Текст книги "Внешняя разведка СССР"
Автор книги: Александр Колпакиди
Соавторы: Клим Дегтярев
Жанры:
Публицистика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 66 страниц) [доступный отрывок для чтения: 24 страниц]
Летом 1949 года в США начал свою антисоветскую деятельность «Народный комитет по освобождению Европы от большевизма». Его финансировали «частные лица» (обмен на снижение налогового бремени) и ЦРУ. Эту организацию возглавил директор ЦРУ Аллен Даллес. А через два года появился «частный» «Американский комитет друзей русского народа», ставивший своей целью:
«…создание в Западной Германии беженцам из всех частей Советского Союза центральной организации, охватывающей все демократические элементы; организации, которая дает им эффективное и координирующее руководство и явится мировым символом сопротивления народов России тираническому советскому режиму» [335]335
Окороков О. В. Русская эмиграция. Политические, военно-политические и воинские организации 1920–1990 годы. М„2003. С. 188.
[Закрыть].
В 1952 году он сменил свое название и стал «Американским комитетом освобождения Советского Союза от большевизма» («Американский комитет освобождения народов России»). Эти организации до разоблачения своих связей в 1972 году официально «курировали» вещание на социалистические страны радиостанций «Свободная Европа» (РСЕ) и «Свобода» (PC) (до 1959 года – «Освобождение») на СССР [336]336
Большаков В. В. Агрессия против разума. М., 1984. С. 118–119; Орлов А. Золотой юбилей «Свободы» на земле «пражской весны». // Набат, 2003 год, 20 февраля.
[Закрыть]. Также следует отметить, что в «связке» с РСЕ-РС активно действовала радиостанция «Голос Америки». Созданная в 1942 году, она первоначально использовалась в качестве средства «психологической войны» против Третьего рейха. А после окончания Второй мировой войны появился новый главный противник – Советский Союз [337]337
Там же. С. 10–121.
[Закрыть].
В октябре 1951 года президент США Гарри Трумэн подписал «Закон о взаимном обеспечении безопасности», включавший в себя «поправку Керстена» к статье 101, которая предусматривала ассигнования из бюджета США в сумме 100 млн долларов ежегодно на финансирование:
«…любых отобранных лиц, проживающих в Советском Союзе, Польше, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии, Албании, или лиц, бежавших из этих стран, либо для объединения их в подразделения вооруженных сил, поддерживающих организацию Североатлантического договора, либо для других целей».
Автор поправки – конгрессмен Дж. Кертен уточнил:
«Моя поправка предусматривает возможность оказания помощи подпольным организациям, которые, возможно, имеются в этих странах или могут появиться в них… Эта помощь будет заключаться в том, чтобы осуществлять прямую цель свержения законных правительств в указанных странах» [338]338
Большаков В. В. Указ. соч. С. 90–91.
[Закрыть].
Так финансирование деятельности вооруженных отрядов эмигрантов в целях НАТО было поставлено на правовую основу. Нота протеста СССР от 21 ноября 1951 года не была принята во внимание правительством США.
Реформы внешней разведкиМенее чем через год после окончания Великой Отечественной войны органы госбезопасности СССР подверглись очередной реорганизации. Приказом НКГБ СССР № 00107 от 22 марта 1946 года в соответствии с постановлением Верховного Совета СССР от 15 марта 1946 года НКГБ СССР был преобразован в Министерство государственной безопасности СССР. Соответственно были преобразованы и местные управления и отделы НКГБ – в управления и отделы МГБ.
Реорганизация коснулась и внешней разведки, которая была преобразована в Первое главное управление МГБ СССР. Структурно ПГУ состояло из двух управлений:
Управление 1-А (легальная разведка);
Управление 1-Б (нелегальная разведка);
вспомогательные отделы.
Задачей центрального аппарата внешней разведки было руководство разведывательными и контрразведывательными операциями за границей. При этом штат только центрального аппарата насчитывал около 600 человек.
Однако на этом реорганизация органов разведки не закончилась. Постановлением Совета Министров СССР № 1789–470сс от 30 мая 1947 года был создан Комитет информации при Совете Министров СССР (Комитет № 4), куда вошли Первое главное управление МГБ, ГРУ Министерства вооруженных сил, а также разведывательные и информационные структуры ЦК ВКП(б), МИДа и Министерства внешней торговли. Личный состав всех этих служб был сведен в единый аппарат, размещенный возле ВДНХ в зданиях, где когда-то работал Исполком Коминтерна. Первым начальником КИ стал В. М. Молотов(в записке Сталину в сентябре 1947 г. Молотов предлагал в качестве задач КИ «срывать маски с антисоветской деятельности иностранных кругов, влиять на общественное мнение в других странах, компрометировать антисоветски настроенных политиков в иностранных правительствах»). Однако поскольку Молотов не был профессиональным разведчиком, то непосредственным руководителем КИ являлся его первый заместитель генерал-лейтенант Петр Васильевич Федотов (с 30 мая 1947 по 24 августа 1949 года). Первыми заместителями председателя по линии военной разведки были контр-адмирал К. К. Родионов и генерал-полковник Федор Федотович Кузнецов.
Заместителями председателя были в разное время генерал-майор П. М. Журавлев, полковник СМ. Федосеев, полковник A. M. Короткое, полковник А. И. Раина, генерал-майор В. М. Зарубин, генерал-лейтенант Л. В. Онянов (военная разведка).
В структуру КИ входили следующие оперативные управления:
1-е управление – Англо-американское;
2-е управление – Европейское;
3-е управление – Ближнего и Дальнего Востока;
4-е управление – нелегальной разведки;
5-е управление – научно-технической разведки;
7-е управление – шифровальное;
Управление советников в странах народной демократии.
Помимо управлений, в КИ было два самостоятельных направления: «ЕМ» (эмиграция) и «СК» (советские колонии за рубежом), и шесть функциональных отделов (оперативной техники, связи и т. д.).
Для руководства разведаппаратами за рубежом в КИ был введен так называемый институт Главных резидентов, которыми, как правило, назначались послы или посланники. Первым таким Главным резидентом стал бывший сотрудник ИНО НКВД Александр Семенович Панюшкин. С ноября 1947 по июнь 1952 года он был послом в США, являясь одновременно Главным резидентом внешней разведки в этой стране. Но если Панюшкин, как профессионал, соответствовал новой должности, то многие другие послы были просто некомпетентны в разведывательной работе. В результате резиденты внешней и военной разведки шли на многочисленные уловки, чтобы не информировать послов о проводимой ими работе. Кроме того, создание КИ увеличило поток бюрократических бумаг, что затрудняло процесс принятия решений. Таким образом, КИ оказался малоэффективной структурой.
Разумеется, такое положение не устраивало. Генеральный штаб, который утверждал, что военной разведке в КИ отведено подчиненное положение. В результате в конце 1948 года министру вооруженных сил СССР Н. А. Булганину после продолжительных споров с В. М. Молотовым удалось вернуть военную разведку в состав Генерального штаба.
В том же 1948 году в состав МГБ перешли Управление советников в странах народной демократии и службы «ЕМ» и «СК». На их основе 17 октября 1949 года приказом МГБ СССР № 00333 было создано 1-е управление МГБ, на которое возлагались задачи по управлению внешней контрразведкой. Основными из этих задач были:
контрразведывательное обеспечение совколоний;
выявление и пресечение подрывной деятельности контрразведывательных органов капиталистических стран и эмигрантских центров, направленной против СССР.
Начальником 1-го управления 17 октября 1949 года был назначен Г. В. Утехин, которого 4 января 1951 года сменил С. Н. Карташов. Для выполнения поставленных перед ним задач 1-е управление имело собственные резидентуры в советских представительствах за рубежом.
Что касается КИ, то в феврале 1949 года его статус был изменен – его передали из Совета Министров СССР в ведение МИДа. Согласно приказу:
«Комитет информации не становится частью Министерства иностранных дел ни административно, ни финансово, ни организационно, оставаясь независимым учреждением. Комитет информации является секретной организацией и финансируется из специальных фондов Совета Министров СССР».
В ведении КИ оставалась политическая, экономическая и научно-техническая разведка. Новым председателем КИ после ухода В. М. Молотова с поста министра иностранных дел с 4 марта 1949 года стал его преемник в МИДе А. Я. Вышинский, а его сменил первый заместитель министра В. А. Зорин. Как и при В. Молотове, практическое руководство работой КИ осуществлял Первый заместитель А. Вышинского генерал-лейтенант Сергей Романович Савченко (с 24 августа 1949 по 2 ноября 1951 года). Структура Комитета информации при МИДе СССР включала в себя:
Первое управление (Англо-американское) – К. М. Кукин, АИ. Раина;
Второе управление (Европейское) – И. И. Агаянц;
Третье управление (Ближне– и Дальневосточное) – A. M. Отрощенко;
Четвертое управление (нелегальной разведки) – A. M. Короткое, А. А. Крохин;
Пятое управление (разведывательной информации);
Отдел НТР – Л. Р. Квасников;
Отдел «Д» – А. Г. Траур;
Отдел шифросвязи;
Отдел радиосвязи;
Отдел оперативной техники;
Отдел безопасности совколоний.
Но дни КИ, как органа внешней разведки, были сочтены. 2 ноября 1951 года во избежание ненужного параллелизма загранаппараты КИ и 1-го управления МГБ были объединены. Оставшийся после этого так называемый «маленький» Комитет информации при МИДе СССР просуществовал до 1958 года, когда, утратив функции спецслужбы, был преобразован в Управление внешнеполитической информации (уже не «при», а в структуре МИДа). Часть функций КИ перешла в Отдел информации ЦК КПСС (существовавший до 1959 года, его заведующим был Георгий Максимович Пушкин). Впрочем, дезинформация оставалась в ведении КИ (2-я служба или служба «Д», в ПГУ отдел дезинформации был образован в январе 1959 г. во главе с И. И. Агаянцем).
1 ноября 1951 года в связи с окончательной передачей разведывательных функций из Комитета информации при МИДе СССР в Министерство государственной безопасности СССР приказом МГБ № 00796 в МГБ было вновь образовано Первое главное управление (ПГУ). Возглавил его Сергей Романович Савченко, который как начальник ПГУ был назначен заместителем министра госбезопасности. Структура ПГУ МГБ стала выглядеть следующим образом:
Руководство (начальник, его заместители и Коллегия);
Секретариат;
Управление нелегальной разведки.
Географические отделы:
Англо-американский;
Латинской Америки;
стран Скандинавии и Финляндии;
Германии;
Австрии и Швейцарии;
Франции и стран Бенилюкса;
Дальневосточный (Япония и Корея);
Юго-Восточной Азии;
Ближнего и Среднего Востока.
Функциональные отделы:
научно-технической разведки;
внешней контрразведки;
«Д» (активных мероприятий);
информационно-аналитический;
шифровальный.
Позднее на базе европейских направлений (английского, германского, французского и других) было создано Управление Западной Европы ПГУ МГБ.
К концу 1951 года в структуре центрального аппарата МГБ СССР за деятельность за рубежом отвечали два подразделения: Первое главное управление (внешняя разведка) и Бюро № 1 (проведение диверсий и террора за границей).
В 1952 году руководство СССР, проанализировав первые итоги «холодной войны», внесло в деятельность МГБ некоторые коррективы. В ноябре 1952 года под руководством Иосифа Сталина состоялось заседание Комиссии по реорганизации разведывательной и контрразведывательной служб МГБ СССР.
По результатам работы Комиссии 30 декабря 1952 года с подачи Иосифа Сталина было оформлено решение Бюро Президиума ЦК КПСС БП 7/12-оп об объединении 1-го (внешняя разведка) и 2-го (контрразведка) Главных управлений, Бюро № 1, Отдела «Д» (активные мероприятия), а также ряда подразделений 4-го (разыскного), 5-го (секретно-политического) и 7-го (оперативного) управлений Центрального аппарата МГБ в Главное разведывательное управление (ГРУ) МГБ СССР. Это решение было объявлено приказом МГБ № 06 от 5 января 1953 года.
Однако в связи со смертью Иосифа Сталина этот проект так и остался на бумаге и не реализовался. Штаты новых подразделений так и не были утверждены.
Смерть вождя принесла для органов госбезопасности большие перемены. На состоявшемся в тот же день, 5 марта, совместном заседании Президиума Верховного Совета СССР, Совета Министров СССР и ЦК КПСС было решено объединить МГБ и МВД в одно министерство: МВД СССР.
Приказом МВД СССР № 002 от 14 марта 1953 года была утверждена структура МВД. Согласно ей внешняя разведка вошла в МВД как 2-е Главное управление (разведка за границей). Начальником внешней разведки был назначен генерал-лейтенант Василий Степанович Рясной.Он пробыл в этой должности до 28 мая 1953 года, после чего был назначен начальником УМВД Москвы и Московской области. А исполняющим обязанности начальника внешней разведки стал полковник Александр Михайлович Короткое,до этого руководивший управлением нелегальной разведки. Главной задачей 2-го Главного управления согласно подписанному Берией 17 июня 1953 года «Положению о МВД СССР» было ведение разведывательной и контрразведывательной работы против капиталистических стран.
Поставив внешнеполитическую разведку под свой контроль, Берия провел очередную реорганизацию ее структуры. Большое количество резидентов и оперативных работников были отозваны в Москву для отчета о текущей работе. Некоторые из них были уволены, а агентурная сеть подвергнута массовой чистке. Было ликвидировано управление нелегальной разведки, а его функции и сотрудники переданы в линейные отделы. Также был ликвидирован и американский отдел, вместо которого был создан объединенный отдел США, Канады, Англии, Мексики и Аргентины со штатом в 24 человека. Что же касается управления Западной Европы, то оно было преобразовано в отдел.
Впрочем, Берия недолго находился во главе МВД. 26 июня 1953 года он был арестован, снят с должности первого заместителя председателя Совета Министров СССР и министра МВД СССР, лишен всех званий и наград, а дело о его «преступных действиях» было передано на рассмотрение Верховного Суда СССР. В тот же день Указом ПВС СССР министром внутренних дел был назначен генерал-полковник С. Н. Круглов. Арест Берии немедленно отразился и на внешней разведке. 18 июля 1953 года приказом МВД СССР № 677 новым начальником 2-го Главного управления был назначен Александр Семенович Панюшкин [339]339
Колпакиди А., Прохоров Д. Внешняя разведка России. С. 51–62.
[Закрыть].
Коренные изменения, происшедшие после Второй мировой войны на международной арене, поставили перед внешней разведкой новые задачи. Среди них наиболее важными были задачи по вскрытию секретных военно-политических планов США и их союзников в отношении СССР, особенно в военной области.
Разведку, в частности, интересовали:
• возможные действия США и Англии в случае военного столкновения с СССР;
• планы перевооружения армий США и Великобритании, в том числе по их оснащению ядерным оружием;
• планы создания НАТО и других антисоветских агрессивных группировок;
• ланы послевоенного устройства в Европе, в том числе германская проблема;
• проблемы мирного договора с бывшими союзниками гитлеровской Германии;
• будущее государственное устройство в Польше, Чехословакии;
• устремления США в Китае и Корее [340]340
Внешняя разведка в послевоенный период. // http://www.svr.gov.ru/history/stage07.htm.
[Закрыть].
Когда началась «холодная война», то выяснилось, что на территории Главного противника – США нет ни одного надежного «информатора Москвы». Выше мы писали о том, что в 1946 году уехал «нелегал» Ицхак Ахмеров, а его место осталось вакантным. В Центре приняли решение направить в Соединенные Штаты в качестве резидента – нелегала Вильяма Генриховича Фишера («Марк»). Этот человек был идеальным кандидатом для такой работы. Он родился в 1903 году в Великобритании в семье русских революционеров-политэмигрантов. Поэтому его английский язык был идеальным. В 1921 году вернулся в Советскую Россию, где служил сначала переводчиком в Коминтерне, а затем, в 1927 году, перешел на службу в ИНО. До 1936 года он исполнял обязанности радиста в нелегальных резидентурах в Норвегии, Турции, Великобритании и Франции, а затем занимался обучением радистов. В 1938 году его уволили из органов, но не репрессировали. Когда началась Великая Отечественная война, он снова в боевом строю – сотрудник Четвертого управления НКВД-НКГБ СССР.
Подготовка Вильяма Фишера в качестве «нелегала» началась в 1946 году и заняла почти два года. Его легенда была необычно сложной. «Марк» приехал в Соединенные Штаты в 1948 году по одним документам, а вскоре после приезда поменял их на другие. По первым документам он стал Андреем Юргесовичем Кайотисом, литовцем, родившимся в 1895 году, эмигрировавшим в Соединенные Штаты и получившим американское гражданство. В ноябре 1947 года реальный Кайотис пересек Атлантику для того, чтобы повидаться со своими родственниками в Европе. Когда он находился в Дании, советское посольство выдало ему проездные документы, которые позволяли ему посетить Россию, и забрало его паспорт для использования его Фишером.
В октябре 1948 года «Марк» приехал в Варшаву с советским паспортом, далее по паспорту Кайотиса через Чехословакию и Швейцарию он приехал в Париж и купил билет на совершавший трансатлантические рейсы пароход «Scythia». 6 ноября 1948 года он отплыл из Гавра в Квебек, потом поехал в Монреаль и 17 ноября того же года – все еще по паспорту Кайотиса – приехал в Соединенные Штаты.
26 ноября 1948 года «Марк» встретился в Нью-Йорке с другим легендарным советским разведчиком-нелегалом, «Максом» (И. Р. Григулевич). Последний в годы Великой Отечественной войны руководил разведывательно-диверсионной резидентурой в Аргентине.
Григулевич дал Фишеру 1000 долларов и три документа на имя Эмиля Роберта Голдфуса: подлинное свидетельство о рождении; изготовленное в Центре приписное свидетельство и налоговый сертификат (тоже поддельный). Фишер вернул документы Кайотиса и стал Голдфусом.
Настоящий Голдфус, родившийся в Нью-Йорке 2 августа 1902 года, умер в возрасте всего 14 месяцев. По разработанной Центром легенде Голдфус родился в Нью-Йорке в семье немца – художника по интерьерам, детство прожил в доме № 120 на 87-й Ист-Cтрит, окончил школу в 1916 году, и до 1926 года работал в Детройте. Потом он жил в Гранд-Рапидс, Детройте и Чикаго, а в 1947 году внезапно вернулся в Нью-Йорк.
На самом деле данная легенда была неидеальной, так как любая попытка работодателя, знакомых или полиции выяснить, чем же занимался Голдфус до 1948 года, в конечном итоге приведет к «провалу» разведчика. Поэтому ему приказали открыть художественную мастерскую и заниматься частным бизнесом.
В 1949 году «Марку» на связь была передана группа агентов, которая составила основу его нелегальной резидентуры; Моррис Коэн («Луис», «Доброволец») – руководитель, его жена Лона Коэн («Лесли»), физик Теодор Холл («Млад») и трое других ученых-атомщиков, чьи настоящие имена до сих пор не установлены американской контрразведкой; «Аден», «Серб» и «Сильвер».
Справедливости ради отметим, что «звездный час» советского агента Теодора Холла длился с осени 1944 года по 1946 год, когда он участвовал в американской программе создания атомной бомбы. Затем его лишили допуска к секретной работе, и он продолжил учебу в Чикагском университете. Дело в том, что в 1942 году в шестнадцатилетнем возрасте он поступил в Гарвардский университет, упоенно изучал квантовую механику, теорию относительности и, конечно, марксизм. В 1944 году на талантливого студента обратили внимание научные руководители американского атомного проекта и пригласили на работу. Вот так студент стал ученым-ядерщиком.
В 1950 году работа нелегальной резидентуры «Добровольца» была прервана из-за ареста супругов Юлиуса и Этель Розенбергов, у которых курьером была Лона Коэн. Обоих Коэнов срочно отправили в Мексику, где их перед отправкой в Москву несколько месяцев укрывали советские агенты Систо Фернандес Донсель «Орел» и Антонио Архонилья Торибло «Рыба» – члены коммунистической партии Испании в изгнании. Из четырех агентов группы «Добровольца» только Тед Холл в начале 1951 года попал под подозрение ФБР. Его несколько раз допрашивали, но прямых доказательств сотрудничества с советской разведкой контрразведчики не смогли представить. Поэтому «Млад» не пострадал. В шестидесятые годы прошлого века он перебрался в Великобританию, где прославился в качестве авторитетного биофизика, крупного исследователя, автора «метода Холла» в биологии, многих статей и монографий [341]341
Пестов С. На советскую разведку «пахали» и стар, и млад. // Сорок один. 2005 год. 16 февраля; Гериев П. Подвиг советских физиков. // Советская Россия. 2005 год. 24 марта; Горелик Г. Шпионаж века – новые имена? // Знание-сила. 1998 год. № 9.
[Закрыть].
Весной 1950 года в США прибыл новый разведчик-нелегал Валерий Михайлович Макаев («Гарри»), Его основная задача – поддерживать связь с находящимися в стране двумя членами «Кембриджской пятерки» – Берджесом и Кимом Филби. В Соединенных Штатах «Гарри» легализовался под именем Джона Михайловича Ковалика, который родился в Чикаго в украинской семье в 1917 году, а затем вместе с родителями в 1930 году переехал в Польшу. Дальше пути настоящего и «фальшивого» Ковалика расходятся. Первый затем обосновался в Советском Союзе, где и умер в 1957 году в Челябинской области. А его «двойник» все эти годы «прожил» в Польше, пока в 1949 году не решил вернуться на «родину».
По аналогии с «Марком» в Центре решили, что оптимальная профессия для «Гарри» – что-нибудь в творческой сфере, например, музыкант. Разведчик-нелегал преуспел в этой сфере деятельности. Через несколько месяцев он преподавал в одном из университетов Нью-Йорка. Одновременно он занялся обустройством личной жизни. Роман с балериной – полькой «Эллис», владелицей балетной студии в Манхэттене, был одобрен Центром.
Москва возлагала на разведчика большие надежды. Он получил 25 000 долларов на создание новой нелегальной резидентуры в США, которая должна была работать параллельно с резидентурой Вильяма Фишера. Для работы под его руководством были выбраны два нелегала: финн Рейно Хейханен («Вик») и Виталий Иванович Лямин («Дима») с легендой гражданина Австрии. Для новой резидентуры были подготовлены специальные каналы связи: почтовая связь между агентами «Мей» в Нью-Йорке и «Джерри» в Лондоне, и курьерская через «Аско»-финский моряк с судна, совершавшего рейсы между Финляндией и Нью-Йорком.
Среди контактов «Гарри» следует отметить знакомство с семейством сенатора-республиканца от штата Вермонт Ральфа Фландерса. Однако его основная задача заключалась в работе с наиболее ценным британским агентом Москвы Кимом Филби. Как показали дальнейшие события, разведчик-нелегал не справился с возложенной на него задачей.
В апреле 1951 года американские криптоаналитики в процессе проведения операции «Венона» смогли установить, что фигурировавший в оперативной переписке резидентуры с Центром агент с псевдонимом «Гомер» – это Дональд Маклин. Дело в том, что в одной из телеграмм говорилось, что в июне 1944 года жена «Гомера» ждала ребенка и жила у своей матери в Нью-Йорке – информация, которая подходила только к Мелинде Маклин и больше ни к кому из списка из десяти подозреваемых. Одним из первых об этом узнал Ким Филби и потребовал от Центра немедленно переправить «Гомера» в Советский Союз, Филби прекрасно понимал, что задержание британской контрразведкой Маклина почти наверняка приведет к задержанию остальных членов «Кембриджской пятерки». «Гомер» «расколется» на одном из первых допросов.
Резидентура в Лондоне срочно разработала план побега для Дональда Маклина и Гая Берджес. В Москве почему-то решили, что опасность грозит обоим агентам. Хотя Ким Филби считал, что спасать нужно только «Гомера». А исчезновение второго агента скомпрометирует его и поставит на грань «провала».
План побега был элегантным и кардинально отличался от обожаемых кинематографистами сцен с многочисленными переодеваниями, использованием париков и грима и т. п. 25 мая 1951 года, в пятницу вечером, Гай Берджес приехал на взятом напрокат автомобиле в Татсфилд (деревня на границе графств Кент и Суррей, где жил Маклин с семьей). Представившись Роджером Стайлом из Министерства иностранных дел, Гай Берджес настоял, чтобы Дональд Маклин немедленно с ним уехал. Затем они поужинали в ресторане. В полночь они сели на прогулочный катер, который совершал из Саутгемптона (порт на южном побережье Великобритании) круизы с заходом во французские порты и пассажирам при этом не требуется предъявлять паспорта.
Утром следующего дня они сошли на берег в Сен-Мало (порт на северо-западе Франции), добрались до Рена и сели на поезд в Париж. Из столицы Франции они на другом поезде поехали в Швейцарию, где получили в Посольстве СССР в Берне фальшивые паспорта. В Цюрихе они купили билеты на самолет, летевший в Стокгольм через Прагу, но сошли с самолета в Праге, где их встретили сотрудники советской разведки. К тому времени, когда Мелинда Маклин сообщила, что ее муж не вернулся домой после уикенда, Берджес и Маклин находились уже за «железным занавесом».
В Центре праздновали успешную эксфильтрацию двух агентов, а вот Ким Филби испытывал другие чувства. На состоявшейся 24 мая 1951 года встрече Макаев увидел, что Филби «встревожен и озабочен собственной безопасностью»; Филби настаивал, что окажется «в опасности», если Берджес, как и Маклин, уйдут за «железный занавес».
Впервые Ким Филби узнал об исчезновении двух членов «Кембриджской пятерки» примерно пять дней спустя на брифинге, который проводил офицер связи МИ–5 в Вашингтоне. Позднее Ким Филби вспоминал о своих чувствах так: «Мой ужас был неподдельным». В этот же день он на машине отправился в сельскую местность в Вирджинию и закопал в лесу все фотооборудование, с помощью которого он копировал документы для советской разведки, – операция, которую он проигрывал в уме не раз с момента приезда в Вашингтон двумя годами ранее. Однако именно тогда, когда Ким Филби больше всего нуждался в помощи своего куратора, Макаев подвел его. Легальная резидентура в Нью-Йорке оставила в тайнике для «Гарри» для передачи агенту сообщение и 2000 долларов. Разведчик-нелегал не нашел тайник, и Филби так и не получил сообщение и деньги.
После проведенного Центром расследования «Гарри» перевели в резидентуру «Марка» для того, чтобы он оказался под присмотром опытного руководителя. Однако это не помогло. Возвращаясь в Нью-Йорк после отпуска в Москве, он потерял поддельную швейцарскую монету, внутри которой находились секретные инструкции на микропленке. После еще одного расследования Центра «Гарри» отозвали на родину и на его карьере разведчика-нелегала поставили крест. Попытки вернуть выделенные ему в Нью-Йорке 9000 долларов (2000 долларов на банковских счетах и 7000 долларов в акциях) не увенчались успехом, и всю сумму пришлось списать.
А у членов «Кембриджской пятерки» начались проблемы. Первым под подозрение контрразведки попал Кернкросс. Его несколько раз вызывали на допросы, но доказать его сотрудничество с советской разведкой не смогли. Кима Филби в конце 1951 года уволили из британской разведки. Блант в течение нескольких лет находился в разработке британской контрразведки, пока он в 1964 году в обмен на освобождение от судебного преследования признался в том, что он советский агент.
Проблемы у «Марка» на этом не закончились. Его новый сотрудник – советский разведчик-нелегал Рейно Хейханен («Вик») оказался менее надежным, чем «Гарри». В США «Вик» использовал «личину» реального человека Юджина Маки. Он родился в США в 1919 году в семье финна и американки из Нью-Йорка. В возрасте восьми лет мальчик вместе с родителями эмигрировал в советскую республику: Карелия, где большинство населения говорило на финском языке. В 1949 году Юджин Маки передал свои документы Рейно Хейханену, а также рассказал о своей жизни в США. Затем в течение трех лет «Вик» прожил в Финляндии, где с помощью агента советской разведки финской коммунистки Олави Ахман («Виртанен») отрабатывал детали своей новой биографии.
20 октября 1952 года Хейханен прибыл в Нью-Йорк на борту океанского лайнера и начал адаптацию к жизни в США. Проходила она специфично – постоянные запои и избиение собственной жены Ханны. В Центре ничего не подозревали и регулярно через тайники передавали агенту деньги.
Летом 1953 года «Вик» совершил ту же ошибку, что и «Гарри». Он расплатился пятицентовой монетой, в которой был сделан тайник для микрофиши, с продавцом газет в Бруклине. Последний случайно выронил монету на ступени лестницы. Продавец был очень удивлен, когда увидел, что она полая внутри и развалилась на две половинки. Учитывая высокий уровень шпиономании – «агенты Москвы были везде», который в те годы был в США, паренек не растерялся, а сообщил о странной монете куда следует. Справедливости ради отметим, что сотрудники ФБР не смогли расшифровать текст сообщения, но они поняли, что где-то в Нью-Йорке действует советский разведчик-нелегал. Разумеется, «Вик» ничего не сообщил в Центр о своей потере.
Летом 1954 года Хейханен наконец-то начал работать в качестве помощника Фишера. Одно из его первых заданий состояло в том, чтобы доставить сообщение от советского агента в секретариате ООН в Нью-Йорке – французского экономиста «Оризо» (работал на советскую разведку до 1980 года, так и не был разоблачен), заложив его в тайник, выемку из которого проводила легальная резидентура в Нью-Йорке. Сообщение агента, вероятно, касалось двух американских физиков-атомщиков, с которыми он, согласно указаниям, должен был закреплять знакомство. Центр так и не получил это сообщение. По непонятной причине в Москве этому инциденту не придали значения.
Да и сам Фишер даже не догадывался, что его помощник не только хронический алкоголик, дебошир и неаккуратный человек (эпизоды с монетой и сообщением), но и еще вор и обманщик. Так, во время посещения национального парка «Медвежья гора» весной 1955 года Фишер и Хейханен спрятали 5000 долларов, которые «Вик», как предполагалось, позднее должен был доставить жене Мортона Собелла, осужденного советского агента и члена группы Розенберга, который был приговорен к тридцати годам тюремного заключения. Хейханен позднее сообщил: «Я встретился с Хелен Собелл, передал ей деньги и сказал, чтобы она тратила их осторожно». А в действительности он забрал их себе.
В начале 1956 года полиция была вызвана в дом, где проживали супруги Хейханены. Оба были очень пьяны. А у мужа на ноге зияла глубокая ножевая рана, которая, по его словам, явилась результатом несчастного случая. Позднее в этом же году он был задержан за рулем в пьяном виде, и его водительское удостоверение забрали.
В январе 1957 года «Вик» должен был выехать в отпуск в Москву. Вначале он не мог никак себя заставить поехать, придумывая целый ряд историй для оправдания отсрочки его поездки. Сначала он сказал «Марку», что за ним по пятам ходят три человека, затем утверждал, что ФБР «сняло» его с борта лайнера, куда он заказал билет. На самом деле ФБР даже не подозревало его в работе на советскую разведку.
Ничего не подозревающий «Марк» попросил его выехать из страны как можно скорее, чтобы избежать наблюдения со стороны ФБР, и дал ему 200 долларов на расходы во время поездки.
