Текст книги "Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений"

Автор книги: Александр Черницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Очерк 21
ФИНТЫ ТУРЕЦКОЙ РАЗВЕДКИ

Захват теплохода «Патриотами»

На причалах Трабзона было, как всегда, многолюдно. «Челноки» подтаскивали к трапам безразмерные баулы, сновали туда-сюда носильщики, таможенники, полицейские. Группа усатых мужчин в штатском, явно подчиняясь некоей внутренней субординации, проследовала к российскому теплоходу «А. Кучин». Вахтенному матросу один из мужчин сунул под нос удостоверение:

– Полиция. Мы должны осмотреть судно.

– А я должен доложить капитану, – моряк поднес к губам радиостанцию: – Товарищ капитан, турки рвутся на борт, «корочками» машут!

В ответ раздался недовольный голос:

– Ну чего им еще нужно? Ладно, иду-иду..

Спустя пару минут капитан сопровождал непрошеных гостей. Те обошли одну пассажирскую палубу, вторую… Заглянули в бар, ресторан, кают-компанию. В машинное отделение турки спускаться не стали, а направились к трапу.

«Какого черта им было нужно?» – вновь спросил себя капитан, глядя в пиджачные, пузырящиеся на январском ветру спины. В течение почти десятка лет «А. Кучин» регулярно швартовался в Трабзоне, но никогда прежде капитан не встречал этих мужчин среди местных «силовиков». Пожав плечами, капитан бросил взгляд на стоявший рядом российский теплоход «Аврасия» и удалился.

Прошло несколько часов. Стемнело, и лунная дорожка пересекла тревожную рябь Черного моря. На «Аврасии» запустили двигатели: судно с 226 людьми на борту готовилось взять курс на Сочи. В рулевую рубку ворвались трое с «Калашниковыми» 105-й модели – под российский патрон калибра 5,45 мм.

– Паром захвачен чеченскими патриотами! – объявил один из вооруженных людей. – Приказываем взять курс на Стамбул. Мы освободим «Аврасию» тогда, когда Россия прекратит несправедливую войну в Чечне. И еще мы требуем выпустить из Первомайского героический отряд Салмана Радуева. Если наши требования не будут выполнены, мы перестреляем пассажиров, а потом взорвем судно!

В ту же минуту и те же самые требования еще шестеро террористов озвучивали внизу перед пассажирами парома. Подходило к концу 16 января 1996 года. Около 300 российских спецназовцев мерзли в занятых днем окопах на окраинах дагестанского села Первомайское. Блокированные в селе свыше 300 чеченцев готовились отражать утренние атаки федералов. На захваченном пароме началась проверка документов на предмет выявления российских граждан – именно им суждено было стать «главными» заложниками.

Мало кто обратил внимание, что с залитого светом причала как по команде исчезли турецкие таможенники с полицейскими, которые кишели там круглые сутки. И тут же отключилось освещение. Швартовы «Аврасия» отдавал уже с помощью бортовых фонарей.

Несмотря на произошедший теракт, на теплоходе царил идеальный порядок. Террористы не устраивали истерик с пальбой в воздух, ни на кого не кричали, а все свои приказы оформляли в виде просьб: «Пожалуйста, отойдите от борта», «Пожалуйста, разойдитесь по каютам», «Пожалуйста, не стойте в коридорах…». В ответ и пассажиры, и команда также вели себя исключительно спокойно и мирно. Очевидцы назвали такое плавание «принудительным круизом».

Природа не обделила наблюдательностью и аналитическим мышлением Вадима Демерчи, судового врача «Аврасии». Террористы показались ему какими-то ненастоящими.

«В их поведении чувствуется игра, – размышлял Демерчи. – Они не столько совершают теракт, сколько изображают его видимость. Такое впечатление, что чеченцы делают то, что им приказано делать какими-то серьезными структурами, которые задумали эту акцию. Те же структуры позаботились о том, чтобы захват судна прошел гладко, чтобы чеченцам никто не помешал. Все это очень странно…»

Свои странности приметил и старший механик «Аврасии» Георгий Кубулов. Среди команды теплохода преобладали турки. В самом начале захвата в машинное отделение спустились несколько турецких моряков. Они подходили % турецким машинистам и повторяли:

– Не волнуйтесь, все будет в порядке!

И действительно, турки без тени волнения заняли места согласно расписанию и уверенно выполняли обычную работу. В сопровождении полицейских катеров паром двигался вдоль южного берега Черного моря в западном направлении. Наконец террористы пересчитали россиян – их оказалось 88 человек. Большинство остальных пассажиров были из других стран СНГ.

Капитан теплохода «А. Кучин», узнав о произошедшем, невольно припомнил странный дневной визит турецких полицейских на борт своего судна: уже не выбирали ли они объект для нападения? Если это так, то паром «Аврасия» им чем-то приглянулся. Может, большим числом россиян на борту?

Мучительно потянулось 17 января. Захват «Аврасии» был жестоким ударом и по имиджу огромной страны, и по российской верхушке. Рейтинг Бориса Ельцина и без того близился к нулю. Летом предстояли президентские выборы; казалось, шквальный огонь критики слева и справа не оставил Ельцину шансов на переизбрание.

Тем временем паром достиг Босфора, но впустить «Аврасию» в пролив турки отказались наотрез. Российский министр иностранных дел Андрей Козырев развернул кипучую деятельность с тем, чтобы турки не допустили на борт журналистов и таким образом не позволили им пропагандировать «достижения» террористов. Однако власти Турции поступили с точностью до наоборот: на борт беспрепятственно прибыли турецкие телевизионщики.

«Картинку» с российского теплохода ежечасно «крутили» телеканалы всего мира. Соответственно, и международное внимание было приковано к чеченской проблеме, которую Россия справедливо считала и считает своим внутренним делом. Захват «Аврасии» приносил террористам именно те дивиденды, на которые они рассчитывали. Доморощенные правозащитники во главе с Сергеем Адамовичем Ковалевым торжествовали.

Вдохновленные успехом, налетчики приступили к расстрелам российских заложников:

– Пожалуйста, встаньте к этому борту. И вы, вы подойдите сюда, чтобы попасть в кадр…

К счастью, расстрелы перед объективами телекамер оказались имитацией. Тем не менее весь мир содрогнулся. Отовсюду неслись требования в поддержку террористов: «Остановить войну в Чечне и вывести войска», «Да здравствует национально-освободительная борьба мужественного чеченского народа», «Предоставить республике независимость», «Снять блокаду с Первомайского»… Особенно усердствовали турецкие СМИ.

Наутро 18 января 1996 года террористы узнали о ночном прорыве банды Радуева в Чечню и возликовали: их коллеги вышли из Дагестана с честью! По-своему отреагировало на успех Радуева правительство премьер-министра Тансу Чиллер: «Аврасии» неожиданно было позволено войти в Босфор.

В одном из самых узких в мире проливов – средняя ширина 2 км – захваченное судно стало легкой добычей не только журналистов, но и вообще всех желающих. К теплоходу приставали чьи-то яхты, катера, шлюпки с небольших кораблей. Рядом садились на воду гидропланы и зависали в воздухе вертолеты. На борт «Аврасии» то и дело поступали какие-то пакеты, сюда сами террористы беспрепятственно спускались в катера и шлюпки, после чего благополучно возвращались на борт парома.

Здесь же, в Босфоре, борт покинул, перебравшись на катер без опознавательных знаков, невысокий мужчина с зачесанными назад черными волосами и залысинами. Этот человек лет 45 появился на судне в самом начале теракта и держался в стороне от других пассажиров, словно присматривая за происходящим. Время от времени он подносил ко рту ладонь и шевелил губами. Несложно было догадаться, что мужчина поддерживает связь с полицейскими, сопровождающими российский корабль. Пассажиры хорошо запомнили странного гостя со шрамом справа на шее – прямо под подбородком.

Наконец судно прижалось к причальной стойке, и на борт повалили турецкие полицейские – усатые, до зубов вооруженные, деловитые. Террористы даже не подумали бежать или прятаться среди пассажиров. Все девять похитителей охотно сдали стражам порядка свое оружие. Полицейские в ответ даже не надели на террористов наручники и не стали никого обыскивать. Борцам за «независимую Ичкерию» просто велели следовать к трапу.

Какого же было изумление собравшихся на верхней палубе пассажиров, когда туда вновь пожаловали… арестованные террористы. Оказывается, турки отпустили их попрощаться с заложниками. Такого в международной практике освобождения людей еще не бывало.

Затем полиция перевезла всю девятку арестантов в полицейский участок порта Эрегли. Там их поселили безо всякой охраны в просторной, чистой камере с телевизором и даже санитарным узлом – большая редкость для турецкой тюрьмы!

Затем в городок Эрегли прибыли для дачи свидетельских показаний бывшие заложники – российские граждане. Им сразу бросилось в глаза поразительное равнодушие турецких следователей: на показания 88 человек хватило 20 протокольных страниц. Казалось, турки выполняют никому ненужную, чисто формальную работу и хотят поскорее с ней покончить.

Особенности турецкого правосудия

Со временем российской ФСБ удалось идентифицировать того самого черноволосого мужчину с залысинами и шрамом на шее, который в ходе теракта находился на борту парома и по радио поддерживал связь с полицией, причем безо всяких на то возражений со стороны террористов!

Представим его вам, читатель: Эргюн Кылычаслан, глава центра по подготовке отряда специального назначения «Силиври», кадровый сотрудник управления МИТ в Анкаре. МИТ (Milit Istihbarat Teskilati) – это Национальная разведывательная организация, могучая турецкая спецслужба. Название обманчиво: МИТ занимается не только разведкой, но и контрразведкой, ликвидацией беглых оппозиционеров по всему свету, борьбой с исламским и курдским терроризмом, проведением спец операций.

При этом МИТ не стесняется в средствах и работает с необычайной для современной спецслужбы наглостью, порой и вовсе не таясь, в открытую. Пытки, вербовки туристов с применением психотропных препаратов, сотрудничество с уголовными авторитетами, отстрел неугодных Руками бандитов и даже организация терактов – повседневная практика турецких «чекистов». Очередной спец операцией МИТ был и захват российского теплохода.

Подполковник Кылычаслан позаботился, чтобы полиция в порту Трабзона не помешала террористам проникнуть на борт вместе с оружием. Турецкий секретчик позаботился также о том, чтобы «Аврасия» какое-то время «поболталась» у входа в Босфор, где захваченный пароход увидели, сфотографировали и сняли на видео тысячи моряков и пассажиров с проходящих судов.

Между тем турки сами много лет страдают от курдского сепаратизма. Зачем же Турция выступила на стороне чеченских сепаратистов, какой ей от этого прок? Интересы чеченцев и турок многократно совпадали в прошлом, когда Россия выступала главным врагом тех и других. Чеченцы видели в русских поработителей и оккупантов, а Турция считала Северный Кавказ сферой своих интересов.

Кроме того, ностальгия по великому прошлому Османской империи породила пантюркизм – идею единения тюркских народов, главным образом, для противостояния остальной цивилизации. Общая численность тюркских народов в СНГ составляет порядка 50 миллионов. В России это татары, башкиры, якуты, но ближе всех к Турции проживают кавказцы – карачаевцы и балкарцы. Согласно пантюркизму, все тюркские народы должны жить в едином государстве.

Однако после Второй мировой войны мир был надежно поделен: эпоха территориальных захватов осталась в прошлом. Вот почему МИТ действовала, так сказать, по привычке: в конце концов, спецслужбы должны ведь как-то оправдывать свое существование. Так советский КГБ «шил» дела диссидентам: «контора» писала, рапортовала, получала очередные звания, ордена и премии. Вплоть до Михаила Горбачева никому «наверху» даже в голову не приходило поискать хоть какую-то пользу от этой кипучей деятельности: «шить» дела попросту было заведено.

Союз турок с чеченцами противоречив еще и потому, что Турция – государство светское. Впервые в истории мусульманского мира появился гениальный лидер, который беспощадно провел деисламизацию страны. Мустафа Кемаль Ататюрк был убежден, что ислам – не вина, но величайшая беда турецкого народа. Одержав в 1923 году верх над мракобесом-султаном и его кликой, Ататюрк немедленно отделил ислам от государства.

Сегодня за использование на минарете электроусилителя муэдзин идет под суд. Ношение никаба [25]25
  Никаб (араб.) – тонкая ткань с прямоугольной прорезью для глаз, Прикрывающая лицо мусульманской женщины. Обычно никаб неточно называют чадрой, паранджой или чачваном. Шариат не требует обязательного ношения никаба, поскольку лицо не входит в аурат – части Женского тела, которые должны быть обязательно закрыты перед посторонним мужчиной. Тем не менее фанатики заставляют своих жен, сестер и дочерей носить никаб


[Закрыть]и фески запрещено..

Удерживать девочек от школы – преступление, впрочем, как и многоженство. В отличие от большинства исламских стран, выходные дни и календарь в Турции такие же, как в Европе. Радикальные изменения коснулись даже языка, из которого последовательно изгонялись персидские и арабские слова, а арабская графика была заменена латиницей. В итоге речи самого Ататюрка пришлось переводить на современный турецкий язык, иначе молодежь не в силах была понять их смысла.

Турция – самое демократическое из мусульманских государств и единственное из них входит в НАТО. Однако над страной непрерывно нависает опасность реставрации исламизма. На страже светского государства стоит турецкая армия. Когда после очередных выборов исламисты набирают большое число голосов, генералы разгоняют парламент, запрещают исламистскую партию и проводят новые выборы. Спустя время в народе завоевывает популярность новая партия исламистов, и все повторяется.

Зато дудаевская Чечня не только вовсю опиралась на шариат, но и быстро дрейфовала в направлении радикального ислама – салафизма ваххабитского образца. Поэтому вряд ли можно утверждать, что на захват «Аврасии» тогдашний директор МИТ Сенмез Кёксал (ставший впоследствии послом во Франции) получил санкцию, скажем, совета безопасности Турции или самой премьер-министра Чиллер.

Такой монстр, как турецкий МИТ или советский КГБ, просто не может не выходить время от времени из-под контроля властей. Не случайно одним из последних «аккордов» президента СССР Горбачева стал раздел КГБ в ноябре 1991 года на госбезопасность, внешнюю разведку и комитет по охране границ. Вероятно, что и стремящейся в Евросоюз Турции придется раздробить всесильный нынче МИТ на несколько более подконтрольных организаций.

Взятие российских заложников Эргюн Кылычаслан приказал возглавить Мухаммаду Эмину Токджану – турецкому чеченцу, который участвовал – также по приказу МИТ – в войне за деление Абхазии от Грузии. Тогда Токджан близко сошелся с Шамилем Басаевым, командующим Экспедиционным корпусом КНК (Конфедерации народов Кавказа) в Абхазии.

Группу захвата Токджан сформировал, помимо своей персоны, из еще пятерых граждан Турции чеченского происхождения, двоих российских чеченцев и одного турецкого абхаза – Эртана Джушкуна. Почти все эти люди воевали в 1992–1994 годах в Абхазии против грузин.

Следствие и судебное разбирательство над Токджаном и его подельниками длились больше года. Прокурор потребовал полного оправдания подсудимых на том основании, что их действия не причинили никакого вреда турецким гражданам. Однако это уже было чересчур: мир вступал в эпоху тотального терроризма, и Турция стремилась обрести имидж цивилизованного государства.

В марте 1997-го суд в Стамбуле приговорил террористов к 8 годам лишения свободы. Опасные преступники были помещены в камеры самой строгой тюрьмы в стране – на остров Имралы, что расположен в Мраморном море, в 11 километрах от берега. Побег отсюда считается делом немыслимым.

Спустя 7 месяцев, в октябре того же года, тюремная администрация недосчиталась двоих заключенных из числа похитителей «Аврасии», включая Мухаммада Токджана. Прошли еще две недели, и столь же немыслимым образом сбежала еще пара участников захвата парома. Оставшиеся террористы, словно в утешение, были переведены с острова в материковую тюрьму со сравнительно мягким по турецким меркам режимом. Однако Кылычаслан, произведенный за операцию с «Аврасией» в полковники, и здесь не обошел заботой своих подопечных.

Граница России и Грузии проходит по шустрой горной речке Псоу; то же название носит и российский пограничный пост. Сюда и сунулись погожим днем 16 июня 1999 года двое турецких граждан. У одного из них при проверке документов и багажа российские пограничники обнаружили письмо, адресованное в Абхазию.

– «До нашего освобождения осталось три месяца, – прочитал старшему лейтенанту переводчик. – Мы все вместе, и все у нас хорошо. Надо очень многое сделать на свободе, и мы готовимся к освобождению. Нам необходимо оружие, особенно если ты найдешь пять и сорок пять. С Шамилем видишься? Мы никаких новостей не получаем. Ендер один раз сказал, что все у него хорошо. Готовятся к акции на весь Кавказ. Короче, это лето будет горячим…»

Старлей присвистнул и вытянул из того же конверта два фотоснимка. На россиянина прямо с тюремных нар взирали два незнакомых лица «кавказской национальности». Пограничник не растерялся: уже к вечеру того же дня конверт добрался до сочинского управления ФСБ. Здешние сотрудники с немалым удивлением опознали на одном фото абхазца Эртана Джушкуна, а на другом – чеченца Седата Темиза. Оба участвовали в захвате «Аврасии» 3,5 года назад, и оба должны были еще 4,5 года провести в заключении.

События ближайших месяцев показали, что информация террористов, сидевших в турецкой тюрьме, была абсолютно достоверной. В середине июля чеченский «бригадный генерал» Хаттаб (по национальности наполовину турок, наполовину саудовский араб) направил в Дагестан 200 боевиков для обстрела милицейских постов и патрулей. Непосредственное вторжение отрядов Хаттаба и Басаева началось 2 августа в Цумандинский район, а 6 августа – в Ботлихский.

Боевики разоружали сельскую милицию, оборудовали огневые позиции. В ответ федералы подтянули войска: жарким летом 1999-го началась вторая Чеченская война. В первых числах сентября все пятеро отбывавших наказание за «Аврасию» террористов попали под амнистию и вышли на свободу. Здесь их поджидала новая «ответственная работа».

Необъявленная война

На 12-й минуте после вылета из турецкой столицы трое пассажиров выхватили острые как бритвы кинжалы и топор и ринулись в кабину пилотов.

– Самолет захвачен! – наперебой кричали воздушные пираты. – Летим в Саудовскую Аравию!

На международных авиалиниях пилоты обязаны запираться еще перед взлетом. Один из террористов приставил острие кинжала к шее стюардессы Юлии Фоминой:

– Скажи командиру, чтобы отпер дверь, иначе зарежу! Летим в Саудовскую Аравию!

По инструкции стюардесса должна выполнять все требования пиратов, в то время как пилотам запрещается допускать их в кабину. Однако по недосмотру замок на пуленепробиваемой двери оказался неисправен. Поняв, что происходит, летчики принялись изнутри прижимать дверь по очереди, руками и ногами.

Когда за Фомину попытался вступиться стюард Александр Хромов, его попросту полоснули кинжалом. Пираты пообещали убивать пассажиров – 50 турецких граждан и 115 российских челноков. Один из налетчиков громогласно пообещал взорвать самолет и продемонстрировал взрывное устройство. Подчиняясь пиратам, капитан Николай Виноградов развернул Ту-154 и взял курс вместо Москвы на Медину.

Пиратами оказались трое чеченцев: 41-летний отец Супьян Арсаев и его сыновья 17-летний Денис (с материнской фамилией Магомерзаев) и 15-летний Ерисхан. Ранее судимый Супьян – террорист со стажем, ветеран первой Чеченской войны, после которой он возглавил милицию Грозного. Еще выше поднялся его младший брат Асламбек, став министром шариатской госбезопасности. Еще один брат, Адам, занимайся в этом министерстве розыском и освобождением заложников. Последних братья передавали Москве в обмен на чеченских боевиков из российских тюрем. Впоследствии инвалид I группы Супьян Арсаев прибыл в Турцию для лечения.

Борт «Внуковских авиалиний» приземлится в международном аэропорту Медины 15 марта 2001 года в 18.05 по московскому времени. Начались переговоры с угонщиками, которые рассчитывали таким образом привлечь внимание мировой общественности к чеченской проблеме. Большую часть женщин и детей – всего 50 человек – пираты в знак собственной «гуманности» освободили сами. Еще несколько человек тихонько улизнули через люк в хвосте самолета. Пилоты же, как сумели, закрепили дверь в свою кабину капроновым шнуром.

На другой день, 16 марта, около полудня из кабины пилотов послышались душераздирающие вопли. Пассажиры испуганно вжались в кресла, а Арсаевы бросились бегом в носовой отсек лайнера. В эти мгновения в оба салона сразу через три входа ворвались саудовские спецназовцы в масках. Стюардесса Юля Фомина стояла в проходе между носовым и хвостовым салонами, стараясь помещать паническим перебежкам пассажиров из одного салона в другой. И тут молодой отморозок Денис Магомерзаев совершил непоправимое – лезвием топора перерезал 27-летней стюардессе горло.

– Я труп, – прошептала она и рухнула замертво.

Рядом тут же упал ее убийца, прошитый пулями спецназа. Это событие привело папашу Арсаева в состояние аффекта, и он пырнул ножом в живот стоявшего рядом турецкого строителя Борзеля Камбаля – рана оказалась смертельной. Ветеран и инвалид первой Чеченской также был немедленно убит. А вот его старший сын Денис выжил и вместе с младшим братом Ерисханом загремел в тюрьму саудовского города Джидда.

Дальнейшая судьба Арсаевых была поначалу не вполне ясна. С одной стороны, принятая в Саудовской Аравии форма шариата предусматривает для воздушных пиратов лишь одну меру наказания – усекновение головы стальным мечом. С другой стороны, единственная в мире страна ваххабизма целиком поддерживает чеченских ваххабитов в частности и чеченский терроризм в целом. И действительно, шариатский суд приговорил Дени Магомерзаева к шести годам лишения свободы, а Ерисхана – к четырем годам.

Счастливые лица вернувшихся в Стамбул турецких авиапассажиров показало телевидение, благодаря чему сотрудники российской ФСБ опознали среди бывших заложников небезызвестного Эртана Джушкуна – того самого, которого власти Турции амнистировали во время отбытия срока за захват парома «Аврасия». Припомнили 41-летнего турецкого абхаза и стюарды, и российские пассажиры с угнанного Ту.

В то время, как всем пассажирам было запрещено вставать, Джушкун время от времени свободно передвигался по угнанному самолету, на котором оказался, конечно же, не случайно. Благодаря курдскому терроризму аэропорт Стамбула издавна славится жестоким контролем доступа. Каждое место багажа просвечивается рентгеном, «картинка» подается на экран, и не заметить топор просто невозможно. Между тем во время переговоров с командиром экипажа один из террористов вскричал: «Ты мне не веришь? Я не проносил нож и бомбу через спецконтроль, мне их пронесли». Вот эта самая миссия вооружения пиратов и лежала на Джушкуне – сотруднике МИТ и ветеране абхазской войны.

Едва миновал месяц после драмы Ту-154 «Внуковских авиалиний», как люди из МИТ предприняли новую анти-Российскую акцию. Время выбрали – лучше не придумаешь. Вечером воскресенья 22 апреля, в разгар празднования Дня независимости Турции, в стамбульский отель «Швейцария» ворвались 13 мужчин в черной одежде с пистолет-пулеметами и автоматами в руках. Они объявили заложниками всех, кого успели загнать на 5-й этаж, в конференц-зал.

Так в руках террористов оказались более ста граждан Швейцарии, США, Великобритании, Франции, Японии, а также четверо россиян. Возглавлял захват не кто иной как Мухаммад Токджан – тот самый турецкий чеченец, который на исходе 16 января 1996 года овладел паромом «Аврасия». Дальнейший путь террориста прослеживается пунктирно. В октябре 1997-го, как уже говорилось, Токджан бежал из «Имралы» и какое-то время скрывался на базах и явках МИТ.

В 1999-м Токджан получил от Эргюна Кылычаслана новое задание, однако был арестован полицией при попытке вылететь из Стамбула в террористический край Косово. Всемогущий полковник и на сей раз не бросил ценного агента: уже в декабре 2000 года Токджан был амнистирован. Теперь он вступил в телефонные переговоры с начальником управления безопасности Стамбула Кязымом Абанозом.

– Я и мои товарищи, чеченцы, поддерживаем действующих в Чечне партизан и требуем немедленно прекратить проводящуюся там контртеррористическую операцию, – объявил профессионал террора. – Мы выбрали этот день в знак солидарности с Чечней. Сегодня исполнилось пять лет со дня смерти Джохара Дудаева, выдающегося сына чеченского народа. Мы хотим снова обратить внимание мировой общественности, и в первую очередь администрации американского президента, на ситуацию в Чечне. Мы приглашаем на переговоры о судьбе заложников министра внутренних дел Садеттина Тантана.

Теракт живо напомнил захват «Аврасии» в 1996-м. Каким образом тщательно охраняемая дорогая гостиница стала беззащитной жертвой террористов? Где они прятали автоматическое оружие на забитых полицией праздничных улицах?

Наутро прибыл глава турецкого МВД Садеттин Тантан. Начался торг, в ходе которого власти согласились ознакомить прессу с заявлением террористов, а те пообещали освободить заложников и сложить оружие. Обе стороны сдержали слово: очередной пропагандистский финт турецкой спецслужбы удался на славу. Особое впечатление на всех «симпатизантов» чеченского терроризма произвело то, что никто из заложников не пострадал. Чеченцы – и что самое важное, не только турецкие, – резко «поднялись» в глазах мирового общественного мнения. За «непропорциональное» использование военной силы Россию клевали все кому не лень.

Спустя полтора с лишним года, 30 декабря 2002-го, состоялось заключительное заседание суда над группой Мухаммада Токджана. На сей раз ситуация по сравнению с 1996 годом резко изменилась. После налетов камикадзе на Нью-Йорк и Вашингтон демонстративная суровость но отношению к террористам стала правилом международного «политеса». Турецкий прокурор потребовал «засадить» Токджана на 26 лет. А вот суд, напротив, проявил снисходительность и приговорил террориста к 12 годам тюрьмы. Теперь, похоже, Мухаммад Токджан сел и в самом деле надолго.

Нынче амнистировать террористов, а тем более рецидивистов, – дурной тон. Однако это не значит, что необъявленная война турецкой МИТ против России завершилась. Под патронатом МИТ в Малой Азии по-прежнему в открытую орудуют различные организации, материально и морально поддерживающие чеченское сопротивление.

Оккупированная турецкой армией северная часть Кипра еще в первую Чеченскую войну стала перевалочной базой для чеченского героина и партий оружия. Около пяти тысяч боевиков, подготовленных в разведшколах МИТ, просочились через грузинские ущелья в Чечню. Сотни турецких агентов внедрены на российской территории вне пределов Чечни, как правило, под прикрытием вполне легального бизнеса. Именно так, сотни, ведь счет одних только разоблаченных турецких шпионов идет на десятки.

Курсантам турецких разведшкол и по сей день вбивают в головы, что Россия – вражеская страна.