Текст книги "Мера зверь"

Автор книги: Александр Изотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Разбойники были облачены в обычные кожаные доспехи, довольно приличные для такого сброда. Разукрашенные лица, на некоторых шлемы с масками. Позади нападающих среди деревьев появились лучники. Они выпустили стрелы, но, к счастью, у каждого второго нашего воина был щит.

Перед Дидричем оказался Матс, прикрывая хозяина. В меня не попала ни одна, я четко ощущал траекторию каждого снаряда, летящего в нашу сторону. И даже подправил щит Матса, резко рванув его вверх.

Хорек только круглыми глазами посмотрел на торчащий перед его лбом наконечник. Стрела пробила щит, но застряла.

– А, нуль вам в глотки, – Дидрич приготовился к бою, но я выскочил перед ним.

Первый же разбойник, добежавший до меня, получил «каменное жало» в грудь и даже не успел ничего крикнуть. А потом они набежали один за другим, и закипел бой.

Нападающие ругались и орали, как недорезанные.

– А, дичь скотская!

– Дерьмо нулячье!

– Шавки Зигфрида!

Довольно ощерившись, я отражал удары один за другим. Все-таки тут замешаны приоры, это что-то проясняло.

Я специально не брал щит – без него двумя руками копье управлялось в разы быстрее. Мне даже не надо было долго разогреваться – через пару секунд тело заработало уже на предельной скорости.

И в этот момент мне в грудь стали прилетать светлячки…

– Вот на хрен, – выругался я, когда понял, что поднимаю ступень.

Из моего горла вырвались крики, тело сковало, будто разом свело сразу все мышцы. Сверху, как в замедленном кино, опускался вражеский клинок, я попробовал отразить его, но ватным движением отвел неудачно, и лезвие опустилось на наплечник.

Доспех не пробило, но удар был ощутимый. Меня кинуло на колени, и тело совсем перестало слушаться.

– Сдохни, синяя падаль!

Клинок вошел мне прямо в нагрудник, я почувствовал, как острие пронзает ребра… Но тут меня рванули за плечо назад, и, словно мешок, выкинули в задние ряды.

– Веларий хренов! – донеслось до меня от Дидрича, – Нашел время ступень поднимать!

Я свалился на землю, мимо протопали ноги, кто-то даже наступил на меня. В двух шагах застучали твердые хитиновые лапы – многоножка совсем рядом.

Пока вот так беспомощно валяешься, ничего не остается, как думать. Сквозь жуткую боль мысли ворочались в голове, пытаясь выстроить логическую цепочку.

Соколы удивились, откуда здесь эта тварь. Значит, кто-то пригнал ее по реке с самых болот. И получилось удобнее некуда – многоножка положит половину отряда, другую половину положат разбойники. Потери минимальные…

Кому же это надо? Управиться с такой тварью сможет только сильная мера.

Управиться… Меня резанула идея – словно кипяток, она ошпарила мозг, и я резко поднялся:

– А-а-а! – из моего горла вырвался хрипящий крик.

Вокруг толкотня, звон клинков – бой был в самом разгаре. Мне в грудь прилетело еще пару светлячков, голова стала проясняться.

Совсем рядом мелькнул вражеский клинок. Я, не глядя, отшагнул, перехватил руку и одним рывком сломал. Затем дотянулся и свернул ему шею, оборвав крики бедняги. Его меч оказался в моей руке.

Я закрутил головой – а где, на хрен, мое копье?

Мимо пролетела пара зверей, их словно из пушки запустили. Я обернулся, чувствуя неладное – прямо передо мной вздымалась, щелкая жвалами, огромная многоножка. Гроздья фасетчатых глаз, каждое размером с блюдце, уставились на меня.

Это был немного другой вид. Она вся заросла мхом, с тела свисали плети болотных растений, и запах тины бил в нос.

Меня толкнула волна страха, и сзади закричали звери. Эта тварь обладала не одним даром…

Время потекло, замедляя все вокруг. Страх на меня почти не действовал, я отдался дару Скорпионов, и видел магию только как исходящие от насекомого искры.

Вот многоножка затрепетала, по ее телу пошла судорога, и стихия заволновалась, предупреждая – сейчас меня убьют. Задрожала земля вокруг, по утоптанной поверхности пошли трещинки.

Чувство земли само пробудилось внутри меня, постучалось, словно хорошо знакомый друг. Отбросив меч и подняв руки, я попытался перехватить управление стихией. Я отбирал магию у чудовища!

Закрыть трещины, убрать обратно проклюнувшиеся каменные пики. Оттеснить назад магическое намерение твари…

У меня заболела голова, острые осколки боли пронзили череп, и я осел на одно колено. Сразу же почуялись боль и в проткнутом ребре, и в порезанной ноге.

Сильная тварь, сильная мера…

– Сильная воля! – прорычал я, и выдавил, – Унда ин террам…

И безо всякого копья вперед рванулась волна. Незримый удар прилетел в насекомое, и оно откинулось назад на несколько метров, упало на бок и заерзало лапами. Многоножка тут же вывернулась, зашаталась, как пьяная, затрясла головной частью, пытаясь оклематься.

Я оперся на ладонь, пытаясь встать. Заклинание было для меня все еще сильным. Тут на плечо опустилась рука, а потом меня подхватили под мышки и потащили назад.

– Белый, – пыхтел Матс, накрывая меня щитом, – Живой!

– Дидрич где? – сразу вырвалось у меня.

– Хозяин за телегами, все нормально. Ты молодец!

– А, – я тряхнул головой, – Что?

– Пока ты держал тварь, мы отступили к телегам…

– Держал? – в недоумении обернувшись, я посмотрел в лицо Матсу, а потом вспомнил свою идею, – Где Шона и Секай? Они нужны мне.

Показался край телеги, и меня прислонили к колесу. Но долго я сидеть не собирался, и сразу вскочил на четвереньки. Я разглядывал свои ладони, измазанные в пыли, и пытался прийти в себя.

Дидрич оказался тут же, рядом, и я облегченно выдохнул.

– А, нуль мне в меру, сколько ж в тебе силы? – выдохнул удивленно купец, пригибаясь за телегой от возможных стрел.

Сам он держал в руках увесистый боевой лук и тоже отстреливался. Звуки боя доносились до меня все еще, как сквозь вату, все плавало перед глазами, но я все равно попытался сместить ближе к купцу.

Я усмехнулся. Хорош телохранитель, ничего не скажешь – ползает на четвереньках рядом.

– Тут я, мастер, – послышался голос Шоны, – Звал?

– Где Секай?

Монгол тоже оказался рядом, но отозвался недовольно:

– Разве я обязан бегать по твоему зову, нулячий ты сын?

Я рывком встал, и, к счастью, обратно не упал. Тут же мне в руку сунули мое копье. Даже почудилось, что чутка прибавилось сил, но скорее всего, это было самовнушением.

Разбойники бегали с той стороны телег, но не спешили нападать. Охранники метко отстреливались из луков, нападающие тоже стреляли, но на том и заканчивалось. А некоторые бандиты без зазрения совести стаскивали с телег все, до чего могли дотянуться, и просто бежали к лесу.

– А-а-а, звериные глотки, нуль вам в меру! – кричал купец, стреляя из лука, – Не трогайте мой товар!

Ответом ему был лишь истеричный смех. Но среди нападающих тоже было не все гладко. Их главари носились среди подельников, хватали их за шкирку, и толкали обратно к телегам. Те же вскакивали, и все равно пытались рвануть к лесу.

– Звериная падаль! – орали главари, пытаясь заставить разбойников нападать, а не грабить, – В бой, шавки!

Но разбойники оставались разбойниками – они не хотели зря терять жизни, и первое нападение многому их научило. А я теперь был на сто процентов уверен, что тогда, рядом с селением Ящериц, нападали если не они, то точно их друзья.

Сороконожка еще крутилась на дороге, оправляясь от моего оглушения, и разбойники тоже опасались к ней приближаться. А некоторые особо умные главари толкали своих зверей к другому концу обоза, чтобы обойти его с той стороны и напасть на нас со спины.

– Белый, я долго ждать буду?

– Сколько соколов в отряде? – спросил я у Секая.

Тот удивленно отклячил нижнюю губу, а потом растерянно сказал:

– Шестеро, – но поморщился, покачал головой, и добавил, – Нет, пятеро живых.

– У всех дар? – я кивнул в сторону твари, которая уже смотрела в нашу сторону более осмысленным взглядом.

– Ты думаешь… – монгол поднял взгляд, а потом толкнул Шону в плечо, – Быстро, зови наших.

Юный сокол растерянно переглянулся со мной, вспомнив о том, кто его непосредственный командир. Я коротко кивнул, и Шона унесся вдоль телег, выкрикивая имена.

Тут между телег проскочил разбойник. Тот самый, огромный, с топором, который выжил тогда под завалами. Эту махину было легко узнать.

Враг пнул в щит Матса, и бедный Хорек улетел, как от тарана. Зверь попытался кинуться на Дидрича, но ошарашенно отмахнулся топором от моего копья, чуть не пробившего ему подбородок.

Я тоже отпрыгнул назад, разорвав дистанцию. И с досадой посмотрел на копье – чертов топор перерубил его.

Разбойник злорадно засмеялся. Пятая ступень зверя внушала страх – это уровень главы любого клана в Вольфграде. Интересно, как сильно у него развит личный путь?

– Двуха пустая, уйди, жив останешься, – прорычал громила, но тут дернулся, пытаясь увернуться. Ему в плечо воткнулась стрела Дидрича.

Разбойник заорал от обиды и несправедливости, и я почуял, что он набирает в ноги энергию земли. У меня подпрыгнули брови – и этот стихийник, причем довольно талантливый.

Зарычав, громила просто побежал вперед. Я расставил ноги, тоже одним глотком набрав из земли силу и закрутив ее в пружину. Тут же внутри вспыхнуло пламя – добавилась ярость еще одной стихии… Ну, посмотрим, как тебе это.

И мы столкнулись!

– Какого?! – удивленно уставился на меня зверь, когда я свалил его с ног, как куклу.

Мимо нас пробежали Секай, Шона, и еще трое воинов. Они прижали руки к голове, я ясно увидел, как искорки магии полетели в сторону сороконожки.

Несколько воинов со щитами прикрывали их от стрел.

– Стоять! – заревел громила, и рванулся, пытаясь меня скинуть.

Одной рукой я удерживал топор, а другой схватил его за кадык. Разбойник вдруг что-то почуял, его растерянные глаза на миг уставились на меня… и я, резко направив всю оставшуюся энергию в пальцы, сжал их и рванул на себя.

Мне в лицо брызнула кровь, и я зажмурился – глаза залило, ничего не видно.

– А-а-агрх, – зверь захрипел, стал подниматься вместе со мной.

Я схватил его за затылок и со всей дури боднул в нос. Послышался чавкающий хруст, а я нащупал его обмякшие пальцы на древке и вырвал топор. А потом с размаху опустил примерно туда, где у него была голова.

Тело подо мной сразу перестало дергаться…

Совсем рядом послышался стук десятка хитиновых ног, утробный рык твари ударил в уши. Я, размазывая кровь по щекам, пытался протереть глаза…

Тварь двигалась совсем рядом, и я испуганно перехватил топор. Но кто-то схватил за древко, послышался шепот Дидрича:

– Стоять, телохранитель, нуль тебе в меру!

Я кое-как продрал глаза… Дидрич сидел на корточках рядом, удерживая мой топор, тут же Матс пыхтел со своим щитом. Я улыбнулся – Хорек был цел и невредим.

Сороконожка, как пьяная, ползла вдоль телег со стороны разбойников, оттесняя их к лесу, а Секай со своими соплеменниками двигался с этой стороны. На лбу пятерых соколов выступил пот, они морщились от напряжения, но не отпускали сознание чудовища.

Все охранники притихли, и никто не рисковал даже слова сказать. Разбойники же пятились, пытаясь понять, как быть дальше. Главари, подняв руки, пытались оттянуть подельников назад.

– Попробую… чтоб напала… – послышался сдавленный шепот Секая.

– Не надо, звериная твоя глотка, – со страхом в голосе прошептал Дидрич, – Прошу тебя, дурень, убьешься же!

Но Секай сделал усилие, пытаясь что-то сделать, а потом осел на колено. Вскрикнул от боли Шона, упал один из соколов.

Нам повезло… Один из лучников-бандитов, стоящих у леса, не выдержал, и пустил стрелу в морду сороконожке.

– Пошла отсюда, тварь!!!

– А, падаль, – закричал один из главарей, – Ты что наделал?

Чудовище встрепенулось, издало леденящий визг, и, привстав передней частью, повернулось к разбойникам. А через миг побежало к деревьям, раскидывая всех попадающихся на пути.

С ужасом я увидел, как все соколы попадали. Дидрич кинулся к Секаю, а я, кивнув Матсу на бездыханного Шону, встал рядом с купцом.

– А, нулячий ты сын, – Дидрич чуть не плакал, держа голову Секая, – Убью, если умрешь!

– Отбились, нулячьи дети… – прошептал Секай, слабо улыбнулся и потерял сознание.

Глава 10. Долг

Чудовище ворвалось в лес, пытаясь догнать разбойников, и наши воины на всякий случай подняли луки, чтобы отпугнуть отдельных везунчиков, которые решатся напасть еще раз.

Те разбойники, что успели пройти в конец каравана, сбежали, едва завидели, что учинило чудовище с их сообщниками. Но оставаться здесь было опасно, и наш обоз в спешном порядке покидал место нападения.

Все Соколы не просто потеряли сознание. Как сказал Ларс, караванный лекарь, их надо было срочно доставить в родную деревню. Только там он сможет оказать настоящую помощь.

Дидрич на это проворчал, что бездарь Ларс просто надеется на знахарей Соколов – уж они-то точно знают, что случилось с воинами. Все-таки, пострадали от родовой магии.

Караван потерял девять воинов, еще десять были ранены. От былой боевой мощи не осталось и следа. Да и половина телег была опустошена, хотя тут Дидрич проявил небывалый оптимизм.

– Будет, где раненых везти, – недовольно махнул он, а потом, подняв палец, громко добавил, – Да и кто сказал, что мой товар украли? Мне кажется, это ворье в основном дань приорову потаскало, разве нет?

Дидрич обернулся и, нахмурив брови, глянул на телегу, где лежал Секай без сознания. Уж монгол бы оценил его шутку.

– Недоволен будет прецептор-то, – сказал воин, которого Дидрич пока поставил вместо Секая, – Подумает на великого приора плохо.

– Прецептору этому… – пробурчал купец, даже не посмотрев на новоиспеченного начальника охраны, – Почему телеги не осматриваешь?

– Так вот только что, мастер.

Но Дидрич уже не слушал его, задумавшись о своем.

Я двигался чуть позади купца, оглядывая кромку леса, где скрылись разбойники, и хрустело деревьями чудовище. Наспех перевязанные грудь и правая нога уже напитались кровью – Ларс был нарасхват, и не мог лечить сильной магией, иначе сам бы свалился рядом с ранеными.

Впереди каравана, в двадцати шагах, двигался Матс, держащий наготове щит. Он старательно крутил головой, и не забывал поглядывать вниз, на следы.

Глянув на хмурого купца, я тоже обернулся на монгола. Рядом с ним на тюках лежал Шона.

– Не бойся ты так, телохранитель, – вдруг усмехнулся Дидрич, – Соколы поправят твоего помощника.

Сказал он это неровным голосом – чувствовалось, что за своего Секая он переживает не меньше.

Я криво улыбнулся и кивнул купцу. Рассказывать про Рычка и про то, что юный сокол напоминает его, не хотелось. Конечно, мы с Шоной не сильно сблизились, но ситуация все равно угнетала меня. Будто я несу ответственность.

Тот, кто напал на нас, явно был недоволен очередным провалом…

И, когда чутье нарисовало мне четкую траекторию смерти, летящей в голову Дидричу, у меня осталась всего лишь доля секунды.

– Твою глотку! – вырвалось у купца, когда я прямо с коня прыгнул на него.

Стрела, прилетевшая из леса, взрезала мне доспех, левую лопатку и плечо пронзила леденящая боль. А потом мы свалились вместе на землю, и перед ударом мелькнула глупая мысль, что за деньги так не рискуют.

Я вскочил, непонимающе глядя, как воин, заменивший Секая, тоже рухнул с коня, только с торчащей в груди огромной стрелой. Через несколько секунд рядом с нами уже были воины со щитами, и несколько лучников.

Они выстрелили наугад в то место, откуда вроде бы прилетела стрела, но таинственный стрелок ничем не ответил.

– А, звериная твоя глотка, да чтоб тебя, – вскочив, Дидрич отряхивался и сверлил меня недовольным взглядом, – Помягче нельзя было?

Я только пожал плечами, а потом, нахмурившись, потер левое плечо. Что-то холодит в лопатке, видимо, серьезно меня стрела порезала, кровь пошла.

Потом купец увидел убитого воина, подскочил, и бесцеремонно вырвал стрелу. Она действительно была довольно огромной.

– Нуль мне в меру, человеческие чары, – Дидрич нахмурился.

Я тоже с интересом посмотрел на широкий наконечник с острыми краями, пытаясь увидеть эту магию. Особую, человеческую. А потом картинка в голове качнулась, накренилась, и я даже не сразу понял, что заваливаюсь в сторону.

Упасть мне не дал Матс, непонятно как оказавшийся рядом.

– Белый, что с тобой?

Я попробовал ответить, но легкие сковало холодом, из горла вырвался только сипящий стон. Голоса вокруг зазвучали, как сквозь вату. Вот надо мной показались лица. Дидрич, потом Ларс.

– Скверна… сильная магия… – послышался голос лекаря, а потом я просто заснул от холода.

* * *

Видимо, в этот раз я не умер, и до Чистилища моя душа не долетела. И не было никакого плавания в неведомом пространстве – я сразу четко ощутил, что лежу на чем-то твердом и холодном.

Видимо, с поднятием меры я все больше прирастал к Инфериору.

Я открыл глаза. Темно… Нет, есть отсветы.

Надо мной грубо обтесанный монолитный потолок, довольно высоко. Подпрыгну с копьем, не достану. Было бы оно еще у меня, мое копье.

Рука непроизвольно легла на древко оружия. Повернув голову, я удивленно глянул на новенькое копье, лежащее рядом на каменном полу. Потом осмотрел помещение.

Просторный, почти квадратный зал, в центре большая плита, покоящаяся на выступе. На плите горят маленькие лампадки.

– О-о-о… – вырвалось у меня.

Я прижал ладонь ко лбу, и почувствовал – что-то мешает, тянет. Левое плечо и грудь были забинтованы.

«Проснулся, поднебышек?»

В тише голос Белиара грянул словно гром, и я, вздрогнув, поморщился.

– Нельзя потише?

«Ну, а как должен еще появляться будущий правитель Тенебры?» – с легкой усмешкой сказал демон, но все-таки понизил голос.

Я с кряхтением сел, подтянув ноги. На мне были обычные холщовые штаны и рубаха, но зато чистые. Правая нога тоже перебинтована, но особых болевых ощущений не ощущалось.

Осмотревшись, я с легким испугом заметил в соседнем углу еще тело. Света лампадок не хватало рассмотреть, кто там лежит, но я не спешил вставать, не чувствовал еще уверенности в ногах. Картина вокруг немного нервировала меня – этот каменный зал казался мне смутно знакомым.

«Это усыпальница Степных Соколов».

Слова Белиара заставили побежать мурашки по спине, в левой лопатке неприятно отдалась болью еще не зажившая рана.

– Меня похоронили, что ли? – я со страхом посмотрел на тело в углу, а потом в легкой панике закрутил головой в поисках выхода.

Вход в усыпальницу, как и ожидалось, был закрыт мощным камнем. Все, как и у Скорпионов.

«Нет же, почему похоронили?» – с усмешкой ответил Белиар, – «Соколы просто попросили помощи у своего рода, ведь на той стреле была очень серьезная для тебя магия».

Непроизвольно мой взгляд поднялся к потолку. Род Скорпионов оказался в свое время очень сговорчивым, и надо как-то почтить и Степных Соколов.

– Спасибо, – я придумал только это.

Пошатываясь на негнущихся ногах, я попробовал встать. Слова демона не особо меня воодушевили, но стало чуть спокойнее. Просто оказалось довольно удивительным, что усыпальницу могут еще и для лечения использовать.

Затем я снова посмотрел на тело в углу. Кто там лежит, и почему он все еще не поднялся?

Белиар продолжал:

«Лекари сделали все, что могли. Теперь дело за предками Соколов».

Я оперся о стену, давая телу привыкнуть к вертикальному положению. Если мы в деревне Соколов, то день я точно провалялся. Сколько там еще оставалось пути до нее?

– Где ты был?

«А что, поднебышек волновался?»

Усмехнувшись, я покачал головой. Белиар в своем репертуаре – начинал бесить меня с первых минут разговора.

«Ну ты, сильная воля, полегче. Еще вопрос, кто кого бесит больше».

– Мог бы и помочь там… – произнес я без особого наезда. Чуялось, что время безвозмездной помощи демона кончилось.

«У меня и своих дел полно. Тем более, будь я там, смог бы ты пользоваться магией земли?»

– Как у тебя все логично.

«Просто я осторожен. Знаешь, три года в заточении научили ценить свободу».

Наконец, набравшись сил, я оторвался от стены и пошел к лежащему в углу телу, опираясь ладонью. Но повернул голову и вздрогнул – кто-то еще лежал в противоположном углу зала, который сначала скрывался за алтарем в центре.

Сделав пару шагов вдоль стены, я опять замер, круглыми глазами глядя на лежащего Шону. Парень так и не пришел в себя?

«Перенапрягся Сокол, надорвал себе меру. Помнишь, как ты использовал заклинание второй меры, когда был первушником?»

Я кивнул и спросил:

– Он жив?

«Пока да».

В темноте пещеры Соколенок ну очень был похож на Рычка. Тем более, совсем рядом лежал его лук. Кажется, у него даже волосы стали светлеть прямо на глазах… Да, твою-то мать, что за наваждение?

Я затряс головой. Стало полегче – это все тот же Шона. Но тут же картинка снова поплыла, и черты парня стали напоминать Волчонка.

– Это ты творишь? – рыкнул я, шлепнув себя по щеке.

«Ну, да. Ты извини, конечно, но с тобой по-другому нельзя».

Я отвернулся и прислонился к стене.

– Демон, твою мать! Ты чего хочешь?

«Да ничего», – просто ответил Белиар. А потом замолчал.

В тишине некоторое время я смотрел на лампадки, горящие на алтаре. Три штуки были расставлены по углам плиты напротив каждого из нас. Видимо, прошение к духам предков, с уточнением наших координат в зале.

Моя лампадка горела ровно, а вот на других двух огоньки подрагивали, будто их беспокоило чье-то дыхание.

«Да, их дух на самом краю, готов отправиться к Небу», – язвительно сказал Белиар, – «Небо, оно такое, всегда забирает хороших парней».

Я поморщился. Вот на что мне особо наплевать, так это на отношения между Небом и Бездной. Так что миссионерская проповедь Белиара меня только смешила.

«Ах, ну да, ты же у нас никому не служишь».

Внезапно пламя лампадки, стоящей на дальнем углу алтаря, сильно задрожало, будто кто-то пытался задуть.

– Э-э-э… – вырвалось у меня, и огонек вдруг погас.

«Ну все, готов», – с усмешкой произнес Белиар.

– В смысле?

И тут же от тела, лежащего в дальнем углу, отделился светлячок духа, медленно поднялся вверх и завис под потолком. Круглыми глазами я смотрел на него, чувствуя на себе взгляд отлетающей души.

«Да в прямом смысле. Не выдержал».

Я заволновался и, сделав пару шагов, попробовал разглядеть, кто лежал в том углу. Только бы не…

Нет, не Секай. Я облегченно выдохнул, хотя и понимал, что радоваться чьей-то смерти не стоит.

«Тот зверь жив, о котором ты думаешь. Первым оклемался. А один… Нет, теперь уже двое погибли».

У меня защемило сердце. Неужели все так серьезно?

«Посмотри на пламя».

Я не отрывал взгляда от лампадки. Огонек на лампадке Шоны подрагивал, метался то в одну сторону, то в другую.

Светлячок духа так и висел под потолком, будто наблюдая.

«Я бы мог помочь», – как бы невзначай прошептал Белиар, – «Ты же знаешь, демоны и огонь – одно целое».

– Ну, так помоги, – недовольно проворчал я.

«А зачем? Что взамен?»

– Только не говори, что тебе моя душа нужна.

Взгляд опустился на Шону, и сердце кольнула едкая мысль. Как бы мне не нравился этот парнишка, но я не так близок с ним, чтобы рисковать своей душой.

Вот Рычок, тот да… Волчонок полностью доверился мне.

«Зачем же душу? Это, конечно, очень искушает меня, но я смотрю далеко вперед», – осторожно проговорил Белиар.

– Ах, да, тебе же нужен союзник? – вспомнился мне давний разговор с демоном.

«Поэтому просто обойдемся клятвой. Ты дашь обещание, что, когда я попрошу, поможешь мне».

В этот момент пламя лампадки затряслось еще сильнее, и я прикусил губу. На лбу выступила испарина. Я всем нутром чуял, что нельзя вот так просто соглашаться.

Но как же не хочется быть невольным палачом. У меня и так уже долгов по горло. Найти Грезэ, девочку мою, да еще достать Хали из Чистилища. А для этого придется помочь приору в его борьбе за правду.

«Так разве я запрещаю? Я столько раз помогал тебе, разве нет?»

– Ты каждый раз преследовал свои цели, Белиар, – я попытался нащупать последние ниточки оправдания, – И Абсолют мне уже выговаривал, что я связался с тобой.

«Пф-ф. Абсолют, говоришь? Ну, так позови его, пусть спасет мальчишку».

Я скривился от бессилия и снова посмотрел на Шону. Дерьмо нулячье, как же он напоминает Рычка…

«Мы с Абсолютом в этом похожи. Оба пытаемся помочь тебе, только у Абсолюта более глобальные методы. Вот именно здесь и сейчас он не придет на помощь».

– Почему? – спросил я, пытаясь отвлечься.

«Он мыслит другими категориями. Он берет числом, целыми пачками кидает вас в Нулевой мир, следуя какому-то плану. И Абсолют не считается с потерями. А нулей дохнет ой как много…»

Я тяжело дышал, слушая мысленную проповедь Белиара. Вот только стал свободным, а меня снова пытаются подсадить на крючок.

«Сотрудничество, подкрепленное договором. Абсолют бьет по площади, а я действую выборочно. Есть в вашем мире такое слово – индивидуальный подход. Ты – талант, и достиг многого».

Пламя металось из стороны в сторону, и я даже попытался задержать дыхание. Мне казалось, это я его сдуваю, хотя нас и разделяло шагов пять, не мнеьше.

– Я – уже зверь, – прошептал я, отвернувшись от пламени, чтобы действительно не сдуть, – Абсолют оценит это.

Дерьмо нулячье, ну как же похож!

– Убери иллюзию, – рыкнул я.

«Ну, ладно. Это я так, чтобы думалось быстрее».

И снова Шона – это молодой черноволосый паренек, с монголоидными чертами. Степной Сокол.

– Сволочь, – вырвалось у меня.

«Че-е-ервь поднебный», – с легкой скукой ответил демон, а потом спросил, – «Ну, что ты решил? Время уходит, и еще одна смерть будет на твоей совести».

Я посмотрел на пламя свечи, потом перевел взгляд светлячок духа, не спешащий никуда улетать. Опустил глаза на Шону в углу… Парень лежал как живой, только очень бледный.

«Ну, неужели ты осудишь его на смерть?»

Осудишь…

Судья…

Слабая мысль проклюнулась на задворках памяти.

«Ну, не-е-ет…» – с разочарованием протянул демон.

– Да-а-а, – широко улыбнувшись, произнес я, а потом сделал шаг к плите алтаря.

Пламя лампадки задрожало, желая вот-вот потухнуть. Я положил ладони на странно теплую поверхность камня, и пристально посмотрел на трепещущий огонек.

Как он там сказал? Демоны и огонь – одно целое?

«Поднебыш сраный, это моя стихия! Не смей использовать ее».

– Не шуми, Белиар, – сказал я.

Усилием воли мне удалось выпустить такое слабое еще чувство огня, толком не освоенное. Могу пользоваться стихией, когда рядом есть открытое пламя, а сам его вызвать еще не могу.

«Я дал тебе эту стихию», – прорычал Белиар.

– Мне кажется, – спокойно ответил я, – Что это была случайность.

Пламя лампадки наконец ответило мне, выровнялось. А потом я поднял глаза к потолку, и попробовал мысленно нащупать там… Не знаю, что или кого. Наверное, Небо.

– Шона не виноват, – громко произнес я, – Он выполнял свою работу.

В ответ пока молчание. Но я продолжал напрягать разум, пытаясь нащупать то самое чувство, которое посещало меня каждый раз, когда вершился суд Неба.

Я ведь тоже судья. Дар того ангела из пещеры, он открывался каждый раз, когда мне приходилось защищать себя. Могу ли я защитить одного зверя? Не за целый же род прошу.

– Он защитил свою честь воина, не побежал, встал бок о бок с соратниками, – я все подбирал слова, пытаясь доказать незримому слушателю, почему молодой Сокол должен жить.

«Да по хрену твоему Небу, зажралось оно. Только Бездна заботится о своих детях», – Белиар говорил так, будто присутствовал на скучном спектакле.

Слова о Бездне подали мне идею.

– Ради тебя Шона лежит здесь, – еще громче произнес я, – Ты не следишь за своим прецептором, и все делаем мы. Разве не достоин он жить?

Пламя лампадки затрепетало, заполоскалось, будто на сильном ветру. На краю зрения показался блеск, и я обернулся – над грудью Шоны подрагивал его светлячок духа.

«Ну, что я говорил? Ты сам видел, сколько непотребства вокруг творится ради твоего Неба».

– Оно не мое, – стиснув зубы, прошипел я, а потом гаркнул во все горло, – НЕБО!!!

Будто сотряслось все пространство, незримая волна прошлась по помещению, и сразу погасли все лампадки, даже моя. Воцарилась темнота, только два светлячка горели слабым светом, почти ничего не освещая.

Я зарычал и ударил кулаками по плите, послышался легкий треск. Кажется, чуть переборщил.

– Гребаное ты Небо, – по моей щеке покатилась предательская слеза, – Неудивительно, что от тебя отворачиваются.

И тут я почувствовал Его. Сверху кто-то взглянул на меня, кто сильный, необъятный. Этот кто-то будто бы даже улыбнулся.

«Да будет так», – послышался величественный мелодичный голос.

– Аха-а-ап, – в углу втянули воздух, и закашлялись.

Я обернулся. Ни зги не было видно, и мне пришлось просканировать угол стихиями. Светлячок над Шоной исчез, парень перевернулся набок и, уперевшись лбом в пол, пытался отдышаться. Я видел его тепло над прохладным камнем.

«Ничего, мое время еще придет, поднебышек. Ты только в очередной раз доказал, что стоишь усилий», – без особой злости произнес Белиар.

– Ага, и вам не хворать… – опираясь от усталости на камень, ответил я.

– Что? Кто здесь? – послышался голос парня.

Он пока не оборачивался, но уже пошатывался на четвереньках, пытаясь прийти в себя. Я улыбался, глядя на парня. Душу переполняли эмоции… Как будто Рычка спас.

Нахмурив лоб, я коснулся своего талисмана. Белый Волк спас Сокола.

Что-то метнулось ко мне, сверкнув сбоку. Я обернулся и успел заметить, как светлячок духа, все это время висевший под потолком, влетел мне в грудь.

– Ох, – только и вырвалось у меня.

Голова закружилась, и я прислонился лбом к алтарю.

– Белый, это ты? – парень сел, оперевшись на стену, – Я чую твой взгляд.

– Я это, я…

– Мы в усыпальнице, по-моему. Видимо, крепко мне досталось.

– Ага, и мне тоже.

Поговорить нам не дали. Ужасный скрежет заполнил все помещение, а через миг темноту разрезала яркая полоска света. Я зажмурился, глядя, как отодвигают камень, закрывающий вход в усыпальницу.

Глава 11. Степные Соколы

В открывшемся проеме появился силуэт. Из-за яркого света я не мог разглядеть, кто там, но Шона радостно крикнул:

– Мастер Хаган, – и парень, пошатываясь, встал.

– А, Шона, жив-таки. Ну, звериная кровь, напугал ты нас, – раздался незнакомый мне суховатый голос.

Парень смог прошагать до выхода, и крепко обнял пожилого сокола. Мои глаза чуть обвыкли, и я уже мог рассмотреть гостя, зверя четвертой ступени.

Мужчина с азиатским разрезом глаз, с жидкими бородкой и усиками, в монгольской ушанке. Одет в просторный кафтан, и в шаровары, заправленные в сапоги с загнутыми концами.

– Белый, это господин Хаган, вождь Степных Соколов, – чуть дрогнувшим голосом сказал Шона, – Мастер четвертое перо.

Цепкий взгляд вождя переместился на меня. Заходить в усыпальницу гость не спешил – видимо, были какие-то причины.

– Белый Волк, рад видеть, что ты жив.

Я благодарно кивнул, не решаясь отойти от плиты – не доверял я еще своим ногам. То, что произошло минуту назад, отняло у меня кучу сил. Да и говорить мне пока было страшно, не хотелось стать посмешищем с сорванным голосом.