Текст книги "О девочке Маше"

Автор книги: Александр Введенский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

ГЛАВА IX
Как девочка Маша в школу ходила

И зимой, и весной, и летом слышала девочка Маша от своего брата рассказы про школу.

– У нас школа хорошая, – говорил Коля. – У нас в классе пол коричневый, парты жёлтые, доска чёрная, а на подоконниках красные цветы стоят. У нас в школе весело и интересно. А Маша слушала его и спрашивала:

– А что такое класс? А что такое парты? А зачем доска чёрная?

Коля отвечал:

– Класс – это комната, в которой мы учимся. Парта – это такая скамейка, со столом вместе. Мы на скамейке сидим, а книжки и тетрадки кладём на этот стол. А на чёрной доске мы белым мелом пишем.

– А чему вас учат? – спрашивала Маша.

– Читать, писать, считать, петь и рисовать.

– Ну, – сказала Маша, – петь и рисовать я сама умею, а читать, писать и считать совсем не могу.

Всю зиму, весну и лето думала Маша о том, как бы ей самой в школу пойти, чтобы читать, писать и считать научиться.

И вот прошло лето, настала осень. Ещё и тепло было, и солнце светило ярко, но все уже говорили: «Ну, лето кончилось».

Тридцать первого августа Коля сказал:

– Ура, завтра первое сентября, я в школу пойду! Ура, ура!

«Ладно, – подумала Маша, – и я завтра в школу пойду».

А жила Маша, как вы уже знаете, на даче. И вот тридцать первого августа поехали они все в город: папа, мама, Коля, Маша, Петушок, Ниточка и Елизавета Петровна.

Когда они с дачи уезжали, Маша сказала:

 
До свиданья, тёмный лес,
До свиданья, поле,
Завтра в школу я пойду
Вместе с братом Колей.
 

А когда поезд тронулся, Маша сказала:

 
Очень быстрый паровоз,
Очень быстро мчится.
Завтра в школу я пойду,
Буду там учиться.
 

А потом Маша в поезде заснула. И собака Петушок заснула, и кошка Ниточка заснула, и кукла Елизавета Петровна. И так они спали и спали, пока в город не приехали. Тут ненадолго проснулись, пока в такси ехали. А потом домой добрались и тут опять спать легли. И папа, и мама, и Коля, и Маша, и собака Петушок, и кошка Ниточка, и кукла Елизавета Петровна – все легли спать.

Спят, спят и сны видят. Папа самолёт во сне видит, мама – пароход, Коля – школу, Маша – школу, Петушок – косточку, Ниточка – мышку, а Елизавета Петровна ничего не видит – просто лежит с закрытыми глазами и, может быть, спит, а может быть, и нет.

Утром первого сентября все проснулись. Папа проснулся, мама проснулась, Коля проснулся, Маша проснулась, и Петушок, и Ниточка, и кукла Елизавета Петровна, когда Маша подняла её с кровати, открыла глаза.

Коля быстро встал, оделся, причесался, чаю попил и сразу в школу побежал. А Маша за ним.

Папа в это время газету за столом читал, а мама на кухне была. Они и не заметили, что Маша из дому ушла.

А Коля тоже не видел, что Маша за ним отправилась. Ему не до того было: он боялся на урок опоздать.

Вышла Маша на улицу. Смотрит – где Коля?

А Коли и не видно. Ребят на улице много, а Коли нет.

«Верно, он вперёд ушёл, – подумала Маша. – Что же мне теперь делать?»

Подошла Маша к одному мальчику и спросила:

– Мальчик, мальчик, ты куда идёшь?

– В школу иду, – говорит ей мальчик. – Отстань, не мешай.

– Ну и я за тобой пойду, – сказала Маша.

И пошла за мальчиком.

Прошли они ту улицу, где девочка Маша жила, свернули на другую, и тут увидела Маша большой дом, и в этот дом, видит, все ребята идут.

Вошла за ними в дом Маша и попала в большую комнату. В этой комнате вешалки сделаны, и на вешалках всякие детские пальто, шапки и шапочки висят. А у вешалки раздевальщик стоит.

– Ну, снимай пальто и шапку, девочка, – говорит раздевальщик Маше.

Сняла Маша с себя пальто и шапку и подала раздевальщику, а тот протянул ей жестяной кружочек.

– Держи его, – говорит, – и не теряй. Это номерок на твои вещи.

Взяла Маша номерок, а что дальше делать, не знает. Стала у вешалки и стоит.

Тут подошла к ней одна большая девочка и спрашивает:

– Ты что, первый раз в школу пришла?

– Да, – сказала Маша, – первый раз.

– Тогда идём со мной, – говорит большая девочка.

Взяла она Машу за руку и повела.

Пошли они по лестнице, пошли по длинному коридору. Смотрит Маша по сторонам: коридор широкий, светлый. Окна большие, а на подоконниках разные цветы стоят.

«Какие красивые цветы, – подумала Маша, – какие хорошие!»

Вдруг слышит, говорит ей большая девочка:

– Вот иди сюда. Здесь твой класс.

И открыла она перед Машей дверь. Вошла Маша в дверь, видит – комната большая-большая. Три окна, на стенах картины висят. И в комнате ребят много-много. Не очень большие ребята тут были – маленькие ребята. А всё-таки побольше и постарше Маши.

Сидят ребята на скамейках, а к скамейкам столы приделаны. «Это они за партами сидят», – подумала Маша. Она вспомнила, как Коля ей о партах рассказывал. А посреди класса впереди всех парт стол стоит, и за столом учительница сидит. А позади стола чёрная доска к стене прибита.

– Садись, девочка, – сказала Маше учительница.

Села Маша за парту, а учительница говорит:

– Ну, ребята, давайте познакомимся. Я ваша учительница, зовут меня Марья Ивановна. А вас как зовут?

– Соня, Светлана, Миша, Роза, Серёжа, Володя, Наташа! – закричали все ребята сразу.

– Тише, – сказала Марья Ивановна. – Замолчите, не все сразу. Лучше я вас по-очереди буду спрашивать. Пусть тот, чьё имя я назову встанет. Поняли?

– Поняли, – сказали ребята.

Начала Марья Ивановна их вызывать.

– Ким, – сказала Марья Ивановна.

Встал один мальчик.

– Я, – говорит, – Ким.

– Ладно, садись, – сказала Марья Ивановна.

– Нина, – сказала Марья Ивановна.

Встала одна девочка.

– Я, – говорит она, – Нина.

– Ладно, садись, – сказала Марья Ивановна.

– Маша, – сказала Марья Ивановна.

Встала девочка Маша и говорит:

– Я – Маша.

И вдруг видит – встает ещё девочка и говорит:

– Нет, я Маша.

А за ней поднимается ещё одна девочка и говорит:

– Нет, они ненастоящие Маши. Это я Маша. Тут Марья Ивановна спрашивает:.

– Подождите, а фамилии вы свои знаете?.

– Я знаю, – сказала девочка Маша. – Я Маша Крутикова.

– И я знаю, – сказала вторая девочка. – Я Маша Петрова.

– И я знаю, – сказала третья девочка. – Я Маша Фёдорова.

– Сейчас, – говорит Марья Ивановна. – Сейчас проверю по списку. Посмотрела она в свой список и опять говорит:

– Есть у меня в списке Маша Петрова, есть и Маша Фёдорова, а Маши Крутиковой нет. Как же так? Ты откуда, девочка? – говорит она Маше. – Кто тебя привёл?

– Я из дому – сказала девочка Маша. – Я сама сюда пришла. У меня тут брат учится.

– А сколько тебе лет? – спросила Марья Ивановна.

– Мне скоро шесть, седьмой будет, – сказала девочка Маша.

– Так тебе ещё нельзя в школу ходить, – говорит Марья Ивановна. – Ты ещё маленькая, иди домой.

Тогда Маша вытянула губы и заплакала.

– А я в школу хочу! – сказала она. – Я не хочу домой.

– Ну ладно, – говорит ей Марья Ивановна, – не плачь. Сегодня, так и быть, побудь с нами в школе. Обрадовалась Маша и перестала плакать. Проверила Марья Ивановна остальных ребят по списку и потом раздала всем ребятам цветные карандаши и белую шероховатую бумагу. И спрашивает:

– Ребята, вы рисовать умеете?

– Умеем! – закричали ребята.

– Ну, нарисуйте тогда каждый что-нибудь.

И все стали рисовать. Серёжа нарисовал трактор, Володя – пароход, Нина – море, а Маша нарисовала собаку Петушка, кошку Ниточку и куклу Елизавету Петровну. Вот как она куклу нарисовала.

Только кончили ребята рисовать, как зазвенел звонок.

– Вот, – говорит Марья Ивановна, – это конец урока. Это перемена.

Вышли все они из класса в большой коридор. Тут Марья Ивановна говорит:

– Давайте, ребята, в кошки-мышки играть.

Стали они все играть. Маша была мышкой, а кошкой был большой мальчик. Но сколько он за Машей ни бегал, а поймать её не поймал.

А потом опять был урок.

На втором уроке Марья Ивановна говорит:

– А кто из вас, ребята, стихи знает?

– Я знаю, – сказала девочка Маша. – Я могу стихи сказать, я их сама придумала. Про ручей стихи, вот какие:

 
Дорогой ручей,
Напои грачей,
Напои коров,
Напои орлов,
Ручей молодец,
Напои овец…
 

Всё, – сказала Маша.

– Хорошие стихи, – сказала Марья Ивановна. – Очень хорошие.

Другие ребята тоже стали стихи говорить. А потом Марья Ивановна спрашивает:

– А кто из вас, ребята, читать умеет?

Три девочки и три мальчика сказали:

– Мы умеем.

А девочка Маша и другие ребята сказали:

– Нет, мы не умеем.

– Вот, – сказала учительница, – вы в школе все должны научиться читать и писать. А считать вы умеете? – спросила она ребят.

– Я до тринадцати умею, – сказал Коля.

– Я до восьми, – сказала Нина.

– А я до двадцати, – сказала Маша Фёдорова.

– А я до пяти, – сказала девочка Маша.

– Ну, вот и посмотрим сейчас, как вы считаете, – сказала Марья Ивановна. – Мы сейчас будем в птичек играть. Идите сюда, Маша Крутикова, Митя и Петя. Вы будете птички. Бегайте и руками машите, будто крыльями.

Вышли Митя, Петя и девочка Маша, стали по классу бегать и руками махать, будто крыльями.

– Ну-ка, сколько птичек летит? – спрашивает Марья Ивановна.

– Три! – закричала ребята. – Три!

– А ну-ка, идите сюда ещё, Зина, Роза, Володя и Миша. Бегайте и вы с ними… Сколько теперь птичек стало?

– Семь! – закричали ребята. – Семь!

– А теперь пускай Маша Крутикова и Петя на место сядут. Сколько теперь птичек осталось?

Девочка Маша пошла на место, посчитала, подумала и говорит:

– Пять птичек осталось, я знаю.

– Верно, – сказала Марья Ивановна.

– Ну, а теперь мы все споём песню про синичек Хорошо?

– Хорошо, – сказали ребята.

 
Песня про синичек
 
 
Прилетели десять птичек,
Десять маленьких синичек,
Сели, сели на сосну,
Спели песенку одну…
В небе звёзды заблестели,
Три синички улетели,
А осталось, скажем всем,
На сосне синичек семь.
Тут сказали две синицы:
«Мы летим к ручью напиться».
Ночь стоит, всё небо в звёздах.
Спят синички тихо в гнёздах.
Мы синичек не разбудим,
Мы считать синичек будем.
Мы сумеем сосчитать:
Всех синичек стало пять.
 

Спели они песню. А тут опять звонок зазвонил.

Кончились на сегодня уроки, – сказала Марья Ивановна. – Теперь становитесь в пары и идите из класса. Вас уже ваши мамы ждут.

Вышла Маша с ребятами из класса, смотрит – и её мама в коридоре стоит.

Догадалась мама, куда Маша убежала, и пришла за ней в школу. А Марья Ивановна подошла к маме и говорит:

– Берите вашу девочку домой, а через год её непременно к нам в школу приводите. Очень она нам всем понравилась.

Пошла девочка Маша с мамой домой. А через месяц мама отдала её в детский сад.

КНИГА ВТОРАЯ

ГЛАВА I
О том, как Маша в детский сад пришла

Когда мама первый раз повела девочку Машу в детский сад, Маша сначала сильно упрямилась и не хотела идти.

На улице был дождь, стояла осень. Панели и мостовые были скользкие. Люди шли под зонтиками и в калошах, подняв воротники. С деревьев слетали жёлтые листья.

Маша сказала:

 
Не пойду в детский сад,
Листья по ветру летят.
Не хочу гулять в саду,
Не хочу и не пойду.
Лучше солнца подождём,
Не пойду я под дождём.
 

А мама ей говорит:

– Маша, какая ты глупая девочка! Ты думаешь, детский сад – это сад?

– Да, – говорит Маша, – я так думаю. Уж если говорят сад, так, значит, это сад.

– Ну, – сказала мама, – сейчас мы придём, и ты увидишь, что это вовсе не сад, а дом.

– Как так – дом? – сказала Маша, и тут она увидела, что это и верно дом. Большой, каменный, голубого цвета. Они вошли с мамой в парадный подъезд, поднялись по лестнице на второй этаж и вошли в квартиру. Прямо так, без звонка, открыли дверь и вошли.

Квартира была большая. В ней было, может, шесть – семь комнат. Все двери в комнатах были открыты, и первое, что Маша увидела, это дети, много-много детей, совсем маленьких, просто маленьких и не очень маленьких. Совсем маленькие были меньше Маши, им было года по три, по четыре, просто маленькие были такие, как Маша, им было лет пять, а не очень маленьким было, может быть, даже шесть лет. И все дети бегали, прыгали, шумели. Когда Маша увидела сразу столько детей, она сначала даже испугалась и сказала:

– Мама, их очень много, а я одна. Я их почти всех боюсь.

А мама засмеялась и говорит:

– А помнишь, Маша, как ты в школу ходила? Ведь тогда не боялась?

– Ну что ж, – сказала Маша, – там дети большие были, они меня не трогали.

Тут подошла к Маше и маме руководительница и говорит Маше:

– Идём, девочка, со мною. Ты у меня в средней группе будешь.

А мама поцеловала девочку Машу и сказала:

– Ну, Маша, до свиданья. Будь умницей, в половине шестого я за тобой приду.

Пошла Маша в комнату, где были маленькие девочки и мальчики, – такие маленькие, как она сама.

Когда она вошла в комнату, все дети окружили её и стали на неё смотреть, а Маша стояла и смотрела на них.

– Девочка, девочка, как тебя зовут? – спросил её один мальчик.

– А тебя как? – спросила девочка Маша.

– Меня – Вова.

– А меня – Маша, – ответила Маша. – Маша Крутикова.

– Маша – гречневая каша, – сказал Вова.

Потом дёрнул Машу за косичку, запрыгал на одной ноге и запел:

 
Маша – гречневая каша,
Маша – гречневая каша,
Маша – каша, простокваша,
Вот ты кто,
Вот ты кто!
 

Тогда Маша обиделась и сказала:

– Я не каша и не простокваша. А я просто девочка Маша.

А Вова всё прыгал на одной ноге и дразнил её:

 
Маша – гречневая каша,
Маша – гречневая каша,
Маша – каша, простокваша,
Вот ты кто,
Вот ты кто!
 

Бедная девочка Маша собралась было уже заплакать, уже две слезинки показались у неё на глазах, одна – на правом глазу, другая – на левом. Но тут вошла девочка. Чёрненькая девочка, чуть-чуть побольше Маши, и сказала:

– Вова, как тебе не стыдно новеньких дразнить! Какой ты глупый! – А потом она говорит Маше: – Ты, Маша, на него не смотри. Он у нас всегда новеньких дразнит. Пойдём, я тебе весь наш детский сад покажу.

Взяла чёрненькая девочка Машу за руку, и пошли они осматривать детский сад. Очень Маше детский сад понравился. Всюду на стенах висели картинки. Везде было много игрушек: и кукол, и автомобилей, и тракторов, и трамваев игрушечных, и мишек, и мячиков. В одних комнатах дети сидели и слушали, что им рассказывали воспитательницы, в других пели, в третьих играли в игрушки.

Один мальчик рассказывал детям сказку (он её, наверно, сам придумал). Маша остановилась возле него и тоже стала слушать.

– Жил-был в муравейнике муравей, – рассказывал мальчик. – Звали муравья Андрей. Надоело ему сидеть в муравейнике, он и говорит своей тёте: «Тётя, я хочу на речку поползти, рыбу поудить». А тётя ему говорит: «Что ты, муравей Андрей, как же ты будешь рыбу удить! У тебя даже удочки нет, и ты простудишься. Надень хоть пальто и калоши». А муравей Андрей калош не надел, пальто не надел и шапки не надел. Но с собой шапку взял. Пришёл он на речку. По речке волны ходят, ветер дует, на небе тучи гуляют. Холодно. Стал муравей Андрей рыбу ловить. Рыбы не поймал, а сам замёрз. Начал он кашлять, начал чихать. «Ох, – думает, – правду тётя говорила – простудился! Поползу домой». Хорошо, дома ему тётя муравейная чаю с малиной дала, а то он совсем заболел бы. А так ничего, наутро поправился… Вот и вся сказка.

– Видишь, Маша, – говорит чёрненькая девочка. – Он сам такую сказку придумал. А он совсем маленький – ему только четыре года.

Тогда Маша сказала:

– Я тоже умею сказки придумывать. И у меня есть собака Петушок, и кошка Ниточка, и кукла Елизавета Петровна. А тебя как зовут?

А чёрненькая девочка говорит:

– Меня зовут Наташа, мне пять лет. Давай с тобой дружить.

– А как мы будем дружить? – спросила Маша.

– Я буду тебя любить, а ты будешь меня любить, и играть мы будем вместе. Вот как будем дружить, – ответила Наташа.

– Ладно, – сказала Маша, – я согласна.

А потом они пошли в комнату, где была их группа, и к ним пришла руководительница, и все они стали петь песни.

А Вова даже вприсядку танцевал. Он так хорошо танцевал, что Маша сказала Наташе:

– Нет, он, наверно, всё-таки хороший мальчик. Смотри, как он пляшет.

– Ну да, – ответила Наташа, – конечно, хороший. Он только новеньких любит дразнить, а так ничего.

Стала Маша со всеми мальчиками и девочками играть. Они в куклы играли, они Машу на автомобиле возили, они трамвай по рельсам пускали. Автомобиль гудел, трамвай звенел, а куклы были такие, что даже умели говорить «мама».

Наташа всё время была вместе с Машей, и, когда стало половина шестого и пришли в детский сад мамы за детьми, сказала Наташа Маше:

– Маша, Машенька, когда выходной день будет, приходи ко мне в гости.

– Ладно, – говорит Маша, – скажи только адрес и свой телефон. Приду к тебе в гости.

Сказала Наташа адрес. А Маша ей свой адрес и свой телефон дала. Вышли мама с Машей на улицу.

– Ну что, – спрашивает мама, – понравилось тебе в детском саду?

А Маша отвечает:

 
Очень весело в саду,
Я опять туда пойду.
 

ГЛАВА II
О том, как Маша была в гостях

Каждый день ходила Маша в детский сад, с каждым днем он всё больше и больше ей нравился. И с Наташей она очень подружилась.

И вот, когда настал выходной день, собралась она в гости к Наташе. А погода в этот день была очень скверная: и снег шёл, и дождь, и ветер свистел. Но Маша на погоду не смотрела. Ещё утром она сказала:

– Петушок, кошка Ниточка, мы сегодня в гости пойдём.

Петушок и Ниточка не поняли, что она им говорит, но вид сделали такой, будто поняли. Петушок даже полаял немного, а Ниточка мяукнула три раза, словно хотела сказать: «Да, знаю, пойдём». Но ведь Петушок вообще лаять любил. Он всегда лаял, когда надо и когда не надо. А то, что Ниточка мяукнула три раза, так это она, может быть, пить захотела. Ну, а может, они и поняли, что в гости пойдут. Кто их знает!

Пошла Маша к маме и говорит:

– Мама, мама, скоро ты меня в гости к Наташе поведёшь?

– Маша, – говорит мама, – уж я даже и не знаю, как мы пойдём. Смотри, какая погода плохая. То снег идёт, то дождь. В такую погоду хороший хозяин собаки не выгонит.

– Ну что ж, – сказала Маша, – а мы потеплее оденемся, Ниточку я в платок заверну, а у Петушка шерсть тёплая, он и так добежит. Пойдём, мама. Мама, пойдём! Мама, какая ты! Мама, ведь ты обещала!..

– Нет, нет, и не проси, пожалуйста! – рассердилась мама. – Если погода лучше не станет, никуда не пойдём, будем дома сидеть.

Тут Маша обиделась и заплакала. Пошла в угол и села на пол. Сидит в углу и плачет. «Бедная я, – думает про себя Маша. – Бедная я девочка! Была бы я мамой, я бы всегда своих детей отпускала, куда им хочется».

Потом говорит она маме из угла:

– Почему мальчишкам всё можно? Почему Коли с утра дома нет? И папы нет, а мне так ничего нельзя.

– Коля старше тебя, – отвечала мама, – у него здоровье крепче. А папа не мальчишка – он взрослый, он лётчик. Он ко всякой погоде привык.

– Я знаю, что лётчик, – отвечает Маша, а сама плачет. – Я тоже хочу ко всякой погоде привыкнуть!

И вдруг зазвонил телефон. Мама сняла трубку:

– Я слушаю. Вам кого? – А потом положила трубку на стол и говорит: – Чем плакать, иди лучше к телефону.

Подошла Маша к телефону, а сама плачет, никак перестать не может.

– Я слушаю, – говорит она в трубку. – Я плачу и слушаю. Кто меня спрашивает?

– Маша, это ты? – говорит голос в трубке. – Здравствуй. Это я, Наташа. Когда ты ко мне придёшь? Отчего ты плачешь?

– Ах, – сказала Маша, – когда я тебе скажу, почему я плачу, ты и сама заплачешь. Меня мама к тебе в гости не пускает.

– Почему не пускает? – спрашивает Наташа грустным голосом и сама чуть не плачет. – Как же это так? А моя мама пирожки к обеду печёт и крем сливочный делает.

– Так, – сказала Маша в трубку. – Просто так не пускает. Она говорит, что погода плохая и что если погода лучше не станет, так она меня и не пустит. Что же нам делать?

– Давай вот что сделаем, – отвечает Наташа. – Ты сядь у себя у окна, а я сяду у себя у окна, и будем смотреть на погоду. А как только она на моей и на твоей улице чуть лучше станет, так и позвоним друг другу по телефону. Хорошо?

– Хорошо, – вздохнула Маша и повесила трубку.

Потом села она на стул около окна, а Петушок и Ниточка уселись на подоконнике. Посадила Маша на колени куклу Елизавету Петровну, стала смотреть в окно и песенку петь:

 
Снег, снег, ты не падай,
Дождик, дождик, перестань.
Солнышко, меня обрадуй,
Поскорей в окошко глянь.
 

Поёт Маша песенку, а за окном то снег падает, то дождь идёт.

Полчаса Маша сидит у окна, час сидит, два сидит– всё так же скверно на улице.

И вдруг смотрит Маша, начал будто бы стихать дождь, и снега не видно.

– Ах, – прошептала Маша, – неужели наконец погода исправилась?

Вслух ей страшно было эти слова сказать. А то мало ли что, вдруг скажешь громко – и опять дождь пойдёт.

Но нет, кажется, и вправду кончился дождь и снег. Бросилась Маша к телефону, сияла трубку. А в трубке какой-то треск, какой-то звон, и слышно, тоже кто-то кричит.

«Ой, – думает Маша, – что же это такое, телефон, что ли, испортился? Кто это там кричит в трубку?»

Послушала она ещё немного, слышит – кричат в трубку:

– Будьте добры, позовите Машу!

– Ох, – говорит Маша, – это, может, меня! Это я Маша. Кто меня зовёт?

– Ты – Маша? – говорит Наташин голос – А это я, Наташа. Я тебе звоню, звоню…

– А я, – говорит Маша, – тебе звоню. У нас дождь кончился, и снег кончился, и солнце в окно смотрит. Сейчас пойду маме в окно погоду покажу, и пойдём. До свиданья.

– До свиданья! – крикнула ей Наташа, и они обе повесили трубки.

Пошла Маша к маме.

– Мама, – говорит она, – мама, поди-ка сюда, посмотри в окно.

Подошла мама к окну, посмотрела.

– Видишь, – говорит ей Маша, – солнце.

– Вижу, – говорит мама.

– Ну так вот, – сказала Маша. – Значит, пойдём к Наташе.

– Ну ладно, – говорит мама, – значит, пойдём. Одевайся только потеплее.

Оделась Маша потеплее. Даже маминым платком под пальто повязалась и рукавички надела. И кошку Ниточку стала она тоже в платок заворачивать. А Ниточка не даётся, не хочет, чтобы её заворачивали. Рвётся из рук и мяукает.

– Маша, – говорит мама, – ты что делаешь? Ты что, думаешь и Ниточку с собой брать?

– Да, – отвечает Маша. – Ей же без нас скучно будет.

– Нет, – говорит мама, – я прямо не знаю, Маша, что с тобой сделалось. Ну кто с собой в гости кошек берёт? Видишь, ей даже вовсе и не хочется из дому уходить.

А кошка Ниточка, и верно, мяукает, рвётся из Машиных рук.

– А может, она притворяется?.. – сказала девочка Маша. – Ниточка, – говорит она, – Ниточка, хочешь ты в гости к Наташе пойти?

А Ниточка прыгнула на шкаф и мяукает оттуда.

– Ну ладно, не хочешь – не надо, мы с Петушком да с Елизаветой Петровной пойдём, – сказала Маша.

Надела Маша шубку на Елизавету Петровну и прицепила цепочку к ошейнику Петушка. Взяла мама в одну руку цепочку, а другую руку девочке Маше протянула, а Маша протянула одну руку маме, а в другую руку взяла куклу Елизавету Петровну, и они вышли на улицу.

Прошли по одной улице, свернули направо, прошли по другой улице, свернули налево и наконец пришли к Наташе.

Когда они пришли к Наташе, там уже были гости.

Там был Вова и две девочки из детского сада. Одну звали Валя, а другую – Галя. Валя была толстенькая, а Галя – худенькая. У Вали глаза были голубые, а у Гали – чёрные. Валя громко смеялась и прыгала по комнате со скакалочкой, а Галя сидела в том углу, где были куклы, и тихо разговаривала с Наташей.

– Вот моя подруга Маша пришла! – закричала Наташа, оставила кукол и побежала к Маше здороваться.

– Здравствуй, – сказала Маша. – Насилу мы из дому вырвались. Такой всё время дождик был!

– Да-да-да, – сказала Наташа, – такая всё время плохая погода была!

А Вова сказал:

– Это не погода, а просто урода.

Валя засмеялась, а Галя говорит:

– В такую погоду очень легко можно простудиться.

Наташа говорит:

– Знаешь, Маша, что у меня есть? У меня рыбки есть, ёж и черепаха. Пойдём, покажу.

Подвела она Машу к большой стеклянной банке, в которой плавали красные рыбки, и говорит:

– Вот они, мои рыбки.

В банке на дне песок. Наташа покрошила в воду белого хлеба, и рыбки начали его есть.

 
Плавают рыбки
Без всякой улыбки!
 

– крикнул Вова.

Он всё-таки всех любил дразнить, а не только новичков. Всех, даже рыбок.

– Вот мой ёж, – сказала Наташа, показывая Маше на ежа: он сидел в другой банке. – Только он не живой – он чучело.

 
Чучело, чучело,
Ты меня замучило!
 

– крикнул Вова.

Валя засмеялась, а Галя сказала:

– Всё ты, Вовка, дразнишься. А Наташа его не слушала.

И Маша его не слушала. Она смотрела на рыбок и на ежа, и они ей очень нравились. Ах, как ей было жалко, что это не её рыбки, не её ёж!

– А вот и черепаха, – говорит Наташа. – Её можно потрогать, ты её не бойся. Она твёрдая и холодная и зимой всё время спит.

Потрогала Маша черепаху, вздохнула и даже хотела заплакать, так ей жалко было, что это не её черепаха.

 
Черепаха
Спит без страха!
 

– крикнул Вова.

Тут уже засмеялась не только Валя – даже Галя не выдержала и стала вместе с ней смеяться.

А Маша даже не улыбнулась, так ей было грустно.

Потом она подумала и говорит:

– А у меня собака Петушок есть. И она живая и вовсе не спит зимой, всё время лает и бегает… Петушок, полай, пожалуйста, я тебя прошу, – сказала она ему.

А Петушка, знаете, не надо долго просить. Он всегда с удовольствием лает. И когда он залаял, Вова испугался и вскочил на стул.

– Ой, – закричал он, – я собак боюсь! Ой, она, наверно, кусается!

Тут все девочки стали над ним смеяться, и Маша тоже улыбнулась.

А потом Валя сказала:

– Давайте в школу-мячики играть.

А потом они играли в поезд и в Чапаева, и Вова так хорошо свистел – совсем как паровоз, и стрелял – совсем как пулемёт, и так ловко и быстро ездил на стуле, словно на коне, что тут Маша даже сказала Наташе на ухо:

– Нет, он всё-таки, наверно, хороший мальчик. И, наверно, не трус. А что он моего Петушка боится, так его все сначала боятся. У нас даже почтальон первое время его боялся.

Потом вошёл в комнату Наташин папа. Он был военный человек; он послушал, как Вова из пулемёта строчит, и спросил его:

– А что такое танк, ты знаешь?

– Знаю, – сказал Вова. – У него вместо колёс цепи. Это такой автомобиль, он где хочешь пройдёт.

А из девочек никто не знал, что такое танк. Потом, когда они от Вовы да от Наташиного папы о танках услышали, они вспомнили, что видели танк когда-то на улице, но просто не знали, что он так называется.

И вот, когда они говорили про танк, вошла Наташина мама. И с нею Машина мама. Наташина мама сказала:

– Идите обедать. Обед на столе. Но сначала, пожалуйста, вымойте руки.

Все пошли мыть руки, а когда сели за стол, то к супу были поданы вкусные пирожки с капустой. Все девочки съели по три пирожка подряд без передышки, а Вова – тот шесть штук съел. На второе были куриные котлеты, а на третье – сливочный крем, и лучше того крема никогда, наверно, ничего не было. Очень, очень вкусный был крем. Все так наелись, что захотели спать и пошли по домам.

А на прощанье Наташа подарила Маше мишку, очень большого, но, конечно, тоже неживого.