Текст книги "Мёртвая столица (СИ)"

Автор книги: Александр Виланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 4

Настало время принимать меры предосторожности. Сместив защёлки, Линсон аккуратно снял устройство с головы и протёр стекло чистой тряпицей. Шагавшие позади клиенты не заметили неуловимого движения, поменявшего местами подделку и спрятанный за пазухой колдовской механизм.

Шестерёнки вновь легли на лоб, дужки плотно сошлись на носу и ухе, линза выдвинулась в круглое отверстие, и левый глаз проводника увидел мир в полном его упадке.

То же самое видел правый.

Здесь, перед мёртвой столицей, мрачное будущее и столь же мрачное настоящее мало отличались друг от друга. Этот город уже встретил свой судный день и стал ровно таким, каким показывала его волшебная линза. Ни мелькания патрульных на стенах, ни дыма из труб, ни единого звука с той стороны.

Но даже здесь линза по-своему предупреждала об опасности и уберегала владельца, не позволяя ему стать частью видимого по ту сторону стекла погибшего мира.

– Позвольте полюбопытствовать, в чём состоит назначение устройства у вас на голове? – послышалось из-за плеча гудение Алмейтора.

– Увеличительная линза, – выдал проводник заготовленный и отрепетированный ответ. – У меня, знаете ли, проблемы со зрением – многолетнее хождение по проклятым местам не прошло бесследно. Раньше носил обычные очки, а потом приметил эту штуковину в лавке у знакомого дурда. Я в тот день как раз возвращался с очередного похода, в карманах звенело, вот и решил порадовать себя покупкой. Если мохнатый не врёт, то поделка прямиком из твоего Сат-Харима.

– Ясно, – коротко ответил голем и больше не задавал вопросов.

Две пары кожаной обуви и два стальных сапога шагали по запылённому тракту, справа и слева неспешно проносились заброшенные, давно покосившиеся деревянные хижины. Сайтеми с любопытством разглядывала жилища, несвойственные для небесного народа. Краска если и была, то давно облупилась, и теперь доски и брёвна являли взору свой природный цвет. Коричневое, коричневое, коричневое… Серое.

Крылатая дева резко остановилась. Повернулась к одному зданию, потом к другому. Что-то было не так. Слишком сильно эти два дома отличались. Один был заброшен, как и все жилища пятнадцать лет тому назад, но второй… Посеревший и рассыпающийся, он выглядел так, словно простоял здесь уже несколько поколений.

– Добро пожаловать на границу! – Линсон заметил её недоумение. – Эта избушка пока в порядке. Заброшена, конечно, уже много лет, но Порча до неё пока не добралась. Если вдруг что, здесь и от дождя можно укрыться, и остановиться на день-другой. А вот эта, – он кивнул на серый дом, – уже поглощена. Чихни – и развалится.

И правда, следы времени на двух, стоявших почти вплотную зданиях разнились так, словно их разделяли сотни лет, а не десять футов земли. Дальше, на дороге, уходившей к городу, все жилища были сплошь серого цвета, многие уже давно обвалились и являли собой груды истлевших досок.

– Не думала, что граница окажется столь чёткой, – пробормотала Сайтеми.

– Чётче не бывает. Тут ты жив, а тут – мёртв. Так наша Порча и работает.

Проводник подошёл к одинокой яблоне, растущей у самой «границы», разглядел краснеющий в листве плод, ухватился за крепкую ветку и подпрыгнул. По приземлении в его руке поблёскивало свежее яблоко. Обтерев его о куртку, на глазах у ошеломлённых клиентов Линсон отгрыз смачный кусок.

– А это не опасно? – обеспокоенно произнесла Сайтеми, всматриваясь в сочную белую мякоть.

– Фто? – спросил Линсон, продолжая жевать. – А, ты про это? Навываетфа яблоком. Не внаю, фъедобно ли такое для ангелов…

– Я знаю, что это! Фрукты и овощи составляют основу рациона ма'аари. Готова поспорить, многое из того, что растёт на плантациях Кеварина, вы и в глаза не… А, неважно! Но эта яблоня – она же растёт на самой границе. Вам не страшно употреблять её плоды?

Проводник проглотил мякоть и повертел надкусанный фрукт в ладони.

– Думаешь, отравлено? Нет, Порча такой мелочёвкой не занимается. Если захочет что-нибудь взять, то возьмёт целиком и не подавится. А раз ещё не взяла, значит, можно есть. Попробуй, не стесняйся.

Линсон протянул яблоко Сайтеми. Оставалось ещё больше половины, но дева лишь брезгливо поморщилась и отвернулась. Взгляд её упал на яблоню, где среди листвы краснело ещё несколько плодов. Задумавшись, Сайтеми всё же подошла к стволу и, резким прыжком взмыв в воздух, играючи сорвала фрукт, за которым Линсону пришлось бы влезать на дерево.

– Фрукт с самой границы Порчи… Для отчёта лишним не будет, – пояснила она после грациозного приземления, сдув пыль и осторожно пробуя плод на вкус.

Линсон расправился со своим яблоком и бросил огрызок под дерево, после чего повторно осмотрел яблоню и две хижины, словно хотел запомнить это место.

– Идёмте дальше, – бросил он, взяв направление к мёртвому городу.

Придорожное поселение заканчивалось развалинами некогда двухэтажного здания, о чём свидетельствовала единственная сохранившаяся стена. Должно быть, при жизни оно было трактиром. Проходя мимо него, проводник вдруг замер на месте.

– Чувствуете? – Линсон прислушался и настороженно поднял палец, призывая спутников остановиться.

– Нет, – честно ответила Сайтеми после тщетных попыток ощутить что-нибудь, кроме царящей здесь атмосферы смерти и уныния.

Алмейтор не стал и пытаться: его искусственные органы чувств могли слышать и видеть, но уж точно не «чувствовать».

Если говорить на чистоту, Линсон тоже ни слухом, ни нюхом, ни осязанием не улавливал ничего необычного – куда ему, простому смертному. Но правила игры требовали прикинуться, будто именно шестое предостерегло опытного проводника.

Из-за стены развалившегося трактира, словно гигантский сорняк, тянулись к дороге извилистые белые ветви. Их тонкие линии можно было принять за растёкшуюся земле краску, пролитую неуклюжим маляром.

Из всей компании только Линсон с Окуляром на глазу мог видеть эти корни, протянувшиеся от трактира аж до середины тракта, и только он знал, что это и есть та самая Порча, способная обратить во прах всё живое, что к ней прикоснётся.

Несмотря на суеверия, по большей части Турты и её окрестностей можно было разгуливать без опаски, но ступи в переплетение белых лент – и рассыплешься столетним стариком быстрее, чем успеешь осознать свою ошибку.

Время от времени происходили Жатвы – так Линсон называл аномальные явления, когда белый узор разрастался до гигантских размеров и обращал во прах целые мили пространства. Затем ленты отступали и скукоживались обратно в небольшие узелки, оставляя после себя новые участки вымершей земли. Природа данных явлений оставалась загадкой для бывшего вора, но он не сомневался, что тогда, двадцать лет назад, в Турте произошло не что иное, как первая и самая крупная Жатва, разом захватившая целый город.

Через линзу Окуляра губительные корни были отчётливо видны и не представляли опасности, но для тех, кто не носил волшебного устройства, слепое блуждание среди руин было сродни самоубийству. Так он, Линсон Марей, стал единственным в мире человеком, вхожим в мёртвую столицу и, что важнее, способным выйти обратно.

– Давайте-ка подадимся в сторонку, – проговорил он, осторожно обходя белый узор по левому краю дороги и следя, чтобы напарники не наступили на собственную смерть. Уговаривать не пришлось: полностью доверяя нанятому за внушительную сумму проводнику, ангел и голем обошли невидимый для них кусок Порчи по ещё более широкой дуге.

Сплетения белых ветвей виднелись то тут, то там по всей равнине на пути к Турте. Магическим узорам не было разницы, где нести свой гибельный пост – на голой ли земле, на деревьях или на останках людских жилищ. Ещё несколько хорошо заметных узлов Линсон различил на городской стене. Чудо, что она до сих пор не рассыпалась, хотя на иных участках виднелись обвалы.

Встречать путников было некому. Турта распростёрла объятия распахнутых настежь и никем не охраняемых ворот, приглашая путников распоряжаться брошенной столицей, как им заблагорассудится.

Последний раз обернувшись к безжизненной равнине и пока ещё живым лесам на горизонте, Линсон задержал взгляд на том месте, где недавно полакомился свежим яблоком. На миг проводнику показалось, будто меж деревянных строений что-то мелькнуло, но, продолжая вглядываться, больше он ничего не заметил.

Спутники стояли в ожидании. Не желая более отвлекаться и тратить время, Линсон шагнул за границу городских стен, на территорию мёртвого города.

Внутри его встретил приевшийся до боли пейзаж: брошенные, полуразвалившиеся дома, лавки и мастерские, местами ещё стоявшие на подгнивших опорах, но чаще полностью разваленные.

– Итак, начнём нашу экскурсию, – театрально заявил Линсон, шагнув вперёд. – Перед собой вы видите Проспект Жизни. – Проводник простёр руку к уходящей вглубь города широкой улице. – Но мы туда не пойдём, а возьмём другой маршрут, дабы не пропустить ни одной достопримечательности столицы славного Бартелиона. Моё предложение: сделать три круговых обхода по окружным улицам Турты. Сначала вдоль внешнего периметра, буквально в паре кварталов от городских стен, затем посередине, и под конец навернём небольшой кружок вокруг центра.

Каждое здание выставляло напоказ мастерство либо бездарность работавших над ним строителей и архитекторов. Вот здесь уцелела лишь несущая балка, у того дома невесть каким образом самой стойкой оказалась задняя стена. Вон та кирпичная постройка сумела пережить не только время, но и Порчу, чьи голодные корни прямо сейчас обвивали ровно подогнанные бурые брикеты. Ну а эта груда обломков, как мы видим, строилась по принципу «лишь бы ветром не сдувало».

Содержимое проспекта недвусмысленно напоминало, что столица Бартелиона, как и любой город, состояла не только из дорог и строений. Вдоль выщербленной мостовой тут и там валялись скелеты – в основном человеческие, реже с двумя лишними конечностями за спиной. Трудно было не заметить их поразительного сходства с крыльями Сайтеми, обветшавшими и обтянувшими кости. Вне всяких сомнений, то были скелеты ангелов – Порча настигла их в злополучный день первой Жатвы.

Дева медленно подошла ближе и склонилась над мёртвым соплеменником. Какое-то время она сидела возле него, осматривая останки и водя пальцами по голым костям в обветшалой одежде, словно они могли дать ответы. Но ответов не было – этот представитель крылатого народа умер пятнадцать лет назад вместе с остальными беднягами, чьи кости щедро усыпали проспект.

– Он не успел убежать… – еле слышно проговорила Сайтеми, положив руку на твёрдый череп. – Оставалось совсем чуть-чуть, всего два десятка шагов…

– Ступил в Порчу, и разом постарел на несколько лет, – зачем-то пояснил Линсон. – Потом во вторую, третью, и к выходу приковылял уже дряхлым стариком. Последний заражённый участок его добил. Тут дело не в скорости, а в удаче. Этому не повезло.

Дева встала и приосанилась, прогоняя мрачные мысли:

– Идёмте, не будем терять время.

***

Первое приключение случилось на удивление скоро. Не успела группа, свернув направо от проспекта, преодолеть и двух кварталов, как далеко впереди раздался высокий гортанный звук, напоминающий протяжное кудахтанье гигантской птицы.

– Луркер, – спокойно ответил проводник на невысказанный вопрос. – Тварь мерзкая, но не слишком опасная. Втроём управимся без проблем.

– Он нас уже заметил? – спросила Сайтеми, настороженно всматриваясь туда, откуда доносился звук. Ладонь воительницы легла на рукоять меча.

– Пока нет, но обязательно учует запах, если завернёт на эту улицу. Прикончим его сразу – не хочу ждать атаки с тыла.

– К тому же, в том направлении находится первая душа, – прогудел Алмейтор. – Ведите, господин Марей.

Линсон не стал задавать очевидных вопросов и лишь позавидовал живому доспеху, способному запихнуть в себя любое устройство. Никаких тебе линз на глазах и прочих привлекающих ненужное внимание штуковин, но где-товнутри, под толстым слоем металла пощёлкивает шестерёнками волшебный механизм для поиска големьих душ.

Вынув из ножен короткий меч, Линсон двинулся дальше по улице. По старой привычке проводник двигался бесшумно, чему немало способствовал грохот шагов стального голема, надёжно скрывающий все прочие звуки.

Клинок Сайтеми был тоньше и длиннее, серебристый цвет указывал на особый сплав, едва ли известный людским кузнецам. Дева также не издавала ни звука, но кеваринская сталь блестела так, будто над головами светило яркое полуденное солнце, а не сгущались вечерние сумерки. Ещё один повод забыть о скрытности.

Алмейтор, в отличие от спутников, не спешил демонстрировать своё вооружение. Латные перчатки голема оставались пусты, но за этого клиента Линсон беспокоился меньше всего. Такой, если надо, и голыми руками кого хочешь придушит.

На самом деле, из всех троих опасность угрожала разве что Сайтеми. Стальное тело Алмейтора не пахло мясом и внимание хищников могло привлечь разве что своим грохотом, а Линсона, как он давно заметил, обоняние луркеров улавливало крайне неохотно. Видимо, за прошедшие годы проводник настолько пропитался ароматами смерти, витающими в мёртвой столице, что перестал выделяться среди костей и развалин. Так это или нет, но во время одиночных вылазок луркеры его не трогали – достаточно было не маячить на виду, – а вот в компании клиентов то и дело приходилось отбиваться от голодных тварей.

– Будут какие-нибудь инструкции? – негромко спросила Сайтеми, напряжённо ступая рядом с клинком наизготовку.

– Ничего особенного. Тварь шустрая и остролапая, но тупая и предсказуемая. Проткнуть в нужном месте – и готово. Отправится обратно в Подмирье прежде, чем успеешь вытащить клинок.

Луркер не заставил себя ждать. Слух чуткой твари уловил шаги голема и разговоры не таившихся чужаков, и вскоре тощий человекоподобный силуэт показался на крыше одного из уцелевших домов. Тварь не носила одежды, ростом на две головы превосходила человека, а пальцы рук оканчивались тонкими, чуть изогнутыми когтями длиной в половину локтя.

Монстр открыл пасть и неспешно, словно всё ещё сомневался в своей удаче, издал единственное известное ему слово:

– Крррррраааааааа!

Затем тварь прыгнула – оголодавшему хищнику было не до пафосных представлений.

Линсон крепче сжал рукоять меча.

Слева мелькнули тряпки-крылья, проводника обдало ветром. Сайтеми метнулась вперёд и взмыла в воздух – ещё выше, чем когда прыгала за яблоком. Сверкнуло серебристое лезвие, и изготовившиеся к бою проводник и голем встретили на земле уже полумёртвую тварь. Луркер беспомощно шлёпнулся на мостовую, его бок был рассечён до самого позвоночника.

Тварь хрипло стонала и пыталась куда-то уползти, но сил хватало только скрести когтями по брусчатке; тёмная жидкость щедро разливалась по камням. Сайтеми грациозно приземлилась, серией коротких круговых взмахов сбрызнула кровь с лезвия и вернулась к спутникам.

– Не так уж он опасен, – произнесла дева, остановившись над поверженным врагом. Луркер не подавал признаков жизни.

– Так и есть, – Линсон убрал меч в ножны. – Вид у твари жуткий, но охота на крупную дичь ей даётся так себе. Даже не представляю, чем эти бедняги здесь питаются.

– И тем не менее, они выживают в этих развалинах на протяжении уже пятнадцати лет, ведь так? – уточнил Алмейтор у проводника, когда группа двинулась дальше. Тот кивнул: монстры донимали Линсона ещё с первых вылазок в Турту. – Значит, у существ, которых вы назвали луркерами, имеются и другие источники питания. Да и почему я, собственно, говорю «другие»? Быть может, этот экземпляр и не собирался употреблять нас в пищу, а лишь защищал свои владения.

– Уж извиняйте, мне как-то не довелось этого проверить, – усмехнулся проводник. – Надо будет на досуге кинуть ему шматок мяса и посмотреть, станет ли жрать. Кстати, насчёт питания. – Он повернулся к Алмейтору. – Вы, големы, вроде как тоже ничем не питаетесь. Но ты, как я вижу, вполне себе жив и здоров, и от голода помирать не спешишь.

– Если вы думаете, что каркас голема полностью автономен, то глубоко заблуждаетесь. – Алмейтор положил ладонь на стальной живот. – В полости моего доспеха установлены два портативных хранилища энергии. Не буду пускаться в глубокие объяснения наших технологий, но данные запасы позволяют каркасу, в зависимости от интенсивности эксплуатации, функционировать до пяти лет, после чего голему надлежит вернуться в Сат-Харим для замены питающих элементов.

– А если…

– А если случится такое, что голем израсходует всё до последней капли, то ему останется лишь ждать спасения от собирателей вроде меня, созерцая местные красоты и проклиная свою неосмотрительность. Однажды я отправился на поиски пропавшего соотечественника и обнаружил его на тракте у восточных границ Бартелиона. Несчастный спешил домой, но, как вы уже догадались, израсходовал энергию и встал на середине пути, перегородив собой дорогу. Крестьяне оттащили каркас к обочине, и со временем он стал чем-то вроде местной достопримечательности.

– И что дальше? Тебе пришлось тащить его на своём горбу?

– Я не мог себе этого позволить, даже если бы захотел. В моём списке было ещё три души, потерявшихся в подземельях Дурдека, и, сами понимаете, я не мог заниматься поисками с чужим каркасом на плече. Невзирая на протесты и уговоры несчастного, я вынужден был извлечь его душу, а по прибытии в Сат-Харим ему пришлось раскошелиться на новый каркас.

– А со старым что? Так и оставили стоять на дороге?

– Не знаю, это была уже не моя забота. Обычно големы сами возвращаются за своими каркасами, если, конечно, те к тому времени не попадают в лапы разбойников или учёных, жаждущих заполучить секрет извлечения души.

– А как она вообще выглядит, эта душа? Что-то вроде призрачного духа, или можно просто взять в руку и унести?

– Скоро вы сами всё увидите. Вон там, – Алмейтор указал на двухэтажный дом в конце квартала, – находится наш первый голем. Я чувствую его присутствие.

– Не так быстро, – Линсон обогнал голема и предостерегающе выставил руку. Проводник придирчиво осмотрел дорогу и осторожно шагнул вперёд, разыгрывая свой привычный спектакль. – Не уверен, что мы здесь пройдём.

– Что на этот раз?

– Всё то же самое. Пойдёшь по этой дороге – рассыплешься грудой металлолома и будешь сам ждать очередного сборщика.

– При всём уважении, господин Марей, – вмешалась в разговор Сайтеми. – Дорога абсолютно чиста. Мне начинает казаться…

– Что я вас разыгрываю, – закончил за неё Линсон. – Что изображаю из себя незаменимого проводника и таскаю доверчивых клиентов по безопасным улицам, заливая им в уши сказки о Порче, на самом деле сгинувшей отсюда уже много лет назад.

– Я не это хотела сказать… – замялась дева.

– Именно это, дорогой мой ангел, и знаете что? Начнёте слепо верить каждому встречному проходимцу, и ваши пять тысяч в тот же день уйдут на прокорм мошенникам. Скажи-ка мне лучше, есть у тебя с собой что-нибудь съестное?

– Эм, да… – Вопрос несколько озадачил Сайтеми. – Персики, сушёное мясо двурогов, сок каприльи.

– Не угостите персиком? Очень, знаете, потянуло на фрукты после того яблочка.

Всё ещё озадаченная, Сайтеми пошарила рукой в рюкзаке и протянула Линсону шершавый оранжевый плод.

Проводник надкусил сочный фрукт, с удовольствием прожевал, откусил ещё раз и, повернувшись, швырнул остаток в то самое место, куда не позволил пройти голему.

На глазах у трёх путников катящийся по мостовой плод начал стремительно усыхать и распадаться. Мякоть отвалилась, потемнела, скукожилась и рассыпалась, и спустя считанные секунды на дороге осталась лежать лишь одинокая косточка.

– Быстро, правда? – обернулся Линсон с самодовольной ухмылкой. Подобная демонстрация проводилась с каждым клиентом, дабы ни у кого не осталось сомнений в сверхъестественном чутье проводника. Как правило, после этого они умеряли свою подозрительность и больше не задавали вопросов.

– Прошу прощения, что не верила вам, – незамедлительно произнесла Сайтеми. – Но как вы это делаете? Почему ни я, ни голем не можем ничего почувствовать?

– Хотел бы я знать, – пожал плечами проводник. – Я просто смотрю вперёд и понимаю, что туда идти нельзя. Наверное, дело в том, что я всё детство провёл в этом городе и лично застал тот день, когда Турту накрыло Порчей. Хотя… остальным горожанам ничто не помешало одному за другим сгинуть в таких вот местах. Они ничего не замечали, как и вы, и просто заходили в свои собственные могилы. Я видел это, но не успевал предупредить… Был слишком занят спасением собственной шкуры…

Сайтеми почтительно замолчала, проникшись печальной историей. Как и трюк с персиком, этот выдуманный рассказ согрел уже не один десяток ушей.

– Но не будем о грустном! – взбодрился проводник. – Посмотрим, получится ли обойти.

Аккуратно подступаясь к опасному участку, Линсон бочком попятился вправо и прислонился к обшарпанному зданию с вывалившимися на дорогу окнами.

– Давайте попробуем. Прижмитесь к стене, как я, – распорядился он, тем временем отчётливо различая растянувшиеся на дороге ветви Порчи. Между зданием и узором белых корней оставалось три фута свободного пространства.

Вытерев стену крыльями Сайтеми, группа подошла к дому, в который хотел попасть Алмейтор. Проводник заглянул внутрь и осмотрелся. Тишина, запылённая мебель, стол с подломившейся ножкой, узкая лестница у правой стены, скелет на стуле у окна. Обычное, ничем не примечательное жилище Турты. Белого узора нигде не было видно.

– Всё чисто. Давай, ищи свою душу.

Голем не мешкая направился на второй этаж, но потрёпанная временем и колдовством лестница не разделила его уверенности. Ступеньки треснули под стальными сапогами, и шестипудовый живой доспех с грохотом рухнул на пол.

– Что не съест Порча, то доломают големы, – прокомментировал проводник, пока посланник Сат-Харима выбирался из-под пыльных обломков. – Ждите-ка лучше здесь, я сам туда сползаю.

– Не беспокойтесь, я не так неуклюж, как может показаться, – поспорил Алмейтор, примерился и с силой оттолкнулся от пола. Мощные латные рукавицы ухватились за край второго этажа и без видимых усилий вытянули тяжеленную махину наверх.

– Как бы такими прыжками ты ещё пол не сломал, – пробубнил себе под нос Линсон, после чего взбежал по стене и взобрался вслед за големом. Сайтеми, уже никого не удивив, вскочила на семифутовую высоту без помощи рук.

Пропавший соотечественник Алмейтора нашёлся быстро. Не нужно было обладать волшебными устройствами-искателями, чтобы заметить валяющуюся на полу груду металла, некогда бывшую цельным латным доспехом.