Текст книги "Гридень и Ратная школа 2 (СИ)"
Автор книги: Александр Гримм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
ГРИДЕНЬ: Ратная школа 2
Пролог
Ставка княжьих людей близ Восточной заставы.
Люди в серо-стальных мундирах чинно восседали на специально сооружённом помосте и глядели куда-то вдаль. Там в клубах пыли резвился лысый здоровенный детина, с размахом плеч в косую сажень. А вокруг него хищно сновали люди с волчьими головами.
С такого расстояния было не понять какого роста тот верзила. Но судя по тому, что волколаки дышали ему в брюхо, размеров он был немалых. Метра три точно.
Люди-волки непрестанно набрасывались на великана, но никак не могли зацепить того своими острыми ножами. Как бы они не старались грозный мОлодец оказывался быстрее и ловчее. Он будто капля ртути, утекал прямо из-под волчьих морд и разил волколаков без продыху, одного за одним. Голыми руками он буквально перемалывал тела нелюдей.
Во все стороны летели оторванные конечности и смятые до неузнаваемости лохматые головы.
– Ну что, господа хорошие, довольны ли вы увиденным? – обратился к княжьим людям ничем не примечательный человек.
Это был обычный мужичёк не блиставший ни статью, ни внешностью. Даже одёжка на нём висела простенькая, без особых изысков. На фоне всей этой серости выделялись одни лишь глаза. В них горел недюжий ум и теплилось ещё нечто неуловимое…но пугающее.
Он единственный из всех присутствующих стоял на своих двоих.
– Славная работа Живодар, – откликнулся старший из княжьих людей – молодцеватый, вислоусый тысячник. – Этот новый богатырь не в пример ловчее предыдущих.
– И сильнее… – уязвлено добавил Живодар, но тут же был перебит армейцем.
– А ну, подзови-ка его поближе, – подозрительно сощурившись скомандовал усатый вояка.
Живодар послушно выступил вперёд и громко свистнул. А после ещё и окликнул увлёкшегося богатыря:
– Троян!
– Ты чего, опять имя нечисти дал? – подивился тысячник, а остальные княжьи люди и вовсе зашушукались. Со всех сторон послышались смешки. – Бросай ты это дело, Живодар, а то слухи уже разные ходят. Поговаривают даже, будто ты из своего семени этих тварей лепишь.
Отвечать Живодар не стал – лишь недовольно скривился и жестом подозвал поближе подошедшего Трояна.
Взгляды всех присутствующих скрестились на голом бесполом существе. А через секунду произошёл «взрыв». Вислоусый тысячник вскочил со своего места и весь налился дурной кровью. Казалось, даже его роскошные усы и те гневно встопорщились.
– Не понял! А это ещё что такое⁈ – узловатый палец старого вояки указывал на небольшую ранку на груди нового богатыря.
– Не извольте гневаться. Не обучил я его как следует, вот волколаки его и поцарапали.
– Голову мне не морочь! Ты знаешь, о чём я! – пуще прежнего взъярился тысячник. – Скажи Живодар, почему у богатыря твоего под содранной кожей не мясо красное виднеется, а студень какой-то, будто у холодца⁈
– Я лишь хотел как лучше… – попытался оправдаться создатель богатыря, но не был услышан.
– Хотел он. Тьфу! – передразнил мужчину тысячник. – Дивлюсь я тебе Живодар. Разве забыл ты про запреты наложенные? Велеситам нельзя разума людского касаться. Вам рододателям новую жизнь, которая и не жизнь вовсе, создавать. А сварожичам…
– Не забыл! – отчего-то скрипнул зубами Живодар. Последняя фраза настолько задела мужчину, что тот даже перебил высокопоставленного армейца.
От невиданной доселе дерзости тысячник поначалу опешил, но затем всё же продолжил гнуть свою линию:
– Только Род может новую жизнь создавать, так чего ж ты поперёк отца всего сущего лезешь? Али не знаешь, чем это обернуться может? Неужто захотел судьбу Коваля повторить? Или забыл ты про наше тёмное прошлое, а Живодар?
– Прошлое-прошлое! Хватит уже жить этим самым прошлым! – снова показал норов, обычно покладистый, Живодар. – Богатыри устарели! Вон, один из них и вовсе раньше срока разумом помутился. Сколько там из-за него народу полегло, больше сотни? А вот будь на его месте Троян и не пришлось бы нам тех дружинников хоронить!
– А не тот ли это богатырь, что из-под твоих рук вышел? – подозрительно сощурился тысячник. – Выходит, твоя это оплошность. И вот месяца не прошло, как ты снова судьбу пытаешь. Под видом нечисти нам нежить подсовываешь.
Со всех сторон согласно загудели. Княжьи люди были единогласны в своём недовольстве.
– Вижу, не будет у нас разговора дельного – жаль. А того богатыря я сам испортил, – и пока притихшие армейцы переварили свалившуюся на них новость, Живодар отдал приказ. – Убей их.
В тот же миг человечья кожа на теле Трояна дала трещину и наружу выпростались десятки щупалец. Княжьи люди даже удивиться не успели…
Через секунду всё было кончено, и деревянный помост окрасился кровью.
– Прости Отец, это всё из-за меня, – проскрипело существо, теперь оно и вовсе не походило на человека.
Остатки кожи слетели с полупрозрачного как желе тела и нутро твари обнажилось.
В студенистом естестве нежити стали проглядывать человеческие органы. Особо выделялись лёгкие и дыхательные пути. Первые то сужались, то расширялись будто бы подражая дыханию. Последние же мерзкой гирляндой тянулись к тому месту, где совсем недавно был вполне человеческий рот. Там же в окружении гортани плавали и голосовые связки с языком.
– Ты ошибаешься, здесь нет твоей вины. Они просто не понимают, – Живодар брезгливо оглядел истерзанные тела княжьих людей. – Ну ничего, мы отправимся к тем, кто поймёт. Скоро у тебя появится много братьев и сестёр
– А Маму мы тоже с собой заберём?
– А некого больше забирать. Сгинула наша Мама вместе с той горой. Но ты не кручинься сынок, я сделаю нам новую Маму.
Глава 1
– Всё, дальше сама.
Я с трудом сполз с девушки-витязя и перевалился набок. От этого, казалось бы, лёгкого движение сердце заходило ходуном пуще прежнего. А в висках и вовсе кузнечные молоты застучали. Н-да, давненько я так не упахивался…
– Давай Колышек, твой черёд, – снова прохрипел я.
– А говорил, сам управишься, – недовольно пробурчала девица-витязь.
Рядом раздался взрыв. Бахнуло так, что нас двоих снова засыпало комьями земли. В ушах зазвенело.
Да когда же это закончится? Проклятые взрывпакеты, проклятые учения! И почему полутысячник меня не отмазал от этой затеи? Я же сейчас должен для него протезы разрабатывать, а вместо этого копошусь в окопе словно червь земляной. Вот уже битый час траншею прокладываю. И всё бы ничего копай себе и копай, благо Сварогова Наука для этого идеально подходит. Жаль только мера у меня не бесконечная, выдыхаюсь на раз.
Колышек оттеснила меня вбок и разогрела горны. Дело пошло быстрее. Траншея продолжила шириться.
Н-да, не думал я, что нас так скоро отправят на учения. И ладно бы на какие-то местечковые, так нет же, на совместные. Да ещё не где-нибудь неподалёку от Ратной школы, а чуть ли не рядом с восточной границей.
Надеюсь, к нам сюда вражий снаряд не прилетит.
– БАХ! – рвануло под боком и нас снова осыпало комьями земли.
Хотя тут и без вражьих снарядов есть чему взрываться. Только и успевай, голову пониже пригибать да рот пошире разевать, чтобы не оглохнуть.
Прямо над нашими макушками сверкнула молния, а за ней и вторая. В дело вступили любимцы Перуна.
Ставки повышаются. А скоро ещё и стрелять над головами начнут. Вот тогда и пойдёт потеха.
Из соседних траншей раздаётся брань. Там копошатся наши сослуживцы. Они также разделены по парам и тоже вот уже второй день кряду страдают от непрекращающихся взрывов.
И ведь это только начало культурной программы. Вскоре мы приступим к рытью сети тоннелей, а затем и к постройке защитных укреплений.
Со слов Твердислава спустя недельку другую мы не только будем знать основы фортификации как свои пять пальцев, но и порядком увеличим собственную меру…
Рядом рванул очередной взрывпакет.
А ещё оглохнем.
Внезапно следом за взрывом раздался зычный свист и доставучий грохот постепенно сошёл на нет.
Не понял! Мы ведь, прямо как в той армейской шутке: должны копать от рассвета и до обеда. А тут на тебе, внеплановый перерыв. Чую, не к добру это.
Неужто стряслось чего?
На пару с Колышком мы выкарабкались из траншеи и с удивлением вытаращились на наш палаточный городок.
Там неподалёку от штабной палатки вхолостую тарахтела бронированная шестиколёсная самоходка. Она чем-то напоминала привычный мне бронетранспортёр, разве что размерами была поболе. И вскоре я понял отчего так.
Рядом с бронированной махиной крутились высоченные, закованные в сталь фигуры. Из-под брони статных солдат проглядывали мундиры цвета запёкшейся крови. Витязи!
И что они здесь забыли? Да ещё и обвешанные оружием с головы до пят.
Пока разглядывал нежданных гостей, сбоку подтянулись сослуживцы. А вместе с ними притопал и Неждан.
– Чего это они здесь забыли? – спросил я у гридня.
– А я знаю? – пожал плечами Неждан.
– Ну ты же гридень как-никак.
– А ты будто нет?
– Тоже верно.
После той попойки мы с Нежданом чуть сблизились. Не то, чтобы после неё мы стали закадычными друзьями, но поддевать меня при любом случае он перестал.
Вот только надолго ли такая идиллия?
С тех пор как Неждан рассказал мне про брата я не перестаю задаваться вопросом: а мёртв ли Ждан на самом деле? С этого ихтиандра станется преподнести мне очередной сюрприз. Вдруг ещё «всплывёт» в самый неподходящий момент.
И всё же, что здесь забыли витязи да ещё и при полной боевой выкладке? Они явно не на ученья прикатили поглядеть.
– Не бывать такому! – донёсся из штабной палатки возмущённый голос Твердислава. А следом за ним раздался и ещё один недовольный бас.
– Приказ приказом, но это верх безрассудства! – кажется, сотник Перуновых избранников тоже не в восторге от происходящего. Всё страньше и страньше, чего они там не поделили?
– Ругаются, – с умным видом заключил Мотыга.
– Да ладно, быть того не может! – поддел соседа по комнате Рябой.
После смерти отца Вацлав совсем разошёлся. Он и раньше цеплял Мотыгу почём зря, но теперь проворачивал это с особым смаком.
– Что думаешь? – обратился я к Колышку. Она у нас вроде как единственный специалист по витязям. Может, чего дельного и скажет?
Болтающие тут и там новики затихли, то же захотели узнать правду из первых уст.
– Витязи это отборные из старшей дружины. Лучшие из лучших, таких абы куда не пошлют. Похоже, случилось нечто нехорошее, – с уверенностью припечатала Колышек.
А тем временем возмущённые возгласы все усиливались. Командиры и не думали прекращать браниться.
Правда, до сих пор было непонятно, с кем и из-за чего они спорят. Нарушитель спокойствия, что сейчас пребывал в палатке, голоса, наоборот, не повышал. Из-за этого было не совсем ясно, чего же он требует от наших сотников.
Это настораживало.
И вскоре мои опасения подтвердились. В какой-то момент из штабной палатки выскочил багровеющий от гнева Твердислав.
Командир тут же направился к нам, на ходу раздавая приказы:
– Неждан, Железнорук, Рябой, Колышек, Мотыга за мной! Остальные по палаткам, и чтобы носа оттуда не казали!
Не успели мы понять, что к чему, как из палатки выбежал ещё один недовольный сотник. На этот раз в синем мундире.
– Чего уши развесили, бегом по палаткам! – почти точь-в-точь повторил он наказ Твердислава.
Новики в синих полевых мундирах прыснули в сторону, как тараканы при включённом свете.
Сам же сотник громовержцев, не сбавляя хода, рванул к дальней палатке на отшибе. Там у нас обитали родовичи из старшей дружины. Мои давние знакомцы – та самая пятёрка любимцев Перуна.
Впервые мне довелось их встретить сразу после присяги. Помнится, тогда разгневанный шуткой Неждан гонял нас в хвост и гриву вокруг казармы. Эх, славные были времена. Но это дела давно минувших дней, а сейчас мне надобно думать о насущном. И главное, исполнять приказ старшего по званию. Если наказал Твердислав идти за ним следом, значит надо идти.
Через пару минут, всё ещё пребывая в недоумении, мы переступили порог личной палатки сотника. Твердислав мог бы соорудить жилище и посолидней, благо умений и меры хватало, но отчего-то решил не выделяться. То ли таким нехитрым образом личный пример нам подавал, то ли был от природы скромен и непривередлив. А может, и всё вместе, кто знает?
– Новости у меня для вас нерадостные. Не знаю, как и начать, – Твердислав впервые на моей памяти потупил взор. – Приказ сверху пришёл, от самого князя Стужгородского. Велено вам пятерым выдвинуться в сторону Восточной заставы. Споро и безотлагательно. Подробности узнаёте в пути.
Вот это поворот, а чего именно нас, мы же ещё новики необученные?
– Так уж получилось, что дело срочное, а мы ближе всего к границе стоим, – словно подслушав мои мысли чуть прояснил ситуацию Твердислав. – Будь моя воля, я бы вместо вас вызвался, да вот беда конь Перунова воинства двоих взрослых зараз не унесёт.
Это не о тех ли конях речь, что на отшибе пасутся? Я давно заприметил вороных тонконогих жеребцов, будто бы созданных для скачек. Вот только один вопрос не давал мне покоя, на кой чёрт нам какие-то лошади, когда в лагере самоходок полно. Мы же не своим ходом сюда добирались, а на машинах. Тут под боком целый автопарк, а нас хотят в сёдла усадить. Странно это всё.
Снаружи послышалось лошадиное ржание и Твердислав нахмурился пуще прежнего.
– Пора, – сказал как отрезал сотник и первым покинул палатку.
Мы последовали за ним.
Снаружи нас уже ждали родовичи из старшей дружины на тех самых жеребцах. Три молодца и две девицы в синих мундирах. Помимо пятерых всадников, присутствовал ещё один человек – незнакомый мне сварожич. Высокий мужчина с обожжённым лицом и пронзительными голубыми глазами.
Несмотря на ожог вокруг левой скулы, выглядел он весьма колоритно. Этакий престарелый ловелас с залихватской улыбкой и хитрым прищуром озорных глаз. Ни дать ни взять, гроза деревенских вдов и почтенных матрон.
На его коричневом рукаве красовалась незнакомая нашивка – бушующее пламя на фоне горы.
– Так вот ты каков Стоум Железнорук, – окинул меня внимательным взором странный сварожич. – Эх, поболтал бы я с тобой по душам да время не терпит. Ладно, дадут боги, ещё свидимся, а сейчас давайте-ка по коням.
– Ну, чего встали, – подогнал нас Твердислав. – Лезьте в сёдла к родовичам.
Ну мы и полезли. И так уж вышло, что досталась мне в напарницы одна из девиц. Она-то мне и помогла. И руку подала, и перед собой усадила. А после ещё и странной сбруей к седлу приковала, причём намертво.
Последнее меня особо насторожило. Мы ж на лошади собираемся ехать, а не на спортивном болиде – так к чему такая предосторожность? Или это оттого, что рука у меня одна?
Оглядел сослуживцев. Нет, всех пристегнули. Даже мою боевую подругу и ту стороной не обошли, тоже захомутали. Ей, кстати, в напарницы вторая девица и досталась.
– Ты главное, не дёргайся почём зря, – защекотал ухо нежный девичий голосок. – А если вдруг боязно станет, то глаза прикрой.
– Да с чего мне боязно-то станет, будто я на лошадях никогда не езд… – зубы клацнули и меня с силой дёрнуло назад. Чую, если бы не сбруя, то лететь бы мне вверх тормашками на землю. А так лишь покрепче к груди женской прижался, да рот захлопнул, чтобы встречным ветром не разорвало.
А тем временем вороной скакун всё сильнее набирал ход. И вместе с этим ускорением я начал чувствовать странное покалывание по всему телу.
А через несколько секунд и вовсе увидал, как лошадиная грива принялась искрить. Да и сам конь стал изредка покрываться электрическими разрядами.
Вот тебе и хвалёные самоходки! Да этот скакун несётся так, будто у него в предках гоночный болид затесался. Деревья вокруг только так мелькают.
А главное, никакой тебе тряски, будто под копытами лошадиными не сплошное бездорожье, а дорога ладная. Чудеса, одним словом!
Так мы и скакали, пока солнце к горизонту не стало клониться.
* * *
Любимцы Перуна все как один с затаённой грустью глядели на вороных скакунов. А те, в свою очередь, вповалку лежали на зелёной травке и с шумом вдыхали воздух. Лоснящиеся бока судорожно подрагивали. Умотались бедняги.
Да и мы сварожичи от загнанных скакунов не отставали, едва стояли на трясущихся после дикой скачки ногах.
– Кто возьмётся? – внезапно спросила моя недавняя соседка по седлу.
О чём это она?
– Я, – коротко ответил высоченный статный блондин. Похоже, данный мОлодец был у избранников бога войны за главного. По крайней мере, это именно он оповестил нас о привале, да и спешился он вперёд всех.
Тяжко вздохнув, старший дружинник зашагал к лошадиному лежбищу. В его правой ладони то и дело проскальзывали молнии.
Шёл громовержец как-то нехотя и оттого неторопливо. Он словно бы всеми силами оттягивал неизбежное.
Когда же избранник Перуна наконец приблизился к измотанным скакунам, то первым делом воздел искрящуюся ладонь к небу. А дальше, не прошло и секунды как с пальцев дружинника змейками сорвались молнии. Они ветвистыми разрядами прикипели к лошадиным головам и лоснящиеся бока опали. Скакуны погибли мгновенно.
– Эй, вы чего⁈ – тут же возмутился простоватый Мотыга.
– Так было надо. Всё это время мы насильно заставляли их двигаться при помощи нашего дара. Это только с виду кони были живы, а на деле мучились в агонии, – ответила ещё одна девица, скорее всего, родная сестрица моей напарницы по скачкам. Уж очень эти барышни походили друг на дружку. Обе холеные, с пухленькими губками, бровками вразлёт и выразительными голубыми глазищами. Разве что причёски у них разнились, моя попутчица щеголяла тугой косы, а эта могла похвастать разве что коротким каре.
Выходит, не просто так громовержцы подкармливали молниями своих скакунов. Поначалу я думал, что они таким нехитрым образом подбадривают лошадей. Как же я ошибался. Получается, при помощи электричества избранники Перуна могут искусственно стимулировать мышцы и нервные окончания. Какая страшная и удивительная сила! Теперь понятно, отчего они стоят особняком от остальных одарённых.
– Идём, время дорого, – скомандовал хмурый как туча конеубийца.
Возмущаться никто не стал. Нам новобранцам оспаривать приказы старшего дружинника не по чину. А остальным избранникам Перуна и самим хотелось, как можно скорее оказаться подальше от бездыханных лошадиных тел.
Первое время шли молча в гнетущей тишине. Громовержцы переживали потерю, а мы не смели прерывать их траур. К счастью, молчаливая панихида продлилась недолго. Вскоре избранники Перуна стали оттаивать и первым в себя пришёл тот самый конеубийца и по совместительству вожак старших дружинников.
– Зовут меня Громобой и на время вылазки я главный. Слушайтесь меня и возможно вернётесь домой в целости и сохранности, – думаю, не нужно уточнять, кому предназначались эти слова. Но на одном предупреждении старший дружинник не остановился, он таки решил просветить нас касательно грядущего дела. – Приказ у нас простой. Догнать беглеца из рододателей и задержать того до прибытия основных сил. Мы должны, во что бы то ни стало отвадить перебежчика от границы. Вои с Восточной заставы уже осведомлены о предателе и усилили патрули, вот только этого может оказаться мало. Судя по донесениям взбунтовавшийся рододатель не только прекрасно знает местные леса, но и прихватил себе в помощники богатыря неразумного.
Впереди как раз показалась широкая и густая лесополоса. В такой затеряться проще простого. Интересно, как мы в этой тёмной чаще беглецов разыскивать будем? Среди нас ведь ни одного велесита нет, а значит некому лесное зверьё по следу пустить. Да и волколаков с их острым нюхом я что-то вокруг не наблюдаю.
– Давай гридень, твой черёд. – внезапно произнёс Громобой и протянул в нашу сторону холщовый мешочек.
Сначала я не понял, чего он от меня хочет. А затем вспомнил, что гридень среди нас не один.
Вместо меня вперёд выступил Неждан. Он-то и забрал из рук Громобоя подозрительный «подарок».
– Там и волосы, и ногти. Должно хватить, – напутствовал старший дружинник.
– Хватит, – покивал гридень и вместе с мешочком отвернулся от нас.
Где-то с минуту Неждан копался в содержимом, низко склонив голову. То ли нюхал эту гадость, то ли на зуб пробовал – со спины не понять. А когда покончил с делом этим мерзким, то уверенно указал куда-то в сторону чащи и заявил:
– Он там.
– Расстояние? – тут же уточнил Громобой.
– Большое, точнее сказать не могу.
– Плохо, надо нагонять, – пуще прежнего нахмурился старший дружинник, а после повелел. – Ходу.
Избранники Перуна выдвинулись вперёд, а мы сварожичи пристроились у них в хвосте. Один чёрт в прямом боестолкновении пользы от нас пятерых меньше, чем даже от единственного старшего дружинника. И вот здесь возникает вопрос: а на кой ляд нас вообще с собой взяли?
Нет, с Нежданом всё понятно. Этот хитрован оказался из дивьих людей, прямо как братец. Но остальных-то, зачем с собой было брать?
– Господин Громобой, дозвольте спросить? – решил я прояснить ситуацию.
– Валяй.
– Зачем вам Неждан ясно, но мы-то вчетвером какую пользу принести можем?
– Сейчас никакую. А вот ежели мы богатыря удержать не сумеем, то придётся вам пятерым каменный мешок для него рыть. Ну а по тебе Стоум Железнорук отдельное распоряжение было. Ты вроде как с богатырями дело имел, вот тебя и велели прихватить несмотря на меру малую.
Взгляды всех присутствующих скрестились на мне. Даже старшие дружинники и те глянули на меня через плечо. Видать, только Громобоя посвятили в такие тонкости, а остальных избранников Перуна оставили не у дел.
– Есть и ещё одна причина, по которой вы нужны. Если вдруг не сдюжим мы и силы всё растратим, то придётся вам сварожичам на скорую руку молниеуловители сооружать, – добавил Громобой и ткнул указательным пальцем в небо. Там над нашими головами вызревала огромная чёрная туча. Одним своим видом, она словно бы сулила скорые неприятности.
И будто бы дурного предзнаменования нам было мало, как произошло ещё нечто странное. Из ближайших кустов в нашу сторону рванули знакомые мне щупальца. Вечер переставал быть томным.
– К бою! – проревел Громобой.
