Текст книги "Мы кузнецы (СИ)"

Автор книги: Александр Ягодкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

  Разумеется и тут жалеть фотографической пластинки не стал – групповой дагеративный снимок вновь присягнувшей команды был произведён. Затем сутки в авральном режиме приводили в порядок не особо покоцанное импортное судно(картечь и пули жалят больше плоть), после чего поспешили всем скопом далее на север. На траверзе Сахалина шхуна отделилась и направилась на запад. Князя снабдил тщательно перерисованными с планшетника корками дальневосточного побережья. С условием что в случае пленения яхты врагом секретные карты будут уничтожены. Капитан Невельской совсем недавно открыл Татарский пролив, а англичане были уверены что тут полуостров.

  Лобанов-Ростовский отвозил в Санкт-Петербург захваченный британский флаг, отчёты и прожекты, усугублённые фотодокументами и картами и найденной на HMS жестяной банкой индийского шафрана, называемого ещё куркума. Сей экзотический продукт являлся сильнейшим природным антибиотиком и мог продлить жизнь НиколаюI, в "той" истории умершему в январе 1855 года. Под такое дело, дабы успеть, подорожную получалось требовать как курьеру, и обычный путь в 14 месяцев сократить более чем вдвое.

  Но главное – он насквозь был пропитан искренней верой в правильности творимого. По пути неизбежной являлась его встреча в "белом доме" Иркутска с "сосланным" за либерализм и демократию из Тулы генерал-губернатором Восточной Сибири Николаем Николаевичем Муравьёвым, пока ещё не -Амурским и не графом. Крайне деятельным и прогрессивным патриотом, но увы, ярым сторонником продажи убыточной РАК ЗА РУБЕЖ. Так что до времени следовало проявлять осторожность. Надеясь на то что тот кто мешает – он и поможет.

  Ну, а оба фрегата продолжили путь к Камчатке, где по прибытии встретил я наконец некогда отправленную на край Света с ганноверцами на "Св.Магдалине" Карен. Обнаружил причём не одну, "гренадёрша" намедни сделала меня отцом прекрасного и здорового мальчика. Сама при этом так же пребывала в добром здравии, и непрестанно толкала в рот прожорливого младенца сосок своей ставшей невообразимо притягательной груди. Ребёнка уже местный попик окрестил именем правящего Государя – Николкой. Теперь у меня появлялся особый повод для защиты этого захолустья, резко ставшего самым дорогим местом на земле. И для максимальной результативности требовалось по максимуму включить мозг.

  В Петропавловске уже во всю велось строительство батарей "из того что было". Увы весьма скудного, ибо местную каменную берёзу в округе давно истребили, а иной лес не произрастал, так что получавшийся эрзац серьёзной защитой артиллеристам не являлся. Да и пушки исправными оказались далеко не все, ведь снабжение глухой окраины десятилетиями велось по остаточному принципу – на тебе Боже что мне не гоже. Ещё хуже оказалась ситуация с ядрами, в среднем на ствол выходило их около тридцати. Но вот грубый артиллерийский порох, для ружей не годный, слала столица по штатной численности орудий и этого добра в крюйт-камере хранилось избыточно. В добавок на гамбургском шлюпе для ремонта обшивки медного листа запас обнаружился, и его удалось выкупить(опять же с помощью доброго слова и ствола). После чего выбрав в помощь пару матросов посмышлёней, вначале принялся медь кроить, а потом совсем по цыгански лудильщиком-паяльщиком заделаться. На дюжину донных мин достало и времени, и материала. Даже воспользовавшись картой "из будущего", успел установить банки в местах которые противник настраивался посетить, причём с чувством и толком, замеряя предварительно глубину и каждой рогатенькой персонально устанавливая минреп. Пороховые заряды закладывались по пол-центнера, а вот взрыватель слепил слегка улучшив Нобелевский – пиротехнический, самовоспламеняющийся, дополнительно гидроизолировав его бразилианским каучуком.

  Притопив "сюрпризы", решил не останавливаться в наглости. Поскольку разок абордаж у нас уже получился, а противник о нашем коварстве ещё не подозревал, то трюк можно было и повторить, внеся небольшие поправки. Ведь "из будущего" я знал, что вначале для разведки глубин первым будет пущен английский пароход "Вираго", но под флагом САСШ! Так почему бы не уподобиться врагу в коварстве? На "Тринкомали" перешла уже получившая опыт абордажа команда с "Авроры" и так же лукаво прикрывшись американским флагом принялась поджидать вдали пароход. С которого не узнать "золотой фрегат из тика" не могли – в Ванкувере ведь частенько борт к борту зимовали. Потому ,американский паровичок" сам подошёл к "американскому фрегату" что бы вместе посмеяться над глюпими рашами. Но последние оказались террибл, когда борта соприкоснулись и принялись неожиданно те выскакивать как черти из табакерки, размахивая топорами да лопатами. На рекогносцировку выходил сам контр-адмирал Прайс, и он вошёл в число оставшихся в живых пленников. Причём, "в живых" в широком понимании, ибо в "той" истории он самолично застрелился после первой же неудачной атаки на русский посёлок.

  Вновь потребовалось применить методы Особого отдела по перевербовке нескольких сотен английских моряков, разумеется во главе с престарелым адмиралом, ибо к Богом посланным орудиям прислугу больше взять оказывалось негде. Впрочем, пострелять и не вышло, погнавшиеся на выручку адмирала "Форт" и "Евредика" наскочили на минное поле и с интервалом в три минуты подорвались, причём фатально и кардинально. Через несколько часов послышался взрыв и в дальнем заливчике, где так же пару мин поставили заранее. По карте "из будущего" зная, что там противник укрываться станет. На этом войнушка и завершилась, больше к нам никто соваться не решился. Я же возжелал продолжения банкета и убедил возглавлявшего оборону посёлка кап.2 Василий Степанович Завойко, разрешить мне совершить взаимный визит вежливости в Ванкувер. Посоветовав и тому не дожидаясь приказа, грузиться на корабли и сворачивать базу, весной это получится с большими трудами и страданиями. Более того, очень советовал немедля наведаться в японский залив Самода после 11 декабря 1954 года. Дабы выручить команду "Дианы" нарвавшуюся на цунами после землетрясения. Иначе англы пленят и увезут на Альбион 284 русских моряков, а на Дальнем Востоке каждый человек на вес золота.

  Мне приказано было отбыть в набег на ставшем уже "Камчаткой" трофейном пароходе, сменившем липовый штатовский "матрас" на российский триколор. Так же разрешено было перенести на борт с первого трофейного фрегата амуницию для полярной экспедиции. Более того, сколько смог, прикупил у камчадалов ещё пыжиковых парок, да штанов и обуви меховой. Экипаж дозволялось отобрать самому и забитый под завязку являлся он смешанным русско-англо-американским, два штатовских китобойца так же пожелали служить под моим началом. Пополнился состав и решившей перебраться в Новый Свет моей Карен с младенцем и превратившимися за год в здоровенных псов норвежскими лайками. Хоть это звучит несуразно, но моя служанка-сожительница, наняла на Камчатке себе собственную служанку. Миловидную вдову, с дочкой лет 7-10, они так же отправлялись с нами за море-океан счастье бабское искать. Да пара сирот ещё прибилась, звериной чуйкой поняв что со мной голодать не придётся. Вот так негаданно и оброс я большой семьёй самым неожиданным способом. Промежуточной точкой маршрута являлась расположенный на удалении более четырёх тысяч километров столица РАК – порт Ново-Архангельск на острове Баранова. Попутно являвшийся базой Тихоокеанской эскадры. Так что куда высадить детей с женщинами и чем их кормить кручиниться не следовало. Там же я надеялся пополнить запасы металлов и материалов для производства мин. Ибо скудные местные запасы использовал полностью. А вместе со мной плыть что бы снимать и тем более обезвреживать уже установленную на взрыв "рогатую смерть" идиотов не нашлось. Но безопасные створы для прохода "своих и союзных" судов были известны. Через зашедшего "погреться" американского китобоя и уже упомянутого ганноверца распустили слух о том что в связи с войной российские воды стали для плаванья опасны.

  Разве что удалось разыскать в местной кузне пол-центнера доброй, упругой стали. И за пару дней работы сумел без пояснений зевакам перековать её в пока никем не виданное гранатное копьё-гарпун. Нехитрый чертёж-схема так же нашлась в планшетнике, а пушек дульнозарядных на борту парохода имелось в избытке, как и отменных пушкарей.

  Северные российские просторы в ту пору изобиловали морскими гигантами и охота на них являлась сверх выгодным бизнесом. Например, построенный в 1841 году китобойный барк "Чарльз Ф. Морган" с экипажем всего в 33 человека принёс за 80 лет промысловой жизни только владельцам чистой прибыли два миллиона долларов. А ведь и моряки за свою рисковую и грязную работу получали по максимальной расценке, обеспечивая своим детям и жёнам тем самым безопасность и чистоту. И это при том, что конструкция барка хоть и обладала завидной прочностью, но с появлением парового двигателя и гарпунной пушки безнадёжно устарела и в РАЗЫ проигрывала более прогрессивным промысловым судам.

  Сверх-долголетие американским парусникам обеспечивал материал постройки – дуб из южных штатов, по прочности в ПЯТЬ раз превосходивший дуб европейский. Русских судов, строенных из сосны и вовсе хватало только на одну кругосветку. Не вина моряков в том что фрегаты "Диана" и "Паллада" либо от цунами разваливались, либо кое-как добравшись до Де Кастри, там и оставались навечно. Да и плаванье на "Авроре" ещё в Атлантике можно было к подвигу причислять, в 20-м века подобные изделия звались одноразовыми. Попав в судостроительное межсезонье, когда древесина уже не могла, а металл ещё не хотел стать основным строительным материалом на верфях, особо вкладываться в создание последних не имело смысла. Хотя от снятия сливок с китобойного промысла так же не следовало отказываться. И война, то есть узаконенный грабёж, предоставляла такую возможность, даже при отсутствии каперского патента.

  О последнем в Санкт-Петербурге собирался хлопотать князь Лобанов-Ростовский, и с большой вероятностью на успех, ибо на Балтике и Юге, такая форма борьбы на море предлагалась Россией всем желающим. Но действительно эффективной могла она быть только на Тихом океане, после того как получилось пощипать эскадру базировавшуюся на Ванкувер, хотя и до Шанхайской имелся настрой добраться. Пользуясь правом сильного можно было не особо пока заморачиваться юридическими тонкостями – в войну разбираться некому и некогда, а потом – победителей не судят, ну а проигравшим ... лучше не становиться.

  Переход через океан походил на не очень то утомительные прыжки от островка к островку Алеутской гряды и потому дискомфорт избыточной скученности на борту не ощущался. Да и по мере того как стали мы досматривать кишевших в тех местах китобоев, соответственно арестовывая британские суда, на них потребовалось пересаживать "наших смотрящих и разруливающих" хоть в минимальных количествах. В основном для замены гибнувших капитанов и шкиперов, которых я самолично снимал из "Шарпса" сидя в "вороньем гнезде". Кэпы все были в доле с хозяевами и в отличие от экипажа к смене собственника относились болезненно, потому на их пропаганду и агитацию даже энергию тратить бессмысленной считал.

  Но свежая "кровь врага" лучше Энерджайзера запитывала мой ПСИХИЧЕСКИЙ РЕЗОНАТОР – так я окрестил таскаемый на шее в виде индейского украшения чудесный артефакт. И не имелось тут ни какого сатанизма либо оккультизма, а всего лишь соле-коллоидный раствор на который оказался отрегулирован прибор, как другие детекторы настраивают на отпечаток пальца. Анализируя и собственные изменения, заметил, что его неведомое излучение и в собственной подкорке пробуждает когда либо виданное, читанное или слышанное, и давно забытое. Как же много выходит, "хуторской" библиотеке не одного поколения предков благодаря, за не очень то долгую жизнь успел я в свой " чердак" натаскать! Даже по этой теме у В.Бехтерева и Л.Гумилёва читал оказывается про психосферу и т.п.. Артефакт является по сути камертоном, который пробуждая большую часть спящего разума, настраивает моих собеседников на одну со мной психическую волну. Через несколько десятилетий в Штатах появится некто Франц Шлаттер, который и вовсе доводя людей до экстаза, их наложением руки лечить сможет. Где была припрятана "батарейка" у целителя не ведаю, но знаю точно что состояние "коллективное бессознательное" ещё Карл Юнг определил, и мне предоставилась возможность получать с этого гешефт. Прежде всего делая из врагов если не друзей, то в любом случае людей полезных.

  За рейд вдоль Алеутского архипелага встретилось нам промышлявших кита судов не мало. В среднем на каждом третьем бриге, барке или шхуне нагло развевался Юнион Джек. Как бы заявляя "к нам не подходи, а то ..."! Но реакцию вызвало это хамство как раз обратную, по курсу судов летело выпущенное из носовой пушки ядро. Если паруса не убирались, через несколько минут я карабкался в "воронье гнездо" с винтарём за спиной и первым же выстрелом дырявил бестолковку кэпа. Порой приходилось добавлять ещё пулю-другую по пытавшимся подхватить лидерство, но это редко – народ попадался в основном толковый. Персонально с каждым затем приходилось наскоро общаться, и этого хватало что бы проникался собеседник сознанием что "Атаман всегда прав", подписывая новый контракт. Продолжал делать всё то же на старом судне, получая жалование так же по старым расценкам, то есть ничего не теряя. Но уверенного, что обогатился самой передовой теорией – Верой в светлое будущее, и удостоившегося высокого звания "камарад", а это дорогого стоит. Потому бесконечно благодарного за просветление и рост самооценки.

  Где то читал, что "психический микроб в известных случаях оказывается не менее губителен нежели физический микроб", но к счастью, как и всякое заболевание, и болезнь общества "идеей" так же со временем проходит. Н. Гумилёв высчитал, что социум "этим" страдать может не более трёх поколений и всякие надуманные ...измы более века прожить не в состоянии. Но пока меня устраивал и меньший срок, а потом пусть и не совсем светлое, но будущее построим по любому не такое тёмное как настоящее.

  Распропагандированные команды британских китобоев пополнялись несколькими русскими добровольцами из абордажной команды "Камчатки". В основном возглавляемыми гардемаринами, коих напросилось плыть со мной с десяток, и продолжали промысел. По завершении, следовать намеревались уже по новому адресату в Новоархангельск. В проливе Чатем, уже в видимости Аляскинского берега у речки Тайя, впадающей а одноимённый залив и сами загарпунили полосатика. Требовалось испытать новое орудие лова, да и для контакта с местными обитателями – индейцами тлинкитами лучшего алаверды придумать было нельзя.

  Весь прибрежный посёлок, как и экипаж парохода взялся за канаты, что бы вытянуть на сушу огромную тушу. Надвигающаяся зима теперь не пугала аборигенов, сыты будут и люди и собак забивать не потребуется, напротив расплодится тех теперь много больше необходимого, так что и поделиться с добрыми казаками не жалко станет.

  Береговые тлинкиты держали торговую монополию при общении с континентальными племенами, живущими за хребтом Святого Ильи потому прожорливый собачий транспорт кормил тех. Хотя переносить грузы через перевал Чилкут требовалось всё равно на горбе. Индейцы в этом деле показывали невероятную грузоподъёмность и выносливость, преодолевая горные 33 мили за три дня, когда у белых на это уходило пять. В захваченном припасе британской полярной экспедиции найдена оказалась местная "валюта" – бисера с пол-мешка, потому благосклонно настроенных грузчиков легко удалось нанять на перенос через перевал припаса уже экспедиции нашей.

  На обратном склоне горы отправлявшимся на зимовку двум десяткам отчаянных добровольцев надлежало срубить форт и обосноваться у берега замёрзшего озера. Потом же, всю зиму пилить доски да сколачивать посудины для весеннего сплава по бурным горным рекам. Потому этой экспедиции прилагался судовой плотник да пара мастеровых, что на Камчатку прислал Муравьев из числа сплавлявшихся по Амуру. К весне индейцы перетаскают "за бугор"(в буквальном смысле – по хребту проходила гос.граница) весь припас, и начнётся романтично описанный "в будущем" Джеком Лондоном героический сплав к Клондайку и Юкону.

  К тому времени вернусь и я с максимально возможным числом верного народа. И без афиширования и "лихорадок" под идею создан окажется базис материальный. На который возможно станет и индустриализацию проводить и даже казачий коммунизм в отдельно взятом регионе строить(почему бы теперь этому классу в гегемонах не побыть?). Целых пол-месяца пришлось потратить что бы с первой смешанной партией, состоящей из тлинкитов, русских, которых первые звали касяки(казаки) и пары суомов-древоделов одолеть перевал, и в удобном месте у озера помог наскоро смастерить на первое время индейское зимнее жилище БАРАБОР. Полуземлянку из кольев и дёрна, хотя плотники-финны уже выбирали в тайге сухостойные лесины. В жилище, из таковых срубленном, заселяться можно без вреда здоровью не дожидаясь пока просохнут венцы. Лишь бы по своей национальной традиции первым делом сауну не принялись рубить. Тем самым без помпы, но с чувством глубокого удовлетворения основал форт. Успел даже пару лосей непуганых с помощью оптики для остающихся подстрелить, попросив финнов за зиму лыжи мне выстрогать и загнуть, да камусом добытым подбить. Своих выросших норвежских лаек зимовщикам так же до весны оставил – пусть зверогоны по специальности поработают, опыта наберутся да душеньку собачью потешат. Преисполненный приятных мечтаний, вновь вернулся на изрядно опустевший борт "Камчатки" и заспешили мы в Новоархангельск, дабы не застала нас зима в пути.

  В столицу Русско-Американской компании(РАК), успеть удалось до зимних штормов. К огромной радости этой же весной прибывшего нового её начальника, капитана 1-го ранга Степана Васильевича Воеводского. Немало на компанию в здешних водах поплававшего и её слабые и сильные стороны знавшего прекрасно. Первых, увы, много больше наличествовало. Потому наш прибывший вооружённый пароход значительно безопасность посёлка увеличивал, а это вселяло надежды что всё обойдётся. Ведь и здесь с артиллерией имелись те же проблемы что и в Петропавловске – пороха пушкарского больше чем стволов да ядер. Но к счастью, и медь нашлась, то есть занятие для ума и рук. Но к производству адских машин приступить пришлось опосля дел первоочерёдных. Главнейшим из которых оказалось моё венчание с Карен. Сына первого он мне подарила никаких требований не выставляя(ввиду моего отсутствия), но за время океанского круиза, в тесной каютке зачали мы следующее дитя и оно уже жило под сердцем у любящей меня женщины. Требовалось срочно придавать всему законный статус, тем самым и детишек признавая. Но до венчания самой Карен надлежало в православную веру перейти. Соответствующий курс проповедей у батюшки выслушав – иначе никак, благо она уже прилично по русски общалась. Настоятель Храма Архангела Михаила отец Евлампий самолично свежую душу наставлять принялся и требуемые церемонии вскоре свершились. Свадебку сыграть сам Степан Васильевич в своей резиденции дозволил, ибо в гостинице "Москва", где остановилось моё семейство, выходило тесновато. Да и не так уж много развлечений имелось в здешних местах, особенно унылой порой. Да потом и вовсе капитан Воеводский, всем семейством к нему предложил перебраться – мол не стесним.

  Угощение на стол моей теперь уже Катерине помогать готовить много местных баб добровольно вызвалось, так же со скукой борясь. Особенно понравилась стряпухам бронзовая моя мясорубка, в багаже два океана переплывшая. Так что и котлетки, и пелемешки, и много чего другого, вкусного получилось без счёта. Мясо то бесплатное само по округе бродило, и всяк житель уездного городка мог зайти на банкет наш и подкрепиться на халяву. Сожалея только что в на запивку морс, а не что покрепче. Но свадьбу играли не по русски, я назвал её по дедовски – "Горбачёвской безалкогольной", хоть никто и не понял что это за Ирод рода человеческого.

  Компенсировал правда бесплатным концертом оркестра духовых инструментов. Что рыжий мой ирландец на "Авроре" создал, а потом всех уболтал и дальше не расставаться. Даже меня на сей раз раздухарило настолько, что при обоих оттопанных слонами ушах, увидев висящую на ковре хозяйскую гитару с бантом, ко всеобщему удивлению сбацал на ней единственный "шедевр" на который некогда умудрился три блатных аккорда заучить. Это был для струнного инструмента простенький "Имперский марш" из Звёздных войн. Но когда мелодию подхватила медь оркестра – зазвучало монументально. Потом как танцуют капоэйро показывал, старожилы заметили что сии чудачества на индейские боевые танцы схожи весьма. Оказывается и без "ерошки"(так местные водку прозвали) веселиться возможно.

  А после банкета, подошёл ко мне молодой метис, что ранее на бразильский танец пялился халяву пережёвывая и на службу запросился. Русский его отец погиб недавно и они с матерью-колошанкой бедствовали, ей обратно в своё племя уходить смысла не имелось – отрезанный ломоть. Но ещё пару ртов прокормить наша разросшаяся фамилия была в состоянии, да и язык аборигенов требовалось учить. Сын с матерью были крещёные и имена носили православные – Николка да Луша, хотя наверняка и на "Белые пёрышки"(или нечто подобное) отзывались вновь-прибывшие так же. Если не считать малолетнюю русскую дочку кухарки, и отбывшего в Россию с князем мулата, обматерил я на данный момент помимо ирландца, пару русских недорослей и одного метиса. Детки растут быстро и выйдёт из них то на что сил своих и жара сердца не пожалею, но и верность в ответ получу.

  Впрочем, все "дети лейтенанта Шмидта", пахали наравне со взрослой частью команды "Камчатки" и их "папой" и было где. Пароход после активной летней компании требовал ремонта и к счастью местное Адмиралтейство возможности для этого имело. Верфь основана была ещё самим Барановым, и шхуны исправно клепала. Но в 1836 году заклятый друг – КГЗ(гудзонбайцы) заимела 35-сильный пароход "Бивер" и тот принялся на подконтрольном РАК побережье у аборигенов пушнину скупать. Потому в 1838 году в Новоархангельске заложили корпус уже своего парохода "Николай I" и американский инженер Мур установил в него купленную в Штатах машину на 60 сил. А в 1840 году на местных мощностях построил полностью "свой" 52-метровый пароход, названный разумеется "Мур", со "своей" 8-сильной машиной. А в 1848 году второй такой же "Баранов". В 1854 году РАК заказала на верфи Нью-Йорка 500 тонный винтовой пароход "Астория" с 70-сильной машиной, но ввиду войны плавал он под "матрасом" и с командой из янки.

  Следует пояснить специфику региона. Ещё до войны, РАК и КГЗ заключили сепаратный мир, но он касался только портов компаний, а на открытое море не распространялся. И в августе 1854 году англы захватили клиппер компании "Ситка". Да и Петропавловск так же собственностью РАК являлся, но это его от попытки нападения не уберегло. Я так же знал что летом 1855 года в Аянском порту они подорвут строящееся там судно РАК, так что слово джентльмена имело специфику и давало моральное право на аналогичный ответ.

  Теплое Аляскинское течение и закрывающий от дуновения Арктики хребет Св.Ильи превращало климат южного побережья Аляски в вечно осенний. То есть без морозов, но с дождями, и мои резиновые сапоги из "того" времени очень пригодились даже когда Рождество встречать пора пришла.

  Вновь приключился изрядный банкет и пляски с бубнами. На этот раз от возлияний за столом по настоянию супруги отказываться не стал, а то мне ещё за свадьбу оправдываться приходилось что не язвенник и не трезвенник и тем более не басурманин либо сектант извращённый. Достали бдительные соплеменники со своими дурацкими расспросами, будто чего умного у меня узнать не оставалось больше. Потому то решил мстить и мстя моя оказалась изысканной. Как разлили "ерофеича", и выдали тост "За Победу!"(война то всё шла, как бы), я с умным видом советского разведчика встал и добавил свои 3 копейки "За НАШУ Победу!". Введя окружающих в лёгкий ступор вначале, а потом в восторг – хорошему тосту всех научил, а ведь я и "Особенности национальной охоты" ещё смотрел, так что держитесь. Дело в том, что перед застольем изрядно жирным закусил, настраиваясь захмелеть последним и это помогло. Уважуха после этого зашкаливала и со всеми нужниками(такие люди тоже есть) поговорить с пользой смог. Даже учителя правописания для Катюши, детишек и чуть для себя, у святого отца выпросил не за дорого, а то с "ятями и омегами" путался.

  Но больше меня радовал открывшийся подход к начальнику гарнизонного арсенала – прекрасный он человек оказался в нетрезвом виде, а ведь поначалу таким букой показался. И главное – вспомнил на следующий день что ранее обещал, правда когда принесённый мною шкалик лекарства узрел. Русские ружья, имевшиеся в большинстве, меня не впечатлили, но особенность местная заключалась в том, что заносило сюда оружие со всего света и охотничье оружие огромным разнообразием отличалось.

  Весьма меня один "немец" заинтересовал, найденный у погибшего под лавиной залетного траппера, так что откуда такое чудо взял спросить не получалось. Маленькое НО заключалось в том, что и ружьбан в той лавине погиб, ибо ствол нарезной оказался погнут, а это не лечится. Зацепил же меня калибр – тот же ,442 или 12 мм, как и у отправленного с Педро в Санкт-Петербург моего Бомон-Адамса. Из чувства ностальгии и задней мысли уговорил я Хранителя сменять железо на железо, за погнутое дуло свой дамасский нож отдав. После уже станочным парком Адмиралтейства и собственным инструментом пользуясь, не испорченные двадцать сантиметров от ствола отпилил и ЛИШЬ доделал к этому обрезку револьвер, по которому отчаянно тосковал. Всего-навсего, но ручки то помнили.

  Отправляя мулата в дальний путь выделил ему готовыми пару десятков патронов – отбиться от лихих людей хватит, а по бутылкам стрелять в дороге будет некогда. И валялись на дне моего саквояжа ещё очень много маслят, которых и выкинуть жалко и приспособить некуда. Вот и подобрал наконец к патронам ствол, да и ранее отстрелянные гильзы по новой снарядил. Хотя обычно поступают наоборот, но мозги с привыкшими к напильнику руками, да наличие сверлильного и токарного станков, позволили поступать по русскому обычаю как проктолог – то есть через ж ... . Попутно, от меня нигде не отстающего креола Николу -"негодника" навыкам слесарным обучая. Да и не только слесарным.

  Вышеупомянутый нью-йоркский инженер Эдмунд Мур свой 2,5 летний контракт с РАК давно завершил и отбыл домой, увезя с собой и "тайные знания" действия пара. В то время, как отличные судостроители на месте уже выросли, даже среди креолов. Ярким примером тому служил Осип Егорович Нееветов, в 1850-м совершивший капиталку гудзонбайскому "Биверу". Сотрудничая с ним, я по максимуму задействовал свои умения и навыки команды. И за небольшие деньги ремонт парохода удалось завершить к марту 1855 года и выйти в море, вновь изрядно пополнив экипаж добровольцами из лихих.

  Пришлось за это оставить не берегу судовой оркестр аврорцев. Музыкантов разменял по выгодному курсу – за битого двух небитых. В основной массе – креолов или "одомашненных" колошей. До того, согласившись с нейтральным руководством РАК не "навещать" Ванкувер. Войну на Тихом океане имелся реальный шанс завершить чистой победой, просто заминировав вход на базу флота союзников в заливе Беррард. Узость у перешейка Фёст Нерров предоставляла для этого превосходную возможность, пока средств борьбы с "рогатой смертью" в мире не знали. Но уже четверть века как от руководства РАК отжали авантюрный клан купцов-государственников Шелиховых. Главными правителями, ротационно на пять лет, стали присылать "для выслуги перед пенсией" службистов-мореманов, которым было что терять. Дотягивающих лямку по принципу "кабы чего не вышло", в бизнесе бестолковых и потому нерешительных.

  Понять очевидную истину о том, что бритты пошли здесь на сепаратный мир от того что слабы на суше, Степан Васильевич Воеводский не мог. Да и мне убедить не получилось капитана, что кроме сипаев, реальных воинских сил у Британии в резерве не осталось, хотя и тем в здешних краях холодновато покажется. Но о закладке на простаивающей верфи в кредит очередного паровичка сери "мур-мур", за ненападение на врага, договориться, почти шантажируя, удалось. Вскоре должны будут начать подходить с ворванью и усом китобои, потому рассчитаемся взаимозачётом. А дальше пусть товар перегоняет ходящая под американским флагом "Астория". Котёл с движком и сам склепаю после победы, которая как раз наступит к тому моменту когда лесо-материал запасти правильно смогут. Потому вместо десятков мин якорных, спаял только пару мин шестовых, правда кумулятивного действия. Самолично выбрав для них втихаря дрыны подлиннее и употребив порох с пушек "Камчатки". А для маскировки секретных работ занялся производством ширпотреба.

  Используя возможности Адмиралтейства, показал как переплавить безвозвратно испорченную бронзовую пушку на оказавшиеся очень здесь востребованными мясорубки, затребовов листовой меди(для мин) вместо патентных денег. Китовое мясо по вкусу напоминало старую говядину, а лосятина и вовсе прессованную солому, да и с дантистами в округе проблемы имелись, так что кухонный агрегат пришёлся весьма кстати. "Полукопчёная китово-лосинная" колбаса пошла на бис и условно решала продовольственную проблему. Перед походом, на пробной миле практически, загарпунить полосатика самим подфартило, так что пусть "столица" покутит(за долю малую), мы не жадные.

  Поскольку супружница вновь пребывала в тягости, да ещё и первенца грудью продолжала кормить, в поход брать её не стал, как и пацанов при ней оставил – пусть пока грамоте да счёту поучатся без меня. Да и на кровь смотреть им пока рано. Ведь для экспресс-подчинения воли новых адептов, а по сути – морального изнасилования, резонатору требовалась подпитка. Пока шла война, лить вражью юшку выходило даже во благо, значит следовало момент не упускать. Разумеется Дракуле не уподобляясь, но и не слишком противника щадя.

  Навербованный в Новоархангельске люд настроен и так был дружественно, и его получалось "дорабатывать" взаимообразно щадящим, агитационным методом, почти без энергопотерь. Чуть усугубив устную пропаганду нейро-лингвистическим программированием. В "столице" подёнка на РАК за гривенник-другой удачей считалась, так что мне, настраивая на трудовой подвиг, дополнять сознание трудящихся оставалось только откровениями типа "воровать не хорошо", и за будущие старательские артели беспокоиться более не требовалось.