Текст книги "Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений"

Автор книги: Александр Черницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Где шпага и шпоры Боливара?

Санта-Фе-де-Богота – современный город с широкими проспектами и небоскребами, которые разрезают низко висящие облака. Тротуары превращены в сплошной базар, мимо в полном хаосе движется неисчислимое множество автомобилей: на прокладку метро в 6-миллионной колумбийской столице нет денег. Предместья состоят из коттеджей среднего класса и утопают в цветах. Бедняки живут выше всех – в лачугах на склонах гор. Круглый год в Боготе московский июнь, то жаркий, то дождливый. Стены колониальных построек с широченными карнизами выкрашены для удобства туристов в белый цвет, а их рамы, двери и балконы – обязательно в зеленый. Но отыскать в Боготе нужный дом – сущая морока. Номер на табличке обычно означает… количество метров до угла квартала.

Бросить взгляд на панораму Боготы удобнее всего с вершины горы Монсеррат, куда можно добраться в кабинке подъемника и где вас поджидают сразу несколько уютных ресторанчиков. Отсюда превосходно видна главная площадь столицы – она носит имя Симона Боливара, который в начале XIX века освободил значительную часть Латинской Америки от испанских колонизаторов. На восточной стороне площади возвышается внушительный собор, выстроенный аж в 1538 году. На юге бросается в глаза Национальный Капитолий, где заседает конгресс Колумбии. На западной стороне площади Боливара расположен Дворец кардинала – там нынче трудится столичный мэр.

Но наше внимание, читатель, приковано к северной части площади Боливара, где массивный Дворец юстиции символизирует мощь правового государства – или, по крайней мере, пытается ее символизировать. История Дворца четко делится на «до» и «после» среды 6 ноября 1985 года, когда 19 вполне приличных с виду молодых людей непостижимым, казалось бы, образом просочились внутрь. Там они столь же непостижимо вооружились «Калашниковыми», минами, гранатами. И объявили заложниками почти 500 человек, включая членов Верховного суда и Государственного совета. Представилась грозная молодежь «взводом» левацкой группировки М-19. [23]23
  Движение 19 апреля


[Закрыть]

Если РВСК-АН состояла главным образом из малограмотных крестьянских детей и орудовала в сельской местности (сам Снайпер Маруланда ни разу в жизни не посетил город), то костяком М-19 были городские интеллектуалы, отличавшиеся наглостью, непредсказуемостью и точным расчетом. От лукавого даже само название. 19 апреля 1970 года в Колумбии состоялись президентские выборы, на которых из-за фальсификаций потерпел поражение Густаво Рохас Пинилья, бывший военный диктатор страны.

Основатели М-19, Карлос Толедо Плата и Джейм Батман Кайон, объявили свою группировку военным крылом популистской партии Густаво Пинильи – Национально-народного союза: мы, дескать, силой добьемся справедливости! Сколько потом ни открещивались лидеры Национально-народного союза от связей с террористами, подозрения все равно оставались.

В идеологии М-19 причудливо перемешались марксистско-ленинские идеи, популизм и национализм. Первыми акциями группы стали «эксы»: в 1972 и 1973 годах ребята попросту ограбили несколько банков. Обзаведясь стартовым капиталом, 17 января 1974-го Плата и Кайон осуществили дерзкую вылазку в Дом-музей Боливара, откуда сперли шпагу и шпоры последнего. Это хулиганство прославило М-19 на всю страну и привлекло множество новых членов. Но лиха беда начало. В 1976-м М-19 похитила крупного профсоюзного босса, обвинив его в работе на ЦРУ. Спустя год боевики развязали антиамериканскую кампанию экономического саботажа, поскольку именно США видели главную опору существующего в Колумбии режима.

В 1977 году лидеры М-19 установили связи с рядом прочих антиамериканских сил: группировками «Тупамарос» (Уругвай) и «Монтонерос» (Аргентина), спецслужбами Фиделя Кастро (Куба) и даже мухабаратом Муамара Каддафи (Ливия). Получив соответствующую подготовку на Кубе и в Ливии, в 1978-м «взводы» М-19 атаковали правительственные здания и полицейские участки в крупнейших городах Колумбии. Но самым многочисленным атакам были подвергнуты офисы транснациональных корпораций с преобладанием американского капитала. Нападения сопровождались взятием заложников, многие из которых впоследствии умерщвлялись.

1 января 1979 года террористы из М-19 обчистили в Боготе главный арсенал страны, увезя с собой 5000 стволов стрелкового оружия. Правительство ответило повальными арестами всех, кто был мало-мальски причастен к М-19: сотни леваков загремели за решетку, где их жестоко пытали, чтобы найти сообщников и лидеров.

А неуловимые Карлос Плата и Джейм Кайон спланировали похищение никарагуанского посла. То был жест солидарности с Сандинистским фронтом национального освобождения, который вел в Никарагуа борьбу с бесчеловечным режимом диктатора Сомосы. Летом того же года Сомоса был свергнут, и теперь уже сандинисты всячески помогали своим колумбийским коллегам.

В феврале 1980-го об М-19 заговорил весь мир. Точно рассчитав время, террористы совершили в Боготе налет на посольство Доминиканской республики, где и захватили 15 дипломатов из разных стран, включая самую ценную добычу – посла США. Кроме дипломатов, в руках М-19 оказались еще 16 служащих. В обмен на жизни заложников властям предписывалось освободить 311 политических зеков и уплатить выкуп в 50 миллионов долларов.

Переговоры тянулись 61 день, после чего боевикам был предоставлен самолет, на котором те под прикрытием 12 заложников вылетели в террористическую Мекку Западного полушария – кубинскую столицу Гавану. А оставшиеся на родине боевики развернули кампанию по удалению из страны Американского летнего лингвистического института. Когда их усилия ни к чему не привели, боевики похитили сотрудника института Честера Биттермана и 7 марта 1981 года застрелили его лишь за то, что он – гражданин США.

Рассвирепевшие власти вновь открыли сезон охоты на М-19. Военные выследили крупную группировку и 18 марта в ходе столкновения перебили многих полевых командиров. Вскоре от рук эскадрона смерти пал Толедо, а Кятман погиб в авиакатастрофе. Однако дело было сделано в середине 1980-х. М-19 затмила своей кровавой деятельностью – по крайней мере в городах – все прочие Повстанческие группы, каковых в стране насчитывался не один десяток.

К этому времени группировка обложила данью нескольких наркоторговцев и по каналам кокаинового транзита получала с Кубы оружие. Кроме того, к зарубежным партнерам М-19 добавились баскские сепаратисты в Испании. Между тем государство задыхалось от нехватки средств на борьбу сразу с мафией и марксистами разных оттенков. Подкупленные чиновники саботировали решения правительства. В 1984 году новому президенту Бетанкуру (1982–1986) удалось договориться с рядом левацких группировок, в том числе и с М-19, о прекращении огня. Все силы Белисарио Бетанкур бросил на борьбу с наркобаронами.

Но продолжительного мира это не принесло. Да и нелегко было удержать в узде около двух тысяч хорошо обученных и вооруженных боевиков: в середине 1985-го М-19 уступала по численности среди партизан лишь воинству Снайпера Маруланды. Обвинив правительство в систематическом нарушении перемирия и нежелании проводить социально-политические реформы, герильяс вновь взялись за оружие.

Они устроили засады нескольким генералам, ранили главнокомандующего колумбийской армией Рафаэля Самудио Молину, а 6 ноября овладели Дворцом юстиции. Посетители ресторанчиков на горе Монсеррат с изумлением увидели, как на площадь Боливара вползают бронетранспортеры и танки, тяжелые армейские грузовики с орудиями. Пригибаясь, бежали куда-то группки солдат. В небе над захваченным зданием показался боевой вертолет.

Полицейские изгнали с площади зевак и торговцев, эвакуировали персонал близлежащих зданий. Турникеты ограждения и пустые автобусы перекрыли подходы и подъезды к площади. В прилегающих переулках сгрудились десятки пожарных автомобилей и карет скорой помощи. Все эти приготовления означали одно: терпение президента Бетанкура лопнуло.

Армия завершила приготовления спустя сутки, и недавно раненный террористами командующий отдал приказ начинать. На губах генерала армии Самудио играла зловещая улыбка: уж сейчас он поквитается с негодяями уж он им сейчас устроит геенну огненную!

Войска словно забыли о почти 500 заложниках и 7 ноября 1985 года атаковали Дворец юстиции так, будто это была вражеская крепость. На двери и окна здания обрушились гранаты из базук и арт снаряды. По крыше ударил ракетами вертолет. Под прикрытием брони с разных сторон одновременно пошла в атаку пехота. Открыв огонь из всех стволов, боевики из М-19 принялись забрасывать бронетехнику гранатами, самодельными бомбами, «коктейлями Молотова» – бутылками с зажигательной смесью.

В огромном Дворце юстиции вспыхнуло сразу несколько пожаров, площадь Боливара заволокло дымом, из которого неслись звуки выстрелов и взрывов, рев моторов, стоны раненых и предсмертные хрипы умирающих. Когда спустя час стрельба стихла, а дым понемногу стал рассеиваться, взорам громадной толпы, запрудившей вершину горы Монсеррат, открылась чудовищная картина.

Дворец юстиции, который буквально накануне показывали туристам наряду с другими достопримечательностями, лежал в руинах. Пожарные в десяток брандспойтов тушили очаги возгорания в самом здании, а также подбитые бронетранспортеры и танки снаружи. Прилегающая территория была усыпана неподвижными телами в военной форме. Санитары и солдаты выносили из руин раненых и убитых. Спотыкаясь и оскальзываясь на мокрых обломках, выбирались на свободу уцелевшие заложники – они еще не верили в свое спасение.

Итогом бойни стали 106 трупов: 37 солдат и офицеров, все до единого 19 террористов, 50 заложников. В числе последних оказались 11 судей Верховного суда Колумбии. Полностью разрушенный Дворец юстиции мигом превратился в главную достопримечательность столицы. Целыми днями вокруг покрывших громадную поверхность развалин толпились туристы с фотоаппаратами, художники с мольбертами, кино– и телеоператоры – где еще найдешь такую натуру!

Освобожденные заложники рассказали немало интересного. Оказалось, что террористы отыскали и сожгли все документы, связанные с наркобизнесом. Они расстреляли четверых судей, которые разбирали дела торговцев кокаином. Как подтвердили многие свидетели, о связях М-19 с наркомафией можно было догадаться и по разговорам террористов. Оружие для захвата Дворца юстиции поступило по контрабандному наркоканалу из Никарагуа. Хотя сандинистское правительство официально опровергло свою причастность к теракту, а колумбийская сторона не менее официально это опровержение приняла, происхождение оружия от «политесов» не изменилось.

Отчего же марксисты-популисты действовали в интересах наркобаронов? Еще в 1979 году правительство тогдашнего президента Сезара Турбая Айялы (1978–1982) постановило выдавать граждан Колумбии по запросам иностранных государств для судебного разбирательства. Имелись в виду как раз наркобароны, выдачи которых давно добивались США. Правда, при Турбае дальше деклараций дело не пошло. Зато президент Бетанкур повел столь непримиримую борьбу с мафией, что в 1984 году многие наркодельцы сбежали в соседнюю Панаму.

Вместе с собой беглецы прихватили, разумеется, капиталы, что немедленно ударило по всей колумбийской экономике. В частности, цена доллара на черном рынке подпрыгнула до 140 песо. Правительство решило, что перестаралось, и к концу того же года наркодельцы дружно вернулись в Колумбию. Доллар тут же упал до 115 песо, а следом снизились многие цены на товары и услуги. Но в целом страна катилась в бездну экономического и политического банкротства. Наглость наркобаронов достигла своего апогея, когда знаменитый «Картель Медельина» предложил оплатить внешний долг Колумбии в 14 миллиардов долларов в обмен на признание производства кокаина… законной деятельностью.

Преодолев последние сомнения, правительство вновь обрушилось на мафию с помощью Агентства по борьбе с распространением наркотиков США. Прежде всего этим не преминул воспользоваться Снайпер Маруланда. Деревни, которые прежде контролировались «картелями», переходили под начало его «фронтов». За изящным эвфемизмом «коммунистические партизаны» в Колумбии укрылась новая кокаиновая мафия.

Старые же мафиози скооперировались с М-19, пообещав боевикам многие миллионы долларов за уничтожение Документов во Дворце юстиции. Весь расчет террористов и их кокаиновых «заказчиков» строился на том, что войска не посмеют штурмовать здание с высокопоставленными судьями и чиновниками, а террористам будет позволено вылететь на Кубу, как это уже бывало в прошлом.

Но самое, может быть, удивительное в этой истории то что армейская разведка заранее доложила командованию о намерении террористов захватить Дворец юстиции. Тем не менее не было предпринято никаких мер, чтобы воспрепятствовать осуществлению этого замысла. И тут остается предположить лишь одно: кое-кто из связанных с наркобаронами генералов был очень заинтересован в уничтожении кое-каких улик…

Вскоре после трагедии 7 ноября 1985-го власти выследили несколько высших командиров М-19, и активность группировки пошла на убыль. Чтобы вернуть былую «славу», новые лидеры М-19 в начале 1986 года попытались создать единый партизанский фронт совместно с перуанскими Революционным движением «Тупак Амару» и «Сендеро луминосо» (с деятельностью этих организаций читателю еще предстоит познакомиться поближе), а также эквадорской группой «Алфаро виве, карахо!» – «Альваро жив, черт побери!»).

Но из этой опасной затеи ничего не вышло: каждый лидер тянул одеяло на себя, и банды продолжили действовать, как правило, независимо друг от друга. Тем не менее в 1987 году в рядах М-19 все еще насчитывалось около 1000 боевиков, объединенных в 11 тактических «взводов» и 1 командный «взвод». 23 марта 1988-го столичный «взвод» даже выпалил ракетой по американскому посольству в Боготе, что, впрочем, не вызвало человеческих жертв и больших разрушений.

Последней из заметных операций М-19 стало похищение лидера Консервативной партии и дважды кандидата на пост президента Колумбии Альваро Гомеса Хуртадо. В обмен на его освобождение террористы выторговали переговоры с представителями президента Вирхилио Барко (1986–1990). Предварительные переговоры состоялись на нейтральной территории – в резиденции папского нунция в Боготе.

Позднее стороны прониклись взаимным доверием и встречались уже в менее настороженной атмосфере. В 1991 году вступила в действие новая конституция, согласно которой власти лишились права экстрадировать колумбийцев за границу для суда. Это позволило лидерам М-19, выдачи которых добивались США, окончательно легализоваться: они основали политическую партию «Демократический альянс М-19» и стабильно набирают порядка 10 депутатских мандатов в парламенте страны.

Часть боевиков не пожелала мирной жизни и влилась в ряды РВСК-АН, а также АНО (ELN – Армия национального освобождения). Эта группировка базируется в кокаиновом царстве Маруланды и занимается в основном рэкетом зарубежных компаний, ведущих добычу нефти в Колумбии. По сей день бывшие боевики М-19 воюют за светлое будущее, под которым на самом деле подразумевают свое настоящее. Ни к чему иному, кроме террористической войны, они не приспособлены.

Очерк 17
ТРАГИЧЕСКОЕ ОПОЗДАНИЕ «ДЕЛЬТЫ»

Обольстители с «подарками»

Служба безопасности израильской авиакомпании «Эль-Аль» обрушивает на каждого пассажира лавину вопросов: куда и с какой целью он летит, что находится в багаже, лично ли человек упаковывал чемоданы, не взял ли передачу от посторонних, постоянно ли вещи находились под присмотром… Нервозность пассажира – важный признак для секьюрити.

– Что за нелепые вопросы? – негодовала моложавая дамочка в один из дней 1993 года в аэропорту Амстердама. – Разумеется, весь багаж принадлежит мне. Я собирала чемоданы вот этими самыми руками! Что в коробке? Разве вы не видите – пылесос! Меня попросили передать его Раймоне из Иерусалима, у вас в Израиле страшно дорогие электротовары…

Сотрудница в синей униформе насторожилась:

– Подарок? Прошу вас пройти за мной.

– Из-за вас я опоздаю на самолет! – кипятилась голландка, покраснев от злости. – Регистрация уже заканчивается! Какого черта вас не устраивает?

В служебном помещении мужчина с баджем «Секьюрити» на груди, воткнув в уши фонендоскоп, приложил мембрану к пылесосу. Голландка окончательно убедилась, что ее судьба находится в руках сумасшедших:

– Что вы делаете?!

Лицо мужчины стало озабоченным. Спустя несколько минут взору нетерпеливой пассажирки открылись внутренности пылесоса.

– Взрыв должен был произойти через полчаса после набора высоты, – пояснил мужчина, указывая на бомбу с часовым механизмом.

Раздался грохот: незадачливая путешественница свалилась в обморок. Нюхнув нашатыря, она всхлипнула:

– А я ведь так его любила!

И рассказала о бойфренде, который передал ей «подарок для Раймоны». Израильтяне по радио сообщили полицейским его имя и марку машины, на которой он покинул аэропорт. Обольстителя настигли близ немецкой границы. В его автомобиле громко работало радио: палестинец ждал сообщения о взрыве.

– Арафат «заказал» израильский «боинг» Абу Нидалю, – признался потрясенный провалом боевик. – Абу-Нидаль прислал мне пылесос, а я купил своей подружке из Амстердама тур в Святую землю.

– Но после Норвежских соглашений о мире с Израилем Абу-Нидаль называет Арафата предателем палестинского народа! – удивился следователь.

– Арафат никогда не порывал связей с Абу Нидалем, – горько усмехнулся арестант. – И платил ему за каждую акцию.

Следователь удивился еще сильнее:

– Но трибунал ООП приговорил Абу Нидаля к смерти, а Абу-Нидаль организовал покушение на Арафата! Они же злейшие враги! Выходит, это было сделано для отвода глаз?

Вместо ответа арестант лишь кивнул. Минирование авиабагажа подружек своих боевиков было изобретено еще основателем воздушного пиратства доктором Хададом. Абу-Нидаль сделал это «изобретение» визитной карточкой: угонять самолеты с международных линий в его время стало делом чересчур опасным. Арабские парни рыскали по Европе в поисках мечтательных глупышек, а те таяли от внимания смуглых красавцев. Когда девушка собиралась куда-нибудь лететь, парни Абу Нидаля передавали «посылочку». Если же девушка не пользовалась самолетами, бойфренд «любезно» помогал ей попасть на борт.

17 апреля 1984 года в лондонском аэропорту Хитроу служба безопасности «Эль-Аль» не пропустила в чрево огромного «Боинга-747» ирландку Энн-Мэри Мерфи. Сотрудники допытались, что 32-летняя женщина летит в Израиль на свадьбу с гражданином… Иордании, с которой Израиль находился в состоянии войны. Несмотря на возмущение мисс Мерфи, решено было тщательно досмотреть ее багаж.

Скоро ошарашенной старой деве показали пластиковую взрывчатку, упрятанную в двойном дне ее чемодана. Начались лихорадочные поиски таймера, который должен был выдать сигнал на подрыв: под угрозой оказались жизни самих секьюрити. Рыдающая невеста припомнила, что «жених» недавно подарил ей калькулятор. В нем-то и обнаружили миниатюрный таймер, после чего обезвредили бомбу.

К делу подключились Скотланд-Ярд и контрразведка МИ-6. Скоро 34-летний Низар Хиндауи был арестован в центре Лондона. Этот иорданский палестинец оказался членом «Организации Абу Нидаля», а пластит он получил от сотрудника сирийского посольства в Лондоне. Хиндауи осудили на 45 лет лишения свободы, а вскоре после оглашения вердикта мисс Мерфи родила от «жениха» девочку. Дочь выросла, но ни разу не навестила в тюрьме своего отца. Ее мать поступила так же.

Сенсационный процесс широко освещался в СМИ, однако ни одна авиакомпания так и не пожелала тратиться на содержание службы безопасности, подобно «Эль-Аль». Европейские глупышки также ничему не научились. Печальным итогом этой тотальной беспечности стал взрыв «Боинга-747» компании «Пан-Америкэн» вечером 21 декабря 1988 года над безвестной шотландской деревушкой Локкерби. Погибли 259 пассажиров и членов экипажа, а также 11 жителей Локкерби.

За 10 последующих лет сыщики буквально собрали самолет заново из четырех миллионов кусочков и допросили 14 тысяч подозреваемых из 50 стран. Выяснилось, что работник ливийской авиакомпании по имени Абдель Бассет аль-Миграхи соблазнил стюардессу. Узнав, что девушке предстоит лететь с Мальты в Нью-Йорк, Миграхи попросил захватить презент ко дню рождения своего «американского друга Гарри Шеримана». Заминированный магнитофон ливиец привез в аэропорт Франкфурта-на-Майне, когда самолет совершил промежуточную посадку по дороге с Мальты. Стюардесса с магнитофоном спокойно вернулась на борт – последний раз в своей короткой жизни.

Сценарий, давший сбой 17 апреля 1984-го из-за бдительности израильтян, на сей раз удался. Работавший на Абу Нидаля ливиец аль-Миграхи был агентом тайной полиции Каддафи. Под «крышей» работника авиакомпании он легко перемещался из страны в страну. В 2000 году под давлением экономических санкций Каддафи выдал своего агента на суд в Нидерланды, и сейчас Миграхи отбывает пожизненное заключение в Шотландии. Но выдать Абу-Нидаля диктатор не мог при всем желании – суперкиллер давно покинул Ливию: у него было звериное чутье на опасность.

В детстве будущего Абу Нидаля (Отца Борьбы) звали Сабри Халиль эль-Банна. После разгрома ФАТХа в 1970 году в Иордании молодой бывший электрик Абу Ни-даль вместе с другими наиболее «одаренными» боевиками вступил в «Черный сентябрь», чтобы отомстить королю Хусейну. Но вскоре «Черный сентябрь» развязал войну против израильтян за пределами Израиля. Палестинцы во множестве сновали по Европе: снимали явочные квартиры, закладывали тайники с оружием, плели сеть осведомителей.

Иракские шпионы вывели Абу Нидаля на польскую разведку и гедеэровскую Штази. Они помогли бывшему электрику открыть в Варшаве и Берлине фирмы по торговле орудием и снаряжением для «национально-освободительных» и «революционных» движений вроде Японской Красной Армии или Ирландской Республиканской Армии. Но прежде всего Абу-Нидаль, разумеется, снабжал оружием своих – боевиков ФАТХа и НФОП.

К 1973 году на него работали сотни людей, его высоко ценил сам доктор Хадад. Однако теракты так надоели западным лидерам, что они пригрозили лишить 44-летнего Арафата своей поддержки. Тот поспешил заверить, что отказывается от международного терроризма:

– Отныне борьба будет вестись непосредственно против Израиля. «Черный сентябрь» прекращает существование!

А 36-летний Абу-Нидаль заявил, что не подчиняется приказам Арафата и призвал всех «настоящих борцов» в Европе не складывать оружия. Когда в Иордании был арестован его доверенный человек, Абу-Нидаль разработал операцию по его освобождению – впервые без согласования с Арафатом! 5 сентября 1973 года боевики проникли в посольство Саудовской Аравии в Париже и объявили всех И дипломатов заложниками. Их жизни теперь зависели от того, удастся ли саудовцам договориться с иорданцами о выдаче арестованного. Ответственность за теракт взял на себя… «Черный сентябрь». Арафат в Бейруте забил во все колокола: дескать, его люди здесь ни при чем!

Тем не менее требование Абу Нидаля было выполнено. Арафат тут же объявил об исключении Абу Нидаля из Рядов ФАТХа. А бывший электрик обрушился на босса с критикой и призвал «настоящих борцов» вступать в «Революционный совет ФАТХа» – именно так он назвал поначалу свою команду.