Текст книги "Последний американец (СИ)"

Автор книги: Александр Богатырев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Ну в этом я не сомневалась! – сказала Ситара и снова поцеловала Сергея. – Я уже не знаю, какими виражами истории Ёс это объяснить, и как приобрёл далёкий предок этой семьи фамилию, но выглядит она очень претенциозно.

– Однако, окончание Раджакумари тебе идёт очень.

– Я рада, что это тебе понравилось. Ну а как ты?

– Я попал тоже в очень хорошую в семью. К царственным особам ни Ёс, ни Земли они не имеют отношения никак, тем не менее я очень доволен. Они фермеры из «латинос». Очень милые люди. Когда их оригиналов разбудят, я с ними тебя познакомлю. Очень интересные!

– Да уж! Тебе повезло больше, чем мне. – ревниво заявила Ситара.

– Это почему?! – удивился Сергей. – Разве твоя семья бедная?

– Нет, даже наоборот жутко богатая. Но печаль моего положения в том, что здесь, вся структура общества индийцев почему – то практически полностью сохранила кастовую систему. Получается, что она, по прилёту колонистов на Ёс, была полностью восстановлена… Зачем – то. И я с самых первых минут пребывания в этом мире была жутко стеснена всеми этими… – Ситара брезгливо дёрнулась, – кастовыми запретами.

– Уж не из – за них та семья вела очень уединённый образ жизни? – догадался Сергей.

– Да. Из – за них. Потому она и соответствовала критериям Ирби по выбору. Мне из – за этого очень сильно досталось, когда стала прорываться в пилоты. Пришлось долго убеждать семейку, что пилот относится к нашей касте. Убедила лишь тогда, когда твёрдо указала, что иду именно в военные пилоты.

– И то, наверное, мать сильно препятствовала.

– Да… Так!.. Ты даже не представляешь, как у них там всё запутанно и строго. Там даже полюбить кого – то из не своей касты – очень сложно. А выйти замуж или жениться – тем более.

– Полюбить сложно? – удивился Сергей.

– Даже не захочешь! – строго ответствовала Ситара.

– Во как! Какое счастье, что у меня «нужная» фамилия! У тебя не будет проблем с этим. – попробовал пошутить Сергей.

– Ну… – загадочно посмотрела в небо Ситара, изображая сильное сомнение, – Это не факт! Твоя изначальная – соответствует. А вот насчёт фамилии Гонсалес – сильно сомневаюсь! Особенно по занятию родителей… Нет, боюсь, что и ты мне не подходишь! Другая каста! Однозначно!

Оба снова тихо рассмеялись.

Но тут им помешали. Раздались громкие голоса. Через тот участок парка, где они укрылись шла какая – то слишком весёлая компания.

– Черт! Как не вовремя! Я ещё так много хотел у тебя расспросить!

– Соскучился, бедный?

– А как же!

– Ладно. Ничего не поделаешь, но будет хорошо если нас не будут видеть вместе. Тебе туда… – Ситара решила взять ситуацию в свои руки и махнула в ту сторону, в которую, по её мнению должен уходить Диего – Сергей. Места его эвакуации проходили через затемнённые части парка.

– А я, туда! – махнула Ситара в сторону раздававшихся голосов.

– Но… там же эти… – удивился и обеспокоился Сергей.

– И что? – фыркнула Ситара, – Пусть только попробуют до меня дотронуться!

– Я ведь принцесса ныне! – со значением пnbsp; – Слухами земля полнится… – с деланным сожалением произнёс Диего.

рибавила она и взмахнув рукой направилась по дорожке в сторону шумной кампании, не забыв на прощание чмокнуть Сергея в щёчку.

Сергей пригнулся и бесшумно, рысью двинул перпендикулярным курсом приближающейся группе. Судя по воплям, были они явно из курсантов. Выбежав на другую освещённую аллею, он также быстро постарался зайти той компании в тыл, чтобы на всякий случай проконтролировать. Но это казалось излишним. С той стороны раздались сначала очень фривольные замечания и предложения от какого – то из курсантов прерванные звуками глухих ударов и воплями пострадавших. Через несколько секунд на перекрёсток аллей выплыла неспешным шагом Ситара, мимолётно, будто невзначай, глянула в сторону Сергея и развернувшись к нему спиной зашагала прочь.

Сергей быстро, также рысью, пробежался до пересечения аллей, чтобы узреть тех, кто посмел напасть на Ситару. Там брели двое, поддерживая не совсем пришедшего в себя третьего.

– Ты сдурел Конрад!!! Это же была та самая принцесса! Ты чего, не узнал её?! Ведь папаша у неё… у-у жуть!!!

– Ты чё, последний «Лайф» не смотрел?! – добавил второй. – Там же про эту семейку… подробно! Дед у неё командовал там чем – то под Нью – Мадрасом. Вся семья – военные!

– Хорошо, что не прибила… – после паузы ответствовал пострадавший.

Увидевший такую живописную картину Сергей расслабился. Видно было, что Ситара в целом знала качества этих балбесов. Поэтому, учитывая подготовку к этому десанту, ничем не рисковала. К тому же её как броня защищала слава семьи. Единственно, что не понравилось Сергею, так это то, что газетчики вот так широко пропиарили её. Это могло доставить очень большие трудности и опасности.

Только к побитым балбесам, всё это не относилось. Тут уже можно было отвести душу.

Сергей стал поперёк аллеи, подбоченился и всей своей позой выразил крайнее презрение ко всей троице. Ещё поиздевался над ними пройдясь нелицеприятно, в одном длинном монологе и по ним самим, и по родителям, и по уровню их интеллекта.

Компания, уже оскорблённая тем, что их, здоровенных мужиков, побила «какая – то девчонка», дружно кинулись на обидчика. Даже не совсем пришедший после удара ногой по голове третий, кинулся вослед. Но именно этого и добивался от них Сергей. Он достойно принял всю тройку нападавших, расшвырял по окрестному кустарнику, и с чувством выполненного долга отправился в своё общежитие. На харях нападавших синяков существенно прибавилось.

*****

Каким – то образом, но история с нападением на Ситару и последующим избиением нападавших, стала известна на отделении Астрогации. То, что нападавшим наподдал ещё и Диего Гонсалес, с отделения Армейской Разведки, как – то отошло на второй план. То, что он «априори» должен был защитить даму, отодвинуло его чуть ли не в категорию зрителей и просто свидетелей. Однако то, что именно Ситара их поколотила, стало известно слишком широко.

Памятуя замашки «этой принцессы», и её повадки королевской кобры, когда она считала, что честь касты ущемлена, тут же всю вину списали на неё. Так что её вызов к куратору, для неё самой и для её окружения не стал большой неожиданностью. Впрочем, по части сочувствия или осуждения, вся масса учащихся на отделении, разделилась примерно пополам.

Очень многие недолюбливали Ситару «за надменность». А точнее, за то, что она не подчинялась «общепринятым» правилам негласной иерархии, сложившейся в этой среде. Многие даже подозревали, что соображения касты, которой раз за разом мотивировала свои поступки Ситара – лишь прикрытие её независимого характера и полное нежелание повиноваться тем, кого она считала того недостойными.

Этим же неприязненным к ней отношением, объяснялась и та интрига, в которую она попала, в связи со столкновением с курсантами соседнего отделения.

– Ты в курсе того, что на тебя накатали эти куры?

Майор, вызвавшая Ситару «на ковёр», сделала неопределённый жест, из которого следовало, что она под «курами» имеет в виду всё женское население Отделения Астрогации.

– Примерно. – Сдержанно ответила та.

– Они тебе шьют расизм и расовые предрассудки. К тому же, те придурки, что на тебя напали, видно из соображений защиты наплели чёрт его знает что.

Майор неприязненно швырнула на стол только что прочитанный рапорт.

– И что ты им сказала? – с угрозой спросила майор. – Там, во время конфликта, что они так тебя возненавидели.

– То, что есть. Что они грязь под моими ногами. Неприкасаемые. Шудры.

– Только этого не хватало! Значит это правда…

Майор побарабанила раздражённо пальцами по столу и посмотрела на сохраняющую ледяное спокойствие Ситару – Гиту.

– Кастовые предрассудки, милочка, надо изживать! Ты находишься в современном, а не патриархальном обществе. У нас так разговаривать с мужчинами не принято.

– Кастовые предрассудки, мэм, тут не причём. Если кто мне противен, я это говорю прямо. А тот курсант, к тому же напал на меня.

– Стоп! Остановись! – подняла руку майор. – Как напал?

– Обыкновенно, мэм! Пытался облапать. Да ещё был сильно пьян.

– Ясно! – отрезала Энн. – давай договоримся: я улаживаю это дело, а ты помалкиваешь.

– Что ему грозит мэм? – спросила Ситара, как – то подозрительно заинтересованно.

– А ты, наверное, рассчитываешь, что его будут четвертовать? – ядовито поинтересовалась майор.

– Я не настаиваю. – Царственно ответила Ситара, вовремя вспомнив о своём происхождении и кастовых законах. Майор шумно втянула в себя воздух.

Чуть помолчав майор продолжила отчитывать Ситару.

– Твоё счастье, что твои предки – герои Нью – Мадраса, и всякие нападки на тебя тут же будут истолкованы в политической плоскости. Но и это только до определённого предела! Ты это понимаешь?

– Извините, мэм, но есть также пределы, за которые не позволено выходить даже в вашем обществе. А тот курсант, которого я ударила – он вышел. Он нанёс мне тяжкое оскорбление.

– То есть, ты утверждаешь, что твои слова, сказанные в его адрес вызваны этим оскорблением?

– Да мэм!

– А при ментате ты это можешь повторить? – с некоторым подозрением спросила майор.

– И при ментате. Любой силы, мэм!

– Ты уверена? – тут же уцепилась за эту мысль майор.

– Полностью уверена мэм!

– Как же они тебя достали, – хмыкнула майор, – если ты готова подвергнуться досмотру ментата. Ты хоть понимаешь, что это означает – дать ментату возможность посмотреть мысли? Это посерьёзнее, чем заголиться на городской площади.

– Я не боюсь, мэм… И несколько иного мнения о досмотре ментата. Ведь они тоже имеют и кодекс, и обязательства которые не имеют права нарушить.

Майор немного помолчала собираясь с мыслями. Сначала она хотела напугать Гиту «свиданием» с ментатом. Ведь не секрет, что большинство женщин панически боится этих получокнутых странных индивидов, способных прочитать мысли другого. Гита же и бровью не повела.

«Либо выдержка и самоконтроль у неё запредельные, либо действительно не боится», – подумала она.

– Ну, тогда… Это вариант! Если ты готова это же подтвердить при ментате – дело сильно упрощается. Ты действительно готова?

– Да мэм!

– Хорошо! – несколько удивлённо сказала майор. – Можешь идти. Тебя позовут, когда ментат и судья прибудут.

На следующий выходной, Диего – Сергей примчался с утра пораньше на то самое место, где он расстался с Ситарой. И каково его было удивление, когда он заметил на одной из лавочек Ситару, сидящую с неким бравым мужичком, затянутым в незнакомую форму. Но удивление его стало ещё больше, когда он подошёл ближе. Ему навстречу поднялся корабельный психоскульптор. Сеня Глочёвский.

Теперь, когда стала видна эмблема на рукаве Сени, – глаз в круге, – стала понятна воинская его принадлежность. Здесь, в Армии Ёс он исполнял роль ментата. Впрочем, иначе и быть не могло.

«Ты меня не знаешь!» – на всякий случай просигналил Сеня, оборачиваясь меж тем к Ситаре.

– Да, мадемуазель! Вы, кажется, говорили, что этот курсант дал показания в вашу защиту.

– Да, месье Жан. Его зовут, Диего Гонсалес. Армейская Разведка.

– Очень приятно! – сказал Сеня, протягивая Сергею руку. – Жан Д'Эстер, к Вашим услугам!

«Тут сзади, чьё – то подслушивающее устройство» – параллельно просигналил Сеня, поясняя такую конспирацию. Сергей кивнул, браво щёлкнул каблуками и пожал руку психоскульптору отряда космодесантников звездолёта «Пегас».

– Может мы пройдём на тот лужок, что над озером? – предложил Сеня, – Мне представляется что там будет очень мило посидеть и провести время за приятной беседой. Чтобы никто не мешал.

– Полностью согласен, месье! – согласился Сергей.

– Хотелось бы выразить благодарность за помощь в этом деле с оскорблением… – сдержанно кивнула Ситара поднимаясь с лавочки.

– Я раньше не имела возможности поблагодарить этого идальго. – «пояснила» она ментату. Ясно было, что они все «работают» на публику, что сейчас жадно присосались к подслушивающему микрофону.

– О! Не стоит благодарности! Тем более, что я там оказался случайно!

«Угумс! Ну «совершенно случайно»! – было крупными буквами написано на ухмыляющемся лице Сени. Меж тем он взмахнул рукой и указал направление движения.

– Вот здесь мы можем поговорить чуть посвободнее, – вполголоса сказал Сеня, когда они уселись на обширном скальном останце, возвышающемся над лугом и озером. Достоинство этого останца было в том, что он не имел трещин, куда можно было бы спрятать микрофон, и с него далеко просматривалась округа.

– Ну, друзья, я рад, что вы тут устроились. Я, как вы видите, прошёл экзамен на ментата. И по «паспорту ментата» имею средние способности.

– Это ты – то имеешь «средние способности»?! – чуть не покатился со смеху Сергей.

– Тише – тише! На всякий случай говорим не громко… А «средние способности» я специально изобразил. Чтобы не было подозрений. Ведь предполагается, что я их могу и «развить».

– А! Ну тогда, другое дело! – ухмыльнулся Сергей.

Некоторое время говорили о себе и рассказывали байки из жизни. Приглядывались к тому, – не следит ли кто. Ведь микрофон кто – то поставил не зря под ту лавочку.

– Не сочтите меня за параноика, – пошутил Сеня, – но мне кажется, что нашу братию ментатов, «пасут» весьма плотно.

– Есть основания так думать?

– Да. Меня старшие предупреждали, что следить будут. И проверять будут. Намекали на то, что когда – то среди них была какое – то тайное общество. Потому ментатам полного доверия в Армии нет. Как к категории лиц, имеющей и ведущей свою собственную игру. Да ещё с гандикапом.

– Гандикап очевидный! – мягко улыбнулась Ситара.

– Очевидный, но легко компенсируемый чисто техническими штучками. – возразил Сеня. – Благо, что на них я тоже чувствителен. Кстати как продвигаются ваши миссионерские дела?

– Хорошо. – сдержанно ответила Ситара. – есть эффект от пропаганды.

– Очень хорошо! – тут же сверхоптимистично заявил Сергей.

– Да уж! Наслышана. – ядовитым смешком прокомментировала его заявление Ситара. – Особенно среди баб местного Астрогаторского. Только о нём и разговоров.

– Ну, почему – же, – смутился и покраснел Сергей, – я и «дома» оставил неплохую группу…

Сеня мягко глянул на обоих, примиряя.

– Вижу у каждого свои успехи, – то ли похвалил, то ли ушёл от ответа психоскульптор. И Ситара и Сергей глянули вопросительно на Глочёвского.

– Но я хотел бы ваше внимание обратить на один нюанс истории планеты Ёс… – перевёл ментат разговор на другую тему.

– Есть серьёзное несоответствие в уровнях развития Ёс… Это может иметь в будущем для нас очень серьёзное значение. Надо обязательно выяснить причины. – подчеркнул он, – Тут не только социальное развитие сильно отстало от технического. Но даже в научно – технической области есть не менее загадочные расхождения.

– Например? – тут же уцепился Сергей.

– Например то, что у них сейчас очень слабо развита электроника и вычислительные системы.

– Да. Я это тоже заметил. – кивнул Сергей. – даже относительно уровня других, соседних цивилизаций, с которыми Ёс вошла в контакт, – очень бедно.

– Но списал на те же самые «особенности» развития? – поддел его Сеня.

– Да. К стыду признаться, действительно так. Но что из этого следует?

– Есть ещё одно несоответствие. На звездолётах стоит удивительно несовершенная система компенсаторов. Чудовищно громоздкая.

– И это даже к счастью. – ухмыльнулся Сергей. – Ведь их тогда нельзя поставить на малые корабли. И из – за этого несовершенства, эскадра Ёс потерпит неизбежное поражение при Чистом Листе. Они не смогут вовремя их запустить, чтобы сманеврировать при неожиданно сильном ответе «паучков».

– Да. К счастью, это сильно притормозило Ёс в их военных замыслах. Но… Ведь факт – очень сильное несоответствие! Учитывая, что у них электроника ещё так плохо развита…

– Ты думаешь, что это их остановит? – саркастически заметил Сергей.

– Не думаю, но всё – таки притормозило. А то почему бы им прямо сейчас туда не впереться? В систему Чистого Листа.

– Но при чём тут электроника и компенсаторы? – вступила в разговор Ситара.

– Электроника и гипердвигатель, если точнее. Ведь для того, чтобы создать гипердвигатель, необходимы серьёзные вычисления. Немаленькие. И очень большой срок в целенаправленном развитии физики.

– Ага… – полез чесать затылок Сергей, – Кажется понял. Да. Я на это как – то не обратил внимание. Действительно, они, двести лет назад, как – то слишком внезапно получили движок. Лет пятьдесят его доводили до ума и на то, что мы имеем сейчас они также выходили очень долго и мучительно. Но сам скачок… И то, что электроника…

– Вот – вот! Мне кажется, что на их планету свалился некий звездолёт старших рас. Может уже при них, или они раскопали такой, но сильно повреждённый.

– Точно! Если принять это как гипотезу – то всё сходится. Даже то, что только сейчас развитие физики и электроники сильно подхлёстнуты алчностью. Они обнаружили, что соседи – совершенно «невоенные». А ранее, выходит, просто пытались скопировать уже готовые конструкции и схемы.

– Вывод: надо всё это тщательно проверить.

Звезда полынь

Закончился четвёртый месяц осени. Как и на других таких же колониях, с планетами у горячих звёзд, где один оборот планеты вокруг светила был больше, чем Земной год, люди прибавляли к каждому времени года либо лишние дни, либо лишние месяцы.

Сана была довольно большой звездой и год был на треть больше, чем на Земле. Хотя период обращения Ёс вокруг своей оси был почти такой же как и у Земли. Поэтому древние колонисты Ёс добавили по одному месяцу дополнительно и теперь лето длилось четыре месяца, так же как и осень. И прочие времена года.

В местах, близким к субтропикам, осень не так ощущалась, как севернее, но и тут уже значительно похолодало и без тёплой одежды выходить из дома могли либо завзятые мазохисты, либо люди, страдающие комплексом «крутизны». Типа: «мне всё нипочём!». Так как мало кто из курсантов этим страдал, то и в очередное увольнение пошли все достаточно хорошо одетые.

Облака, с утра затягивавшие небо, разошлись, оставив несколько плотных полосок, как арьергард своей дождливости. В щели между ними просвечивала почти полная луна. Закат, как и полагается ему, догорал на западе, заливая своей кровью брюха заблудившихся тучек и сверкал отражаясь в окнах небоскрёбов, опустевших на выходные.

– Что – то на наше начальство нашло… сделать нам сразу два выходных…

– Неспроста это! – задумчиво сказал Диего – Сергей рассеяно озираясь по сторонам, разглядывая закатное небо.

– Ну и кому сегодня морды бить будем? – саркастически поинтересовался Расжак, подходя к нему.

– Не знаю… – с улыбкой сказал Сергей, как всегда пялясь на красные небеса, где одна за другой, меж туч зажигались звёзды. – В прошлый раз в порту морячки нарвались… можно ещё раз туда сходить. Развлечься. Но, что – то мне подсказывает, что сегодня не стоит… Можем сами нарваться.

– О! Диего! Неужели ты наконец – то начал проявлять осторожность?! – попытался его поддеть товарищ.

– А я всегда его проявлял! – выразительно хрустнув пальцами ответил Диего – Сергей. – Просто на их месте, зная, когда у нас увольнительная, я бы подстроил какую – нибудь каверзу. А нас, как сам видишь, всего – то двое.

– Тогда по бабам?

– К чертям баб! – скривился Диего – Сергей. – с этим контингентом, что тут шарахается, можно окончательно жёноненавистником стать. Куры!..

– А та, жгучая брюнетка?

– Которая? – проявил слабый интерес Диего.

– Кармен.

– У Кармен сегодня какая – то вечеринка корпоративная. А… – Сергей вовремя сдержался, так как Гита – Ситара, до сих пор была тайной даже от ближних друзей. То, что они умудрились сохранить в тайне их отношения, было достаточно очевидно. Иначе бы их уже давно «сдали» журналюгам, падким на «романы» среди курсантов, да ещё с такими знатными и загадочными особами как «принцесса Гита Сингх Раджакумари».

– Ну если ты и от неё отбрыкиваешься, тогда лучше я у тебя её отобью. Не возражаешь?

– Нет! – с внезапным энтузиазмом отозвался Диего и Расжак с подозрительно на него покосился.

– Ловлю на слове.

– Да пожалуйста! Чего только лучшему другу не жалко!

Повеселевший Расжак, тут же сменил тему. Чтобы друг вдруг не передумал.

– Ты заметил, что наши профессора ругаются на новые программы?

– Нет, но я заметил, что нас стали гонять гораздо интенсивнее. Как будто хотят в кратчайшие сроки впихнуть в нас как можно больше информации… Мне кажется, что наши программы подготовки сознательно уплотняют.

– И что это, по твоему значит? – спросил Расжак.

– Это значит, что нам надо просто сейчас пойти в бар и там обсудить всё это. Тихо и не спеша.

– Куда идём?

– В «Весёлого Кабана», естественно!

Но далеко им не удалось пройти.

Вдруг, с неба полыхнула яркая вспышка. На несколько секунд стало светло как днём. Это так ярко сиял след только что пролетевшего болида. Падение метеоров – обычное дело, для любой планеты. Где – то их падает больше, где – то меньше. На Ёс – чуть больше, чем везде в среднем, так как вся система была довольно густо засеяна разнообразным астероидным мусором. Но падение действительно больших метеоритных тел даже для Ёс, было очень большой редкостью. А тут явно было что – то подобное.

– Что – то слишком яркий болид… – удивлённо сказал Расжак, разглядывая преобразившееся небо.

– И слишком быстрый! – добавил Сергей, с тревогой вычисляя, каков же он должен быть, чтобы вот так «наследить» на небе при падении. Получалось, что очень большой. Да и скорость у него получалась какая – то нереальная. Даже налетающий на планету лоб – в–лоб с вечернего квадранта метеорит, имел бы скорость в 60–70 километров в секунду. А тут как минимум, получалось в два раза больше.

Действительно, на весь пролёт, а падал он под небольшим углом, ушло меньше секунды. Светить метеоры начинают с высоты порядка ста километров. Если падал под небольшим углом к вертикали, а не как сосулька, то получалось, он пролетел за секунду БОЛЬШЕ ста – ста двадцати километров.

След, всё ещё продолжал сиять медленно угасая, как будто прочерченная по линейке молния, когда весь юг, уже успевший потемнеть, вдруг зажёгся заревом. От горизонта до горизонта. И в этом зловеще разгорающемся зареве было нечто страшное. Полыхнули каким – то нереальным светом низкие облака и вдруг, из – за горизонта… Было такое впечатление, что солнце вдруг решило взойти на юге.

Яркий, всё усиливающийся свет, залил город. Быстро перешёл в багрянец и дальше медленно угас. Теперь над горизонтом явственно виднелся клубящийся огнём гриб.

И тут пришла ударная волна.

Ближайшие небоскрёбы взорвались тысячами алых, в свете вылезающего из – за горизонта огненного гриба, осколков. Все стеклянные окна мгновенно вылетели и раздробились в тучу битого стекла, которую тут же подхватил вал ударной волны катящийся от эпицентра.

Накатил треск и грохот, смешавшийся со звоном вылетающих окон, рушащихся на землю крыш, сметённых начисто с домов, грохотом обрушивающихся конструкций, не рассчитанных на такие удары стихии.

Но почти одновременно с воздушной волной, пришла и сейсмическая. Фундаменты небоскрёбов от её удара треснули и здания в десятки и сотни этажей, уцелевшие от удала волны воздушной, сложились лишившись надёжной опоры, как карточные домики. Осели в стремительно поднимающуюся снизу гигантскую тучу пыли, всё ещё гоняемую откатом воздушной волны. Здания поменьше уцелели. Но даже они получили повреждения достаточно серьёзные, чтобы представлять опасность обрушения.

Над городом всё выше вздымалась огромная туча пыли, почти полностью закрывая и небо, и потускневший гриб, торчащий из – за горизонта.

На улицы в панике начали выбегать люди. Кто вытаскивал раненых, кто барахло, а кто откровенно, пользуясь моментом, занялся мародёрством. Последнему очень способствовала тьма, накрывшая город окончательно.

Наконец, где – то на окраинах включились аварийные генераторы, что были при некоторых предприятиях, и весь бедлам, царивший на улицах хоть чуть – чуть, но стал подсвечиваться светом дальних фонарей.

Светом слегка помогала и, светящая из – за туч, луна. Ещё больше свету добавили разгорающиеся в нескольких местах пожары.

Сергей подхватил ошалевшего от всего происшедшего Расжака и потащил его к ближайшему месту где требовалась их помощь. Осмысленная деятельность быстро прочистила мозги. Люди вокруг, видя их пример, сами быстро начали приходить в себя и работа по спасению оказавшихся под завалами, наведению порядка закипела.

К утру, почти всё, что надо было сделать немедленно, было сделано. Валящиеся от усталости курсанты начали стягиваться к побитым зданиям своей альма – матер, где командование приняв их пересчитывало, составляло списки уцелевших и пострадавших и отправляло их кого куда. Кого отдыхать, а кого заворачивала в помощь всё ещё работающим спасательным командам.

Каждый на происшедшую катастрофу реагировал по разному. Прошедшие Лагерь курсанты, познавшие лихо, в целом справились неплохо. Хотя и среди них находились такие, к ладоням которых кое – что прилипло в ходе спасательных работ. Таких старались выявлять и скоро на гауптвахте скопилось некоторое количество таких нечистых на руку. Также с ними попали и некоторые местные жители, попавшиеся на мародёрстве. Их замели как бы походя – «за компанию».

Были и такие, что испытав шок, впадали в панику. Впадали в ступор. И тех и других приходилось приводить в чувство подручными средствами. Где алкоголем, где «лечебными» зуботычинами.

Сергей с Расжаком своей лихорадочной деятельностью быстро стали центром объединения всех, кто мало – мальски сохранил способность здраво мыслить и поступать. Очень скоро они вдвоём командовали сразу несколькими группами людей и курсантов, ведущих спасательные работы. Потому они на сбор пришли одними из последних.

Впрочем, об их деятельности были наслышаны, поэтому к ним никаких претензий не возникло.

На следующий день, когда пожары были потушены, основные завалы расчищены, найдены и извлечены почти все пострадавшие, начался самый тяжёлый для многих период.

Период осознания происшедшего. Проспавшиеся после тяжких трудов и бессонной ночи курсанты, стали сбиваться кучками и пытаться осмыслить то, что произошло. В условиях дефицита информации это было сложно. Тем более, что теле и радиовещание в зоне средней тяжести поражения, к которой относился городок в котором они находились, ещё не восстановили.

Начались пересуды и версии, которые ходили из уст в уста были одна другой фантастичнее. Тем не менее, самая ходовая – «на нас напали баги». Всё вертелось вокруг этой «главной» версии.

Расхождения были в одном – каким образом был нанесён удар. Ядерное оружие? Корабль – брандер? Астероид?

Были и совершенно фантастические версии, но привыкшие к чисто военному мышлению курсанты, отметали их просто по привычке.

Сергей в жаркие дискуссии, разгоревшиеся вокруг версий происшедшего, не вмешивался. Сохранял мрачное молчание. Как обычно в такой среде, его молчание было истолковано превратно – полное отсутствие здравых соображений. Но на самом деле просто Сергей не мог с ними поделиться и своим знанием, и своими соображениями.

Первая собственная реакция на происшедшее, Сергея удивила.

Не страх, не шок, а обида.

Видно, он был слишком хорошо готов к подлостям развивавшейся войны и вообще катастрофы на Ёс, что страх и шок его миновали. Но то, что было очевидно – и спецы Ирби, и спецы каллистян просчитались. Расчёт их миссии был построен на том, что они успеют закончить службу до развития войны в горячую стадию. И уже находясь вне Армии, в политике, смогут выйти на уровень, дающий им возможность сорвать планы развёртывания полномасштабной войны. Служба, по этим расчётам, давала возможность охватить нужными настроениями и часть Армии, чтобы когда дело дойдёт до захвата власти, Армия не могла бы выступить достаточно эффективно против «заговорщиков».

Видно недооценили они подлости и беспринципности элит Ёс. Вот это и было особенно обидно. Становилось ясным, что для того, чтобы остановить катастрофу, придётся прорываться уже через структуры Армии. Причём в условиях резко ухудшившихся.

Соответственно и прогноз развития ситуации резко ухудшался. Шансы предотвратить самое худшее – гибель и Ёс, и окружающих колоний, – резко упали.

Сергей отстранёно наблюдал за жарко спорящими курсантами, а сам размышлял над тем, понимает ли элита, что действия её самоубийственны? Что она вот так, последовательно, готовит гибель всей цивилизации Ёс?

Скорее всего не понимает. А если и понимает кто – то среди неё, то меньшинство. Хотелось бы знать каково это меньшинство и насколько можно рассчитывать на него. Может быть как раз они и станут тем небольшим, но тормозом, который достаточно притормозит развитие ситуации на Ёс, чтобы десантники успели сделать своё дело по предотвращению катастрофы?

Недостаточно информации…

А если оценивать вероятности, то наиболее вероятен вариант, когда десантники просто не успеют ничего применить из того, что было у них в планах и «загашниках». Ни методов, ни средств. Теперь, в условиях войны, погибнет и часть того контингента людей, которых они уже успели «заразить» новой философией. Как бы ни сильна была эта Философия Жизни, но против физического уничтожения, она уже никак не вытянет.

Эх! ещё бы чуть – чуть, и распространение этой философии стало бы уже необратимым. Критическая масса людей, разделяющих её, была бы уже достигнута.

И что хуже всего было, так это то, что теперь Сергею почти наверняка придётся участвовать в убийстве разумных. Эта перспектива его особенно удручала и рвала душу на части.

Почти устоявшийся сплав двух личностей – Диего и Сергея – снова пришёл в движение. Взаимодополнение качеств и опыта личностей прекратилось и они вступили в конфликт.

Весь опыт Диего говорил, что надо сражаться против багов, и на этой основе пытаться что – то сделать для остановки кошмара. Разумом Сергей понимал, что так и надо, так придётся. Но культура, его убеждения и воспитание, поднимались на дыбы, требуя немедленного выхода из создавшегося положения. Нельзя было убивать разумных.

Опасное расщепление. И его во что бы то ни стало, надо было прекратить.

«Сеню бы сюда…» – подумал Сергей. – «Он сейчас нам бы очень сильно помог».

А так, придётся воевать с этой неожиданной напастью своими силами.

Наконец – то наладили радио– и телевещание. Вероятно отремонтировали рухнувшую тарелку спутниковой связи, что обеспечивала городок, и население тут же сгрудилось у уцелевших телеэкранов.

Там как раз показывали кадры поражённых городов. Их оказалось два. Один из испанского сектора, а другой из американского. Кадры были ужасные.

Впрочем даже и здесь, находились некие зубоскалы, что тут же начинали отпускать ядовитые шуточки по адресу некоторых киношников, изображавших подобные катастрофы.