Текст книги "Гридень и Ратная школа 2 (СИ)"
Автор книги: Александр Гримм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Глава 18
Время для меня будто замедлилось. Словно в трансе я мысленно сосчитал количество орудийных стволов. Ровно два десятка. Именно столько сейчас смотрело мне в лицо.
Страха не было. То ли я слишком устал ото всей этой беготнёй, то ли где-то в глубине души понимал, что дёргаться бесполезно.
Стоит мне двинуться, и артиллерийская батарея попросту сметёт меня ко всем чертям. Бронекостюм после такого, скорее всего, уцелеет, а вот я сам – это уже вряд ли. Чудовищная перегрузка от ударной волны попросту взболтает мне всё нутро.
Мысли судорожно заметались в голове, но ни одна из них не сулила и шанса на спасенья. Оставалось уповать лишь на Неждана, точнее, на его ошибку…
– Ну вот, видал, как всё обернулось? – самодовольно произнёс беглый сварожич.
Его слова пролетели мимо моих ушей. В тот момент мне казалось, что сами боги услышали мои мольбы и решили-таки подсобить. А иначе, чем ещё как не божьим провидением можно было объяснить внезапную велеречивость Неждана?
В этот момент я мысленно отвесил самому себе подзатыльник.
Да какие ко всем чертям боги⁉
Этот Неждан – он же вчерашний пацан, вот и хорохорится почём зря! Просто и без затей хвастается новой силушкой перед былым обидчиком. Наверняка будь на его месте бывалый вой, он бы давно дал залп, да не один – чтоб наверняка.
Осознав эту простую истину, я тут же распалил горн и как следует приложился рукой к нутру экзосклета.
Привычная уже рябь пробежала по бронекостюму, и в этот момент я, наконец, ответил:
– Никак вы, дураки, не научитесь. Ты сначала дело сделай, а потом болтай.
– Так, я… – гневно раззявил рот Неждан, но договорить не успел.
Яркая вспышка озарила всё обозримое пространство. А когда она рассеялась, я был уже в безопасности, двумя метрами под землёй. На поверхности остался лишь отслуживший своё бронекостюм, да и тот в качестве приманки.
Сквозь толщу земной породы, в которой я теперь хоронился, пробился гул с поверхности. О том, что стало его причиной и гадать не стоило. Неждан, наконец, спохватился и вместо пустых слов запулил в меня чередой убойных снарядов.
Земля вокруг задрожала. Даже здесь на глубине двух метров, я почуял ударную волну от взрыва. Видать, бывший соратник так сильно перебздел, что решил пальнуть разом из всех орудий.
Я невольно улыбнулся и поярче распалил горн. Зациклившись на ушлом рододателе, я совсем позабыл о том, что подельники беглеца далеко не такие же хитровыдуманные как он сам. Тот же Неждан, несмотря на свою новоявленную силу, всё ещё оставался обычным молокососом. Житейского опыта ему явно недоставало.
На этой его слабости я и собирался сыграть. Но было и ещё кое-что, нечто не менее важное. Та самая незримая ковка, о которой он столько слышал, а теперь ещё и увидел её воочию. А главное – я, наконец, понял, как она работает. Тот первый лже-Неждан сам того не подозревая выдал мне сокровенную тайну незримой ковки.
Мелкие частицы, не видные глазом, – припомнил я его слова.
Для обычного славийца эти речи были сродни отборной чуши или бредом душевнобольного. Для меня же человека двадцать первого века – это была подсказка. Уж я-то прекрасно знал, что это за частицы такие.
На самом деле ответ всё это время и так лежал на поверхности, просто я был слишком слеп, чтобы его разглядеть. Ещё там на проклятой горе Войтех Мертвоголов впервые показал мне азы незримой ковки. Его смрадный газ и был тем переходным шагом от ковки зримой к ковке незримой. Ведь что есть газ – как не мелкие разреженные частицы?
* * *
Неждан ликовал. Стоя над покорёженными останками чужой брони, он с упоением вдыхал запах гари. На этот раз он всё же сумел переиграть выскочку…
Чего-то остро кольнуло в груди. Правда, бывший гридень не обратил на это внимания, А через секунду и вовсе об этом позабыл. Впрочем, к подобному он был уже привычен. В последнее время с его памятью творилась какая-то непонятная тарабарщина.
Его наставник и покровитель, беглый рододатель как-то обмолвился, что беда с памятью – лишь временное явление. Можно сказать, малая цена за освоение столь желанной силы.
Тут Неждан был с ним согласен. Незримая ковка и впрямь стоила всех его мытарств, головных болей и провалов в памяти. Он ни о чём не жалел.
Глаза защипало, и он машинально смахнул слезу.
– Чернобогов дым, – с хрипотой произнёс Неждан.
Из глубин памяти отчего-то всплыла та их совместная посиделка в его комнате. Тогда они с Культяпкой вроде как пожали руки и забыли о былом. Даже чарку с медовухой распили на двоих…
От этих воспоминаний у него снова закололо в груди, и радость от победы отчего-то поутихла. А головная боль, наоборот, внезапно усилилась.
Перед внутренним взором ни с того ни с сего замелькали странные и пугающие образы.
– За что ты так со мной…за что… – непослушными губами прошептал Неждан.
Договорить он не успел. Внезапно пол у его ног раскололся и из образовавшегося разлома ударил яркий свет.
От удивления Неждан едва не сплоховал. Он практически потерял контроль над незримой ковкой и уронил наземь два десятка орудий.
Но именно эта его оплошность тут же вытеснила лишние мысли из головы и снова привела его в боевую готовность.
Под воздействием чудодейственной ковки воздух перед его грудью уплотнился и оттолкнул его подальше от подозрительного разлома. Это его и спасло. У самого его носа со свистом пронеслась крупная шрапнель.
Едва не потеряв голову, он, будучи ещё в полёте, ещё сильнее уплотнил воздух перед собой. Своевольная стихия стала для него надёжным щитом. И именно на этот щит он и принял второй залп. Десятки осколков из неведомого чёрного металла зависли прямо у него под носом, не в силах преодолеть воздушную преграду.
Правда, уверовавший в собственное могущество сварожич даже не обратил на них особого внимания. Он уже вовсю готовился к повторному залпу: при помощи новообретённой силы перезаряжал многочисленные орудия и рыскал глазами в поисках врага.
В чадном дыму он искал хоть малейший намёк на вражеский силуэт. Искал и не находил. Яркая вспышка уже давным-давно испарилась, а враг так и не явил себя. Лишь проклятущий дым словно живой летал над разломом и раз за разом выпускал из своих недр чёрные стальные осколки.
Всё это понемногу начинало раздражать Неждана. Не такой схватки он ожидал. Вместо честной битвы лицом к лицу он получил подлые салки в кромешном дыму. И ладно бы это был обычный дым…
Внезапная догадка осенила Неждана. Страшное подозрение поселилось в его воспалённом мозгу. Он с недоверием глянул сначала на свои горны, вокруг которых продолжал рябить послушный его воли воздух, а после снова перевёл взгляд на «оживший» дым.
– Да быть того не может! – воскликнул Неждан.
До самого последнего момента он отказывался верить в происходящее. Наивно полагал, что дым колышется от сквозняка, из-за дыры, проделанной в потолке. Но что если…
Додумывать столь крамольную мысль он не стал. Какой-то иррациональный страх вдруг обуял его с головы до пят. Больше не раздумывая, Неждан сделал повторный залп.
В тот момент в его голове билась одна-единственная, отчаянная мысль: лишь бы попасть, лишь бы задеть, хоть самым краешком!
– ГРАХ! – грянули два десятка орудийных стволов.
Стены катакомб содрогнулись от могучего взрыва, с потолка посыпалось каменное крошево. Клубы дыма разнесло ударной волной, и он всё-таки разглядел своего противника.
На краю разлома, распростав руки в стороны, стоял ОН. Целый и невредимый. ЕГО левая рука была объята светом Сварога, а на губах играла безмятежная улыбка. Казалось, он был счастлив. Казалось, что те два могучих залпа канули в пустоту.
Да многое тогда казалось Неждану. Например, что под личиной Культяпки скрывался сам Чернобог.
Необъяснимый страх ещё сильнее сковал нутро бывшего гридня. И будто этого было мало его головная боль резко усилилась, будто кто-то там, позади вогнал ему ржавый гвоздь в затылок.
Не помня себя от боли и страха, он снова потянулся мыслью к артиллерийским орудиям.
– ДА СДОХНИ ТЫ НАКОНЕЦ! – проревел Неждан.
Согласно его воле ударные механизмы один за другим стукнули по гильзам снарядов и…ничего не произошло!
Неждан с удивлением оторвал взгляд от врага и посмотрел в сторону парящих орудий.
– Как⁈ – с нескрываемым удивлением вымолвил он.
Весь тот дым, что до этого укрывал фигуру ненавистного Культяпки, теперь окутывал стволы его орудий.
– Ловкость рук и никакого мошенства, – пожал плечами однорукий гридень.
И только в этот момент Неждан, наконец, заметил тонкую струйку дыма, что тянулась от горна Культяпки прямиком к артиллерийским стволам.
– С воздухом у меня пока не очень выходит, а вот с дымом самое то. Прощай, Неждан.
Болезненный звон ударил Неждана по ушам.
Последним, что он увидел, были трещины на стволах орудий. А после, его накрыло волной огня.
* * *
Я с лёгкой грустью наблюдал за огненной бурей.
Уплотнённый воздух и впрямь отличная защита, но только когда дело не касается огня. В противном случае быть беде. Под действием высоких температур безобидный кислород превратится в коварный углекислый газ и тогда неудачливого повелителя воздуха ждёт смерть от удушья.
Это в лучшем случае. В худшем же – он спечётся заживо под действием высоких температур. Это и произошло.
Прямо на моих глазах чёрная обугленная головешка, некогда бывшая молодым парнем, осела на каменный пол.
Неждан был мёртв.
С тяжёлым сердцем я подошёл поближе к его телу. Ни чтобы попрощаться, захоронить или не дай боги отдать последние почести. Нет, я собирался вскрыть грудную клетку мертвеца и достать оттуда алатырь-камень. Последний мог вскорости пригодиться.
Словно по мановению волшебной палочки из моего протеза выскочило длинное чуть зазубренное лезвие. Таким и плоть резать сподручно и кости пилить – то что надо для вскрытия.
С лёгкой брезгливостью я склонился над телом покойника и коснулся холодной сталью прогоревшей до хрустящей корочки груди…
– Кха-кха, – раздалось едва слышное покашливание.
Невольно я покосился в сторону источника звука и тут же об этом пожалел. Мой взгляд столкнулся со взглядом «мертвеца».
– По…пал…ся, – прохрипел Неждан.
Губы бывшего гридня треснули, и наружу обильным потоком полилась сукровица. Я попытался отвести взор от столь мерзкого зрелища, но не преуспел. Холодный взгляд голубых глаз будто приковал меня к месту. Я и впрямь попался.
С самого начала нашей схватки я старался не пересекаться с ним взглядом. Знал, чем это может обернуться. И вот, в конце концов, я всё же угодил в эту ловушку.
Сознание принялось потихоньку уплывать куда-то вдаль, а сам я постепенно начал терять контроль над телом. Даже горн и тот стал затухать. Сила Сварога медленно, но верно покидала меня.
Единственным подвластным мне органом чувств оставался слух. При помощи него я и различил приближающиеся шаги. Их звук был робок и нетороплив, словно принадлежали они старику или немощному больному.
А ещё я услышал лёгкие постукивания, что раздавались в унисон с шагами.
Трость! – сразу сообразил я.
Вскоре я краем глаза заприметил размытый человеческий силуэт. Он постепенно приближался. Правда, разглядеть его как следует я всё ещё не мог. На общем фоне выделялись лишь белоснежные одежды священника и такого же цвета трость. Лицо же и вовсе оставалось неразличимо.
– Ну здрав будь Стоум, и года не прошло, – словно старого знакомого поприветствовал меня незнакомец. Вот только его шепелявый голос ни на йоту не всколыхнул мою память, я точно слышал его впервые.
– За…что… – снова раззявил рот Неждан.
– За что⁈ Ты ещё спрашиваешь за что⁈ – ни с того, ни с сего взъярился шепелявый. И столько неподдельной злобы было в его искажённом голосе, что я всем нутром почуял неладное. – Да ведь это ты должен был быть на моём месте! Почему постоянно я впереди⁈ Почему всё всегда на мне⁈ Почему ты такой никчёмный⁈ Все мои беды из-за тебя…НЕТ! Из-за вас обоих!!!
– Бр.…
– Замолкни!!! – белоснежная трость словно карающий меч обрушилась на горло Неждана.
На какую-то долю секунды глаза юного сварожича широко распахнулись. Он в последний раз моргнул, прохрипел что-то невнятное, а уже через мгновение его взгляд остекленел. Жизнь окончательно покинула беглого гридня.
Когда глаза Неждана потухли, я снова попытался вырваться из-под власти морока. Но всё было тщетно. Казалось, даже после смерти воля гридня удерживает меня на месте.
– Не старайся, он был всего лишь проводником, – пожурил меня шепелявый, а после приказал. – Посмотри на меня!
Голова сама без моего ведома повернулась в нужную сторону и в ту же секунду мне резко поплохело. Казалось, передо мной предстало не человеческое лицо, а мясной огрызок, из которого обильно проглядывают хрящи и подсохшие кости. Такого преотвратного зрелища я не видел с тех, пор, как узрел Войтеха Мертвоголова без противогаза.
– Нравится? – спросил незнакомец.
Воздух со свистом вышел из его дырявой щеки.
– А ведь когда-то я был хорош собой. И будущее мне было уготовано светлое и безбрежное. А потом появился ты, и всё пошло наперекосяк. Ну что, теперь признал?…ОТВЕЧАЙ!!!
После гневного окрика я тут же почувствовал, как ко мне вернулась способность говорить.
– Нет, – с трудом произнёс я.
– А если так? – белоснежные одежды распахнулись, являя моему взору тщедушное тело.
Оно точно так же, как и лицо, было истерзано. Вот только раны на нём были куда отчётливей. Я без труда признал в них следы когтей и зубов. Особенно чётко они виднелись на изодранной левой руке…
Череда из воспоминаний галопом пронеслась в моей голове и ответ вырвался сам собой:
– Ждан.
– Сразу не признал, богатым буду, – погонщик довольно оскалился, отчего на свет показались многочисленные пеньки зубов. – Ох, знал бы ты как я ждал этого дня. Ни днями, ни ночами не спал, всё вас с братцем вспоминал. Тебя-то понятно, со свету сжить хотел. А про него думал, что придёт он за мной да спасёт. А он сучонок такой знаешь, чего учудил? Волосы мои паскуда такая первым делом сжёг, даже не попытался даром своим меня отыскать. А вместо этого ещё и с тобой, моим убийцей мировую распил да побратался. А рассказать тебе, чем я занят был, пока вы два отродья медовуху хлестали? Рассказать?
– А может, не надо? – просипел я. – Мне эти слезливые истории уже поперёк горла.
– И то верно, зачем рассказывать? Я лучше на деле покажу. Сначала псам голодным тебя скормлю, потом останки твои в солёной водичке пару деньков помариную. Ну а коли выживешь, то и до палачей местных дело дойдёт. Ох, чую ждут нас с тобой весёлые денёчки.
– Выходит, это ты братцу своему голову задурил?
– А там и дурить-то было нечего. Он же и впрямь тебя невзлюбил. Только смелости ему не хватало злобу свою из нутра вытянуть. Тут-то я ему и подсобил. Правда, он и здесь облажался. Даже с ковкой незримой не смог с тобой совладать. Бездарь редкостный. Хорошо, хоть поводок мой крепок оказался, сумел я вовремя глазами братца завладеть…
– Какие же вы оба болтливые, что ты, что брательник твой. Одного поля ягоды. Достали.
– Да я тебя…
– БАХ!!! – голос Ждана потонул в оглушительном грохоте.
– Говно – этот твой поводок, – я утёр рукавом чужую кровь с лица и перевёл взгляд на дымящийся протез. – Может, над людьми ты и властен, но механизмы тебе не по плечу.
Ждан лежал в паре метрах от меня. Бок погонщика был разворочен выстрелом из Дуболома. Некогда белоснежная ткань стремительно окрашивалась в красный. На губах велесита уже вовсю пузырилась кровь.
– Как? – только и смог прохрипеть смертельно раненный погонщик.
– Сварогом об косяк.
Глава 19
Ждан ещё пару раз вздрогнул и затих. Кровь на его губах перестала пузыриться. И вместе с тем пропал и блеск в его глазах.
Смерть сослуживца немного расстроила. Ни то, чтобы Ждан так уж сильно запал мне в душу, просто хотелось как следует допросить его перед смертью. Мало ли какими секретами он мог обладать?
Отбросив неуместные в данный момент мысли, я перевёл взгляд на пробоину в потолке. Оттуда до сих пор доносился шум – стало быть, сражение с Трояном ещё не окончилось.
И словно в подтверждение этих домыслов из пробоины в потолке раздался мощный взрыв.
Заслышав его, я тут же подобрался и приготовился к новой схватке. И на этот раз я не особо опасался за её исход. Новообретённая сила вселяла небывалую уверенность и дарила крепкий кураж. Казалось, Незримая ковка разом вознесла меня на вершину миру.
Больше не мешкая я снова воззвал к могучей силе и провёл единственным горном перед собой. Воздух передо мной податливо задрожал.
Спустя мгновение из яркой выпашки родилась каменная лестница. И вела она прямиком к пробоине в потолке.
Мне оставалось лишь взобраться по ней и спасти своих боевых товарищей. Но именно в этот момент дымка от прошедшего боя, наконец, рассеялась, и я увидел нечто необычное.
С той стороны, откуда предположительно приковылял Ждан исходил тусклый голубоватый свет.
Проследив за его источником, я внезапно для себя обнаружил ещё один проход.
На первый взгляд в моей находке не было ничего необычного. Подумаешь, эка невидаль – очередной отнорок в сети разветвлённых как муравейник катакомб. Но именно этот определённый коридор сильно отличался от уже виденных прежде. Над аркой входа были заметны выбитые в металле, скрещённые между собой кузнечные молоты, а под ними горн.
Не признать в них символы Сварога я попросту не мог.
Напоследок глянув на каменную лестницу, я развернулся и скорым шагом направился в сторону голубоватого свечения. Загадочный проход манил меня словно магнитом. Казалось, он полностью завладел моим вниманием.
Впрочем, несмотря на спешку осторожности я не утратил. Левый горн всё так же «ласкал» воздух. Я был готов к любым неожиданностям. По крайней мере, именно так я думал. А затем я пересёк порог загадочного коридора, и уверенности в этом у меня как-то поубавилось.
В глаза сразу бросились стены. Точнее, их поверхность. Прежде я не видел ничего подобного. От пола до потолка тянулась сплошная полоса из барита.
Этот грязновато белый, с жёлтыми вкраплениями камень я видел лишь единожды да и то на страницах учебника. Но тем не менее запомнил я его хорошо и надолго. Да оно и немудрено, ведь барит был отнюдь не обычным камнем. Мало того, что его использовали в виде изоляции на химических производствах, так он ещё и неплохо справлялся с защитой от радиации.
Последнее особого насторожило. Если неизвестный зодчий знал об истинном предназначении барита, то впереди меня ждало нечто необычайно опасное.
Отныне голубоватое свечение, исходящее из недр коридора, больше не казалось мне таким безобидным.
Но, несмотря на опаску, отступать я и не думал. Горн в моей руке сверкнул и воздух вокруг обратился материей. В мгновения ока я оказался облачён в прорезиненный глухие одежды.
Последний раз я надевал такой, когда проходил военную кафедру. Тогда костюм для химзащиты казался мне орудием пыток, теперь же я был несказанно рад тому, что когда-то его носил.
Под противный скрип резины и собственное тяжёлое дыхание я двинулся дальше. Линзы противогаза порядком сужали обзор, но даже так я замечал всё больше и больше странностей.
Помимо стен из барита, моё внимание привлёк ещё и потолок необычного коридора. По всей его длине змеилась выбоина. Казалось, будто оттуда что-то выдрали, с корнем…
Но все эти странности меркли на фоне появившейся вдали преграды. В конце тоннеля меня ждала дверь. Если, конечно, можно назвать дверью круглую стальную бандуру с вентилем посредине. Такие я видел только в банковских хранилищах, да и то лишь в фильмах. Но главное – она была приоткрыта и именно из-за неё исходил тот самый голубоватый свет.
Осторожно ступая я приблизился к двери и заглянул внутрь.
Я ожидал увидеть всё что угодно: лабораторию безумного ученного, химическое производство, хранилище для опасных материалов, камеру пыток в конце концов. Но то, что предстало моему взору, предвосхищало даже самые смелые из моих фантазий.
Это был обычный рабочий кабинет. Да он поражал своими размерами и убранством, но это явно было не то, чего я ожидал.
Переступив порог, я внимательно оглядел помещение. В глаза сразу бросались многочисленные верстаки. На них виднелись какие-то детали, возможно, от каких-то приборов. Подробностей я разглядеть не сумел, мешал толстый слой пыли.
Похоже, хозяин кабинета, кем бы он ни был, давненько сюда не захаживал. Об этом также свидетельствовали и многочисленные полотна развешенные по стенам помещения. Они также были густо запорошены пылью. Лишь в дальнем конце кабинета, прямо напортив массивного дубового стола, виднелся чей-то портрет. Но из-за запотевших линз противогаза я не мог разглядеть чей. Да и разве был в этом смысл?
В данный момент меня больше волновал источник голубоватого свечения. А им, как ни странно, оказался аквариум, ну или нечто на него похожее.
Огромный стеклянный ящик тянулся вдоль левой стены и был до краёв заполнен уже знакомой мне голубоватой жидкостью. Той самой, что крестители использовали в качестве огнесмеси. Вот только на этот раз она отчего-то светилась.
Не придумав ничего умнее, я приблизился к аквариуму, чтобы получше разглядеть находку.
К сожалению, сквозь толстое да ещё и к тому же мутное стекло было сложно что-то рассмотреть. Ещё и голубоватое свечение, будь оно неладно, порядком било по глазам. Я уже хотел было смириться с неудачей и оставить находку на потом, когда в глубине аквариума внезапно возникло движение.
От удивления я тут же отскочил подальше от подозрительной находки. И лишь после этого ещё раз присмотрелся.
– Что за…
В аквариуме и впрямь кто-то был!
Сквозь грязную толщу стекла проглядывал чей-то силуэт. По понятным причинам разглядеть подробностей я не мог, поэтому мне оставалось довольствоваться лишь общими угловатыми очертаниями. Но в том, что это было нечто живое, я уже не сомневался.
Выждав немного и удостоверившись в собственной безопасности, я ещё раз приблизился к стеклянному ящику. И тут же снова едва не отпрянул назад!
Прямо напротив моего лица по стеклу ударила клешня. Сначала одна, затем вторая! А спустя секунду из недр аквариума появились усики, следом за которыми подтянулась и вытянутая угловатая морда.
Две пары чёрных глубоко посаженных глаз впились в меня словно иглы.
От этого взгляда меня всего передёрнуло. Казалось, неведомая тварь смотрит прямо в душу. В какой-то момент мне даже показалось, что она разумна!
Избавившись от столь странного наваждения, я ещё раз, уже более внимательно осмотрел доселе невиданное существо.
Если бы я до сих пор был на земле, то причислил бы жителя аквариума к неизвестному виду ракообразных. Но здесь в новом для себя мире я не спешил с выводами. Несмотря на узнаваемые клешни, продолговатую форму тела и серый хитин я никак не мог отделаться от чувства, что упускаю нечто важное.
И тут меня осенило! Я ещё раз, более придирчивым взглядом пробежался по панцирю твари. Только теперь при повторном осмотре я заметил схожесть с чем-то знакомым.
Панцирь ракообразного состоял из того же самого материала, что и непробиваемая броня крестителей. Я не признал сходства сразу лишь по одной причине. В отличие от пластин доспехов, панцирь ракообразного не был как следует отполирован. На нём виднелись отчётливые неровности и бугорки.
Это сходство меня порядком поразило. Вот только смущали размеры твари. Я никак не мог взять в толк, как из столь скромного панциря да ещё и практически не поддающегося обработки можно было изготовить детали для доспеха? И ладно бы дело происходило в моём родном мире. Но здесь, с текущим уровнем технологий это было попросту невозможно…
Но как следует обдумать эту мысль я уже не успел. Позади раздался голос:
– Вот ты где!
Позабыв о странном существе, я тут же развернулся лицом к угрозе и вскинул горн в защитном жесте.
К счастью, опаска не продлилась долго. Стоило мне как следует приглядеться к входу в помещения, как боевой запал тут же угас.
Около массивной круглой двери переменились с ноги на ногу мои сослуживци, в полном составе. Разве что порядком потрёпанные. Особо это касалось Тура. По всему его могучему торсу расползались широкие полосы химических ожогов, кожа славийца слезала прямо на глазах.
Остальные выглядели не в пример лучше. Коловрата порядком подкоптило, но смотрелся он бодрячком. Вацлав с трудом держался на ногах, но тоже на первый взгляд был в порядке. И даже контуженный Зверислав вроде как очухался. По крайней мере, он твёрдо стоял на своих двоих, а не висел на могучем плече Тура, как прежде.
– Троян? – коротко уточнил я. На расшаркивания и прочие политесы у меня не было ни сил, ни желания.
– Вроде отбились, – ответил за всех престарелый сварожич. – Тварь эта чудная отчего-то за нами не пошла. ТОлько на лесенку твою ступила и сразу дёру дала. И чего только испугалась? А с лесенкой это ты здорово придумал.
– Ага, – буркнул я себе под нос. Развивать эту тему не хотелось. Ведь не для того я лестницу ту возводил, чтобы соратники по ней спасались, совсем не для того…
– А ты, отчего в одёжках таких странных? – в свою очередь спросил Вацлав. – И что вообще это за место такое?
– На мастерскую похоже, – включился в разговор Зверислав.
А Тур между тем вместо пустой болтовни, уселся на ближайший диван. Воздух тут же наполнился застоялой пылью. Остальные славийцы все как один принялись усиленно чихать. Все, кроме меня, мне пыль была нипочём – спасибо противогазу.
Чихая и чертыхаясь, боевые товарищи разбрелись по разные стороны, подальше от облака пыли. И так уж получилось, что Коловрат оказался подле меня. Ну а там и до аквариума оставалось рукой подать.
– Вот же диво дивное! – старик сразу прильнул к толстому стеклу. – Эй, Тур глянь суда – какой здесь рачело!
Молчаливый Тур не откликнулся и даже не шелохнулся – так и продолжил почивать на пыльном диване. А вот Вацлав со Звериславом, наоборот, не смогли устоять. Вскоре у загадочного аквариума было не протолкнуться.
Какое-то время славийцы рассматривали ракообразного в полной тишине, а после Зверислав произнёс:
– Родовичей работа, – твёрдо припечатал он.
– Не, – со знанием дела возразил седовласый сварожич. – Больно ладная зверушка. Родовичи – они ж и в подмётки Роду не годятся. Как состряпаю зверушку какую, так она у них страхолюдная и кривая выходит, будто чудище какое. Так что творения их этому раку – нечета.
– Может, хватит уже о раке, дальше-то чего делать будем? – наконец не выдержал Вацлав.
Мне и самому порядком надоел этот фарс. Казалось, стоило моим старшим товарищам почувствовать себя хоть в какой-то безопасности, как они тут же растеряли не только весь былой задор, но и остатки осторожности.
– А чего тут думать? Раз уж та страхолюдина боится сюда соваться, то, стало быть, имеется в этой комнатке какой-то секрет. Да не обычный, а весьма опасный. А ты что думаешь, а Зверислав?
– Думаю, дело в воде этой голубой. Других странностей я пока не наблюдаю. Да и про жижу эту нам пленники уже все уши прожужжали.
– Похоже на то, – подёргал себя за куцую бородёнку Коловрат. – А там у нас чего?
Я не сразу понял, куда указывает сварожич, а когда всё же сообразил, то прыткий старикан уже вовсю ошивался в противоположном конце кабинета. Около той самой картины.
– Глядите, а это у нас, похоже, хозяева этой мастерской! – воскликнул Коловрат.
Любопытство тут же обуяло меня и я сам не заметил, как двинулся следом за стариком. Впрочем, такая участь постигла не меня одного. Зверислав с Вацлавом тоже потопали к картине. Вот только в отличие от них, я так до неё и не добрался. Словно вкопанный я застыл в трёх метрах от портрета, не в силах пошевелиться.
– Стоум ты чего? – с удивлением воззрился на меня Валцлав.
– Неужто узнал кого? – с подозрением в голосе уточнил Коловрат.
– Дед… – только и смог вымолвить я, глядя на картину.
Там в полный рост, рядом с незнакомым мне мужчиной был запечатлён мой самый близкий в этом мире человек. Выглядел он куда моложе, чем в моих воспоминаниях, но не узнать его я попросту не мог. Этот широченный размах плеч, хитрый прищур из-под кустистых бровей, лукавая улыбка и крупный нос с горбинкой – все эти черты накрепко отпечатались в моей памяти. Я попросту не мог обознаться.
По телу ни с того ни с сего пробежала крупная дрожь. А в следующую секунду рядом сверкнуло!
– Ты кто таков⁈ – грозно прорычал Коловрат.
В одно мгновение я оказался в кольце из шаровых молний. Вот только в этот момент мне не было до них дела, я никак не мог прийти в себя. Казалось, мой мир в одночасье перевернулся.
– Коловрат, ты чего? – попытался образумить старика Вацлав.
– А того! Вы, может, и не знали, но Изяслав сын Градислава, Стоумов дед – мой старый знакомец. Брат мой по крови. Один из моих десятников из Лютой сотни. И на картине – не ОН! Вот я и спрашиваю, Стоум, ты чьих будешь?
* * *
– Деда Изя, деда Изя, а вы что уезжаете?
Вокруг всё ещё статного, но уже повидавшего жизнь мужчины гурьбой сновали детки. Из-за их постоянной суеты им казалось не было числа. И все они с тревогой и слезами на глазах следили за тем, как названный дедом Изей вешал большой амбарный замок на калитку перед домом.
– Да, отлучиться мне надобно, внучка своего проведать. А то соскучился я по нему, сил больше нет терпеть. Да вы не унывайте, – мужчина потрепал по голове первого подвернувшегося мальца. – Вернусь я вскорости и тогда ещё вам сыграю и спою: и о делах ратных, и о подвигах предков, а, ежели захотите, то и о любви пылкой…
– Фу!
– О любви нам не надо!
– Ну её, любовь эту!
В один голос взвыла малышня.
– Ладно, ладно, уговорили, – по-доброму улыбнулся мужчина. – Тогда расскажу я вам сказку про умельца знатного в народе Искусником прозванным. Про дела его славные и про судьбу печальную.
– Деда Изя, а может не надо «потом»? – тоненьким голосом спросила непонятно как затесавшаяся в мальчишечью ватагу маленькая девочка. – Давай лучше сейчас, напоследок.
– Прости, милая, не могу. Сказка та ещё не окончена. Есть у неё начало, но нет пока конца. Вот я за этим концом и иду. Внучка своего повидаю и сказку как раз для вас досочиню.
– Ну деда Изя! – снова взвыла малышня.
Но старик уже не слушал. Парой широких шагов он оторвался от докучливой ребятни и побрёл в сторону тракта.
Так, погруженный в собственные думы, он и поравнялся с домом деревенского кузнеца. А там на крылечке его уже ждали. На широких деревянных ступенях сидела девица: яркая, зеленоглазая, с веснушками по всему курносому личику.
– Ну что, Кузнечик, не передумала? – без всяких предисловий спросил старик.
– Не-а, – улыбнулась в ответ рыженькая, словно лисичка, девушка. – Только ружьё прихвачу.
