Текст книги "Крылатые властелины Вселенной. Насекомые - экстрасенсы"

Автор книги: Александр Белов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

ДВЕ ДУШИ И ДВА МОЗГА МНОГОРУКИХ

Обычно ученые биологи страдают раздвоением личности (термин, принятый в психиатрии) не чаще, чем все остальные люди. Однако, как ни странно, те, кого изучают биологи, имеют раздвоение личности с самого своего зарождения.

Когда мы смотрим на тело человека, мы воспринимаем его как целостное образование. И это несмотря на то, что у человека, если присмотреться повнимательнее, билатеральная симметрия. Правая часть туловища тождественна левой части, верхние и нижние конечности в деталях идентичны друг другу. То же самое можно сказать и о мозге. Парные структуры имеются и в головном мозге, например, кора больших полушарий, и в спинном мозге – нервные корешки. Поперечные срезы спинного мозга напоминают «бабочку». В центре находится полость – спинномозговой канал, вокруг него расходятся «крылья» серого вещества.

При должном уровне абстрагирования, мы могли бы воспринимать человека как двух слившихся воедино особей. И весьма удивительно, что так еще никто не рассматривает человека.

Брюшная нервная цепочка членистоногих состоит из нервных узлов – ганглиев. Конечности, которые имеются по всей длине тела, инервируются парными ганглиями. Сравнивая нервную систему человека и членистоногих, мы можем видеть, что у последних парные ганглии в большей степени отстоят друг от друга. Правые ганглии образуют правый продольный нервный ствол, а левые – левый продольный нервный ствол. В наглядной форме такую организацию нервной системы можно наблюдать у раков, которые имеют сегментарно-лестничную брюшную нервную цепочку. По нашему мнению, это говорит о том, что членистоногих с позиции организации нервной системы с большим основанием, чем людей, можно считать двумя слившимися воедино особями. Организм раков же нам представляется объединением двух тел.

Нам кажется, что парность двух нервных систем – правой и левой в организме, обусловлена присутствием в нем двух душ. Условно говоря, в каждом организме можно увидеть объединение двух начал: мужского и женского. Поскольку у нас (людей) имеется в раннем эмбриональном периоде закладка двух половых систем – мужской и женской, то эмбриона многие считают инфантильным гермафродитом. Однако это состояние касается только месячного плода человека. Впоследствии, одна из систем рудиментируется, в соответствии с генетическим полом. Взрослый гермафродит большая редкость. К тому же это глубоко больной человек.

У членистоногих похожая картина. Гермафродитизм у них отмечается на ранней стадии развития. Взрослые особи обычно раздельнополы. Из этого правила есть исключения, например, муха термитоксения, обитающая в гнездах термитов, – гермафродит. Она оплодотворяет сама себя сперматозоидами собственного изготовления… Не всегда найдешь себе пару, когда ты замурована в термитнике. Усоногие и некоторые десятиногие раки также гермафродиты. Каждая особь обладает и мужскими, и женскими половыми железами, вырабатывающими яйцеклетки и сперматозоиды. Так, например, усоногие морские желуди и морские уточки сидят рядом друг с другом и имеют обыкновение залезать своим мужским половым органом под мантию соседней особи, в которой хранятся неоплодотворенные яйца. Таким образом, происходит перекрестное оплодотворение. Ученые, изолировавшие отдельных морских уточек, обнаружили у них способность к самооплодотворению… Когда не с кем спариваться, то морские уточки поневоле начинают спариваться сами с собой.

Гермафродитизм у членистоногих часто сопряжен с недоразвитием. Из этого следует, что особи, отказавшиеся от раздельнополости, спустились вниз по инволюционной лестнице до ранних стадий онтогенеза-до стадии инфантильного гермафродитизма. Разумные предки членистоногих вероятно были раздельнополые, так как их Прародитель заложил в их организмах два начала – мужское и женское.

Само развитие мужской особи предусматривает стремление у нее к особи женской и наоборот.

Может быть, относительная автономность правой и левой нервной системы членистоногих по отношению к позвоночным и человеку является свидетельством того, что две души, живущие в одном теле, в большей степени чувствуют себя свободными, нежели две души, слившиеся в телах человека и позвоночных. Можно предположить, что большое количество конечностей у членистоногих связано с достаточно автономными частями их нервной системы.

Вероятно, изначально разумные членистоногие имели много ног, подобно современным многоножкам. На каждом сегменте тела многоножки находится пара ног. Каждая нога управляется нервным центром – ганглием, расположенным тут же. Поэтому действие ног многоножки достаточно автономно от головного мозга. Она не может запутаться в том, с какой ноги ей ступать, как это описано в известной детской песенке.

Как уже было отмечено, у членистоногих имеются парные грибовидные тела – структуры, морфологически отличные от большого мозга человека, но аналогичные ему по функциям. Грибовидные тела не имеют прямых связей с анализаторами. В них поступает информация, уже обработанная в зрительных, вкусовых, обонятельных и соматических центрах мозга. Это происходит подобно тому, как у человека в аналитические центры коры больших полушарий (лобные доли) стекается информация от зрительных, слуховых, осязательных, обонятельных и вкусовых полей коры. Эта информация анализируется и сопоставляется, на основе этой информации принимается то или иное решение.

Однако в связи с этим возникает далеко не праздный вопрос: кто принимает решение? На это может быть получен и такой ответ: душа, локализованная в эпифизе и управляющая деятельностью коры больших полушарий с помощью так называемого эндокринного мозга. От работы промежуточного мозга, в котором локализованы: эпифиз, гипоталамус, таламус, гипофиз, зависит и жизнедеятельность организма и принятие тех или иных решений.

У членистоногих гормональный комплекс расположен позади головных ганглиев. Он называется нейрогемальным органом. Он имеет два отдела. В первом происходит синтез гормонов, во втором – их накопление. Гормоны выделяются непосредственно в кровь и влияют на работу эндокринных органов. Кардиальный отдел нейрогемального органа можно отожествить с эпифизом человека. Предположительно, именно здесь локализована душа членистоногого, которая с помощью секреции гормонов управляет работой организма. Так, если эпифиз отсчитывает циркадные (суточные) циклы, а также месячные и годовые циклы, а в плане онтогенеза – считает наши годы, сколько их осталось, то кардиальный отдел нейрогемального органа отсчитывает срок жизни насекомого. В частности, под его контролем выделяется гормон, который управляет периодической линькой. Вся жизнь насекомого состоит из периодических линек. Разные виды имеют разное их число. Например, таракан проходит в течение жизни через семь линек.

Воздействуя на кардиальный отдел различными факторами, ученые добились увеличения количества линек у таракана. Это позволило также увеличить срок его жизни в полтора раза, выйдя за видовой предел продолжительности жизни. Другие ученые воздействуют на эпифиз человека разнообразным факторами: нейрогормонами, стимулируют его деятельность слабым излучением и электротоком. Им, по некоторым данным, удалось продлить срок жизни испытуемых. В частности, добавки мелатонина – гормона эпифиза, в пищу возымели явно омолаживающий и геронтологический эффект.

Эти опыты говорят о том, что с душой как человека, так и таракана можно говорить на языке биохимии и биофизики. По крайней мере, можно уговорить душу как того, так и другого «отойти» от видовой программы развития и пожить в этом теле больше положенного; больше того, что записано в геноме.

ОККУЛЬТИСТЫ И САККУЛИНЫ

Дарвин построил свою теорию на сходстве человекообразных обезьян – так называемых четвероруких и человека. Однако выстроить эволюционную теорию на примере членистоногих невозможно. Вероятно поэтому Дарвину не давали покоя усоногие рачки, которых он изучал восемь лет в конце своей жизни и посвятил им два весьма объемных тома. Если его труд «Происхождение видов путем естественного отбора» знают все, а книга «Происхождение человека» также известна, то книгу Дарвина про усоногих рачков мало кто знает, кроме специалистов.

Усоногие – весьма распространенные обитатели океана. Ими, например, очень быстро обрастает днище корабля. Многие из них приспособились к обитанию на коже китов и акул. Другие образуют поселения на скалах в районе действия приливной волны. Каждый рачок имеет собственный домик, состоящий из известковых пластин. Рачок лежит в своем домике на спине и лишь иногда приподнимает крышечку, чтобы позавтракать или спариться с таким же, как он, соседом-лежебокой. У рачка сильно видоизмененная голова с редуцированными антеннами. Этой головой он и прирастает к субстрату. После этого рачок изменившимися ротовыми придатками начинает фильтровать воду, выискивая в ней частицы пищи. Делает он это, открывая или закрывая по своему желанию крышечку своего домика.

У усоногих рачков, большинство из которых гермафродиты, Дарвину так и не удалось увидеть подтверждения эволюционной гипотезе. Большинство этих рачков являются крайне специализированными формами, ведущими прикрепленный образ жизни. Так, как уже говорилось, морские желуди и морские уточки сидят так близко друг к другу, что процесс перекрестного оплодотворения совершается без всякий затруднений. При спаривании рачка пенис распрямляется, проникает в мантию соседа и выделяет туда сперму, которая и оплодотворяет его яйца. Иногда может происходить самооплодотворение, если сосед сидит не столь близко, как этого хотелось рачку, и достать его своим пенисом не представляется возможным.

У некоторых видов усоногих сохраняются раздельно-полые особи. Однако, если самки развиты нормально, то самцы представляют собой маленькие мешочки с семенем. У них редуцированы ножки и раковины, а живут они в мантии самки. Существуют и виды-гермафродиты, в мантии которых находятся несколько деградировавших самцов. Вероятно, гермафродиты содержат самцов-карликов на всякий пожарный случай. Наконец, существуют среди усоногих виды, у которых имеются и самки, и гермафродиты, причем в мантии и тех, и других живут карликовые самцы.

Как полагают исследователи, гермафродитизм усоногих – это свидетельство их инволюции.

В новой оккультной литературе порою превозносится андрогин, его еще называют божественным гермафродитом. Нам представляется, что божественность гермафродита – это явное преувеличение. На примере усоногих видно, что гермафродитизм – это как раз инволюционное качество, но не как способ «божественной эволюции», как это утверждают некоторые оккультисты.

Таким образом усоногие рачки не смогли оправдать ожиданий ни Дарвина с его эволюционной теорией, ни оккультистов, видящих в андрогинах разумных предков людей. Зато усоногие рачки могут отвечать ожиданиям представителей инволюционной гипотезы, видящей в разных животных потомков деградировавших разумных существ.

Другие усоногие не имеют собственного домика и всю жизнь точат ходы в раковинах моллюсков и кораллов. У них есть сверлильный аппарат, состоящий из хитиновой пластинки и выделяющий особые вещества, растворяющие соли кальция. Тело этих усоногих сильно упрощено.

Корнеголовые рачки и вовсе перешли к паразитизму Среди прочих выделяется саккулина. Молодой рачок саккулины в общем-то ничем не отличается от остальных усоногих. Единственное, что его отличает от своих собратьев по отряду, это отсутствие кишечника. Этот рачок прикрепляется к крабу или раку-отшельнику. После чего его тело удивительным образом трансформируется. Рачок линяет и при этом отбрасывает большую часть своего тела со всеми конечностями. Затем он линяет еще раз и при Этом отбрасывает мантию, раковину и глаз. После этих удивительных превращений от рачка остается маленький мешочек с недифференцированными клетками внутри. Сохранившиеся передние антенны рачка образуют вырост, который пробуравливает покровы краба-хозяина. Через образовавшийся канал «мешочек» впрыскивает свои клетки в тело краба. Вероятно, с током крови они переносятся на поверхность средней кишки краба.

Здесь-то и начинается рост паразита. Его клетки быстро делятся, и тело паразита приобретает сходство с грибницей. Словно некие корни опутывают внутренние органы хозяина. Эти корни не разрушают ни кишечник, ни половые железы краба, а лишь всасывают в себя питательные вещества и выделяют отбросы жизнедеятельности в его кровь. Грибовидный мицелий поражает все внутренние органы хозяина, оплетает его конечности изнутри. Рост паразита продолжается девять месяцев. К этому времени паразит формирует новый «мешочек», в котором созревают половые клетки. Этот «мешочек» прорывает покровы хозяина и выпячивается наружу.

Саккулина оказывает удивительное действие на организм краба. Как показали японские ученые Ишикава и Янагимачи, если паразитом был заражен молодой краб мужского пола, то вещества, выделяемые паразитом, ведут к перерождению мужской особи в женскую. Семенники краба перерождаются в яичники, которые начинают продуцировать яйца. Массированному воздействию паразита подвергается вся эндокринная система краба, что приводит и к гормональной перестройке, к смене пола и полового поведения…

Хитрая саккулина меняет пол своего хозяина неспроста. Она вероятно очень хорошо «понимает», что самка краба, откладывая яйца, может заразить своих деток, что и происходит в действительности. Паразит, внедрившись в тела юных крабиков, делает и их особями женского пола. Остается только удивляться, что еще существуют у крабов самцы, не подверженные нападению саккулины. Видимо, полностью лишить крабов самцов не входит в планы саккулины. Кто бы тогда стал оплодотворять крабов самок?

В связи с этим возникает щекотливый вопрос: чем соображает хитрая саккулина, полностью лишившись нервной системы? Неужели целенаправленное поведение, равно как и мышление возможно без нервной системы? Личинка корнеголового рачка имеет нервную систему и осуществляет целенаправленное поведение по поиску подходящего хозяина-краба. Когда личинка после линьки избавляется от нервной системы, это не мешает ей осуществлять дальнейшие целенаправленные усилия. Разве этот пример не говорит о том, что нервная система и психика, разные вещи? Психика («психо» – с древнегреческого – душа) идеальна. Она использует нервную систему как инструмент. Когда саккулина лишается, нервной системы ее психика продолжает управлять организмом неким мистическим образом. Аналогичным образом (без нервной системы, но с помощью индивидуальной души) могут управляться и микроорганизмы, у которых, несомненно, существует воля и собственный интерес.

Может быть, поэтому были правы критики Дарвина, утверждавшие, что причиной появления болезней являются некие нематериальные миазмы, которые управляют сложным поведением паразитов. Если паразитами управляют нематериальные сущности, то становится понятен механизм воздействия на организм вирусов, бактерий и грибков, которые также не имеют нервной системы, но действуют вполне целенаправленно. Надо полагать, что и за ними стоят некие сущности, которые управляют поведением простейших.

На примере саккулины мы видим, что нервная система и психика – разные вещи. Эта истина вроде бы очевидна и для человека, но ее никак не могут усвоить психологи-материалисты, сводящие мышление к материальному мозгу. Однако случается, что у некоторых особей пусть и другой, не человеческой формации, голова может прорастать корнями, что не мешает им мыслить в своем духе.

Другие корнеголовые рачки уже не переделывают своих хозяев в гермафродитов, а являются гермафродитами сами. Однако те из них, кто паразитирует на раках-отшельниках, не в состоянии осуществить самооплодотворение. У этих паразитарных видов имеются самцы, которые ловко выискивают «мешочки» паразитов-гермафродитов и впрыскивают в них недифференцированные клетки. Эти клетки, оказавшись в телах гермафродитов, превращаются в сперматозоиды, которые оплодотворяют яйца. Вливание «молодой крови» самца ведет к порождению потомства у гермафродитов и возникновению новых особей, которые также в виде «мешочков» «вызревают» на теле хозяина.

На телах зараженных паразитом креветок всегда находят большое количество «мешочков» – особей, которые связаны общей корневой системой. Все эти «мешочки» возникают из одной личинки, по воле судеб и морских течений, присосавшейся к телу креветки.

Чудесны превращения в мире животных. Чудесна и сама жизнь, дарующая нам такие примеры и показывающая, сколь велико желание жить и размножаться у отдельных видов.

В ИХ ЖИЛАХ ТЕЧЕТ ГОЛУБАЯ КРОВЬ

Как ни старался Дарвин, а триумфального шествия эволюции у усоногих рачков он так и не обнаружил. Да и где она, эта эволюция у членистоногих? Скорее можно говорить об инволюции последних, примеры которой встречаются у этой группы сплошь и рядом.

Согласно древнегреческой легенде, верховный владыка Зевс наказал предшественников богов – сторуких, тем, что отправил их в недра Земли, где они и пребывают поныне. Потомки сторуких, постоянно роясь в земле, заметно помельчали и деградировали. Они расплодились в невероятных количествах. Так во многих лесных и луговых почвах миллион особей клещей и ногохвосток на кубический метр – далеко не редкость.

Многие членистоногие паразиты. Они так изменяются под влиянием своего паразитического образа жизни, что совсем перестают быть похожими на членистоногих. Число паразитических видов огромно. Так, у насекомых паразиты составляют около половины всех видов. И это потрясает. При огромной приспособленности насекомых к разным условиям среды обитания, можно было бы ждать от них эволюционной доминанты. Вот скажите, почему не выделился из среды насекомых вид доминант (тараканы не в счет), аналогом которого у позвоночных является человек? Вместо того, чтобы создавать наиболее совершенную форму, отбор, так любимый биологами и учителями биологии начальных классов, «размазал» все сообщество насекомых по щелям, по закоулкам и заселил узкими специалистами весь мир. Такое впечатление, что у насекомых отбор поработал в другую сторону. Он явно предпочел универсальности другой принцип – специализацию.

Однако если не верить в эволюцию, а верить в разумного Творца, то надо предположить, что насекомые и другие группы членистоногих демонстрируют явное неразумие, которое явилось причиной их падения. Падение это было столь сильным, что земля не удержала насекомых и многие из них обрели свой дом лишь под землей. Многим это падение боком вышло – они лишились сложных глаз – этого уникального зрительного аппарата, созданного их Творцом.

Никто из нас не имеет фасеточных глаз и не может представить, как видят мир насекомые. Однако ученые, стремясь раскрыть тайну фасеток, установили, что картина мира, формируемая в мозгу насекомых, как бы состоит из отдельных точек, подобно тому, как выстраивается изображение на экране телевизора. В отличие от такой мозаичной картины, изображение в нашем мозгу цельное и к тому же перевернутое кверху ногами, чего нет у членистоногих.

Поверхность тела членистоногих покрыта слуховыми волосками, которые воспринимают звуки, недоступные человеческому уху. Так, доказано, что многие насекомые чувствительны к коротким радиоволнам. Может быть, они слушают наше радио, не имея приемников? В этом случае их голова работает как транзисторный приемник. Интересно, какой песенный репертуар предпочитают членистоногие. Неплохо бы выяснить.

Люди не ощущают магнитного поля. Однако насекомые способны его ощущать. Так, самки термитов ложатся в гнезде так, что их переполненное яйцами брюшко располагается по магнитному меридиану. Очевидно, такое расположение брюшка облегчает яйценоскость самок. Когда «вредные» ученые подносили к подопытной самке сильный магнит, то самка меняла положение тела.

Никакие приборы, созданные человеком, неспособны уловить концентрацию химических веществ в воздухе или в воде, как это делают насекомые. Например, бабочки-совки пролетают километры, влекомые запахом бродящего варенья. Самцы шелкопрядов пролетают десяток километров, привлеченные запахом картонной коробки, в которой сидела их подруга.

Мокрицы – эти вышедшие на сушу ракообразные, способны безошибочно определять разницу относительной влажности воздуха в 1–2 %.

Самое любопытное, что все эти и многие другие таланты членистоногих имелись и у их далеких предков, живших сотни миллионов лет назад. Многие насекомые за такое головокружительное количество лет ничуть не изменились. Так, тараканы, какими были 300 миллионов лет назад, такими и остались; разве что разучились летать и помельчали немного. Московский палеонтолог Б. Родендорф установил, что и в девоне (около 400 миллионов лет назад) жили крылатые насекомые.

И все это время сердце насекомых, которое расположено в спине, а не в груди, как у нас с вами, бьется ровно. Все это время это сердце гонит почти прозрачную, порой голубоватую кровь. И это несмотря на то, что в крови членистоногих отсутствует дыхательный пигмент – гемоглобин, в котором, в свою очередь, присутствует железо, благодаря которому наша кровь имеет красный цвет. У членистоногих, например, у мечехвостов, имеется собственный дыхательный пигмент – гемоцианин, в состав которого входит медь. Она и придает этой крови голубоватый оттенок. Должно быть, разумные предки членистоногих были голубых кровей.

Как уже говорилось, ископаемые останки животных в слежавшихся и окаменевших наслоениях ила, песка и глины, извлекаемые палеонтологами из земли, имеют свой предельный возраст. Уцелевших останков животных из отложений более древних, чем палеозойские, не сохранилось. Однако в самых глубоких нижних осадочных породах кембрийского периода (свыше полумиллиарда лет) встречаются трилобиты, и в весьма больших количествах. Эти животные не обнаруживают никакой эволюции. Они уже имеют сложные фасеточные глаза и весьма «приспособленное» тело. Примерно такой же возраст насчитывают окаменевшие останки ракообразных, которые также заметно не изменились за все это время. Еще одна древняя группа членистоногих – это хелицеровые, куда входят водные обитатели – мечехвосты и наземные жители – паукообразные. Многоножек и насекомых ученые объединяют в другую древнюю группу. Все эти группы членистоногих, за исключением трилобитов, вымерших свыше 200 миллионов лет назад (на них чем-то похожи мечехвосты), представлены в современной фауне.

Так скажите – где вы видите эволюцию? Вы видите другое существование весьма древних групп членистоногих в наше время. Из этого можно сделать парадоксальный вывод, что эволюция обошла такую огромную группу животных, какими являются членистоногие. Напомним, что около 95 % всех видов животных, обитающих на Земле, – это членистоногие. Казалось бы, вот где простор для эволюции, для естественного отбора. Ан, нет, у членистоногих мы видим совершенно другой вектор развития – инволюцию.

Можно предположить, что инволюция эта свершилась как-то сразу в результате какого-то единомоментного акта Творца. Она разметала животных по большим группам, затем расставила их по разным экологическим нишам и заставила пресмыкаться в пыли. Событие это случилось в протерозое. Так как в палеозое уже имеются окаменелости вполне узнаваемых групп животных, идентичных современным группам.

О, как прекрасны были, вероятно, эти красавцы и красавицы с членистыми ножками. Но не пощадила их воля Творца, и превратились красавцы и красавицы, лишенные разума, в убогие и страшные существа.