Текст книги "Гармоника - Книга Первая (СИ)"

Автор книги: Александр Буша

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

– Осмелюсь предположить, что этикетка изготавливалась в Сербии,– высказал предположение прапорщик Низовцев,– но содержимое – явно Российского производства. Столь качественную водку, прошу заметить, делать окромя как в России никто не умеет.

Откуда то взялась гитара на которой за унылым голосом исполняли скучноватый романс, а попав к Валерию руки этот же инструмент, с согласия владельца, была преобразована в шестиструнную и он спел из репертуара Александра Розенбаума о казаках, как мог спел, ну очень старался...

Ох, проводи-ка меня, батя, да на войну,

Да поседлай-ка ты коня да моего.

А я пойду да обниму печаль-жену,

Кабы не быть бы ей вдовой.

А я пойду да обниму печаль-жену,

Кабы не быть бы ей вдовой...

Первая песня пошла на ура, вторая была из того же репертуара

Под ольхой задремал есаул молоденький

Приклонил голову к доброму седлу....

Потом были еще какие то песни... в конце ещё смутно помнится пел:

К дому путь-дороженька далека,

Да трёхрядка рвёт меха, ох, лиха!

С песнями да гиканьем,

С шашками да пиками

Едут, едут кубанцы по верхам...

Два дня гуляли. Праздновали удачное освобождение и радовались трофеям. С пьяна Говоров обещал оказать содействие в приобретении "экспериментальных образцов" новейшего оружия и даже записал кому чего и сколько. Много пели разных песен. Особенно радовались казаки признав во нём и в осназе своих в доску. На третий день засобирались домой. Как ни уговаривал Невеселов и прочие офицеры:

– Господа, оставаться более не могу, не имею права. Дела-с. Буду еще в Ваших краях – свидимся.

Возвращался из "командировки" с хорошим настроением и больной головой. Трофеи были для первого раза достаточно приличные. С акции по освобождению заложников получили только деньгами около 10 тысяч серебром. Дома отсутствовали около недели, а встречали как будто не были больше года.

Глава 2

Александр Николаевич деревня Андрейки. Часть третья.

Обследовав небольшую речушку решил строить дамбу и устанавливать каскадную электростанцию. Рельеф местности позволял. Мощности на освещение деревни и средненького производства должно хватить. А пока – в мастерской по образцу из будущего изготовили коньки и клюшки. Несложные правила игры в хоккей и на катке начали собираться не только жители нашей деревни, но и приходить из других, сначала посмотреть. С зимней одеждой для подростков проблем у нас не было. Швейная мастерская достаточно быстро перешивала польские шинели френчи и брюки на нужный размер, а иногда и фасон, а вот с обувью сначала было проблематично, пока не объявился у нас сапожник. Узнав от крестьян о проблеме и измаявшись от безработицы, перебрался из города в быстро богатеющую деревню, кстати – оказался неплохим сапожником, по крайней мере детские ботинки перешитые из армейских появились у многих.

– Александр Николаевич,– как то начал Ави,– такое дело. Тесть хочет посетить свой старый дом который остался в Польше. Нет он конечно Вам верит и очень благодарен, но он бы хотел посмотреть.

Отправить старого еврея, Йосифа Моисеевича одного я не решился. Нет, он конечно был со своей женой Тамарой Исааковной но такой опеки мне отчего-то казалось недостаточно. Потому в след им была направлена группа в три человека из спецназа. Так на всякий случай.

Чета поспешно вернулась к обеду и то, что рассказывали эти старые люди:

– Их всех погрузили в товарные вагоны и увезли. Говорят что в Варшаву... что если кого увидят – то расстреляют. Соседи не верили своим глазам когда видели нас. Нам говорили уходите, за донос о евреях полагается премия из части их имущества и многие уже поплатились.

Говорили они долго о той реальности с которой столкнулись их соплеменники. Это они еще ничего не знают об Освенциме, Майданеке и прочих местах.

Дворянское собрание все же посетил. На мой взгляд – безынтересный семинар считающих себя очень важными и сведущими личностями. Непременно желающих поучить уму-разуму остальных. Сбор мелких провинциальных дворяно-мещан разного возраста и достоинства с жаром обсуждавших само выдуманные сплетни и игравших в карты. Из всего узнал, что в уезде в прошлом году был неурожай и продается несколько деревень. Не отдельный захудалый хуторок который приобрели мы, а полноценные деревни с достаточно большими угодьями хозяева которых решили переехать или еще по какой причине избавиться от собственности. Поскольку деньги были... обратил внимание на довольно приличную, хоть и в запущенном состоянии деревеньку Ильинку и Кузин хуторок имеющее общую границу с моими владениями. Стряпчий за две недели, потратив всего немного на взятки, оформил документы и вот мои владения существенно подросли.

Весна – Проинспектировал приобретённое. Крестьяне как раньше в Андрейках, жили бедно. Домишки такие же приземистые и вросшие в землю. Многие подворья пустые, поля несколько лет не паханы и заросли травой в рост человека. Пахали же еще дедовской сохой. О плуге, сеялке и прочих прелестях даже слышали не все. Сплошное уныние. Распределил участки каждому подворью с указанием кто чего сеет и сажает, озадачил на счет лесопосадки. В 2020 году наняли два трактора. Вспахали, засеяли яровые культуры и прочую нужность. Крестьяне – в восторге. Обсуждение преимущества железного коня, плуга и сеялки заняло умы надолго. По 2020 году сплошные убытки. Старосты получили под роспись, оттиск пальца и крестик на накладной шанцевый инструмент с указанием привести дорогу от села к основной усадьбе в надлежащий вид. Убрать ямы, ухабы, лужи все должно быть подготовлено для укладки плитки, оборудование для изготовления которой уже начали монтировать в мастерской. Поскольку на сплошную укладку никаких ресурсов не хватит решил прокладку дороги делать в две нитки, только по колеи.

В основном ангаре установили железнодорожные рельсы, а при выходе во двор ещё и стрелку. Вышло два тупика из расчета три-четыре вагона каждый с возможностью продления. Лебедку работавшую от двигателя, на случай если затащить чего нужно с той стороны. Дальше думали всё тянуть трактором которого еще не было.

Валерий Александрович для всех мужчин приобретенных селений провел занятия по начальной военной подготовке. Ознакомлением с оружием, боевые стрельбы из револьвера, винтовки, пулемета. Обучение управлять мотоциклом, машиной и полевой кухней. В осназе уже более 50-ти человек основного состава не считая "мобилизационный резерв". Начали строить военный городок с небольшим плацем и стадионом. Выделено место для практических стрельб. Крестьяне, чьи дети записались в осназ получили трофейную польскую форму и ботинки. В швейном цеху уже работало 10 человек. Добавилось народу и в ремонтной мастерской. На "ангарном дворе" установили большой ангар, ветровой электрогенератор, запустили цех по изготовлению тротуарной плитки.

С приходом в осназ большого пополнения резко увеличилось количество тренировок, занятий и общепознавательного учебного процесса. Умение правильно носить военную форму, амуницию и снаряжение было одним из предметов. День начинался с утренней зарядки и построения на плацу. Затем занятия по рукопашному бою, изучение разного оружия, полевые занятия, стрельба, маскировка, тактика, работа с топографическими картами, составление описания местности и развед сводки, занятия по саперному делу, вождение мото и авто транспорта, изучение артиллерийских систем и способы корректировки, работа с рацией. Для лучшего понимания материала Валерий Александрович активно начал использовать фильмы. Особое внимание уделялось устройству засад с применением фугасов, правильность выбора места засады, действий, кто за что отвечает, а так же работу снайперских двоек – троек, разведывательно-диверсионных групп.

Франция. К 10 мая 1940 года, моменту начала активных военных действий мы частично были готовы к небольшим акциям. Для начала были определены дороги по которым должны были следовать колонны немецких войск. Изучены фотографии и просмотрены фильмы с интересующим оружием, техникой. Сделан учебный участок у нас на полигоне и отработаны действия поминутно, до автоматизма начиная с места установки фугасов, лежки снайперов, установки пулеметов прикрытия, кто и куда стреляет и за что отвечает, работа с рацией и оказание первой медицинской помощи, куда и как колоть при ранении обезболивающее. Мало ли что, первый раз все же. Предварительно определено место засады. Были установлены фугасы со стороны вероятного подхода противника и помощи к нему. Определено действие по зачистке и на всякий случай пути отхода. В ангаре и во дворе – освобождено место для трофеев.

В первую очередь меня интересовал пулемет МГ-34 и автоматы МП-38/40.

Засада, Валерий Александрович

Прошло несколько больших армейских колон, а подходящей все не было и вот с поста наблюдения сообщили:

– Товарищ командир есть! – Раздался в наушниках радостный голос.

– Уверен? Сколько и кого?

– Впереди три мотоцикла. Два с пулеметами, броневик с антенной, два легковых, четыре тягача с пушками, сзади три тентованных грузовика, тягач со странной пушкой какой-то. Один грузовик – точно кухня и замыкает еще два мотоцикла.

– Всем внимание – начинаем с задних. Первыми пулеметчики и водители, за ними – обслуга. В машины даром не стрелять, нам же их и ремонтировать. С Богом!

Бой был скоротечным. Двадцать снайперов не считая меня, в костюме "леший", винтовки с глушителем на как потом оказалось 62-е мишени. Боем это назвать сложно, скорее – избиение. Зачистка произошла стремительно. Раненых добили, транспорт к переходу и в ангар. Вся акция заняла чуть больше часа, как и рассчитывали. Уже дома осмотрелись. Нашим трофеем стали 5 мотоциклов, один тягач в простонародье называемый "шнауцер", зенитка 2 см Flak-30, 2 легковых Stoewer R180, четыре полугусеничных артиллерийских тягача и четыре 10.5 см гаубицы (leFH 18). А так же бронетранспортер в связном исполнении, три трех тонных грузовика Opel Blitz, два из которых были с боеприпасами, а третий с полевой кухней. Пистолеты, карабины, несколько автоматов, биноклей, дальномер, рации. Немецкая форма была застирана, залатана, выглажена и на всякий случай сдана на склад.

Митрофан Ильин, 16 лет от роду. Как и большинство ребят с деревни Ильинки и Кузиного хутора разного возраста, по собственному желанию отца записался в "осназ" сына барина. Почти сразу после сборов по "начальной военной подготовке" наслушавшись рассказов таких же ребят одногодков, а ныне уважаемых осназовцев, которые побывали в боевом походе и вернулись с изрядными трофеями, а еще в прошлом годе бывшими простыми крестьянскими отроками с захудалой деревни Андрейки, которую барин Говоров старший приобрел. Вначале отец был очень против, но когда железный конь все вспахал и засеял, когда все мужики с Ильинки и Кузина хутора побывав в Андрейках целую неделю на "военных сборах", посмотрев разное кино о славных воинах-предках. Увидел что все одеты и обуты за счет трофеев, что у всех имеется по несколько коней, в деревне есть своя молотилка, мастерская в которой ремонтировали все лучше чем в кузне, а у некоторых телеги уже были на подшипниках и на рессорах. Увидел отец ещё, что в Андрейках все дома в черепице, а в домах есть световая лампа и трофейная же утварь, увидел больших коров и бычка-здоровенного, а вернувшись мужики и отроки долго обсуждали увиденное:

– Видал как в Андрейках-то, при новом барине разжились?– Говорил староста Ильинки Афанасий Ильин на импровизированном сборе,– у нас то с конягами проблемы, о подковах то и не говорю, а у них – вона сколько,– и с горечью сплюнул.

– А бычок семенной – сплошное загляденье, потому и коровы такие ладные,– вторил ему второй Ильин. В Ильинке почти у всех фамилия была Ильин. Были и другие фамилии: Соломины, Гришкины, Авдеевы но мало,– а примусы, а лампа световая, получше лучинки то будет.

– Так вот мужики, мыслю я что негоже все трофеи отдавать "Андрейкиным",– продолжал староста, о прижимистости, даже жадности которого знали все. Многие даже не понаслышке, а из личного опыта,– потому предлагаю и от нашей деревеньки и хуторка отроков отправить. Пущай собираются оболтусы в учебу пойдут, к тому же там оденут, обуют, накормят и грамоте обучают. Молодой барин "товарищ командир" говорил, что на ночь домой отпускать будет, а в субботу и воскресение выходной.

И пошли дни учебы и тренировки. У Митрофана талант оказался к маскировке и точной стрельбе, да и с другим оружием управлялся умеючи, даже на мотоцикле ездить научился и на машине немного, не так как андрейкинские, но все же.

К выходу готовились тщательно. Неоднократно выходили, подыскивали хорошие места. Нашёл такое и Митрофан. Удобное видно большой участок дороги, тебя – никто не видит. Недалеко был Петро и Семен с ПТРом, чуть дальше Иван с Афоней установили пулемет.

– Ребята – эта колона наша. Работаем по плану,– так, что бы его услышали все произнёс Семен старший их группы, тоже снайпер.

Колона была средних размеров. Митрофану следовало работать по мотоциклистам:

– Сначала пулеметчик,– сказал тихо он сам себе, потом водила.

Все началось и закончилось внезапно. Петро выстрелил из ПТРа по броневику, Митрофан по пулеметчику, перезаряд – по второму, третий выстрел в водилу, а больше он не успел, цели закончились. Потом пошёл осназ в броне на зачистку. После побежали все и стали собирать трофеи. Митрофан с Семеном бежали к мотоциклам, лихо загнали их в портал, за ними пошли машины, броневик тянули на буксире, наверно Петро его все же сломал. Все суетились, кого то искали, бегали, возбуждённо шумели. При появлении "товарища командира", сына барина, сержанты навели порядок, произвели перекличку, двери основного ангара закрыли.

После боя, Валерий Александрович:

Потерь у нас не было, а вот раненых, хоть и легко было трое, вернее пулевых ранений было два, третий вывихнул ногу и она распухла. От более серьезных потерь спасли броники. Провел инструктаж "о необычайной опасности подранков при скоротечном бое и великой пользе, для индивидуального здоровья, произведение контрольного выстрела в подозрительный объект с расстояния не менее десяти шагов". Оба ранения были в мягкую ткань "на вылет" и особой угрозы здоровью не представляли, но все же раны показательно, в целях медицинской подготовки, мной лично были тщательно обработаны и сделаны необходимые инъекции.

На следующий день на "трофейной площадке" наводили порядок. Мастерская производила ремонт поврежденной техники, шёл подсчет и сортировка имущества и вооружения.

Александр Николаевич.

Содержание французских военных складов было почти таким же как и польских. Ассортимент совпадал один в один. Сами склады были побольше но количество имущества и вооружения – поменьше. Начали с вещевого склада, потом был продовольственный, оружейный и по порядку. Очень порадовало наличие медицинского склада. "Ангарный двор" превратился в большущий склад, все было заставлены трофеями. Французы охраняли свои склады до последнего. Когда эвакуировалась неясно, вернее мы даже не заметили момента куда они делась. Просто в одно утро охраны не оказалось на месте и все. Мы же сразу выставили свою, переодетую во французскую форму, вооруженных французским оружием и даже с пулемётами "Шо́ша". Дорогу, от греха подальше заминировали фугасами и перетянули проволокой от любопытных мотоциклетчиков, мало ль чего. На территории были обнаружены приличные запасы ГСМ в бочках, мин, снарядов, несколько армейских телег в разной степени исправности. Поскольку рабочего люду на данной акции, по сравнению с прошлыми было гораздо больше, а количество имущества такое же, времени на демонтаж нужно было меньше, потому до появления немцев вынесли все, даже будку со шлагбаумом уперли.

***

Мотопехотный взвод на трех грузовиках, при двух танках Pz.Kpfw. II и развед взвод мотоциклистов, в котором был и ефрейтор Эрих Дитрих с экипажем из стрелка Андреаса Лоренца и водителя Феликса Бергмана мчалась к французскому городку. Точнее к войсковым складам французов находившихся в 4-х км правее. По сообщениям пленных, кроме военного имущества там было запасы ГСМ, в которых нуждалось командование. Охрана составляла всего один взвод состоявший из новобранцев, да и тот должен был уйти на защиту городка. На перекрестке по ним, с окраины городка стали вести интенсивный винтовочно-пулеметный огонь.

– Эти поедатели лягушек от страха совсем с ума сошли,– из-за шума кричал Феликс Бергман, водитель их "Цундаппа",– ха-ха-ха, на таком расстоянии даже в слона попасть невозможно.

– Феликс, баварская сосиска, смотри за дорогой и не отвлекайся,– крикнул в ответ недовольный Андреас Лоренц когда мотоцикл на большой скорости подскочил на кочке,– ты нас всех быстрей поубиваешь, чем эти перепуганные французишки!

Но в ответ Феликс Бергман только добавили скорость и помчались дальше.

Сидевший в коляске ефрейтор Эрих Дитрих полу дремал и не обращал внимание на частые перебранки солдат. Ему казалось мотоциклы летят над булыжниками дороги и когда уже наступило ощущение, что цель близка и они находимся вне зоны обстрела случилось страшное. Обочина вздыбилась фонтанами взрывов, земля тряслась, из-за пыли ничего не было видно. Эрих очнулся на четвереньках в кювете. Андреас Лоренц – пропал, Феликс Бергман – лежал насмерть придавленный мотоциклом. Кровь, с носа идет кровь, душит тошнота, в глазах туман и все плывет. Помотал головой, легкое прояснение. Появился звук в виде грохота и смертельного свиста пуль. Интенсивно стреляют несколько пулеметов наших и французских,– автоматически подсказало сознание,– последних явно больше. Надо осмотреться. Приподнял голову – один танк перевернут, второй горит. Две покорёженные и изрешеченные пулями машины. С дороги снесло все мотоциклы с экипажами кроме трех замыкающих. Трупы, много трупов. Оставшиеся в живых стрелки-мотоциклисты интенсивно стреляют причем в разные стороны. Все кто может двигаться отползают назад. Эрих не совсем понимает что делает но тоже куда-то ползет, что то кричит, даже бросил гранату не обратив внимания скрутил ли колпачок, дернул ли шар. Пытается стрелять. Дым, стоны раненых, отступление, даже скорее бегство.

***

– Левченко, получи на свой взвод каски с гребнем, винтовки «Бартье», пулеметы «Шоша», – говорил Валерий Александрович командиру второго взвода осназа, – организуешь засаду. Далеко не уходи. Твоя задача в случаи нашествия нежданных гостей их отпугнуть и дать нам возможность уйти. Сами там не геройствуйте. Отпугнули и домой. На изгибе дороги, на уровне груди протяни трос и зафиксируй его получше.

– Зачем товарищ командир?

– Чтобы мотоциклетная разведка далеко не убежала и лишнего не увидела.

Фугасы сделай из 105 мм снарядов. Особо маскировать ненужно. Можешь просто в небольшие ямки сунуть по обочине дороги через каждые 25 – 30 шагов и протяни провод. Так как фугасов у тебя будет много, да и в целях перестраховки, для замыкания цепи аккумуляторов использовали сразу два. В кювете и местах вероятного отступления – установили гранатные растяжки. Выполняй.

И пошла "работа":

– Гришкин, Соломин с пулеметами – вон с лева кустик на бугорке. Ильин, Авдеев справа у деревца и ячейки отройте. Ножницы им будете делать. Остальные рассредоточится вдоль дороги. Огонь – после подрыва фугаса. Командир говорил – "Шоша" дерьмовая машинка, после 150 выстрелов работать не хочет, потому стреляйте короткими очередями, ствол старайтесь не перегревать и гранаты приготовьте. На автомат этот MAS 38 не надейтесь. Слаб он зараза, так лишь бы отпугнуть. Дерьмо в общем. Винтовки "Бартье" – получше, но нам нынче скорострельность важнее. В случаи чего оружие это бросайте.

О появлении врага узнали по интенсивной стрельбе из города.

– Егор, чего это они стреляют то, расстояние большое ведь? – Интересовался один зеленый куст у другого.

– Потому что дураки. Только себя выдают. За такое товарищ командир враз всех призов лишил бы, еще и в наряд залетел бы,– ответил тот, кого назвали Егором. – Плащи у этих мотоциклистов добрые, Никита в прошлый выход деду Фоме презентовал, так отцу дюже понравился. Слышь Андрюшка, ты это, поаккуратней там, чтобы плащ не испортить.

Впереди ехало три мотоцикла, потом два танка и три грузовика вперемешку с мотоциклами. Замыкали колону еще три мотоцикла. Пулеметы были лишь на каждой третей коляске.

Только передние мотоциклисты оказались на изгибе дороги, где предусмотрительные осназовцы растянули трос, так всех их с мотоциклов и снесло, а вот тех которых не снесло и которые в люльке были пришлось добивать. В этот же момент подорвали фугасы. Одна танкетка от близости взрыва перевернулась, вторая – загорелась. Куда делись мотоциклисты непонятно. Машины – искорёжило и по ним интенсивно отработали пулеметы. Из всей колоны почти не пострадали экипажи трёх замыкающих мотоциклов которые и начали огрызаться, но недолго, на них сразу обратили всеобщее внимание с непременным переносом интенсивного винтовочно-пулеметного огня. Враг который по жуткому недосмотру остался жив спрыгнул в кювет на другую сторону дороги, где тут же нарвался на растяжки, что ещё больше усилило панику. Офицеров, унтеров и самых активных – выстреливали в первую очередь. Оставшись без управления немцы начал потихоньку отползать, а потом и вообще побежал. Зачистку как таковую не проводили, контрольный выстрел делали во всех без исключения. Первые три мотоцикла не пострадали, еще два почти не пострадавших обнаружили в кювете, два других – на запчасти. До остальных, в целях безопасности не подходили. Пулеметы "Шоша" действительно оказались дерьмо, к концу боя 4-ре из 15-ти – не работали, там их и бросили.

Лейтенант Николя Бриан охранял армейские склады когда получил приказ выдвинуться со всеми имеющимися солдатами на оборону города. Немецкая колонна состоящая из разведчиков-мотоциклистов за которыми двигались танки и грузовики с пехотой появилась во второй половине дня. Передовые дозоры открыли огонь, но колонна не пошла к городу, она свернула к складам.

– Мой лейтенант,– радостно сообщил подбежавший к Николя рядовой 2 класса Жан-Люк Гарон солдат-новобранец, хотя у лейтенанта Бриана сейчас других и не было,– атака вражеской колонны отбита!

– Боюсь Гарон, они шли не к нам,– еще раз посмотрев в бинокль отвечал лейтенант,– их интересуют склады, которые мы еще вчера охраняли,– безразличным голосом сообщил он. И тут случилось необъяснимое. На дороге по которой мчалась колонна начали взрываться мины. Все заволокло пылью. Дружно стреляли винтовки "Бартье" и застрочили пулеметы "Шоша". От некогда грозной своей непобедимостью немецкой колонны, буквально за считаные минуты не осталось ничего. Не считать же в самом деле, жалкие остатки убегающих бошей за воинские подразделение?

– Бенар, Перро, Лефевр, да что это я, взвод! Берите свои винтовки и за мной! Нужно помочь, нужно проверить, что это за воинская часть! Проверить, да непременно проверить кто эти герои!– Кричал волнуясь лейтенант Бриан.

Двигаясь первым Николя увидел медленно продвигающегося раненого боша, пах-пах начал в него стрелять из пистолета и никак не мог попасть... бабабах – почти залпом выстрелили солдаты его взвода. Потом было еще обнаружено до десятка одиноких подранков которых, скорее от страха застрелили. Настроение было приподнятым. Лейтенант Бриан, да и все его солдаты ощущали себя героями.

На месте боя, до которого они добирались больше часа, были обнаружены два подбитых бошовских танка, три искорёженных взрывом и расстрелянных грузовика, мотоциклы, больше 30 трупов, а с учетом их "охоты" на подранков – более 40. Большая часть из убитых отчего то была раздета и разута, чуть дальше – брошенные французские каски, множество гильз от французского оружия. Найдено четыре неисправных и потому оставленных пулеметов "Шоша" и никого живого вокруг. У кого-то нашёлся фотоаппарат, все дружно фоткались на фоне подбитой и еще дымящей бошевской техники. Приволокли подранков которых использовали как охотники трофей. Пленки на все и на всех катастрофически не хватило, что слегка огорчило многих, но солдаты продолжали радоваться выпавшей им удаче, а лейтенант Николя Бриан сделал запись и зарисовки о бое в своем дневнике которое потом приукрасил фотографиями "для истории", при этом скромно забыв упомянуть, что это сделали другие и они здесь совершенно не причем.

***

Александр Николаевич, деревня Андрейки.

Кто и с какой деревни уже определяли по одежке. В Андрейках ходили по большей части в польской форме и конфедератках, в Ильинке и на Кузином хуторе – во французской и кепи. Причем ходили все и стар и млад, мужчины и женщины. У многих появились часы. На одном из французских складов были обнаружены две ножные швейные машинки для ремонта и шитья обуви с изрядным запасом ниток, каблуков, подошв и прочей сапожной непонятности. Все это передали под роспись, с предоставлением отдельного места в ангаре-мастерской сапожнику, имя которого оказалось Иван Иванович Иванов. Как он радовался, оказывается он об такой машинке мечтал всю жизнь и сны видел каждую ночь и еще много разного чего. А утром он явился на работу с женой и младшим сыном, потому как старшего твердо решил отправить в осназ о чем лично говорил с "товарищем командиром". Так все поголовно величали Валерия, причем без разницы служишь в осназе или просто деревенский. Некоторые даже честь отдавали при обращении, толи обезьянничали, толи действительно так уважали непонятно.

Наличие большого количества телефонного провода и полевых армейских аппаратов, а так же полевого телефонного коммутатора натолкнуло на мысль телефонизировать основные объекты: – дом Архипа Рукавицы – старосты деревни Андрейки, дом старосты Ильинки Афанасий Ильина, и дом Кузьмы Кузина с Кузина хуторка, кстати узнал что Кузин хуторок называется не по имени основателя, а по фамилии. Так же телефон был установлен в мастерской, сторожке "ангарного двора", клубе, имении, столовой, в штабе-казарме, где и находился коммутатор.

***

– Отец, у нас неприятности, наших крестьян в городе местные бандюки-рекетиры обобрали. Отняли товар, запретили торговать на рынке, а возмущавшихся избили.

– Кто?

– Со слов крестьян, некто Федька "Кривой" на один глаз, официально – лавочник. Лавка у него возле рынка совмещённая с питейным заведением. А еще, ещё он рынок держит, мзду собирает. Рекетирствуют понемножку. Все уже привыкли к его поборам. Хоть многие и недовольны, но сделать ничего не могут. Слух ходит, что он полицмейстеру вовремя отстегивает и тот его шалости не замечает. Вот такие вот история.

– Узнать нужно сколько их, где живут, где кассу держат, да наказать примерно, дабы за слабых нас не держал. А то знаешь как бывает...

– О нём, да подельниках с ним которые мне известно,– улыбнулся Валерий,– всего с десяток. Все родственники. Три брата его с сыновьями, да у него сыновей двое, да бастард один. Живут в Марьенке. Это как бы город и в то же время отдельный хутор. Всего два дома с одной стороны, да три с другой. Расстояние между дворами большое, сзади – пустырь. Ограждений как таковых нет, а вот собаки-шавки есть, шум подымают на раз.

– Откуда ты все это знаешь?

– Разведка уже произведена. Я коптер запускал,– улыбнулся Валерий,– в принципе и план обезвреживания в черновом варианте имеется. Вопрос только извечный – переговоры с ним вести будем до или после акции?

– А сам как считаешь, хотя как по мне – лучше вовремя.

– Вот и я считаю, что лучше во время и обстановка будет соответствовать, и понимание, что с ним не в игры играют, а все по-взрослому.

– Когда думаешь начать?

– Завтра с утра и начнем, уже всё готово.

Солнце только показалось на небосводе, а в Марьенку въезжали две невиданных доселе самодвижущиеся кареты с которых по мере продвижения выпрыгивали вооруженные люди и быстро рассредоточивались. Входили на подворье быстро, не церемонясь в случаи чего, вязали сонных мужиков и вели к дому Федьки Яреме, которого за косой глаз кликали "Кривой". Жёны, и прочие семейные шли туда сами. На подворье в скорости собрались все жители Марьенки. Отдельно в ряд стояли подозреваемые в злодеяниях задержанные мужики за которым присматривали казаки, там же был установлен переносной столик, за которым сидел писать и деловито записывал:

– Значить это ты главный возмутитель спокойствия на государевых землях Федька Ярема по кличке "Кривой",– утвердительно спрашивал Валерий Александрович, кряжистого, полу лысого косоглазого мужика с когда то пышной бородой, ныне стоящего перед ним на коленях. Услышав имя своё тот втянув шею в плечи и еще сильнее склонил голову. От него обильно воняло потом и мочой, а глаз отсвечивал свежим синяком.

– Народ государев обираешь, записывай, – это к писарю,– воровство, товар отнимаешь? Грабеж, указания Его Императорского Величества не выполняешь? Крамола! Из родственничков путем приступного сговора создал банду – бунт! Поди еще и душегубством балуешь? – Многозначительная, дабы "дошло" пауза. – И выходит тебе злыдень лет 20 каторги в Уральских горах далеких, да на рудниках глубоких, хотя суд определит. Если повезет тогда может сразу повесят. Подельникам твоим,– суровый взгляд в сторону прочих арестантов,– как пособникам полагается четвертование или виселица. Сразу и не соображу, у каждого индивидуально выспрашивать станем. Палач у нас в конторе ух и виртуоз, никто от показаний не отказался, все всё признали, даже лишку наговорили. Так вот повоспрашаем и воздадим по содеянному,– и многозначительно провел внутренним ребром ладони по шее.

От услышанных перспектив на будущее многим "подельникам" стало плохо, а по толпе сначала прокатилось "Ох" и "Ой", переросший в бабий вой, плачь и рёв.

– Ваша милость помилуйте, помилуйте,– запричитал Федька Кривой, которому вторили остальные до смерти перепуганные мужики, да и бабы не отставали. По щекам у многих текли крупные слезы. Федька же слезно молил:

– Не губи! Ваша Светлость! Бес попутал! – И так натурально стучал лбом о землю, ну прям загляденье,– Все возверну! Все отдам! Не губи Ваша Светлость, смилуйся! Детки у меня малые сироточками останутся, по миру пойдут ой да не губи!

До самого вечера Валерий Александрович задушевно общался с Федькой и жителями Марьенки и как только сил хватило? И пришли они к общему взаимопониманию. Федька с подельниками отдаст все, что отнял у наших крестьян еще и своего чуток добавят, и еще 300 рублей серебром за труды и беспокойство Его Светлости Добрейшего Валерий Александровича, и еще 200 рублей ассигнациями как возмещение ущерба. На все про всё отводилось три дня с доставкой в деревню Андрейки.

Машины с "гостями" уехали, а мужики еще долго стояли на коленях и крестились. Почти все беззвучно рыдали потирая ушибы, проклинали изменчивую судьбу, Федьку и все никак не могли поверить что остались живы.