Текст книги "Долгий путь домой - 4"

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Костя так и стоял, расставив руки, его уже колотило крупной дрожью, а я всё не мог решиться.

По идее, я должен был избавиться ещё от странного полицейского, пока он не передал информацию.

Теперь вот, мальчишка. Чем он мне опасен? Может опознать? Так меня и полицейский видел...

Здесь мальчик мне не опасен, опасен будет на той стороне. Наверняка его будут использовать.

На свою сторону его не переманить. Какая моя сторона? Я сам не знаю, что мне предстоит, но ничего хорошего родине этого мальчика не будет от моего задания. Если бы меня шпион попытался завербовать, не здесь, на моей Родине, что бы я выбрал? Уже не знаю, побывал я между жизнью и смертью, выбираю жизнь.

– Можно тебя попросить? – раздался голос Кости.

– Проси, – бросил я.

– Убей меня быстро, не мучай. Я всё равно ничего не знаю. Мне сказали, что ты враг, надо оставить на тебе маячок, а если удастся, пойти с тобой.

– Твой чип, который ты проглотил, передаёт наш разговор?

– Не знаю, я случайный крысёныш, меня отловили, и предложили сделку, обещали отправить в Россию, устроить в интернат.

Вот так, Никита, ты загнан в угол. Теперь только смерть мальчишки может ненадолго замести твои следы. Или есть выход? Может, пустить преследователей по ложному следу?

И что ты будешь делать, спросил я себя, когда встретишься с ним в интернате? Не знаю. Но и ломать тонкую шейку мальчишки мне не хотелось. Зачем в меня заложили уважать чужую жизнь?

Наверно, есть в этом какой-то смысл.

Я поднялся, сложил всю Костину одежду в свой рюкзачок, оделся сам.

–Костя, – обратился я к синему от холода мальчишке, – слушай, что скажу. Сейчас я иду на станцию, сажусь на товарный поезд, и еду до Красноярска. Там переплываю реку. Дальше по обстановке. Ясно? – Мальчишка мелко закивал, не веря своему счастью.

– Не ходи за мной. Замечу, убью! – бросил я, и быстро пошёл в сторону железнодорожного полотна.

Не спеша перешёл мост, и, скрывшись из глаз Кости, перешёл на бег.

Дачный посёлок

Так я добежал до ближайшей деревни. Ну, как деревни… Уютные коттеджики с садиками,

Ровные чистые улочки, тишина и пустота в этот ранний час.

Зато я увидел, что искал – бродячую собаку. Не знаю, может быть, это была единственная бродячая собака на всю деревню, находилась она возле местного супермаркета, вольготно разлегшись на крыльце. К ней я и прикрепил свой маячок, присев рядом.

Думай, голова! Неплохо бы отовариться в магазине продуктами, но как это сделать?

Наверняка тот липовый полицейский запомнил номер карточки, имя. Ну и что?!

Костя остался недалеко, я сказал ему, куда направляюсь, что будет странного, что я зашёл в магазин?

Я решил подождать открытия, коротая время с псом.

Пёс оказался неразговорчивым и ленивым, зато не перебивал меня, когда я рассказывал ему о своей дружбе с одной собакой… Это было давно, полжизни назад, летом, на даче, когда на нашу территорию забрёл бродячий пёс. Все ребята подкармливали его, гладили, едва не целуясь с ним.

Потом воспитатели заметили это безобразие, и навели порядок.

– Вот так-то, Хокуто! – вырвалось у меня, и я впервые подумал, почему меня так назвали: так звали бродячего пса из японского мультика-анимешки…

Тут поднялись жалюзи, и открылась дверь. Я вошёл в торговый зал. За кассой сидела молодая девушка. Мы поклонились, сказали приветствие, и я пошёл с корзинкой, набрать продуктов долгого хранения: лапшу, чипсы, галеты…

В магазин кто-то вошёл. Я осторожно выглянул, увидел двух мужчин. Они о чём-то поговорили с девушкой, и пошли за покупками.

Местные? Костю уже могли найти, на машине здесь проехать – раз плюнуть. Машина подъезжала?

Что-то я расслабился с этим псом, на нём маячок, и он рядом со мной!

Я оставил корзинку на столике и зашёл в служебное помещение, за которым оказался коридор, выходящий на задний двор магазина.

Задний двор был загромождён ящиками, стояли контейнеры, и, главное, был пуст.

Заметив калитку, я вышел на улицу, обогнул здание, и выглянул из-за угла. Никакого автомобиля не было у входа. Только я выдохнул, обвиняя себя в паранойе, как на улице показался чёрный джип, который прямиком направился на стоянку у магазина.

Из машины вышел человек, и не спеша направился к дверям. Мой знакомый пёс поднялся на ноги и приветливо помахал ему хвостом, улыбаясь.

Незнакомец остановился возле него, достал из кармана какую-то коробочку, поднёс к собаке, потом порылся у него в шерсти, и достал мой маячок.

Я вздохнул. Не повезло мне с собакой, живёт она на этом крыльце, что ли?

Когда мужчина скрылся в магазине, я пробрался к машине, осторожно приоткрыл дверь и проник внутрь, засев на заднем сиденье.

Почему преследователь оказался один? Мне кажется, кто-то остался с Костей, другой, не теряя времени, поехал за мной.

Мужчина вышел из магазина, сел за руль, достал телефон и позвонил:

– Не успел… Маячок прицепил на собаку, хотел сделать покупки, но что-то его спугнуло, сбежал. Сейчас поеду на станцию, буду ждать его там… Хорошо!

Водитель не стал смотреть, нет ли у него пассажира, да и пусть смотрит!

Так что мне повезло, доехал до станции с комфортом. Мой преследователь ехал медленно, пытаясь увидеть меня на улицах деревни, потом по дороге к станции осматривал всякого прохожего или велосипедиста. На стоянке он недоумённо осмотрел площадь, подумал и, решительно выйдя из машины, побежал в кассовый зал.

«Потерял, не поймёт, куда я девался из магазина, – подумал я, – теперь что, будет дежурить у касс?»

На стоянке было немало машин, так что, выйдя из джипа, под прикрытием автомобилей я направился прямо на перрон.

Вообще, что он тут делает? – удивился я, – я же сказал, что поеду на товарном поезде? Не поверил?

Может, проверяют все пути отхода? Проверяйте…

Я спокойно зашёл на перрон и уселся на скамеечку, ожидая прибытия любого поезда.

Всё же, кто эти люди? Если я раскрыт, что буду делать на той стороне? Мои портреты повесят на каждом столбе, и сразу поймают. Ничего уже не понимаю, как могли так быстро на меня выйти?

Весело свистя, подошла пригородная электричка, и я, не торопясь, вошёл в вагон, нашёл свободное место рядом с пожилым господином славянской наружности и попросил разрешения сесть.

– Садись, – благосклонно кивнул дед, разглядывая меня, – сразу видно воспитание, не то, что мои шалопаи, – вздохнул он.

Я сел и стал смотреть прямо перед собой. Отвернуться к окну, или посмотреть на деда я не мог из вежливости и условного рефлекса: когда учили, было очень больно.

– Далеко едешь? – поинтересовался попутчик.

– На каникулах я, дедушка, попросился попутешествовать в одиночку. Тяжко было в учёбе.

– Да, – покивал головой дед. – Сейчас в школах большие нагрузки. Где планируешь остановиться?

Хочешь, у меня? Я еду в свой загородный дом, у меня гостит внук. Твой ровесник, вам вдвоём будет веселей, а то родители заняты, отправить в лагерь не смогли, привезли ко мне, а все местные ребята разъехались. Поехали, если тебе всё равно, где отдыхать.

«Интересный старик, – думал я, – неужели такой доверчивый? Или здесь нет нечестных подростков? Обманут моим воспитанием?» Додумать я не успел, потому что увидел знакомого мужчину, который нечаянно привёз меня сюда. Успел же войти…

Я подвинулся ближе к собеседнику, он обнял меня, прижал к себе:

– Соскучился уже по своим? – я кивнул. На нас не обращали внимания: подумаешь, дед с внуком.

Через пять остановок мой попутчик предложил мне сойти.

Мы вышли на маленькой станции, я накинул на голову капюшон, чтобы случайно никто не смог разглядеть моего лица. Тем более принесло небольшую тучку и упало несколько капель.

– Дождь, я думаю, не пойдёт, – задумчиво сказал Михаил Иванович, с которым мы познакомились и немного поговорили в электричке.

После его слов я немного вздрогнул, потому что его слова были похожи на пароль. Не слово в слово, но, тем не менее, я сказал отзыв: – Точный прогноз на сегодня будет завтра.

Дед посмотрел на меня, усмехнулся, но продолжения не последовало, чему я был только рад.

Временем меня не лимитировали, так что скрыться от сыскарей, залечь на непредвиденное никем дно, показалось мне очень удачной мыслью.

– Здесь иногда ходят автобусы, но редко, ты не имеешь ничего против пешей прогулки?

– Если вам не трудно. Для меня прогулка покажется только развлечением, – отозвался я, – Позвольте, я помогу вам, понесу вашу сумку?

– Она тяжеловата, – усмехнулся дед.

– Ничего страшного, я тренированный! – я взял сумку у Михаила Ивановича, довольно увесистую.

– Там гантели? – спросил я.

– Не совсем, – засмеялся дед, просто я иногда люблю выбраться в город, заодно делаю покупки.

Дальше мы шли молча. Я повесил дедову сумку себе на плечо, она не так уж мне и мешала, и шёл, с интересом осматриваясь.

Как и всё в этой стране, загородный посёлок имел чистенький и ухоженный вид, хотя ничего с японским образом жизни не имел. Но все домики казались игрушечными, кругом бушевала майская зелень и цветы багульника, сакуры, улицы были с твёрдым покрытием, где асфальт, где булыжник. Так что небольшой дождик только придал дороге чистоты.

Дед остановился напротив небольшого двухэтажного коттеджа, приставил браслет к считывателю у калитки. Замок щёлкнул, мой провожатый открыл калитку и пропустил меня вперёд.

Я осмотрелся: забор был невысок, в случае чего я мог его просто перепрыгнуть.

Навстречу к нам бросился пёс, радостно лая. Я присел, приготовившись приласкать собаку, но тот обогнул меня, и бросился в объятия деду.

– Странный у вас пёс, – не выдержал я, – почему он меня игнорирует?

– Ты ему внушаешь доверие! – засмеялся дед. Я только покачал головой.

– Пойдём, поищем моего внука. Джек, где Владик? – Джек повернулся, и побежал на крыльцо дома.

Владика мы нашли на веранде. Он сидел за компьютером, во что-то играл.

– Привет, Владик, – сказал дед, – принимай гостя.

Владик мельком посмотрел на нас, и снова уставился на экран монитора. Я удивился. Даже в нашем детдоме воспитанники вставали, когда заходил воспитатель.

Я посмотрел на деда. Тот махнул рукой и сказал мне:

– Пойдём, я покажу тебе твою комнату.

– Извините, Михаил Иванович, – спросил я, когда мы поднялись на второй этаж, – Где мне можно помыться и постирать одежду? У меня есть сменка...

– Вот, Ники, твоя комната, напротив туалет, ванная, прачечная в подвале. Я, пока, оставлю тебя, когда помоешься и отдохнёшь, спускайся вниз, поедим.

– Спасибо, дедушка...– поклонился я.

– Ты всегда так будешь? Может, расслабишься?

– Простите, но меня научили уважать старших, – дед крякнул:

– Кто бы моего внука научил...

– У него есть родители, как вы сказали, он учится в школе, кто ещё научит?

– Да, извини, у тебя, я вижу, была хорошая школа.

– Да, Михаил-сан, у меня была хорошая школа! – снова поклонился я.

– Не буду тебе мешать, отдыхай, – дед отправился по своим делам, а я пошёл знакомиться с ванной комнатой.

С наслаждением отскрёб с тела пот и пыль, помылся горячей водой, чувствуя себя на вершине блаженства. Много ли человеку надо? Переодевшись в свежее бельё, надел на себя шорты и лёгкую рубашку. Документы переложил в нагрудные кармашки рубашки, которые застёгивались клапанами. Потом сгрёб в кучу свою и Костину одежду, вместе с рюкзаком, и отнёс в подвал. Там стояла большая стиральная машинка неизвестной мне конструкции. Пока я изучал инструкцию по пользованию, которая была написана на шильдике, вошёл Владик, и стал с интересом наблюдать за мной.

Справившись с машинкой, я обернулся и слегка поклонился Владику. Тот усмехнулся:

– Откуда ты взялся?

– Из электрички. Познакомились с твоим дедом.

Владик скривился:

– Вечно дед приглашает всяких проходимцев! – воскликнул он.

Мысленно я был с ним согласен, но ответил:

– На этот раз твой дед не ошибся, я на каникулах, путешествую в одиночестве, без взрослых. Хочу развеяться от наставников, школы. Позволь представиться: Ники Хокуто! – поклонился я.

– Хокуто! Пёс-бродяга! – презрительно усмехнулся Владик.

– Верный пёс! – поправил я.

– И кто твой хозяин?

– Это тайна, – вздохнул я, потому что действительно, у меня оказался хозяин, державший меня на длинном поводке.

– Тайна! – фыркнул Владик, – Если тайна, значит, ты шпион!

– Почему сразу шпион? – удивился я, – Может, я сам не знаю, кто мой хозяин?

– Тогда тем более! – обрадовался Владик.

– Хорошо! – сдался я, – Ты меня разоблачил! Что теперь планируешь делать? Сдать меня полиции?

– А как же! Как законопослушный гражданин, я просто обязан это сделать! А то ходят тут всякие подозрительные обормоты…

– Тогда что должен сделать разоблачённый шпион?

– Ликвидировать меня! – радостно воскликнул Владька, вставая в стойку.

– К сожалению, я гость в этом доме, – с грустью сказал я, – Не могу нарушить правила гостеприимства…

– Трусишь! – азартно воскликнул Владька, презрительно посматривая на моё худосочное бледное тело, особенно на тонкие руки и ноги, торчащие из коротких штанин и рукавов.

– Владик, – предложил я, – давай пока мы в доме, заключим перемирие, потом отпросимся у деда погулять, там и подерёмся?

– Да, – согласился Владик, – если я тебя здесь поколочу, мне достанется на орехи! Хорошо! Отложим разборки на часок! Пока пойдём, покажу тебе сад.

Мы вышли из прачечной, и, как ни в чём не бывало, Владик повёл меня по чистеньким, покрытым булыжником, дорожкам вглубь сада, где показывал и рассказывал, какие здесь растут фруктовые деревья.

Сам Владька одет был в джинсовые бриджи и светло-серую футболку с рисунком анимешной девочки.

Так мы дошли до уютной беседки, увитой виноградной лозой.

– А у тебя девчонка есть? – вдруг спросил он.

– Почему ты спрашиваешь? – сделав удивлённое лицо, спросил я.

– С такой мордашкой без девчонки не останешься, – с лёгкой завистью ответил он.

– Так ты что, решил немного подправить мне лицо? – догадался я. Владька с готовностью кивнул:

– Ещё подправлю! Так есть?

– Есть, – вздохнул я, – но далеко, во Владивостоке. – Я нисколько не кривил душой, теперь, далеко тот Марийки, я чувствовал, что сильно по ней скучаю. К тому же был уверен, что больше её не увижу.

– Далековато, – согласился Владик, – поэтому я и отполирую твоё личико, чтобы не снимал местных девчонок на дискотеке! Сейчас мальчишек мало, все дружат со мной, а тут ты нарисовался, такой красивый! – Я засмеялся.

– Ну, ты даёшь! Почему ты думаешь, что все девчонки сразу тебя бросят, и побегут за мной?!

– Побегут, не сомневайся!

– Глупости говоришь, – покраснел я.

– Всё равно будем драться!

– С удовольствием! – ответил я, с прищуром разглядывая приятеля, – Всегда так знакомился, даже соскучился! Сейчас пойду, выну свои шмотки из машинки, отпросимся у деда, и сходим куда-нибудь! – В предвкушении потёр я руки: у меня действительно зачесались кулаки.

Владик радостно посмотрел на меня, и мы побежали в прачечную. В прачечной оказалась сушка и гладильный автомат. Владька с готовностью помог мне выгладить мои вещи, потом мы отнесли их ко мне в комнату, и пошли искать деда.

Михаил Иванович ждал нас на кухне.

– Что, уже познакомились? – улыбнулся он нам.

– Познакомились, но ещё не подружились! – огорошил деда внук, – отпусти нас погулять!

– Сейчас поедите, отпущу.

– А на дискотеку?

– Не поздно?

– Да мы вдвоём…

– Хорошо, вдвоём отпущу и на дискотеку, только смотри, не давай гостя в обиду!

– Да никто нас не обидит! – сердито сказал Владик, усаживаясь за стол.

– А ты что не садишься? – спросил меня дед.

– После Вас, – ответил я.

– Ники, может, на время оставишь свои японские церемонии?

– Не могу. Один раз поддашься соблазну, два, потом будешь грубить старшим…

– Хватит! – замахал на меня руками дед. Владька смотрел на меня, открыв рот.

– Закрой рот, и учись у Ники! – сердито сказал дед. Владька только хмыкнул.

Михаил Иванович налил нам суп, поставил на стол отварную рыбу и рис. Себе накапал крохотную рюмочку саке:

– За знакомство, Ники! – я поклонился, не переставая аккуратно поглощать угощение.

После обеда мы с Владькой побежали на улицу.

– Вон там, у речки, хорошая поляна, там мы обычно дерёмся! – сказал Владька. Я же думал, как так сделать, чтобы и победить, и не обидеть приятеля.

Мы выбежали на лужайку, окаймлённую деревьями с трёх сторон, с четвёртой текла речка.

– Ты что изучал? – спросил меня Владька, прыгая на месте, – какой стиль борьбы?

– Всего понемногу, – ответил я, тоже разогревая мышцы и начиная чувствовать подъём настроения, переходящий в восторг.

Владька напал на меня первый, я легко уклонился и слегка пнул его.

– Ах, так! – рассердился Владька и нанёс мне серию молниеносных ударов, но снова промахнулся, а я слегка толкнул его в плечо.

– Ты что толкаешься! – рассвирепел Владька, прыгая ко мне и пробивая верхний блок.

Я ушёл нижним, сделал подсечку. Владик упал, но тут же вскочил, как пружинка и кинулся на меня с кулаками. Я не стал уклоняться, принял его удары на предплечья и сам ударил в корпус. Слегка.

Владька застыл с выпученными глазами, силясь вздохнуть. Я похлопал его по спине. Владька задышал, хватая воздух ртом.

– Не сильно? – спросил я его.

– Так нечестно! – прохрипел Владька.

– А как честно? – удивился я, – Никаких хитрых финтов, ударил, как ты, прямым в корпус.

– Давай я тебя так!

– Давай! – азартно согласился я, начиная прыгать, становясь в боксёрскую стойку.

Владик начал молотить по мне руками, я принимал его удары на ладони.

– Бей, что же ты? – кричал я ему. Никаких сверхспособностей я не применял, дрался, как пацан.

Владька начал работать ногами, но промахивался. Я решил его не трогать: поставлю синяков, дед обидится за любимого внука.

Наконец Владик выдохся.

– Перерыв? – спросил я его. Владик кивнул, тяжело дыша. Я же только разогрелся.

Мы присели на брёвнышко.

– У вас здесь есть, где можно подраться? – спросил я.

– На дискотеке большие парни дерутся, – сказал Владик, переводя дух и стирая пот со лба.

– Ты где так натренировался?

– Не спрашивай Владька, а вообще в нашем интернате все так дерутся.

– Так ты интернатский? – я кивнул, – Сейчас еду к своему деду, – Я мечтательно улыбнулся, – Потом поедем к маме… – Я закрыл глаза и сделал улыбку счастливой.

– Чему ты радуешься? – удивился Владька.

– Ты знаешь, Владька, что значит быть разлученным с семьёй? – спросил я, – ты можешь это себе представить?!

Владик потряс головой:

– Я и сейчас без семьи… только с дедом. Да ну их, только и знают, что на мозги капать: это не так, да то не эдак, туда не ходи, с этим не водись, не дерись, не кури…

– А ты представь, что потерял их навсегда, – жёстко сказал я, – и тебе совершенно некуда идти. Только к деду, но он так далеко…

Владька испуганно посмотрел на меня.

– И ты постоянно среди чужих людей, для которых ты просто средство…

– Ники, ты что?!

– Владька, прости. Я просто дико позавидовал тебе: у тебя есть семья!

– Зато ты так научился драться!

– Э, Владик, я много, что умею, но готов отдать всё, лишь бы вернуться домой.

– Так у тебя есть дом?

– Я надеюсь, Влад, у меня есть приёмная семья. Я очень люблю маму, деда, папу, но они очень далеко. Я уже полгода их ищу. Твой дед почувствовал моё одиночество, потому и пригласил немного погостить у него. Передохну денёк, и отправлюсь дальше.

– Приёмные, – разочарованно протянул Владик, – и ты так к ним стремишься? А если они откажутся от тебя? Скажут: где ты был всё это время?

– Я тоже думал об этом. Зато у меня есть замечательный дед! Родней родного!

– Он, что, тоже приёмный?!

– Да! – радостно улыбнулся я.

– Так ты, действительно один на всём белом свете? – ужаснулся Владик.

– У нас много таких, – с грустью ответил я.

– Тогда… Зачем тебе уходить от нас? Мой дед будет твоим дедом. Я буду тебе братом. Давай? – с надеждой спросил Владик.

– Ты забыл, Владик, у меня уже есть дед, и он ждёт меня! – твёрдо ответил я.

– Жалко! – искренне сказал Владик, – вот ты один, и счастливей меня, который одинок в семье!

– Брось! У тебя такой любящий дед!

– Да, ещё бы я его любил…

– Что тебе мешает? Только не просись со мной. Не возьму. Никакой романтики в одиночестве нет. – Пошли, что ли? Куда теперь? Домой, или на танцы?

– На дискотеку рано, домой неохота. Пойдём, просто погуляем по посёлку?

Мы прошлись по посёлку, почти никого не встретив, не считая взрослых, конечно.

Потом вышли к большому чистому пруду. Здесь был оборудован маленький пляж с белым песком.

– Давай, позагораем? – попросил я, – Я давно не видел солнышка.

Мы разделись и улеглись на тёплом песочке.

– Ты такой бледный, – удивился Владик.

– Да, зимой негде загорать, да и солнца не видно.

– Говорят, крысята, что под землёй живут, солнца вообще не видят.

– Да, Владька, это так.

– Ты встречался с ними?

– Встречался, – с грустью ответил я, думая о Ярике. Где он? Что с ним?

– Ну и как?

– Что как? Нормальные ребята, только несчастные.

– Наверно, интересно быть Хокуто…

– Ты опять? Кем ты меня называл? Бродячим псом? – Я поднялся, подошёл к краю пруда. Вода была чистой, песчаный берег полого уходил вглубь пруда. Я скинул трусики и вошёл в воду. Градусов восемь, нормальная температура для меня. Я поплыл, с наслаждением рассекая водную гладь.

Наплававшись вволю, направился к берегу.

Подплыв поближе, увидел, с кем беседует Владька. Оказывается, пришли позагорать две девочки нашего возраста. Они с любопытством смотрели, как я плаваю.

Я вышел на берег и, не спеша стал стряхивать с себя воду ладонями, чтобы не одеваться на мокрое тело. От стыдливости меня давно отучили. Когда переделывали моё тело, почти постоянно я был голым. Это для того, чтобы были видны все мышцы тела. Иначе что-то могло пойти не так. Да и отмывать меня было гораздо легче: окатил из пожарного шланга, и опять чистый!

Надев трусики, я подошёл к компании и поклонился. Девчата подскочили, и тоже склонились передо мной.

– Ники Хокуто! – представился я.

– Алёна, – сказала одна.

– Алька, – представилась другая.

Девчонки были симпатичные, я улыбнулся им, и они сразу оккупировали меня, как и предполагал Владик. Он сидел и смеялся, видя, как я отбиваюсь от напористых девчонок.

Эта дурацкая вежливость! Надо было сказать только имя!

Если вы не знаете, анимационный фильм «Хокуто, пёс-бродяга» очень популярен среди подростков, и если ты назвался Хокуто, то обязан следовать повадкам этого пса. Между тем этот пёс не только бродяжничал, но и восстанавливал справедливость по пути… Вот такая ирония судьбы. Теперь девчонки требовали историй про мои похождения.

– Ничего захватывающего в моих приключениях нет, – отбивался я, – сплошная жуть!

– Нам интересно про жуть! – настаивала Алька.

– А у тебя девочка есть? – спросила Алёна. И все замолчали, ожидая ответа, даже Владька.

– Думаю, что есть, – задумчиво ответил я, – только не уверен, что ещё когда-нибудь её увижу.

– Почему? – спросили подруги.

– Вы же знаете жизнь Хокуто, – ответил я, – всегда в пути.

– Но ты же свободен! – что тебе мешает вернуться?

– Долг, девочки! – сказал я, – Я должен что-то сделать, чтобы стать по-настоящему свободным.

– Прямо как в анимешке, – протянула Алёна, – рассматривая меня. Я решил покраснеть немного.

– Что ты меня так разглядываешь?

– Нравишься! – честно ответила Алёна.

– Мне тоже, – вздохнула Алька.

– Я говорил, – хмыкнул Владька, – сейчас все девчонки побегут за тобой.

– Не все, – сердито сказала Алька, – мы первые его нашли! Пойдём на дискотеку?

Мы собрались и отправились в ту сторону, где уже играла музыка.

Танцевальная площадка находилась на окраине посёлка, вокруг росли густые деревья, образующие парк, где были проложены дорожки, в уютных нишах стояли скамеечки, на которых кое-где сидели парочки. Некоторые целовались.

– Потанцуем? – спросила меня Алёна. Я кивнул, взял её за руку, и мы поднялись на танцпол.

Как раз заиграла медленная музыка, и мы потихоньку начали танец. Из всех вынесенных мною пыток, пытка танцем была одной из самых больных: не получалось из меня танцора. Зато теперь я вполне сносно мог вести девочку в медленном, а то и в быстром, танго.

– Ты замечательно танцуешь! – шепнула мне Алёна, ласково улыбаясь.

– Научили! – улыбнулся я в ответ, мысленно вздрагивая при воспоминании об учёбе.

Танцевали мы до темноты, я-то был неутомим, и не сразу заметил, что Алёна еле стоит на ногах.

– Извини, Алёна, – сказал я, – пойдём, отдохнём, посидим на лавочке.

Алёна с готовностью последовала за мной. Я так и не отпускал её, держа за руку.

Усадив свою партнёршу на удобную лавочку, присел рядом, глядел на неё, улыбаясь.

Алёна тоже улыбнулась, подалась навстречу и поцеловала меня. Неожиданно мне стало приятно от поцелуя, я привлёк её к себе и стал неумело, но настойчиво целовать в губы. Алёна поправила меня, показывая, как надо правильно целоваться, и в голове всё поплыло, а шорты вдруг стали тесными.

Не успел я насладиться новыми для себя ощущениями, как услышал со стороны танцплощадки грубые слова на японском языке.

Мы оторвались друг от друга и прислушались. Кто-то решительно шёл сюда, и перед нами предстала группа японцев.

Мы быстро подскочили и склонились в поясном поклоне, ожидая, когда они пройдут мимо. Но японцы не проходили.

– Вот она! – сказал один из японцев, – Алёна, ты с кем?

– Ники Хокуто! – представился я.

– Бродячая собака! – презрительно сказал японец. Однако спутники его недовольно загудели. Мельком я увидел, что большинство из них были подростками.

– Ишида Танака, – представился мой собеседник, заглаживая грубость, не ко мне, к Хокуто.

Я ещё раз поклонился. Мне известен был могучий клан Танака, и я не собирался в двух шагах от границы светиться перед полицией. А если я встану поперёк дороги этого пацана, разборок не миновать.

Что он в этой глуши делает? – раздражённо думал я, – Да ещё и Алёну знает…

– Алёна, иди сюда, хватит обниматься с бродячим псом.

Алёна засеменила к Танака, как будто была одета в кимоно.

Мне было противно видеть эту покорность хозяевам, в то же время, проклиная свою покорность, я презирал себя, но не имел права нарушить своё инкогнито. Да и что я мог сделать? Только хуже, что Владьке с дедом, что той же Алёне. Я ведь ничего не знаю, может, Алёна любовница этого Танака, а я влезу в их отношения, буду смешон.

Среди группы японцев была красивая девушка лет шестнадцати. Если Ишидо было восемнадцать, то она вполне могла быть его невестой. Невеста не жена, а Ишидо, в силу своего возраста, нетерпелив, так что любовница вполне была уместна, но на глазах невесты! Наглый малый, однако!

Возле Танака материализовался высокий самурай. Он наклонился к уху молодого повесы, и что-то шепнул ему.

– Подумаешь! – сказал Ишидо, – Не будет недотрогой! «После свадьбы!» – передразнил он свою невесту. Девушка побледнела, но её обида и негодование пали почему-то на меня:

– Первый раз я вижу такого трусливого Хокуто! – презрительно прошипела она, сжигая меня взглядом.

– Что я могу сделать?! Он самурай, я не имею права ему бросить вызов. Меня просто повесят!

– Мой брат бросит ему вызов, а ты заменишь его!

Я кивнул, соглашаясь.

– Исиро! – позвала девушка своего брата, и что-то зашептала ему на ухо.

Исиро выслушал девушку, побледнел, но кивнул ей, соглашаясь.

Я же думал, кого же Танака выставит против меня поединщиком.

Между тем Исиро подошёл к Ишидо и сказал: – Ишидо-сан! Вы оскорбили чувства моей сестры!

Я требую удовлетворения!

– С удовольствием проткну вас мечом! – расхохотался Танака, – Вы мне чрезвычайно надоели!

– Я выставляю вместо себя Хокуто!

– Трус! С Хокуто я не могу драться, он не благородного происхождения. Кого мне выставить? – задумался Ишидо, оглядываясь.

– Позвольте мне, господин? – спросил один из молодых парней, сопровождающих самурая.

– Ты? – с сомнением посмотрел Танака на парня, – с Хокуто не просто справиться!

– Я справлюсь!

– Ну что, Ники Хокуто! (запомнил имя!) Согласен сразится с этим достойным юношей, за честь дамы?

Я кивнул.

– На каком оружии?

Я пожал плечами:

– Мне нельзя поднимать меч на господ, нельзя поднимать и руку. Я буду сражаться веточкой! – я сломил ветку от ивы, которая росла неподалёку, и стал тщательно очищать её от коры. Вокруг повисла мёртвая тишина.

Наставник снова что-то зашептал Танака на ухо. Тот отмахнулся: «сам знаю».

– Ладно, забирай свою девчонку на сегодня. Но чтобы завтра тебя здесь не было! Ты ведь бродячий пёс, и не должен задерживаться на одном месте подолгу, не так ли? – криво усмехнулся Танака.

Я поклонился.

– А теперь, – провозгласил Танака, – дискотека продолжается! Всем предлагаю повеселиться вместе со мной!

– С вами, – обратился он к брату своей невесты, – мы побеседуем позже!

Я взял Алёну за руку, и мы пошли танцевать. Пожелание господина Танака было равносильно приказу. Потом можно незаметно исчезнуть, а сейчас мы у всех на виду.

– Ты не очень устала? – спросил я Алёну.

– Я с тобой готова всю ночь танцевать, – прошептала та.

К сожалению, быстро исчезнуть нам не удалось, всем было любопытно, почему прекратился конфликт. Людям хотелось увидеть сражение, и вдруг всё закончилось примирением.

Владька ел меня глазами, требовал объяснений, я же никак не мог улучить момент, чтобы незаметно испариться. Я подозвал Владьку и попросил его сбежать вместе со мной. Я не мог сказать ему, что мне надо покинуть посёлок этой ночью, иначе у них будут неприятности.

Наконец ди-джей объявил перерыв, чтобы дамы могли освежиться, и я увлёк свою партнёршу в кусты.

– Алёнушка, – сказал я, – прости меня, но мне надо уйти. Ты слышала, что сказал Танака.

– Неужели ты не останешься со мной? – с грустью спросила Алёна, – Хотя бы на часок?

– Ты же знаешь Ишидо, все самураи одинаковы, они не прощают унижений. А сегодня он потерпел небольшое, но поражение, так что мне надо быть начеку. Прости, я тоже мечтал побыть с тобой сегодня до утра. Утром я бы всё равно уехал. Будем прощаться?

Алёна нежно меня поцеловала, и мы расстались. Я нашёл Владьку, и побежал с ним домой.

– Ты можешь объяснить мне, что произошло? – спросил Владька на бегу.

– Прости, Владик, но это уже секрет.

Дома мы нашли деда Михаила и коротко рассказали о происшедшем на дискотеке.

– Мне придётся покинуть вас, – с грустью сказал я деду, – а я уже привык к вам, Владик предлагал мне даже побрататься…

– Мне тоже очень жаль, – признался Михаил Иванович, – Но, к сожалению, с сильными мира сего лучше не спорить. Идите ужинать, и ложитесь спать.

– Михаил-сан, – спросил я, – если у вас есть концентраты, отдайте их мне, а я подарю вам свою кредитную карточку. Мне она больше не пригодится. Я напишу доверенность, скажу коды.

Михаил Иванович согласился, и мы тут же переписали карточку на его имя, я собрал в рюкзак продукты длительного хранения, которые смогли найти, и поднялись с Владькой наверх.

– Владик, – предложил я. – Давай поменяемся одеждой? Есть у тебя похожая? Шорты и рубашка. Ещё мне надо чёрный спортивный костюм.