Текст книги "Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений"

Автор книги: Александр Черницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Беи своих, чтобы чужие боялись

В 1974 году СМИ сообщили, будто Абу-Нидаль организовал покушение на Ясира Арафата. Непосвященным казалось, что палестинское «сопротивление» раскололось. Однако обе стороны конфликта быстро оценили его выгоды и наладили друг с другом сверхсекретные каналы связи. Арафат получил возможность избавиться от любого соратника, которым был недоволен. Каждого из ликвидированных Абу Нидалем приближенных Арафат демонстративно оплакивал, проклиная «жестокого убийцу».

В западных столицах «ужасный» Абу-Нидаль виделся единственной альтернативой «вменяемому» Арафату, который для отвода глаз в выступлениях по-английски даже признавал право евреев проживать в Палестине. Абу-Нидаль был «непримиримым» и грозил карами всем переговорщикам на всех языках. Однако доминантой в деятельности Абу Нидаля была отнюдь не показушная борьба с Арафатом.

Арабские лидеры вовсе не стремились к объединению своих подданных в один народ, как нередко о том заявляли. Противоречий между арабскими странами куда больше, чем согласия. Президент Хафез Асад и президент Саддам Хусейн являлись злейшими врагами. Саддам стал платить Абу Нидалю за покушения на сирийцев, а мухабарат Сирии развязал охоту на палестинцев.

В 1976-м боевики «Революционного совета ФАТХа» взяли заложников в гостинице в Дамаске и потребовали освободить своих товарищей из сирийских тюрем. В том же году были атакованы посольства Сирии в Италии и Пакистане. Тогда впервые проявилась страсть Абу Нидаля к одновременным терактам в разных странах: это производило впечатление вездесущности и всемогущества террористов.

В 1977-м в Абу-Даби в ходе очередного покушения на министра иностранных дел Сирии боевики Абу Нидаля убили министра иностранных дел ОАЭ. Теракты всякий раз прикрывались громкими словами о предательстве Сирией «общего арабского дела», хотя именно Сирия из всех соседей наиболее последовательно противостояла Израилю.

Только в 1981 году Абу-Нидаль получил от Саддама Хусейна 50 миллионов нефтедолларов. Деньги эти тут же пошли в «дело». Помимо торговли оружием, террорист наладил переброску в Европу героина и опиума из Китая. Позднее принялся перепродавать контрабандные драгметаллы и алмазы из Африки.

В апреле 1983-го на конференции Социалистического Интернационала в Лиссабоне люди Абу-Нидаля подкараулили и убили Иссама Сартави, делегата от ООП, который давно раздражал Арафата. Чтобы отвести от себя обвинения в поддержке человека, который «убирает героев палестинского сопротивления», Саддам Хусейн выставил своего киллера из Ирака в Сирию – казалось, на верную погибель.

На самом деле ничего не изменилось. Живодеру Хафезу Асаду умелый киллер требовался не меньше, чем живодеру Саддаму. Сирийский диктатор считал, что и Западная Палестина (Израиль), и Восточная Палестина (Иордания) должны стать частью Сирии, как это было в Римской империи. Абу-Нидаль «технично» пустил слух о собственной смерти, после чего принялся изничтожать иорданских представителей за рубежом – разумеется, вновь под прикрытием антиизраильской риторики. В октябре 1983-го состоялись покушения на иорданских послов в Риме и Дели, в ноябре было атаковано иорданское посольство в Греции.

Пользуясь сирийским покровительством и ослаблением ФАТХа в Ливане после израильской «зачистки», Абу-Нидаль открыл в Бейруте офис и занялся вербовкой сторонников среди палестинских беженцев. Очень скоро его люди взяли под свой контроль часть посадок конопли в долине Бекаа. Собственное производство марихуаны было несравненно более выгодным, нежели импорт наркотика из Центральной Азии.

Между тем иорданский король Хусейн обратился к Асаду с мольбой остановить террор и согласился в обмен на Целый ряд уступок. Абу-Нидаль стал подыскивать себе нового работодателя. Скоро бывший электрик перебрался в ливийский Триполи. Там предстояло действовать в тесном союзе с мухабаратом Муамара Каддафи, который вел террористическую войну с США, не забывая при этом об Израиле.

27 декабря 1985 года обученные в ГДР автоматчики Абу Нидаля открыли пальбу по пассажирам у стоек израильской авиакомпании «Эль-Аль» в аэропортах Вены и Рима, причем в одно и то же время. 18 человек погибли и 120 были ранены. Каддафи выплатил своему киллеру гонорар в размере 11 миллионов долларов.

Рано утром 5 сентября 1986 года в Пакистане приземлился «Боинг-747» компании «Пан-Америкэн». Лайнер следовал рейсом № 73 из Бомбея через Карачи и Франкфурт-на-Майне в Нью-Йорк. В 6.00 местного времени – после того, как завершилась посадка, – к огромному лайнеру подкатил микроавтобус с номерами аэродромной службы. На летное поле выбрались четверо мужчин в форме охранников пакистанской гражданской авиации.

Стреляя в воздух из пистолетов, они бросились вверх по трапу. Внутри «охранники» объявили о захвате американского самолета. То были люди Абу Нидаля во главе с Заидом Хассаном Абд аль-Латиф Масудом аль-Сафари-ни. В этот день воздушные пираты применили тактическую новинку: украли униформу пакистанских авиа-секъюрити и угнали их автомобиль. Отличная получилась маскировка!

Однако пилоты лайнера были предупреждены стюардами из салона и сумели незаметно покинуть кабину. Не обнаружив ни одного летчика, пираты потребовали от администрации аэропорта обеспечить борт экипажем, чтобы вылететь в страну, которую они изберут: Для 379 заложников и тысяч их близких по всему миру потянулось мучительное ожидание развязки. Самые мрачные предчувствия терзали американских граждан, которых было на борту 89 человек. Пакистанский спецназ и «настоящая» аэродромная охрана окружили самолет, а США направили в Карачи свой самый крутой спецназ «Дельта Форс».

Прошло около 14 часов, и пираты решили ускорить возвращение экипажа. Для этого в 22.00 вечера Сафарини демонстративно расстрелял Райеша Кумара. Вся вина этого мужчины пакистанского происхождения заключалась в наличии паспорта гражданина США: с точки зрения исламистов Кумар как бы продался Большому шайтану —.Америке. Расправа показала пассажирам, что их жизни в глазах пиратов не стоят и гроша ломаного: людей объял ужас.

Сафарини же велел заложникам собраться в центре лайнера, а четверка террористов заняла позиции по углам. Неизвестно, что они планировали осуществить впоследствии, но в 20.30 на борту внезапно погас свет: прекратила работу вспомогательная силовая установка, остававшаяся все время без присмотра. Однако пираты решили, что начался штурм. Люди Абу Нидаля вслепую открыли пальбу по заложникам, стали бросать гранаты. Ошалев от ужаса, пассажиры рванули через аварийные выходы наружу.

Тут уж пакистанским коммандос ничего не осталось делать, как и правда броситься на выручку. Невысокий уровень подготовки пакистанских контртеррористических сил проявился в том, что все пираты уцелели. Заокеанская «Дельта Форс», как это не раз случалось в прошлом, безнадежно опоздала: когда бравые коммандос высадились в аэропорту Карачи, все было кончено. Потери среди заложников составили 22 человека – главным образом американцев, включая несчастного Райеша Кумара. Кроме того, очень многие пассажиры были ранены.

Сафарини и трое его сообщников были приговорены к длительным срокам лишения свободы, однако выдать их США власти Пакистана отказались наотрез. Тогда президент Рональд Рейган решил расправиться с «заказчиком». Уже 19 сентября, спустя лишь две недели после трагедии в Карачи, американские штурмовики подвергли ракетному обстрелу дворцы Каддафи в Триполи и Бенгази. Погибла маленькая дочь диктатора, но сам он уцелел и поклялся отомстить США, а также Великобритании, которая предоставила свою территорию под авиабазы НАТО.

Абу-Нидаль немедленно казнил британского журналиста Алека Коллета, которого похитил еще в 1985 году. Террорист объявил через СМИ:

– Казнь журналиста является выражением моей солидарности с Ливией, которая перенесла зверскую бомбардировку американской авиации.

Спустя два года Каддафи сдержал слово: над Локкерби взорвался американский самолет. Когда следователи назвали Абу Нидаля организатором теракта, США и Великобритания ввели против Ливии жесточайшие санкции и потребовали от швейцарских банков заморозить счета фирм Абу Нидаля. В ответ люди бывшего электрика захватили в Ливане представителя швейцарского Красного Креста. В обмен на его жизнь Абу-Нидаль получил возможность перевести деньги в Австрию.

Арабским банкам он не доверял, поскольку имел кровников в руководстве почти всех арабских стран.

15 лет спустя

Абу-Нидаль превратился в крупного мафиози, сочетающего политические убийства с контрабандой. Ему подчинялись около 400 сотрудников, включая боевиков. Недовольных Абу-Нидаль устранял физически, предварительно выбивая признания при помощи поднесенной к гениталиям зажигалки. Некоторых связывали и закапывали в землю, вставив в рот стальную трубку для дыхания. Если садист вспоминал вдруг о своей поедаемой насекомыми жертве, то стрелял в трубку из пистолета.

Старые соратники, узнавая об этих «подвигах», называли его патриотом, который превратился в психопата. Между тем внешность выдает в Абу Нидале не садиста, а интеллектуала. Стройного, большеглазого мужчину с прямым носом и огромными залысинами без преувеличения можно назвать симпатичным, причем похож он не столько на араба, сколько на француза, испанца, итальянца…

В разное время Абу-Нидаль брал на себя ответственность от имени «Революционного совета ФАТХа», «Черного сентября», «Арабских революционных бригад» и даже «Революционной организации социалистических мусульман». Названия не имели для него никакого значения, а «борьба с сионизмом» являлась превосходной ширмой для преступного бизнеса. Благосостояние террориста основывалось на непрерывности этой борьбы – в точности, как и у его «врага» Ясира Арафата. Окончательная победа обоим была ни к чему.

После очередной акции «Черного-сентября» или «Рев-совета ФАТХа» мировые лидеры наседали на Арафата, а тот лишь качал головой в клетчатом платке: ай-яй-яй, какой нехороший этот Абу-Нидаль! В итоге Арафат получил Нобелевскую премию, а на «Организацию Абу Нидаля» западные спецслужбы «повесили» 900 убитых и раненых в 20 странах мира.

Поскольку Ливия серьезно страдала от экономических санкций, Каддафи решил подправить имидж своей страны и в 1990 году посоветовал опасному гостю «сделать ноги». Абу-Нидаль «свалил» в Судан и предложил свои услуги мухабарату Египта. Постепенно каирские секретчики убедили вашингтонских коллег, что «марксист» Абу-Нидаль поможет в борьбе с набирающим силу исламизмом.

Выпестовав бен-Ладена, администрация США в 1997-м начала сотрудничество с новым супертеррористом. Люди Абу-Нидаля были внедрены в ячейки «Аль-Каиды» и «Исламского джихада» в Египте, Судане, Йемене, Албании, сербском Косове. Лишь в начале 2000 года, когда «Аль-Каида» выплела мощную террористическую сеть на Балканах, в ЦРУ вдруг осознали, что Абу-Нидаль не союзник, а враг, который делится с исламистами всеми планами их противников.

Почуяв опасность, террорист-мафиози рванул в Ирак – туда, откуда начинал свою «карьеру». Саддам Хусейн обрадовался визитеру, который немало знал о ЦРУ. Абу-Нидалю было поручено организовать обучение боевиков «Аль-Каиды» применению химического и бактериологического оружия. Летом 2001 года люди бен-Ладена начали прибывать на север Ирака. Еще больше их стало в октябре, после начала контртеррористической операции США в Афганистане. Всего через учебный центр Абу Нидаля прошли до 200 боевиков «Аль-Каиды». Отсюда они через Сирию разъехались в Пакистан, США, страны Евросоюза.

Когда информация об этом просочилась в СМИ, президент Хусейн принялся срочно уничтожать улики. В частности, были арестованы три сподвижника Абу Нидаля. Последний вновь почуял в субтропическом воздухе запах жареного, но на фоне всемирной борьбы с терроризмом бежать ему было некуда. Более того, в конце 2001 года суд в Иордании заочно приговорил Абу-Нидаля и 4 его боевиков к казни за убийство иорданского дипломата в 1994 году в Бейруте. Один из подельников уже томился в Аммане, ожидая смерти.

16 августа 2002-го, когда Абу-Нидаль беседовал со связниками из Кувейта и Саудовской Аравии, прибежал охранник с докладом: его дом на берегу Тигра окружен полицией! Хозяин не стал предаваться иллюзиям и приказал готовиться к бою. И бой состоялся. Двое телохранителей сложили оружие после того, как были ранены, но 65-летний Абу-Нидаль отбивался до последнего. Полицейские смогли приблизиться к нему лишь после того, как изрешетили пулями.

Власти Ирака объявили, что Абу-Нидаль выстрелил себе в рот, а спустя 8 часов умер. Причиной самоубийства назвали рак крови, которым террорист якобы неизлечимо болел. Поскольку отрицать появления полицейских в доме «террориста было невозможно, мотивом их визита назвали поддельный ливийский паспорт господина Сабри Халиля эль-Банна. Оказывается, при проверке паспорта «нелегал» вышел в соседнюю комнату, да и застрелился с горя Каким образом самоубийца умудрился несколько раз смертельно выстрелить в себя? Этот вопрос красноречиво остался без ответа. Главное, что Саддам как бы «прогнулся» перед США в надежде, что администрация Буша-младшего откажется от идеи сменить багдадское руководство.

Абу-Нидаль завещал похоронить себя в Палестине. Его тело было выдано приехавшим из Аммана братьям, жене, сыну и дочерям. Они направили запрос Арафату с просьбой о выделении места на кладбище в Наблусе. Нобелевский лауреат ответил демонстративным отказом, и 3 сентября 2002 года террориста-мафиози похоронили в Багдаде. Мероприятие проходило под контролем иракского контрразведчика, который составил о нем подробный рапорт.

Если Абу-Нидаль так никогда и не предал себя в руки правосудия, то его подчиненному Зайду аль-Сафарини судьба уготовила более горькую долю. Воздушный пират отсидел «от звонка до звонка» – 15 лет. Вышел на свободу в священную мусульманскую пятницу 28 сентября 2001 года. Каково же было изумление матерого зека, когда у ворот тюрьмы его обступили какие-то мужчины и предложили следовать вместе с ними.

Сафарини и глазом не моргнул, как был «упакован» в самолет и оказался сперва в воздухе, а потом и в… американской тюрьме. Спустя полмесяца после налетов камикадзе на Нью-Йорк и Вашингтон власти Пакистана не посмели отказать американцам в стремлении отомстить хоть кому-нибудь. «Добыв» Сафарини, директор ФБР Роберт Мюллер как бы частично снял с себя обвинения в том, что не уберег символы американской мощи от террористов.

По «итогам» 5 сентября 1986 года Сафарини было предъявлено обвинение в убийстве и попытке убийства американцев за пределами США, захвате заложников, воздушном пиратстве, создании преступной организации и незаконном применении оружия. За такие шалости в США предусмотрены лишь две меры наказания: пожизненное заключение – либо смертная казнь.

Очерк 18
СНОВА СУМАСШЕДШИЕ

Все началось в международном аэропорту имени Хуари Бумедьена близ алжирской столицы в 11 утра 24-го декабря 1994 года. За четверть часа до отправления в Париж на борт французского аэробуса А-300 поднялись четверо коротко стриженных безбородых юнцов в летной форме.

– Служба безопасности, – объявил один из них. – Предъявите документы!

Вооружена «служба безопасности» была очень серьезно: пистолет Макарова, ПП «Узи», два «калаша», дюжина ручных гранат и 20 тротиловых шашек. Для того и понадобилась летная форма, чтобы избежать арки металлоискателя. Друг друга гости называли не по именам, а по номерам: Первый, Второй, Третий и Четвертый. Разобравшись с паспортами, Первый, Второй и Третий прошагали в кабину пилотов, а Четвертый прикрыл их тыл, внимательно рассматривая пассажиров через прорезь прицела АК-47.

Командир экипажа Бернар Белемм передал авиадиспетчерам требование пиратов освободить из-под ареста руководителей запрещенного в Алжире Исламского фронта спасения. Кроме того, властям предлагалось прислать на борт двух журналистов – из Алжира и из Франции. Иными словами, поначалу ситуация казалась «нормальным» политическим взятием заложников.

Пока министр внутренних дел Алжира Абдурахман Мезиан-Шариф добирался до башни контроля за полетами, террористы разместили половину своей взрывчатки в пилотской кабине, а оставшуюся половину – в центре аэробуса. Стоило раздаться недовольным голосам, как молодчики в летной форме выволокли одного из пассажиров из кресла и приказали идти к выходу. Выбор не бьл случаен: этот молодой человек служил в полиции.

– У меня жена и сын, – взмолился он, – пощадите! В ответ грохнул выстрел, и полицейский рухнул перед дверью с пулевым отверстием в голове.

– Аллах акбар! – воскликнули убийцы.

Из этого события очень неверный вывод сделал торговый атташе посольства Вьетнама, который на свою беду оказался в числе пассажиров. Решив, что Вьетнам и Алжир объединяет старая антиимпериалистическая дружба, он обратился к пиратам с просьбой об освобождении, причем был весьма настойчив. Вьетнамского дипломата вывели вслед за алжирским полицейским и хладнокровно пристрелили, после чего оба тела шлепнулись на летное поле. Тут и экипажу, и пассажирам, и властям стало ясно, что дело обстоит очень серьезно. Глава алжирского МВД передал через капитана Белемма:

– Переговоры начнутся после того, как будут отпущены на свободу дети, женщины и старики.

О случившемся стало известно во Франции, руководство которой успело рассеяться по курортам в связи с рождественскими каникулами. Премьер-министр Эдуард Балладюр ринулся из Альп в Париж, а алжирская полиция тем временем интенсивно обменивались информацией с французской разведкой ДСТ. Алжирцам при помощи мощной телекамеры удалось через иллюминатор заснять руководителя террористов, а затем и идентифицировать его. Абдул Абдулла Яхья владел фруктовой лавчонкой и несколько раз представал перед судом за мелкие уголовные преступления.

В башню контроля за полетами привезли его мать.

– Сынок, прошу тебя, отпусти людей, – умоляла она в микрофон. – Они ни в чем не виноваты! Именем Господа заклинаю тебя!

Яхье было 25 лет. В этом возрасте поздно воспитывать вменяемого человека, что уж говорить об исламском фанатике. Он не придумал ничего лучшего, как открыть по башне огонь из «Калашникова».

– Мы увидимся с тобой в раю, матушка, – заверил террорист в передатчик, когда стихло эхо выстрелов. – Иншалла!

Словом «иншалла» – «если Господь соблаговолит» – он завершал всякую фразу. Намерение видеть смертную женщину в раю – джанне – может высказать лишь очень ограниченный мусульманин. Исламский рай населен душами мужчин, а о посмертном женском пути попросту ничего неизвестно. Правда, некоторые мусульманские богословы делают исключение для верных жен праведников: якобы те обитают в джанне вместе со своими супругами. Однако о праведности покойного папаши Яхьи говорить не приходилось: этот непутевый человек не вернул вовремя ни одного долга.

Руководитель МВД Мезиан-Шариф также отметил удивительную малограмотность пиратского вожака: тот едва говорил по-французски, хотя в бывшей французской колонии Алжире человек со средним образованием свободно изъясняется на этом языке. Фанатизм в сочетании с умственной отсталостью – воистину гремучая смесь! И если Яхья выбился в предводители, то каков же интеллект его подчиненных?

Тем не менее к вечеру террористы выпустили 63 заложника – детей, женщин и стариков. И неожиданно изменили свои требования. Даже не упоминая более лидеров алжирских фундаменталистов и не желая встречи с журналистами, Яхья потребовал, чтобы аэробус вылетел по назначению – в Париж.

Алжирский спецназ уже готовил штурм, а власти всеми силами затягивали переговоры. Правда, французы гораздо больше доверяли собственным спецподразделениям, чем алжирским. Однако допустить к делу французских коммандос алжирские власти отказались с самого начала: сказалась застарелая вражда между бывшей метрополией и колонией, которая добилась независимости путем кровопролитнейшего в истории восстания в 1954–1962 годах.

Прошла тревожная ночь. Французское руководство всеми силами пыталось выманить лайнер на свою территорию и выразило готовность принять аэробус в Марселе. Однако алжирцы решили показать всему миру, что тоже не лыком шиты, и не разрешили взлет. К восьми часам вечера 25 декабря, когда теракт длился уже около полутора суток, Яхья пообещал, что если через час аэробус не выпустят, один из пассажиров поплатится жизнью.

Спустя час пираты приволокли в пилотскую кабину бледного мужчину и поднесли микрофон.

– Они говорят, что сейчас убьют меня! – закричал пассажир.

– Перестаньте паниковать, они блефуют, – был ответ главы алжирского МВД.

Спустя пять минут на летное поле шлепнулось безжизненное тело повара французского посольства. Франция категорически потребовала от Алжира выпустить аэробус Алжирцы заколебались, а Яхья передал новый ультиматум: если в полночь самолет не взлетит, будет убита секретарь французского посольства.

И действительно, около полуночи девушку втолкнули в пилотскую кабину.

– Они обещают убить меня, – пролепетала несчастная.

Убийство женщин несовместимо с нормами «классического» ислама. Нормальные исламисты – насколько вообще возможно говорить о вменяемости фанатиков – не трогали бы женщин по крайней мере до тех пор, пока не перебили бы всех мужчин.

На этот раз министр даже не заикался о блефе.

– Мы выполним их требования, и вы останетесь живы, – пообещал Мезиан-Шариф.

Решение о взлете принял лично президент Алжира Ламин Зеруаль. В половине третьего ночи 26 декабря 1994 года капитан Белемм посадил аэробус в аэропорту Марселя. Отныне судьба заложников была в руках профессионалов из ГИГН – жандармского спецназа МВД Франции. В 1989 года ГИГН был объединен с охраной президента страны и эскадроном парашютистов в ГСИГН (Le Grouppe de la Scurite et l intervention de la Gendarmerie Nationale– Группа безопасности и вмешательства национальной жандармерии).

На крыше здания аэропорта залегли восемь снайперов ГИГН. Когда пираты потребовали заправить самолет и опорожнить туалетные накопители, этим занялись переодетые жандармы. Проникнув таким образом на борт, они ознакомились с размещением пассажиров и террористов, а также по натыкали радио закладки – «жучки».

При этом коммандос тянули время: из «страха» перед террористами делали всё очень медленно и часто «ошибались». Однако требования террористов более не менялись: они непреклонно желали лететь в Париж, причем с полными баками горючего (27 тонн), хотя до французской столицы хватило бы втрое меньшего количества. Никаких других требований пираты не выдвигали, и это было очень странно.

«Чем же собираются заняться террористы в Париже?» – спрашивали себя французские руководители. На память невольно приходила бессмысленная бойня на Мальте 74 ноября 1985 года. Тогда, ровно девять лет и один месяц назад, двадцатилетние сумасшедшие не выдвинули никаких требований, но лишь с пением убивали пассажиров захваченного египетского «боинга».

Все стало ясно, когда утром того же дня во французское консульство в алжирском порту Оран позвонил неизвестный мужчина.

– Летающая бомба взорвется над Парижем, – произнес он страшные слова и дал отбой.

Контртеррористический штаб в марсельском аэропорту продолжал тянуть время. Терпение террористов лопнуло к 17 часам: Яхья открыл огонь по башне контроля за полетами. Вот когда коммандос получили приказ о долгожданной атаке. Двадцать бойцов во главе с 35-летним капитаном Дени Фавье укрылись в трех авто трапах, которые покатили к аэробусу со стороны хвоста.

С момента захвата лайнера прошло 54 мучительных часа. «Нормальные» террористы за это время успели бы убедиться в неудаче своего предприятия, были бы деморализованы и измучены. Но алжирские психопаты держались как свежие огурчики. Они молниеносно засекли начало штурма и открыли пальбу по авто трапам, после чего с «нечеловеческим спокойствием» (как охарактеризовал поведение сумасшедших террористов французский психиатр Анри Жиро) залегли в кабине пилотов.

Вскрыв правый основной вход, коммандос попали под шквальный прицельный огонь. Четверо бойцов тут же были ранены, а пристрелявшиеся террористы захлопнули дверь кабины и продолжали палить сквозь нее.

Еще два трапа высадили спецназ на крылья, откуда через аварийные выходы бойцы попали в пассажирский салон. Одна из этих групп уложила заложников в проходы лицом вниз и принялась прочесывать самолет в поисках террористов. Другая группа надула резиновые эвакуационные рукава, и пассажиры начали покидать самолет, съезжая по гладкой поверхности рукавов прямо на взлетно-посадочную полосу.

Внизу их поджидало вспомогательное подразделение спецназа: заложникам пришлось вновь улечься лицом вниз, причем на очень твердый бетон. Это обычная процедура при освобождении, поскольку среди заложников могут попытаться затеряться и сами террористы. Однако а данном случае пиратов не интересовало спасение собственных жизней: они хотели, чтобы их убили ценой максимальных жертв.

На борту продолжался ожесточенный бой. Порой сумасшедшие приоткрывали дверь пилотской кабины и швыряли гранаты. В ответ один из коммандос успел попасть в кабину гранатой с нервно-паралитическим газом, но она не разорвалась. Взоры пилотов, как и на Мальте, обратились к разбитым окнам кабины.

– Только попробуйте выпрыгнуть – пристрелю! – пригрозил один из пиратов.

Тем не менее второй пилот отважился на прыжок с огромной высоты. Основательно переломав себе конечности, он, однако, уцелел. Террорист не посмел высунуться в иллюминатор, чтобы исполнить свою угрозу: в дело вступили снайперы из ГИГН. В течение 12 минут виртуозные стрелки умудрились перестрелять всех террористов, не задев летчиков. Об этом в микрофон передатчика сообщил сам командир экипажа Бернар Белемм:

– Хватит стрелять, им уже конец!

Когда из башни контроля за полетами передали эти слова капитану Фавье, он даже не поверил: решил, что террористы принудили летчика так сказать. Поэтому пилотам пришлось выходить из кабины с руками на затылке.

Вся операция длилась 18 минут. Из экипажа были ранены две стюардессы, а второй пилот получил при падении несколько серьезных переломов и ушибов. Среди пассажиров ранило 13 человек, среди коммандос – 9. Ни один человек не погиб, поэтому эта операция считается одним из наиболее успешных освобождений заложников.

Как и в случае с угоном египетского самолета на Мальту, никто не взял на себя ответственность за теракт. Что бы было, если бы сумасшедшие довели до конца свой безумный план и огромный аэробус разлетелся бы над Парижем с полными баками горючего? Эту картину предлагаем читателю вообразить самостоятельно: после 11 сентября 2001 года воображение у всех жителей Земли богатое.

По одной из версий, сумасшедшие алжирцы наметили целью Эйфелеву башню.