Текст книги "Мы кузнецы (СИ)"

Автор книги: Александр Ягодкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Ягодкин Александр Федорович
Мы кузнецы

МЫ КУЗНЕЦЫ

Введение

Отца я никогда не знал, как впрочем и половина детишек нашего двора. А у второй половины папы были номерные , от номера 2 и до бесконечности. Потому и маму никогда расспросами не мучил, дабы не вынуждать её сочинять сказки про полярника или лётчика. Справлялись кое как, вначале бабушка деда одного на хуторе бросила и примотала дочке помогать. А как я более-менее в разум вошёл, то одели мне шнурок от ключика на шею и стал я гулять сам по себе, а бабуля умотала обратно – присматривать за хозяйством и дедом. Но и такой вариант самовоспитания долго не продлился, даже грошовой своей работы лишилась мама. Другой же, в ставшей вдруг свободной Латвии, не нашлось для представительницы не основной нации. Выход оставался один, как и сотням тысяч граждан Восточной Европы – уезжать на заработки в Западную Европу.

Первый класс в Риге я уже закончил, а дальше продолжать учиться надлежало в сельской школе, в округе дедова хутора. Ибо брать меня с собой в Англию мама не могла, там по закону разрешалось оставлять детей одних только после окончания Примари скул, то есть после достижения мной 12 лет. Так что несколько лет пожить мне предстояло на природе, а в школу повозить меня деду на лошадке надлежало. На хуторе ещё пяток дойных коров имелся, потому путешествие в компании молочных канн, отвозимых на рынок, быстро вошло в привычку. Как и спокойная жизнь с любящими и любимыми стариками.

В былые времена дед работал колхозным кузнецом, да и теперь не отказывал соседям лошадок подковать – не бедствовали, да и мама слала из-за границы шмотьё и деньги. Могли хоть машину покупать, хоть в райцентр переезжать, только зачем? Старики держались за веками сложившийся уклад, который однако требовал постоянного труда. Панель телевизора чаще чем на пол-часа, для просмотра новостей и сводки погоды, не включалась.

Наконец то вышел мой срок и мама забрала меня в Англию, подселив полулегально в снимаемую самой у лендлорда комнатку. Соседи по дому были такие же гасты, различной степени испорченности. Потому до начала учебного года, я играя в основном на улице, разговорный английский освоил без акцента. Именно в местном "мидлендском" варианте, а поступив в Секондари скул, за год подтянулся и в грамматике. В счёте и прочих предметах, местных ровесников даже порядком обгонял, здесь учили всему шутя, что б не измучилось дитя. Много нас возили на экскурсии. Как то школьный автобус прибыл в Шервуд форест, что бы мы глянули на дуб, под которым Робин Гуд хулиганил. В расположенном рядом туристо-этнографическом комплексе, обнаружилась и как бы сельская кузня, в которой умелец в основном на продажу для посетителей подковы гнал. Чему и меня дед давно научил и свои навыки я показал тут же. Кузнец удивился, но заявил что как подрасту – он будет рад если к нему присоединюсь.

Только прожив в Англии с мамой меньше года внезапно осиротел – сбил её велосипед подгулявший водила насмерть. Пришлось мне опять на хутор к старикам возвращаться, хоть до совершеннолетия убийцу суд обязал малолетке деньги слать. А за без меня прошедший год деду от хозяйства избавиться пришлось, правила ЕС накладывали слишком много ограничений на мелких собственников. Так что из скота теперь только имелись куры с петухом, кот с мышами, да здоровенная лайка с козой. Под картошку участок распахать приезжал сосед на тракторе.

Хоть гужевого транспорта не стало, но на интернат я не согласился, подойдя креативно– ведь на собаках так же люди ездят. Моё тельце на лыжах наш здоровенный норвежский элкхунд пёр с удовольствием и без какого то напряжения. От входящих в моду ездовых хаски, пёс внешне почти не отличался, но вот зато лося или кабана загнать лучше него не получалось никому. Мяско в моей тарелке и кость в собачьей миске теперь появлялось благодаря лайке – жизнь в лесу имела свои минусы, но и плюсы наличествовали так же. Хотя кроме верного пса, дед и мне самому себя беречь наказал – бывало что и волки из Псковских лесов захаживали, и даже медведи. Так же выдал под большим секретом неожиданно обнаружившийся у него "Наган" с глушителем. Строго приказав внимательным быть, только я и сам уже после смерти мамы повзрослел. Правда за первую же зиму мы идя из школы "попутно" трёх косуль и молодого кабанчика с собачкой прихватили. За самодеятельность дед ругал – на кровь пришли хищники. Уже с помощью старших, ещё на пяток шкур обогатиться получилось. Оказывается бабуля не хуже деда стрелять умела, а некогда занималась биатлоном.

К весне дед показал как капканы ковать, а потом мы речку от запрудивших её бобров чистили. Тут кроме тёплой и крепкой шкуры и очень вкусное мясо(и особенно хвосты) в дело шло. А летними ночами приходилось на вышке картошку от кабанов стеречь, опять же с прибытком. Так что стрелять научился лучше бабушки, да и быть иначе не могло – гены да практика. Потом к нашему кобелю добавилась подруга а мы с дедом выгнули из стволиков черёмухи лёгкие нарты. Лающий транспорт на время уроков оставлять мне договорился дед у цыган, что жили на окраине райцентра, за что иногда дичиной делиться пришлось. Так и дожил до совершеннолетия, пора настала из гнезда улетать, тем более что было куда – кузня в Шервуде ждала меня.

Мастер Рич постарел и видно ослаб – нос цвет поменял явно не от простуды, но зато я возмужал, так что туристы уходили от нас и далее подкованными. Работать и жить на новом месте нравилось – денег хватало на всё. Прилично оставалось отсылать и старикам, хотя те звонили и отказывались. Кроме грубых подков для туристов, получилось у меня и более художественные вещи. Как то купил у меня один солидный англик розу кованную, а потом попросил учить факультативно этому искусству детишек в специализированной школе-колледже. И деньги посулив хорошие, и пользование приличным учебным станочным парком разрешив.

А потом открыл в нашем городке заезжий антиквар магазин чего нибудь не нужного или сломанного. Из интереса предложил я ему как то выставленный клинок покоцанный отремонтировать. На автосвалке рессора мне обошлась меньше фунта, а дохода за пол-дня принесла двести. Последовали и заказы поинтересней, в основном по антикварному оружию – редко какое в целостности века переживало. Но что один человек сделать смог, то и другой повторит. Порой, как кузнец Демидов царю, и я реплику отдавал, оригинал заныкав. Пока подвохи проходили, да и интерес был не корыстный, а скорее спортивный.

Антиквар в добавок мне за работу так же товаром любил рассчитываться. Вначале выбрал я понравившийся древний индейский амулет. Продавец знал о нём только то что он как то реагирует на кровь, но я без предрассудков тут же одел бижутерию на шею. А вскоре моя комната музей стала напоминать, но от этого только выиграла – всё тут пахло историей и мастерством, а не штамповками новоделов. К вещам и книжки соответствующие стали добавляться, и даже посещение музеев в округе. За год весьма прилично удалось освоить и эпоху, в которой вещи делались – в основном викторианскую. Ведь до городка Ли, что под Манчестером , езды он нас всего пара часов на скутере. Там в 19-м веке королевская оружейная фабрика продукцией славилась. Теперь же очень познавательный музей на том месте стоял. А издревле знаменитый своими оружейниками Шеффилд и вовсе лежал в получасе езды.

Так же очень заинтересовала меня древняя денежная система острова. Оказывается, уже при моей жизни фунт стал сотню пенсов стоить и пропали экзотические шиллинги и фартинги. А паунд – есть то же самое что и фунт или соверен. Набралась вполне приличная коллекция бонов Банк оф Ингленд. Держа порой в руках невзрачный билет номиналом в сотню фунтов, трудно верилось, что это являлось годовым доходом чиновника среднего звена в середине 19-го века. И в коллекции у меня имелись как оригинальные однопаундовые, так и тысячные ассигнации. Но следом за бумажками коллекционный зуд(и наличие свободных средств) потянул и на прочие виды денежных знаков, причём с предпочтением из драгметаллов.

И почему то вначале "пробило" на монетку "Серебряная панда"2015 года, как бы в 10 юаней и весом в 1oz(31,1 гр). Хотел только спросить, а тут такую скидку предложили на опт, что сам не понял как схватил два десятка монет с пробой 999. Что меня из бюджета выбило столь ощутимо, что даже ежемесячный перевод старикам отложить пришлось, предварительно позвонив им и извинившись-покаявшись.

Разворачивающийся мой почти легальный бизнес так же постоянного притока оборотных средств требовал. Не всегда получалось за фунт из скрапа нужную железяку подыскать. Да и выгодней порой выходило что то готовое заказать, чем становиться умельцем на все руки. Ведь в этой сфере помимо меня очень много народа трудилось, а в некоторые сферы и соваться было бесполезно – сожрут. Раз появился спрос, то и предложение реагировало. Для нужд реконструкторов уже и серьёзные заводы трудились.

Ряженные фанаты истории из здешней округи косили под знаменитый 95-й Дербиширский пехотный полк. Точнее под роту кэптна Дэниса "Шервудские лесники", что "полюбили" прославившееся в Восточную войну ружьё-мушкет "Энфилд Р-53". Оно как антиквариат не требовало никаких разрешений, хотя почти двух-сантиметровой пулей убить могло наверняка. Правда стоило как новенькая "Сайга", но много это или мало требовалось сначала подумать.

Для этого и забредали реконструкторы частенько в мою кузню после своих эксесайзов на природе. На боевое железо посмотреть, да меня с умным видом попросвещать, причём успешно – я любил учиться всегда.

В работе же старался изыскивать ниши, которых "акулы" пока не замечали и до сих пор мне везло. Зачем, к примеру, мордаваться, восстанавливая "Воблей", когда его массовую и недорогую реплику уже наладили китайцы? Но вот когда увидел у антиквара, предшественника "бурского револьвера" – ещё капсульный "Бомон-Адамс", то даже руки задрожали. Эту машинку создали в 1856 году с барабаном как и у знаменитого "Техаса" на 5 камор. Но вскоре их принялись рассверливать под появившийся унитарный патрон. Так что первозданный вид говорил только о том что ствол у оружия совсем не расстрелян, хоть и требовал сам механизм мелкого ремонта. И даже покупателя на антик лавочник уже нашёл, правда капризного, но богатого. А за деньги – любая прихоть достижима, вплоть до имитации под слоновую кость на рукоятке.

Да и не всё требовалось самому мне мастерить. Сломанную пружину я заказал у "большого брата" по каталогу. Ещё заказчик почему то хотел иметь именно переделанную под унитарный патрон модель. Но портить древность, рассверливая, оригинальный барабан, у меня рука не поднялась. Да и эта уже готовая деталь так же нашлась в китайском каталоге, как и уже снаряжённые патроны 442 калибра. Заказчик пожелал их аж сотню, да ещё и пулелейку на 12 мм. Так же в заказ входила кобура и к ней широкий пояс-патронташ, с карманчиками.С почты уже позвонили и предложили забрать посылку.

В добавок не одну – предки мои сочли что я бедствую, а может и обносился в конец, что в разгар зимы чревато потерей здоровья. Бабуля всегда боялась что я замёрзну и кутала как могла, вот и теперь прислала мне своими руками связанные носки и свитер из грубой шерсти. А дед свозил на козжавод бобровые шкуры, а потом отдал их сорняку. Тот пошил меховую подкладку под мною любимую шведскую "шинель", что в Латвию с армейских складов через Балтику везут и продают за 10 евро. По сути это плащ из крепкой зелёной материи с пристежной ворсистой подкладкой, которую заменили для меня на натуральную пушнину. Спутав Мидленд и Якутию, ибо снег зимой дольше недели тут не лежит и оригинальный "рыбий" мех более походит.

Вот и сегодня шёл снег с дождём. Что бы не скутере передвигаясь не промокнуть, надеть пришлось побольше кожевенно-резинового. Ну, а царский подарок -шубу, тут же натянул поверх косухи, ибо в спортивную сумку она не залезала. Мне ещё лёгкий шопинг предстоял, по случаю того что в город к магазинам выбрался. Ведь и отдарки надлежало собрать, а то не по людски получится. И на предстоящую неделю продуктами следовало запастись – никак к фаст-фуду не привыкалось. Деду сразу взял ну очень складной спиннинг с катушкой и набором лесок и блёсен-крючков, да японскую оптику – портативный, но сильный бинокль, да прицел с креплением на винтарь. А вот для бабули пока только смог здоровенную коробку аскорбинки подобрать – витаминки она со времён своей спортивной молодости потребляла вместо леденцов. Ещё влезла в сумку купленная в "восточном" магазине пластиковая бутыль молока на 4 пинты да хороший шмат польского бочека в вакууме.

Закинув баул за спину поехал я к последнему на сегодня деловому адресату – к антиквару. Дабы отчасти разгрузиться, да может что из нумизматической коллекции сменять или докупить – альбом так же был со мной, ибо много места не занимал. Ещё хотел для пробы у него пару ножей своей работы выставить – получилось отковать "под дамаск". После чего о бизнесе следовало забыть – ибо пятница и пора по пабам да по бабам. Кто кого там снимал было непонятно, но поскольку в последний раз кондом-машина в туалете не работала, этим товаром так же изрядно запасся ещё в шопе.

Но размечтавшись о найт-клубе и клубничке не заметил я как занесло мой скутер на покрытой ледяным жужелом дороге.

Последнее что удалось вспомнить, как раскалывается обо что-то шлем. А следом и голова наверное, ибо когда очухался, то болела она очень сильно. Тело от повреждений шуба спасла, и переломов не чувствовалось, а вот нос расквасил изрядно. В лужице крови, что из него натекла, плавал выбившийся из за ворота индейский амулет, и казалось что даже светился он от счастья. Только вот пригородной асфальтовой дороги по близости не наблюдалось, пробитая грязная колея в глине, напомнила мне родной Балвский район в некоторых местах, но никак ни ЕС. Ещё пропал не то что скутер, но даже обломки шлема, хотя всё одетое осталось со мной, что тоже не мало и уже хорошо.

Оставалось только встать и направиться вдоль колеи. Требовалось разобраться и в себе, и в новом мире, меня окружившем. Через час пути стало ясно что мир старый, а вернее очень старый.

Глава 1

«Провалил» меня индейский медальон более чем на полтора века назад. Видно на столько хватило ему натекшей из носа юшки, хотя альтернативой очевидно являлась моя смерть. Хорошо хоть не ведро откушал сей чудесный артефакт, а то у динозавров мне бы вряд ли понравилось(а вот я им наверняка, даже сырым). Да и от эпохи в которую вляпался – Викторианской, не балдел. Сплошные войны да пандемии, но времена не выбирают ... , пищИ, но беги.

К счастью, сходу удалось определиться во времени – на окраине тауна, заканчивалось возведение вдоль дороги длинной бурой линии двухэтажных рядных домов для рабочих – изобретения принца-консорта Альберта. И над дверной аркой конечного, рабочие как раз устанавливали закладной камень из местного песчанника с вырезанной датой "1853".

Значит через год ожидается сильнейшая эпидемия холеры, когда в Англии умирать станут тысячами в месяц, да и в России от этой страшной болезни скончается миллион человек. А Восточная война из вялотекущей перейдёт в свою активную фазу. У меня оказалось достаточно средств и времени кинуться "спасать Россию". Даже если легальный путь перекроют, то из Шотландии рыбаки не за дорого переправят в Норвегию, которая пока ещё входит в состав Шведского королевства. Пересечь Скандинавию при наличии денег так же не сложно, как и Балтику впоследствии, хоть да самого Санкт-Петербурга. Только зачем? Кто мне поверит? Да и что может изменить моё послезнание даже если смогу кого убедить(случись такое чудо)?

Но оставаться в стороне так же права морального не имею, ведь сам то стрелять могу. В сложившейся ситуации противником моего народа является страна в "будущем" приютившая и меня и сотни тысяч таких же как я. Проще всего в Британии и легализоваться, имея деньги с этим тут проблем нет. Был в истории даже эпизод, когда наличие 40 фунтов стерлингов автоматически производило их обладателя во дворянство. С годами или расценки поднялись или фунт опустился. Но всё равно патент корнета(млад.лей) продаётся за 450 фунтов, причём даже за пол-цены отдают, с условием что доплатишь когда явишься лейтенантский патент выкупать. Впрочем банкнот у меня и сразу на лейтенантский патент хватало. Он стоил 700 паундов, и даже на гвардейский, по двойной цене поянул бы мой бюджет. Так что посетить Крым за счёт Её Величества имелась возможность, а там Штирлицем подрабатывать. Например записки каким то хитрым способом в русский лагерь слать с просьбой "не закидывать шапками" противника, как изначально планировал Меньшиков, или в Инкерманском сражении резерв всё же в бой ввести. Хотя, зачем нужны записки, когда о неизбежности нападении ещё за год даже "Таймс" печатала, но верят ведь только в то во что хотят верить. Смешно и глупо!

А вот спасти более трёх десятков моряков "Авроры" от жатвы цинготной смерти, когда фрегат будет от англо-французской эскадры в Петропавловск бежать, да попутно и неприятеля сколько нибудь извести – это реально и по силам. Какая удача, что посчастливилось планшетник с этой, и многой другой вдруг ставшей полезной информацией в бауле не расколошматить, да ещё то что девайс у меня с "солнечной подзарядкой".

За этими думами и добрёл до пост-офиса, что располагался в центре нашего в ту пору шахтёрского тауна. Хотя почему нашего? Теперь меня с ним ничего не связывало, и настроен был сразу же линять из ставшего резко прокопчённым местечка. Хотя бы в соседний Шеффилд – английскую Тулу, где дело по душе наверняка бы нашлось. Но ежедневный почтовый дилижанс уже прошёл и пришлось снять комнату в таверне неподалёку. Там глянули на не местное одеяние и сходу предупредили, что поскольку в местечке банка нет, то и банкнот не принимают – онли кэш. Но серебро устроило даже китайское – нация торговала со всем миром и нечему не удивлялась, в том числе и моему "своеобразному" внешнему виду. Десяти-юаневая "панда" тянула по весу почти на на 6 шиллингов, и за пару исписанных иероглифами монет мне сдали лучшую комнату, накрыли ланч, налили бокал хереса и даже на сдачу пенсов отвалили. Пренебрегать которыми не стоило, ибо упомянутый последним напиток оценен был всего лишь в 8 этих медных монеток.

Но по утру покинул я навсегда предоставленные блага. Ибо в шахте себя, со своим выше среднего ростом, представлял смутно – местные мне и до плеча не дотягивали. Хотя и кузнецы с металлургами по приезду в Шеффилд, не выше оказались. Но тут у меня хоть поговорить было о чём за ужином в таверне. Я настраивался продать пару привилегий на товары "из будущего", и меня за предложенный стаканчик того же хереса очень грамотно просветили куда направиться и как себя вести. Вскоре немцы да австрияки должны были шнековую мясорубку изобрести, так почему бы мне не опередить "колбасников"? А то увиденный на кухне таверны миит гриндер бокс навеял на меня ужас, и ясным являлось кто окажется первым покупателем. Владелец небольшой металлической мануфактуры неподалёку это так же сообразил и сходу предложил мне при заводике уже свой и кров, стол и условия для работы, если я свою задумку воплощу в металл. Хорошо, что подрабатывая в художественном колледже я у коллег многое перенять смок, в том числе и литьё малых форм. Так что первое моё изделие в 19-м веке по технологии от статуэтки не отличалось. Да и по материалу так же – с бронзой работать было легче чем с чугунием, а люминий пока кусался в цене. Разумеется первенца оставил себе на память, сотворив заказчику копию. За что от последнего получил инструмента разного на выбор, да ещё и пол-сотни соверенов. С пожеланием всегда заходить, если что придумать захочу.

Меня на такую любезность тут же осенил очередной проект! Ведь восковые свечи для лепки предидущей модели я смог только в костёле купить, ибо освещение в Англии по преимуществу всюду было газовым. Разумным мне показалось ещё и автономный газовый баллон сделать. Заменив подводящую трубку. Для этого хозяин легированную сталь изыскал, и даже ручной небольшой насос-компрессор купил, который до полусотни атмосфер мог нагнать. Но фокус на этот раз у меня почему то не получился и мы расстались. Стоимость баллона и насоса хозяин при расчёте удержал, дозволив "брак" забрать. Я и не возражал, за что заслужил рекомендательное письмо с отличными характеристиками благородного механикуса-изобретателя. Что на острове являлось в жизни необходимым. Но всё равно заработка мне хватило на то что бы и самому перебраться в столицу, и свой увесистый скарб перевезти.

Побродить по Лондонским банкам, и даже вступить в Лондонское фотографическое общество. Через него приобрести камеру Луи-Жака Дагера с набором пластин и химикалиев. Уж потом по недавно открытой Южной железной дороге до Портсмунда доехать – на этот портовый город имелись виды. И не только потому что приближалось лето, а на юге острова купаться в море комфортней. И не потому что у моряков проще получалось экзотику типа каучуку покупать. Или заказать что бы привезли из Норвегии пару щенят так с детства полюбившихся зверовых лаек.

По закаченной случайно в планшет информации я знал что осенью туда зайдёт "Аврора". Но не крейсер революции, а парусный фрегат, совершающий кругосветку. Индейский амулет необъяснимо тянул меня именно к нему. Перед тем его здорово потреплет шторм и на ремонте простоит он тут более полутора месяцев. Хороший повод познакомиться с командой и не воспользоваться им грех.

Промышленная революция в Британии достигла апогея и механик востребован был в любом месте где имелся паровичок. В припортовых доках тем более, так что вскоре переквалифицироваться из кузнеца пришлось в корабельного механика, но железо – оно везде железо и с новой должностью справился. Положенного мне жалованья хватило что бы снять домик и даже нанять слугу, ибо жить и питаться в таверне выходило и не дёшево, и шумно. А если готовить самому, то фунт мяса для барбекю обходился у бучера всего 4 пенса и 1 фартинг. Так что даже приготовленная на двоих домашняя еда обходилась на много дешевле и вкусней. И служить мне(прежде всего готовить) рыжий паренёк-ирландец Фаррелл согласился только за стол, кров и одежду. Показалось это подозрительным, но слишком уж пацан был истощён и настроился я беднягу хоть подкормить. Если найдёт место лучше то удерживать не стану. Но на всякий случай обмененные в лондонских банках на боны золотые монеты прикопал втихаря на заднем дворе, а револьвер ложась спать принялся класть под подушку.

Предчувствие меня не обмануло, и пострелять пришлось. Фар ночью открыл дверь грабителям и три мужика зашли в спальню, настроившись пыткой выведать где спрятаны соверены. У одного трупа я потом пистолетик нашёл, но о существовании многозарядного оружия недотёпы фатально для себя не подозревали. За что и поплатились. Только ирландца убивать не стал – слишком уж для закоренелого злодея он молод был, и полиции его не выдал так же. Более того, трофейный ствол ему оставил – доверять так до конца. Тогда и он открылся полностью, хотя в душу ему не лез и не расспрашивал.

Оказывается меня вели ещё от банка и банда была этнической – ирландской. Якобы добывающей так деньги для борьбы.

Сбежавшего от голодной смерти мальчишку пригрели как бы свои, а потом потребовали отрабатывать – втереться к богатенькому иностранному спецу и разнюхать всё. Только по молодости и неопытности с заданием парень не справился и тогда вся банда нагрянула, настраиваясь пытками вызнать нычку. Вот и не стало гоп-компании, и хорошо что оказалась она совсем маленькой а в барабане зарядов хватило. А вот мальчика после этого как подменили, я для него богом стал, хотя пребывание в подобном статусе хлопотно и множество обязанностей накладывает.

Прежде всего решил его любимым делом занять, дабы от безделья дурь больше в голову не лезла, и вызнал что того интересует. Оказывается, любил парень музыку, но на учителя и инструмент денег у родителей никогда не было, а как осиротел, то сам даже на картошку самостоятельно не всегда зарабатывал. Пришлось сироте сироту пожалеть и отвел собрата по несчастью в музыкальную лавку, где мальчик выбрал валторну. У лавочника же справился о учителе музыки. Вскоре с последним сторговался на счёт обучения мальчика нотной грамоте. А ещё через неделю неожиданно привел слуга, меня не спросив ещё прислугу. На этот раз женского пола и на тех же условиях – за кров, стол, платье. Карен была его старше лет на пять, то есть моя ровесница, да и ростом со статью мне почти соответствовала, чего и среди местных мужиков до сих пор не встречал. Эта гренадёрша являлась мне подарком от криминала, за то что я не сдал полиции Фаррелла и повёл себя по понятиям правильно. А то что троих пристрелил – то был в своём праве и обид нет.

За девушкой(именно!) тянулся так же криминальный след, но кто не без греха? Помимо функций горничной и кухарки, она сразу же и взяла на себя обязанность согревать мою постель. Не требуя за это каких то денег, то есть по любви. Чему я не противился и упорядоченью в этом вопросе был только рад. Запас кондомов из "того мира" был приличным, но кончился давно, а комен вумен(общие женщины) хоть и были недороги, но могли попутно наградить всем чем угодно – эпидемии венерических болезней в портовых городах не стихали. Да и прочих напастей хватало, а привиться самому, да и прислугу чуть не силком, только от оспы привить смог. Почти пол-века в Британии уже по этой заразе даже гос. программа существовала, но тёмный народ опасался что после инъекции коровьей оспы у них рога вырастут.

И Карен проявила интерес к музыке, так что и её к тому же учителю пристроить пришлось, только девушка выбрала по своей комплекции входивший в моду саксофон. И благо что наш дом стоял отдельно на отшибе, а я днями в доках пропадал. Иначе от разучиваемых гамм, и сам, и соседи, наверняка бы сошли с ума. Члены домашнего оркестра оказались на удивление способны и когда я им напел "На сопках Манчжурии" через неделю уже смогли повторить это инструментально. А следом из меня неожиданно попёрло "Прощание славянки", "Катюша" и ещё множество мелодий что мне дедуля в детстве напевал, нынче же подхваченные молодыми дарованиями.

Но в середине лета Карен в слезах упала на мою грудь и рассказала что ей надо бежать. Оказалось, что перед тем как здесь появиться, девушка совершила убийство, спасая свою честь у себя на Джерси. Насильник являлся дворянином, в добавок богатым, то есть суд и закон были на его стороне. Ищейки всё таки смогли напасть на след и настроены были гнать добычу хоть на край Света. Но вот тут вмешалось Провидение, ибо в док зашёл зафрахтованный Русско-Американской компанией ганноверский шлюп "Св. Магдалина". Он как раз направлялся в те места, которые и я вскоре посетить настроился. Так что для женщины, ставшей моей, приобрёл я у шкипера место в крошечной каютке. Изрядно за это выложив, да ещё двести соверенов на дорожные расходы Карен выделив. Пусть ни в чём себе не отказывает и больше покупает фруктов в тропических портах. Но для страховки добавил и коробку аскорбинки из "того мира" – цинга всегда подкрадывается неожиданно. Накупил так же ей шмотья разного сундук, на Камчатке пока мануфактур и швален не имелось. Даже драгоценную бобровую шубу со своего плеча пожаловал, оказалась она даме в пору. Фар подарил отбывающей пистолетик, а я купил своёй гренадёрше в дорогу более ей соответствующий очень хороший штуцер со всем прикладом. Ведь то что убивать при нужде она умеет, доказала уже на практике. Ну и блистающий на солнце саксофон с толстой нотной папкой так же отправились вокруг Света. В дороге скучно не будет никому. В каюте поместились и щенки, а что бы пища в пути у них была свежей, вручил Карен спиннинг и объяснил как им пользоваться. Даже нашлось место на борту для сотни фунтов недорогого на "Оловянных" островах припоя, ведь он годился и на пули вместо свинца.

Буквально на следующий день после того как шлюп отчалил, в наш дом нагрянула полиция, но даже обыск проводить не стала. Ибо было очевидно, что проживают здесь только двое мужчин и куда делась бывшая стряпуха разумеется никто понятия не имеет. Более того, и мы добавили заявление в полицию, что серебряная ложечка пропала. Затем вновь дни потянулись похожие один на другой, с моей работой в доке, а у Фара по дому и возделывания разработанного им огорода на заднем дворе. Кстати, обещавшего хороший урожай, ибо с удобрением конским навозом проблем не имелось – все дороги и улицы им изобиловали. Выделить возможно только пару дней. Когда удалось склеить по примеру Макинтоша нечто вроде водолазного костюма, который действительно с час воду не пропускал. Из натурального каучука удалось слепить подобие ласт и маски со стеклом, а главное – получить пусть грубое, но подобие мембраны редуктора акваланга.

Подрабатывая в "том" мире на антиквара, пришлось мне разок ремонтировать акваланг с полувековым стажем. Так что нехитрое устройство регулирующее подачу воздуха запомнить получилось. Потому и по памяти вскоре его так же воссоздал и соединил с "шеффилдским баллоном". Опередив Кусто на век, но не афишируя этого из скромности, и даже испытав водолазное снаряжение в секрете.

Наконец, как и положено, 3 октября зашёл в док изрядно побитый бурей русский фрегат "Аврора" с измождённым экипажем. Уже на следующий день, как инженер-механик, навестил я капитан-лейтенанта Изыльметьева на предмет помощи. Но Иван Николаевич от профессионального моего содействия отказался, поскольку паровых механизмов на судне не имелось, но вот говорящему на одном с ним языке соплеменнику обрадовался. Легенда моя была проста и от правды мало отличалась. Предки мол хоть и являлись православной веры, но более древней, и в Ливонии жили ещё с допетровских времён. Во времена Наполеоновского нашествия, батюшку, как умелого кузнеца, с родины увели насильно. В итоге оказался после злоключений он на Альбионе. Где и я в последствии появился на свет, унаследовав тягу к металлу у родителя и сделав карьеру механикуса. Но о Родине предков помня и Вере не изменив – продемонстрировав в виде доказательства православный крестик на шее. И даже сделав общий фотографический снимок всей команды фрегата.

Очень я посоветовал попутно с ремонтом и провиантом в дорогу запасаться. Ещё имелся шанс скупить у припозднившихся фермеров поздней капусты, да заквасить её, и даже к этому делу Фара привлёк. Ушлый паренёк действительно изыскал не за дорого и овощи, и бочкотару, и соль. На судне устроен был аврал по шинковке кочанов, а потом полтора месяца из булькавших на палубе бочек исходил пьянящий аромат брожения – "щи да каша – пища наша". Да и витамина "С" на переход через Атлантику хватить должно было с избытком.