Текст книги "Cyberpunk. Я жажду жить! (СИ)"
Автор книги: Александр Ключник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)
***
– Кто это к нам завалился! Сам Зеленый! – Я закатил глаза и обошёл гостеприимно раскрывшего объятия чудака.
= Не строй из себя обиженку! Тот раз был просто шикарен!
Хайвел Раунтри (Hywel Rowntree) – главное лицо на сотнях вечеринок, сын друга моего «отца» и ебнутый маньяк, притворяющийся разумным человеком. Происходит из знатного рода с Британских островов, и его семья очень этим гордится. Экстраверт в худшем виде, психических отклонений – считать замучаюсь. Золотые волосы, словно облитые металликом, покрытое золотыми татуировками лицо, значение которых для меня остаётся тайной. Его свободная одежда сочетает в себе множество цветов с золотыми вставками, а массивный пояс выделяется благодаря огромной 15-сантиметровой печати с японским ханко. Единственное, что я смог разобрать в этой мешанине символов, – это иероглиф сакуры.
Только такой человек мог позвать школьника на взрослую вечеринку и публично унизить, после чего доказывать всем, что они стали друзьями. Насчет унижения я, конечно, слегка загнул, но он буквально вскрыл мою некомпетентность как «Риппера», конечно, я им не был, но «имел наглость» раздавать советы всем направо и налево.
Всё началось с девушки, которая недавно заменила свой желудок на очень дорогую модель. Этот аппарат способен нейтрализовать алкоголь и широкий спектр ядов, позволяя своему владельцу есть всё, что не пахнет бензином. Имел же я тупость подойти к ней и попросить не пить алкоголь, пока не пройдет период реабилитации. Всё же сбитые настройки столь сложного прибора очень просто могут вызвать рвотный рефлекс.
Она приняла меня за низкого паренька, благо у меня уже год как сломался голос, и мы даже некоторое время пообщались, но эта дама постоянно сводила всё в попытку меня подловить, пытаясь найти в моих знаниях пробелы, во всю пользуясь сетью (хочу наконец-то себе тоже поставить импланты).
Спустя полчаса разговора она всё же смогла меня подловить и засыпала самыми сложными вопросами, из-за чего я побежденный свалил с балкона. Это унижение я мог стерпеть, для репутации семьи минусов нет, достаточно раскрыть мой возраст, как все минусы обратятся в плюсы. Все началось, когда та девушка начала блевать на пол и подавать все признаки сбоя импланта. Меня схватила судорога, и я на пару мгновений замер. Именно в этот момент я осознал: Хайвер, одетый в тот раз в черно-золотой латексный костюм, принялся изображать из себя отца драмы, издеваясь надо мной: «Врача, врача, позовите врача! А у нас же нет врачей! Как плохо! Тут человеку плохо!»
Хорошо, что довольно быстро рядом оказался дежурный рипер, организованный владельцем квартиры. К сожалению, я не имел нужных лицензий для оперативных вмешательств, мне тупо имплант доступ не даст к его нанитам. Пока рипер занимался девушкой, Хайвер следил за мной и хитро лыбился. Весь вечер я терзал себя, думая, как подобраться к Хьюго с вопросом о базовых лицензиях рипера, но в итоге осознал – человек без имплантов даже не сможет их пройти.
Самое противное, что приходить на эти «вечеринки» для меня обязательно. Чем думает мой «отец», отправляя меня в такие места, знает только он сам. Самое противное, что самые старшие из детей корпоратов прекрасно знают, кто я и сколько мне лет, даже мое нехарактерное поведение для возраста очень мало когда смущает. Мне нужно ходить по гостям и игрушки-модели детям моего возраста показывать, а не это всё. Что пытается добиться Хайвер от меня, совершенно непонятно...
В этот раз меня привезли в огромный торговый центр, расположенный на территории Морро-Рок. Этот центр арендовала Avante – модный бренд, о котором я слышал не впервые. Итальяшки прославились своей модной одеждой, в основном в стиле неокич, и эпатажем, изредка переходящим все границы. Даже сейчас выкупленный торговый центр на полностью запретной территории космопорта уже может удивить и шокировать богатых корпоратов, которые не один раз пытались получить кусок земли у Orbital Air. Как же они это допустили?
Мда, кажется, я откровенно зажрался. Если бы моё прежнее «я» увидело меня сейчас, оно бы, вероятно, скривилось от того, кем я стал. Понимаешь ли, не понравилось мне, как чёрный охранник, который был на две головы выше меня, слишком долго искал моё имя в базе данных. Мне стало даже немного противно от того, кем я становлюсь. Но я понимаю, что это не навсегда. Как только миссия закончится, я снова стану подающим надежды нетраннером, а не 13-летним богатым сыном корпората, который ведёт себя как взрослый. Главное – не превратиться в труп, а всё остальное не так важно.
Первое, что я увидел, была звезда, в которую я врезался лбом. Пятиконечная голограмма пролетела сквозь меня и направилась к потолку, где её ждала целая композиция. Почему здесь соседствуют реалистичные туманности и планеты с пятиконечными звёздами, будто из мультфильмов? Видимо, какая-то задумка дизайнера.
Весь потолок представляет собой реку звёзд, которая медленно течёт сквозь туман, скрывающий настоящий потолок, и направляется в центр торгового комплекса. Проводив взглядом голограммы, я попытался затеряться среди толпы модно одетых людей, надеясь, что Хайвер потеряет меня из виду.
Чем больше я узнавал о моде Ночного города, тем меньше меня раздражала необходимость одеваться в соответствии с её требованиями и тем реже я называл её «петушиной». Оказалось, все те люди, которые одеваются в неокич или китч, совершенно без разбора или не имея средств на нормального дизайнера, выглядят нелепо. В мире высокой моды на таких людей смотрят так же, как я смотрел фриков в прошлой жизни.
Даже Хьюго одевается на похожие мероприятия именно в неокич (бордовый костюм с красными информационными лентами), а не в формальный неомилитаризм (черный костюм с красными элементами, напоминающий тройку, черный галстук, без излишеств и информационных лент, зато с логотипом Зетатеха на груди и лентой с тем же лого на плече).
В обществе, где мода играет значительную роль, я вынужден внимательно следить за её тенденциями. Это я дома могу одеться в грязный фартук и масленые штаны, а среди людей нужно одеваться так, чтобы не позориться.
Семейный дизайнер Джармил Чмела (Jarmil Chmela) так вообще считает, что одеваться нужно, прислушиваясь к своему внутреннему голосу и отражая свою сущность. Именно благодаря ему на моей одежде появились неоново-бирюзовые полосы, которые символизируют мою отстранённость от мира и то, что я занимаюсь нетраннингом (хотя я мог бы выбрать любой другой цвет, но мне нравится именно синий). Сейчас Джармил вообще хочет мне «стальной позвоночник» организовать.
Стальной позвоночник – довольно старый символ рипперов, представляющий собой искривленный стальной хребет, обвитый змеей на манер посоха Асклепия. Долгое время этот символ был популярен среди рипперов по всему миру, поскольку в те времена операции на позвоночнике занимали более 90% всего времени операции. Сейчас же после повсеместного распространения наноботов за подключением к позвоночнику имплантов отвечают именно они, и реперы больше работают с настройкой и установкой имплантов, а не возятся с не подходящими друг к другу разъёмами прямо в спине пациента.
Маясь от безделья среди толпы корпоратов, я посещал открытые магазины, абсолютно все выкупленные дизайнером и трансформированные во что-то «космическое», по его мнению. В этих магазинах продавались те же самые товары, но в новом, более креативном оформлении.
Например, расположенный буквально повсюду универсам Mark 24, когда-то очень давно, чуть ли не при основании города, выкупивший себе место на территории космодрома, превратился в универсам Universe. Все его полки были заполнены теми же продуктами, но в виде космических пайков. Даже патроны, которые порой попадались в ассортименте, превратились в особые, не повреждающие обшивку варианты.
«Хлопья Альдебаран», интересно, автор этого хоть немного изучал информацию перед актом творения, или хватает очередной порции «Праха бога»? Кроме красного цвета у хлопьев с маскотом в виде красного верблюда нет ничего общего с огромной звездой. Хотя «Праха бога» для такого будет мало. Этим явно занимались кто-то помимо дизайнера, или это не первое такое мероприятие. *Цок*, зачем я вспомнил о наркотиках? Что-то у меня плохое предчувствие...
– Зеленый, дарова, дела как? Жопа не болит! ««Хахахаах»».
Теперь ясно, почему у меня кололо в затылке. Рядом со мной появилась компашка Дитриха с его вечными подпевалами: Билом и Шоном Випонд.
– Почему, как только ты появляешься, сразу жопа?
– Мы на культурном мероприятии, нужно выражаться культурно! «Хаха».
– Дит культурно «Хаха». поинтересовался о твоём состоянии стояния. – Поддакнул Шон под хихиканье Била.
– Ты серьезно меня подставил.
– Но тебя все равно отпустили, значит, не подставил.
– Мне теперь нужно работать...
– Ну и работай! Тебе же все равно нравится.
– Хобби работает не так, Дит, хобби – это когда...
– Зацени, Бил! Конкурс – собери имена всех метеоров! *Звук разрываемой упаковки* Да тут только три буквы «Й», «Х», «У» и цифры.
– Да тебе предлагают указать, сколько в тебя вошло!
««Хахахааха»»
Компашка заржала. Как же это тупо... Но всё равно улыбка сама лезет на лицо вместе с дёргающимся веком, зараза. Наверное, это та причина, почему я до сих пор не симулировал ссору и разрыв общения, даже несмотря на запрет Хьюго. Они дают моей серой жизни немного цвета и веселья, окромя красного...
Дитрих – человек, готовый пойти на многое ради контента, включая риск и подставу. Однако в обычной жизни он предстаёт простым и весёлым парнем, который не терпит, когда ему врут, и всегда готов вступиться за своих друзей.
Бил и Шон на публике обожают играть простачков и идиотов, ржущих с любой шутки. Настоящие они, если честно, мало чем отличаются от своих масок, но мне как их другу видно многое. У них удивительная концентрация, превращающая их в практически машин за работой: если они берутся за дело, то обязательно доводят его до конца. Их внимательность и осторожность достигают практически сверхчеловеческих величин, если они втихую хихикают – значит, увидели что-то, что не видишь ты, а не просто идиоты.
Несмотря на то, что их родители работают в враждующих компаниях, Дитрих стал для них лучшим другом, что не мешает им шпионить за ним. Они готовы ради него на многое, а тот отвечает им тем же самым.
Вместе с новой компанией мы пробежались по магазинам, сняли пару видео для соцсети. Повсюду мы, словно дети, дорвавшиеся до склада Санты, оставляли пустые, порванные коробки и огрызки товаров. Нас не останавливали, охране и корпоратам, по сути, было плевать, что там делают непонятные дети. Хоть одному из них и было почти 17. В визоре нет определяется, значит, у человека нет имплантов. Это означает, что он ребёнок – всё очевидно.
Взрослые привыкли не воспринимать детей как полноценные личности, их многие даже не замечают на улицах, а если видят, считают просто помехой. Даже для некоторые родители не занимаются воспитанием своих детей до того, как им поставят первый имплант. Всё же пропасть между людьми с имплантами и без слишком велика, но разница между богатыми и бедными намного больше. Такова жизнь на вершине этого мира.
К счастью, дети могут использовать это в своих интересах. Например, Дитрих не установил свой первый имплант до сих пор, потому что ждёт переезда обратно в Вашингтон. Также Алинна Боном не случайно выбрала меня – ребёнка с поведением взрослого – для слежки за Хьюго. До сих пор каждую неделю я трачу несколько часов своего времени на отправку отчёта в определённое место на сервере интерактивного дома.
Порой представляю, как тот же Дитрих попадает на обычную улицу Ночного города где-то в Нортсайде. Там всем без разницы, почему у тебя нет имплантов, а у многих даже не заменены глаза для сканирования – зажмут в угол, и жди, отец, сообщение с требованием выкупа. А после стрельба, пальба, выбитые окна и операция освобождения. Интересно, Хьюго раскошелится на операцию по моему освобождению? Скорее всего, да – репутация семьи.
Пока в торговом центре не объявился сам дизайнер, мы с ребятами Дитриха занимались буквально ничем – тем, чем и должны заниматься дети на подобных мероприятиях. Пока взрослые обсуждали серьёзные вопросы, встречи, расходы и доходы, дети, которых редко берут на такие мероприятия, гуляли по торговому центру, предоставленные сами себе.
Мы встретились с еще парой групп таких же, как мы, детей и даже смогли откопать дизайнерскую версию «Art Swordplay II» – голографическую бойню на мечах, лет 10 назад популярную среди подростков. Дизайнер Avante переделал игру, превратив ее в битву на световых мечах и использование сил, похожих на джедайские. «Звездные войны» были выпущены и в этом мире, даже несмотря на сильно изменённую историю, но здесь было всего три эпизода, и культовую репутацию вселенная не получила, как в моем прошлом мире.
Для меня эта игра стала настоящим приключением. Локация, созданная дизайнером, была поистине великолепна. Она располагалась среди арт-инсталляции космической станции «Хрустальный дворец». Позже я понял, что дети, сражающиеся на световых прямо посреди этой композиции, отлично её дополняют. Дизайнер действительно оказался мастером своего дела. Нужно будет потом уточнить его имя.
Примерно через полчаса игры Дитрих привёл к нам пятого участника команды – Наталью. Она приветливо сложила пальцы в не потерявший свою актуальность в 67-м году пацифик. Девушка была в команде Дитриха с самого начала, появилась даже раньше Бена и Шона. Когда, где и как эти они встретились, двое партизанов настойчиво молчат. Я думаю, они друзья детства, а подписчики кричат: «Любовники!»
Ната – скромная девочка лет 15-16, американка в хрен знает каком поколении. Родители мне неизвестны, в Ночной город приехала с дядей-охранником ради неизвестной мне цели примерно в то же время, что и Дитрих. На публике ведет себя как скромная и пугливая девочка, прячась за спины друзей, и смотрит в пол, старается не встречаться глазами с людьми. Лишь друзья знают, как желание Наты рисовать толкает ее на крайности. Даже сейчас я чувствовал, как от нее исходит свежий запах краски из баллончика, не удивлюсь, если у нее под платьем найдется пара штук.
Девушка начала что-то настойчиво рассказывать, хмурясь и потупив глазки, словно была в чем-то виновата. Я не слушал её, меня не отпускало какое-то неприятное чувство. Среди запаха краски я уловил очень беспокоящий меня запах металла. Именно такой запах исходил от людей, заменивших большую часть своего тела. В них осталось очень мало человеческого, и пахли они соответствующе. Бономм, Грооум, Юкимура (учительница, ведущая «Проектирование защитных контуров»), элитные солдаты Зетатеха – от каждого из них я чувствовал подобный запах. Что-то было не так...
Смартфон вовремя пиликнул сообщением, дёрнувшись, я разблокировал его и сделал вид, что набираю ответ, но на самом деле отправлял тревожное сообщение Хьюго. Надеюсь, за беспокойство меня позже не повесят на люстре в личной комнате... На этой мысли я поднял голову и дёрнул бровью. Ната вела нас куда-то через служебные помещения. Моя рука инстинктивно потянулась к пистолету, но нащупала лишь пустоту. Только тогда я осознал, что уже давно не на войне. Прошлый мир всё ещё не отпускает меня.
– Ната, куда ты нас ведешь? – спросил я, осторожно озираясь.
– Это сюрприз.
– Не говори, что ты нарисовала огромную клубнику на кабинке туалета?
Мы повернули и прошли мимо туалетных кабинок, я внимательно вслушался в звуки вокруг, ожидая услышать кого-нибудь из взрослых внутри.
– Нет, это уже скучно.
««Созналась! Хахаха!»» – одновременно сказали и заржали Бен и Шон.
– Пф, тогда была не я.
««Верим! Хахаха!»»
– Дважды! Хаха! Круто, пацаны! – Дитрих смеялся со всеми, будто не видел странности вокруг. Может, это всё же моя паранойя?
Спустя несколько минут мы вышли на улицу через заднюю дверь.
– Зацените.
На стене позади торгового комплекса я увидел огромное сияющее изображение галактики, созданное всего лишь четырьмя цветами баллончика. Талант Наты действительно поразителен – она смогла нарисовать такое, маясь от скуки, за час. Но запах... Запах металла никуда не пропал, даже на улице. Это заставило меня присмотреться получше, и я кое-что понял:
– Ната, почему у галактики нет рукава Персея?
Галактика Наты обладала только двумя рукавами и какой-то мазнёй на месте остальных. Обычно Ната не выносит незавершённые работы, именно поэтому она испытывает отвращения к абстракционизму и другим подобным направлениям – для неё они навечно останутся незаконченными работами. Это навело меня на мысль, что она привела нас сюда не ради показа своей незаконченной работы, есть и что-то другое. Но когда она услышала мой вопрос, повела себя не так, как я ожидал.
Ее глаза наполнились слезами, ноги начали подкашиваться, она тихо произнесла:
– Дит.
Парень словно ужаленный рванул к девушке и обнял ее, успокаивая.
– Что произошло? Не плачь, ты всегда можешь рассчитывать на меня... – Дитрих успокаивал ее, шептал комплементы, пытался узнать, что произошло. Бен и Шон подошли поближе, а я, наоборот, сделал шаг назад.
Внезапно рыдания стихли, и воцарилась тишина. На мгновение все замерли. *Щелчок* – затвор был передернут, и раздались три тихих выстрела. Ната больше не казалась расстроенной и печальной. На ее лице сияла веселая улыбка, а дуло тонкого пистолета с массивным глушителем было направлено на меня. Я не успел ничего сообразить, как в моем плече оказался инжектор, который вводил в тело неизвестный препарат. Я упал на землю одновременно со всеми.
– Вата, проникновение сорвано, низкий оказался слишком умным. Да! Он углядел, что я не закончил рукава... А кто сказал торопиться! ... Камер нет, я всё выключил... Да...
– ...
– ...
– ... Триггер обнаружения? Дермо! Старикашка здесь.
*Шаги*
– Наталья? Что с тобой произошло? – Раздался тихий и спокойный голос над моей головой.
Разум постепенно погружался во тьму, но даже так я смог узнать дядю Наты. Я попытался ему что-то сказать, но ватные губы закрывали мне рот. В глазах темно. Тело ничего не чувствует. Я в аду?
Метель. Снежное пространство. Я вновь тут.
Солдат стоит прямо передо мной, смотрит мне в глаза. Словно он что-то понимает.
Или ему жаль меня?
Но он же это я? Ему жаль себя?
...
Может, меня жаль себя?
***
Внезапно я открыл глаза. Переход ото сна к реальности был настолько резким, что я сразу же осознал, что сижу у стены с кристально ясным сознанием. Вяло встряхнул головой, тело плохо меня. Мой рот был заклеен чёрной изолентой, а напротив висело массивное зеркало, расположенное над плоскими раковинами. Я находился в туалете, связанный.
Когда взгляд сфокусировался, я заметил неизвестную женщину, которая, прислонившись к стене, явно гуляла в сети. В туалете стояла тишина, лишь мое тихое дыхание и ультразвуковой скрип металлической руки женщины, которой она качала в незнакомый мне такт, нарушал идиллию. Её импланты работали с перебоями, как будто она только что пережила серьёзную нагрузку. На ней была мужская одежда, которая явно не подходила ей по размеру. Казалось, что женщина в любой момент может сорваться, как сжатая пружина.
Стоило пошевелиться всем телом, как она открыла глаза и, не мигая, посмотрела на меня. Моё тело инстинктивно замерло, и я с трудом подавил дрожь. По моему лицу скатилась крупная капля пота, упав куда-то за воротник.
– Подними смартфон и включи камеру.
– Мммм...
Казалось, что в одно мгновение, с порывом ветра, мимо меня пронеслась смерть. За долю секунды женщина преодолела три метра и оказалась прямо передо мной. Она жестко произнесла:
– Живо.
Я ощутил, как смерть сдавила мое горло. В эти несколько мгновений я оказался настолько близко к краю пропасти, насколько не был близок за все годы войны в прошлой жизни. Даже прошлая смерть показалась мне более далёкой и нереальной, чем разверзшаяся передо мной бездна.
Трясущимися руками я поднял смартфон с пола и принялся судорожно нажимать кнопку камеры, но та так и не отреагировала. Внезапно смартфон крутанул рабочим столом и открыл неизвестное мне приложение. Камера начала запись.
Не зная, как поступить, я неуверенно направил камеру на женщину, пока она была в сети, и замер. Вокруг снова воцарилась тишина: на записи то и дело дёргалась иконка звука, реагируя на моё дыхание, женщина скрипела имплантатами, проверяя работу систем, а за дверью туалета, казалось, не существовало мира.
Внезапно я услышал за спиной шорох и, обернувшись, увидел своих друзей, прикованных массивными наручниками, словно они не обычные дети, а борги. Бен и Шон были прикованы друг к другу за руки, а Дитрих лежал прямо на их телах, словно в насмешку, в самой непристойной позе. А где Наталья?
Почувствовав неладное, я обернулся и увидел, что женщина пристально смотрит на меня. В этот момент я вспомнил про смартфон, на котором продолжала идти запись. В панике я быстро навёл камеру на плененных друзей, надеясь, что не умру в следующее мгновение.
Наступила тишина, которую нарушали лишь звуки просыпающихся людей. Дитрих очнулся первым. Увидев меня, бледного, с кляпом во рту и камерой, а также женщину с железной рукой, он моментально заткнул появившиеся вопросы.
– Что... Кто ты, блять, такая?! – К сожалению, Бен не обладал подобным благоразумием.
Женщина в ответ сверкнула глазами, и парень завалился на пол, дёргаясь, как от удара током.
– Бен! – Заорал Шон, но его успел перехватить Дитрих, пока тот не натворил глупостей.
Когда изо рта Бена начала течь пена, женщина прекратила экзекуцию. Оставив бессознательное тело, она мрачно посмотрела на обомлевшего Шона и мертвецки белого Дитриха. Удовлетворившись увиденным, она вновь погрузилась в сеть. Спустя несколько секунд Шон оттащил Бена поближе к стене и обнял бессознательное тело, тихо плача.
19:51 ... 19:52 ... 19:55 ... 19:57 ... 19:59 ... 20:00
На 20-й минуте записи в комнату зашла заплаканная Нат.
– Дорогая моя, ты нашла, что я просила? – Раздался вкрадчивый голос женщины.
– Да, ...госпожа, я нашла. – Она передала женщине щепку и покорно встала подле нее.
Изящным движением женщина поместила щепку в разъем за ухом. Изучив её, она кивнула и обратила свой взор на нас. Внутри меня что-то оборвалось, когда я увидел, как она достает пистолет.
– Осталось буквально ничего, и все для тебя закончится. Вот так. – Женщина протянула пистолет Натальи. – Но выжить из вас могут только двое.
– Что... Я не могу...
Дальше я уже не слушал.
Мои руки дрожали, и я чуть было не выронил камеру, что означало бы для меня неминуемую смерть. Я всё слышал, не знаю почему, но я слышал, что говорила Нат, после того как все упали без сознания. Она убьет всех, кроме Дитриха, это неминуемо. Осталось надеяться, что у моего «отца» осталась хоть капля совести и он решит поторопиться для моего спасения.
Хах. Только на грани смерти я осознал, насколько близок для меня стал этот мир. Даже несмотря на его пороки и мою неидеальную жизнь, даже несмотря на то, что меня могут в любой момент списать за ненадобностью, вокруг было столько всего интересного и захватывающего. Именно этот мир сделал меня тем, кто я есть. Я ведь был обычным обывателем, погибшим среди снежной бури из-за того, что мне было лень и нежелание что-либо делать для своего выживания.
Да, теперь-то я вижу, что мою глупую смерть было очень просто избежать, будь я хоть немного мудрее и не занимался херней, жертвуя всю свою энергию на помощь людям. Тогда бы я спас намного больше жизней!
Я не хочу умирать! Я здесь прожил жалких 13 лет, у меня столько планов! Столько игр еще не пройдено, столько интересного в сети не изучено. Я даже за черным заслоном не был! Физика, биология, техника, нетраннинг... Столько всего, к чему я даже не прикасался. А ведь я могу жить здесь вечно, биологическое тело почти ничего не значит для местных...
– Почему ты хочешь нашей смерти?! Мы всего лишь дети! – Из-под дула пистолета кричал Дитрих в сторону женщины.
Нат собирается убить его? Стоп...
– Дети? Дети?! – В голосе женщины показались истеричные нотки. – Да вы, херовы обманщики, вы даже по законам самого задрипанного штата не можете считаться детьми! Единственный, кого из вас можно считать ребёнком, – Бурон. Вы обманываете бедного ребенка и пользуетесь им. «Бурон, не слушай ее!» Парень, это правда. Ты хоть раз видел от них приглашений в гости или сходить погулять? Да ты не знаком ни с одним их знакомым, а наводить связи среди друзей – это практически традиция среди корпоратов...
В шоке я рассматривал опущенные лица моих друзей, надеясь услышать опровержение, но они молчали. Я действительно не был знаком с их окружением и думал, что если мы общаемся в основном через интернет, то это нормально. Однако было и кое-что ещё...
– Вспомнил? Сам не раз отправлял приглашения своим друзьям на мероприятия отца или друзей. Благодаря тебе эти люди смогли завоевать доверие многих влиятельных лиц в городе.
По заданиям Хьюго я множество раз приглашал своих интернет-друзей на определенные события с пометкой «детское». На этих встречах обычно собирались люди, приближённые к верхушке Зетатех. Наверное, обладай я свободой воли, могло произойти что-то ужасное. Но от моего лица всегда действовал Хьюго.
Для корпорации ничего не произошло, но для меня стало настоящим потрясением открытие, что все мои друзья оказались не теми, за кого я их принимал. Возможно, я не впал в истерику только потому, что недавно был на грани жизни и смерти, и это сильно повлияло на мои эмоции. Я даже не злился на Хьюго, потому что понимал, что не смог бы продолжать играть свою роль, если бы знал правду.
Но... теперь-то мне что делать?
Пока я предавался воспоминаниям, женщина продолжала рассказывать на камеру о том, какие плохие корпораты и что собирается сделать с их детьми. Внезапно она остановилась, посмотрела куда-то сквозь меня, и выражение её лица мгновенно изменилось:
– Дерьмо.
Мгновенье.
*Взрыв*
Дверь разлетелась в щепки, и комнату начал заполнять дым. *Выстрел* *Крик*. Я увидел Нат с отрубленной по самое плечо рукой. Рядом с ней возвышался стальной силуэт неизвестного мне соло. Он схватил череп девушки своей блестящей рукой и поднял его над полом.
– Ну привет, Вата. – Электронный голос соло заставил меня вздрогнуть. Он обращается к Нат или женщине?
– Плосколикий, корпораты раскошелились на тебя только чтобы поиметь мою тушку?! Хаххахах!
– Не переоценивай себя, ты просто приятное дополнение к моей миссии.
Тело Нат сломанной куклой отлетело в стену, а Плосколикий повернулся в сторону женщины лицом, точнее тем, что ее заменяло.
Вогнутое зеркало искажало облик мира, словно насмехаясь над самой действительностью. На месте человеческого лица была зеркально начищенная поверхность, словно у металлического манекена. От плоти не осталось и следа. Это был борг – самое опасное существо Ночного города, но Вата совсем не боялась его.
– Тогда возьми меня прямо здесь! – Рукава одежды Ваты разорвались, высвобождая пусковые установки. Комнату поглотил взрыв.
Меня отбросило взрывом и накрыло грудой обломков. В ушах жутко шумело, земля словно ходила ходуном, я поднес руку к правому уху и ощутил кровь. «Нужно выбираться», – эта мысль, словно яркая звезда, светилась у меня в голове. Несмотря на ужасное состояние и боль, которая пронизывала каждую клеточку моего тела, я начал разгребать обломки, порой не осознавая, что делаю. Пока в один момент левое ухо не ощутило, как рядом со мной пролетела пуля.
Сражение двух соло, никогда не думал, что увижу его так близко. Они сражались не огнестрельным оружием, а словно два стальных монстра, вгрызаясь друг в друга.
Вата, словно паук, оперировала нанонитью, создавая смертельные узоры. Это заставляло борга маневрировать, теряя драгоценное время и силы. В какой-то момент она поймала конец нити и резко потянула. Казалось, что шея и ноги борга будут отсечены в одно мгновение, но он, словно растворившись в воздухе, исчез с громким хлопком, преодолев скорость звука.
Керензиков, это точно был он. Имплант, который оперируя гормонами, выводит тело пользователя на недостижимую высоту. Борг стремительно приблизился к Вате, оставляя за собой шлейф остаточных образов, и нанес ей сокрушительный удар, который вывернул голову на 90 градусов. Такой удар мог бы стать смертельным даже для опытного бойца, но не для этой женщины.
Изобразив потерю ориентации, она изящно вытянула левую ногу и, выдвинув клинок, разорвала зеркальную поверхность зеркала на лице Борга. Они разорвали дистанцию.
– Хахаха! Ты не потерял форму, потеряв человечность, *Хруст* Плосколикий. – Она вправила голову с жутким металлическим хрустом и задвинула клинок обратно в ногу.
– Женщина. – Из-под разорванного зеркала выглядывал абсолютно чёрный глаз-камера, не принадлежащий человеку. Он постоянно двигался, словно сломанный гироскоп. – Смерть сотрёт с твоего лица противную улыбку.
– Не дождёшься. – Резким движением руки он выпустил залп микроракет, накрывший всё вокруг эми атакой.
Кульминация сражения уже близко. Либо они уйдут, так как привлекли слишком много внимания, либо кто-то из них погибнет. Сражения соло никогда не длятся долго, они молниеносны и проносятся максимум за пару минут. Даже сейчас прошло всего около минуты, а я непозволительно долго наблюдаю за бойцами. Мне нужна связь, срочно!
Я лихорадочно искал свой смартфон, с которого велась запись, среди обломков стены. Наконец, мне удалось его найти, но он был разбит, а у меня не было времени на его починку. Время было на исходе.
Мой взгляд переместился на группу Дитриха. Моих так называемых друзей не было на месте, как и тела Нат – лишь пятна крови. Я не верил ни единому слову этой сумасшедшей соло. Она мастерски изображала истеричку и человека, помешанного на корпоратах. Однако во время битвы я увидел в ней совершенно иную сторону – жажду сражений и расчётливую маньячку. Именно такими и должны быть люди, которые постепенно теряют человечность под давлением боевых имплантов.
Валить, срочно валить. Я попытался подняться, но почувствовал, как внутри меня что-то сдвинулось, и с криком упал на землю. Моя нога была сломана, и осколок кости болезненно выпирал под кожей. Однако из-за шокового состояния боль осознал только сейчас. Пиздец...
В моей голове вновь появились пораженческие мысли. Я даже начал рассматривать осколок зеркала, который манил меня своей острой гранью. Я понимал, что не смогу выдержать пыток и раскалюсь, выдавая всех и вся. А после умру, и кто знает, смогу ли я вспомнить свою прошлую жизнь вновь. Да и буду ли это я.
