Текст книги "Инопланетный след (СИ)"

Автор книги: Александр Лошаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Отсюда и их внутривидовые отличия, у кого-то шарик не такой, у кого-то крылышки длинней, я утрирую конечно, и отличия бывают более глубокими, всё же для общего понимая вопроса этого достаточно. Кроме того, шмели не откладывают яйца, кормят свое потомство молочком, и являются живородящими. Поэтому численность шмелей значительно уступает жукам, а уж про кузнечиков и говорить нечего. Ну и ценность жизни разная.

Кузнечики могут погибать десятками и даже сотнями, нередко и тысячами, но их численность восстанавливается очень быстро. С жуками история похожая, но на порядок меньше, потеря сотен жуков для общества не будет заметна, и численность быстро восстановится, а вот, скажем, если по какой-то причине погибнет десять или двадцать тысяч жуков – это будет ударом по популяции, некритичным, но чувствительным. Хотя, еще раз, в цифрах я могу и ошибаться, но порядок, наверное, близкий к реальности.

Шмели – другое дело, если погибает даже один – у них сразу суета. А не дай бог десяток, да еще и матка клана: трагедия, траур, месть, и всё такое. При этом понятно, что о равенстве между видами в таком обществе речи идти не может. Хотя декларируют они равные права, но на деле, конечно, всё не так. Ну и в завершение, о продолжительности жизни и о численности. Кузнечики живут максимум 10-15 земных лет, солдаты-богомолы возможно меньше. Жуки могут дотянуть до пятидесяти, а вот шмели, я думаю, и сто лет проживут.

Численность шмелей, на этой планете, – а я думаю у них еще не меньше десятка других планет и миров колонизировано, – примерно миллионов десять-двадцать. Жуков под миллиард. Ну, а кузнечиков не меньше двадцати миллиардов. Я как-то считал их жильё, но так и не смог свести всё к общему знаменателю.

– Вот такие дела. Есть вопросы? – закончил лекцию Макс.

– Вопросы будут, дай осмыслить имеющуюся информацию – отшутился я.

Хотя на душе стало тревожнее, я пытался осознать масштаб проблем, с которыми могут столкнуться земляне, если настанет их очередь колонизироваться.

– Ну и хорошо! – резюмировал Макс. – Тут Олег Матросов тебя добивается. Тебе пора посетить очередную битву "лоялистов" и "диктаторов". Олежка у нас главный специалист по "выносу мозга". Так что, готовься к стажировке.

Макс улыбнулся.

В ожидании Олега я немного потренировался в создании разных предметов для исследования космоса. Очень хотел создать телескоп, но не вышло, экран выдавал: "устаревшая технология", и предлагал другие устройства. Я настаивал на воспроизведении "инопланетной" земной вещи, но кроме макета ничего реализовать не смог.

"Интересно, а другие земные устройства можно создать?", – задал я вопрос сам себе.

И ничего лучше не придумал, как попытаться воссоздать пистолет Макарова. Результат тот же – модель получалась качественная, но почему-то не работала. Ничего не изменилось даже и при подетальном конструировании, детали не складывались в действующую модель, а на экране постоянно возникало сообщение: "устаревшая технология".

"Надо отложить "на подумать", и задать несколько вопросов Максу", – решил я, и прекратил эксперименты по созданию земных предметов.

Наконец появился Олег.

Матросов и его тайны

– Ну, что Саня, готов к сражению? – пошутил «Матрос» (так иногда мы называли его в училище). Если готов, тогда добро пожаловать в транспортное яичко.

Перелёт занял около получаса по земному времени. Летели в облаках, и разглядеть мне ничего не удалось.

– Олег, почему все время тут стоит такой плотный туман, и при этом транспортные средства абсолютно прозрачны? Вроде как призывают любоваться окружающим миром.

– Тут хитрость в восприятии. Наши хозяева – жучки-паучки – видят мир иначе, чем мы. Если присмотришься, то увидишь, что серый цвет окружающего мира имеет свои оттенки. Так вот, они в этих оттенках и видят основное разнообразие мира. В их восприятии тут много цветов и прекрасных живописных видов. А для нас всё серо.

Плотность тумана тут разная, чем дальше от экватора планеты, тем плотность ниже, а на полюсах, вообще, небо видно, а поверхность планеты, почти в том состоянии, как было тут до колонизации. Хотя там уже появилась дымка, и скоро всю планету скроет туман. Как только эта планета заполниться густым туманом, наступит кризис, ресурсы закончатся, и встанет вопрос о новой колонизации. Так тут формируются жизненные циклы.

И ещё, очень важно: колонизаторы очень не любят такое явление, как ветер, – он рушит их систему жизни, мешает летать, наносит урон сооружениям и так далее. Природа ветра, это результат разницы в давлении и температуре в разных слоях атмосферы. Тут слои атмосферы очень плотные, результат: ветра нет, или он очень слабый.

– А облака, это продукты конденсации водяного пара? Или у них другая природа?

– Так и есть, химический состав этих облаков показывает большое содержание углекислого газа. И плотность этих облаков у поверхности планеты – просто удушающая, там мы с тобой даже в этих шапочках не протянем долго. Одним словом, тут всё наоборот. Чем мы находимся выше, тем дышать легче, правда у этого "выше" тоже есть свой предел.

– Понятно, диоксид углерода тяжелее воздуха в полтора раза, молекулы кислорода вытесняются в более высокие слои, и там, где они достигают стратосферы, их просто уносит в космос как пар. На планете происходит процесс смены химического состава атмосферы, но жуки ведь тоже дышат воздухом, смесью кислорода и азота.

Матросов возразил:

– Не упрощай, смесь кислорода и азота – это 99% воздуха, но там есть и углекислый газ, аргон, водород. Заметь, даже атмосфера Земли имеет отклонения. Смертельным для человека является содержание углекислого газа в 25%. Для жуков углекислый газ тоже смертелен, если его содержание превысит 40%. Сейчас в приповерхностном слое содержание СО2 достигает 15-17%. Но наши наблюдения показывают, что комфортным для жуков является атмосфера с содержанием не более 10% и не менее 4% этого газа. В атмосфере Земли, даже в максимальных значениях углекислого газа меньше процента, так что жукам без противогазов там будет неуютно.

– И всё-таки, смена атмосферы – это результат деятельности жуков? – уточнил я.

Матросов ответил:

– Мы считаем, что да. Больше того, они знают об этом и сознательно меняют атмосферу, делая ее непригодной для проживания не только других, но и для себя любимых. Заметь, они строят башни, гнезда на высоте, не на поверхности, а именно на высоте, постепенно перемещаясь в наиболее комфортный для себя слой атмосферы.

– Цивилизация колонизаторов, попользовались, бросили, пошли дальше, – во мне закипала злоба.

– Они этого не скрывают, считают это морально правильным и достойным. Спор идет только о том, что колонизировать. Населенную планету или нет. Миры с животными или с разумными существами для колонизации тоже рассматриваются, но тут уже спорят, или делают вид что спорят, можно ли их колонизировать или нельзя. Ладно, готовься, почти приехали, – резюмировал Олег.

Яйцо плавно подлетело к странному сооружению. Это был даже не ангар огромного размера, а ангарище. Постройка находилась на склоне горы и опоясывала её как бы поясом, поэтому тянулась на много километров. Ширина пояса также впечатляла, казалось, что гору постарались одеть в латы. Тем более, что структура крыши ангара была в виде сот. Облачность тут не такая плотная, и во время подлёта картину грандиозного сооружения удалось оценить с высоты.

– Очень впечатляет, – не смог сдержать я эмоций.

Между тем, яйцо проникло в одну из ячеек ангара. И передо мной открылась еще более грандиозная картина, от которой просто перехватило дыхание. На огромном пространстве размещалось большое количество светящихся объектов. Объекты располагались на черном поле с равными промежутками по отношению друг к другу, более того, вокруг каждого четко вырисовывалась зона шестигранника – один в один пчелиная сота, подобная тем, что я видел на крыше.

Линии границ сот подсвечивались мягким изумрудным цветом. Мы приближались к светящимся объектам. И вдруг стало понятно, что это жуки. Они излучали матовый свет и напоминали лампочки. Мне показались очень интересными позы жуков. Их тела были неподвижны и находились как бы в состоянии транса, но в какой-то момент, словно подчиняясь чьей-то невидимой команде, вдруг начинали шевелиться и перелетать на свободные ячейки. Группами и поодиночке, причем на разные расстояния. В этот момент я понял, что и жуки светятся по-разному: одни белым матовым цветом, другие желтым, но тоже приглушенным матовым. Более того, при движении жуков проходила как бы волна, и на перемещение белых обязательно отвечали желтые.

Мы подлетели ближе к желтым жукам. Сомнений не было, тут две большие команды играют в какую-то замысловатую игру. Но вот, что меня еще поразило: время от времени над полем вспыхивали яркие сполохи, отдаленно напоминающие языки пламени, и по полю прокатывалась волна непонятных ярких разноцветных шаров. Шары, в какой-то мере походили на солнечных зайчиков, – меняли форму, вытягивались, казалось, что происходит это из-за разных углов падения света, только вот лучи света отсутствовали. Помимо шаров, на поле между жуков возникали протуберанцы или вихревые потоки, они тоже были очень яркими и разноцветными, и так же быстро деформировались, исчезали, а на их месте рассыпались конфетти тех же расцветок. Я был до такой степени ошарашен вакханалией разноцветного света после абсолютно серых пейзажей, что невольно выразил свой восторг фразой.

– Нифигасе шоу!!!

– Да, всё это очень сильно напоминает шоу, – тут же напомнил о своем присутствии Олег.

– Теперь ты понимаешь, почему на нас эти дурацкие костюмы? Это наши маскировочные халаты. В цирке клоуну проще затеряться в софитах, чем на улице в потоке обычных людей. Больше того, как только ты ступишь на эту черную поверхность, вокруг тебя начнется цветовая какофония. Так что, в черном или в хаки – не вариант, тебя опознают быстро.

– А как же жуки? Они же цветов не разбирают.

– Они, как видишь, в глубоком трансе, а этот антураж имеет целью скрыть бойцов и вспышками вывести из равновесия мозг или фигуру. Жуки не слепые и на яркую вспышку могут среагировать, отвлекутся от боя и проиграют. Так что обстрел фейерверками – это часть сражения.

– И что, за каждой вспышкой стоит боец?

– Нет, конечно, но бойцы эти вспышки инициируют. Например, при работе в паре, вспышками можно прикрыть движение бойца к мозгу, ну а если в одиночку, то двигаешься по вспышкам – своим и чужим, прячась в полосах света между ячейками.

– Ну, а если тебя увидят?

– Вышлют бойца навстречу, он постарается тебя остановить, выбив из рук твою палку с крючком – оружие для выноса "мозга", или нанести физический урон. Бывает и сознание можно потерять. Если ему это не удастся, то операторы всё равно заметят схватку бойцов, и постараются переместить мозг, который подвергается атаке.

Есть операторы нападения и операторы защиты. Задача и тех, и других – завоевать пространство, но вот локально, на поле боя комбинации просчитывает – мозг. Если оператор переместил мозг, срабатывает правило номер 10: "манёвр бойца к успеху не привел", и жуки твоего подразделения оставят позиции. Если ты добрался до мозга и вынес его, то отступают уже фигуры противника.

Мозг – это локальный командир. Чем он опытнее, тем больше у него фигур, тем сильнее фигуры и тем больше территории он занимает. Иногда тактика боя ведет к тому, что вычисляют самый сильный мозг, игнорируя мозги с малым количеством фигур. Тогда, в случае успеха, можно значительно ослабить противника, а если боец, идущий за "сильным" мозгом, представляет небольшое подразделение со "слабым" мозгом – риски минимальны.

Бойцы, в принципе, всегда представляют небольшие подразделения, исключение – только если боец не один. Если два и более, тогда подразделение не может быть маленьким. В то же время, создавать слишком большие подразделения даже с "сильным" мозгом рискованно. В целом, кругом нужен разумный баланс. Битву, как единую картину, видят только операторы – они, как правило, формируют подразделения и дают команды бойцам.

– Победа без выноса мозга бывает?

– Глобально тут победы бывают редко. Локально да. Но что считать победой, если сражение идет почти без перерыва многие годы? До объявления большой войны было ограничение по территории и по количеству участников. Тогда победа и поражения имели четкие и понятные границы. После начала большой войны, реальным глобальным поражением можно считать только одно, но о нем тебе уже рассказывали. И то, считать это разгромом сложно, ведь потери территории, как таковой, не произошло, а значит, война не проиграна.

– Но ведь баланс Совета нарушен.

– Этот баланс нарушался много раз. За те годы, что я тут воюю, "лоялисты" не меньше десяти раз контролировали Совет с преимуществом более 80% голосов. "Диктаторы", за всю историю сражений в этом мире, буквально впервые получили перевес в один голос, и тот без территории. Как обстоят дела в других мирах, я, честно говоря, не знаю, но тут "лоялисты" всегда были, так сказать, партией власти.

– А в том сражении ты принимал участие?

– Конечно, мы все там были.

– И у тебя, наверняка, есть свой взгляд на ту историческую битву.

Олег задумался, потом улыбнулся и ответил.

– Ты знаешь, мне та битва показалась хорошо срежиссированным спектаклем. Всё было настолько грандиозно, что от ощущения грамотно выстроенных декораций, с наличием большого количества статистов, трудно уйти. А сама драматичность ситуации? Появление злых инопланетных сил, которые грубо вмешиваются в гуманные правила политической борьбы? Это тебе ничего не напоминает?

– Создают образ врага?

– Да! После таких вмешательств, даже "лоялисты" заговорили о возможной мести в виде колонизации планеты варваров.

Между тем, на поле боя начали происходить какие-то изменения. Возникла непонятная суета.

– Смотри туда, – Олег указал на дальний край поля.

Я увидел, как вверх взлетела группа жуков светившихся белым цветом, но тут же несколько из них рухнули на поверхность. Среди упавших и корчащихся от боли насекомых, возвышалась фигура огромной человекообразной обезьяны, ростом под три метра – в красном костюме, вроде борцовского трико, и с длинным копьем с крючком вместо острия, в лапах. Именно этим крючком гамадрил и пытался сбивать взлетевших жуков.

– Это Гоблин, – буквально вскричал Олег.

– Видишь, что творят! Нет, прав Макс, нам без нормального оружия их не остановить. Надо уходить. Сейчас разборки начнутся, мы не в игре, но всё равно могут привлечь к опросу, а нам это не надо.

Олег, похоже, отдал мысленную команду яйцу, и мы быстро покинули ангар. Назад летели молча, я переваривал увиденное.

Земная встреча

Мы вернулись в кристалл, где поджидал нас Костя.

– Саня, готов сгонять в увал, на Землю?

– Пожалуй, да, – не стал сопротивляться я.

– Тогда слушай краткую инструкцию. Сейчас снова войдёшь в трубу, там будет твой клон. Залезешь в него, как в скафандр и окажешься в точке последнего места пребывания клона.

– А где она? – вяло поинтересовался я.

– Не перебивай, – строго остановил меня Костян.

– Все что тебе надо, ты поймешь, когда окажешься на Земле, клон в виде воспоминаний покажет тебе события, произошедшие в твоё отсутствие. Важно: ты отправляешься на Землю на короткий срок. Будешь дома 24 часа, так решил Совет. Рекомендую не нарушать. Через сутки вернут принудительно – это болезненно, поэтому лучше сделать самому. Для возвращения – максимально детально представишь себе эту комнату, и подумаешь или скажешь вслух: "вернуться назад". Ну, всё. Давай пока, до встречи!

Я вошел в столб, залез в свою оболочку, и очутился в южной тропической ночи. В голове одним мгновение промелькнули события, случившиеся со мной, точнее с двойником в мое отсутствие. Пересказывать их длинно и подробно, смысла нет. Моё исчезновение сопровождалось вспышкой, понятно, что "сигнал" отследили. Со мной (клоном) поговорили "сотрудники", но ничего узнать не смогли. Слава Богу, меня не пытали. Опросили всех – и опять ничего. И, в общем, это всё, потому что с момента вспышки прошло всего два с небольшим дня.

Экспедиция продолжалась. Все оставались на местах, контингент даже увеличился – прилетели мои "друзья": толстый и лысый. В момент "возвращения" мой клон находился на ночном пляже в двух километрах от лагеря. В прогулке меня негласно сопровождал один из бойцов-поисковиков. Его нейтрализовал Мурза как раз в тот момент, когда я вернулся на Землю. Видимо, Андрюхе пузо мешало тащить сладко спящего спецназовца через тропические кусты – тишину южной ночи нарушал треск веток и приглушенные маты. Макс мирно сидел на камешке в тени раскидистой акации. Я подошел к нему и сел рядом.

– Хорошо на Земле все-таки, – начал Макс.

– Да уж... – неопределенно ответил я.

– Ну что, давай прикинем план наших действий на ближайший период?

– Давай, – так же без энтузиазма поддержал я разговор.

– Начнем, пожалуй, с твоих друзей – фейсов. Я думаю им надо рассказать всё, что нам известно о мире наших хозяев. Всё, что увидел – смело рассказывай, и, главное, согласуй с ними свою задачу по сбору дополнительной информации. Необходимо, чтобы они прониклись опасностью, и напряглись не по-детски. Нам не хватает для эффективного противодействия жукам аналитических исследований и прогноза по их действиям. Вот, мы тут с ребятами подготовили видеоматериалы, о том, что и как выглядит на этой планетке-веселушке, но, очевидно, потребуются дополнительные изыскания.

Анализы и исследования мы можем сами провести, чтобы не таскать пробы, но нужны направления. Может, светлые умы человечества отработают тему? Главное, надо решить три основные задачи.

Первая: найти эффективное оружие против этих уродов.

Вторая: понять, как эти суки собрались высаживать десант, где и когда, но это больше наше дело. Я уверен – план "Барбаросса" уже лежит под подушкой главного шмеля, придется его стырить.

Ну, и, наконец, третья: смогут ли наши консолидировать мировое сообщество вокруг темы захвата планеты, хотя тут как раз сложнее всего.

Непонятно, кто из наших коллег-землян уже связался со своим правительством, и какую инфу эти контактёры приперли своим земным боссам. Вполне может быть, что мы первые кто заговорил об этих делах.

Ну, и постарайся втолковать в дубовые головы уважаемых "сотрудников", что мы не знаем, как жучки-паучки собирают разведданные на Земле. А это значит, что как только фээсбешники начнут проводить мероприятия, они легко подставят нас. И я думаю, жуки нас устранят, может пятерых, а может и всех землян – всю тридцатку контактёров. Короче, выходя на связь с ФСБ, мы фактически ставим себя на грань провала.

– Это-то я и сам понимаю, и без ваших инструкций, пан полковник, – иронично прервал я Макса. – Лучше скажи, что сам думаешь по нашим действиям в тылу врага?

Обращение "пан полковник", видно не очень понравилось Виталику, он немного насупился, но продолжил без обиды в голосе, правда, уже не таким приказным тоном.

– Я думаю у нас мало информации, и её надо активно собирать. Для этого следует действовать по нескольким направлениям. И первое из них, – поиск свидетелей колонизации мира, в котором мы сейчас воюем в качестве бойцов.

– А это возможно?

– Есть устойчивые слухи, что небольшая часть разумных существ, уцелевших после колонизации, прячется в горах и на полюсах планеты. Конечно, они обречены, и спасти их очевидно невозможно, но поговорить с ними для нас очень важно. Но фейсам этого пока говорить не стоит, хотя не знаю, может и сказать. Смотри по обстановке.

– А что известно из слухов?

– У нас есть бойцы из мира с цивилизацией похожей на ту, которая до колонизации существовала на планете, где мы находимся. Опять же, всё это условно, и возможно совсем не так. Короче, это цивилизация паразитов. Смысл в том, что разумный паразит берет под контроль животное или растение, и использует его для развития. Бойцы из мира разумных мхов контролируют целый вид больших червей с многочисленными щупальцами, типа волосков, именно это и позволило цивилизации развиваться успешно, у них – телепатическая связь в порядке вещей.

У наших жуков, кстати, с телепатией тоже всё нормально, учти на будущее.

Так вот, эти мхи-паразиты говорят, что чувствуют телепатические сигналы. Якобы сигналы усиливаются при приближении к полюсам. Один из наших, африканец, был там, говорит: видел много шхер, расселин в горах. Когда приблизился к одному из входов в пещеру, увидел своего давно умершего отца, что-то вроде духа, парящего в воздухе. И якобы отец ему запретил заходить в пещеру.

– Да, блин-оладушки, чувствую себя немного в сумасшедшем доме.

– Саня, я почти тридцать лет в этом доме живу. В общем, тебе придется слетать на полюс, поискать местных жителей. Надо понять, как и что случилось с планетой, как началась колонизация.

– А почему я? Ты сам сказал, что тридцать лет там живешь, много знаешь, может тебе и флаг в руки?

– Меня туда не пустит Совет, – и, помолчав немного, Макс добавил. – И ребят тоже.

– Почему, могу узнать?

– Это непросто, но я попробую объяснить.

Мы дали что-то вроде присяги. Мы не можем навредить впрямую жукам. Информация, рассуждения, и даже интриги – это одно, а вот убить жука своими руками нельзя.

– Оп-па... новая тема! Я что, должен, чтобы прогуляться по полюсу планеты замочить жука, что ли?

– Да, без этого ты туда не попадешь, а если и попадешь – не сможешь вступить в переговоры.

– Макс, ты понимаешь, что говоришь? Если я грохну жука – меня сразу поставят вне закона и ликвидируют. Разве ваш грёбаный Чуй не на этом настаивает?

– Да, риск большой, но делать нечего, придется рисковать. Мы с ребятами думаем подстроить несчастный случай, короче: мы тебя будем страховать.

– Очень мило, а кто со мной поговорил? Спросил, как я? Смогу ли я?

– Выбора нет, Саня. Пока ты не дал им присягу, ты можешь просить познакомиться с планетой, тебе дадут сопровождающего, может двух. Полетишь на Север, там жука придется убрать и выходить на связь с аборигенами.

– Как убрать, зарезать ножичком?

– Будем готовить катастрофу яйца. Разработаем технически, дадим тебе инструкцию, ну а там – по обстановке, возможно, придется добить выживших.

– Макс, катастрофа может убить и меня.

– Может, но постараемся, чтобы не убила.

– Блин... да что же это такое, вы просто гоните меня как бычка на убой!

– Слушай, ты, неженка посольская, ты видимо забыл, что идет война, и завтра люди населяющую эту планету просто перестанут жить. Миллиарды жизней могут прерваться. Что ты хочешь этому противопоставить? Свою одну, самую ценную, жизнь?

– А что вы, мать вашу, делали там почти двадцать с лишним лет? В шахматки играли и присяги жукам на верность давали? Извини, но это очень похоже на... – я осекся, аналогии приходили на ум уж очень нехорошие.

Макс молчал. Я тоже не спешил продолжать свою обвинительную речь. Неожиданно из кустов вылез Мурза.

– Парни кончай балаган, наш подопечный скоро проснется, Максу надо валить обратно, а мы с Саней договорим.

Макс молча встал, и исчез в густых зарослях. Мы остались с Андрюхой вдвоём.

– Сейчас около четырех утра, – начал мой старый товарищ, – наш сопровождающий вот-вот проснется. Давай мы с тобой встанем и пойдем вдоль пляжа. Он хорошо нас разглядит на фоне моря и светлеющего неба, и успокоится. А мы договорим.

– Хорошо, давай так и сделаем, – не стал упираться я.

Мы шли вдоль линии прибоя, иногда набежавшая волна подбиралась к нашим ногам, пытаясь лизнуть в пятки. Это было чудесно, похоже на игру, но разговор начался непростой, и постепенно на игривые языки волн я престал обращать внимание.

– Ситуация сложная, – начал свой инструктаж Мурза. – Я слышал ваш разговор с Максом. Он немного не договорил, ещё одной нашей стратегической задачей является максимально долго оттягивать колонизацию нашей планеты, стараясь перенаправить усилия по колонизации на другие миры, но это, как ты понимаешь, не решит главной задачи – предотвратить "вторжение".

– Давай без политработы, – прервал я Андрея, – инструктируй, по существу. Как планируем убрать жука-сопровождающего, и куда конкретно надо прилететь или попасть для поисков аборигенов?

– Хорошо, как скажешь, и правда, давай я коротко тебе расскажу об уязвимости представителей цивилизации насекомых.

Первыми идут кузнечики, богомолы-солдаты – они крепкие ребята, хотя в шахматах их не используют, но это и понятно, там не убивают, а солдаты должны убивать. Так вот, богомол-солдат обладает мощной защитой тела в виде искусственного бронежилета и естественного хитинового панциря. По нашим прикидкам его невозможно убить из стрелкового оружия даже крупного калибра, если не стрелять в незащищенную или слабо защищенную голову.

Основное оружие – крепкая челюсть, способная вскрыть даже броню такой техники как БТР-80, например. То есть, они сильны в рукопашном бою. Как мы полагаем, главным фактором, определяющим их боевую ценность, является их огромное количество и скорость перемещения на поле боя. Очевидно, они десантируются, миллиардами и перемещаются этими массами со скоростью до 100 км в час, а может и быстрее. В полете они наиболее уязвимы, но главное они почти не пользуются пузырями, довольствуясь крыльями, хотя пузыри у них есть, но не очень большие.

– Хочешь сказать, что их надо мочить на марше?

– Не факт. Думаю, они будут очень хорошо погибать от плотного артиллерийского или авиационного удара, но тут нам должны подсказать земные аналитики. На видео, которое тебе дал Макс, подробно рассказано о боевых характеристиках кузнечиков. Мы полагаем, что можно организовать мощную зону поражения на месте или местах их десантирования.

– А где это место?

– Пока мы не знаем, но Виталик активно работает над этим. Может и тебе удастся что-то узнать. Продолжим.

Жуки – слабаки, по сравнению с богомолами. Их можно убить даже из лука, не говоря уже о стрелковом оружии. В рукопашном бою они гибнут от простого удара. Их слабое место – сочленение головы с туловищем. Одного даже средней силы удара в это место хватит, чтобы устранить любого жука. Сложность в том, что они не стремятся подставиться под такой удар. В случае опасности они взлетают вверх и в рукопашной их достать сложно. Потому надо пробить их шарик, и добивать на поверхности, а это дополнительные сложности.

Жуки обладают очень неплохими способностями по передаче информации телепатически. Мы точно не знаем, но предполагаем, что между членами одного клана обмен информацией или сигналами возможен на значительных расстояниях, и даже из космоса. Поэтому, если жук в сознании – он всегда передаст сигнал опасности членам своего клана, и тут уже по-тихому его убрать не получится.

– Факт агрессии будет публичным?

– Да, это верно, но если он без сознания, то добить его как раз не сложно. На этом строится и наш расчет. Транспортное яйцо...

– Какое еще яйцо, ты о чём?

– Я уже о твоей миссии, о переговорах с аборигенами.

– Что-то с логикой у тебя не очень, то про одно, то про другое, ну ладно слушаю.

– Так вот, транспортное яйцо попадает в аварию, жук-сопровождающий теряет сознание, и ты добиваешь его ударом в область условной шеи.

– Очень много условностей. А если не теряет? А если я с ним вместе теряю? А если я промахнусь, или удар будет недостаточно сильным?

– Тут много условностей, но всё же шансы есть.

Первое, на что мы очень рассчитываем, это технологические особенности транспортного яйца. Дело в том, что при столкновении, падении, или взрыве, внутри транспортного яйца возникает, нечто-то вроде противоударного кокона. Он спасает пассажиров от последствий аварии.

Кокон, сам по себе, является спасательной капсулой. В случае, если авария происходит в воздухе, кокон служит спускаемым аппаратом, если на поверхности, – то дополнительной защитой от осколков и прочее.

Более того, он проводит диагностику состояния пассажира, для этого погружает подопечного в состояние анабиоза. Именно это и дает шанс устранить жука.

– Уточни!

– Всё просто, в нужном нам месте вы столкнетесь со скалой из-за якобы отказа навигационной системы. Яйцо разрушится, вы окажетесь в коконе на склоне горы. Твоя задача: быстро выбраться из защитной капсулы и, пока жук в отключке, стукнуть его в нужное место.

– А это возможно? Что из себя представляет этот кокон? Как я достану из него жука. И главное: сам-то я, почему не буду в состоянии анабиоза?

– Ты точно будешь в сознании, твою капсулу мы отключим от медицинских процедур. А капсула жука откроется при внешнем прикосновении. Куда жать, я тебе чуть позже покажу на планшете. Аварийная капсула жука тоже будет "бракованная", вполне себе жук может лапы задвинуть еще при аварии, и тебе его добивать не придется, но если придется – стукнешь кирпичом по нужному месту и делу конец.

– Ладно, а как определить того он или этого? Пульс на лапе пощупать?

– Нет, у них все просто – жуки меняют цвет глаз, если черный – ему кирдык, если серый – бери кирпич.

– Все равно много условностей.

– Согласен. Однако делать нечего. Давай продолжим. Миссия жуков в случае вторжения нами достоверно не установлена, думаем, их при вторжении нет.

– Подожди, мы как-то с пятого на десятое перескакиваем. Ты мне про миссию мою дорасскажи? А потом про жуков на поле боя поговорим.

– Хорошо, но про поля боя уже можно закончить. Потому как жуки туда не попадают, а шмели приходят уже на оккупированную территорию, и в бою тоже не учувствуют.

– Андрюха, завязывай, не по теме. Я уже запутался в твоей логике. Начал с кузнечиков и о вторжении, а потом пришёл к моей миссии, и ни ту тему, ни другую до конца так и не раскрыл.

– Я, честно, уже и сам запутался, давай задавай вопросы, может так проще будет.

– Какие еще вопросы? Ты скажи, что дальше произойдёт, когда я жука пришибу?

– Что произойдёт? Ищи аборигенов. Правда, учти: через час-два, так примерно, приедут спасатели. Жуки, может шмели, но точно вместе с богомолами-полицейскими. Эти богомолы – те же, что и солдаты, только живут дольше, и как я понимаю, слушаются команд, как собачки служебные.

– Они увидят, что я жука прибил, и меня перекусят как БТР-80?

– Может укусят, может и нет. Но я думаю, даже если все будет плохо – сразу не убьют, повезут на разборки.

– Утешил, мать твою!

– Саня, что ты психуешь? Ты же видишь – всё в нашей истории сплошная импровизация. Ты сам должен додумать, как себе алиби состряпать, как аборигенов найти, и что у них спрашивать.

– Андрюха, вы, походу, за двадцать с лишним лет сидения на планете с большим количеством углекислого газа, совсем тронулись? Я ничего не знаю об этом мире, ни законов, ни технологий, ни того, как они себя ведут в той или иной ситуации.