Текст книги "Дилетант. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Калиничев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Да? Странное название для журнала, не находите ли? – Крылов промолчал. – А выражение записывайте, только не на лестнице же Вы это будете делать? Проходите в номер. – Я открыл дверь и пропустил их вперёд. – Кстати, по поводу дураков есть одна весёлая байка. Молодой корнет безнадежно влюблен. Он страдает, так как она его не любит. Сидит на берегу реки и обращается к Богу, и Бог вдруг его услышал. – Что печалишься, сын мой? – Да вот.... Люблю Елизавету свою. Страдаю. А она на меня не обращает внимания. А мне нет жизни без неё. Топиться пришел. – Чем помочь тебе сын мой? – Сделай меня чуть красивей. Может я так ей больше понравлюсь? – Хорошо. Проси. – Сделай мне нос как у Аристотеля, а то какой-то курносый и не красивый. – Хорошо. Сделано. – И губы более пухлые, подбородок чуть помужественней. Она любит такой. – Сделано. – Рост повыше. Хочу быть высоким, стройным. Ей нравятся такие. – Сделано. И мышц везде побольше. Будто атлет я. Елизаветушка в восторге будет. – Сделано. – А коня? – Хорошо. Что еще? – Ну... – Корнет замялся. – Мозгов бы мне чуть побольше. – Мозги это хорошо. Сделано. – Корнет осмотрел себя со всех сторон, вскочил на коня и с криком "Хей!" ускакал. Бог: – Стой. Ты куда, сын мой? Она же еще в церкви. – Кто? Лизка? Да на кой она мне сдалась. Неужто я с таким конём и статью себе нормальную жену не найду?! – Эх... – Вздохнул Бог. – Надо было сразу ему с мозгов начинать.

Вот уже пол года Иван Андреевич живёт в Алексеевском.

Сманил я его на то, что сатира конечно дело нужное и, как литературный жанр, достойное – Аристофан, Эзоп и Рабле́ безусловно стали знамениты именно благодаря своей сатире, но в России сейчас есть острая необходимость создания национальной литературы, которая была бы способной выражать национальную жизнь. Я, кода это ему завернул, сам удивился, как сие в голову пришло? ... Была ли эта мысль новой для него? Может быть.

Вот я ему и предложил уйти на некоторое время 'в народ' – отдохнуть от сатирических проблем, от проблем издательства (у его журнала целых восемьдесят!!! подписчиков) и пожить просто в деревне. Но главная причина его приезда ко мне другая. Главная побудительная причина всего – женщина! Иван Андреевич, оказывается, влюблён. Предмет его воздыханий, некая юная особа Анна, живёт в Брянском уезде, всего в пятидесяти верстах от меня. Её родители вполне состоятельные люди и не в восторге от избранника дочери, но девушка, судя по всему, действительно любит этого большого, немного неуклюжего и необычайно доброго человека.

С Крыловым мы сдружились. Если Нестора Максимовича и Николая Штиглица я считаю своими друзьями потому как испытываю к ним симпатию и уважение, к Габриэлю отношусь, как к младшему товарищу, то вот с Крыловым мы точно одной крови.

Он занимается со мной французским. Кроме французского он ещё знает итальянский и немецкий, но замахиваться и на них я даже не помышляю. С восторгом принял идею обучения крестьянских ребятишек и тоже с ними занимается, причём полностью раскритиковал все мои потуги в этой области и начал всё по новой – и грамматику, и счёт. Шурочке просто удивляется – откуда сей самородок в глухой орловской деревне? Была бы мальчиком, можно было бы предположить большое будущее. К моей мысли, выдать её за мою незаконнорожденную сестру, отнёсся серьёзно, без скепсиса, обещал подумать над этой мыслью и стал заниматься с Шурочкой отдельно немецким языком. Почему немецким?

Габриэль тоже с нами. Он стал своим человеком для всей деревни, боюсь, что Карл Иванович его уже уважает больше, чем меня. Кузнец, так чуть на него не молится. Наверное мой анекдот он воспринял в буквальном смысле и технический прогресс в имении идёт уже не детскими шагами. Мало того что он сделал металлическое перо, так он еще и сделал керосиновую лампу, правда керосина у нас пока нет, пробовали заправляем спиртом – ерунда какая-то. В кузнице он переделал Кузяхе меха, вернее они переделывали конечно вместе, но кузнец отдаёт первенство Габриэлю. По планам у Габриэля по весне начать строительство мельницы и лесопилки.

Карл Иванович, первоначально относившийся к этому скептически, но после того, как Габриэль починил ему музыкальную шкатулку (я постеснялся спросить откуда она у него, может память у человека о ком-то) лет дцать сломанную, сам проникся этой идеей.

Правда, тут есть и другая мотивация. Карл Иванович, тридцать лет занимающийся хозяйством имения, был не в восторге от моих планов его заложить (в смысле – имение), и на эти деньги закупить в Голландии племенных коров и в Англии кур. Нет, то есть против коров и кур он ничего против не имел, но если бы они притопали из Голландии и Англии сами и бесплатно, а вот закладывать имение было, по его мнению, очень опрометчивым поступком. Все мои доводы о том, что, если мы с ним хотим увеличить наши доходы, то необходимы вложения в средства производства, он воспринимал спокойно, даже где-то с одобрением, но вот где взять на это деньги? Водяная мельница и лесопилка давали шанс их заработать. Только то, что и на это нужны деньги, он как-то упускал из виду. Вот во всём Карл Иванович со мной согласен: и в том, что надо менять быт крестьян, и в том, что надо увеличивать доходность имения, и в том, что надо менять и саму структуру сельскохозяйственного производства и делать упор на животноводство, почти во всём, кроме того, что для этого надо рискнуть и заложить имение.

В общем, я этот вопрос решил просто – забрал у него все документы на имение, поехал в Москву и заложил его в московском отделении Заёмного банка. Можно было и Опекунский совет, но в этом случае слово 'банк' было для меня привычнее.

Рискую ли я? Ну а кто не рискует, тот, как известно...

Да риск есть, что могу остаться без имения. Крестьян и землю в этом случае, продадут с аукциона. Мало того, что я останусь без средств к существованию, без них останется и Карл Иванович ... А как же Степан, Мотря, Наталья, Филька? Как мои ребятишки? ... Но у меня, почему-то, есть и уверенность, что смогу.

Имение моё, не сказать, что бедное. Всё-таки одно село и две деревеньки – Козыревка и Глинки. Согласно 'ревизским сказкам' за 1781 год 'имеется 150 крестьянских дворов, деревня Глинки – 25 домов, отстоящая от села на расстоянии одной версты и деревня Козыревка из 25 дворов, в трех верстах от села. В состав имения входит один дворянский дом с шестью душами обоими пола, 600 душ мужского пола и 650 женского пола'. Да земли 500 десятин.

Если по столицам не мотаться (а мне и одна поездка в Москву всё желание отбила), то жить можно вполне комфортно. Но планы-то по ... ну если не по прогрессорству, то хотя бы по реформированию своего колхоза, у меня есть. Прикидывал я заняться промышленностью – а что? Курская магнитная аномалия уже должна быть открыта, но если не открыта, так откроем. ... Ну и ... Написал Штиглицу, что бы узнал, сколько стоит доменку построить да оборудование купить? А 200 тысяч, по его прикидкам! Охо-хо! Где ж такие -то деньжищи взять?

Штиглиц купил у Яренского купца Баженова промысел на Ухте и пробует заниматься перегонкой 'горного масла' в керосин. Мои рисунки подшипника никого не заинтересовали, кстати, как и металлическое перо – инерция мышления. Ну привыкли люди писать гусиными перьями! Материал дешёвый, всегда под рукой. А как долго в моей прошлой действительности входили в обиход калькуляторы – лет десять бухгалтера пересчитывали показания калькулятора на счётах.

Я скоро как год нахожусь в этом ... Чем больше думаю, тем больше запутываюсь – мой ли это мир и я нахожусь просто в его прошлом, либо эта другой, параллельный ли, перпендикулярный ли, а может и вовсе – диагональный, но очень похожий на мой? Пока существенных отличий я не встречал. То, что вызывает у меня сомнения, обычно объясняется просто – за дести с лишним лет, что отделяют меня сегодняшнего от меня прошлого, могло элементарно забыться. А может, это бред умирающего мозга?

Не парся, прими всё, как есть.

Глава 7 (1792 июль)

Если это будет выгодно, то бескорыстными станут все.

– Габриэль, дружище, ты никогда не задумывался, почему иудеи ненавидят всё человечество, и почему все люди их терпят? Хорошие вопросы, неправда ли? ... Кстати, не все евреи – иудея, как не все иудеи – евреи. Давай разберём, кто такие иудеи? ... Иудеи это евреи, которые называют себя 'богоизбранным народом' и следуют заповедям своей религиозной книги Торы. ... Наверное, это хорошо. Следовать заповедям 'священной книги' – наверное, правильно и хорошо, коль такая книга есть. Только есть несколько небольших но. ... Я, как ты знаешь, после ранения долгое время вынужден был проводить лёжа. Поэтому, чтобы занять себя, много читал. Батюшка мой покойный большим любителем чтения не был, и в доме нашлась только одна книга – библия. И пока из Москвы не прислали другие книги, я читал только библию. Позже мне удалось прочитать и Тору. (То, что это было в другой жизни Габриэлю знать необязательно). А чтение религиозной литературы, знаешь ли, меня всегда склоняет на философствование. И вот к какому выводу я пришёл. Хорошо верить в Бога. Но плохо думать, что Бог возлюбил лишь один народ на земле, а остальные народы он проклял. В этом, на мой взгляд, и состоит весь корень зла. Евреи считают себя 'богоизбранным народом', а остальные народы для них являются чем-то вроде животных, с которыми позволительно делать всё, что 'богоизбранным' заблагорассудится. Они думают так на том основании, что это написано в их 'священной книге' – Торе. Плохо, если эта книга учит евреев жить так, словно только они одни – люди, а остальные – не люди, а значит, их можно обманывать, обкрадывать, убивать – в буквальном смысле стирать с лица земли, чтобы всё в этом мире досталось только одному народу – евреям. Приведу лишь одну заповедь из Торы, которая имеется и в Библии. 'И будет Господь, Бог твой, изгонять пред тобою народы сии мало-помалу. Не можешь ты истребить их скоро, чтобы не умножились против тебя полевые звери. Но предаст их тебе Господь, Бог твой, и приведёт их в великое смятение, так что они погибнут. И предаст царей их в руки твои, и ты истребишь имя их из поднебесной: не устоит никто против тебя, доколе не искоренишь их. Кумиры богов их сожгите огнём...' Замечу, в Библии – таких данных евреям заповедей имеется с десяток, а в Торе – их ещё больше. Получается, что иудейская вера и иудейское священное писание буквально диктуют евреям убивать все другие народы планеты мало-помалу, пока все неевреи в конце концов не исчезнут с лица земли. ... Это по-божески? Это нормально? Лично я считаю, что это ненормально! И миллионы других людей, которых евреи считают чем-то вроде животных, тоже наверняка скажут, что это не по-божески.

Габриэль молчал, уставившись взглядом в одну точку.

– Габриэль, друг мой, ты, наверное, заметил, что я не очень религиозен. Для меня люди делятся в первую очередь на умных и дураков. А уже потом, дураки делятся на евреев, русских, французов и так далее. Тоже самое касается и религии. Но евреев мне жалко. Сейчас объясню почему. Вот взять, к примеру, ваше национальное воспитание. Кого вы с детства вынуждены копировать? Одних негодяев. Но эти негодяи являются вашими не просто героями или святыми, но ещё и патриархами. Знаешь ли ты историю праотца Иакова?

– Да, мне эта история известна. – Габриэль сидел какой-то потерянный. Плечи его опустились. Он по-прежнему смотрел перед собой.

– Как ты считаешь, нормально ли это, если Иаков стал ссориться из-за первородства со своим братом ещё в утробе матери? Находясь в чреве, он хотел задержать рождение своего брата и появился на свет, зацепившись за его пятку. А потом, воспользовавшись голодом, Иаков забирает у него первородство за чечевичную похлёбку. Мало этого, он обманул своего умирающего отца, прикинувшись Исавом, и тем самым присвоил себе предназначенное не ему благословение. Беда в том, что это омерзительное деяние не осуждено иудаизмом, а признано великолепным. Или я ошибаюсь?

– Нет, вы не ошибаетесь, – сказал Габриэль, – Так оно и есть...

– Может, теперь ты мне расскажешь, что было дальше?

– После обмана отца Иаков бежит к своему дяде, где он женится.

– И двадцать лет обманывает тестя при дележе приплода, так? Заметь, Габриэль, что женился Иаков на своей двоюродной сестре. Это инцест, и не по этой ли причине у евреев он до сих пор в почёте?

– Возможно, – пробурчал он.

– А теперь давай вместе вспомним, чем закончилась борьба Иакова с духом ночи?

– Кажется, Бог ему сказал, что отныне имя у Иакова будет Израиль. Что оно означает 'победитель'.

– Хорош герой! Главным оружием у него является ложь. Какой из всего следует вывод? Только тот, который заложен в мифе – если хочешь победить, используй изощрённую ложь? Или я что-то не так понял?

– Всё так, – Габриэль растерялся окончательно.

– Вот подумай, куда вас призывают такие вот святые? А ведь у вас они сплошь и лжецы, и мерзавцы. ... Знаешь, что я думаю? Несчастный тот народ, у которого такие вот идеалы для подражания. Задумайся, почему в мифологии всех без исключения народов Земли, у тех же татар, самоедов или арапов, предки – великие герои, как правило, изображены людьми самой высокой пробы: они благородны, справедливы, честны, не лживы и не жестоки. Только у евреев всё наоборот – их патриархи и герои – все как на подбор: отца Авраама за преступление и безнравственность поведения выгнали взашей из шумерского Ура. В Египте он отдал свою жену Сару в наложницы фараону, фактически стал ею торговать. Про праотца Иакова и вспоминать противно. Когда сын князя Сехемского влюбился в его дочь, его отец Еммор предложил Иакову узами родства объединить два племени. Мало того, царь Сехемский отдал евреям часть своих земель – дескать, живите рядом с нами и богатейте. Но хитрый Иаков сказал Хамору, что он примет предложение царя только в том случае, если мужское население Сехема примет обрезание. Простодушные сехемцы сделали себе обрезание, а через три дня, когда их раны более всего воспалились и они не могли двигаться, люди и сыновья Иакова вероломно напали на них и всех умертвили – и царя Сехема, и его глупого сына. А потом забрали себе всех женщин Сехема и, разграбив город, предали его огню. ...

– Мне это легенду рассказывали иначе. Шехем, сын Хамора, изнасиловал Лию.

– Да, и в Библии так написано. Но, ключевое слово здесь – 'написано'. Писали и переписывали люди... Тебе не кажется, что месть, в данном случае, или если хочешь, наказание, не соответствует вине. Здесь на лицо подмена понятий. Ты знаешь, что такое демагогия?

– Н-нет. Что это?

– О-о, мой друг, это страшная сила. Это искусство ... Пожалуй это можно назвать искусством, управлять сознанием народных масс, посредством распространения перевёрнутых истин. Это не ложь, нет. Эта та же софистика, только намного страшнее.

– Что такое софистика я знаю. Изучал в хедере. Немного.

– Подумай, не кажется ли тебе, что ваш несчастный народ потому с несчастен, что его обработали по технологи приучения к мерзости? ... Габриэль, ты мне стал другом. Я высоко ценю твои человеческие качества. Поэтому вот, что я хочу тебе сказать. Мы не выбираем, нигде нам родиться, ни народ, среди которого родились, ни время, в котором родились, но выбираем одно: быть людьми или нелюдями. ... Только не подумай, что я плохо отношусь к твоему народу. Нет плохих народов.

Этому разговору предшествовало письмо, которое получил Габриэль от своего дядюшки, московского ювелира Арона Рухомовского.

Дядюшка писал, что конечно он рад, что Габриэль уже самостоятельно выполняет заказы орловского помещика, но, тем не менее, интересовался, а сколько его племянник заработал за этот почти год, какие у него планы на будущее и не подумывает ли он жениться – мальчику уже пошёл двадцатый год. У соседа подросла дочь, они с Габриэлем могли бы составить прекрасную пару. Звал обратно и предупреждал, чтобы был осторожен в расчётах – гои они такие, всё время хотят облапошить честных евреев. Но самое главное – он писал, что Габриэлю оставаться у меня теперь не безопасно, так как в декабре прошлого года Императрицей принят Указ, в котором евреям запрещено проживать в центральных губерниях, а только в определённых местностях. Исключение составляют купцы первой гильдии, лица с высшим образованием, отслужившие рекруты, ремесленники, приписанные к ремесленным цехам, караимы, горские и бухарские евреи. Он, как ремесленник и как крещёный, может проживать в Москве, а вот Габриэль... Пока он числится членом его семьи – это одно, а вот если его рассматривать, как обособленного ремесленника, то могут быть неприятности.

Письмо это показал мне сам Габриэль, когда я спросил его, почему он ходит третий день, как в воду опущенный?

Я никогда не задумывался, как и когда евреи попали в Россию. Живут и живут люди. И в прошлой жизни не задумывался, а в этой и подавно. Ну слышал что-то когда-то о черте оседлости, а что это, где это, никогда не интересовался. Вот тут меня Габриэль немного и просветил. Немного потому, что много, по молодости лет, и сам не знает.

Дядюшка его, двоюродный брат отца, переехал в Россию после первого раздела Польши в 1772 году. Так как Москве в Новомещанской слободе ещё с XVII веке работали крещеные евреи-ювелиры из Минска, Шклова, Вильно, Смоленска, Витебска и Полоцка (может и ещё откуда, но Габриэль не знал) дядюшка крестился.

– Но крестился, это так ... – Габриэль красноречиво покрутил рукой.

– Так, это как? – я сделал вид, что не понял.

– Ну, ... Вот у нас рассказывают одну историю: 'Хаим перешел в православие. Батюшка его наставляет: – Ты понимаешь, у нас, христиан есть постные дни. Теперь тебе нельзя есть мясное по средам, и особенно по пятницам. – Не удовлетворившись напутствием, батюшка решил навестить в пятницу вечером своего нового духовного сына. Застал он семью Хаима, поедающую говяжью ногу. – Сын мой, ты не забыл, что сегодня постный день? – Никак нет. – Но тогда почему ты ешь мясо. – Это не мясо, батюшка, а гефилте фиш. – Как так! Я же вижу, что это мясо. – Я превратил его в рыбу. – Как это превратил? – Очень просто. Точно так, как вы превратили еврея в православного. Я окунул мясо в воду'.

Что такое 'гефилте фиш' я не понял, но промолчал.

– Так что же мне делать?

– Нда, что же нам делать?

Почти год Габриэль живёт в имении. Просто живёт, ну как ..., как родственник. Никаких договоров мы с ним не заключали. Мне это в голову не пришло, ему, наверное, тоже. После того случая с дракой в Москве он смотрит на меня (неудобно даже сказать) с обожанием. Переделал тут массу вещей, Кроме пера, керосиновой лампы, шкатулки Карла Ивановича, мехов для кузницы, моих новых протезов он по существу руководил строительством мельницы и лесопилки. Они уже работают. Сейчас строим новый барский дом. ... Ох, деньги просто тают как вода (или снег?). Да ..., так о чём это я? Ах, да, так вот – никаких денег я ему не платил.

А вот это не порядок. Парень, конечно, из тех энтузиастов, которые интересное им дело готовы делать день и ночь и бесплатно (ха, сейчас пишут 'безплатно'), но совесть-то надо иметь.

– Габриэль, дружище, если дело в деньгах, то я дам тебе сколько нужно. Если дело в дальнейшей перспективе – мы же обсуждали с тобой открытие в Брянске небольшого предприятия, где будем делать технологичные вещи, я же тебе показывал эскизы. Там ты будешь .... Слушай, а если ты станешь не евреем, а французом?

Эта мысль явно его выбила из колеи.

– Это как?

– Где твой ... э-э-э пашпорт?

– У меня в комнате.

– Неси.

Блин, а ведь это уже криминал!

Габриэль принёс бумаги.

Бумаги ..., нда!

А что ты хотел? Есть учёт, есть.

Раз есть учёт, стало быть, есть и контроль. Подумаем...

Так, вывести чернила можно попробовать. В курсантские годы увольнительные мы подделывали на раз. Писарь текст увольнительной писал чернильной ручкой, а подписывал командир роты шариковой. При опускании в кипяток чернила растворялись, а мастика подписи и печати нет. Потом под утюг, и вуаля. Или там тушь была? А если испорчу?

Если испорчу, надо бумагу доставать.

Так, вроде бы слышал, что в Калуге есть бумагоделательная мельница. Вот только, есть ли там такая бумага?

Не торопись, Габриэль ещё не дал согласия. Он хороший парень, правильный. Для него это будет равносильно предательству. Сейчас, под давлением твоего авторитета он может и согласится, а потом?

А потом я превращусь из его друга в его врага. Он возненавидит меня потому, что я уговорил его на подлость.

Ну почему сразу же подлость?

Потому, что отказаться от своего народа, это подлость и предательство, какими бы благовидными аргументами это не обставляй. Ты бы смог?

Нет.