Текст книги "Падальщик"

Автор книги: Александр Авраменко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Глава 18

– Страшно, однако…

Николай залпом осушил очередной стакан, занюхал обшлагом рукава. Фёдор пожал плечами:

– А что нам делать? Пытался народ уходить – так находили… Такое творили с беглецами, сказать страшно…

– А ты расскажи. Чтобы мы знали. Чтобы всем известно стало…

– Да…

Мужчина махнул рукой, потом собрался с духом:

– Кого кислотой обливали, кого – варили. Самых маленьких – жарили…

– Как это жарили? – не понял Николай, и Солнышкин пояснил:

– Лист железа брали, на него клали связанного проволокой ребёнка. А внизу – костёр. И сверху – маслом… Заживо…

Сзади послышался булькающий звук, Михаил оглянулся – стоящая позади них бледная Лана пыталась удержать рвоту. Снова повернулся к собеседникам:

– Правда всё это, Коля. Чистая правда. Только не вся. А та, что ему ведома. На деле – всё гораздо хуже…

Тоже выпил стопку, пристально взглянул на горожанина:

– Дашь ему людей?

– Без вопросов.

Обернулся к по-прежнему стоящей позади него девушке:

– Позови мне Костю Желябова.

Лана кивнула, исчезла в бурлящей толпе. Воцарилось недолгое молчание, впрочем, совсем недолгое, поскольку буквально через пару секунд перед столиком появился высокий парень лет двадцати:

– Вызывали?

Николай кивнул, потом произнёс:

– Собирай свою бригаду. Поедешь с этим человеком…

Показал на деревенского старосту. Константин нахмурился:

– Да вроде как мы уже…

– Знаю. Пока потерпим. Тут другое дело: они – новички. Обосновались на побережье, но ничего не знают ни про наши края, ни про всё остальное. Поможешь им на ноги встать. А на будущий год, обещаю – займётесь тем, что и задумали. Люди для нас на вес золота, сам знаешь. Так что все амбиции – побоку.

Парень просветлел лицом:

– Прости, старший. Неправильно тебя понял. Сейчас скажу своим, чтобы заводили машины. Пошли со мной, новичок.

Староста взглянул на Михаила, тот кивнул ему головой:

– Удачи тебе, Федя. И твоим людям. Я буду наведываться. Да, Олесю не забудь и Иринку…

Пожали друг другу руки. Деревенский исчез в толпе вместе с сопровождающим. Николай вновь наполнил стопки остатками водки, объяснил:

– Мы готовили бригаду для основания заставы на трассе. Как раз на юге. Чтобы к нам не лезла всякая сволочь, подобная твоему герцогу…

– Чего это моего?!

– Да так. Не бери в голову. Мы когда рабов осенью выкупили, тоже всякого наслушались, и решили вот немного прикрыться. Сам видишь, порядок потихоньку восстанавливается. Последнюю банду кто-то зимой угрохал…

– Да как бы не я… Они на металлургическом заводе обосновались?

– Да. Значит, точно ты… Молоток!

Парень махнул рукой:

– Да ладно тебе… Тут долг я выплачивал. Двоим умершим… Так что всё нормально.

Николай спохватился, снова позвал верную Лану, та сменила закуску, снова поставила на стол очередную бутылку водки. Горожанин было потянулся к ней, но островитянин сделал упреждающий жест:

– Хватит мне. Лучше бы кофе.

– Без проблем. Лана, девочка, кофе нашему гостю.

Та кивнула, исчезла за стойкой, засуетилась. Между тем старший посмотрел на бутылку, потом решительным жестом убрал её под стол.

– Ты прав. Нечего. Не праздник, чай. Лана, и мне чаю сделай!

Та кивнула головой, продолжая делать напитки. Горожанин внимательно взглянул в глаза собеседника, и сразу стало ясно, что хмель на него не подействовал. Ну разве чуть-чуть.

– А не хочешь мне объяснить некоторые странные вещи, землячок?

Михаил откинулся на спинку пластикового стула, чуть прищурился:

– И какие же?

– Скажем, что такое Старые дороги, к примеру? Или какая это правда, что ведома поселенцу? Почему тебя Лана словно чумы боится? Да и многие из наших тоже? С чего вдруг ты так сцепился с тем работорговцем, да ещё велел покойника сжечь и пепел развеять?

Парень слегка улыбнулся:

– Я вот думаю, мальчик у меня будет или девочка?

– Ты от ответа не уходи… Постой, мальчик или девочка? Ты что, себе подругу нашёл?!

И зачарованно замер – островитянин совсем преобразился: на лице появилось смущение, всегдашняя суровость растаяла, словно дым.

– Нашёл. Как раз у тех бандитов. Последняя уцелевшая из них.

– Долго драться пришлось?

– Она говорит, что случайно в банду попалась. И я ей верю… Что же касается твоих вопросов, старшина…

Снова стал прежним, воткнул внимательный взгляд в мужчину, и тот вдруг почувствовал, как у него начала зверски болеть голова. Отшатнувшись, пробормотал:

– Ты чего?!

Парень чуть помолчал, потом ответил вопросом:

– Ты историю хорошо знаешь?

– Допустим…

– Про самые древние государства что-нибудь слышал?

– Египет, Греция, Рим…

– А раньше?

– Вавилон вроде… А, вот ещё – Урарту!

– А ещё?

– Да не было вроде ничего больше…

– Было. Я тебе больше скажу – вся история человечества одна большая ложь. Очень большая ложь, если не сказать ещё хлеще.

– Да что ты…

И осёкся – глаза собеседника вновь налились тем самым сияющим бездонным светом, и его негромкий голос, казалось, врезался прямо в мозг огненными каплями:

– Двадцать миллионов лет назад в страшной войне, которую мы даже не можем представить, сошлись две великие цивилизации ариев и змеелюдов… После этой бойни вся Галактика лежала в руинах. Немногие уцелевшие с той и другой стороны умирали. От голода, от болезней, от заражения радиацией и бактериями. Не было ничего сдерживающего ни с той, ни с другой стороны. Осознав, что гибель цивилизаций неизбежна, оба вида разумных существ приступили к исполнению последнего плана в своей жизни. Змеелюди решили уничтожить всё живое, что ещё оставалось в космосе. Арии, наоборот, пытались спасти мир. Они создали людей и поселили их на Земле. На нашей планете. Именно поэтому Дарвин, кстати змеелюд, так и не смог доказать, что мы происходим от обезьяны, суть – одной из неудачных попыток змеелюдов создать подобие арийского человека. Тем не менее, с огромным трудом, но наги всё же сумели изготовить копию. Причём настолько удачную, что невозможно было отличить истинного человека от подделки. Даже скрещивание двух прямо противоположных видов оказалось возможным, настолько оба вида были похожи. Только вот цели обоих видов были разные, как и у их создателей: арии – строители и создатели. Наги, или змеелюды – разрушители и погубители. Но несмотря ни на что, обоим видам приходилось жить на единственной пригодной для жизни планете, и в конце концов и здесь вспыхнула война, к счастью, не уничтожившая наш мир, но погубившая высочайшие цивилизации, существовавшие здесь. Остались лишь слабые отголоски тех времён да некоторые артефакты прежних эпох… Некоторые из них принадлежат ариям. Другие – змеелюдам. А за время, прошедшее с Последней Войны, обе расы перемешались. Сейчас практически не осталось чистых ариев и чистых змеелюдов, за редким, очень и очень редким исключением, хотя существует целое племя нагов…

Николай словно очнулся от транса:

– И ты…

– Арий, как ты понимаешь. Мне повезло наткнуться на Храм. А тот услышал меня. Как выяснилось, у меня примесь крови нага минимальна. Можно сказать, её почти не было, и механизмы Храма сработали. Затем… Дело техники. Из меня удалили всю заразу, закачали некий информационный пакет, открыли несколько мозговых точек, усыплённых нагами. И я стал таким, как сейчас. Именно поэтому почти все из женщин, которые были у меня, не могли забеременеть. Чем чище кровь, тем больше шансов…

– Значит, тот торгаш…

– Практически чистый наг. Змеелюд. Причём из посвящённых. Впрочем, как и герцог Волк, насколько я могу судить по словам Фёдора. В его деревне практически не было змеелюдов, поэтому я и взял их с собой. Старые дороги – транспортная система Древних, которую мне удалось освоить. Практически я могу попасть в любую точку земного шара, если захочу. Есть и ещё кое-что, но это…

Парень махнул рукой, и Николай снова задал вопрос:

– А кроме Храма и Дорог что ещё есть?

– Алтарь. Он у меня на острове. Вроде бы есть и ещё кое-что, но пока я не могу обнаружить это. Только чувствую слабые отголоски, но… Увы.

Старшина горожан почесал подбородок:

– Странные ты вещи рассказываешь… Будь это кто другой – подумал бы, что крыша поехала…

– Есть ещё пара вещей, Коля… И самое страшное, что общение с нагами – заразно. Их влияние убивает ту душу ария, которая ещё присутствует в человеке…

– Вот как?!

– Да… Ещё… В старой столице осталось капище Нага. И, похоже, что его нашли давно, лет так пятьдесят назад. А сейчас там просто настоящий шабаш. Инфекция прёт со страшной силой. Посмотри сам, что творится в стране…

– Ты знаешь, где это место?

Парень, чуть помедлив, кивнул головой:

– Под Кремлём… Там оно. Это я точно знаю. Мне Храм сказал, перед тем как вновь под воду ушёл…

Николай поёжился:

– Получается…

Михаил кивнул в ответ, подтверждая невысказанные слова, и затем знаком показал, что на данную тему он больше говорить не хочет. С минуту стояло неловкое молчание, потом горожанин решился:

– А вообще, что ты ещё можешь, кроме древних дорог, открывать?

Островитянин на мгновение задумался:

– Да как сказать… Могу человека обнаружить задолго до того, как увижу. Определить примесь крови Нага… Со зверем и птицей общаться. Но это немного. Косяк рыбы приманить в нужное место… Вроде бы всё. Хотя ещё многого не пробовал. Как-то не приходилось…

– А мысли читать?

– Это тяжело. Как и будущее видеть. Причём, если чужое – то ещё могу. А вот своё…

Мгновение помолчал, потом всё же решился:

– Нет. Как и близких мне людей.

– Ничего себе…

В ответ лишь пожатие плечами. Горожанин вновь решил сменить тему:

– Смотрю, мечи у тебя…

Парень махнул рукой:

– Японские. Уж больно понравились. Да и удобно…

– А где взял?

– В Токио. Как раз после того, как Ния прыгнула…

Глаза горожанина заледенели:

– Значит…

– Ладно. Честно скажу. Я ей предложил на выбор, либо к себе вернуться, либо к вам. Она попросила посмотреть, что с её городом стало. Пока смотрел на неё – вроде ничего. А как чуть отвернулся, она с крыши высотки и прыгнула. Сразу наповал.

– Понятно… Пожалуй, я её понимаю.

Холод из глаз исчез.

– У них действительно всё так плохо?

– Да. Человек сто на всю страну осталось. Да и те по разным местам сидят. Проедают что осталось. Думаю, ещё года два, максимум три – и полный абзац.

Горожанин чуть помолчал, потом подвёл итог встречи:

– Сюда бы тебя. К нам. Уж мы твои таланты бы использовали на все сто… Но договор есть договор. Слово дороже денег…

– Это так. Но я и так могу помочь. По собственному желанию. Знаешь, мысль появилась: пригоню я вам рыбы побольше. Так что готовь караван.

– Куда хочешь пойти?

– За фруктами-ягодами.

– Это куда?!

– Да на юга рванём. Старыми дорогами.

– На… юга?!

– А почему нет? Сам понимаешь, нам люди нужны. И продовольствие. Не всё здесь вырастить можно, а земель сейчас свободных хватает. Воевать же с нагами нам ещё рано. Сначала окрепнуть, восстановить какой-никакой порядок. А уже потом…

– Думаешь, будем воевать?

Кривая усмешка наползла на лицо парня:

– А ты считаешь, что мы тут, на краю света, отсидимся? И такие вот Волки оставят нас в покое? Особенно, когда пронюхают, что здесь люди есть? И беглецы от них сюда стремятся?

– Не уверен…

– А я – знаю… Рано или поздно мы с ними схлестнёмся. Потому что они не потерпят свободных. А тем более – ариев. Ты, надеюсь, уже понял, что среди вас их потомков большинство. И достаточно чистых. Здесь, на Севере, достаточно артефактов прежних времён, чтобы даже заражённый организм очистился. И чем дольше живёшь среди нас, тем процент чистой крови выше.

– Хм… Прямо какие-то расовые теории выдвигаешь.

– Расовая теория тоже верна. Хотя после Великой Отечественной её извратили достаточно сильно. Кстати, те же наги-змеелюди. Посуди сам – негры, монголоиды, белые, семиты. Абсолютно разные даже внешне люди, не говоря о складе ума. И все сказки об общности человеческой расы – откровенная ложь. Скажу больше – все мы завезены на Землю Предтечами. Арийцами. Из разных мест, из разных времён и разных планет. Человек не произошёл от обезьяны, как нам лгут. Поскольку не хватает одного, но очень важного переходного звена, которое так и не смогли найти. И не найдут. Поскольку обезьяна не имеет к людям никакого отношения.

Николай вновь нахмурился:

– Ты и задвинул… Прямо какой-то постулат о божественном происхождении человека. Из глины нас, что ли, слепили, как в Библии сказано? Хе-хе…

– Самому не смешно? Мы – подобие ариев. Так сказать, ослабленный вариант. Кто-то удачнее, кто-то – не очень…

– И ты?

– Я? Ну скажем, немного более приближённый к ним вариант, чем ты. Но буквально на сотые доли процента.

– Сотые доли?!

В ответ последовал молчаливый кивок.

– Всего лишь сотые доли… Если не тысячные…

– И такая разница?!

– Разница? Да любой из нас способен на то же, что и я. Просто вы ещё не разбужены… А это – всего-навсего вопрос времени. И не такого далёкого, как ты считаешь. Три, максимум пять лет. И каждый из нас будет способен на то, что я могу сейчас.

– Но сам-то ты уйдёшь вперёд за это время!

– Логично. И знаешь, почему?

– Ну?

– Кто-то должен быть опытным образцом. Если ты увидишь, что я свернул не туда, просто убей меня.

– Ты серьёзно?!

– Серьёзно. Больше, чем серьёзно. И, кстати…

Короткая пауза.

– …если я захочу использовать те ракеты, что сейчас хранятся у меня на острове, тоже убей. Американцы использовали их в Хиросиме и Нагасаки вовсе не потому, что хотели напугать нас ядерной войной. Под этими городами находились Храмы, подобные нашему, северному. Только в гораздо лучшей сохранности. Способные к восстановлению чистоты крови. Поэтому их и уничтожили. Техника ариев не переносит радиацию. Оттого мои ракеты нельзя использовать. Наш Храм будет окончательно уничтожен, ему и сейчас нелегко сдерживать Капище. И тогда наги окончательно захватят Землю. Нас уничтожат, а потом и саму планету. И прекрати мысленно вертеть пальцем у виска. Я – в своём уме. Просто всё, что я тебе сейчас сказал, настолько не укладывается в рамки здравого смысла, что прекрасно тебя понимаю, когда ты шаришь глазами по сторонам. Думаешь, кого бы свистнуть на помощь, чтобы меня скрутить и охладить мозги парой вёдер из моря? Зря. Очень даже зря…

Вдруг островитянин резко перегнулся через стол и крепко ухватил мужчину за рукав, затем, не давая опомниться, залпом выпалил непонятную скороговорку. По глазам ударило ярким светом, а через мгновение всё померкло от сумерек, хотя только что стоял полярный день в полном его разгаре. Николай ошарашенно взглянул по сторонам – крыша… Крыша?! Высоченные здания в несколько десятков этажей, поблёкшие рекламные щиты с выцветшими красками… Пересохшим горлом он едва смог выдавить из себя:

– Г-где это мы?!

– В Японии. Там, внизу, лежит тело Нии. Отсюда она прыгнула, когда увидела, что стало с её родным городом…

Снова короткая скороговорка и яркий свет, на этот раз вся панорама изменилась – теперь мужчины стояли на берегу бескрайнего океана. Яркая зелень пальм била по глазам, а ослепительно-белый песок хрустел под ногами.

– А это где?

– Где-то на островах Полинезии. Не знаю точно. Поехали дальше…

Развалины древнего города в джунглях Амазонки, где уже сотни лет не ступала нога человека. Вечные льды Арктики. Пустыня Сахары с её иссушающим зноем, через мгновение показавшееся раем в пекле Долины Смерти с температурой в шестьдесят четыре градуса по Цельсию. И чем-то похожий на родные края остров Кергелен с его стадами низкорослых диких лошадей… Там Михаил присел на камень, покрытый мхом, и пригласил горожанина последовать его примеру.

– Теперь будем говорить серьёзно? Тебе достаточно доказательств?

– Вполне. Сейчас я думаю, какие перед нами развёртываются перспективы для той же торговли… Никакой потери времени, можно купить всё, что угодно. А продавать даже свежую рыбу!

Островитянин с сожалением посмотрел на собеседника, и тот спохватился:

– Прости. Как-то отвык мыслить глобально. Всё больше прикладными вещами приходится заниматься: как выжить, где зазимовать… Стоп… Погоди-ка…

Он с подозрением взглянул на Михаила:

– Ты хочешь сказать…

– Да. Есть ещё два варианта дорог. Первый – за пределы нашей Солнечной системы и, скорее всего, Галактики.

– И ты там был?!

Глаза горожанина сверкнули, но парень отрицательно покачал головой:

– Нет. В одиночку просто не рискнул. Хотя, судя по описанию, места там есть райские… Да и мало ли что я оттуда могу притащить на себе. В смысле вируса. Как бы нам потом чума не показалась лёгким насморком…

– А второй?

– В параллельные миры.

– Это как?

Островитянин пояснил:

– Отдалённые от нашей Земли на несколько пространственных координат. Скажем, где-то люди есть, а где-то они так и не появились. В каком-то мире не было войны, а в каком-то так и не смогли изобрести электричество. Есть мёртвые миры, где человечество уничтожило само себя. А на некоторых планетах победили змеелюди… Словом, пространственных координат множество. И планет тоже. Могу сказать тебе лишь одно – арии уцелели лишь на нашей Земле. В других местах подобных мне – нет. Это точно. Иначе бы я их, как говорится, почувствовал.

– И ты можешь попасть в эти миры?!

– Да. И довольно легко. Но, как сам понимаешь… В одиночку туда лучше не соваться. Есть, правда, пара интересных вариантов для нас.

Николай прищурился, поправив сбитую пронзительным ветром прядь волос:

– Поведай…

Парень вздохнул:

– Первый – я могу переправить всех в один из пустых миров, где нет чумы и людей. Там мы сможем начать всё заново. Второй – ещё радикальней: вообще в другую Галактику. Попытаемся построить новую цивилизацию ариев там. Скажу так – примерно тысяча лет у нас будет. Но туда тащить придётся всё, не только людей, но и технику, оборудование, оружие… Словом, всё.

– Лучше тогда уж полуостров целиком.

– Приходила в голову и такая мысль. Правда, сил уйдёт много, но это реально…

Николай с ужасом взглянул на собеседника:

– Ты и на такое способен?!

Кивок головы был ответом.

– Способен. Только вот проживу я после этого недолго. Может, два года. Может, три. Сожгу себя этим переносом. Но ради восстановления мира и нового будущего я готов и к этому. Правда, времени у нас на раздумья для этого варианта осталось не так много. Максимум – до Нового года. Потом про всё можно будет забыть. В том числе и про Старые дороги вообще.

– Это почему же?

Невнятный звук был ответом. Потом последовало пояснение:

– Капище. Оно тоже набирает силу. Гасит Храм. Нагам начали приносить жертвы. Человеческие, естественно.

– А как-то усилить Храм, чтобы он победил, реально?

– Реально, но…

Короткая пауза. Затем снова:

– Реально. Даже очень. Словом, думай, Коля. И не тяни. Времени у нас очень и очень мало. Исходи из множества слагаемых. Начиная от того, сколько сейчас у нас людей, и заканчивая климатом. Скажем, как нам без хлеба обойтись. Поскольку скоро торговлю с нами эти самозваные герцоги и графы запретят. Не хотят они, чтобы простые люди знали, что на краю земли свободные живут, над которыми нет их власти. Ну а потом и вовсе войной пойдут. Так-то…

Парень поднялся со своего камня, взглянул на свинцово-фиолетовую гладь моря, задумчиво произнёс:

– Оно всё-таки отличается от нашего. Хотя вроде бы тоже Север… Впрочем, скорее – крайний юг… Пошли домой?

Николай тоже поднялся с земли, отряхнул брюки:

– Задал ты мне задачки… Дашь хоть неделю подумать? С народом посоветоваться?

– Дам. Одно скажу, Коля… Если что – я и сам уйду, и своих поселенцев прихвачу. Выживем. Так что – не тяни. Только об этом прошу. Поверь – времена наступают такие… Даже я не знаю, что будет дальше и что делать.

– Так ведь и бежать не хочется… – Кривая усмешка озарила лицо горожанина.

– Когда это мы от врагов бегали?

– Когда?

На мгновение на лице островитянина было видно этакое вспоминающее состояние:

– Так, вообще-то, было… И не раз. Только в официальной истории о подобном как-то не принято упоминать…

Глава 19

…Горожане отказались от переселения. И, откровенно говоря, у Михаила словно камень с души упал. Сразу полегчало. Он ведь сам уходить не хотел. Не было желания бросать Алтарь и Храм. Не мог оставить их на гибель и поругание змеелюдскому Капищу, где человеческие жертвы уже вовсю приносили. Чувствовал это парень. Ой как чувствовал. И Старые дороги стали тяжело открываться. И Алтарь уже не так светился. Словом, что-то надо было делать. И срочно. Впрочем, дни шли, и вроде как летом опять облегчение настало. Рыбу он продал тем же горожанам. Не поехал сам с ними. Отдал за долю в покупках. Список составил лично. Ему не много нужно было: картошку, муку, фрукты, овощи. Остального хватало с избытком. Сам приглядывал за переселенцами. А те – устраивались помаленьку. Восстановили фермы, стали заготавливать корма на зиму, косили по озёрам и редким долинкам траву, сушили сено. Запустили завод коптильный. Правда, пока там только рыбу солили. Соль брали в городе в обмен на готовый продукт. Её там ещё со старых времён хватало. По прикидкам, лет на пять хватит гарантированно, а там что-нибудь придумают. По тем Старым дорогам на Баскунчак, накопать побольше да вывезти, если припрёт. Скот, который был у переселенцев, дал приплод, прижился. Козы по сопкам словно пауки прыгали, корм себе искали. Доились исправно. Теперь когда Михаил в деревне появлялся, ему бидон молока всегда дарили и яички свежие. Куры расплодились вообще, у всех несушек чуть ли не по десятку цыплят вышло. А вот гуси – не пошли. Чего-то им не хватало. Правда, индюки тоже приспособились. Только вот стали какими-то мелкими и жилистыми. Словом, вырождалась порода. Не северный вариант. Но утки тоже расплодились. Озёр в округе полно, а вместо ряски и ракушек – мойва, песчанка, морской червь. Словом, еды им хватало. С энергией Михаил тоже помог: горожане от своей электростанции протянули кабель до линии электропередач, поставили подстанцию – в домах свет и тепло. И генераторам лучше – не вхолостую крутят, а под нагрузкой. Николай, городской старшина, присылал специалиста, бывшего подводника. Тот и помог всё это хозяйство построить и запустить. Поля в округе все засеяли картошкой, но народ знал, что урожай пойдёт на корм скоту. Конечно, и людям перепадёт, но уж больно северная скороспелка водянистая. Так что по-любому её мешать с привозной надо. Тем временем караван горожан вернулся с торговли. И когда Михаил за своей долей приехал, рассказали ему новости. И новости те были невесёлые… В центральной Руси окончательно силу взяли самозваные аристократы. Простой народ в кабалу попал плотно. Настоящее рабство. А эти вот графья и герцоги, чуть окрепнув и кое-как наладив хозяйство, точнее, выжимание продукции из своих подневольных, начали воевать между собой. А кто больше всего страдает во время войны? Естественно, простой народ… Деревни, образовавшиеся после чумы, – сжигались. Поля – вытаптывались. Людей – в лучшем случае уводили к себе и сажали на землю. В худшем – продавали в рабство соседям. А в самом страшном варианте – просто убивали. Но это – у обычных графов и баронов. Герцог же был один. И имя ему – Волк. Тот сел в бывшей столице. Потихоньку, точнее, медленно, но уверенно подминал под свою руку окрестные волости. Бывших правителей этих мест уничтожал. Людей уводил. И больше их никогда не видели. Исчезал народ бесследно. Но самое странное во всём было то, что этот Волк никогда не терпел поражений. Его войны всегда оканчивались успехом. Горожане рассказывали и чесали затылки. Один Михаил сидел спокойно, но внутри всё кипело. Он-то уже знал, кем является этот герцог на самом деле. Как знал и то, что ещё схлестнутся с этим Нагом северяне не на жизнь, а на смерть… Впрочем, пока время ещё позволяло. Северу, как никогда, нужен был мир. Для того, чтобы наладить нормальную жизнь, чтобы выросло новое поколение. В городе завели школу-интернат, куда детей мог отдать любой. Плату установили скромную, всем по силам. В основном тащили на себе эту ношу горожане. На их плечах и кормёжка была, и одевание детей. Но затея себя оправдывала – у родителей было больше времени на работу, охоту, добычу и переработку рыбы. Начали искать военную технику, проверяли подряд все бывшие городки и посёлки. Собирали одиночек, пристраивали к делу. На будущий год Николай собирался отправить большую экспедицию в центр уже по железной дороге. Михаил чесал затылок – хотя на его острове и было безопасно, но время одиночек проходило. Нужно было что-то думать. Как ни крути, как ни изворачивайся – но надо. Да и надоело, откровенно говоря, отшельником быть. Правда, сейчас то ему было хорошо – Люда покруглела, беременность пошла девушке на пользу, постепенно она становилась настоящей женщиной. Её в деревне уважали как жену их спасителя. Всегда принимали с радостью. Впрочем, она гостья на берегу была редкая. В основном жила на острове. Это Михаил постоянно по делам то в деревне, то в городе, то вообще – невесть где, по Старым дорогам шастает. Впрочем, девушка была счастлива и от того, что из её жизни ушла неопределённость, смысл появился. И мужем, и тем, что вскоре ребёнок будет. А самое главное – что Михаил её любит по-настоящему. Всем сердцем. Так что тут всё было хорошо… Незаметно пролетело короткое лето, но северяне вступали в зиму уверенно, как никогда раньше после чумы: полные закрома продуктов, достаточное, с огромным запасом количество топлива всех видов. Завезли фрукты, овощи, соки. Заготовили осенью, неожиданно тёплой и сухой, много ягод и грибов. Работала восстановленная электростанция. А самое главное – зима обещала быть мирной. Без налётов банд и озверевших от голода одиночек. Все были пристроены к делу, никто не остался без занятия. На зиму у горожан были большие планы. Теперь оставалось их только реализовать…

Михаил, как обычно, на зиму закрылся в шахте, тем более что, по его расчётам, в январе он должен был стать отцом. Николай, городской старшина, сдержал все свои обещания – за рыбу, переданную ему парнем, обеспечил его всем, что было заказано. Так что в зиму семья Михаила тоже вступала уверенно. Сам же парень хотел поискать пути к восстановлению Храма, пошарить по Старым дорогам, поискать способ оживить арийское сооружение. Он прекрасно понимал, что лишь оно может спасти людей и помочь восстановить цивилизацию. Так что заняться было чем… А пока – возле пылающего камина, собственноручно изготовленного им, с любимой женщиной рядом, вяжущей из шерсти крохотные варежки и пинетки. Возле решётки, за которой уютно пляшут языки чистого огня от берёзовых плашек, два здоровенных мохнатых комка, положивших морды на вытянутые передние лапы и смотрящих в пламя, отбрасывающее отсветы в оранжевые глаза. Тепло и уют, омывающие зачерствевшую душу…

…– Потерпи, милая! Потерпи чуть-чуть! Сейчас, всё сейчас будет хорошо!

Люда замычала сквозь стиснутые зубы – она оступилась с лестницы и упала вниз с высоты второго этажа на бетонный пол капонира. Михаил ей запрещал ходить одной в последнее время. Остерегался всяких неожиданностей. Но тут ничего неожиданного не предвиделось, и парень отпустил жену одну. Люде вдруг захотелось что-то найти на складе, и вот она сорвалась… Неожиданно закружилась голова, и молодая женщина… парень вывалился из радужного окна, торопливо бухнул в дверь носком ботинка, держа на руках закутанную в большой тулуп жену, закричал:

– Помогите! Врача!

Послышались голоса, дверь распахнулась, по лицу мазнуло теплом и ярким светом:

– Что случилось?!

– Она упала… Беременная! На девятом месяце уже!

Средних лет мужчина всмотрелся в парня, отшатнулся назад:

– Ты?!

– Да! Наг тебя побери! Зови врача!

– Сейчас…

Убежал, а Михаил осторожно опустил Люду на кушетку, стоящую в коридоре. Та застонала, вновь закусила и так искусанные в кровь губы. Парень лихорадочно забормотал:

– Потерпи, родная. Мы уже на месте. Сейчас будет врач…

По коридору уже спешили несколько человек в белых, как в старые времена, халатах. Парня бесцеремонно оттолкнули в сторону. Истекающую кровью женщину на «раз-два» затащили на каталку, повезли. Михаил было дёрнулся за ними, но на него бесцеремонно рявкнули, приказывая остаться. Каталка с телом Людмилы исчезла за белыми занавесками. Только тогда парень немного пришёл в себя – осмотрелся: чисто, тепло, совсем как до чумы. Сел на ту же кушетку, на которой до этого лежала супруга, обхватил голову руками… Он чувствовал, как ей больно. Все её страдания. Сидя неподвижно, пытался, по мере сил, облегчить ей боль. Иногда ему это удавалось. Но чаще – нет. Её сердце затухало, но вот второе, крохотное и светлое – разгоралось всё ярче и ярче. Что же там творится, в операционной… И вдруг его резнуло, словно ножом. Михаил вскочил, собираясь броситься туда, за занавески, где шла операция, но в этот момент услышал… Не крик, а писк. Некое кряхтение. И не ушами, а сердцем. Ребёнок?! Он жив! Радость наполнила парня, но тут же он опомнился – сердца Людмилы он больше не чувствовал… А из-за занавески выходила женщина с суровым лицом:

– Вы муж?

Дождавшись, пока островитянин осипшим голосом ответит «да», чуть тряхнула короткими волосами, выбивающимися из-под белой шапочки:

– У вас мальчик. На удивление – крепкий и здоровый карапуз, весом почти четыре восемьсот. С ним всё будет в порядке. А вот с его мамой…

Сглотнула ком в горле:

– Мы не волшебники… Простите… Я вам соболезную…

…– Что думаешь делать?

– Не знаю…

Михаил сидел на той же кушетке, напичканный транквилизаторами, от которых, впрочем, было мало толку. Николай сидел рядом, искренне соболезнуя этому странному, но по-своему доброму парню, не раз вытаскивавшему всех из пропасти смерти.

– У нас есть две кормилицы. Так что пока можешь оставить пацана в больнице. Он ещё слабенький. Всё-таки роды преждевременные, хотя и не слишком. Да и как ты сам его выкормишь, без материнского молока?

– Я понимаю… Так будет лучше всего. Но я его потом заберу.

Мужчина вскинул руки вверх раскрытыми ладонями:

– Естественно! Только пусть хотя бы месяца два-три ему будет. Чуть окрепнет, да и можно будет на обычное молоко перевести. Мне врач сказала…

– У меня куча молочных смесей есть… Прокормлю. И воспитаю.

– Ты это… Крепись… Жалко твою девочку…

Неожиданно для горожанина парень вскинул голову и глухо, как-то страшно произнёс:

– Я – отомщу.

– Кому?!

Николай опять заподозрил неладное, но Михаил пояснил:

– Это вина нагов. Люда… От моего ребёнка у неё началось восстановление… И змеи учуяли это. У меня не хватило сил прикрыть… Морок кобры. Вот чего она испугалась…

– Ты что, опять?!

– Я знал, что ты не поверишь…

Цепко ухватил мужчину за руку, словно выстрелил короткую фразу… Обстановка изменилась. Николай с удивлением осмотрелся – гранёные шестигранные коридоры, стены, исписанные непонятными светящимися рублеными знаками, по которым пробегали, затухая световые волны алого цвета. Большой круглый зал с гранёной пирамидой в центре, словно наполненной светящимся туманом.