Текст книги "На чужих рубежах. Посев (СИ)"

Автор книги: Александр Шапочкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

– Так мне голову паковать или всё что найду? – нетерпеливо повторил легат.

– Да я почём знаю, – огрызнулся я. – Пакуй всё, там разберутся...

– Ладно. Не рычи...

Я действительно не понимал ту часть местной жизни, которая касалась то ли религиозных, то ли магических аспектов этого мира. А именно – посмертия и всей связанной с ним неразберихи.

Дидлиэнь о ничего не знала от этом в силу своего возраста. Детям, до особого обряда, после которого они считались взрослыми, полагалось только молиться и верить в богов. Те в благодарность вроде как охраняли их от обращения в нежить и не позволяли колдунам и прочим некромантам с демонами играться с их телами после смерти. Но как ни странно этим всё и ограничивалось. Обратно к жизни малолетних спиногрызов небожители не возвращали, вроде как забирая их неокрепшие души в свои райские кущи.

Путаница начиналась в тот момент, когда они становились взрослыми. Так что в отличии от Диньки, Гронесс и его приятели кое-что слышали об этом безобразии и рассказали нам много всего интересного.

Процедура "Воскрешения" обычно проводилась в храмах и прочих культовых сооружениях. Несмотря на то, что служителями местных "светлых" культов могли быть представители совершенно разных рас, заведовали ими в основном эльдары. Так вот, именно они в результате диктовали многочисленные правила и условия, которые порой были взаимоисключающими, а также собирали нехилую мзду даже за неудачно проведённый ритуал.

Неким тёмным подпольщикам в этом смысле было несколько проще. У них имелись свои покровители, а вместо остроухих бессмертных их капища и прочие синагоги крышевали демоны. Так что результат у них был всегда стопроцентный, главное отсыпь золота и особо не привередничай, если домой после оздоровительных процедур явится не любимый супруг, а какой-нибудь шайтан вселившийся в его опустевшую оболочку.

Но ни бобры, ни ослы не воскрешали тех, кто после смерти обратился в нежить или демоническую сущность. Сроки, когда можно было вернуть тех или иных покойников разнились от пары дней до нескольких тысячелетий, одним требовалась всего лишь фаланга мизинца, для других всё тело и даже так операция могла быть провальной из-за отсутствия у пациента мельчайшей частички плоти.

Существовали куча ядов, особых шаманских техник и магии делающих воскрешение невозможным. Поговаривали об особых приёмах, которыми владели местные ниндзя-ассасины после которых бесполезно было вести их клиентов в храмы. Ну и наконец сами божества могли показать особо ярому атеисту или представителю другой веры здоровый кукиш, да в добавок разрушить то что осталось от его тела, сделав любые попытки возродить человека – невозможными.

Ну и ещё куча разных моментов. Фаргисе, например, официальные члены некоторых гильдии имели перед богами некие привилегии и жёстких табу, порой совершенно нелогичных, напоминающих законодательство некоторых американских штатов. В Сапрадосе дела были ещё хуже. Их фишки и тараканы непонятны были даже жителям соседних королевств. Например, на девственницу, изнасилованную и убитую гоблинами, в обязательном порядке следовало помочиться четырём старикам-вдовцам, и только после этого можно было тащить её в храм. В противном случае – баста. Ничего не получится. Надо ли говорить про абсурд, который предположительно творился в других государствах!

А ведь были ещё какие-то священные рыцари и некоторые жрецы, вообще плевать хотели на эльдаров с их правилами и могли вернуть к жизни умершего прямо на месте смерти. В других случаях не стоило даже пытаться воскресить тех, кто сражался на поле брани. В-третьих, из полегшей армии иногда получалось поднять простого солдата, мало чем отличавшегося от других, но никак не генерала. Да и к самой процедуре отношение было двойственным, кто-то орал про некромантию, кто-то пытался тащить кого-то на костёр, в то время как сосед молился на "воскрешателя".

Ну и естественно совершенно непонятно было можно ли воскрешать нас землян или нет.

– Не хочу ничего знать об этом, – сказал я, направляясь к следующей двери.

– И то верно, пусть Марджи разбирается, – согласился легат.

Странный это был мир. Странным было и то место в котором мы сейчас находились. Во время поездки у нас было время порасспросить Гронесса о древнем хозяине замка.

Эльдары, многие из которых видели ещё падение Единой Империи, а сейчас возились с местными аборигенами, словно с несмышлёнышами, охотно делились с ними памятью минувших лет. Благодаря этим рассказам, тщательно сохраняемым летописцами почти всех королевств, было известно, что ранее континент Шалтен, был частью огромного полуострова. А на этих землях, ныне ставших фронтиром и пристанищем для изгоев, располагалось графство Верп, последним правителем которого являлся Шер Луста.

Во времена правления Грейфона Тёмного, будущий лич, ходил под последним в шестёрках, а когда разразилась война, предал своего сюзерена. Он пожелал остаться в стороне, чтобы позднее договориться с победителями, но не встретил понимания своей позиции со стороны Властелина, наславшего на его земли жуткие мор и болезни. Видя, как один за другим погибают его подданные и не в силах помочь им, бывший в те времена уже глубоким стариком граф Верпа, решился на крайнюю меру.

Нет, он не присоединился к Силам Света, видимо зная, что те, испытывают критическую нехватку тактических печенюшек, а потому сомневаясь в победе эльдар над прежним хозяином, он выбрал другой путь. Шер Луста провёл жуткий, запретный ритуал обращения к повелителям "Плана Смерти" и дабы умилостивить их, принёс им в жертву всех жителей своей столицы. Включая собственную семью.

Вот начиная с этого места, я во время путешествия и перестал внимательно слушать рассказ нашего пленника. Не потому, что историю всегда пишут победители, и без архивных документов из генштаба, приказов главнокомандующего, и, желательно, свидетельств тех, кто пережил зверства проигравшей стороны – всё это туфта и пропаганда. Нет – просто данный рассказ, похоже прошёл через множество творческих переработок.

Из скупой эпической повести, повествующей про хитрого козла, влезшего в разборку между ослом и бобром, и в результате получившему по рогам от обоих, история превратилась в фарс, больше похожий на сценарий к третьесортному фильму. Она обросла подробностями, которые не могла знать ни одна третья сторона и потеряла главное – какие бы то ни было факты.

– Готов, – спросил я, останавливаясь с боку от крепкой на вид деревянной перегородки утыканной ржавыми шипами, закрывавшей ведущую из трапезной арку.

– Да, – ответил легат, аккуратно опуская к стенке свой скорбный груз и перехватывая поудобнее тяжёлый плазмер.

– Поехали! – я ухватился за преграду и с силой потянул её на себя.

Глава 15

На следы, оставленные группой Далиэнь, мы вышли примерно через час, изрядно поплутав по подземным ходам, залам и многочисленным переходам, когда вышли наконец в помещения, расположенные под правой башней. Там обнаружились остатки временного лагеря и тела пяти бочкообразных рыцарей, со странными шестигранными шлемами на деыормированных черепах, аккуратно сложенных в рядок возле стены.

В отличие от авантюристов, нам с легатом отдыхать не требовалось. Хоть по дороге мы много раз сталкивались с разнообразными противниками, особых проблем нежить нам не доставляла и в большинстве своём безропотно гибла даже, а порой так и вовсе игнорировала присутствие чужаков вплоть до того момента, когда плазменный выстрел разносил им черепушку. Зато разнообразие всяческих уродцев, которых нам довелось повидать за столь короткое время, заставляло на полном серьёзе задуматься над вопросом из какой собственно кунсткамеры сбежал весь этот жутковатый зоопарк.

Болезненно худые и страдающие ожирением, двухголовые или вообще без сего важного органа, трёхногие, многорукие, какие-то комки слепленных вместе человеческих тел и полностью исковерканные, лишь отдалённо похожие на нечто антропоморфное создания. Они так и норовили выпрыгнуть из темноты, вылезти их какой-нибудь щели или выбежать из неприметной ниши. Складывалось впечатление, что многие из них так и вовсе были созданы с одной единственной целью – дождаться нашего появления и выпростав себя из узкого вентиляционного хода, тут же бесславно сдохнуть.

Меня надо сказать особенно сильно поразили некие уродцы, представлявшие из себя двух мертвецов, один из которых сросся с тремя тяжелеными балками, собранными на подобии противотанкового ежа, на который кто-то натянул его тело. Второй же, словно в каком-нибудь мультфильме торчал, воткнувшись головой в потолок, прижимая к себе товарища руками и ногами.

Стоило только кому-нибудь оказаться под этим тандемом, как они расцеплялись и тот что "ёж" обрушивался жертве прямо на голову. Успешно он приземлился или нет – было неважно, потому как он в любом случае тут же начинал жалобно верещать. Реагируя на этот звук руки его напарника быстро удлинялись и, он начинал слепо шарить ими по полу, пытаясь найти своего голосистого приятеля.

А вот легата же все эти выходцы из второсортных ужастиков не впечатляли. Однако, одна из увиденных нами картин проняла даже его. Мы двигались по длинному, мрачному коридору, который после поворота внезапно вывел нас в ярко освещённую искрящими факелами небольшую пиршественную залу, неведомо зачем устроенную рядом с мрачными казематами.

В центре её компания из двадцати покойников в насквозь проржавевших латах, навсегда застыла за длинным обеденным столом. То была не нежить, а самые что ни на есть настоящие мертвецы, которых в этом во всех отношениях "приятном" местечке имелось в избытке. Так что можно было не волноваться, что вся эта братва внезапно вскочит на начнёт предъявлять претензии нарушившим их уединение чужакам.

Но всё это цветочки – ягодки, а точнее одна ягодка, в одной шёлковой набедренной повязке, позвякивая золотыми украшениями, извивалась перед своими плохо сохранившимися зрителями прямо на столе. Нечто, на первый взгляд казавшееся вполне живым и упругим женским телом, имело длинные, стройные ноги – вместо рук. На том что называлось у нормальных людей "верхними конечностями" она стояла. Они словно в присказке росли у неё прямо из бёдер.

Голова существа, перевёрнутая, торчала подбородком вверх, а в пустых глазницах и во рту поблескивали драгоценные камни. Шелковистые рыжие волосы струились будто бы роскошная борода, меж полных упругих грудей, которые иногда раскрывались наподобие век, являя нам огромные, размером с суповую тарелку, глазные яблоки с ярко розовыми радужками и чёрными точками зрачков.

Нервы легата не выдержали, кода существо заметив новых поклонников, томно закатило свои глазастые сиськи. Набедренная повязка вдруг зашевелилась, из-под ткани выскользнул длинный красный язычок, призывно облизавший низ живота мерзкой твари.

Выдав адскую смесь из русских, латинских и инопланетных ругательств Юстициан вдавил до упора гашетку своего тяжёлого плазмомёта, и матерился, заглушая истошные визги создания, до тех пор, пока от уродца не осталась лишь пара обугленных ошмётков. После чего посетовал, что после такого зрелища, вполне можно стать "греком", в самом плохом смысле этого слова.

Я конечно понял, что он хотел этим сказать, но так-как слабо разбирался во взаимоотношениях античных народов, предпочёл промолчать. После всего увиденного мною за сегодняшний день, монструозная "танцовщица" представлялась мне просто чьей-то глупой шуткой. Впрочем, мы с легатом принадлежали к разным временам и культурам, а потому, немного по-разному воспринимали местных ужастиков.

– Слушай, Виктор, как ты думаешь, – разбавил стук бронированных ботинок о ступени голос легата, – вот зачем они полезли в подземелье?

Дверь в комнату, или точнее небольшую залу, в которой искатели приключений останавливались на привал нам пришлось вышибать. Потому не оставалось никаких сомнений в том, что Далиэнь действительно повела свою маленькую группу вниз по большой винтовой лестнице, начинающийся в этом помещении и уходящей куда-то под замок. Я даже специально пробежался до аркады, проложенной под мостом возле надвратной башни, и убедился, что волшебница не могла свернуть куда-нибудь ещё.

– Динька говорила, что отряд её сестры периодически кормился с этого места, – ответил я. – Если в Фаргисе не получалось взять денежный заказ, они отправлялись в Занунд. Глубоко в замок вроде не забирались, так, пробегались по верхам. Собирали с нежити всё, что могли найти и унести, после чего отвозили в деревню волшебницы где у них имеется нечто вроде перевалочного склада. Так что в какой-то мере эту цитадель они знают.

– Значит, марадёрствовали помаленьку...

– Можно и так сказать, – пожал я плечами, – но здесь, как я понял, это в порядке вещей и не осуждается обществом. Тем более что дя различных авантюристов, сбор подобных трофеев – основной способ заработать себе на хлеб.

– Получается, эта эльфийка действительно точно знала, что в Занунде им ловить нечего? – задумчиво подытожил легат. – И всё равно попёрлась сюда, да ещё и с не полным отрядом?

– Похоже на то. У неё по какой-то причине не было иного выхода, – вздохнул я. – Либо согласиться сунуть голову в петлю, либо, что-то совсем не хорошее. Динька к сожалению, об этом ничего не знает. Детей, на совет старейшин не пускают, а сестра пришла с него злая и почти ничего ей не сказала.

– А Гронесс, по его же словам, даже не поинтересовался сутью вопроса, – продолжил римлянин. – Скажи Виктор, а вот ты бы...

– Хочешь спросить, как бы я поступил на его месте?

– Для примера...

– Не думаю, что с моей колокольни уместно рассуждать о поступках местных жителей. А с чего вдруг такие вопросы?

– Но вот ты говоришь, что эти искатели приключений, регулярно посещали этот замок, – вместо прямого ответа задумчиво произнёс легат.

– Это не я говорю, а Дидлиэнь.

– Не важно! Тебе не кажется странным, то, что её без пяти минут супруг никогда не бывал с ней в набегах на Занунд?

– Он вообще кажется мне очень скользким типом, – ответил я. – Но давай говорить честно: Во-первых, личные взаимоотношения аборигенов для нас тёмный лес. Вполне может статься что в его поведении нет ничего предосудительного...

– Ignoratium non est argumentum! – фыркнул римлянин.

– Аргументы? Будет тебе и "аргументум" и пример доходчивый! – ответил я. – Вот у вас термы – были центром общественной и культурной жизни, а я в наши "Сандуны" ходил попариться, пивка с друзьями вымыть и шлюх потискать! А ведь и то и то – баня. Ещё пример хочешь? Ты в цирке бывал?

– Глупости говоришь! Не раз и не два! – в голосе Юстициана проскользнули ностальгические нотки. – Особенно когда Гай Корнелий Вер и Квинт Цистилий Ливий Клавдиан на своих колесницах устраивали гонки...

– Вот! – воскликнул я. – Для тебя это то, что в моё время называлось греческим словом ипподром! А у меня "цирк" ассоциируется с грусным дрессированным слоном и бл... и унылыми клоунами!

– Кло-унами?

– Именно с ними...

Мы спустились в круглое помещение, заваленное поломанными, раздробленными и пожжёнными человеческими скелетами, вперемешку со ржавым оружием. Этот ковёр из костей вёл в небольшую арку, за которой в голубом свете, исходящем со свисающих с потолка горшков, виднелись ряды массивных мраморных саркофагов с откинутыми и разбитыми крышками.

– Пример про цирк может быть не самый удачный, но про поведение в банях ты я думаю понял. Так вот, а во-вторых, – продолжил я, когда мы пересекли гробницу и через пролом в стене вышли в запутанный лабиринт состоящий из многоярусных коридоров с многочисленными зарешеченными камерами. – Во-вторых, к любой странности при желании, всегда можно найти вполне приемлемое и логичное объяснение.

Дальше какое-то время мы двигались в тишине. По оставленным преследуемой группой следам, спустились ещё на несколько ярусов, а затем поднялись вверх на примитивном подъёмнике приводимым в действие неведомым цепным механизмом.

– А ещё, он неправильно держит лук... – нарушил вдруг затянувшееся молчание легат. – Это явно непривычное для него оружие. Точнее не так. Этот человек привык пользоваться образцами с короткими плечами и стрелять на небольшие дистанции.

– Ты это о чём? – не сразу понял я, осматривавший в это время небольшую пещеру, в которую нас привёл извилистый коридор и её главную достопримечательность – небольшую часовню, выстроенную у дальней стены.

– О записи, которую ты слил мне с твоего костюма,– ответил римлянин. – Это Гронесс попал в одну из камер, когда тот валялся на земле. Так вот, охотничий лук настоящие стрелки так не держат...

– Да что ты к нему привязался?

– Так... – замялся Юстициан. – Понимаешь ли, когда мы от машины уходили, я приказал ему вколоть сонного зелья. И проследить, что бы он дрых, покуда мы не вернёмся.

– Ну и правильно. Нечего ему без нас по вездеходу шариться! Ещё сломает чего-нибудь.

– Значит одобряешь?

– Вполне! – усмехнулся я. – Юст, с каких пор легату Третьего Рима стало нужно моё одобрение.

– Да ну тебя! – отмахнулся он. – Я же с тобой по-дружески советуюсь! Ты правильно сказал – скользкий он человек. И опасный... вот я и решил перестраховаться.

– Опасный? – оглядывая внутреннее убранство часовни немного рассеянно переспросил я, но легат то ли не услышал, то ли решил не углубляться в данную тему.

То, что снаружи выглядело маленьким домиком с символом в виде круга в который была вписан кулак с поднятым к верху указательным пальцем над дверью, внутри оказалось огромным храмом, вырубленным прямо в скале. Почему я сразу же решил, что вижу перед собой культовое сооружение? Видимо именно на такие ассоциации натолкнули меня окна часовни, выполненные в виде стреловидных арок, забранные цветными витражами, изображавшими каких-то людей.

Ну, а когда мы прошли сквозь массивные украшенные орнаментом двери, в принадлежности данного сооружения отпали последние сомнения. Внутренний интерьер и убранство отдалённо напоминали готические костёлы, такие – какие я видел вовремя турпоездки во Францию. Были правда и отличия. Так, например, на месте распятья был установлен постамент с троном, на котором сидела статуя обнажённой женщины, обнимавшей копьё. Да и лавки для прихожан располагались не ровными рядами, а полукругом, образуя перед скульптурой большую практически круглую площадку.

Именно на ней авантюристы вступили в бой с низкорослым мертвецом, выряженным в длиннополую красную хламиду с забавной шапочкой на голове, напоминающей поставленный на один из углов куб. А также с его свитой – безголовыми монахами в чёрных рясах, вооружённых посохами с навершием в виде кулака с воздетым указующим перстом, сжимающим недлинную цепь, заканчивающуюся то ли кадилом, то ли фонариком.

Далиень и её спутники победили, однако отряд понёс потери. Альгерт – один из мечников "Когтей ласточек" получил заряд чего-то смертоносного в нагрудную пластину доспеха, пробивший её вместе с телом насквозь. Друзья аккуратно уложили покойного прямо у постамента, и даже подвернули голову так, что казалось, будто он смотрит на женщину с копьём. Из чего вполне можно было сделать вывод, что сама по себе обнажённая мраморная красавица являлась кем-то из пантеона светлых богов, а местная нежить обитала здесь "постольку-поскольку" и с культом была связана исключительно своим прижизненным местом работы.

– Ты хоть доспехи с него сними, – предложил я, в спину легату, направившемуся к трупу мечника. – Умаешься таскать.

– А я носить его и не собираюсь, – ответил римлянин, опуская мешок с Алис рядом с телом её приятеля. – Не вижу смысла. Ребята из контубернии Лю Джоу уже должны были разобрать завал в надвратной башне. Сейчас поговорю с ним, объясню, как пройти, пусть отправит парочку легионеров. А девушка... она уже никуда не убежит. Пусть пока здесь полежит, их подождёт.

В общем-то – логично. Особого смысла нам самим таскать с собой мёртвые тела – не было. Если с Алис это ещё было оправданно, не оставлять же тело в помещении, в котором вот-вот начнётся пожар, то Альгерт, судя по его состоянию, пролежал здесь уже несколько местных суток и ничего особенного с ним не приключилось.

Покуда Римлянин связывался со своим деканом и отдавал указания, я выяснил, что в храме оставшиеся после боя в живых искатели приключений останавливались на очередной привал. Прямо у подъёмника, расположенного в хорах, на балконе правого нефа. Поле чего с его помощью покинули это место.

Дождавшись, когда платформа с лязгом опустится по стволу шахты, мы последовали за ними. После долгого и довольно медленного подъёма обнаружили, что находимся ни много ни мало на верхнем ярусе одной из невысоких башенок замка. С неё мы перебрались в одно из его крыльев, а затем ещё около двух часов плутали по коридорам, галереям, заглядывали в комнаты и переходили с этажа на этаж. Несколько раз я терял след авантюристов и тогда нам приходилось наугад бродить по Занунду, вырезая всю встречающуюся на пути нечисть, пока наконец, вновь не находились явные признаки того, что группа эльфийской волшебницы побывала здесь перед нами.

Скитания наши в итоге привели нас в гигантская библиотеку, все стены и колонны которой были уставлены полками, хранящими на себе бесчисленное количество фолиантов, рассыпающихся при первом же прикосновении. В ней мы неожиданно задержались, но вовсе не из-за любви к знаниям и книгам, а словно зеваки в цирке уродов, потратили минут десять на то, что с несколько нездоровым любопытством рассматривали мёртвое тело "женщины-сколопендры".

Было в что-то совсем неправильное в притягательности подобного отвратительного и между тем элегантного существа. Донельзя странное создание! Торс принадлежал очень крупной, но гармонично сложенной темноволосой женщине, вместо лица у которой имелось нечто напоминающее присоску пиявки, а вот ниже живота...

Из бёдер у "красавицы" рос длинный, метров в двадцать, бронированный хвост. В верхней его части он был прикрыт сегментарной кованной бронёй явно искусственного происхождения, а снизу топорщился сотнями, а возможно тысячами изящных девичьих рук, разделённых на левую и правую стороны тела жёлтым костяным брюшком.

Библиотека, в которой мы находились, располагалась в глубине центрального, самого большого строения замка. В неё нас привёл целый каскад лестниц, размежёвывающих между собой большие и малые помещения, наверное, самым запоминающимся из которых был несомненно "Тронный зал". Как и всё в этом дворце, его убранство буквально распадалось на глазах, грозя осыпаться тленом не то, что от случайного прикосновения, а просто ощутив на себе надолго задержавшийся взгляд. Но именно в этом, нетронутым ни живыми, ни мёртвыми месте, глядя на два циклопических трона, я впервые по-настоящему проникся величием древних властителей Занунда.

– М-даа... – в который раз повторил легат, нарезая очередной круг вокруг женщины-сколопендры.

– Да оторвись ты уже от неё! – сказал я, поворачиваясь к дальней стороне зала, где среди ровных рядов уходящих к потолку стеллажей с древними фолиантами виднелось несколько арок.

– Всё-таки надо было прибить Эгея, – ни с того ни с сего заявил Юстициан. – Погубит он людей, помяни моё слово!

– Чего это ты про грека вспомнил? – спросил я, а затем прищурился, заметив в том, дальнем проходе какое-то движение, поднял винтовку и активировал картинку с прицела.

– На местных обитателей насмотрелся, – крякнул Юстициан и вздохнув добавил. – Не нужно было Цезарю эллинов отпускать. Ой не нужно...

Арки на изображении тут же приблизились. Я подкрутил настройку дальности, окошко мигнуло, и я в деталях увидел дальнюю стену соседнего зала, полностью покрытую шикарными витражами. Нет, мне не показалось! В лучах местного светила раскрашенного разноцветными стёклышками в яркие насыщенные цвета, располагался ещё одно тронное возвышение к которому вела покрытая коврами лестница, а перед ним, гордо выпрямив спину и глядя прямо на нас, стояла роскошная дама.

Прямо-таки настоящая королева! Вот только радоваться подобной встречи мне как-то не хотелось. К сожалению, это была не Далиэнь, Динька мне её очень подробно описала, а очередная нежить – то есть существо того типа, видеть которые мне сегодня уже по-настоящему осточертело!

К тому же я поспешил, сказав, что она "стояла". Нет – мёртвая леди вполне себе спокойно левитировала в нескольких сантиметрах над мраморными плитами пола. Её длинное платье и пепельно-белые волосы, перехваченные на лбу диадемой, развевалось, словно бы от сильного ветра, а на бледном обескровленном лице с грустными глазами блуждала загадочная улыбка леонардовской Моны Лизы.

– Лыбится скотина... – отчего-то разозлился я. – Ну улыбайся, улыбайся...

– Виктор, ты чего? – услышал я удивлённый и даже обиженный голос легата. – Мне уже что и о своём подумать нельзя? Ну знаешь ли...

– Да сдался ты мне! – огрызнулся я, а затем поняв, что он принял мои слова на свой счёт, поспешно добавил. – Ноль сто сорок пятый канал себе подключи! Это трансляция с оптики винтовки.

– Ага... сделал, – спустя секунду ответил легат. – Действительно улыбается! А солидный был когда-то дядя. Только, по-моему, он уже всё! Протух окончательно.

– Щас я её... стой! Какой ещё дядя! – удивлённый словами приятеля возмутился я. – Ты ослеп или бабу от мужика отличать разучился? Как ты там говорил? "Греком" заделался?

– Сам ты грек! Единственная здесь баба, которую вижу, валяется рядом с тобой! – огрызнулся Юстициан. – И то я не до конца уверен, что...

– То есть как это? – по спине у меня пробежал целый каскад мурашек.

Почему-то в этот момент мне стало не то, чтобы страшно, но как-то не по себе. У меня что? Начались глюки? Но я же смотрел на картинку, отрисовываемую на поверхности купола! Может быть в электронных мозгах фантома после взбучки, устроенной мне мясниками случился какой-нибудь коллапс?

– Ты уверен? – ещё раз на всякий случай переспросил я. – Там точно нет... беленькой такой, в развивающемся платье?

– Виктор, а с тобой всё в порядке? – немного взволнованно задал встречный вопрос легат.

– Да, да... всё в норме, – пролепетал я. – Это я знаешь... ну, так прикалываюсь. Юмор такой солдатский.

Римлянин подобного юмора явно не оценил, но промолчал и поудобнее перехватив плазмомёт направился к арке. Женщина, нахмурилась и надув губки, слегка отплыла в сторону, иногда косясь в нашу сторону, словно бы решая для себя какую-то сложную логическую задачу. Я же наконец смог полностью увидеть трон, который до этого скрывала от меня её фигура.

На нём действительно восседал мертвец. Явно мужчина, одетый в богато расшитую мантию с огромной дырой на груди, сквозь которую просвечивали белые рёбра, и капюшоном, с ободка которого на его плечи ниспадали длинные золотые ленты, расшитые магическими символами. Он был приличных размеров, но судя по оплывшим, чуть искажённому провисшими тканями лица и впалым слипшимся векам, почти сразу же после смерти превратился в самую настоящую мумию.

Мы таких уже видели в замке. Они были хрупкими и совершенно не опасными, а если даже внезапно оживали, то при первом же движении тут же ломали свои конечности, а то и вовсе рассыпались.

"А может быть это призрак? – мелькнула вдруг в мозгах сумасшедшая мысль. – Если есть ожившие мертвецы, то почему бы не существовать и духам? Это наверное, как её там... о! "Белая дама!"

Была ли незнакомка привидением или нет, но полетав немного перед мумией, она вдруг кивнула своим мыслям и быстро-быстро поплыла по направлению к нам. Я уже прекрасно видел её своими глазами, и точно так же продолжал наблюдать за предполагаемым призраком по трансляции с оптики.

"Пальнуть или не палить? Вот в чём вопрос!" – подумал я.

Девушка не выглядела опасной, однако кто её знает – вот коснётся кого-нибудь такая вот хреновина и всё! Уноси готовенького. И никакого "вжик-вжик" ненужно. С другой стороны, если это мои глюки, то их следует держать при себе! Могут не понять!

Подумают, что всё – баста, поехала крыша у "героя" после всех впечатлений, вот и начал палить в белый свет как в копеечку. А ведь с такими – разговор простой. Быстрый диагноз от Марджи или её бразильца и всё. Лермонтова в одну палату номер шесть к Архимеду, а потом к нам Пушкина или Наполеона подсадят и будем соображать на троих! Причём всё по доброте душевной, ради всеобщего блага и моей собственной безопасности. Вот такая вот дилемма.

Мысли, путаясь неслись с бешенной скоростью. Профессиональный военный во мне буквально орал: "Жми на гашетку! Придурок! Не смей рисковать чужой головой ради собственной задницы!" А вот инстинкт самосохранения или какая другая засевшая во мне злобная эгоистичная бестия буквально верещал вторя ему: "Дибил! Тебя же закроют притом из самых лучших побуждений! Это тебя дурака видимо головой приложило, вот ты летающих баб видеть начал! Электроника ничего не показывает – значит этого не существует!"

– Юст, ещё раз серьёзно спрашиваю! Сам, визуально, или с моей трансляции какие-нибудь аномалии наблюдаешь? – я попытался говорить спокойно, но голос взволнованно задрожал.

– Нет... – обеспокоенно ответил римлянин. – Вектор ты точно в порядке?

И в этот момент я решился. Пусть лучше меня положат в срочно организованную дурку, чем я буду всю жизнь сожалеть о том, что мог спасти своего друга, но не сделал этого.

Палец лёг на спусковую пластину и начал выбирать спуск. Прицел сошёлся с переносицей летающей женщины от которой до Юстициана оставалось метров пять, как вдруг...

Нет, призрак или кто это там был, не напал на моего приятеля и не превратился в жуткого монстра как-то обычно показывают в голливудских фильмах. Девушка, которой при ближайшем рассмотрении я бы дал лет девятнадцать, максимум двадцать, вдруг широко раскрыв глаза, надула щёки и высунула язычок. Приставив раскрытые ладошки большими пальцами к вискам, она, забавно отключив зад, покачиваясь принялась парить перед взволнованно озирающимся легатом, а затем, схватившись за живот беззвучно и как-то, искренне что ли, рассмеялась.

– Всё в порядке, – ответил я, слегка отводя ствол, но всё равно готовый в любой момент выстрелить в существо, если оно проявит хоть каплю агрессии. – Фантом сбоит. Стоит на мужика в кресле навестись, как появляются странные белые пятна...

– А, – вдруг ни с того ни с сего понимающе ответил мне Юстициан, – У меня похожие проблемы, ни с того ни с сего климат-контроль включился. Куда дальше идти-то?

– Честно говоря – не знаю, – ответил я, не отрывая взгляда от глюка, продолжающего потешаться над легатом. – Так просто не определить. Ты заметил, что на других этажах местами трёхсантиметровый слой пыли, а здесь её нет вообще?