Текст книги "Рывок в неизвестность (СИ)"

Автор книги: Александр Завадкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Кстати, шеф. Готлиб велел мне возвращаться в Вавилон, при первой возможности. Что там с нашими планами? – поделился новостями Энрике, с собственного планшета проверявший свою почту.

– Я еще не смотрел, слишком много всего. Доедем до Равнича, устроимся в гостинице, а там можно будет вдумчиво во всем разобраться, – ответил Андрей, нервно барабаня пальцами по рулю.

– Как скажешь, шеф, – кивнул Энрике, а затем, глядя в планшет, присвистнул: – Массовые демонстрации в Вавилоне. Беспорядки на втором и третьем уровнях. Судебный иск Зеты Ковальски к пятому каналу. Экстренное заседание Планетарного Конгресса и выступление спецпредставителя ООН. Ого, кажется, мы многое пропустили!

Это несправедливо, стоило нам умотать на другой континент, как прямо у нас дома происходят сенсационные события!

Андрей внутренне заледенел, стоило лишь ему услышать про Зету Ковальски. Что-то подсказывало ему, что он в очередной раз умудрился вляпаться и, что самое обидное, он лишь смутно представлял каким образом.

– Доедем...а там, разберемся, – хрипло просипел Вортов и, сжимая одеревеневшими руками руль, выехал за пределы лагеря.

За три с половиной часа пути у Андрея было достаточно времени, чтобы придти в себя.

К тому времени, Энрике уже выловил в сети многочисленные ссылки на виртуальный блог Вортова, где помимо видео от Лены, был также опубликован материал, полученный от Хона. Проблема была в том, что с момента, как они покинули поселение J-117, этого материала у него уже не было. Даже в виртуальных хранилищах, если допустить взлом.

Согласно плану, люди Джунтуна должны были переслать видео в один из анонимных файлообменников. Из всего вышеперечисленного следовал один вывод – история с видео от Хона была подставой от начала и до конца. Был ли он целью или всего лишь средством совершенно неважно, свою долю неприятностей он непременно получит.

В момент, когда Энрике начал читать наиболее популярные комментарии к видео с мертвой Зетой Ковальски, Андрей осознал две вещи: во-первых, сто к одному – он уже уволен, что объясняло проблемы с доступом к сети через спутник канала, а во-вторых, ему оставалось лишь молиться, чтобы его проблемы ограничились лишь увольнением.

. Но то ли дело было в том, что в богов он не верил, то ли причина для чуда была слишком ничтожной, но уже по приезду в Равнич, поспешивший поскорее просмотреть почту, Андрей узнал, что помимо увольнения с канала, а также сопутствующего иска за размещение, купленной на деньги канала, информации в открытый доступ, он получил уведомление о том, что его дело рассматривал общественный совет Вавилона в связи с массовыми беспорядками. В случае если его признают причастным, а он был уверен, что так оно и случится, это означало лишение гражданства самого крупного и процветающего города одноименной планеты, а также превращение в практически бесправное существо. Иными словами, это означало полный крах привычной жизни.

Дальше события развивались стремительно. Андрей устроился в небольшом отеле и, попрощался с Энрике, который решил не задерживаться в городе, чтобы не усугублять неловкость ситуации, в которой они оказались. Глядя на уезжающую вдаль черную машину, Андрей мысленно сплюнул и перевернул новую страницу своей жизни.

Равнич был небольшим городом, в нем насчитывалось не более ста тысяч жителей, однако по меркам сектора вольных поселений, он мог соперничать с Бангзом, непризнанной столицей сектора. В отличие от большинства соседей, Равнич был не просто разросшимся шахтерским городком, как раз наоборот, крупных шахт в окрестностях не было, но настоящим перевалочным пунктом на запад и юго-запад, то есть в КНР и корпоративный сектор, соответственно. А это значило, что самыми главными зданиями здесь считались железнодорожные вокзалы, речной порт, а также здание биржи, являвшееся третьим столпом экономики города. Местная архитектура следовала в русле местной экономики.

Многоэтажная застройка в центре, не выше пяти этажей, там же располагались вокзалы и всевозможная развлекательно-туристическая инфраструктура, которую и должны были обслуживать жители близлежащих домов. На севере, вдоль трассы, располагались коттеджи более состоятельных граждан, там же находилось полицейское управление и, как ни странно, мэрия. Исторический центр был отведен бирже.

На юге, за рекой и разводным мостом, объединяющим обе части города, располагались речной, порт, склады и, прилегающие к последним, жилые кварталы. Вообще, склады здесь были везде – на юге, на западе, на востоке...и даже в респектабельных кварталах северной части располагался арсенал местных сил самообороны. Андрей неспешно бродил по широкому тротуару, слушая шелест листьев и пытаясь выбрать место, где можно расслабиться и обдумать сложившуюся ситуацию. В конечном итоге, он словно былинный богатырь, оказался на распутье, поглядывая то на затрапезный вид бар, то на небольшую кофейню с летней террасой. Немного, подумав, Вортов направился прямо, к автомату, предоставлявшему услуги оперативной полиграфии. Разобравшись с крайне дружественным интерфейсом, он ввел необходимые данные, внес оплату и через минуту получил небольшой круглый значок, надпись на котором, в буквальном смысле черным по белому, гласила: "Думать членом опасно для жизни".

Недолго думая, Андрей прицепил сувенир к правому карману уже порядком засаленной штормовки и неторопливо побрел в сторону кофейни.

"Кофе не дает ответов на вопросы", – меланхолично отметил для себя Андрей, который чуть раньше по той же самой причине отверг алкоголь. Он ожидал, некоторого просветления в голове, но беда была в том, что оно ему было и не нужно. Поскольку Вортов предельно четко осознавал не только всю глубину проблемы, но и возможные пути...нет, не решить, но хотя бы слегка сгладить ситуацию.

Так прихлебывая отличный, молотый вручную кофе, словно это обычное растворимое нечто из искусственного сырья, Андрей просматривал отправленные Максом сообщения.

Конечно, многое он уже знал, но письма позволили дополнить недостающие части мозаики. И сейчас Андрей пытался сложить все кусочки воедино.

Итак, в ту злополучную ночь в его виртуальном блоге была опубликовано видео Лены, которая не пожелала вводить в чужом устройстве данные своего аккаунта. Это объясняло звонки Инги, дура Звенцова не придумала ничего лучше, чем записать вступление в одной простыне. Рейтинг поднимала. А то, что во время записи на заднем плане мирно посапывал Андрей лишь добавляло пикантности картины. Далее, через полчаса появился следующий пост – как раз то самое скандальное видео от Хона. При том, что на устройстве самого Андрея его не было и быть не могло. Конечно, тут он и сам сглупил, оставив, отдав планшет в чужие руки с режимом гостевого доступа, но при этом оставив все аккаунты активными, но вопрос с появлением того видео остается открытым. Могла ли Лена – это сделать? Запросто, но зачем? Если предположить, что ее через некоторое время также срубило, то добавить запись мог кто угодно. Единственной зацепкой остается, патлатый парень, у которого Анна покупала вино. Нужно будет потом расспросить их обоих.

Далее начинаются события, имевшие к Вортову лишь опосредованное отношение. В течение десяти часов после появления записи начинаются масштабные беспорядки в Вавилоне с десятками человеческих жертв. Выступления явно срежиссированные, плюс откуда-то возникают массовые вборсы о клонировании, хотя видео не дает сто процентного указание на суть происходящего. К тому же в сети, после его появления обсуждались самые разные версии. Ну а дальше, судя по письмам Макса, последовали скандал с Зетой Ковальски, судебные иски от самой зеты, пятого планетарного канала и администрации Вавилона, в связи с чем все его счета были заморожены, до разрешения споров в суде. На первый взгляд ситуация выглядела прескверно, однако Андрей не отчаивался. Факт появление видеофайла на планшете с внешнего устройства был легко доказуем. А вот доказать тот факт, что это видео вообще когда-то у него было будет сложно. Вряд ли Хон станет давать показания, а если и станет, то веры ему нет. Лена, если конечно все это нее ее рук дело, что маловероятно, но все же возможно, даст показания в его пользу. И на этом, собственно все. Это автоматически решало проблему с и иском Ковальски и с иском пятого канала, правда во втором случае не в его пользу. Но тут уж ничего не поделать, придется расстаться с большей частью сбережений и выплатить шестьдесят тысяч амеро. Неприятно, но за возможность выпутаться из подобного переплета, Андрей был готов пойти и не на такое. Останется лишь выяснить, кто же это ему так удружил?

Легкая вибрация планшета, прервала мысли Андрея. Оказалось, он получил новое сообщение с гостиничного приложения, в котором сообщалось:

"Уважаемый постоялец, извещаем вас, что сегодня в двенадцать пятьдесят пять на ваше имя поступило сообщение из полицейского управления города Равнин."

Далее была размещена ссылка на текст сообщения:

"Господин Вортов, с прискорбием извещаем вас о том, что сегодня в двенадцать часов десять минут, на улице Речная "14А" было обнаружено тело. В ходе генетической экспертизы и сравнения образцов с базой планетарного комитета по охране правопорядка, было установлено, что тело принадлежит господину Энрике Гонсало. В ходе предварительного следствия было установлено, что вы являетесь единственным человеком городе, лично знавшим жертву.

Просим вас прибыть по нижеуказанному адресу для дачи показаний и последующего опознания не позднее пятнадцати часов по местному времени. Младший инспектор Луис Хайме".

Ну вот, а он то думал, что сегодняшний день не может быть хуже.

Глава 5.

«...Таким образом, вольные поселения меняют частичку суверенитета на собственную легализацию. Без лицензии планетарной комиссии по охране правопорядка любые действия местных правоохранителей считаются незаконными, а решения судов ничтожными».

«Политическое обозрение», выпуск N 200.

Полицейский участок Южной стороны оказался трехэтажным бетонным зданием, если и выделявшимся на фоне невзрачных соседних зданий из кирпича, то лишь в худшую сторону. Вообще южная часть города резко контрастировала с другими районами. Явственные следы вандализма в виде испорченных камер видеонаблюдения, раскуроченных кофейных автоматов и, спешно закрашенных коммунальными службами, граффити. Притом, разноязычные надписи вроде: «Да здравствует конфедерация», коммунальщики не закрашивали то ли из солидарности, то ли по еще какой-то причине.

В общем, Андрей решил не устраивать экскурсий по району и направился к полицейскому участку, где после тщательной проверки, ему указали, как пройти к кабинету младшего инспектора Хайме.

По устоявшейся в пределах планеты традиции, кабинет был совершенно пуст, помимо стола, на котором были размещены: проектор от компьютера, сканер отпечатков и устройство для забора крови и экспресс-анализа ДНК. Из личных вещей – старомодная бумажная записная книжка, да пластиковый флажок с тридцати семью золотыми полосами, образующими перевернутый конус на белом фоне.

"Еще один сторонник конфедерации. И не стесняется открыто это демонстрировать", – подумал Вортов, – "Однако же, многое изменилось с тех пор, как я в прошлый раз был в этих краях".

Это следовало обдумать, но позже, сейчас перед Андреем стояли более приоритетные задачи. Пока же он отметил, что в, не по должности массивное, кресло, была встроена вирткапсула, что, в сочетании со специальным покрытием на стенах, означало, что, погрузившись в виртуал, инспектор мог работать в роскошнейшем дворце, окруженный гаремом. Впрочем, Хайме не производил впечатления человека, который станет развлекаться в служебное время. На первый взгляд, Андрей оценил его возраст между двадцати шестью и двадцати восьмью. Одет он был в стандартную полицейскую форму, с треугольниками и галкой на погонах и шевроном с изображением герба Равнича – солнца полу охваченного водяной петлей Тонкие усы, зализанные назад, лоснящиеся гелем черные волосы и убийственно серьезные карие глаза завершали подчеркнуто официальный образ служителя закона.

Хайме в свою очередь, внимательно осмотрел Андрея, неодобрительно сморщившись, глядя на заросшее лицо, грязные волосы и засаленную куртку. В общем, выглядел он сейчас – бродяга, бродягой.

"Эх, не умею я презентовать себя во время встреч тет-а-тет", – равнодушно заметил Андрей и первым начал разговор:

– Добрый день, Андрей Вортов. Получил ваше сообщение и прибыл, как только смог.

– Присаживайтесь, – кивнул инспектор на единственный свободный стул в кабинете. – Возможно, стоило дать вам привести себя в порядок после долгой дороги, но у нас здесь убийство на руках, сами понимаете...

– Да, да... Вы сказали, это было убийство?

– Машину буквально изрешетили. Эксперты установили время смерти – одиннадцать пятьдесят восемь. В двенадцать десять обнаружено тело. И автомобиль, естественно. Как водится, все окрестные камеры выведены из строя. Свидетелей нет. – Чеканил слова Хайие, глядя в лицо Андрею. Он явно не собирался скрывать, тот факт, что его отнюдь не радует тот факт, что возложенное на него расследование убийства какого-то чужака, который и трех часов в городе не пробыл, его совершенно не радовало.

Вортов не понял причины внезапного раздражения инспектора, но поскольку давления не выносил, то решил, что сотрудничество возможно и без взаимной вежливости:

– Желаете добавить что-то еще?

– Нет, но хотел бы прояснить пару моментов, – ответил Хайме, а в его глазах явственно промелькнул гнев, но, несмотря на это, говорил он все тем же ровным, безразличным тоном: – В вашем досье, полученном нами из архива планетарной комиссии по охране правопорядка, указано, что ваша воинская специальность – "младший специалист радиоэлектронной разведки", а значит, вы должны иметь представление о том, что это такое...

С этими словами инспектор бросил на стол небольшой пластиковый пакет для сбора улик, в котором находился черный кусок пластика непонятного назначения.

– Так вы узнаете этот предмет? – поторопил Хайме.

–Впервые вижу, – честно сказал Андрей. – Что это такое вообще?

– Ну, наши специалисты утверждают, что это устройство слежения. Радиомаячок.

–У.. устройство слежения? – изумился Вортов. Насколько он знал, даже гражданские модели приборов подобного назначения не всегда можно было заметить невооруженным глазом.

– Именно, – кивнул инспектор, а затем внезапно сменил тему. – Скажите, могли ли вы назвать покойного своим другом?

– Пожалуй, что, нет. Мы были коллегами – ни больше, ни меньше.

– Печально все это, – заметил Хайме, с задумчивым видом, рассматривая Андрея, который закономерно спросил:

– Отчего же? Или у вас здесь дружба всем коллективом обычное дело?

–Что? – вышел из задумчивости Хайме и впервые с момента начала разговора, слегка улыбнулся. – А, нет, я не о том. Мне просто жаль, что отличный подозреваемый имеет идеальное алиби. Вы не представляете, от скольких проблем бы меня избавили, если бы во всем сознались. Видите ли, у нас, на Южной стороне, конечно, пошаливают, но, чтобы среди бела дня расстрелять машину из автомата... только за большие деньги. По местным меркам, разумеется. Таким образом, я могу предположить, что, вероятнее всего, имеет место быть заказное убийство. В городе ваш коллега был в первый раз и за пару часов вряд ли успел кому-то настолько насолить.

– Логично, – признал Вортов. – Но почему я оказался в подозреваемых?

– От отчаяния, – махнул рукой Хайме, – больше то некого. Да тут еще маячок этот. Явная кустарщина, а скорее даже самодельный. Сделанный из подручных материалов скорее всего, тут то ваша военная специальность...Скажите, а в России правда такая у всех есть?

– Да, – кратко отозвался Андрей, но затем решил пояснить. – Параллельное образование на всех уровнях. Идеология осажденной крепости и все такое.

– Любопытно, – понимающе покивал инспектор, а затем перешел к делу. – В общем, ознакомившись с материалами дела я пришел к выводу – в ближайшее время повышение мне не светит. Смерть господина Гонсало припишем шайке залетных грабителей. Дело будет закрыто, а сейчас вам в левое крыло на первый этаж. Опознание, бумаги. В общем, пустая формальность.

Андрей был, мягко говоря, несколько удивлен подобным заключением и потому задал довольно наивный вопрос:

– И что, все и останется...так?

Хайме вновь всмотрелся в лицо Андрея, а затем, как-то устало, пояснил:

– Поймите, за пределами этого город я бессилен. Заказ, вероятно, был размещен в серой зоне сети. Маячок наводил охотников за головами на цель и если их не взять, то даже теоретических шансов найти заказчика нет. Можно, конечно начать искать тех, кто установил маячок, но, как я уже говорил, за пределами Равнича я бессилен. Его могли установить в карантинном лагере, и тогда мне придется рассылать двести семьдесят два запроса. И полиция по месту жительства опросит всех этих людей. Или пришлют отписку. Не знаю. Что я знаю – служащие корпорации на запрос не ответят, а уж про зону племен и вовсе молчу. У меня просто нет ресурсов, и начальство никогда не выделит их на расследование смерти человека, который даже не был гражданином нашего города.

– И что же делать?

– А ничего. Сейчас мы запишем для протокола ваши показания, затем идете на опознание и на этом все.

– Забавные у вас порядки. А что если это не он?

–Думаю, не только у нас, – пожал плечами Хайме. – Генетический тест не обманешь. Ну, а если обманешь и в морге действительно не он, то это поднимает дело на такой уровень, что теперь уже не только мне, но и всей полиции города ресурсов не хватит... Думаю, пора бы уже перейти к делу.

Так они и поступили. После того как Андрей подтвердил на камеру, что не знал о возможных врагах Энрике и вообще ни о чем не догадывался, а затем позволил взять образец ДНК и уже собирался, было, покинуть кабинет, инспектор окликнул его:

– Да, еще одно. В вашем электронном паспорте стоит отметка о приобретении оружия...

– Да, приобрел "Крайз", по случаю, подтвердил Вортов.

– Серьезно, – уважительно заметил инспектор. – Так вот, держите оружие при себе. У меня нет никакого желания получить в нагрузку еще один висяк, мы поняли друг друга?

– Чего уж тут не понять, – ответил Андрей и, не прощаясь, покинул кабинет.

После этого настал черед формальностей, как выразился Луис Хайме. Может, для него так оно и было, но глядя на развороченную шею Энрике, он почувствовал горечь удушающей обыденности происходящего.

Авторизация подтверждающей формы через индивидуальный сетевой профиль заняла меньше минуты и на этом земной путь отца трех дочерей и хорошего оператора Энрике Гонсало официально завершился. Андрею тут же, на месте, удалось договориться о кремации, с тем, чтобы он мог отвезти прах вдове покойного. Много времени это не заняло, и вскоре Андрей уже покидал полицейский участок. Уже по дороги к ожидавшему такси, он отметил, что в своем теперешнем виде он не слишком выделяется среди местной праздношатающейся публики. И Вортов решил, что это шанс...

Возможно, "своему", эти люди расскажут больше, чем полиции...

С этими мыслями, Андрей вернулся в гостиницу и, проигнорировав несколько видеозвонков от Макса, положил пистолет во внутренний карман куртки. Кроме того, карман внешний он забил всякой ерундой, чтобы уличные камеры не смогли распознать форму оружия под одеждой. Конечно, у него было слепленное Джунтуном разрешение, но каждый раз объясняться с полицией было бы утомительно.

Возвращение на южную сторону значительно отличалось от первого посещения. Во-первых, на этот раз Андрей предпочел доехать до места назначения на метро, что в итоге вылилось в близкое знакомство с самым депрессивным районом Равнича. Так, к моменту, когда Вортов добрался до места убийства, о котором знал из новостей, он успел убедиться в том, что во дворах, удаленных от главных дорог, коммунальные службы выполняли свою работу не слишком старательно, да еще и понаблюдать аж за тремя пикетами против сокращения рабочих числа рабочих мест. Во-вторых, местные жители оказались менее разговорчивыми, чем он рассчитывал да к тому же многие из них оказались чересчур конфликтны. А когда он сменил подход и начал предлагать по тридцать амеро в обмен на интересующие его ответы, люди начали смотреть на него странно. Вортов знал, что подобное поведение дурной признак, но всю глубину своей ошибки он осознал лишь, когда решил в последний раз попытать счастья в ближайшем питейном заведении.

"В конце концов, я ведь не собираюсь играть в героя, но оценить степень угрозы жизненно необходимо" – успокаивал себя Андрей, подходя ко входу в подвал с непонятной надписью на хинди, но вполне очевидной расшифровкой на английском – "дешевое пойло". Просто и понятно

Вопреки невзрачной вывеске, внутри все выглядело вполне прилично, плакаты с изображением героев популярных фильмов, вставленные в рамку буддистские изречения и прочие украшательства висели на стенах на всем пути от входа, вдоль лестницы, до небольшого курительного тамбура рядом с туалетом и какими-то техническими помещениями. Еще одна, более короткая лестница вела непосредственно в бар, где на площади приблизительно в тридцать квадратных метров размещалась барная стойка и восемь деревянных столиков.

– Гляди, это тот придурок, который обещал тридцатку любому, кто расскажет ему про отмороженного Крейга! – пьяно "зашептал" один из двух посетителей в видавшей виды рабочей спецовке.

Андрей, расслышавший фразу с другого конца помещения, почувствовал себя крайне неуютно. Второй посетитель, что-то торопливо зашептал своему набравшемуся приятелю и потянул его из-за стола.

–Хама, запиши на мой счет! – почти выкрикнул пьяный посетитель.

–У тебя нет счета, Фрэнк, – флегматично ответил бармен, лысый индус неопределенного возраста, похожий на снимки молодого Ганди. Не переставая тереть пивную кружку, он добавил. – Либо плати или отрабатывай долг у Фазула, ты знаешь правила.

– Я заплачу, – заверил второй посетитель. И вскоре на электронном табло, возле полок с бутылками, появилась информация о проведенном платеже.

Бармен, не отрываясь от своего занятия, все также флегматично кивнул, а парочка посетителей поспешила покинуть заведение.

Андрей подошел к барной стойке и начал устраиваться на стуле, когда индус произнес:

–Неприятности.

–Простите? – удивленно спросил Вортов.

–Ты несешь неприятности в мой бар, – пояснил Хама, оторвавшись от стакана и взглянув на клиента, – Впрочем, мне все равно. Что будете пить? Могу предложить пиво из Бангза, всего десять центов за кружку. Могу и чего покрепче налить.

– Пиво искусственное? – cпросил Андрей, проигнорировав второе предложение. Судя по всему, напиваться сейчас явно не следовало.

– По десять центов, – ответил Хама.

– Понятно, – сказал Вортов и выложил на стойку три бумажки по десять амеро. – Но меня вообще не пиво интересует.

Бармен спокойно сгреб купюры со стола и произнес:

– Еще двадцатка и узнаете кое-какие интересные подробности.

Андрей молча положил на стол еще две купюры. Хама кивнул, повторил операцию с купюрами и начал рассказ:

– Зря вы продемонстрировали интерес к тому покойнику. У нас здесь уже пару дней слухи ходили, что в серой зоне награду объявили за двух человек, что будут проезжать через город. Для здешнего люда это событие. Целых пять тысяч амеро, не выходя из дома. Время то непростое. Многие в охотники подались, и бывает, на другой континент едут заработать. А здесь и ехать никуда не надо. В общем, зря вы здесь объявились. Теперь любому понятно, что вы и есть тот второй. Ну, кому еще есть дело до мертвого чужака? Теперь отмороженный Крейг не успокоится, пока дело не закончит. Такой шанс упускать не станет, точно вам говорю.

– Так, Энрике убил этот ваш Крейг, я правильно понимаю?

–Все верно, – кивнул Хама, – его стиль. Автомат "Хорст-240", уродец производства сектора J, семьдесят патронов с гильзами из бытового пластика. Чистая лотерея. Так вот Крей получил свое прозвище за то, что завалил вождя племени Кхари и всю его свиту одной очередью. Повезло, в каком-то смысле. Правда сделал он это во время переговоров и теперь в зону племен вход ему заказан. Но тут ведь еще решиться надо с таким дерьмом стрелять – одна осечка и все, каюк...

– И как мне найти этого Крейга? – спросил Андрей, осмысливая новую информацию.

– В этом нет необходимости, – пожал плечами индус, – у меня мини-камера за вывеской. Он уже идет сюда. Бегите наверх, к подсобке. Там будет лестница. Это я из квартиры в полу люк пробил. Можешь пока там отсидеться.

Андрей счел такой вариант более чем приемлемым и, соскочив со стула, кинулся к лестнице, ведущей наверх. Но стоило ему только ступить на лестницу, как дверь наверху со стуком распахнулась, и в бар вломился абсолютно киберпанковского вида мужик.

Пару секунд они смотрели друг на друга с разных концов длинной, ведущей в бар лестнице. Вортов успел разглядеть наиболее выделяющиеся детали: татуировку в виде нескольких переплетенных между собою спиралей, занимавшую левую половину несколько одутловатого лица, пирсинг в левой ноздре и высокий фиолетовый ирокез.

Поединок взглядов был очень коротким, а после события начали развиваться по самому неблагоприятному для Андрея сценарию. Вошедший распахнул полы длинного зеленоватого плаща из псевдокожи и достал автомат в человеческую руку, со складным прикладом и нерационально длинным магазином в форме полумесяца.

Андрей не пытался бежать, в узком пространстве лестничного коридора это было равнозначно самоубийству. Вместо этого он из-за всех сил оттолкнулся ногами от ступеней и прыгнул спиной вперед, чудом разминувшись с аркой дверного проема. Мгновения спустя по всему бару разнесся оглушающий грохот выстрелов, а по нижним ступеням застучали пули, выбивая бетонную крошку и с глухим звоном уходя в рикошеты. Затем все стихло.

–Крейг, какого хера ты творишь! – закричал Хама, не выходя из-за барной стойки. – Полиция будет здесь через пять минут, убирайся прочь!

–Ты думаешь я дебил, Хама?! – послышался голос от входа в бар, а вместе с ним и тяжелые шаги. Андрей торопливо укрылся за ближайшей стенкой и стал суматошно расстегивать штормовку, чтобы дотянуться до пистолета. Тем временем, Крейг продолжал. – Эти придурки сейчас заняты поиском того, кто взорвал бомбу возле офиса компании "Перевозки Равнича". И вот ведь сюрприз, ни взрывника, ни убийцу журналиста они не найдут! Потому что через пять минут меня уже здесь не будет! А через двадцать и в этой поганой дыре. Два дела в один день – удачный день для Крейга! Получу свое бабло и поеду отрываться к латиносам в Монтевидео!

В этот момент раздалось громкое металлическое клацанье – Андрей, справившись с курткой, передергивал затвор крайза. Шаги на лестнице приостановились. Судя по звуку, убийца остановился в тамбуре и не имел желания спускаться к, внезапно не беззащитной, жертве через единственный узкий проход.

– Хама...– с хрипотцой в голосе обратился к бармену Крейг, – ...как я уже сказал, у меня сегодня удачный день и я не прочь поделиться. Не вмешивайся, и половина награды твоя. Подумай, два с половиной куска на дороге не валяются.

– Это так, – спокойно ответил бармен, и Андрей, все также прижимаясь спиной к стене, чуть довернул руку, чтобы, в случае чего, первым пристрелить индуса, если тот окажется чересчур жадным. – Но я вижу здесь целых три проблемы.

– Целых три? – весело отозвался Крейг. – Озвучь же их поскорее, чтобы могли прийти к компромиссу! Как ты и сам заметил, я спешу!

– Во-первых, этот господин уже обещал мне тысячу амеро за помощь, – пристально глядя на Вортова, сказал Хама. Тот лишь судорожно кивнул. Дважды.

– Давай не тяни! – поторопил убийца.

– Во-вторых, – все так же неспешно тянул индус, – ты действительно придурок, Крейг. Если не врешь про взрыв, то, как террорист, попадешь в планетарные базы, а значит, ты либо сядешь, либо просадишь всю заначку на пластику и изменения в ДНК. И если последнее тебе удастся, то у тебя не будет денег, чтобы вернуть должок, а у меня возможности тебя отыскать.

Крэйг в тамбуре сдавленно матерился. Андрей решил, что мысль о терроризме не приходило тому в голову. И он увидел шанс разрешить конфликт относительно мирным путем.

–Эм, господин Крейг? – осторожно обратился Вортов – Насколько я понимаю, вам понадобятся деньги. И если за мою голову вам предложили тысячу амеро, то за информацию о нанимателе я готов предложить десять!

"К счастью, о блокировке моих счетов ты знать не можешь", – Подумал, между тем, он.

–Бля! – с веселым изумлением воскликнул Крейг. -Хама, ты слишком много болтаешь. А что касается тебя, дружок, то заказ размещен в серой зоне, а там, брат, анонимность полная. Ну, ладно, пора завязывать с этим спектаклем. Хама, ты уж скажи напоследок какая третья проблема, а то вы ж сдохните, а я потом мучайся от любопытства...

– Да просто все, Крейг, расклад сегодня не твой.

С этими словами, Хама стремительно вытащил, откуда-то из-за стойки пистолет и, перепрыгнув через препятствие, опустился на одно колено, с тем, чтобы видеть курительный тамбур и быстро произвел четыре выстрела. Укрывшийся за стенкой Крейг заорал: "А это мы еще посмотрим!" и выдал длинную, патронов на двадцать очередь.

Пули бессильно утыкались в дешевый пластиковый паркет бара, и вскоре Андрей осознал, что ситуация превратилась в классический позиционный тупик. Ни одна из сторон не могла причинить вред другой без выхода на лестницу и, как следствие, весьма высокой вероятности получить пулю. Но время было на стороне защищающихся, поскольку приезд полиции ожидался с минуты на минуту. В общем, на текущий момент пат более чем устраивал Андрея, однако у его неожиданного напарника было свое мнение.

Жестами он указал на пистолет Вортова, который пока еще даже ни разу не выстрелил, а затем изобразил необходимость поддержать его огнем. Сначала Андрей думал, что Хама планировал просто сменить магазин, но, когда он, сменяя отстрелявшего еще три патрона индуса, высунулся в лестничный коридор, к нему пришло понимание замысла напарника.

Крейг, так же, как и его противники, укрывался за кирпичными стенами подвального помещения. Угол курильного тамбура надежно укрывал убийцу от пуль Хамы. Но для крайза Вортова полкирпича не было препятствием.

"А ведь бармен то сразу сообразил", – с досадой подумал Андрей, ухватившись за рукоять пистолета двумя руками и тщательно выцеливая то место, за которым должен был укрываться Крейг.

Выстрел прозвучал оглушительно громко. В воздухе сразу запахло химией, применявшейся в патронах для крайза вместо пороха. Секунду ничего не происходило, а затем послышался стук металла об бетон и оружие убийцы, вывалившись на лестницу и влекомое весом непропорционально большого магазина, со звоном покатилось по ступеням вниз.