Текст книги "Свет в глазах"

Автор книги: Александр Рудазов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Но у нас нет иных вариантов, – проворчал Мазетти. – Святой отец, вы не найдете в Мистерии друзей Антикатисто, но не найдете и тех, кто сможет с ним справиться.

– Полагаю, какое-то время я смогу против него продержаться, – с сомнением произнес Медариэн. – В конце концов, ученый совет за что-то же присудил мне Бриара первой степени…

– У меня она тоже была, коллега, – напомнил Мазетти. – И вы видите, что Антикатисто со мной сделал. Да что там я – он заставил бежать в панике двух демолордов. Демолордов!

– А я заставил бежать в панике его, – спокойно ответил Массено. – Я не волшебник и не паргоронская тварь, мэтры. Я Озаряющий Мрак. Через мои глаза смотрит богиня. И я не боюсь порождений Тьмы.

Волшебники переглянулись. Мазетти развел руками, Медариэн виновато вздохнул. Великий белый маг тоже не боялся порождений Тьмы, но бросаться в заведомо проигрышный бой – не храбрость, а глупость. Ордор Бецалли отдал жизнь, чтобы уничтожить Антикатисто, но у него было средство его уничтожить.

А Медариэн может только отдать жизнь. Без всякой пользы.

– Я отправлюсь за Черным Криабалом, – глухо произнес он. – Пока что это наше самое лучшее средство. Если он не поможет – потребую созыва ученого совета и общей мобилизации. И мэтр Мазетти… выдайте мне текстовку методы Бецалли.

– Это очень сложное заклинание и крайне далекое от вашего основного профиля, коллега, – предупредил библиотекарь. – Вам будет трудно им овладеть.

– А что на этом свете не трудно, коллега?

– Ваше право. Текстовку можете взять хоть сейчас, к секретным заклинаниям метода Бецалли не относится. А астролябия для святого отца…

– Я сейчас ее сварганю, – пообещал Медариэн. – Мне понадобится готовая совершенная астролябия, лучше всего из благородных металлов, немного эльфийского золота, две ложки жидкого флогистона, большая песчинка громовника, освященная обсидиановая мука и шелковая нить… ага, вот это все.

По мере того, как Медариэн перечислял компоненты, они появлялись перед ним на столе. Повинуясь воле волшебника, сами собой поднимались в воздух, испускали разноцветные волны и соединялись. Флогистон соответственно своим свойствам едва не улетел к потолку, но был уловлен и залит внутрь астролябии. Эльфийское золото сплавилось с громовником, обратившись длинной черной стрелкой, закачавшейся на шелковой нити. Обсидиановая мука втерлась по окружности и на нее сели уродливые черные кристаллы, иссякшие Души Тьмы.

– Прошу вас, святой отец, – произнес Медариэн уже через три минуты. – Это и есть астролябия Вескатуччи – а как ею пользоваться, мы вам уже объяснили.

– Благодарю вас, мэтр, – приложил к переносице персты монах.

– Еще я дам вам вот этот предмет, – сказал Медариэн. – Это довольно редкий минерал – кристалл Сакратида. Закрепите его где-нибудь у себя на одежде, и он будет запоминать все вами увиденное и услышанное.

– Да, это может пригодиться, – согласился Массено, беря переливающийся голубой камень. – Если я погибну, вы сможете узнать, где я побывал и узнал ли что-нибудь полезное.

– Именно так, – кивнул волшебник. – Благодарю, что правильно меня поняли.

– Я тоже кое-что вам дам, святой отец, – произнес Мазетти. Откуда-то из ниши выплыл листок, покрытый убористым текстом и увенчанный цветными печатями. – Это выписанный ученым советом допуск на свободное пользование порталами. Думаю, вам это не помешает.

Массено смутился. Он как раз подумал о том, что надо будет вновь тревожить Жадных Монахов, ибо насущные средства почти иссякли, а мистерийские порталы, что ни говори, недешевы.

И Мазетти эту его мысль услышал.

Но за безлимитный билет Массено поблагодарил. Он действительно очень облегчит путешествие.

– Прощайте, мэтр Мазетти и мэтр Медариэн, – снова приложил персты к переносице он. – Да хранит вас Солнце.

– И с вами да пребудет Кто-То-Там, – рассеянно ответил Медариэн. – Но мне все-таки очень интересно, святой отец – на что вы рассчитываете? Что будете делать, если все-таки найдете Антикатисто? Ваш дар, ваши способности… я не умаляю их, но этого не хватит. Чтобы одолеть высшего элементаля Тьмы, нужна армия таких, как вы.

– У меня есть эта армия, – ответил монах.

Глава 8

Отец Дрекозиус этой ночью спал удивительно крепко. Словно и в самом деле его осенил крылом Якулянг, великий Звездный Дракон. Повелитель и вдохновитель, простерший самое себя в ночном небе. Безгранично мудрый владыка болот, сновидений и ползучих гадов.

Дрекозиус никогда не понимал, как он это сочетает.

Вчера искатели Криабала уснули всего в нескольких шагах от ажурной арки, входа в Дарохранилище. Сегодня ее здесь уже не оказалось – только лес и ручей. Рядом на костре булькал маленький котелок.

– Как аппетитно пахнет, – облизнулся жрец, суя туда нос. – Что это за варево, дети мои?

– Гног, – коротко ответил Мектиг.

Дрекозиус чуть заметно покривился. Он не очень-то любил эту дармагскую похлебку из рыбы, лука и молока. Тем более, что ни молока, ни лука у Мектига не было. Он просто поймал в ручье пяток мелких рыбешек и нарвал каких-то сомнительных корешков.

– Что ж, да пребудет с нами Люгербец, – ханжески произнес Дрекозиус, наливая похлебку в золотую фиалу, взятую из неправедных богатств демона Хальтрекарока.

Джиданна и Мектиг сидели чуть поодаль. Дармаг разделся донага и погрузился по пояс в ручей, распустив свои великолепные косы. Грива светлых волос покрыла бугрящуюся от мышц спину, и ее подравнивала ножом волшебница. Белка на ее плече давала советы, как лучше стричь.

Мектиг дышал тяжело, как белый медведь на экваторе. Дармаги очень плохо переносят жару – а жарко было весьма. Джиданна тоже скинула обе парки, оставшись только в платье-киртиле. Черном, как ночь, и довольно грязном. В последнее время у нее не было возможности постираться.

Да и не обращала Джиданна внимания на такие мелочи.

Откушав пресного, но съедобного гнога, Дрекозиус тоже стал стягивать сутану. Холодный лесной ручей – не то же, что горячая ванна с ароматным паром, которую добрый жрец любил принимать дома, но он слишком давно не мылся. После паргоронских темниц Дрекозиус ощущал себя покрытым коркой грязи, и его это коробило.

Под сутаной Дрекозиус оказался похож на отъевшегося молочного поросенка. Колыша огромным розовым животом, жрец осторожно вступил в воду и ойкнул, почувствовав холод.

Джиданна с изумлением уставилась на это феноменальное пузо и случайно оттяпала слишком длинный клок. Поджав губы, она принялась подравнивать и остальные волосы.

– Жарко, – угрюмо сказал Мектиг, ничего не заметив. – Очень. Почему?

– Мы где-то в теплых краях, сын мой, – ответил Дрекозиус, медленно погружаясь все глубже. – Сложно сказать, где именно, но точно намного южнее студеной Эрдезии. Здесь по крайней мере субтропики.

– Суб-тро-пи-ки, – медленно повторил незнакомое слово дармаг. – Что это?

Дрекозиус с удовольствием принялся объяснять. Длинно, витиевато, используя много сложных слов – но Мектиг старательно следил за мыслью и что-то вроде бы понимал. Время от времени он даже задавал уточняющие вопросы – почему в теплых краях так много деревьев, почему они не растут в тундре, почему вообще Парифат круглый, если Мектиг ясно видит, что он плоский…

Воровато озираясь и шныряя меж деревьями, к костру подкрался Плацента. Он потирал руки, причмокивал и вообще имел предовольный вид. Зачерпнув ложкой из котла, коротышка скривился и выплюнул все обратно.

– Колдовка, сотвори яблоко! – потребовал он.

Не поворачивая головы, Джиданна швырнула зеленый плод. Полугоблин хрупнул им и прочавкал:

– Схи мисхоле орбито де мисходе!

Этих его слов не понял даже многознающий отец Дрекозиус. После посещения Дарохранилища Плацента не стал ругаться меньше, но делал это теперь на множестве языков.

Только вот кроме ругательств он, судя по всему, не выучил ни единого слова.

– Ты где был? – спросила Джиданна.

– В городе, – ответил Плацента. – Две новости вам принес, тля. Одна хорошая, другая… другая просто новость.

– Ты узнал, где мы? – предположила Джиданна.

– Ага. Мы в королевстве Люкин. Но я, тля, такого не знаю. Святоша, ты знаешь?

– Мне известно такое, – ответил Дрекозиус, натирая песком подмышки. – Но знаю я о нем очень немного, сын мой. Собственно, мне известно только то, что это маленькая страна на востоке Кармингара, рядом с Ривенией.

– Ага, Ривения рядом, – подтвердил Плацента. – Йоси хосоль трактирщик сказал, что до границы всего десяток вспашек.

– Святой отец, вам в Ривении что-нибудь нужно? – спросила Джиданна.

– Ничего, дочь моя.

– И мне ничего. Какая вторая новость?

– Золото у демонов настоящее! – расплылся в улыбке Плацента. – Тля, меняла аж рожу свиную перекосил, как взвесил! И шлюхи сразу раскорячились! Тля, мне две трясогузки всего за одну монету…

– Сын мой!.. – перебил Дрекозиус. – Сын мой, что ты такое говоришь?! Ты что, ходил в дом терпимости?!

– Ага! А чё не так, тля?!

– Но ты же совершил страшный грех! – гневно воскликнул жрец. – Если вдруг соберешься туда снова, непременно предупреди меня!

– Это зачем еще?!

– Я пойду с тобой.

– Со мной он пойдет, тля, – сплюнул Плацента. – Нужен ты мне там, жопоглаз корноухий. Ты на кой кир анналы песком натираешь? Глиномес, что ли?

– Я моюсь, сын мой, – с упреком сказал Дрекозиус. – Принимаю ванну.

– Зачем?

– Чтобы быть чистым, разумеется. Боги любят чистых людей.

– Боги, тля. Скажи честно, что ты глиномес. И моешься, чтобы нравиться своим друзьям-глиномесам. Тля. А я вот не моюсь никогда. Чтобы глиномесы вроде тебя держались от меня подальше.

– Отличное средство, – кивнула Джиданна. – Продолжай в том же духе.

Она в последний раз провела ножом и уставилась на дело своих рук. Дар Самозатачивающегося Клинка, полученный Мектигом, довел это лезвие до бритвенной остроты. Джиданна каждый раз срезала чуть больше, чем хотела, и ей приходилось соответственно подравнивать остальное.

Ну и в конце концов она… дошла до предела.

– Я закончила, – ровным голосом сказала она.

Мектиг коротко кивнул, проводя ладонью по волосам… по их отсутствию.

Почти целую минуту дармаг стоял неподвижно, словно окаменел. Он очень медленно ощупывал обритую наголо макушку, все еще не в силах поверить.

А потом он закричал. Закричал так, будто обрушился небосвод.

– Ну я предупреждала, что не цирюльник, – пожала плечами волшебница.

Мектиг одарил ее угрюмым взглядом. Он убил бы эту ведьму на месте, сломал шею одним движением, но это было бы недостойным поступком. Даже бог войны Энзирис не убил бога-шута Йокрида, когда тот ради забавы обрил его спящего. А здесь даже и не забава – Мектиг сам попросил оказать ему услугу.

Так что он молча погрузился в воду, смывая с себя волосы.

Когда Мектиг вышел на берег, даже Плацента удержался от насмешки. Без волос огромный дармаг переменился разительно. Теперь он стал похож на голую скалу – и от этого каким-то образом выглядел еще грознее.

На чуть заостренной макушке не оказалось ни единого шрама. То ли там Мектига защищали толстые косы, то ли дотуда просто никто не дотягивался.

– Знаешь, сын мой, мне кажется, без волос ты смотришься даже более мужественно, – сказал Дрекозиус. – Если, конечно, ты согласен прислушаться к моему скромному мнению.

Мектиг только утробно что-то проворчал и залил костер водой.

Теперь, когда все проснулись, искатели Криабала сгрудились вокруг оглавления. Мектиг крайне неохотно передал его Джиданне, и волшебница развернула обширную карту Парифата.

Здесь-то оглавление уже работало. Тут и там светились разноцветные звездочки – тома Криабала и отдельные его странички.

К сожалению, были они далеко не в одном месте. Даже не близко друг от друга.

Зеленый Криабал оказался на западе Гульрании. В неувядающих лесах Тирнаглиаля, величайшего из эльфийских королевств. Где-то там, в самом сердце древних чащоб, хранится гримуар, дающий власть над живой природой.

Бурый Криабал обнаружился на острове посреди океана. Том самом острове, на котором почти десять лет прожила Джиданна. Мистерия, средоточие мирового волшебства – и в ее библиотеке лежит книга, делающая повелителем земных недр и всего, что в них содержится.

Белый Криабал нашелся на другом острове – огромном, но расположенном почти что на Южном полюсе. Где-то среди мертвых льдов и вечных буранов затерялся бесценный том, способный исцелить любую болезнь и даже воскресить мертвого.

Еще проблемнее вышло с Синим Криабалом. Он вообще был не на суше, а в море. На дне океана, к северу от Мирандии, неподалеку от длиннющего и крайне узкого острова Великий Змей. Отец Дрекозиус, призадумавшись, сказал, что там находится страна глубоководных тритонов-колдунов – Морских Епископов. Похоже, именно они владеют гримуаром, делающим повелителем пучины.

– То есть он на дне океана? – недоверчиво переспросил Плацента.

– Именно так. На дне океана, – кивнула Джиданна.

– Ты смеешься, что ли? Как мы туда попадем?

– Нырнем. Про дыхатели когда-нибудь слышал?

Плацента ничего про них не слышал, но признаваться не захотел.

Последние три Криабала оказались сравнительно близко друг от друга. Все в западной части одного континента – Джарии. Джиданна припомнила, что именно в тех краях жил великий маг Вален, собравший когда-то Серый, Красный и Черный Криабалы, да вдобавок сам сшивший четвертый – Рваный.

Правда, даже эти Криабалы были разбросаны по разным странам. Серый, дающий власть над мертвыми, – в городе Утер, гнезде некромантов Экзеквариума. Красный, что бесценен на войне, – в Новой Стране, кровавой империи гайсинистов. А Рваный, сосредоточивший кусочки из семи остальных, – под горами, на границе трех стран.

Дрекозиус, отлично знавший географию, назвал их Яминией, Браатом и Усэтом.

Но сильнее всего не повезло с Черным Криабалом. Его оглавление не показывало совсем. Нигде. Искатели осмотрели каждый континент, каждый остров, даже морское дно – нигде не мерцала черная звездочка.

– Значит, он где-то за Кромкой, – мрачно сказала Джиданна. – Возможно, в том же Паргороне. Или еще где-нибудь.

Кроме семи основных и одного сборного томов оглавление показывало и вырванные страницы. Их оказалось почти полсотни, причем три четверти – там же, где и Бурый Криабал, в библиотеке Мистерии.

Остальные были разбросаны по всему миру. Одна здесь, другая там, третья еще где-то. Была тут и страница лорда Бельзедора – в самом сердце Империи Зла.

Когда все части Криабала были сочтены, искатели заспорили, какую из них будет проще всего заполучить, а какую – сложнее. И по всему получалось, что простых целей на этой карте нет, все сложные. Что утерские некроманты, что войска гайсинистов, что эльфийская стража – никто свои Криабалы просто так не отдаст.

Не говоря уж о волшебниках Мистерии.

Но вот какая из них сложнее всех… почему-то этот вопрос вызвал жаркое препирательство. Дрекозиус считал, что это страница Темного Властелина. Плацента стоял за Белый Криабал, что на Южном полюсе. Мектиг молча указывал пальцем на Синий, скрывшийся на дне океана.

– Вы все неправы, – возразила Джиданна. – Сложнее всего будет с Черным Криабалом. Потому что его на карте нет вообще. Ну а если из тех, что есть… тогда Бурый.

– Да ладно, он же просто лежит в библиотеке, – хмыкнул Плацента. – Чё, библиотеку трудно обнести?

– Это библиотека Клеверного Ансамбля, – сухо ответила Джиданна. – Мазетти стережет свои книжки, как зеницу ока. А эту особенно тщательно. И между прочим, кража гримуара – это сразу Карцерика.

Искатели Криабала мрачно уставились на светящуюся карту. Разумеется, они понимали, что добыть оглавление – это только первый шаг. Но почему-то всем казалось, что после этого дело пойдет быстро и легко.

А тут вон оно как…

Даже если забыть о том, что каждый Криабал запечатан на десять замков, и каждый бдительно охраняется – до них еще попробуй доберись. Они же все в разных концах Парифата. Сколько лет придется путешествовать?

– Может, купим грифона? – вздохнул Дрекозиус.

– Грифона?.. – нахмурился Мектиг.

– Ну да, это такой греховный союз орла и львицы. Хорошо летает. Быстро.

– А четверых поднимет?

– Вот четверых вряд ли, – мотнула головой Джиданна. – Двоих… может, троих.

– Значит, придется брать двух грифонов, – подытожил жрец. – Денег-то хватит у нас?

– Да хватит, – позвенела золотом в карманах волшебница. – У нас тут на десяток грифонов хватит. Но… у меня есть другой вариант. Давайте вызовем демона.

– Давайте! – радостно воскликнул Плацента. – И скормим ему тебя, колдожопа тупая! Ты чё, окирела, вконец, тля?! Демона она вызовет! На кой кир он тебе, крыса?! Сыхуба губа тар-тага!

– Сын мой, а вот это было уже совсем грубо! – укорил Дрекозиус, знавший язык билетанди. – Разве нельзя выражать свое праведное негодование хотя бы несколько менее агрессивно?

– Да в анналы меня поцелуй, – огрызнулся Плацента.

– Ты закончил? – холодно глянула на него волшебница. – Тогда я объясню свою мысль. Мы вызовем вехота – того самого, который вывез нас из Паргорона. Он, конечно, демон, но… договор он исполнил честно. Не все демоны норовят сожрать тебя, едва ты отвернешься – с некоторыми вполне можно иметь дело. Предложим ему новую сделку.

– Дочь моя, сами мысли твои кощунственны и богопротивны, – печально сказал Дрекозиус. – Святая церковь строго запрещает иметь дела с демонами, ибо они по сути своей враги Сальвана, Двадцати Шести и вообще всего доброго. Даже просто размышляя о такой возможности, ты совершаешь страшный грех перед богами.

– Ну предложите другой вариант, отче, – пожала плечами волшебница.

– Ох, но мы же преследуем воистину благородную цель, – тяжко вздохнул жрец. – Мы способствуем тому, чтобы страшные силы Криабала не попали в лапы ужасного Темного Властелина, ибо тогда наступит воистину второй Ледник. Боги несомненно благословляют нас в этом, иначе они не слали бы мне вещих снов. А следовательно, мы можем с болью в сердце все же совершить деяние, от которого нам следовало бы с возмущением воздержаться при любых иных обстоятельствах. Призывай эту богопротивную тварь, дочь моя.

Джиданна порылась во внутреннем кармане и достала прядь волос вехота. Ту самую, что незаметно отстригла еще в Шиассе. Она потерла ее меж пальцев, внимательно рассматривая шерстинки, и задумчиво забормотала.

– Тля, Джи-Джи, вот не знал, что ты еще и демонов умеешь призывать, – с невольным уважением хмыкнул Плацента. – Ты ж вроде кирова белочница. Как там эту вашу говнину называют – фалимрувар?..

– Фамиллиар, – холодно ответила Джиданна. – Я окончила Унионис, да, но я же посещала факультативы. Их все посещают. На третьем курсе бакалавриата я брала Апеллиум, там учат призывать. Я владею только основами, но если у меня есть плотный носитель ауры, я могу совершить ритуал. Только мне понадобятся кое-какие ингредиенты… так, дайте-ка подумать… Тут в городке есть лавка? У меня есть кое-что при себе, и кое-что я смогу собрать в лесу… но кое-что придется покупать.

– Я схожу, – хмуро сказал Мектиг.

– Я тоже схожу! – вызвался Плацента. Ему хотелось вернуться в город.

– Мы все сходим, – мягко добавил Дрекозиус. – Просто напиши нам список, дочь моя, и спокойно собирай на поляне чудесные травы, помогая себе молитвой.

Джиданна фыркнула, сорвала с дерева большой лист и выжгла на нем несколько строчек. На кончике ее пальца зажегся крошечный огонек – словно раскаленная иголка.

– Держите, – протянула список волшебница. – Принесите мне все, а я тут пока все приготовлю.

Мектиг взял лист, сунул в карман и оглавление Криабала, повесил на пояс секиру и затопал к виднеющейся вдали стене. Плацента и Дрекозиус двинулись за ним.

Городок, чье название искатели узнать не удосужились, оказался маленьким, но довольно веселым. В нем были и лавки, и кабаки, и бордель, а на площади вообще шли гуляния. Оказалось, что сегодня Калидис – Горячий День. Большой праздник – окончательное расставание с холодным временем года и встреча теплого.

Плацента любил праздники и любил гуляния. Очень уж много появлялось раззяв. Люди бродят по улицам толпами, веселятся, пьянеют, глазеют на всякую чушь и все менее внимательно следят за кошельками.

Раздолье для щипача.

Сейчас, правда, Плацента работать не стал. У него просто закончилось место в карманах. Да и дела имелись поважнее.

Тупая волшебница накатала такой же огромный список, как ее задница. Говяжий язык, стеклянный кубок, рубиновые сережки, острый перец чилинь-линь, головка чеснока, виноградное масло, пять ветвей травки Вкусночихи, бутылка вина пятилетней выдержки, сто пятьдесят листов веленевой бумаги, лиловые чернила, соль, черный алхимический порошок… чем дальше Плацента читал, тем сильнее злился.

– Тля, жаба жирная, – пыхтел он, разыскивая по овощным рядам злополучную Вкусночиху. – На кой кир ей эта дрянь?! Чтоб ей сороки уши песком запорошили!

Некоторые ингредиенты стали настоящей проблемой. Например, ни в одной местной лавке почему-то не было стеклянных кубков. Не пользовались они тут спросом. Торговцы предлагали медные кубки, глиняные кубки, фарфоровые кубки – но только не стеклянные.

– Ну возьмите вот это, – устало говорил лавочник. – Он стеклянный.

– Но это не кубок, – мягко возражал Дрекозиус. – Он стеклянный, я не спорю с тобой, сын мой, но это не кубок, а бокал.

– Но какая разница? Это же почти одно и то же!

– Заткнись! – завизжал Плацента. – Заткнись, тля, я тебе нож в пузо воткну!

Мектиг молча сдавил ему шею. Его раздражал шум, все время исходящий от полугоблина.

Искомый кубок в конце концов заказали у стеклодува. Тот заломил цену, но выбирать особо не приходилось. Дрекозиус остался наблюдать за работой, Плацента растворился в толпе, а Мектиг встал у мастерской, хмуро разглядывая людскую толчею.

Много сегодня народу высыпало на площади. Дудели флейты, бумкали тимпаны, бегали девушки с цветами в волосах и дети с печеными яблоками. Повсюду стояли котлы и вертела, отовсюду струились ароматные дымки, гуляющим наливали чай и кипящий грог. В Калидис не принято есть холодную пищу – только горячее, только приготовленное на огне.

На Мектига откровенно пялились. Если Плаценту особо никто не замечал, то вот дармаги здесь явно были в диковинку. Особенно такие – небывало крупные и сплошь покрытые шрамами. Нигде Мектиг не видел никого и вполовину столь же исполосованного.

– Эй, дылда, ты чё тут забыл? – лениво окликнул его кто-то. – Откуда сам?

Мектиг медленно повернул голову. У входа в этот город его не заставили привязать секиру особым узлом, но он все же не стал ее вытаскивать. Его задирали всего лишь подвыпившие гуляки – два парня и две девушки. На грудь они явно приняли уже хорошо – лица раскраснелись, одна из девушек заметно пошатывалась.

– Чё молчишь-то?! – повысил голос задира. – С тобой говорю! Эй!

Мектиг не проронил ни слова. Пока они не изрекли непроизносимых речей, это всего лишь досаждающий звон. Так зудит муха над ухом.

Но эти мухи зудели особенно упорно. Парням было скучно, они нашли себе забаву, их подзуживали девушки, и они хотели непременно вывести дармага из себя.

– Ты чё, гордый, что ли? – подошел почти вплотную парень. – Самый гордый? Сильный, что ли? Может, смахнемся один на один? А?..

Мектиг окинул его холодным взглядом. Надоедающий ему тип тоже был крупным детиной. Пониже Мектига, но в плечах как бы не пошире… хотя скорее все-таки в талии. Крепкий. Мясистый. Кулаки сбитые – не дурак подраться. Но не вооружен.

В любом случае Мектиг не сражался без веского повода. У него были свои принципы. И он постарался подоходчивее объяснить это задире:

– Отойди.

– А это что, твоя улица?! – всколыхнулся тот. – Ты ее чё, купил?! Купил улицу?! А платил кому?! А то ты мне скажи – может, я себе тоже куплю!

– Ты похож на дерево, – угрюмо произнес Мектиг.

– Я?! Я – и на дерево?! – закипел задира. – Это чем же, а?! Это, ярыть, шутейка у тебя такая?! А чё мне не смешно?! Чё мне не смешно-то, а?!

– Да чё ты смотришь-то на него, Зиско, врежь ему просто! – лениво промычала одна из девиц. – Чё он тут!..

– Да и врежу!.. и врежу!.. Ну ты чё, дылда, ты чё, драться-то будешь, нет?! Или чё, зассал?! Порты намочил?!

– Я наемник, – ответил Мектиг. – Я дерусь только за деньги.

– Только за деньги?! – вылупился Зиско. – Ты чё, ярыть, серьезно?! Эй, мужики, гляньте, вот этот только за деньги дерется! А еще гордый! Тебе что, плевать на гордость?!

– Да.

– Ладно, на! – с издевкой протянул Мектигу медяк парень. – На, вот тебе деньги! Держи! Хватит, чтобы ты со мной подрался?!

– Хватит, – коротко ответил Мектиг, одной рукой забирая монету, а другой выхватывая топор.

Тот свистнул быстрее, чем Зиско успел вздрогнуть. Страшное лезвие вошло аккурат посередь лба, раскроив голову, как спелый арбуз. Мектиг пнул уже труп ногой в живот, отталкивая его от себя, вытер секиру о край куртки и равнодушно произнес:

– Обычно я беру дороже, но тебе сделаю скидку.

Трое друзей Зиско несколько долгих мгновений ничего не говорили. Только смотрели на плавающее в крови тело, и глаза их становились все шире, а хмель выветривался быстрее росы жарким утром.

А потом они заголосили. В ужасе завопили, призывая на голову Мектига все божьи кары и выкликивая стражников.

Те явились удивительно быстро. Словно ожидали прямо за углом. Тоже уставились на труп, на вытирающего секиру дармага – и обнажили мечи. Гвалт поднялся такой, что вороны послетали с крыш.

На крики прибежал Плацента – и глумливо заржал. Пришел и отец Дрекозиус – и сокрушенно ахнул.

Вообще, все было очень плохо. Стражники, числом четверо, окружили Мектига, и наперебой заявляли, что он пойдет с ними живым или мертвым. Дармаг смотрел на них исподлобья, готовый снова заработать секирой.

Вмешался Дрекозиус. Его елейный голос слегка охолонил стражников. Жрец обменялся с Мектигом десятком слов, а потом сложил руки на животе и ласково заговорил:

– Добрые стражи порядка, прошу минуточку вашего внимания. Понимаю ваше возмущение и желание свершить правосудие над гнусным убийцей, но молю вас именем отца нашего Космодана, не поспешите, не допустите ошибки. Ибо виденное здесь может ввести в заблуждение кого угодно, но все не так, как кажется, заверяю вас.

– А что ж тут может быть не так-то? – хмуро спросил самый старый стражник. – Убивец он. Вот этот. Пшли давай, в герцогские подвалы. Там разберемся.

– Остановитесь, молю вас! – повысил голос Дрекозиус. – Дайте мне всего несколько секунд, и я объясню вам, что на самом деле здесь произошло. На самом деле это все просто одно большое недоразумение. Этот добрый человек, благочестивый и безупречной репутации, посетил ваш город, прослышав о его чудесных жителях и прочих неоспоримых достоинствах. Здесь он просто стоял, никого не трогая и любуясь беззаботным весельем добрых горожан. Однако его покойное времяпрепровождение было прервано сими молодыми людьми, бесспорно замечательными во всех отношениях и не желавшими никого обидеть. Видя, что сей гость с далекого севера грустит в одиночестве, они по доброте душевной решили приобщить его к общему веселью и предложили ему поучаствовать в шутливом дружеском поединке. Гость, будучи не в настроении, вежливо отказался, но предложил вместо этого взглянуть на замечательный топор, который он приобрел при удивительных обстоятельствах, о которых мы расскажем как-нибудь в другой раз. Он снял его с пояса и поднял, чтобы новые друзья смогли как следует его разглядеть. Но как раз в это время несчастный молодой человек подался вперед, чтобы обнять гостя… и случайно натолкнулся лбом на лезвие. Воистину ужасная трагедия! Его друзья стали сильно за него переживать, закричали от испуга… а дальнейшее вы знаете уже и сами.

– Ничего себе! – изумленно воскликнул стражник. – Вот это не повезло. Я тридцать лет в страже – но такого еще не видал.

Разумеется, друзья погибшего тут же загомонили, что все было совсем не так. Но были они взволнованы, были все еще пьяны и не обладали даже десятой долей красноречия Дрекозиуса. Добрый жрец мягко и вежливо отводил все их аргументы и возражал так убедительно, что через пару минут те и сами засомневались – а точно ли все было так, как им кажется?

Пока собравшиеся не пришли в себя, пока не расплели исторгнутые Дрекозиусом словесные кружева, искатели Криабала поспешили убраться. Обычно заметный издали Мектиг при нужде мог двигаться очень быстро и совершенно бесшумно – и сейчас он так и сделал. Дармаг не был глупцом и понимал – со стражей целого городка, пусть и крохотного, ему никак не совладать.

Джиданна уже ожидала их возвращения. Она облюбовала плоский участок земли, вырвала по кругу траву, выжгла внутри сложный чертеж, кинула в центр волосы вехота и расставила по кругу пять мановых камней. Эти штуки обеспечат достаточно энергии.

Когда перед ней высыпали груду ингредиентов, волшебница криво усмехнулась. На самом деле для ритуала ничто из этого не требовалось – Джиданна просто хотела сплавить куда-нибудь остальных, чтобы не лезли под руку.

Говорить она об этом, конечно, не стала. Волшебница надела сережки – ей давно хотелось такие, – отхлебнула вина из кубка и попросила Мектига поджарить говяжий язык со специями. Дармаг, почтительно взиравший на колдовские приготовления, тут же развел костер.

Пока жарился язык, Джиданна заняла место за пределами круга, посадила на плечо белку, приготовила Призму Силы, сконцентрировалась… и послала зов.

Воздух сгустился. Джиданна нарисовала большой круг призыва, но явившийся вехот был еще больше. Он скрючился внутри, как слишком крупный пес в слишком тесной конуре.

Похоже, до призыва он крепко спал. С трудом размыкая глаза, зевнув огромной пастью, двенадцатиногое чудище издало недовольное ворчание.

– Мир тебе, добрый зверь, – поклонился Дрекозиус. – Ты нас помнишь?

– Мудрено забыть, – огрызнулся вехот. – Виделись недавно. Чего надо-то?

– Прости, что потревожили столь бесцеремонно, но нам снова нужна твоя помощь. Мы помним твою доброту и широту твоей души, так что надеялись, что это не покажется тебе слишком тяжким трудом.

– Покажется. Я вам ничего не должен и помогать не собираюсь.

– Ты не окирел, западло ушастое?! – взвился Плацента. – Мы ж тебе жизнь спасли!

– Спасли. А я спас вас. Все, квиты. Как вы вообще сумели меня вызвать? Я же вам имени не назвал.

– Я могущественная волшебница, – спокойно сказала Джиданна. – Просто взяла и призвала.

Вехот глянул на нее с сомнением, но и некоторой толикой уважения. Поворочавшись в колдовском круге, он еще раз спросил:

– Так чего надо-то? Вы же не от нечего делать заставили меня сюда явиться?

– Кстати, а ты как сюда явился-то? – спросил Плацента. – У тебя ж грива еще не отросла, кошак синебрюхий!

– Так вы же меня призвали, – раздраженно ответил вехот. – Я и откликнулся. Для этого не нужно самому перемещаться. И брюхо у меня не синее.