Текст книги "На чужих рубежах. Посев (СИ)"

Автор книги: Александр Шапочкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Именно из-за них, а также, в связи с начавшейся выгрузкой стартовой партии военных и инженеров эта троица после долгих споров решила-таки, прекратить попытки проломить лбом несокрушимые стены кокона и взяться за поиски помощи на стороне. Кого-нибудь, кто смог бы сходить ножками к самому Кулуна-дативи, который как оказалось должен был сидеть в центральном небоскрёбе города, настучать ему по голове и переключить управление модулем на "Око".

Как это сделать, и они не знали. Как мне показалось за исключением Берии остальных двоих, это в общем то и не интересовало. Они отдали приказ, а как его выполнить, это уже пусть голова у исполнителя болит. Хочет жить – пусть вертится, а если ничего не получится, то это его вина, а у них перед Богом и Аллахом руки чисты, а души невинны.

Правда, они хором рассыпались в уверениях, что в случае успешного исхода, не забудут, отблагодарят, возвысят и вообще будут пылинки сдувать, Лаврентий Павлович же только молчал и хмурился, буравя нас взглядом своей голографической головы.

* * *

Ещё раз проверив скрученную из кабеля импровизированную верхолазную сидушку, я подошёл к краю балкона и пару раз постучал по толи стеклянной, то ли пластиковой стене, отгораживающей балкон от центра пещеры. На вид прозрачный материал не выглядел особо хрупким, но и на армированный был не похож. Тем не менее пробить его кулаком, у меня не получилось, даже не смотря на всю немалую мощь, даруемую мне бронекостюмом.

На его поверхности остался только неглубокий, белый отпечаток, да по верхнему слою заструились паутинки толстых трещинок. Повторные удары в ту же точку результата не принесли, а вибронож даже запущенный на полную катушку смог лишь немного повредить его ровную сколькую поверхность

– Крепкая штуковина. Придётся, либо лезть через него, – сказал я подошедшему ко мне Айзеку и едва заметно подмигнул. – Либо пробовать выплавить дыру плазмомётом.

– Думаю, что стоит попробовать, – Смит едва заметно кивнул в ответ и пистолет Waku-74m который он держал двумя руками, как будто невзначай оказался направлен стволом зависшего неподалёку дрона. – Мало ли. Может эта штука способна перетереть острым краем силовой кабель.

– Окей, ты б отошёл. А то, мало ли что. Вдруг срикошетит, – громко произнёс я и проследив за отступившим на пару шагов американцем, достал из магнитного зажима на пояснице сложенный в походное положение GRAW.

Ещё через секунду, карабин в моих в руках превратился в плазменный дробовик. Я закрыл купол шлема, как и договаривались, сделал вид, что прицеливаюсь, а затем нажал на спусковой крючок. Оружие в моих руках бодро рявкнуло, выпуская из своего ствола заряд голубоватой плазмы и тут же я услышал, как сдавленно чихнул пистолет Смита и тут же за моей спиной гулко рванул маленький дроид.

Убрав полусферу шлема, я обернулся и посмотрел на Айзека, рассматривавшего уже успевшего подойти к оплавленным осколкам и сейчас, аккуратненько отбрасывающего их ногой так, чтобы казалось будто машинка действительно попала под нечто отскочившее от стекла, в котором сейчас красовалась большая оплавленная дырка. Эксперта-криминалиста знакомого с плазменным оружием обмануть подобным спектаклем конечно будет трудно, но получилось более-менее чисто.

Того же, что за нами внимательно наблюдает окуляр какой-нибудь камеры, я не опасался. Ни я, ни Смит вообще не видели в модуле ничего похожего на охранные системы, так что я даже подозревал, что их просто не посчитали нужным установить, положившись на зомбированное население и последующий контроль через некую биологическую сеть. Ну а сели записывающие устройства всё же имелись...

– Что думаешь, Изя?

– Изя? – немного удивлённо спросил американец, придирчиво оглядывая получившийся результат.

– Ну да, Изя. Айзек – это же Исаак. Значит Изя.

– Думаю... – он на секунду замолчал. – Как только эта троица получит власть, нас попытаются ликвидировать. Пусть даже и рассказали нам самую малость из того, что знали сами, сведения эти уже потенциально опасны для их будущего правления.

– Похоже на то... – не конкретизируя ответил я, мы отошли к дальней стенке, и подрегулировав разброс плазмы, я, в несколько выстрелов выжег в прозрачной преграде дыру, через которую вполне мог пролезть мой бронекостюм. – Те ещё волчары собрались, таким руку в рот не клади. Вот скажи мне, Изя! Что за хрень? Я немного знаю про Макиавелли, но блин... Берия, да ещё и глава средневековых ассасинов... Это, наверное, последние люди, которых я хотел бы видеть у власти. А ведь что они от нас хотят? Что бы мы эту власть передали им прямо в потные ручонки. Ты кстати Гюнтеру всё передал?

– Обижаешь. Слово в слово. "Занять удобную позицию для обороны, быть готовым к бою, в здание никого не впускать и никого не выпускать! Огонь открывать без предупреждения." Так и передал, а ефрейтор приступил к исполнению.

– Вот и ладушки. Пусть посидят пока под домашним арестом. Уж больно прыткие "исторические деятели" нам попались. Доисторические хакеры мать их за ногу.

– Радоваться надо, что там не Гитлер, Сталин и Аттила с Чингисханом собрались, – нервно хохотнул Айзек. – А Макиавелли. Он всех остальных стоит. Я тебе так скажу, этот, если то будет в его интересах, сожрёт и не заметит. Именно он пропагандировал идею, что для укрепления власти хороши любые средства. Да и вообще он выходец, кровь от крови эпохи семьи Медичи, не сторонник, скорее противник, но методы... В общем те ещё ребята.

– Коля, Коля, Николай – сиди дома не гуляй, – промурлыкал я себе под нос. – Кстати Изя, поимей совесть. Иосифа Виссарионовича в один ряд с Гитлером-то не ставь. А то я могу и не понять.

– А говорил, что не комми! – наигранно возмутился американец.

– А я и не коммунист. Но и не поклонник "сказочника Бороды"...

– Кого?

– Солженицына, – ухмыльнулся я, – думаю слышал про такого. Так вот... мне не нравятся его сказки, и я не являюсь апологетом религии о "Миллиардах, расстрелянных лично Сталином!" Не люблю знаешь ли, когда пинают мёртвого льва. Если ты товарища Сталина боишься и не уважаешь, так и не поминай его всуе,

Я наставительно поднял палец вверх и добавил.

– Не забывайте мистер Смит. На борту у нас ещё несколько тысяч исторических "деятелей" со всего света. И не факт, что среди них нет выше обозначенного генералиссимуса. Так что накличь, Изя.

– Ладно... – отмахнулся американец. – Что делать то будем? Вместе пойдём?

– Нет, – ответил я. – В логово местного божка пойду я один. Если конечно тебя случайно не учили управляться со звездолётом...

– Чему не научили, тому не научили... – развёл руками Смит.

– Ну и нечего тебе там делать! – резюмировал я. – Хрен его знает, кто там живёт на дне океана, и что может произойти, когда мы его встретим, а ты у нас без брони и еле пистолет в руках держишь. Мы Изя, не в том положении, чтобы сейчас рисковать. Если навернёмся о планету, то все скопом и тогда уже всё нам будет по барабану.

– Ох уж мне эти твои афоризмы...

– Это не афоризмы – это суровая правда жизни! – возразил я, ударом ноги сбросив огромную бабину сквозь проплавленную дыру с балкона и глядя как разматывается кабель. – Если мне повезёт, то будем жить. Нет – помрём, не успев сказать слово "Мама". Однако к тому что будет "потом" готовиться нужно уже сейчас.

– Согласен. И что ты предлагаешь?

– Завербовать отряд греко-римлян! Помнишь нам про него говорили.

– Да.

– Ну вот и займись! – улыбнулся я и тут же посерьёзнел. – Только я тебя умоляю, никаких разговоров о "демократии"! Просто постарайся сделать этих людей пусть не новыми Гюнтерами, но хотя бы нашими сторонниками!

– Что и как мне говорить я разберусь сам! – довольно резко отрезал Смит, глядя, как я наматываю петлю люльки на кабель. – В одном ты прав, этих ребят нужно в первую очередь отсекать от Администраторов. Тогда останутся только дикари, договориться с которыми старцам будет непросто. Я их найду, не беспокойся. Скажи мне лучще, что ты намереваешься делать?

Он замолчал на секунду, что-то обдумывая, а затем медленно произнёс.

– Слушай, а может быть, удавим проблему в зародыше? Загляну на пару с немцем ещё разок к этим самозваным Архитекторам, и перестреляем их всех к дьяволу? Одной головной болью станет меньше. Этакий задел на будущее.

– Они говорили что-то про силовое поле.

– Это только слова, – отмахнулся Айзек. – Мы же не пробовали.

– Всё равно не стоит! Старикашки могут нам пригодиться... в идеале не плохо было бы их как-нибудь прижать, чтобы забыли о своих притязаниях на власть. А так... не знаю Айзек. Просто не знаю. Всё было бы намного легче сиди в этом проклятом "Оке" никому не известные Вася, Габриэль и Саид... с ними были бы хоть какие-нибудь шансы договориться...

– Скорее всего – призрачные...

– Пусть так. Но здесь – никаких. Они личности оставившие след в нашей истории, очень неоднозначный к тому же, – я залез ногами в петли сидушки. – И можно с уверенностью сказать, что если не все трое, то хотя бы и один из них рано или поздно попытается подмять под себя остальных. Забраться прямо на вершину, чтобы стать её единоличным правителем. Власть в их натуре, а потому всё так и произойдёт. А тут мы, умные такие. Знаем об их грязном белье, где оно лежит, и кто скрывается под номерами один, два и три. Сами спросили...

– Думаешь, не стоило?! – усмехнулся Смит.

– Стоило! – уверенно сказал я. – Но это опасное знание, а потому избавиться от нас постараются до того, как вокруг появятся уши готовые нас слушать. Кстати здесь нам тоже эти греки пригодятся. Если из подобной тайны сделать секрет Полишинеля, то...

– Вик, проблема же не только в этой самой пресловутой "тайне", – покачал головой Айзек. – Ты упускаешь главное. Победитель, спаситель людей и так далее – людям нужен только один! А вот героев, сложивших голову на пути к заветной цели – мало не бывает.

– Ты думаешь...

– Я почти уверен, – Айзек со свистом рубанул рукой воздух, – Что каждый из этих "Архитекторов" уже сидит на пороховой бочке, заботливо подложенной конкурентами. Время у них было, и я абсолютно уверен, что они сумели им разумно воспользоваться. Старые матёрые пауки в прямом смысле заперты в стеклянной банке, и по моему разумению их судьба предрешена. Остаётся только узнать: останется ли после столкновения в живых хотя бы один из этой троицы и произойдёт это до того, как алая кровь окрасит наши белые рубашки или судьба "патриотов" должна будет решиться чуть позже.

– Намекаешь на американский флаг и ваших отцов основателей?

– Я ни на что не намекаю, – возразил Смит, – я тебе прямым текстом говорю, что цемент для строительства любого государства всегда замешивается на крови мнимых и настоящих героев. И мы с тобой идеально подходим на роль жертвенных баранов. Проблема не в том, что мы знаем про Архитекторов и можем рассказать о них кому-нибудь, а в том, что историю пишут победители и им же многое прощается. А наша алая кровь на белых рубашках сойдёт за прекрасную драпировку для грешков из прошлой жизни.

– М-да...

– Ладно, разберёмся. Так какой у тебя план?

– Да обычный... Действовать по ситуации, – вздохнул я и про себя добавил: "Это и планом то не назовёшь..." – Только вот знаешь... Есть у меня подозрение...

– Договаривай уж.

– Мне кажется, что выполнить настойчивую просьбу троицы наших аксакалов будет не получится, даже если я буду очень стараться. Только корабль да людей угроблю... вот такое вот у меня предчувствие.

– И...

– И так-как мы не горим желанием выпускать джинов из бутылки, я постараюсь вообще не тратить на это время. Так, ладно. Я пошёл, – сказал я, подходя к дыре и по ходу проверяя, получится ли использовать руку бронекостюма в качестве тормоза для каната.

Моего тела в ней не было, кисти находились в специальных чувствительных перчатках в рукаве у запястья, в общем то было достаточно удобно и даже присутствовала обратная связь. Вопрос был только в том, выдержит ли механика полный вес или нет. В конце концов решив, что если "портить", то левую руку, ведь сам я был правшой, я ухватился за канат под туго скользящей петлёй сидушки, и уже хотел шагнуть с балкона, как вспомнил кое-что важное и повернулся к Смиту.

– Айзек. Одолжи как мне свой приборчик. Ключ от твоего глайдера. Вдруг понадобится.

Американец поколебался некоторое время, видно было, что ему не очень-то хочется расставаться с этой игрушкой, но в конце концов он достал её из кармана своего белого пиджака и протянул мне.

– На. Смотри только не потеряй, – он посмотрел мне в глаза и тихо произнёс. – И... Вик! Если у тебя всё получится, не вздумай возвращаться назад той же дорогой!

Айзек выразительно посмотрел на привязанный к стойке канат.

Глава 6

Закрыв защитный колпак, я, оттолкнувшись ногами от края, разжал кулак и полетел вниз. Кабель с шуршащим свистом зашуршал в петле силушки и ярко освещённая полоса балкона стала быстро удаляться. Смотреть вниз на приближающуюся землю, будучи закованным в мой бронекостюм, было проблематично, а потому я не стал рисковать и быстро поджал свой импровизированный трос к заранее приготовленному куску и кабеля и сжал ладонь.

Свободное падение резко замедлилось, а из-под механических пальцев повалил сизый дымок. Где-то через минуту ступни коснулись твёрдой поверхности. Рядом на боку валялась помятая бобина. Не размотавшийся полностью кабель не дал ей укатиться и сейчас ей помятый от удара диск мягко светился в темноте бледно-зелёной маркировкой "Кабель крениловый, стандартный, силовой. Диаметр 200 суров".

"Суром", как подсказывала мне память именовалась стандартная для этого места мера длинны, равная восьмидесяти семи сотым миллиметра. Впрочем, лично для меня не представляло сложности налету переводить значения в привычные метрические величины, хотя раньше подобных талантов за мной не наблюдалось. Я помнится постоянно путался с разнообразными дюймами и футами, постоянно забывая, что на что нужно умножать или на сколько делить.

Кисть бронекостюма вроде бы не пострадала, да и нападать на меня никто похоже не собирался, и тем не менее, я шустро отхватил виброножом петли сидушки, освобождая ноги и врубив стелс отбежал на пару десятков шагов. Упал на колено и быстро разложив карабин в аналог штурмовой винтовки, взял его на изготовку.

Я находился если можно так выразиться в "пригороде", примерно в пятидесяти метрах от стен первых зданий. Под ногами плескался сантиметровый слой тёмной жидкости, над ней мягким туманным ковром стелилась едва различимая сизая дымка. Отсюда, снизу, из едва развеиваемой далёкими огнями темноты, громадное пространство рукотворной пещеры колонизационного модуля казалось куда как больше нежели с недавно покинутого мною балкона.

Немного постояв, прислушиваясь к окружающим меня звукам, исправно транслируемым мне бронекостюмом, я аккуратно дотронулся языком до клеммы активирующей наплечный фонарик. В режиме стелса устройство работало в инфракрасном спектре, невидимом человеческим глазом, зато легко улавливаемым и обрабатываемым микрокамерами "Фантома Mk1". На защитном колпаке перед моими глазами появилось небольшое окошко с чётким чёрно-белым изображением, которое я немедленно сделал основным, потому как вглядываться в темноту своим обычным зрением было бессмысленно.

Теперь можно было нормально оглядеться. Я стоял в огромной луже, над которой действительно витала слабая дымка. Она словно ров охватывала всю центральную часть модуля начинаясь у стены, подтапливая торчащие из неё массивные механизмы кожухи которых напоминали старинные моторы и циклопического размера зубчатые передачи, рядами мрачных колонн подпирающие жилые балконы. С другой, стороны маслянисто поблескивающая влага подступала к узловатым основаниям городских строений, облизывая фундаменты и многочисленные человеческие тела грудами наваленные возле домов.

Точнее сказать "антропоморфные", потому как ближайший же труп, к которому я подошёл, ещё издали показался мне каким-то странным. Он лежал на спине, а потому мне не сразу бросилась в глаза некая несуразность фигуры, зато, когда я аккуратно перевернул мертвеца ногой, волосы на моей голове натурально зашевелились.

Во-первых, это точно был не человек. Натуральный инопланетянин или мутант, с грушевидной головой, на узкой части которой располагался маленький, похожий на сфинктер рот, а на широкой, пять глаз – три на лице и ещё по одному на висках. Нос у существа отсутствовал, его роль видимо исполняли треугольны прорези под выпирающими скулами, волосами же служили растущие прямо из морщинистой кожи мерзкие наросты, чем-то отдалённо напоминающие пучки увядшей петрушки или укропа.

Шеи я у создания отсутствовала как класс. Голова узкой своей частью просто втыкалась в ромбовидную грудину, из которой, наподобие женского бюста, росли плечи и длинные, но вполне человеческие руки с очень изящными четырёхпалыми кистями. Объёмистое пивное брюшко словно мешок свисало сильно ниже уровня паха, болтаясь словно мошна, а из того места где у человека находился пупок, свисало нечто похожее на огромного кольчатого червя. Ноги же, показались мне вполне человеческими, только очень и очень худыми, со ступнями на которые можно было одеть ботинки размера этак семидесятого.

Одет уродец был в нечто, сильно напомнившее мне образ гавайского туриста. Широкая покрытая цветочным узором майка и шорты, с подтяжками образующими особый мешок на причинном месте.

Всё это давным-давно сгнило и расползлось, а потому свалилось с тела ещё в тот момент, когда я переворачивал труп, но вот тут-то и крылось "во-вторых". Мертвец хоть и было покрыт чем-то, напоминающим язва и прыщи, прекрасно сохранился. В-третьих, он был здесь такой не один. Те нагромождения из тел, что мы видели с балкона, состояли именно из таких вот уродцев, которых можно было поделить на имеющих мёртвого червяка на пупке или обладателей там ещё одного анусо-образного рта. Что как по мне – вполне разделяло создания на женские и мужские особи, да ещё и делало их млекопитающими, потому как меж "передних" плеч у вторых болталось нечто похожее на "ухо спаниеля" с вполне колоритным соском.

– Хм... даже так!.. Любопытно девки пляшут... – пробормотал я, осматривая очередного жмурика.

Среди уродцев, обнаруженных мной в самом начале улицы, ростом не превышающих обычного человека, это был настоящий гигант. Примерно одного со мной роста, затянутый в точно такой же "гидрокостюм" как и я, вот только своего, нечеловеческого покроя. Поверх него на трупе имелись всё те же расползающиеся шорты и гавайка с рисунком из чёрно-серых цветов. В руке он сжимал уже знакомый мне Waku-74m с непривычной мне рукоятью, сильно напоминающую "пистолетную" гарду современной мне спортивной рапиры.

Выключив невидимость, я привычным движением, будто я занимался этим всю жизнь, выщелкнул из оружия чужака батарею, достал свою и внимательно осмотрел оба экземпляра. Они были почти одинаковыми, с едиными маркировками, запорным механизмом и расположением клемм. Вот только там, где на пластике моей было выгравировано "Произведено в Теократии Земли", на забранной у гаврика, значилось "Произведено в Охлократии Вилки". Надо ли упоминать, что обе надписи были сделаны единым шрифтом, на всё том же загруженным в мои мозги языке.

Я ещё какое-то время смотрел на лежащие у меня на руке зарядные устройства, а затем меня осенило. Переведя наплечный фонарь в стандартный световой режим, я осветил чужака. Кожа у него была малиновая с тёмно-синими прожилками вен и голубоватыми язвами, но интересовало меня не это. Узоры на его шортах и рубашке были чёрно-красными.

– Получается, ты "Вася" мой инопланетный коллега... – хмыкнул я, оглядываясь и вылавливая среди трупов... видимо всё-таки инопланетян знакомые цветовые сочетания шорт и рубашек.

Сомнений быть не могло. Все те же оранжевые, зелёные, малиновые и прочие колеры с добавлением ещё одного цвета. Видимо стандартная форма колонистов, сшитая, как и для нас – землян, в едином фасоне. Вот только нам – достались шапочки и пиджаки с полосками, словно бы стыренные из какого-то научно-фантастического фильма про уравниловку в тоталитарной антиутопии будущего, а рукогрудым вилкианцам – пляжный костюм туриста-бюджетника с единым двуцветным рисунком. Хотя кто его знает... может быть у этих грушеголовых нечто-подобное считается вполне серьёзным костюмом.

– И что всё это нам даёт? – задал я сам себе вопрос, и медленно двинулся вдоль по прямой как стрела улице ведущей к центру города, туда где возвышались небоскрёбы, и сам сделал вывод. – А хрен его знает, что это нам даёт!

За исключением того, что передо мной была навалена целая куча дохлых представителей внеземного разума, которые судя по всему, к тому же, были нашими коллегами и явно летели осваивать просторы Геллы-5, сказать что-либо ещё было трудно. Какого-то особого восторга или шока от осознания того, что во вселенной мы не одни, я не испытал. Видимо сказывалась биохимия нового тела. Однако ничего хорошего в том, что виденные мной сверху груды трупов оказались не останками представителей моего вида – не видел.

Я не сволочь, маньяк и мизантроп, мечтающий увидеть вокруг себя штабеля из человеческих трупов. Нет. Я вообще противник насилия, и всегда готов дать в репу тому, кто со мной не согласен. Просто с людьми всё всегда куда как понятнее. В первую очередь то, от чего все они умерли. Хотя бы примерно.

Здесь же... а кто их, этих уродцев, знает. Может быть это у них так заведено и сейчас они дружно встанут, крикнут: "Сюрприз!", а потом долго будут всячески удивляться тому, чего это человеку не сиделось у себя на балконе и зачем это я к ним спустился. Вон они какие – все из себя целёхонькие. А то, что голубыми язвами покрыты – так то, может быть у них признак телесного здоровья и красоты!

То, что дружной побудки и внепланового контакта с братьями по разуму не предвидится, стало ясно метров через пятьдесят, там, где рассеивалась поднимающаяся из жидкости дымка. Под ногами уже не хлюпало, ботинки, позвякивали о стандартные для колонизационного модуля напольные плиты, и я как раз обошёл очередную, довольно высокую груду из мёртвых тел, когда свет фонаря высветил лежащего поперёк дороги мертвяка с явными признаками вполне классического разложения на открытых участках кожи.

По-хорошему следовало бы вернуться к луже, осмотреть валяющихся там жмуров, попытаться понять – что их убило и и только тогда продолжать движение. Вот только времени на всё это катастрофически не хватало и минуты убегали словно песок сквозь пальцы. Так что я ограничился тем, что ткнул в грудину с виду целенького уродца виброножом и когда тот никак не отреагировал, побежал вверх по улице, стараясь не отвлекаться и не глазеть на гниющие трупы.

Их было много, очень много. Инопланетяне или кто они там, похоже целенаправленно выбирались из домов и даже прыгали с верхних этажей, лишь бы поскорее оказаться на улице. Здесь же они и погибали. Не похоже было, чтобы кто-то специально собирал тела в кучи, просто рукогрудые и грушеголовые гуманоиды, как мне казалось вначале стремились прочь из города. Однако, затем, что-то случилось и толпа побежала назад, столкнувшись с напирающими на них соплеменниками. А затем всё резко закончилось и велкианцы попадали там, где стояли и тем не менее, те кого ещё не настигла смерть шли прямо по трупам, а затем падали образуя завалы.

Именно такую картину, я представил себе, рассматривая в подпрыгивающем луче фонарика лежащие вдоль дороги тела. Большинство лежало на животе, головой в сторону города, вот место где толпа встретилась и дальше словно бы поваленные взрывом деревья эти жуткие существа развёрнуты в противоположенную сторону.

А вот что их убило – вопрос. Смерть явно была быстрой и очень страшной. Среди вроде бы целых в массе своей существ, периодически встречались располовиненные надвое. Без рук, ног или головы, а то и вовсе будто бы выпотрошенные и съеденные. Причём, чем дальше я продвигался к небоскрёбам, тем таковых было больше и соответственно складывалась странная картина: существа бежали прочь из центра колонизационного модуля, но встретили новую, страшную угрозу. Да такую, что заставила из броситься назад, на тех, кто бежал от чего-то или кого-то разрывающего рукогрудых как тузик грелку.

А ещё мне не давали покоя те трупы, плавающие в луже и совершенно целые в отличии от лежащих всего в нескольких десятках метров от неё. И что мгновенно убивало тех, кто бросился прочь в центр города и погиб, не получив ни единой раны? Что заставляло их прыгать с верхних этажей, разбивая крепкие стёкла и жутко калечась? Может быть какой-нибудь отравляющи газ? Но всё равно остаётся вопрос, почему одни мертвецы выглядят так, как будто пролежали здесь как минимум год, а другие словно появились здесь буквально вчера.

Все эти мысли проносились у меня в голове, в то время как я, забыв о всякой опасности мчался по тёмному проспекту инопланетного некрополя. Луч наплечного фонаря метался между грязными футуристическими фасадами, заглядывал в пустые оконные проёмы, и не смотря на вроде бы гибкую двухколенную ножку с автоматической стабилизацией лампы, освещал всё что угодно, но только не дорогу под моими ногами. Фонарь подчинялся повороту моей головы относительно жёстко закреплённого прозрачного купола брони, так что ему требовалось, чтобы я постоянно смотрел именно на землю. И из-за общей массивности моего костюма и высокого воротника с клеммами управления получалось, что я просто не вижу куда собственно бегу.

Так что пришлось его деактивировать. К счастью, создавая сей довольно бесполезный для солдата осветительный прибор, который должен был по мнению его авторов заменить собой тактический фонарик, закреплённый на шлеме или оружии, они всё же решили подстраховаться. На жёстком нагруднике имелось нечто сильно напоминающее автомобильные фары, две довольно бесполезные дальнего света и чуть ниже ещё пара, поменьше, дающие мягкое, но довольно сильное сияние.

Именно они меня и спасли. В другой момент я, действовал бы осторожнее и разумнее. не летел бы по незнакомой и возможно враждебной территории сломя голову, изображая из себя взбесившийся локомотив. Однако ощущение быстро приближающегося глобального северного пушного зверька, да и обманчивое спокойствие инопланетного кладбища – сделали своё дело.

Лишь чудом я уловил влажный блеск, словно бы мокрой резины в пустом окне второго этажа. Тело заученно дёрнулось в сторону и карабин освещая улицу голубоватыми вспышками выплюнул очередь плазменных зарядов в метнувшийся ко мне чёрный силуэт. В том, что я попал у меня не было ни капли сомнении, однако проверить, что же я собственно подстрелил, мне не удалось.

Совершенно внезапно ожил интегрированный компьютер бронекостюма. Что-то тренькнуло, появившаяся пред глазами надпись, выдала странную фразу "Уровень носителя повышен!", и "+75 кредитов". Тут же запищали внутренние динамики, а на поверхности купола шлема появилась мерцающая красная стрелка, указывающая куда-то вправо.

Впрочем, разбираться с выкрутасами местной техники, у меня не было ни малейшей возможности. Я буквально спиной почувствовал опасность, так, словно бы за мной стоял самый настоящий танк, упираясь дулом мне между лопаток, а по нему уже нёсся снаряд...

"Уйти перекатом, разорвать дистанцию и..." – промелькнула молнией мысль.

Вот только опасно было заниматься акробатикой в "Фантоме", этой не таком уж и подвижной скорлупке, да ещё, не опробовав подобные упражнения заранее, в мирной так сказать обстановке. Вместо этого я резко рванулся вперёд, а затем сразу в сторону.

Позади что-то громыхнуло, так словно бы на землю упал огромный мешок с песком. Используя инерцию рывка, я резко развернулся и тут же был вынужден защищаться, подставив ложе своего карабина под обрушившийся на меня сверху вниз удар.

Время как будто остановилось. Нечто огромное, чёрное, рычащее, наседало на всей своей невероятной массой, пытаясь силой продавить свою похожую на огромную косу переднюю конечность сквозь хрустнувший и мгновенно пришедший в негодность GRAW Mk1. Взвыли сирены бронекостюма, по лицевому стеклу побежали предупреждения об избыточных нагрузках. Моя скорлупка трещала, подвывая теми самыми таинственными сервомоторами, с противным чпокающим звуком лопнули и погасли осветительные приборы нагрудника. Мир вокруг меня погрузился во тьму, лишь изредка освещаемую вспышками искр, вырывающимися из повреждённого карабина.

В них я отчётливо увидел невероятно острое лезвие из материала похожего на кость, медленно, но верно разрезало жёсткий, надёжный метал ложа карабина, словно разогретый нож масло, недавно вынутое из морозильника. Вот острый кончик косы лишь слегка коснулся купола моего шлема и тут же на прозрачном материале образовалась глубокая царапина. Хрипя от чудовищного напряжения, я дотянулся кончиком языка, искренне надеясь, что я не откушу его сам себе, до клеммы активирующий наплечный фонарь.

А затем кто-то нажал на быструю перемотку. События произошли почти мгновенно и в них практически не участвовало моё сознание. Вспыхнул ослепляющий луч яркого белого света, который повинуясь моему взгляду ударил прямо в морду стоящего передо мной существа. Я только и успел что различить пять маленьких глазок, словно бы на выкате, с горизонтальными козьими зрачками.

Создание, зарычав немного отпрянуло. Напор его ослаб и я со всей дури, словно бы заправский футболист залепил ему ногой прямо в грудину, попав чуть ниже того места, откуда у него росли конечности с косами, почувствовав, как что-то мерзко хрустнуло.

Улица тут же огласилась жалобным щенячьим визгом. Монстр отпрянул от меня в сторону, вырывая из рук карабин, плотно засевший на перерубившем его до половины лезвии, застыло на секунду утробно заурчав, словно бы раздумывая броситься в новую атаку или сбежать от жертвы, причинившей ему сильную боль.

Я даже не заметил, как пистолет переместился из контейнера-кобуры на бедре в руку. Только что и успел сообразить, что держу морду гада на прицеле, после чего вдавил спусковой крючок.

Waku плюхнулся очередью плазменных зарядов, сшибая чудовище с ног и монстр кувырком покатился по земле. Ещё несколько серий выстрелов, от которых в разные стороны от уродца полетели крупные ошмётки и куски плоти и горестно вызвавшее создание забилось в агонии, перевернулось на спину и замерло, скрючившись словно паук, сведя все свои шесть конечностей у живота.

В бронекостюме что-то мелодично тренькнуло. Чувствуя, как дрожат от напряжения руки и ноги, я, медленно сохраняя дистанцию обошёл тварь полукругом и засадил ещё пару плазменных снарядов в голову очень напоминающую сплюснутый цилиндр. Сменил разрядившуюся батарею и лишь затем позволил себе выдохнуть.