Текст книги "Безлюдье. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Мычко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 64 страниц)

   – Около сотни будет. Есть и в самом деле военные люди. Ведь, честно говоря, перед тем как к вам идти, мы и снайперов тут поставили, и пулемёт у нас тяжёлый стоит на машине, и гранатомёты имеются.

   – Мать честная! – всплеснула руками Антонина Ивановна – Да мы ж простые сельчане.

   – Акстись, Антонина, у них вон какие встречи до нас неласковые были. Молодцы они, осторожность блюдут. Поначалу осмотрелись, на разговор пошли со всем уважением, грамотные люди, городские чай. А у нас ведь мужики в большинстве своём ещё в Советские времена служили. Молодёжь то в города разъехалась, работы нонче в деревне то нету. Только вон Валерка недавно с армии, в танкистах служил. Да и оружия то у нас серьёзного не имеется. Непорядок это, по нонешнему времени – председатель посерьёзнел и подкатил сразу с деловым предложением – Может, вы нам с этим делом как-нибудь поможете?

   – Вообще-то у нас к вам есть другое предложение. Мы ищем новое место для жизни. Сами понимаете, нынче надо к земле поближе держаться. А у вас тут с этим делом вроде как полный порядок. Вот Пелагея и предложила сюда приехать. Как вы относитесь к тому, что мы здесь рядом поселимся?

   Ружников задумался, потом посмотрел на Антонину, своих односельчан и махнул рукой.

   – А давайте! Вон Капля пустая стоит, есть, где селиться, будем соседями. Раз вы столько проехали, значит, люди серьёзные. Только есть ли у вас специалисты то по сельскому хозяйству?

   – Да, Пелагея вон готовый фермер с агрономическим образованием, ещё есть у нас старики огородники. Медики есть, учёные, шофёра, механики.

   – Медики? Да за одно это мы вас молоком поить будем! И учёные нам нужны, кто-то ведь должен детишек учить, иначе скатимся в дикие времена.

   – Значит, договорились?

   – Конечно же! В такое лихое время хорошим людям надо сообща держаться.

   Михаил немедленно сообщил последние новости в караван, и через пять минут колонна машин начала въезжать в деревню. Вдоль домов стояли местные жители и смотрели на большой караван. Большинство из них было радо новым людям. Все эти долгие дни тотального безлюдства оставили на лицах сельского люда свой тяжёлый отпечаток. Вслед машинам бежали вездесущие мальчишки, заливисто лаяли несколько собачонок, создавая вместе радостный шумовой фон. По договорённости с председателем они решили сегодня переночевать здесь. А уже утром выехать на другую сторону озера, и на месте изучить вопрос о полномасштабном расселении. Заозёрная Капля, в отличие от Алфимово, была большим посёлком. Там и школа имелась, и медпункт, большие гаражи бывшего совхоза, склады и другие полезные постройки. Михаил послал разведку вперёд осмотреть дорогу. С ними отправился и Валера Мурашевич, тот самый хлопец, отслуживший танкистом. Он с восхищением смотрел на амуницию и вооружение разведчиков. Похоже, ещё одним 'пионером' скоро станет больше.

   В деревне сразу стало многолюдно. Слухи о переселенцах достигли самых дальних хат. В самом же Алфимово в живых осталось около шестидесяти человек, ещё с десяток пришли позже с окрестных полей и лесов. В основном это были пожилые люди и молодёжь. Большинство взрослых ведь работали в полях или в городе, когда случилась катастрофа. Множество семей осталось без кормильцев, а дети без родителей. Обычные трагедии необычного мира.

   Местная детвора с восхищением облепила пикап с пулемётом, и от греха подальше его загнали в гараж. Местные жители поначалу были удивлены поголовным вооружением переселенцев, но когда узнали о перипетиях их путешествия, вопросы отпали сами собой. Старушки горестно вздыхали, и говорили, что при савецкой власти такого бы не было. Молодёжь же слушала рассказы караванщиков, открыв рот, и с уважением смотрела на уверенных в себе северян. Всеобщим обожанием как-то сразу стала пользоваться Ольга Шестакова. Тоненькую девушку-снайпера местные сердобольные женщины старались накормить чем-нибудь вкусненьким.

   Михаил, проходя по дворам и знакомясь с жителями, то и дело слышал за спиной 'Атаман идёт, смотри настоящий атаман'. Слухи о предводителе большого каравана с далёкого севера быстро обросли всяческими фантастическими подробностями. В них Атаман стрелял направо и налево, разил врагов и монстров пачками. Самолично поднимал товарищей в атаку и всегда побеждал.

   – 'Ну, так, пожалуй, лучше будет '– подумалось Михаилу – 'Героям народ многое прощает, а я же не ангел'.

   К вечеру все, наконец, угомонились. Женщины сообща готовили большой праздничный ужин. Мужики споро таскали подозрительно звякающие стеклом ящики. На огородах бабки рвали поспевшие овощи и зелень, по посёлку низко стелился дымок от топившихся банек. Дети носились по переулкам, взрослые торопились по вдруг появившимся неотложным делам. Водители возились с автомобилями, рядом с ними перекуривали немногочисленные местные мужички. Пожилые люди также нашли общий язык и обменивались впечатлениями. Алфимово снова забурлило жизненной энергией.

   'Пожалуй, завтра с переездом не получится' – усмехнулся вдруг Михаил, когда посмотрел на суетные приготовления к праздничному ужину. Хотя день, два уже роли не влияют. Они доехали, и этим все сказано. Люди устали от долгого и опасного путешествия, им надо немного передохнуть. Ведь впереди просто адовый вал работы. Даже не понятно, с чего и начинать.

   На широкой площадке у здания, бывшего некогда местным магазином, ставились столы и лавки. Рядом, у пылающих жаром мангалов колдовали Аресьев и местный пузатый мужичок, судя по всему, они уже нашли общий язык. Скотина семьи Мамоновых уже радостно паслась на лугу вместе с местными коровами. Сам Пётр расхаживал по местной ферме и хозяйским глазом оценивал оборудование. Складников же уединился с Ружниковым. Разговор у них, судя по всему, шёл оживлённый, ведь 'савецкие люди'. Все были заняты какими-то делами, ну а дети, дети просто носились вокруг и создавали мирный беззаботный фон.

   На душе у Михаила стало тепло. Он вышел к озеру и осмотрелся. Гладь водного зеркала отражала краснеющие в лучах закатного солнца облака. Небо здесь стелилось ниже, чем на Севере, и не было в нем той голубой с синевой хрустальности, характерной приполярному небосводу. Направо, вдали синел тенями лес. Вокруг самой деревни были широко раскинуты луга и поля. Пахло прелым сеном, какими то травами, с ярко выраженной горчинкой и яблоками. Рядом был расположен яблоневый сад. Хорошее место, чтобы расти нашим детям. Чтобы рожать новых. Чтобы просто жить! Новая Родина – Здравствуй!

   Начало сентября. Дорога на лесопилку.

   Михаил Бойко, не спеша крутил педали. Современные велосипеды позволяли без излишних усилий спокойно проезжать километр за километром. Солнце ласково согревало спину, она под легкой штормовкой уже начинала покрываться потом. Он оглянулся вокруг: слева тянулась череда опустевших полей, урожай с них был благополучно снят. Справа, за канавой, начинался редкий перелесок. Осень начинала потихоньку вступать в свои законные права, листья на деревьях желтели, краснели и потихоньку облетали. Хотя в сравнении с их холодной старой родиной, здесь еще было позднее лето. Людям еще сложно привыкнуть к словам «Новая Родина»! Катастрофа поистине галактического масштаба согнала их с насиженных мест и привела через многие испытания сюда. Ведь всего чуть больше месяца они здесь. А столько всего произошло!

   Он остановился на небольшом пригорке. Вдали виднелись развалины механизированного двора, он стоял чуть в стороне от поселка. Когда-то большое и крепкое при советской власти хозяйство, теперь не могло содержать столько техники, и мехдвор был запущен. Сейчас там работала бригада с их поселка. Они отовсюду собирали и вывозили необходимые для дальнейшей работы механизмы и технику, собираясь восстановить и само здание, и обустроить прилегающую территорию. Михаил направлялся в данный момент именно туда. Чтобы зря не гонять на ближние расстояния автомобили и не жечь бензин, "мародерщики" привезли из города целый грузовик велосипедов и раздали всем желающим.

   Бойко присел на брошенную рядом с обочиной покрышку, достал из седловой сумки флягу и промочил горло. Калашников был снят и положен рядом, Ярыгин же всегда оставался в кобуре. Веление времени – без оружия никуда. Только в жилом поселении можно было почувствовать себя в безопасности. Оба поселка охранялись дозором и ночными патрулями, они же обеспечивали и противопожарную безопасность. Пару раз именно патрули спасли жителей от большой беды, вовремя увидев разгорающееся пламя.

   Основная часть приехавшей с севера команды поселилась в Капле, кто-то остался в Алфимово. Мамоновы же обустроились в маленьком хуторе у леса, в пяти километрах от Капли. Целая неделя ушла у 'беженцев' на новоселье. Созданная аз актива комиссия распределяла жилые дома, и все равно они заняли меньше трети свободных зданий. Люди старались выбирать жилища с автономным отоплением, колодцами или скважинами. Здание бывшего сельсовета они решили использовать аналогично, для общего правления и собрания там же актива. Школа и бывший фельдшерский пункт также заработали по назначению, сейчас там решали вопрос с отоплением. Одновременно с заселением пришлось заниматься и уборкой урожая. Окрестных полей оказалось больше, чем едоков. Для ускорения процесса уборки использовалась найденная по наводке местных жителей разнообразная техника. Современные немецкие картофелеуборочные комбайны, плюс многочисленные трактора белорусского и иностранного производства помогли достаточно быстро засыпать в бункера огромный урожай картошки и прочих корнеплодов. Для складирования пришлось использовать и хранилища окрестных сельских хозяйств. На еду уйдет, хорошо, если одна пятая часть урожая, а остатки они решили пустить на переработку или обмен. Инженерная мысль уже билась над проблемой топлива, и отличным заменителем бензина был признан пищевой спирт. Ну, и у мужчин появилась своя мысля, про использование энного производного. Правда, они пока не представляли, как будут перегонять спирт, но надеялись на помощь белорусских инженеров. В Орше, по слухам, сложилась небольшая индустриальная община, имеющая в своем распоряжении и технику, и квалифицированный персонал.

   Сама страда прошла на удивление слаженно, без лишней суеты. Три недели, не покладая рук, приезжие и местные люди убирали овощи, готовили соленья и консервацию, благо большой опыт оного имелся у северных огородников. "Мародерная команда" в это время спешно занималась поиском и доставкой всевозможных "ништяков". Мародерщики всегда действовали в связке с разведкой, и уже два раза привозили в поселок попавшиеся им по пути группы выживших людей.

   Первыми они обнаружили людей, эвакуировавшихся с Гатчины. Всего 56 человек во главе с отставным капитаном второго ранга Андреем Ивановичем Подольским. Судя по их рассказу, в Питерской области Катастрофа проходила небывало страшно. Там прошла и увиденная в видеороликах черная стена, и огромные воздушные воронки, страшные смерчи, и даже небольшое землетрясение. Выжили в этом бедствии только жители крайнего квартала города. У них изрядно потрясло дома, но наибольшие разрушения принес ураганный ветер. Довольно-таки быстро у выживших людей образовалась инициативная группа, и стала наводить некое подобие порядка. Выжили всего более ста человек, в основном пожилые люди и дети. Большинство взрослых находилось в этот момент на работе в городе. Кавторанг вместе с выжившим оперативником криминального отдела Ильей Вязунцом составили костяк этой инициативной команды. Потрясенные чудовищной бедой люди поначалу быстро соглашались на их предложения и указания. Ведь большинство из граждан уже привыкло, что их проблемы обычно решает кто-то другой, а не они сами. После первоначального обуздания стресса и истерики пришлось срочно решать вопрос с отъездом из разрушенного города. Жить нормально в нем не представлялось возможным. Но далеко не все из выживших людей на этот переезд согласились. Часть стариков-одиночек и группы откровенных маргиналов захотели остаться в Гатчине. Тогда же и произошел первый конфликт активистов с шайкой молодых наркоманов, дело даже дошло до стрельбы и у них погиб один из пенсионеров. А наглых молодчиков пришлось просто перестрелять. Хорошо, что Вязунец сразу сообразил обзавестись оружием, а в группе выживших нашлась пара отслуживших в армии мужчин. Иначе этот конфликт мог закончиться еще большей кровью и проблемами. Слабых в новом мире никто защищать не собирался. Воцарился древний культ Сильного кулака.

   Выбраться из самой Гатчины оказалось делом непростым. Людям пришлось пробираться через многочисленные пробки и завалы, многие здания были основательно разрушены, поэтому передвижение шло в основном пешком. По захламленным улицам проходили только мотоциклы, их они активно и использовали в разведке. Уже на трассе эвакуировавшиеся люди подобрали подходящие автомобили и отъехали чуть южнее города, где разместились в садовых участках. А через неделю в округе начали появляться странные животные. Дикие озверевшие псы растерзали одного ребенка и сильно покусали женщину, бросившуюся ему на помощь. Оставаться здесь стало просто опасно, поэтому Подольский предложил уехать дальше на юг, у его бывшей жены имелись родственники под Смоленском. Разведка в сторону Петербурга не выявили там ни следов выживших, ни действий каких либо спасательных служб. Сама северная Пальмира оказалась сильно разрушена, в ней бушевали ужасные пожары, часть города была затоплена.

   Вязунец также поддержал кавторанга, сам он был родом из Беларуси. Но с ними согласилась уезжать только половина выживших, это были самые молодые и пенсионеры с детьми. Еще две недели ушли на сборы и приготовления, и пять дней на дорогу. Двигалась команда выживших через Лугу и Великие Луки, в дороге особых приключений с ними не произошло. В каком-то поселке они подобрали брошенного котенка, провели там интенсивные поиски, но больше никого из живых найти не удалось. Несколько раз люди видели живых птиц, это давало надежду, что и люди также могли выжить. Обосновались Гатчинские на окраине Смоленска, и с большим удивлением на второй день по приезду услышали шум двигающихся автомобилей. Опытный опер быстро обнаружил команду "мародерщиков", которые под прикрытием разведчиков потрошили склады. Его насторожило отличное вооружение и слаженность действий этой команды. Он принял их поначалу за военных, да не простых вояк, а какой то спецотряд. Кавторанг же оказался специалистом по РЭБ, используя привезенную с собой аппаратуру, он смог подслушать переговоры "мародерской команды". И очень сильно удивился, когда услышал характерные архангельские словечки. Какое-то время ему пришлось прослужить в Северодвинске, и он отлично помнил это северное наречие. Подольский поспешил вписаться в переговоры чужаков. Разведку в этот день возглавлял Витя Хазов. Он быстро сориентировался в обстановке и назначил встречу. На ней стороны быстро пришли к соглашению, и пара переговорщиков от Гатчинских уехала сразу к Бойко.

   И уже к вечеру команда из окрестностей Питера подъезжала к самой Капле. Половина Гатчинских беженцев состояла из маленьких детей и их молодых мам, у большинства мужья пропали в катастрофе. Многие малыши по этой же причине вообще остались без родителей, только дедушки и бабушки. Были и полные сироты, тех сразу усыновили. При таком количестве детей в поселке остро встал вопрос с детским садиком, и люди срочно начали его обустраивать. Всех вновь прибывших заселили в пустующие дома, благо, их было достаточно. Мужчин вооружили и приписали в ополчение. Подольский был приятно удивлен атмосферой оптимизма и добрососедства царившей в поселке и быстро вошел в новое сообщество.

   После новоселья в Капле Михаил попросил назначить общий сбор населения для выборов, но его отговорили, решив организовать всеобщий сход после уборки урожая и встречи с белорусами. А пока люди назначили исполнительный совет в составе самого Бойко, Ольги Туполевой, Татьяны Тормосовой, Прохора Ивановича Замятного и Ружникова Ивана Васильевича. Вскоре к ним присоединился и Подольский, как представитель Гатчинской группы. Михаил втайне надеялся увильнуть от руководящей должности, но его так и оставили в атаманах. Хотя, имея в помощниках опытных и компетентных людей, руководящая работа оказалась не так уж страшна. Постепенно он втянулся в новую для себя роль, у местных жителей и Гатчинских быстро набрал авторитет. Один их переезд с далекого Севера, да боевые стычки с бандитами и людьми из спецслужбы чего только стоят.

   Подольский возглавил группу связи и информации. Так они обозвали тех, кто работал с Максимом Каменевым, занимался поиском и обработкой необходимой информации. Плюс на них же повесили организацию связи. Группа использовала оставшуюся с прежних времен древнюю местную проводную телефонию. Связисты в дополнение протянули новые кабеля по обоим поселкам. Специалисты смонтировали маленькую АТС и серверную, и теперь у них работала как телефонная связь, так и местная локальная сеть. Благо компьютерной техники в городе было еще завались, поэтому с аппаратурой проблем не возникало. Каждый вечер генераторы подавали ток в поселки, в это время можно было посмотреть фильмы, покопаться в ноутбуках, зарядить аккумуляторы. В остальное время электричество на постоянной основе подавалось только в правление, на ферму и в узел связи. С началом учебного процесса в школе планировалось электроэнергию подавать и туда.

   Нашлось рабочее место и гатчинскому оперу, Илью Вязунца сразу назначили шерифом округа. Именно так и обозвали эту должность, не мудрствуя лукаво. А зачем изобретать велосипед? Действовал он в связке с группой разведчиков "Пионер", которую так и возглавлял Евгений Потапов. Разведчиков в подчинении лейтенанта воздушно-десантных войск было поначалу шестеро: Ярослав Туполев, Сергей Носик, Виталий Хазов, Иволгин Семен, Тимофей Мамонов и к удивлению многих Ольга Шестакова. Эта амазонка с русой косой на местных жительниц произвела самое яркое впечатление, а парней просто поразила наповал. Никто из обоих поселков не стрелял так метко как она. Даже Складников признал в северянке истинного снайпера и лично взялся натаскивать девушку, в стрельбе он и сам понимал толк. Чуть позже в команду разведки влились те самые два хлопца из Алфимова: Валера Мурашевич и Иван Трапезников.

   Временный совет всех здоровых мужчин и добровольцев – женщин приписал в ополчение, разбил его на десятки, которые возглавили наиболее опытные люди. Боевой подготовкой ополченцы занимались регулярно. Это были и стрельбы, и тактика, и рукопашный бой. Основными инструкторами работал лейтенант Потапов, бывший морпех Александр Пономарев и подполковник госбезопасности Мартын Петрович Складников. Временами на занятия подъезжал и старший Мамонов, в его хозяйстве работы было выше крыши. Но регулярная служба не мешала бойцам разведки помогать и в уборке урожая, и в "мародерке". Местное "начальство" также подставляло плечо под мешок, выдергивало морковку, или таскало на вилах навоз. Каждый житель их общины был обязан отработать на поле или ферме определенное количество часов. Освободили от "кормовой повинности" только врачей и воспитателей в детском саду. Михаил и сам активно участвовал, как и в уборке, так и в поездках в город, брал ночные дежурства, в которые помимо разведчиков ходили все ополченцы по очереди. Люди окончательно взяли свою безопасность в свои же руки, надеяться сейчас было не на кого.

   Смешанное из различных социальных и возрастных групп население поселков как-то быстро само собой разбилось на рабочие бригады, по специальности или по желанию. Люди то все больше были взрослые и самостоятельные, такие не пропадают. И приезжие, и местные перемешались друг с другом, и нашли общий язык. Северные огородники-пенсионеры работали в тесной связке с алфимовскими аграриями. Их необычные для местных жителей советы позволили до сих пор собирать огурцы и помидоры в специально построенных для осенних погодных условий парниках. Пригодились в хозяйстве и оригинальные рецепты консервирования и засолки овощей. Но и самим северянам в диковинку были обширные местные поля с овсом и фуражной пшеницей. В двадцати километрах от Алфимово на полях выращивали даже лен. Что делать со всем этим богатством пока никто не представлял. Если у себя рядом кое-как они смогли убрать фуражное зерно, и теперь понемногу занимались его обработкой и закладыванием на хранение, то остальное великое множество гектаров так и осталось на полях.

   На Ружникова было больно смотреть, когда они проезжали мимо этих неубранных навин. Его в совете поставили руководить именно аграрным сектором. Бывший директор совхоза составлял список необходимых работ, следил за их выполнением. В ближайшие годы голодные зимы им точно не грозили, но задел на десятилетия вперед, осуществлять нужно было прямо сейчас. Необходимо распределить правильно поля, огороды, луга, ну а главной заботой у Ивана Васильевича стала ферма. Ведь первое, что пропало со столов выживших, это было свежее мясо. Скотину в деревнях уже давно не держали, в Алфимово остались только десяток коров и десяток же телков, да дюжина лошадей и бычок-производитель, которые находились на момент Катастрофы на ферме. Плюс животина, привезенная Мамоновыми, и небольшое количество курей по домам. Поэтому советом было принято волевое решение скотину пока не трогать, и все внимание обратить на ее дальнейшее разведение. Ферма срочно реконструировалась, люди находили и устанавливали туда самую современную технику, даже видеокамеры в стойлах появились. Каменев продумывал специальное программное обеспечение, чтобы автоматически подавать корма, разрабатывались самые лучшие кормовые смеси, чтобы и привес был, и для здоровья буренок польза. Коровник всегда был обеспечен электричеством, водой и кормами в первую очередь. А особенно Ружников пестовал и холил своих коников.

   – Вот скажи, Михаил Петрович, что делать то будете без бензина? Мотор ведь не поедет без еды. А коник овса поел и пошел работать в поле, и телегу с урожаем или дровами привезти? А зимой по снегу? Али тропка, какая в лесу, коник то везде пройдет. Плюс отходы, так сказать производства, в удобрения превращаются. Ох, еще бы для разводу найти кого... – Иван Васильевич мечтательно смотрел в небо – возродим коневодство, излечим, считай, полбеды.

   Бывший директор как-то быстро сошелся с Мамоновыми. Те решили поселиться неподалеку на маленьком хуторе, принадлежавшем когда-то зажиточному фермеру. Ферма разорилась, но строения и хороший бревенчатый дом остались. И теперь уже Мамоновы с северной основательностью готовились к предстоящей зимовке. Новоявленные фермеры не отказывали ни в помощи, ни в советах по ведению хозяйства. Пелагея с Иваном Васильевичем вместе составляли реестр полей и намечали план для будущих посевов. Тут очень пригодилось агротехническое образование северянки. Сами же Мамоновы решили подналечь на животноводство и птицеводство, обещая вскорости обеспечить детей молоком и свежим мяском. Михаил с друзьями помогали хуторянам в обустройстве и поиске нужного оборудования, а в дальнейшем рассчитывали организовать подобие товарного обмена.

   Татьяна Николаевна Тормосова и Зинаида Васильевна Замятная организовали небольшую группу по поиску и записи информации, относящейся к сельскому хозяйству. Здесь им помогали все. Ведь выживание их маленького человеческого сообщества зависело теперь от способности получать дары природы непосредственно от земли. И накопленные за тысячелетия знания очень могли пригодиться. А земля Смоленщины была благодатна: хорошие почвы, умеренный климат, приличная дорожная сеть. Здесь можно было жить!

   Для обеспечения поселений всем необходимым была продолжена деятельность «мародерской» команды. Ее все также возглавлял Матвей Широносов. Он привлек в команду Марину Кустову и несколько мужиков из местных. Его компаньон Андрей Великанов на поверку оказался вполне нормальным парнем. Внешний гламурный лоск с него уже сошел, он даже вспомнил рокерскую молодость и набрал в городе для своей будущей группы множество музыкальных инструментов. Правда, дисциплина в группе поисковиков несколько хромала, хотя Матвей старался держать товарищей в узде, но не всегда это получалось.

   Широносов развернулся широко, когда большинство остро требуемого было, наконец, найдено и доставлено из города, он начал масштабное прочесывание Смоленска и окрестностей, составляя подробную карту с обозначениями складов, магазинов, предприятий, и описание товаров, оборудования лежащих там. Время от времени на совете всплывали новые запросы, и выезжать на 'мародерку" можно было уже не вслепую. Действовали "мародерщики" до сих пор совместно с разведчиками, для общей безопасности. Хотя в места поближе к Капле они выбирались и самостоятельно. Поисковики здорово за это время подтянули свою боевую подготовку, и в распоряжении Бойко оказалась практически готовая вторая военизированная команда.

   "Мародерщики" первым делом дотошно обшмонали райотделы полиции. Кроме множества укороченной версии Калашниковых там было найдено три десятка пистолет-пулеметов, пистолеты Ярыгина, бронежилеты и спецсредства, а также необходимые для учебы боеприпасы. Правление смогло теперь вооружить до зубов всех взрослых жителей обоих поселков. Да и даже подросткам немало перепало, ни кого уже не шокировало боевое оружие в их руках. В последнюю неделю поисковики целенаправленно занимались поиском оборудования, необходимого для отопления и выработки электричества, ведь впереди была долгая русская зима.

   Все друзья Михаила как-то сразу оказались при деле. Николай Ипатьев стал кем-то вроде старшего механика. Он занял помещения бывшего мехдвора и теперь по-хозяйски реконструировал его под нужды поселенцев. Двор они решили расширить и построить еще несколько ангаров. Благо техника и материалы теперь были не проблемой. С города и окрестностей рабочими команды мехдвора были доставлены грузовики разных мастей, экскаваторы, краны, фронтальные погрузчики, бульдозеры, грейдеры, станки и инструменты. Николай же и пересадил всех с джипов на маленькие экономичные машины и скутера, ибо «нефиг тратить драгоценное нынче топливо». Для зимнего сезона они уже нашли и доставили на мехдвор снегоходы и сани. Еще одной проблемой оказалось сохранение топлива. Ипатьев нашел в окрестностях города несколько старых крепких цистерн, они вырыли в полукилометре от поселков несколько ям, установили емкости туда и оградили местность сетчатым забором. И теперь в распоряжении общины имелось 60 тонн солярки и 35 тонн бензина, это не считая двух 30 тонных бензовоза, которые действовали как разъездные заправщики.

   Поисковикам же дали задание найти и отметить на карте все окрестные бензохранилища. Специалисты подсчитали, что свои потребности на зиму они с лихвой уже закрыли. Теперь вставал вопрос о сохранности топлива, ведь время шло, а бензин от этого лучше не становился, чай не коньяк. Но совет решил, что глобальные вопросы можно начать обсуждать после страды, а на данный момент более актуальна была подготовка к зиме. И пока не выпал снег, все усилия направлялись на поиск и вывоз всего необходимого для жизнедеятельности обеих поселков.

   Сергей Туполев и Толик Рыбаков вместе с парой мастеровитых местных мужиков Иваном Млечным и Петром Таратайко организовали строительную бригаду. Она не имела постоянного состава, время от времени бригадира привлекали к работе других людей, как и имеющих квалификацию, так и в качестве грубой физической силы. Бойко сам не раз помогал таскать мешки с цементом и сооружать опалубку для фундамента, благо получил большой опыт еще в студенческие годы, работая каждое лето в стройотрядах. В советское время большинство новых хозяйственных построек в сельской местности строили именно шабашники и стройотрядовцы. Между прочим, студенты в течение горячих летних месяцев могли вполне заработать себе на поездку в Гагры или Коктебель, да и зимой отчасти жить на эти деньги. Только у отчаянно ленивых студиозов и маменькиных сынков денег никогда не было.

   Сейчас эта стройбригада активно помогала в реконструкции мехдвора. Также ею возводились складские ангары из найденных в Смоленске материалов, так как складывать вывозимое "мародерщиками" уже было просто некуда. Рядом со складами рабочие готовили котлован под ледник. Холодильники содержать сейчас было накладно, и поэтому они решили натаскать зимой льда, и устроить подземное холодильное хранилище по опыту прошлого. А пока часть выловленной рыбы коптилась и вялилась, часть съедалась сразу же. Да пока и всевозможные консервированные деликатесы типа копченых миног или гребешков на столах не переводились. Смысла запасать огромное количество консервов совершенно не было, большинство из них имели очень ограниченный срок хранения. Новоиспеченные выживальщики со смехом вспоминали недалекие фантастические произведения, где через 20 лет после ядерной войны и, бензин, слитый с бензобаков, можно было использовать, и консервы старинные кушать, а оружие стреляло безотказно любыми найденными патронами. "Ох уж эти сказочники!"

   Группа Тормосовой как раз все это время была занята сбором информации о правильном хранении продовольственных товаров. Ведь даже крупы и мука долго ведь не сохраняются, максимум два года, а многие и того меньше. Те же хлопья быстрого приготовления надо съесть в ближайшие полгода. С консервами ситуацию чуть лучше, хотя большинство из них следует употребить в течение полутора лет, ну а хорошие мясные, смазав солидолом и положив в ледник, могли бы пролежать гарантировано 5 лет, а возможно и больше. "Мародерщики" как раз сейчас активно искали склады МЧС, где возможно на складах имелось именно долгоиграющее и энергетически емкое продовольствие. Овощами же община запаслась в этом году с большущим запасом. Местные сады дали хороший урожай яблок и ягод, а в местных лесах, как старожилы, так и северяне собрали много грибов на засолку. Зачастую между ними возникал спор – годится такой гриб на еду или нет? Традиции в большой стране были разные, в одних местах такие грибы спокойно варились, в других за поганки считались. Северяне оказались к своему удивлению людьми избалованными. Продовольственной базой взялась заведовать Ольга Туполева. Она быстро подобрала себе крепкую хозяйственную команду, из наших туда вошли Лена Ипатьева, обе подруги братьев Михайловых и Марина Аресьева. Надежда Рыбакова заведовала складом всевозможных необходимых для домашнего хозяйства вещей, бытовой химией, например.