Текст книги "Падальщик"

Автор книги: Александр Авраменко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

– Мы…

Вместо ответа островитянин ухватил его за грудь, поволок, невзирая на сопротивление, к сияющему облаку.

– Ты что творишь?!

…Бесполезно. Тот словно ничего не слышал и не видел, действуя, словно в трансе. Николай попытался оторвать от куртки пальцы парня – с таким же успехом можно было попытаться порвать стальной трос толщиной в руку. Через миг горожанин почувствовал, что его поднимают в воздух, ноги потеряли опору, и он едва успел прикрыть глаза, когда его со всей силы впечатали в светящийся туман… Боль. Ужасающая, рвущая каждую клеточку тела боль, которой он никогда не испытывал прежде… Застонал сквозь изо всех сил стиснутые зубы, попытался открыть глаза – бесполезно. Ничего не видно, кроме того самого белесо-сизого тумана, струящегося вокруг него плотными волнами. А боль всё сильнее. Всё хуже и хуже… И липкий сумрак, заставляющий покрыться холодным потом… Что-то лопнуло внутри, оборвалось, из горла булькнув, вырвалась струя крови, какие-то сгустки… Снова мрак… Михаил взглянул на бьющееся в свете тело, из которого выходила змеелюдская примесь… Теперь их будет двое. Это лучшее, что он сможет сделать сейчас… Для себя. Для него. Для всех людей… Да, у него горе. Но он переживёт. И вырастит сына. В конце концов, что значит одна маленькая трагедия на фоне истории всего человечества?.. Даже если для конкретно взятой личности эта трагедия безмерна?..

…Осмотрелся, внимательно всмотрелся в руны на стене и вдруг понял, что понимает их… Проснулась генная память?! Шевеля губами, попытался сложить знаки в слова и убедился, что получается… Но не это было главным, а другое – при попытке задать вопрос знаки менялись, выдавая решение. Информаторий?! Получается, что да… Храму не хватает энергии. Силовое поле уже с трудом сдерживает натиск воды Баренцева моря. Срочно нужна подзарядка. С другой стороны – Алтарь и есть источник этой самой энергии, и хотя он задавлен Капищем, но гаснет не только поэтому: слишком мало потребление! Всего-то на подзарядку одного человека. Поэтому системы просто не могут работать нормально. Возникают паразитные явления, приводящие к износу всего механизма. А вот если объединить оба эти устройства, Храм и Алтарь, тогда – да, тогда можно будет пободаться с нагами… А реально ли это? И подсказка на сияющих алым светом стенах – да. Возможно. Но… Прочитал решение. Усмехнулся краешком губ. Что же… Бросил взгляд на уже застывшее тело, висящее неподвижно в воздухе, покрытое потёками засохшей крови. Шагнул к пирамиде света. Возложил руки на вершину, закрыл глаза, сосредоточился… И невыносимая тяжесть на плечах, от которой трещат собственные кости… Гулкие удары сердца, отдающиеся в ушах… Шум крови, распирающей вены и артерии… Сияющий свет из ладоней, льющийся в пирамиду, в центре которой неподвижно висит обнажённое тело… И содрогание могучих механизмов где-то далеко внизу, под толщей базальта, почти у земного ядра… На мгновение всё померкло, но Михаил почувствовал, что нечто меняется. Снизу послышались толчки, снова гул, затем возникли звуки. Плеск волн, крики встревоженных чаек… Остров всплыл. Энергия, отданная парнем, помогла вновь поднять его на поверхность. Осталось немного… Шатаясь от возникшей вдруг слабости, подошёл к стене, где открылся проход, вошёл в начинающую светиться нишу, раскинул руки. Жаль, что его хватит теперь ненадолго. Но это стоит того… Михаил не видел, как раскрылась вершина идеально круглого базальтового массива, возникшего из-под свинцовой глади моря. Там, среди шести каменных лепестков появилась точно такая же пирамида, как была на его острове, где он жил. Некоторое время ничего не происходило, но потом вдруг из мрака полярной ночи в пирамиду упёрся невесть откуда взявшийся луч света. Шестигранник вспыхнул алым пламенем, рассыпая искры вокруг, щедро усеивая ими серо-розовую поверхность камня, начавшего стремительно светлеть. Послышался треск, шорохи, миллионнолетние наслоения начали отваливаться с поверхности Храма, очищая её. Из-под камня стала проявляться матовая полупрозрачная поверхность, стремительно набирающая цвет. Всё больше и больше, вот уже весь шар очистился, затем дрогнул, и словно волны побежали от него, огибая планету. Раз, другой, третий… И с каждой волной Михаил кричал от невыносимой, рвущей каждый нерв боли… Шестой, последний! Ниша потухла, безжизненное тело вывалилось наружу. Бесшумно сомкнулась дверь, пряча управление. Кожа слегка дымилась, одежда обуглилась, волосы осыпались серым крошевом…

…Николай очнулся от холода. Он лежал на каменном полу. Впрочем, уже не каменном, а абсолютно прозрачном. Внизу сквозь поверхность можно было даже различить циклопических размеров неведомые механизмы. Первым делом взглянул на свои руки, покрытые потёками засохшей крови. Получилось? А что – получилось? Этот сумасшедший островитянин… Что он сделал с ним? Куда приволок? И что вообще происходит. Где его одежда? И куда делся сам парень?! Завертел головой по сторонам и вздрогнул – у одной из стен лежало обугленное тело. Ещё слегка дымилось… Вот же… И вдруг, осознав, что произошло, мужчина похолодел… Поднялся, собираясь броситься на помощь, но его шатнуло. Пол под ногами закачался, перед глазами вдруг побежали мушки, всё вокруг начало словно прыгать, очертания словно расплывались перед ними. Зарычав от бешенства, Николай пополз к распростёртому неподвижному телу, огибая уже не стоящую на полу, а висящую в воздухе вершиной вниз пирамиду, в которую был заключён несколько мгновений назад. И с каждым мгновением, с каждым усилием движения человека становились всё уверенней, а зрение начало постепенно приходить в норму. Внезапно из пола поднялись два кольца, начавшие вращаться навстречу друг другу. Горожанина откинуло в сторону, тем самым увеличив расстояние, которое ему надо было проползти, чтобы добраться до тела, но тот не сдавался. Он уже смог встать на четвереньки… И вдруг из пирамиды вырвались светящиеся молнии, ударившие прямо в чернеющее тело. Оно задёргалось, из навсегда сомкнутых губ послышался хриплый крик. Грудь поднялась… Опала… Опять поднялась… Шевельнулись губы, и обагрились кровью… Чёрная корка словно лопнула, осыпаясь, и горожанин смог различить под ней нечто белое… Или розовое… Дрогнули руки, дёрнулась нога… Безобразный серый ком на голове отвалился, снова мелькнуло белое… Купол потолка начал светиться, наливаясь светом… Свет набирал силу, начинал уже слепить… Но Николай увидел, как это сияние стало осязаемым, сгустилось в большой шар, медленно поплывший к полу… Пахнуло озоном, мгновенная сухость заставила раскашляться… А шар вдруг засветился с такой силой, что на него стало невозможно смотреть, горожанин прикрыл лицо рукой, пытаясь увидеть Михаила сквозь раскрытые щелью пальцы… И вдруг – вспышка, человек зажмурился. Пахнуло вновь невыносимым жаром… А потом одна из молний, по-прежнему бьющих в уже почти очистившееся от черноты неподвижное тело, вдруг ударила прямо в лицо мужчины, вновь погружая его в темноту…

…Мне это приснилось? – Николай пошевелился. Лежать было неудобно, всё тело затекло от неудобной позы, поэтому лёгкое движение отдалось иголочками в мышцах. Открыл глаза – нет… Это не сон! Мгновенно всё вспомнилось, то невероятное и пугающее, что происходило с ними обоими. Пусть урывками, но картина прояснилась. Этот сумасшедший провёл инициацию! Его инициацию! Торопливо осмотрелся – зал был пуст. Но он же отчётливо помнил, что Михаил лежал там в углу! Теперь там никого и ничего не было. Ни странного чёрного кокона, ничего. Вообще никаких следов. Куда он делся? Или… мужчина похолодел – его что, сожгло без остатка?! Поднялся. Тело повиновалось. Не как в прошлый раз. Взглянул на руки – надо бы умыться. А то весь в крови, как убитый на поле сражения… Мельком бросил взгляд на пирамиду и охнул: неужели сумасшедшему удалось?! Машина была в полной готовности. Мало того, индикатор зарядки показывал, что энергии с лихвой хватит на очень и очень многое! Скажем, изменить климат или уничтожить оставшихся змеелюдов. Но… Если делать первое, то остатки человеческой расы погибнут окончательно от повышения уровня воды мирового океана и природных катаклизмов. Если же приступить к исполнению второй части, то будет тот же самый итог, поскольку практически в каждом из ныне живущих есть частичка змеелюда. Без Пирамиды они просто погибнут от ран, когда произойдёт отторжение замещённых органов… Так что же ему делать?! И где, в конце концов, Михаил?! Всё-таки решил подумать позже. Зашагал по концентрической дороге, ведущей вверх, к выходу из Храма. Вначале медленно, потом всё уверенней. По дороге заметил, что знаки на стенах непрерывно изменяются, наливаясь силой, но не придал этому значения. Вот и пристань. Аккуратный спуск в литом камне прямо к воде. Подошёл к плещущим ласково в стены волнам, зачерпнул горстью, начал смывать дурную кровь с рук. Лизнул – солёная. Ну естественно. Откуда же посреди Баренцева моря возьмётся пресная вода? Сойдёт и так. Едва доберётся до дома, вымоется тщательно. Но всё-таки где Михаил? Куда он делся? Погиб или просто уже ушёл к себе? Вопрос грыз, не давая успокоиться. Искать его? Вряд ли получится. Впрочем… Если он жив, то вернётся за сыном. Такой не бросит ребёнка. Подобное только наги делают. Арии – никогда… Остаётся подождать. И не терять надежду. Какой там код инициации выхода на Старые дороги? Ну-ка… Осторожно проговорил короткую фразу и охнул от неожиданности, когда перед ним засветился яркий портал. Представил собственную комнату, шагнул и шумно выдохнул с облегчением, когда очутился на месте. Вот это да…

Глава 20

…Три… Два… Один… Ноль… Пять… Семь… Три… Что это за цифры? Почему они крутятся у меня в голове? И кто я?.. Проклятая темнота! Ничего не видно… Попробуем…

Хруст. Щёлканье. Боль. Не такая сильная, как до этого. Но всё равно побаливает… Коснулся пальцами век. Вот же… Не получается… А если так? Представил себе воду, и тут же ощутил солёный запах моря. Странно… Ледяной ожог… Глаза защипало. Так не пойдёт. Нужно обсушиться… Тут же пахнуло невыносимым жаром. Это перебор!.. Ровное тепло. Ощущение тёплого песка кожей. Слабый тропический ветерок… Уже ближе… Какая слабость… Даже подташнивает… Но всё-таки кто я? Или что? Мыслю, следовательно, существую? Откуда это?..

…Обнажённое тело на берегу моря шевельнулось. Село, опираясь на руки. Повернуло голову из стороны в сторону. Коснулось правой рукой век, плотно сжатых, отдёрнуло пальцы, пожаловалось вслух:

– Больно.

Снова замерло. Полная неподвижность. Даже могучая грудь не вздымается в дыхании. Дыхание… Что это такое? Насыщение крови кислородом. Кислород? Газ, необходимый для жизни. Жизнь? Существование. Существую, если мыслю? Мыслю, следовательно, существую? Замкнутый круг. Из круга нет выхода. Тогда что такое «квадратура круга»? И цифра «три, запятая, четырнадцать»? Число «Пи»… Так что я такое? Существо? Нет. Человек. Человек… Если я – человек… Тогда у меня должно быть имя! Имя! Вот что главное! Имя! Я должен вспомнить, как меня зовут! Должен! Проклятая чернота… Надо поспешить домой. Домой…

…Гул примитивных механизмов, использующих тепловую энергию минерального топлива. Непроизводительно. Расточительно. Просто глупо… Толща коренной породы над головой, в несколько десятков метров. Метров? Местная мера длины? Миллиметр. Сантиметр. Метр. Искомая величина. Километр. Парсек. Стоп. Обратный отсчёт… Тусклый свет светильников, использующих газоразрядное свечение, возникающее между двумя электродами под воздействием потока направленных электронов. Смешно. Коэффициент полезного действия – два процента. Причём источник питания внешний. Тот самый, при котором сжигается минеральное топливо. Хотя для получения энергии можно воспользоваться гравитационной постоянной планеты. Или разницей в освещённости. А вместо направленных потоков электронов… Что за глупость?! Настоящий идиотизм! Использовать самую непроизводительную часть составляющей! Всего-то нужно… Потом. На данный момент самое главное – определиться. Определиться, кто я, или что… Руки. Так называются верхние конечности, расположенные между мыслительным органом и телом. Ноги. Нижние конечности. Две и две. Странное строение. Вроде бы симметрия, но почему тогда нечётное количество мыслительных органов? И столь же нечётное дополнительных отростков на основных конечностях? По пять? Зрительных органов – два. Жевательных – один, и одновременно – деление на две составляющих, в свою очередь, разделённых на тридцать два нескольких видов… Хм… Куда я попал? Какой примитивный мир! А кто такой я? Что это за тело? Стоп. Определенно – это тело человека. Человек… Производная разумного, созданная для колонизации планет определённого типа. Использовалась как ариями, так и нагами… Почему так вскипела кровь, когда я вспомнил о змеелюдях?! Острая, даже слишком острая реакция. Словно они – враги… И что это за чёрный отпечаток, следующий за мной повсюду? Это не тень. Слишком явственно чувствуется энергетический след… След врага. Маска Нага? По составляющей – так и есть. Что же… Подтягиваем руку к груди, раскрываем ладонь, направляя её центр в определённую точку маски. Энергозапас? Маловат. Данное воплощение маломощно. Необходимо усилить силу. За счёт чего? Окружающей среды. Выхватываем потоки силы, струящиеся бесхозно вокруг. Сплетаем их в тонкую острую нить. Ещё раз, и ещё. Похоже, теперь хватит. Целимся. Маска чувствует неладное и пытается раствориться в камне. Но уже поздно. Она намертво припечатана к месту коротким сочетанием звуков. Какой отсталый враг мне попался. Он совершенно ничего не умеет и не знает. Попробуем ещё одно слово… Корчится. Бьётся от боли. Проявляется нить, ведущая маску к кукловоду. Далеко. Но какой же он чёрный… Наг… Короткий анализ. Это не наг. Это гораздо хуже. Перерожденец. Мутант. Удар! Смертный визг бьёт по ушам. Уши? Органы слуха. Понизить порог восприятия. Так лучше. Маска корчится. Мьют, где-то там, далеко, корчится от боли. Его корёжит. Чёрная сила уходит из слабого тела. Само существо быстро слабеет. Как приятно… Приятно?! Мне нравится смерть? С каких пор?! Поднести руку к лицу. Взглянуть. Внимательно, очень внимательно! Ещё раз. Чтобы ни одна подробность не ушла от моих глаз… Да. Точно. Сейчас я воплощён в человеческом теле. Слабом и беспомощном. Абсолютно пустым… Пустым? Спохватываюсь – то, что я видел, говорит мне о том, что тело никак не может быть пустым, поскольку создано не искусственным, а естественным путём! Значит, где-то в нём носитель!.. Торопливо обшариваю память, и в одном из уголков натыкаюсь на забившийся в ужасе разум. Мгновенно просматриваю всю его жизнь, и ужасаюсь сам себе – как же я мог?! Как? Едва не убил человека… Невероятной вины преступление… Я же в ответе за свои создания? Естественно. Значит… Снова проверяю – разум пока жив. Но долго его держать нельзя в таком состоянии. Растворится в Ничто. И чувство вины всё больше гнетёт меня… Быстро проверяю тело. Понятно… Нужно ему помочь перед уходом. Торопливо произвожу переналадку организма носителя. Выдержит? А куда он денется? В конце концов, именно я создал человека, а не обезьяна. Тут совершенно обратный процесс: наоборот, неудачные образцы змеелюдских копий моей работы и есть обезьяны. Ладно… Пока внутренности носителя проходят перенастройку, быстро набиваю ему голову знаниями. Это можно. Это можно. Это нужно! А это ему знать вообще не стоит… Вроде всё. Стоп! Совсем забыл! Вот это ему тоже пригодится… Всё. Теперь не пропадёт, надеюсь… Главное, чтобы потом ничего не забыл. Тогда есть надежда на моё окончательное воскрешение… А теперь – мне пора. Ситуация с его разумом становится уже критической. Тянуть больше нельзя! Хотя так приятно вновь видеть, дышать и чувствовать… Всё… Уже на последней стадии торопливо открываю портал, полустёртым сознанием закидываю туда тело. И тонкой ниточкой остаточной памяти заставляю тело-матрицу двигаться. Массивная дверь. Калитка. Засов. Длинные коридоры. Комнаты. Это его. Осторожно опускаю тело носителя на кровать. Мне – пора… Иначе и для меня будет поздно… Последний раз наслаждаюсь реальностью и с болью в сердце возвращаюсь… Темнота… Вечности…

…Михаил проснулся рывком. Сразу. Давно уже такого с ним не было! Привидится же… Передёрнул плечами от страха. Ещё бы! Будто взяла его гигантская рука, встряхнула, и вылетел он из своего тела. А потом этот великан через глаза в душу заглянул и наизнанку всего вывернул… Снова поёжился. Жрать охота – хоть стреляйся! Торопливо обул ботинки прямо на босу ногу. Зашлёпал в столовую по пустым коридорам. Пустым… даже сердце сжалось. Почему? Еле дождался, пока ступит в большой зал. Первым делом – к холодильнику. Выудил оттуда здоровенную кастрюлю борща, сунул в духовку. Пока грелась – нарезал себе бутербродов с мясом. Благо летом запасся хорошим провесным окороком. Наконец звякнул звонок, и обжигаясь, прямо голыми руками ухватил горячие деревянные ручки ёмкости, поварёшку, насыпал себе первую тарелку, опорожнил в мгновение ока. Вторую, третью… Когда ложка заскребла по металлу, спохватился – он что, пятилитровую кастрюлю съел один?! Но чувства сытости не было. Помедлив, поднялся, прошагал к шкафу с консервами. Грохнул на стол деревянный ящик с тушёнкой. Вспорол тонкую жесть первой банки, второй… Шумно выдохнул воздух из груди, распуская ремень брюк. Взгляд упал на мусорное ведро, полное пустых банок. Вот же… Даже собакам ничего не оставил. Не будут же они лавровый лист трескать! Подумал, стащил со стеллажа мешок иностранного жёлтого корма, легко, словно пушинку забросил на спину, пошагал к выходу, где располагался собачий клан. Псы дружно подняли морды, но ни одна не шевельнулась, пока Джаб, вожак и патриарх, не подошёл к хозяину, не обнюхал и коротко не гавкнул. Михаил высыпал весь мешок в длинное общее корыто, затем пошагал обратно. Спать хотелось невыносимо. Но в желудке стояла тёплая тяжесть… Следующий раз просыпался дольше. Так и хотелось ещё поваляться в мягкой постели… Однако дела должны делаться независимо от настроения… Бросил взгляд на висящие настенные часы и охнул – неделя… Стоп!!! Неделя прошла!!! Бросился к аккуратно сложенной на стуле одежде. Схватил брюки, сунул ногу в брючину и… Треск! Рывок! Он с изумлением смотрел на оторванный кусок ткани. Что за… Куртка… Словно на младенца! Поднёс к глазам здоровенную ручищу… Это я или не я?! Прошлёпал тапочками по бетону пола в туалет, потому что мочевой пузырь давил изо всех сил. Пока справлял нужду, взглянул в зеркало… И едва удержался от крика – там был не он! Нет, черты лица вроде бы его… Но… Фигура… Само лицо… Его шатнуло… Твою же… Да что с ним происходит-то?! И вообще, где Людмила? Куда она без него ушла?! Людмила?..

А потом опустился прямо на пол, обхватил руками голову и завыл…

…– Можно войти?

Николай подскочил из-за стола от неожиданности – кто это ещё? Время далеко за полночь, а тут… И только тогда сообразил, кто это…

– Миха! Ты – живой?

– Естественно… В отличие от…

– Давай ко мне! Твой парень – жив-здоров. Чувствует себя отлично. Так что – шустрее шевели помидорами!

Уселся обратно, ожидая, и не обманулся – мгновение спустя вспыхнул портал, и из него в комнату шагнул… Нет, старшина горожан ожидал всякого, но такого! Вроде и Михаил, а вроде… В полтора раза, почитай, крупнее стал. Ручищи – что твои бёдра! Лицо – строже и твёрже. Плечи – на каждую по две девчонки посадить можно! Ничего себе струя… Только глаза прежние. Словно у смертельно раненного зверя… Старшина поднялся со стула, шагнул к парню, обнял. Тот ответил. Потом уселись за стол, глядя друг другу в глаза. Наконец Михаил криво улыбнулся:

– Нормально всё прошло?

Николай ответил такой же невесёлой ухмылкой:

– Нормально. Теперь не знаю, что и делать. Половина моих подчинённых – полулюди, полузмеи. Пока держусь, но боюсь, что сорвусь в любой момент. Только с Ланой душу отвожу.

– Теперь понял, почему я её тогда взял?

– Само собой. Ещё удивился – как она смогла остаться настолько чистой?

– Как-как… Как мы… Что с моим парнем?

Старшина расслабился:

– Нормально. Ест в три горла. Спит сутками. Да пелёнки пачкает усиленно. Есть кому за ним приглядывать. Не переживай.

– Я же отец, а ты такое говоришь…

Передразнил:

– Не переживай…

– Не обижайся. Лучше расскажи, куда ты из Храма делся…

Михаила передёрнуло, он немного помолчал, потом всё-таки решился:

– Да чуть не помер я…

– Это я видел. До сих пор удивляюсь, что ты жив.

– Ты неправильно всё понял. Меня Сварог чуть не сожрал.

– Постой… Сварог… Это из Старых Богов, что ли?

– Какие боги?! Это арии! Он нас и создал, людей! Вместе со своими товарищами. Напомнить тебе их имена? Перун, Макошь, Велес…

– А… Христос? Бог-Отец?

Парень сплюнул на пол, правда, тут же извинился:

– Прости, не сдержался. Может, ты и про Владимира Святого, Красное Солнышко веришь, что он на Русь крещение принёс? И веру христианскую? Брехня это всё! Наглая и откровенная! Если больше не сказать… Со времён татарского нашествия вера эта на Руси появилась. И принесли её именно находники! Чужаки! Тем более что ни татары, ни монголы к игу отношения не имеют! Вообще! Они вместе с русичами в одном строю стояли против нашествия. Да… И погибли все… На поле том… Возле Москвы… Потому что никакой Калки не было. Вообще. Рать против рати. Возле Храма арийского. Змеелюды против ариев. Точнее, их потомки. Наги победили… Пленных они не брали. Так что… Мало кто уцелел, и то чудом. А пришельцы первым делом стали наши храмы рушить, жрецов уничтожать и тех, кто в ариев – Старых Богов веровал. А взамен – свою веру насаждать. В Христа… Так-то вот… За Ведающими охотились, не жалея сил и средств. Жгли древние книги, уничтожали всё, что могло указать на существование ариев. Постепенно люди стали забывать, а чужаки делали своё дело целенаправленно и методично. В конце концов, их изгнали. И совсем не так, как описано в романах и учебниках. Правда, те, кто на это дело поднялся, все погибли, до последнего. И с ним ушли Знание и Вера. Осталось лишь так…

Парень махнул рукой… Затем, углядев на столе бутылку водки, махом влил её в горло. Поморщился… Занюхал рукавом куртки. Николай подсунул ему тарелку с нарезанными свежими огурцами. Михаил вкусно захрустел, потом вдруг дёрнулся:

– Свежак в январе? Ты по Старым дорогам прошёлся?!

Николай улыбнулся:

– Не переживай. Один ходил. Я тут вот что надумал…

Сделал паузу, потом решился:

– Земля это наша. Родина. Так что бросать её на погибель и потеху нагам – стыдно будет.

И припечатал слова широкой ладонью по столешнице. Михаил прищурился:

– Верно говоришь. Бежать нам с неё стыдно. Я тоже насчёт этого подумал, и крепко. Но вот что хочу тебе предложить… Сам знаешь, мы здесь, у себя на Севере, без центральных земель не проживём. Ни пшеницу, ни рожь вырастить не можем. Да и фрукты-овощи тут не роскошь, а лекарства. Так вот…

Подтянул к себе большую кружку с водой, махнул залпом, потом продолжил:

– Словом, нам нужны тёплые земли. И очень нужны. Посему – вот что я думаю: собрать желающих, взрослых да женщин с детьми, да кого ещё сможем найти, и отправить их в другие места. Как ты сам увидел – планет пустых много. Пусть садятся на землю. Мы чем можем – поможем. Техникой. Топливом. Оружием. Инструментами и мастерами. Здесь должны остаться только воины. Ну и немного народа им в помощь. А поселенцы нас хлебом и всем прочим обеспечат. Что скажешь, городской старшина?

Николай задумался – в словах отшельника был смысл. И большой. Наги, захватившие власть в центре страны, подмяли под себя все самые хлебные районы, производившие наибольшее количество продовольствия: зерна, мяса, масла. Но змеелюди нюхом чувствуют ариев. И очень быстро они узнают, что на Севере есть чистые потомки Старых Богов. Что тогда? Для начала они попробуют завоевать полуостров силой. Но это у них не получится. Слишком много оружия здесь оставил прежний мир. Да и народу вполне достаточно. Убедившись же, что войну им не выиграть, начнут экономическую блокаду… Прекратится подвоз пищи и витаминов, и всё. Десять-пятнадцать лет, и земли вымрут от холода, голода и цинги. Можно, конечно, воспользоваться Старыми дорогами и устроить поселения на самой Земле. Мало ли сейчас свободного места? Но… Ожидая ежеминутно нападения, озираясь по сторонам, работать, зная, что в любой момент твой труд могут уничтожить или присвоить, а самого тебя казнить или продать в рабство… Ненасытность нагов известна всем…

– Пожалуй, стоит попробовать…

– Даже очень стоит. Я тут, благодаря Старому, нашёл для своих деревенских одно местечко. Собираюсь их туда перебросить на днях.

– Они, кстати, с моими неплохо сработались. Давай так, ты не спеши, не гони коней. Мне нужно две недели. Подготовлю людей. Соберу им технику на первое время, топливо. И отправим всех за один заход.

Парень почесал подбородок:

– Две недели мало… Надо минимум месяц.

– Действительно… За две недели мы с тобой соберёмся. А им – больше времени нужно. Как будешь своих переправлять?

– А махом. Они у меня домоседы. В основном – поля да окрестности. Я весь кусок с ними и переброшу. В радиусе пяти километров. Думаю, достаточно будет. Уже и место присмотрел.

Николай удивлённо посмотрел на сидящего напротив гиганта, в которого превратился худощавый парнишка:

– И сил хватит?

– Храм поможет. Я запустил энергетическую подпитку. Так что он восстанавливается. Лет так через сто сможет функционировать полностью. Вот тогда мы всех нагов и зачистим, одним махом…

– Ха! Через сто лет… Хоть бы наши внуки дожили до этого времени…

И осёкся, перехватив изумлённый взгляд парня:

– Ты чего? Нам теперь с тобой лет по триста землю коптить. Так что – доживём! Ух, тогда мы им устроим… Этим вонючкам…

– Т… триста?!

– Ну пятьсот положенных мы не протянем точно. Слишком наши организмы мутациями испорчены. Но триста лет жизни нам гарантировано. Как и нашим потомкам. Только вот… Для этого надо жениться на подобных себе… Тебе легче – у тебя Лана есть. А вот я…

Кулаки непроизвольно сжались, глухо бросил:

– Ты знаешь, что она была змеелюдка больше чем наполовину?

– Ты – чего?!.

– Честно. Когда хоронил – впервые третьим оком глянул. До этого – просто боялся разочароваться… Ребёнок её и убил, по совести говоря. Не выдержал отравленный организм чистой крови. И… Она это знала. Что умрёт. Но не колебалась ни секунды. Потому что… Любила… Искренне. По-настоящему и на всю жизнь…

– Значит, твой сын…

Михаил с лёгким хлопком припечатал громадные ладони к дереву стола:

– Когда ему будет пять лет – приведу в Храм. Начну лечить. Думаю, Сварог поможет.

– А если нет? Пацан же погибнет!

– И что? Есть долг перед семьёй. А есть – долг перед расой и видом. Либо мы, и Земля будет жить. Либо они – и наша планета станет мёртвым булыжником. Когда на кону стоит подобное – у меня нет сомнений. Поверь. Если Храм пожелает – сын будет жить. Настоящим, истинным человеком. Нет – наги всё-равно уничтожат мир и всё живое… какой смысл тогда продлевать агонию? А видеть его перерожденцем или мутантом я не хочу…

Воцарилась тишина. Николай никак не мог прийти в себя от суровых слов сидящего напротив него человека. А ведь тот прав… Наконец Михаил поднялся, не выдержав молчания:

– Сына мне покажи.

– Да, конечно…

Оба мужчины вышли из комнаты, прошли по коридору, потом несколько метров по улице, где стояла удивительная для кольской зимы тишина, вошли в больницу. На движение поднявшегося со своего места сторожа старшина сделал успокаивающий жест, и тот опустился на место. Они прошли в небольшую угловую палату, и горожанин открыл дверь. Аккуратная детская кроватка. Рядом – ещё одна. В обоих сладко посапывают дети. Посередине – стандартная больничная металлическая койка, на которой спит женщина в тёплом халатике. От спящей вкусно пахнет булками и молоком. Пара тёмных пятен на груди выдаёт, что её грудь полна молока… Михаил подошёл к кроваткам, заглянул в одну, потом перешёл к другой. Заглянул. Малыш спал. Крепко и спокойно. Отец опустил руку внутрь, поднёс к головке, покрытой редкими светлыми волосиками, но не коснулся. Чуть нахмурил брови, и Николай увидел, как его ладонь засветилась… Небольшой светящийся столбик возник между ребёнком и островитянином. Малыш пошевелился, но не проснулся. На его личике вдруг появилось умиротворение. Так продолжалось минут пять, но внезапно послышался низкий грудной голос:

– Вы кто? Что вы делаете?!

– Т-с-с… – Николай поднёс палец к губам.

– Это его отец, Валя. Не волнуйся.

Женщина поднялась на кровати, придерживая халат на высокой груди, настороженно глядя на парня. Тот резко отдёрнул руку от ребёнка, затем, в свою очередь, посмотрел на кормилицу, едва заметно нахмурился, неожиданно резко выбросил руку, положил ей на плечо:

– Что вы себе позволяете?!

И вдруг обмякла, прикрыв глаза. Николай вновь увидел свечение из ладони парня. Только на этот раз оно было совсем коротким. Секунд через тридцать потухло, и молодая женщина словно очнулась, снова открыла было рот, собираясь закричать, но Михаил негромко произнёс:

– Спасибо вам, что кормите и моего сына. Не знаю, как вас и благодарить…

Кормилица смутилась, покраснела…

– Ничего страшного. Молока у меня много, а дочка всё съесть не может. Так что обоим хватает…

Краска на лице стала ещё гуще, когда сообразила, что выдаёт интимные тайны мужчине… Парень поспешил её успокоить:

– Вы не волнуйтесь. Всё нормально, это же жизнь… Ну мы пойдём.

Подхватил Николая под локоть, шагнул к двери, вдруг обернулся:

– Вы меня простите, но может, вам чего-нибудь нужно? Из продуктов или вещей? Мало ли, смогу помочь…

– Хочется чего-нибудь… Сладкого… Арбуза… Только где ж его взять сейчас?

Михаил слегка усмехнулся:

– Завтра приду навестить малыша. Думаю, что-нибудь придумаем.

Снова шагнул к двери, но опять остановился, услышав голос молодой женщины:

– Вы имя сыну придумали?

– Ратибор.

– Ой… Я про такое и не слышала… Но вы – отец. Решать вам.

– Да. Его зовут Ратибор…

Осторожно, чтобы не хлопнуть, закрыл за собой дверь палаты. Затем развернулся к Николаю:

– Спасибо за помощь… Друг…

Крепко стиснул его руку в пожатии, слегка склонил голову в знак уважения.

– Мне пора. Прости. Собирай людей. Готовь технику. Насчёт электричества для поселенцев – не заморачивайся. Эту проблему я решу. Есть возможность. Жди завтра. Приду сына проведать, так что уж предупреди сторожей…

– Во сколько тебя ждать?

Поднял глаза к потолку, что-то прикидывая, затем губы островитянина сложились в улыбку:

– В семнадцать часов. Всё. До завтра.

Вспыхнул портал, и громадная фигура исчезла в ослепительном свете…