Текст книги "Летящие по струнам-2"

Автор книги: Александр Абердин

– Выпить со мной чашечку кофе, ты отказалась. Поэтому, я решил, что имею право угостить тебя обедом. Надеюсь, что он тебе понравится. Ты кушай, а я пока что посижу рядом и полистаю твою книженцию, – взглянув на обложку красной кожи, я прочитал тиснёное золотом название, – "Полный анатомический атлас человека". О, милая, смею тебя заверить, магу-медику этому атласу верить – селиться рядом с кладбищем. Туда отправится любая половина его пациентов. Если тебя интересуют достоверные сведения о том, как устроен человек, тогда тебе лучше обратиться ко мне. Хотя мой собственный анатомический атлас выглядит попроще, к тому же он входит в магический справочник по медицине, ему можно верить полностью.

– Правда? – Оживившись воскликнула Тианайя – А кем он издан и когда? Вообще-то в нашем городке даже библиотеки не было, не говоря уже о книгах из Европы, а этот я попросила только потому, что он самый подробный из всех имеющихся.

 
Встав напротив, я вежливо поклонился и представился:
 

– Леди, меня зовут Матвей Тулкин, ваше имя я уже знаю, но теперь хочу услышать его из ваших уст.

Девушка улыбнулась, показав жемчужные зубки, рассмеялась вполголоса и сказала:

– Ты только что был со мной на ты, а сейчас сделался таким важным, словно какой-нибудь князь. Интересно, русские все такие? Я знаю, как тебя зовут, Счастливчик Мэт, мне повезло присутствовать на том собрании. Меня зовут Тианайя Агуэна, я родом из Империи Инков. Мой отец касик крохотного городка, а кто твои родители, наверное князья? Ведь все русские князья.

 
Сев перед ней, я весело рассмеялся и ответил:
 

– Что ты, мой отец даже не касик улицы в Астрахани. Он простой офицер Каспийской флотилии в запасе и потому всего лишь самый обычный рыбак, Тианайя.

Девушка улыбнулась, о Лель, помоги мне, до чего же она была обворожительна и мила, и заметила:

– Выходит, Мэт, мы с тобой очень похожи, ведь мой отец тоже рыбак, только он ловит рыбу в огромном океане, отправляясь на рыбалку на крохотном судёнышке, но он очень опытный маг и океан ему всё равно, что родной брат. Ты можешь называть меня просто Тией, а то ты так смешно произносишь моё имя и к тому же неправильно. А вот заслуженного прозвища, которого боялись бы враги, у меня ещё нет и наверное не будет. Ну, разве что его дадут мне маги или друзья, если я смогу их завести. Тебе, наверное, уже известно, что люди в Европе относятся к инкам очень настороженно и с большой опаской? Скажи, а ты правда побывал в подземном мире? Как ты в него попал и как смог из него выбраться? Если инки попадают в подземный мир живыми, то остаются в нём навсегда и скитаются по нему страдая. Мне бы очень хотелось проникнуть туда и вывести их.

Тия сказала мне уже довольно много о себе, но самое главное, дала повод познакомиться с не поближе и я с жадностью ухватился за ту путеводную нить, которую она мне дала, и сказал:

– Тия, у нас, русских, на счёт инков совсем другое мнение. Земли царства Московии лежат ведь рядом с Империей Майя и Ацтеков, так что мы почти соседи и нам, русским, плевать, что говорят о вас европейцы. Всё это сплошное враньё, как и то, что в Москве дикие медведи ходят по улицам, пьют водку из самоваров и играют на балалайках. Ну, а что касается навьего царства, то мы там очень часто бываем. Между прочим, я ведь туда не просто так ходил, а чтобы вывести оттуда тысячи русских колдунов, попавших в плен к нашему богу Вию. Это тот, который с огромными выпученными глазами и каменными веками.

 
Девушка оживилась и воскликнула:
 

– Ты расскажешь мне о Вие, Мэт? Мы зовём этого бога Супай, он повелитель подземного мира Уку Пача. Меня специально послали сюда учиться, чтобы я нашла способ, как вывести из Уку Пача людей. В последние годы очень много жителей побережья от Тумбеса до Пачакамака провалились в подземный мир. Многие на глазах своих родных. Наши маги часто слышат их стоны.

 
Улыбнувшись девушке, я негромко сказал:
 

– Тия, я тебе расскажу об этом, но не за обедом, а потом. Да, и на ночь глядя я об этом тоже не стану рассказывать.

Так началось моё знакомство с самой красивой девушкой, какую я только когда-либо встречал – Тианайей Агуэна. Мотя от её красоты просто млел, но Тия немного пугала его своим быстрым и пытливым умом. Всё бы хорошо, вот только Тиа, деньги на поездку которой собирались всем миром, очень уж ответственно относилась к своей грядущей миссии, выучиться на мага самого высокого ранга, через семь лет вернуться в свой родной городок Уарипача, более сотни жителей которого, взрослых, сильных мужчин и женщин угодили в Уку Пача, найти проход в подземное царство Супая и вывести их оттуда. Поэтому оторвать её от занятий, чтобы пригласить в ресторан "Монплезир" или в куда более простой и весёлый трактир "Весёлый Ганс", чтобы повеселиться вместе снами, было довольно трудно. Правда, немного подумав, я нашел-таки один беспроигрышный ход и за три дня до Гросселибешнахт, когда уже не мог думать ни о чём, кроме неё, отважился на самый крайний шаг, равносильный афёре, хотя с другой стороны мне ведь и в самом деле ничто не мешало поступить именно таким образом по той причине, что я элементарно влюбился и уже ничего не мог с этим поделать.

Поэтому я, держа в поводу осёдланного Гагата, прискакал ближе к вечеру к зданию Большой королевской библиотеки и устроил возле него засаду. Ждать мне пришлось за кустами какого-то аппетитного растения довольно долго и оба жеребца, вот же проглоты, почти начисто съели моё укрытия. Вскоре показалась Тиа, она спешила и почти бежала в библиотеку. Вот тут-то мы и вышли из-за объеденных кустов к ней навстречу. Девушка, увидев меня с двумя вороными конями, оторопела. Уставившись на меня, она о внезапно засмущалась и спросила вполголоса:

– Мэт, что ты тут делаешь?

– Тия, мне очень нужно поговорить с тобой. – Сказал я почему-то очень застенчивым тоном, чего за мной уже очень давно не наблюдалось – Очень-очень, давай прогуляемся верхом.

Она настороженно посмотрела на меня своими огромными, тёмно-карими глазами с синеватой поволокой и тихо ответила:

– Хорошо, Мэт, но я не умею ездить на лошадях.

 
Облегчённо вздохнув, я сказал ей:
 

– Не волнуйся и ничего не бойся, Тия. Ты поедешь верхом на Мраке. Этот конь побывал со мной в Уку Пача и если бы не он, то я никогда бы не смог оттуда выбраться. Я ведь не рассказал тебе и десятой части того, с чем нам пришлось там столкнуться. У тебя достаточно широкая юбка и ты сможешь сесть в седло по-мужски. Ну, разве что покажешь парням свои ножки, а они у тебя очень стройные, так что стесняться тебе нечего.

Тия была одета в длинную, широкую юбку синего тонкого сукна, подпоясанную широким красным кушаком, и белую, красивую блузу и лиловый жилет, расшитый бисером. Через плечо у неё висела самая обычная сумка мага, а свой кинжал она засунула за кушак. Я подвёл её к Мраку, взял за гибкую, сильную талию и забросил Тию в седло. Её юбки на мгновение взметнулись и открыли мне очаровательные ножки Тии почти полностью, а также маленький секрет девушки, отчего я немного смутился. Она тоже зарделась, но перед тем, как усесться на седло, успела подобрать юбку так, чтобы не сидеть на нём голенькой попкой. После этого я быстро подтянул стремена, вставил в них ножки девушки, обутые в чёрные башмачки с ремешком, и объяснил ей, что Мрак теперь на любой скорости будет скакать слева от меня стремя в стремя со мной и она может даже не брать в руки поводья, а просто держаться руками за луку седла. Через минуту мы лёгкой рысью скакали по широкой аллее к окраине города, а через полчаса уже ехали шагом по берегу Фришского залива. Какое-то время я говорил с ней о всяких пустяках и, наконец, решил заговорить о том, что считал самым важным и начал вот с чего:

– Тия, знаешь, у меня и всех моих друзей тоже имеется достаточно большое число всяческих обязанностей перед множеством людей, но из-за этого мы не перестаём радоваться жизни и наслаждаться всем тем, что она нам даёт. Ты слишком серьёзно относишься к своей грядущей миссии, Тия. По-моему это неправильно. Ты не должна лишать себя счастья.

 
Девушка нахмурилась и строгим голосом сказала:
 

– Мэт, это моя судьба. Именно для этого я и была рождена и потому ни о чём другом даже не хочу думать. Поэтому все те радости жизни, о которых ты говоришь, не для меня.

 
Кивнув, я спросил её:
 

– Ну, а после того, как ты выведешь свой народ из Уку Пача тебе можно будет расслабиться или ты так и останешься ходячим символом чьей-то надежды на избавление от очередной беды?

К моему счастью Тия поняла мою иронию так, как надо, а потому не возмутилась, а рассмеялась и воскликнула:

– Ну, конечно же, Мэт! После этого я смогу жить точно так же, как и любая другая девушка и даже влюбляться в парней. Например в таких красивых и сильных, как ты.

Она озорно улыбнулась и меня обдало жаром. До сих пор мне лишь несколько раз удалось слегка приблизиться к ней и полуобнять, а сегодня я впервые положил свои руки на её талию. По местным меркам то, что она была такой недотрогой, было просто возмутительным. Уж что-что, а поцелуй она могла давно уже подарить парню, который ухаживает за ней почти две недели, дарит цветы и даже ввёл её в свою компанию, где ей все были очень рады. Тишка даже взялся за ум и тоже стал активно искать себе подружку из числа студенток, только более старшего курса, да, ему уже и стукнуло двадцать пять годков. Печально вздохнув, я робко улыбнулся и сказал:

– Мне, наверное, повезло меньше, Тия, я уже безнадёжно влюбился в тебя и ждать поцелуя целых семь лет, будет для меня самой большой мукой, какой только можно подвергнуть парня.

 
Предмет моего обожания зацокал язычком и ответил:
 

– Да, это очень плохо, Мэт, но ведь я дала клятву не отвлекаться от магии ни на что, особенно на мужчин.

– Ну, хорошо, Тия! – Горячо воскликнул я – Если речь идёт только о спасении инков с побережья, попавших к Вию в полон, то скажи мне, пожалуйста, как твоя клятва соотносится вот с чем. Мне, смотаться в ваши края, спуститься под землю и вытащить их в явий мир не составит особого труда. Более того, я готов сделать это независимо от того, отвергнешь ты меня или полюбишь. Единственное, что мне для этого понадобится, так это какое-то время. В общем в самое ближайшее время я жду от богов навьего мира кое-каких знаков особого внимания к нашей компании, и как только это произойдёт, мы с тобой немедленно отправимся в вашу Империю, там я по быстрому найду нужное место и сигану вниз. Мне кажется, я уже знаю, в чём заключаются все проблемы магов вашей страны. Поверь, их можно разрешить.

 
Тия посмотрела на меня расширенными глазами и спросила:
 

– И в чём же они, по-твоему, заключатся, Мэт? Ответь, пожалуйста, мне это очень интересно.

– Хорошо. – Кивнув, строго сказал я – Но ты сначала должна подтвердить или опровергнуть одну мою догадку. Скажи, как ваши маги и не только они, относятся к огненному миру?

 
Тия от моего вопроса даже вздрогнула, а потом воскликнула:
 

– Мэт, но ведь в огненном мире, которым правит, но не живёт там, Пача Камак, сгорают, как сухая трава, даже боги.

 
Тут уже я воскликнул:
 

– Вот в этом-то и заключается главное ваше заблуждение. Тия, пекельный мир со всеми его огненными творениями, не такой уж и страшный, как кажется, а Пача Камак, по нашему Дый, живёт в этом мире не один, а с многими другими богами и богинями. У них ведь всё почти точно так же, как и у нас. В общем из навьего мира очень легко пройти в пекельный мир, а оттуда любого человека пинками выгонят в явий мир. Мы для них очень холодные и потому нас там не жалуют, а если у кого с собой имеется ещё что-нибудь изготовленное из булата, так это вообще караул. Такого типа сразу же отправят прямо к порогу его дома. Мне же не составит никакого труда переправить в навий мир, точнее в ту его часть, где мыкаются инки, пару бухт булатной проволоки и наделать из неё для них колец. Только знаешь, Тия, сначала я должен буду их всех разворожить. Они ведь сейчас выглядят пострашнее самых жутких тварей. Если кто-то из них того, в общем заслуживает смерти, то даже в том случае, если он и говорит, что является человеком и хочет вернуться, после моей ворожбы точно помрёт и тогда уже всё, концы в воду.

Глаза Тии сияли так, что затмевали собой солнце. Она кивнула и возбуждённо воскликнула:

– Это не страшно, Мэт! Такие, среди них, наверное точно есть, но все остальные попали в подземный мир из-за какой-то трагической случайности, совершенно того не желая. Теперь они не принадлежат ни тому, ни этому миру и очень страдают.

– Или по чьей-то злой воле. – Быстро сказал я – Этого тоже нельзя исключать, Тия. В любом случае всех, кого можно, я оттуда обязательно вытащу. Самое главное ведь заключается в том, что никто из них не может там умереть.

Тия загадочно улыбнулась, прикусила нижнюю губку и сделал то, о чём я давно уже, почти две недели, мечтал и даже грезил этим во сне и наяву, но о чём и помыслить не мог в эту минуту. Она быстро перебросила ножку через седло и в следующее мгновение просто перелетела ко мне в объятья. Вот тут мои руки сработали чисто автоматически, то есть я подхватил девушку на руки, усадил её к себе на колени и крепко обнял её сильное, гибкое и горячее тело. Прерывисто дыша, Тия страстно выдохнула:

– Мэт, если я и смогу полюбить парня из другого мира, то только такого, который согласится ради меня спуститься в страшный, тёмный Уку Пача и сразиться там вместе со мной со зловещим Супаем, чтобы отнять у него мою мать и двух братьев.

После этого наши губы слились в долгом поцелуе и в моей голове билась только одна мысль: – "Мэт, не сейчас, только не сейчас, пусть это произойдёт в волшебную и полную невероятных чудес Гросселибешнахт". Правда, при этом я ещё впопыхах пригрозил своему напарнику: – "Мотя, пикнешь, живьём съем". Интересно, как это будет выглядеть, я поедаю Мотю живьём в прямом, а не иносказательном смысле? Между тем Тия как раз вовсе не собиралась дожидаться Гросселибешнахт и потому, остановив её руку, я оторвал свои губы от пылающих губ девушки и тихим, нежным голосом сказал:

– Тия, любимая, пусть это случится в Гросселибешнахт. В эту магическую ночь решаются судьбы магов и если мы сольёмся с тобой в любовных объятьях именно тогда, то у нас будет одна судьба на двоих. Я поверил в это тогда, когда увидел тебя в том магическом оке, которое висело на груди скворца, отправленного на твои поиски. Не знаю, видела ли ты меня в магическом оке своего белоголового орла или нет, но я то тебя увидел и сразу же помчался в нашу столовую, чтобы принести тебе обед. Ты была такой прелестной, когда листала атлас, и такой голодной, что я мчался к тебе галопом.

 
Прелестная инка обняла меня ещё крепче и ответила:
 

– Хорошо, Мэт, пусть всё будет так, как ты скажешь. Знаешь, ты вселил в моё сердце надежду, ведь я каждую ночь слышу плач мамы и своих братьев, а иногда даже вижу страшные картины. Они попали в ужасное место, их там много и все они страдают.

Меня это тотчас заинтересовало, но я усилием воли подавил свой исследовательский зуд и вместо этого принялся нежно ласкать девушку и, заодно, успокаивать:

– Тия, не расстраивайся. Честно говоря, Вий вовсе не такое уж и злобное чудовище. Он не мучает и не пытает их. Просто тот мир совсем другой. Он чужой для нас, поэтому им всем просто очень страшно, а ещё они очень сильно тоскуют по нашему миру и по свету. Поверь, я выведу их гораздо раньше, чем то же самое мечтала сделать ты. Для этого мне просто требуется какое-то время на подготовку, причём не очень большое. Как только я получу нужную мне информацию, то мы немедленно отправимся в Империю Инков и я спущусь под землю. Поверь, меня не зря прозвали Счастливчиком Мэтом, Который Всегда Возвращается, но ты даже не мечтай о том, чтобы отправиться туда вместе со мной. Вот этого, любимая, точно не будет и вовсе не потому, что я не верю в твою храбрость и отвагу. Просто мне не страшен Скупай с его завораживающим взглядом. Он может сколько угодно на меня пялиться и от этого ровным счётом ничего не случится. Да, он и не захочет теперь со мной встречаться.

После этого мы спешились, я постелил на траву рядышком две кошмы, поверх них большой плед, расседлал коней и пустил их пастись на берегу залива и затем достал из седельных сумок всё то, что предусмотрительно взял с собой в дорогу. В том числе бутылку текилы и даже зелёный лимон. Ну, а потом мы лежали на этом импровизированном ложе до сумерек, целовались и только нежно ласкали друг друга. В сумерках мы сбросили с себя одежду и побежали купаться. Погода стояла очень тёплая и вода была, как парное молоко. В воде мы тоже обнимались и целовались, но ни разу я не перешел границу дозволенного. Мотя, кажется, блаженствовал. Во всяком случае, года мы уже в полночь возвращались в Магишенштадт, он негромко сказал мне:

– Ну, Мэт, ты настоящий мужчина. Я тоже хочу этому научиться. Мне, в отличие от тебя, хочется всего и сразу.

На следующее утро мы сидели на лекциях рядышком и были единственными студентами, кто пришел в тот день в аудиторию. Все остальные послали в неё своих пернатых заместителей. Следующий же день был суббота и только тогда мы вспомнили о том, что для грядущей ночи у нас нет алькова. Однако, наше Мамочка и на этот раз обо всём позаботилась. Она забрала из моих объятий Тию и увела её на пару часов. Обратно в нашу беседку моя возлюбленная вернулась уже одетой точно такой же наряд мужского фасона, что и все наши девчонки. Я сразу же воспринял это, как намёк, но ещё ничего не предпринимал. Вообще-то, по идее, чтобы ввести человека в наш круг, кому-то из нас нужно было прочитать его мысли. Впрочем, тут нужно сказать, что в голову Тихона ведь никто так до сих пор и не заглядывал и даже более того, не собирался этого делать. Особенно после его клятвы. Цыплак по этому поводу сказал, что я конченый идиот, идеалист несчастный, прибабахнутый романтик и дебил, каких редко встретишь. Однако, даже он не смотря на такие слова не стал проверять Тихона на вшивость путём погружения в его сознание. Наверное потому, что ему очень понравился этот немногословный, постоянно сосредоточенный, не смотря на вечную полуулыбку, парень с чистым и ясным взором.

Тишки в субботу утром с нами не было. Девушки, поболтав с нами ещё с полчасика, покинули беседку, а мы устроили, от нечего делать, семинар по магии и до самого вечера из нашей беседки наружу неслись то громкие, возмущённые крики, то дикий, гомерический хохот, а то и того хуже, мат на нескольких языках и самым виртуозным образом материл нас по-арабски за тупость, Гас. Наутро же День Первокурсника начался с того, что повсюду заиграла музыка. Вообще-то этот день следовало бы назвать Днём Первокурсниц. Из всех общаг на улицы вывалили парни, практически все расхристанные и одетые крайне небрежно. Лично я вышел даже небритым, в кожаных джинсах и кожаном жилете на голое тело и без магической сумки, но с двумя подсумками на ремне, доверху заполненными колдовскими, весёлыми шутихами. В этот день никто не ездил по улицам верхом, зато не возбранялось пользоваться колдовскими и магическими средствами передвижениями и поэтому каждый старался, как мог и хотя парни не готовились к этому дню специально, мы же не девушки, которым нужны альковы, все запасы летучего порошка в лавках были раскуплены подчистую.

Ну, и на чём должен летать настоящий русский колдун? На метле? Нет, метла это ведьмино транспортное средство, а вот летающий лапоть это круто. К тому же колдовской. Превратив имеющийся у меня обычный лапоть сорок седьмого размера в трёхметровой длины колдовской спортивный флайер с удобными сиденьями и установив на него реактивный двигатель от стального кречета, я вылетел на нём в окно, включил цветные дымы, синий и красный, поднялся в небо и принялся показывать всем фигуры высшего пилотажа. Вскоре ко мне присоединились ещё два опытных пилота-лапотника, а также ещё двое лихих гонщиков на флайерах, один сидящий за штурвалом тупоносого бюргерского башмака с медной пряжкой, а второй оседлавший алый сафьяновый тапок с загнутым носком и без пятки. Кроме нас больше ни один первокурсник не рискнул летать с такими скоростями, но зато нам бросили вызов очень многие старшекурсники и многие из них знали толк в магических реактивных двигателях. Правда, состязание шло не на скорость полёта. Это было состязание в высшем пилотаже и вот тут нам проигрывали все. Мальчики, чтобы лететь так, как это делает Ветерок или Братец Вилли, нужно на отлично закончить академию космонавтики.

Тем не менее приз Короля Воздуха был присуждён мне, ведь я закончил академию космонавтики на пятнадцать лет раньше любого из своих друзей, кроме Игорька, но он не мог тягаться со мной и раньше. Наши машины сразу же обступили пораженные старшекурсники. Они-то свои строили целый год и у них были отточенные до полного аэродинамического совершенства стрижи, ласточки и прочие ястребки и, вдруг, на тебе, парень на колдовском лапте и его кореша на прочей обуви, то есть фактически ни на чём, делают их всех, как пацанов. Мы сразу же приземлились на большой площади, построили все свои машины в ряд с таким расчётом, чтобы их могло обступить как можно больше зрителей и принялись жестами и криками приглашать народ:

– Парни, все сюда, мы сейчас раскроем вам наш секрет!

Наши слова никого не оставили равнодушными и вскоре вокруг нас собралось множество народа. Я сидел внутри полупрозрачного и на первый взгляд неказистого, но на самом деле обтекаемого лаптя на удобном спортивном, полупрозрачном сиденье. Кузов моего летающего болида представлял из себя всего лишь трёхмерную колдовскую проекцию самого обычного лаптя, положенного гротескного, сплющенного паука. Его телом была своего рода продолговатая, серебристая, овальная подушка метровой длины, из которой вырастала длинная, уплощённая шея с широкой пастью воздухозаборника. Четыре коротких боковых серебристых лапки заканчивались маневровыми дюзами, с помощью которых мой летательный аппарат с колдовским корпусом, мог подниматься вверх и вниз, а также стремительно поворачивать вправо и влево, закладывая головокружительные фигуры высшего пилотажа. Вперёд же его толкали две мощные маршевые дюзы самого обычного наномагического и потому трансформирующегося, реактивного двигателя средней мощности. Именно об этом мы и поведали всем парням без исключения, которых это интересовало, и под занавес, расколдовав лапти, поднялись с них и показали всё ещё раз и я весёлым голосом крикнул:

– Ребята, смастерить такой движок не сложно, нужно только иметь под рукой специальные конструкционные материалы. Их уже начали производить в Московии и уже очень скоро они появятся в открытой продаже в Пруссии. Стоить они, конечно, будут недёшево, но вы поверьте, дело того стоит. Купив однажды четыре пуда наномагического желе, вы сможете изготовить себе из него всё, что угодно, в том числе магический реактивный двигатель в два раза больше этого или магическую броню просто невероятной прочности, ну, а корпус к движку можно наколдовать из чего угодно, хоть из серебряной посудины для соуса.

 
Кто-то воскликнул нервно и восторженно:
 

– Чёртовы русские колдуны! Они опять налимонили рожу всей Европе. Браво, Счастливчик Мэт! Как только такое магическое желе появится в продаже, я немедленно куплю себе пять пудов и приду к тебе за советом. Надеюсь оно стоит не миллионы?

– Нет, что ты! – Крикнул я в ответ – Всего полторы тысячи кёнингов за килограмм, но оно же будет потом служить тебе всю твою оставшуюся жизнь и перейдёт по наследству к внукам.

Эх, единственное, о чём я жалел, так это о том, что я не мог назвать имени его изобретателя – Перуна. Впрочем, хватало и того, что магическое наножеле из фуллерена бериллия, титана, кремния и углерода, называлось перунитом. На глазах у всех парней я превратил реактивный двигатель в красивые, серебристые доспехи-бронескафандр, затем в кавалерийское седло, способное обтянуть лошадь второй серебристой кожей, и снова в движок, на который положил лапоть, с положенным в него прозрачным пакетиком со светло-голубым летучим порошком, чтобы превратить его в неказистый, но очень быстрый и манёвренный флайер. Так Земля Прима, по взаимному договору, стала исподволь внедрять на Земле Магии свои научные достижения, соединённые с колдовством и магией. Парни продолжили резвиться и шалить, но к спиртному никто не прикладывался. Постепенно мы подтягивались к своим актовым залам, а начиная с двух часов пополудни к ним стали, под восторженный рёв студентов, со всех сторон подлетать и подъезжать самые замысловатые экипажи.

Те, кому было точно суждено в этот праздничный день войти в бальный зал под руку со своей дамой, вооружившись магическими подзорными трубами и биноклями, постоянно озирали окрестности и многие вскоре срывались с места с диким, восторженным криком, прекрасно зная, что в эту Гросселибешнахт никто не посмеет устроить никаких подлых трюков и дама, избравшая кого-то своим кавалером на первый танец и любовником на первую ночь любви в своей жизни, не будет неприятно разочарованна. Мне магический бинокль был не нужен, у меня на носу красовались зеркальные тактические очки. Как это ни странно, но первой я всё-таки увидел не Тию, а Милашку Лиззи и та сразила меня наповал своим бальным костюмом и экипажем.

Впрочем, Милашка Лиззи убила насмерть не меня одного, но и многих других студиозусов. По воздуху, на высоте метров сто, плыла небольшая гичка с развевающимся Весёлым Роджером на корме, на вёслах которых сидела и мощно гребла ими наша прелестная, обворожительная красавица Симона, внутри которой сидел весёлый и бесшабашный бесёнок Лиззи. Когда Николенька увидел её с высоты, он немедленно пристроился к ней в кильватер, прицепил свой лапоть к гичке, перепрыгнул в неё, на каких-то несколько минут они слились в объятьях, а потом мой лучший друг сел на вёсла, а Симона встала на носу лодочки. На ней был надет костюм пиратки, синие ботфорты, выше них просторные полосатые штаны с широким поясом и двумя вырезами сердечком спереди и сзади. Правда, спереди на ней были надеты крохотные трусики – чёрный треугольничек шелка, зато сзади была полностью открыта взорам парней её очаровательная, круглая попка. Ну, а выше Симона щеголяла полутоплес потому, что на ней был надет странного вида чёрный бюстгальтер с широкой бретелькой наискосок, закрывавший только правую грудь девушки. Левая была полностью обнажена, как и попка.

На очаровательной головке Симоны была надета большая, тёмно-синяя зюйдвестка с черепом, держащим в зубах бутон алой розы для своего капитана Флинта. Но и это ещё не всё, сбоку у Симоны болталась большая абордажная сабля, вот только вместо клинка у той был огромный фаллоимитатор, а потому студиозусы бесновались и рукоплескали ей громче всех, хотя другие первокурсницы также были одеты в невероятно экстравагантные наряды и многие из них были скорее обнажены, чем одеты. Ну, а вскоре я увидел свою Тию и спикировал к огромному белоснежному, полупрозрачному орлу, на шее которого сидела самая прекрасная девушка на свете, весь наряд которой состоял из двух длинных, прямых кусков белой, полупрозрачной ткани и широкого воротника-ожерелья из золотых пластинок. На талии оба полотнища были стянуты розовым шнурком и потому ноги девушки, обутые в золочёные сандалии, были полностью обнажены

Лёгкий ветер развивал её чёрные, волнистые локоны, ради которых ей приходилось делать магическую завивку, в руке Тия держала бутон розы и счастливо улыбалась, протягивая её мне. Ну, а я тут же переколдовал свой лапоть в огромного синего орла и полетел рядом с ней, описывая вокруг неё круги, мёртвые петли и закладывая другие фигуры высшего пилотажа. Я даже умудрился провернуть совсем уж головоломный трюк, перевернул орла спиной вниз, подлетел к Тие, затем повернулся и мой синий орёл полетел хвостом вперёд, а я слился с ней поцелуе под восторженный рёв толпы. Наконец мы долетели до бального зала, посадили наших орлов на траву и я смог обнять эту девушку, к которой меня влекло всё сильнее и сильнее. Вскоре мы вошли в огромный танцевальный зал и начался бал. По краям зала стояло множество столов с блюдами и напитками, а потому первым делом, собравшись все вместе, мы устроили фуршет. Симона, наконец, преодолела свою застенчивость и поцеловалась с каждым из парней, включая Тишку, явившуюся на бал со студенткой пятого курса, похоже влюбившейся в него с первого взгляда.

Необычность поцелуя Симоны заключалась уже в том, что она просто позволила каждому из нас поцеловать её левую, обнаженную грудь. Ну, да, конечно, как будто мы ни разу не делали этого раньше. Впрочем, те времена, когда мы жили одной дружной и любящей семьёй, ушли в прошлое. Теперь мы хотя и оставались командой Синяя Птица, в которой, клянусь, скоро будет двадцать один человек личного состава, если считать нас подушно и двенадцать, если считать по числу физических тел. Ни Тию, ни Селесту Мак-Грегор, глядящую на Тишку влюблёнными глазами, когда он только успел, нисколько не смутило поведение Симоны. Мы в тот момент все были радостно возбуждены и предложи я в тот момент не разбредаться по альковам, то моё предложение точно было бы принято единогласно. Однако, я всё же этого не сделал, о чём вскоре очень сильно пожалел. Вскоре зазвучала музыка и начался бал. Наши преподы, наблюдавшие за всем со стороны, выбрали короля и королеву бала и ими стали парень с шестого курса и ещё одна пятикурсница, дождавшаяся той Гросселибешнахт, в которой не будет никакого подвоха.

 
Глава 5
Очень длинная Гросселибешнахт
Милашки Лиззи и Симоны
 
 
Бал продолжался до той поры, пока луч заходящего солнца не осветил мраморную скульптуру Венеры и Меркурия, слившихся в любовных объятьях, над которыми парил на крыльях их смеющийся сын Купидон. Это означало конец Дня Первокурсника и начало Гросселибешнахт, а потому девушки схватили за руки своих избранников и потащили их наружу. Что же касается меня, то я просто поднял Тию на руки и понёс её к своему синему орлу, так как её магический белый орёл к тому времени уже развеялся. Восседая на хотя и колдовском, но тем не менее материально плотном орле, нежно прижимая к себе свою возлюбленную, я покрыл её счастливое лицо поцелуями и спросил:
 

– Куда мне лететь, любимая?

 
Та ответила с насмешливой улыбкой:
 

– Мэт, ты и так очень хорошо знаешь это место, ведь именно там ты познакомил меня со своими друзьями.

Ага, всё ясно. Вот теперь мне стало понятно, почему это наши девушки так ревностно запрещали нам колдовать внутри восьмигранной мраморной беседки, имеющей добрых тридцать метров в поперечнике, которую оккупировала Синяя Птица. Из-за нас и наших шуточек её даже прозвали Берлогой русских Медведей. Однако, я не стал торопиться. Вместо этого я поднялся высоко в воздух, мы облетели весь Магишештадт по кругу и только потом синий орёл, ещё засветло, ведь закат вовсю горел на небе, приземлился возле входа в беседку. С Тией на руках я соскочил с его шеи и тут же отправил своё колдовское, пернатое транспортное средство в свои покои, чтобы он там расколдовался и превратился серебристый двухпудовый брусок магического наножеле и обычный новенький лапоть. После этого я подошел к резным, двустворчатым, ажурным дверям красного дерева, на которые сам же и навесил колдовской замок в виде свирепой рожи какого-то жуткого демона с огромными клыками, и невольно задумался. Наши девочки ведь не зря колдовали там все минувшие шестнадцать дней, а раз так, то мне нужно было проконсультироваться и я, поцеловав Тию, спросил: