Текст книги "Рывок в неизвестность (СИ)"

Автор книги: Александр Завадкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Не задумывавшийся о том, что является частью грандиозной логистической операции Андрей, притерпевшись к тряске, задремал, рассчитывая, что дорога до места назначения займет никак не меньше шести, семи часов. Однако, пробуждение наступило гораздо раньше. С недоумением, сбросив с себя остатки дремы, Вортов полез наружу, через, оставленный сослуживцами, настежь распахнутый люк. То, что он увидел там сильно его озадачило. Лейтенант "драконов", при молчаливой поддержке сержанта Рамиреза, ухватил за лацкан, по пижонски распахнутой, куртки высокого, бородатого парня из киберкоманды и в цветастых выражениях рассказывал ему все, что думает о самом солдате, его родословной и родословной его предков до седьмого колена. Капитан "снабженец" пытался того урезонить, но, то и дело, отвлекался, чтобы отдать приказы подчиненным, которые суетились у, сгрудившихся на небольшой поляне, грузовиков.

Чтобы узнать в чем же дело, Андрей подошел поближе и наконец, речь лейтенанта стала боле членораздельной:

–Как это ты не знаешь? Куда ты нас завел, чертов гик!

– Я еще раз повторяю, – спокойно отвечал солдат из киберкоманды, – по-видимому наши системы оказались взломаны потому мы и получили...столь странные приказы.

– А радиомолчание? – вклинился капитан-снабженец. – Если и тот приказ был поддельным, то весь этот поход изначально был прыжком в капкан.

Ошалевший от подобной постановки вопроса, лейтенант выпустил, наконец, солдата и, с нетерпением, стал ожидать ответа:

– Приказы был подлинным. – Покачал головой тот. – Взлом такой системы, как наша, невозможно утаить надолго. Мы отделились от основных сил полка около часа назад. Если нам повезет, то кто-то из моих коллег уже выявил взлом, и мы вот-вот получим сигнал по радио.

Капитан тяжело вздохнул, а затем, сняв с головы кепи и обнажив, при этом, внушительных размеров залысину, произнес:

–Не будем ждать у моря погоды. Под свою ответственность, приказываю установить связь с основными силами и получить у них указания.

– При всем уважении, я уже пробовал, сэр,– ответил сетевой специалист.

–Без приказа? – немедленно окрысился лейтенант "драконов".

– Да, – снова, расправляющий куртку, специалист был совершенно спокоен, – Я ведь и не идиот и как только обнаружил проблему. Сейчас основная часть нашего полка движется практически вслепую. Техническая разведка здесь, а дроны скомпрометированы. Бог знает какую картинку они там выдают. Так что, нашим остается только молиться на разъезды полевой разведки. Практически беззащитную колонну снабжения сюда, думается, привели не затем, чтобы предложить нам всем по чашке чая.

– А при чем здесь мое подразделение? – после короткой паузы, спросил лейтенант.

–О, здесь все просто. Номера машин в походном ордере резко не поменяешь. Вернее, это не сложно, но тогда подвох любой идиот бы заподозрил. Так что теперь у нас здесь, вы, лейтенант, со своей ротой, следовавшей за колонной снабжения. Машина "торов" шла впереди. Ну а почему техники не с основными силами, мне кажется, всем понятно.

–Это все, конечно, здорово, – протянул капитан. – Точнее совсем не здорово, но перейдем к связи. Что там с ней?

– Ничего. Глушится армейскими системами РЭБ.

–Ты можешь что-то с этим сделать? – продолжал допытываться снабженец.

– В чистом поле, с одним терминалом против армейских систем? Однозначно нет, – покачал головой специалист киберкоманды.

–Что-нибудь по обстановке сказать можешь? – резко встрял пехотный лейтенант.

–Могу. Но, в нынешних условиях, за надежность сведений не ручаюсь.

–Все понятно, -снова тяжко вздохнул капитан, -Что ж, для начала закрепимся на позициях. Колонна снабжения желанная цель для многих. Господа, думаю в данной ситуации вы лучше меня знаете, что делать, так что командуйте парадом. А я пока своим ребяткам попробую что-нибудь подобрать из брони, а то ведь с гражданским тестерлином только пули и ловить. Да и оружие лишним не будет. Да, определенно не будет.

Глава 17.

"Проблема в том, что в наше время и в наших условиях понятия баланс сил просто не существует. Это на старушке Земле, угроза взаимного ядерного уничтожения вынуждает всех искать пути к компромиссу. У нас же, тотальное доминирование, подчиненной спецпредставителю ООН, орбитальной группировки и, при этом, ее относительный нейтралитет, заставляет воюющие стороны использовать более конвенционное оружие, что, при нынешнем уровне развития техники, позволяет проводить абсолютно непредсказуемые тактические и стратегические маневры. И потому, если предсказать начало конфликта еще возможно, то его исход не возьмется угадать ни один профессионал. С другой стороны, подобный постоянный фактор неопределенности, в какой-то мере, тоже превращается в меру сдерживания.

«Политическое обозрение», выпуск N1962.

Где-то вдали размеренно бухал миномет, рассыпая тысячи датчиков в глубине леса. Андрей судорожно метался в том же лесу, расставляя информационные накопители и ретрансляторы, создавая сигнальную сеть, которая должна было помешать противнику неожиданно прокрасться под покровом листвы во фланг сводному отряду, который все еще продолжал возводить укрепления по периметру небольшой, чахлой рощицы, едва пробивавшейся сквозь скудные почвы полупустыни. Изначальную позицию посреди леса было решено оставить почти незамедлительно после окончания импровизированного военного совета, о котором знал весь отряд. Ровная как стол местность и густые леса, из-под покрова которых враг мог практически безнаказанно расстреливать грузовики отряда, не устраивала никого. И потому движение отряда продолжилось до тех пока они не достигли, переходившего в полупустыню района. Все та же ровная местность также практически не давала никакого укрытия, но зато и просматривалась, а также простреливалась за многие километры. Выбранная офицерами небольшая, практически безлистная рощица, обеспечивала весьма условную маскировку ключевых узлов обороны, основу которых составили всевозможные быстровозводимые фортификационные комплексы, включавшие в себя очень многое: начиная от дотов и заканчивая роботизированными станковыми пулеметами, которых нашлось аж пятнадцать штук.

К сожалению, условия для их применения были не самые подходящие, проблемы с маскировкой делали это оружие весьма уязвимым, однако, после того, как были возведены модульные укрепления, дело все же как-то пошло на лад.

Техническую разведку заботы по обустройству укреплений обошли стороной, им хватало и своей работы, так что за процессом валки деревьев и создания импровизированных брустверов Вортов следил только мельком, чего нельзя сказать о процессе рытья окопов. В отсутствие шанцевого инструмента и парочкой деактивированных инженерных роботов, с которыми все равно никто не умел толком обращаться, обходиться пришлось направленными подрывами, поднимавшими в воздух большие массы земли, которая также затем шла на укрепление брустверов. Но, как уже было сказано, техническую разведку эти работы мало касались. Вместо этого, все девять человек во главе с сержантом Рамирезом, носились по лесам, выходившим на правый фланг оборонительных позиций отряда и старались наладить сигнальную сеть, не меньше километра глубиной.

Побегать пришлось изрядно, но даже Андрею, который не мог назвать себя закаленным ветераном, показалось, что привычная, давно знакомая работа не только не утомляет, но даже, в какой-то мере, успокаивает. Однако, даже внезапно нахлынувшее состояние покоя не отменяло усталости, которую все ощутили, едва только увидев преобразившийся лагерь и группу отрядных броневиков, часть из которых пытались превратить в стационарные огневые точки.

– Вортов, давай скорее в штаб. Все доложишь, все покажешь и объяснишь, – неспешным говором приказал сержант. – У тебя опыт общения с этими чудиками из киберкоманды большой, так что сложностей не будет. Затем возвращаешься на позиции, которые нам должны были отвести.

– Вас понял, – столь же лениво отозвался Андрей и поплелся в сторону головного форта. Однако, как вскоре выяснилось, с указанием направления, сержант Рамирез несколько ошибся и идти пришлось в небольшой блиндаж, на некотором удалении от штабного укрытия.

– Добрый день, – поприветствовал Вортов специалиста, расположившегося в импровизированном кресле из ящиков из-под боеприпасов. Рядом с ним, на, аналогичным образом, преобразованном из подручных материалов, столе, громоздилась сфера, размером с футбольный мяч. Это было ни что иное, как мобильный терминал, с независимым выходом в виртуал. Со всех сторон к сфере тянулись провода от принимающих устройств, на которые поступала информация с ретрансляторов установленных командой сержанта Рамиреза, а также сброшенных с беспилотников в тех местах, где создавать и настраивать сигнальную сеть не имела смысла и все дело ограничивалось простейшей сигнализацией. Однако, все эти детали убогого интерьера терялись на фоне большой голограммы на пол помещения. Многочисленные графики, тактические схемы, и карты местности, а также малопонятная техническая информация переплетались в единый клубок, где было не понятно: что и где начиналось и кончалось. Но вместе с тем, даже на неискушенный взгляд во всем этом прослеживалась система.

Не дождавшись реакции, Андрей громко откашлялся, и специалист повернул голову к на звук, а затем неспеша, аккуратно, снял массивные, непрозрачные очки, делавшие его похожим на огромную стрекозу. Далее на "стол" легли не менее массивные перчатки, оборудованные всеми необходимыми датчиками для работы с голограммами.

– Это надолго? – равнодушно спросил он, всем видом, однако, выражая недовольство. Светлая бороденка встопорщилась, будто бы желая оградить хозяина от назойливых посетителей.

–Не очень, – честно ответил Андрей, – сержант Рамирез велел передать в штаб карту сигнальных сетей. В штабе мне сказали идти сюда.

Произнося фразу, Вортов одновременно достал из подсумка сержантский планшет и передал его кибер-специалисту. Тот, медленно, словно не зная, что с этим делать, принял прибор из рук Андрея, а затем невпопад ответил:

– Разумеется они скажут, что я здесь. Признаю, социальные навыки не самая сильная моя сторона, но, мне кажется, лейтенант Дуартэ, затаил обиду.

Вортов не стал испытывать социальные навыки, так и не представившегося собеседника, на прочность и просто заметил:

– Это война, к тому же их цель наши запасы. Я видел несколько грузовиков, стоящих неподалеку. Возможно, они и не станут яростно перепахивать периметр в надежде на добычу.

– Высокоточное оружие никто не отменял, – грустно улыбнулся специалист, – И штаб, а также наш наблюдательно-информационный центр приоритетные цели. А поскольку штаб, насколько это вообще возможно в наших условиях, замаскирован, а информация по всем каналам стекается сначала сюда... В общем, не ошибусь, если скажу, что жить мне осталось несколько часов. Впрочем, я буду всего лишь первым. Остальные последуют вскоре и, во многом, это моя вина.

–Э-э-м, не стоит терять веру в победу? – испытывая некоторую неловкость, ответил Андрей.

–Полностью согласен, вот только закрывать глаза на факты тоже не лучшая стратегия. А они таковы – сорок два бойца лейтенанта Дуартэ да звено сверхтяжелой пехоты в "торах". О вас я тоже слышал...всякое, так что плюсуем еще девять человек. Остальные полторы сотни – балласт, за исключением водителей бронетранспортеров, которые являются нашей ударной силой. Укрепления? Они хороши, спору нет. Батальон Африканского Союза мы удержим. Если они, конечно, не станут применять артиллерию. А что будет дальше?

–И что же? – поневоле заинтересовался Вортов.

–А ничего не будет. Мы все покойники. Чуть раньше, чуть позже – не имеет особого значения.

Не представляя, что на то ответить, Андрей развернулся и покинул блиндаж, не обращая внимание на собеседника, которого, казалось, подобный поворот беседы ничуть не смутил. Для себя Вортов решил, что задачу он выполнил, а пасти тараканов в чужой голове он не нанимался. Единственное, что беспокоило его на пути к месту расположения отряда это, то, что все услышанные им пессимистические построения имели не просто рациональное зерно, но и прочный логический фундамент.

Стараясь отогнать дурные мысли, Андрей огляделся по сторонам и то, что он увидел вызывало смешанные чувства. С одной стороны, за очень короткий срок была проделана очень большая работа. В течении, всего пары часов, пустынная равнина превратилась в хорошо укрепленную крепость, с бункерами, множеством брустверов, и системами траншей и стрелковых ячеек, защищенных все теми же брустверами из подручных материалов. С другой же, он видел как-то тут, то там, снабженцы упражнялись, пытаясь в кратчайшие сроки освоить разномастное оружие. Фанатик робототехники Штайн, осваивал минометные роботизированные платформы и выглядел так, будто исполнилась его заветная мечта. Нет, в самом факте не было ничего плохого, но беспокоило то, что на импровизированную должность "начарта" не нашлось никого компетентнее.

Стараясь не углубляться в рассуждениях за черту, отделявшей рациональную оценку ситуации от отчаяния, Вортов добрался до позиций собственного отряда, на которых также размещался сводный взвод из снабженцев, вооруженных "ремингтонами" и монструозными автоматами "зиг-зауэр". Легкая тестерлиновая броня, не слишком отличавшаяся от хлопковой камуфляжной формы, а главное, отсутствие слаженности делало их похожими на партизанский отряд. Сами позиция были оборудованы по последнему слову...капитана-снабженца, руководившего работами и черпавшего сведения по фортификации из прочитанных наставлений и, по большей части, из глубин собственной фантазии.

Само укрепление представляло собой деревоземляной редут, с деревянной частью, представлявшей собой нагромождение, поваленных в ближайшем лесу, бревен, которые были свалены в некое подобие баррикад, одновременно выполняя маскировочную функцию для роботизированного пулемета. От редута в разные стороны, под острым углом расходились две зигзагообразных линии окопов, больше походивших на сточные канавы, из-за метода их сооружения – экстренного подрыва почвы. Более глубокие ямы были приспособлены под блиндажи и временные склады боеприпасов. Конечно, каноническая военная наука требовала создания эшелонированной обороны и запасных позиций, однако, имевшейся в наличии взрывчатки хватало только на то, чтобы "отрыть" периметр.

Первым, что заметил Вортов, взобравшись внутрь редута, был сержант Рамирез, аккуратно складывавший по периметру заготовки для костров.

– Он здесь что, ночевать собрался? – поинтересовался Андрей у одного из сослуживцев.

– Огонь должен размыть наши силуэты в тепловизорах противника. Ну, и пальбу, в какой-то мере прикроет.

– Толково, – оценил придумку Андрей.

– Рад, что тебе понравилось, – прокомментировал, появившийся словно из воздуха, сержант. – И раз уж ты такой ценитель наших маленьких хитростей, назначаю тебя ответственным за своевременный поджог наших маскировочных костров. Все понятно?

–Так точно.

–А вот сейчас и проверим. Своевременно, это значит– когда?

–По вашему приказу, сэр.

–Молодец, не совсем идиот, – довольно покивал сержант и отбыл по своим делам, оставив Андрея обустраиваться у баррикады.

Нападение произошло как-то буднично и полностью бескровно для солдат "Конлора". Капитан -снабженец и лейтенант-пехотинец, очевидно, переоценили возможности врага, поскольку он соизволил появиться лишь через полтора часа, после того, как все работы в лагере были закончены, люди накормлены, а оставшаяся не у дел техника, построена в красивые парадные коробочки, готовые, впрочем, рвануть с места по первому же сигналу.

К моменту, когда, с наблюдательно-информационного пункта пришло сообщение об активности противника в лесу на правом фланге, многие уже не раз успели выразить мнение, что лучше было бы продолжить движение и соединиться с основными силами. Хотя, конечно, как знать. Быть может, все эти три сотни врагов, обнаруженных датчиками, все это время, сидели в засаде, и только и ждали повода расстрелять беззащитную колонну на марше. В общем, когда, наконец, поступил сигнал о приведении подразделений в полную боевую готовность, рядовым составом уже прочно овладела мысль, что лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

Редкие цепи снабженцев с легким стрелковым оружием в руках, занимали позиции в окопах, готовясь отразить неминуемую атаку. Линейная пехота в доспехах "Дрого-6", занимала позиции за брустверами, надеясь на защиту собственной брони. Звено "торов", равно как и все бронетранспортеры оставались скрыты где-то в резерве.

Что же касается Андрея, то он, чувствуя нарастающее напряжение, переводил ствол винтовки с одного дерева на другое, ожидая, что в любой момент из леса вывалятся беспорядочные толпы врагов.

–Да расслабься ты, – внезапно произнес один из арабов, которые вместе с ним формировали тройку. Оба сжимали в руках "химеры", что могло свидетельствовать о том, что хорошими стрелками они не являлись. Впрочем, однозначных выводов делать было нельзя и Вортов отвлекся на, продолжавшего что-то вещать, сослуживца. – ...И, главное, датчики оповестят нас задолго до появления противника в зоне прямой видимости. Не зря же мы столько времени в чертовых лесах горбатились. Теперь вот наш труд окупается. Я слышал ты уже был в деле, так чего тебя сейчас так развезло?

–Ожидание выматывает, – коротко бросил Андрей, ощущая, что напряжение начинает понемногу отпускает и необходимость выискивать цель в густых зарослях уже не кажется столь острой.

–Случается даже с лучшими из нас, – покивал головой сослуживец и, как он думал, прекратил разговор. Однако, в Вортове внезапно проснулось любопытство:

– А сам как справляешься с нервами?

– Гашиш. – Пожал плечами тот и на этом разговор окончательно иссяк.

Между тем, пока Андрей переваривал услышанное, роботизированные минометы выдвинулись на позиции и начали засыпать лес минами. Далекие разрывы снарядов заглушали, таившийся в глубине души, страх и давали надежду на то, что и дальше все будет происходить по наиболее благоприятному сценарию. Обстрел не утихал двадцать минут, маневренные робото-платформы споро меняли позиции, переключаясь на обстрел новых координат, заданных оператором. А затем как-то разом все вдруг закончилось и совершенно неожиданно для Вортова, он услышал команду сержанта Рамиреза:

– Продвигаемся к указанной точке, разведка и зачистка. По возможности, нужно захватить пленного для допроса.

На негнущихся ногах, Андрей последовал за остальными членами отряда, выбравшись за пределы редута и устремившись к кромке леса, туда, где в переплетениях ветвей и в зарослях кустарника мог скрываться противник.

От дерева к дереву, выстраивая отображенные на экране тактического дисплея сектора стрельбы в единую сеть, они продолжали двигаться вперед, вслед за мигающей красной точкой, на все том же экране, под которой было обозначено расстояние до цели.

Через пятнадцать минут выматывающего бега, голос с правого фланга известил по рации:

–Контакт на двенадцать!

После этого слышалась лишь частая, заполошная стрельба со стороны врага и выверенные, гулкие выстрелы со стороны наемников, перемежаемые шипящим стрёкотом "химер" и истошными криками раненых с той стороны.

В очередной раз укрывшись за деревом, Вортов осторожно осмотрелся в сторону, куда его напарники безостановочно палили капсулами с кислотой. В режиме тепловизора четко прослеживались остаточные следы от выстрелов. Размытые желто-красные людские силуэты, также отчетливо просматривались даже за укрытиями.

Аккуратно прицелившись, Андрей нажал на спуск и увидел, как, почти одновременно с громоподобным звуком выстрела, находившийся за деревом, красный силуэт начинает опускаться к земле. Мощности "ремингтона" хватало, чтобы пуля пробивала на вылет даже надежные с виду укрытия. У повстанцев же ситуация была прямо противоположной. Уже дважды Вортов чувствовал, как вражеские пули впиваются в его броню, заставляя терять равновесие. Численность пока что играла врагу на руку, позволяя создавать гораздо большую плотность огня.

Однако долго так продолжаться не могло и это было очевидно всем. Стремительно остывающие человеческие силуэты все чаще падали на землю, позволяя наемникам продвинуться еще на несколько метров. Вортов насчитал не меньше двух десятков, выведенных из строя, врагов, в то время как наемники, до поры, ухитрялись избегать потерь. И это продолжалось ровно до того момента, когда один из вражеских раненых подорвал себя гранатой, вместе с одним из бойцов отряда технической разведки.

После этого сержант приказал снизить темп, что позволило противнику оторваться и попросту раствориться в окрестных лесах. Рамирез не стал настаивать на преследовании и приказал отряду осмотреться и попробовать отыскать выживших.

– Ну и жуть, – пробормотал Андрей, разглядывая местность, отключив все режимы дополнительной реальности. А посмотреть действительно было на что. Чуть меньше сотни раненых и умирающих, застреленных, обожжённых кислотой, нашпигованных осколками мин или же просто разорванных силой взрыв, усеивали телами не слишком густой лесок и добавляя к привычной, синевато-зеленой гамме, множество красных оттенков.

Вортов неторопливо шагал между чудом переживших минометный обстрел кустов и нижних ветвей, стараясь как можно тщательнее осматривать местность, во избежание неприятных сюрпризов и, в то же время, выполнить поставленную задачу, что, впрочем, оказалось совсем нетрудно сделать, поскольку уже в двадцати шагах от первоначальных позиций он наткнулся на, лежавшего в, опутанной мощными корнями, ложбинке, повстанца.

Молодой, не старше тридцати, мужчина был бледен и причиной того была здоровенная дыра в правом бедре, кое-как перетянутая авто-жгутом, темно-красная кровь залила его камуфляжные брюки практически до колена.

Желая убедиться, что раненый еще жив, Андрей аккуратно ткнул его стволом винтовки в грудь. Последовавшие события стали для него полной неожиданностью.

Повстанец резко распахнул глаза и стремительно ухватился за ствол винтовки правой рукой, пытаясь отвести его в сторону. Вортов, на мгновение поддавшись панике нажал на спусковой крючок и, с оглушающим звуком выстрела, в груди повстанца образовалась внушительных размеров дыра.

–Вортов, что там у тебя? – приглушенно донесся до Андрея крик сержанта.

–Все нормально! – прокричал он, стараясь не обращать внимания на кровь, забрызгавшую визор его шлема. – Тут у нас выживший...был.

Рамирез виртуозно выматерился и дал указание лучше смотреть по сторонам. Вортов был только за, однако, вскоре один из солдат на правом фланге обнаружил живого и пригодного для транспортировки повстанца и на этом их миссия завершилась.

Как условно проштрафившийся, Андрей был поставлен в пару с одним из арабоы – тащить наскоро сделанную волокушу с пленным. Шестеро остальных членов команды, во главе с сержантом Рамирезом шли вокруг них охранением, так что обратный путь к опушке был спокоен. За исключением происшествия, когда из-за кустов в сержанта прилетел увесистый булыжник. Солдаты охранения, разумеется, открыли шквальный огонь в сторону потенциальной угрозы, но в ответ по ним никто не стрелял. Вместо этого по лесу стали разноситься возмущенные, явно нечеловеческие визги.

– Это ж обезьяны, твари разэтакие! -возмущенно воскликнул сержант, все еще ошарашено трясший головой. И не удивительно. На месте попадания камня, на шлеме образовалась внушительная царапина.

–Ареал обитания явно не их, – согласился один из солдат, – интересно что они тут делают?

– Да какая, к чертям, разница! – рявкнул всерьез обиженный Рамирез. – Припугните их хорошенько и возвращаемся в ла...

Закончить фразу он не успел, поскольку противник начал артиллерийский обстрел лагеря. Поначалу, конечно, никто не понял, что снаряды падают несколько дальше и потому, все сразу же залегли, небрежно бросив на землю волокушу с пленным. Первым, неудивительно, опомнился сержант, заоравший во всю глотку:

–Шевелитесь, вашу мать! К опушке, бегом!

– А как же пленный, сэр? – попытался сбить накал Андрей и одиночный выстрел, разнесший предмету спора голову, поставил точку в этом вопросе.

–Мы хотели узнать где противник. Теперь знаем и без него! – пояснил свой поступок сержант. – Замаскируйтесь у кромки леса и не высовывайтесь без приказа. Огонь не открывать!

Выполняя приказ, отряд поспешил укрыться на опушке леса, стараясь не подавать признаков жизни. И на то были весьма веские причины – в паре километров от позиций наемников, солдаты регулярной армии Африканского союза разворачивались в цепи для атаки, на ходу выскакивая прямо из кузовов грузовиков.

Порядка трехсот солдат в тестерлиновой броне высшего класса, которая по уровню защищенности лишь немногим уступала моделям из композитных материалов на основе экзоскелета, построились за полудюжиной приземистых броневиков, вооруженных малокалиберными пушками и ПТУРами Кроме того, между броневиков виднелись пушено-пулеметные роботизированные платформы, а сами пехотинцы имели на вооружение трехтысячные калашниковы интегрированные в управляющие системы брони.

–Без моей команды ни звука... – задушено прохрипел сержант, наблюдая за разворачивающейся атакой. – Вортов, Трац, Хольнес, приготовиться. Приоритет – пушечная робототехника.

Они и приготовились, глядя как вражеские броневики стремительным броском, преодолели импровизированные окопы и одной лишь массой разнесли в щепы баррикады из древесных стволов, передавив походу несколько "драконов" лейтенанта Дуартэ. Сидевшие в окопах снабженцы полезли было из окопов с противотанковыми гранатометами, однако, двигавшиеся позади роботизированные платформы вели практически безостановочный огонь, в мгновение ока положив около полутора десятков храбрецов. Шедшая позади пехота уже приготовила было гранаты, как вдруг...

– Подавить пушечную робототехнику, – скомандовал сержант, – и Андрей, вместе с двумя другими, вооруженными винтовками солдатами, открыли огонь по, заранее разобранным, целям. Тяжелые, бронебойные пули с легкостью пробивали броню, маневренных, но уязвимых машин. Из-за их малого размера у конструкторов не было возможности разместить одновременно контрольные платы, камеры с боеприпасами и аккумуляторы в наиболее защищенных местах. От модели к модели инженерам приходилось расставлять приоритеты, оставляя потенциальным охотникам массу уязвимостей. Одновременно, два уцелевших роботизированных тяжелых пулемета открыли ураганный огонь по противнику, сразу же уложив в землю не менее трех десятков. Вражеские пехотинцы сначала уткнулись в землю, но затем, опомнившись, не взирая на потери, кинулись занимать окопы. Сидевшие в них снабженцы попытались дать отпор, но, в течении считанных секунд их потери стали исчисляться десятками. И, когда уже казалось, солдатам Африканского Союза удалось переломить ситуацию в свою пользу, на сцену вышли тяжелые "торы", вынырнувшие из командного бункера и ударившие в тыл, занятым перестрелкой с бронеотрядом наемников, вражеским броневикам. Двое, вооруженные, закрепленными на руках, роторными пушками стали превращать борта броневиков в труху. Конечно, те были слишком хорошо бронированы, чтобы малокалиберный снаряд мог нанести им существенный вред, но в распоряжении пехотинцев в сверхтяжелой броне их были тысячи, нескончаемым потоком льющиеся из, закрепленных на спинах, коробов со снарядами. А между тем, вооруженный лазерной установкой, командир звена "торов" одним лишь росчерком энергетического луча лишил подвижности две из шести машин. Уничтожение вражеской бронетехники становилось делом считанных секунд, которых, впрочем, вполне могло бы и не быть, поскольку вражеская пехота уже практически завершила зачистку лини окопов от незащищенных броней снабженцев и лишь полтора десятка уцелевших "драконов" и единственный тяжелый пулемет удерживали силы противника от окончательного воссоединения, которое должно было стать для наемников катастрофой.

В этот момент сержант и отдал свой приказ:

– Рывком вперед! Смешаться с противником. Если нужно, переходите в рукопашную.

И они пошли, преодолевая расстояния молча, стараясь не привлекать к себе внимания. Конечно, вскоре их заметили, и, по случайному совпадению, солдат умудрившийся сделать это первым тут же получил пулю от Вортова, который за доли секунды изготовился к стрельбе из положения стоя и отправил пулю прямиком врагу в сердце. Еще два винтовочных выстрела последовали полу мгновением позже и еще пара вражеских солдат была навсегда опрокинута на землю.

Противник, в массе своей еще только оборачивался, как в дело вступили бойцы с "химерами", в течении секунд выпустившие тысячи кислотных капсул в направлении противника. Кислота выводила из строя оружие, портила визоры шлемов, но, в остальном была малоэффективна против пехоты с ног до головы, упакованной в тестерлин. Что же касается других целей, то уцелевшие по ходу атаки роботы не могли эффективно работать внутри собственных пехотных порядков из-за постоянного вмешательства системы распознавания "свой-чужой". Одного из операторов, пытавшегося руководить действиями машин, Вортов пристрелил лично. Но, несмотря на внезапность флангового удара, постоянный напор и продолжающийся обстрел со стороны уцелевших "драконов", солдат Африканского Союза было все еще слишком много. Не обращая внимания на возможные потери среди своих, левый фланг вражеской цепи полностью сосредоточился на новой угрозе и, еще через несколько секунд, с ней было покончено.

Словно в замедленной съемке, Андрей увидел, как пуля пробивает крайне левую сторону визора его шлема и даже успел подумать: "Все".

Однако, в этот день у судьбы, очевидно были другие планы и потому он упал на землю со страшной головной болью и, сквозь залитые кровь глаза, смотрел, как бронегруппа компании превращает вражеские боевые платформы в металлолом. Как башенные пушки, со страшной скоростью истощающие боезапас, буквально разрывают на куски вражескую пехоты. Уцелевшие «драконы» двинулись следом, расстреливая тех, кого, рванувшие вперед броневики не успели достать. Завязалась жаркая схватка, исход которой был далеко неоднозначен, но тут в игру вступили перепуганные минометчики Африканского Союза. Испугавшись стремительного рывка броневиков, они открыли ураганный огонь по тому месту, где они задержались, чтобы уничтожить африканские боевые платформы. Мощные взрывы серьезно повредили две машины «Кондора», но для африканцев в том было мало радости, поскольку «дружественным огнем» были уничтожены последние роботы и большая часть пехоты, пытавшейся оказать организованное сопротивление. Под раздачу попала и часть «драконов» из тех, кто чересчур вырвался вперед. Но это не имело уже никакого значения. Атака была отбита, противник уничтожен, а минометные позиции африканцев захвачены стремительным рывком броневиков.