Текст книги "Проклятая кровь(СИ)"
Автор книги: Александр Белых
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Франт вырвался из рук товарищей. Приблизился ко мне, дыша едва ли не в лицо. Я молча его оттолкнул.
– Дуэль?! Я не стану стреляться с подобным...
– Довольно, виконт! – оборвал его кто-то из людей. – Ведите себя подобающе!
Виконт умолк, буравя взглядом полным ненависти.
– Желаете дуэли? Будет по-вашему! Не станем откладывать надолго! Завтра в четыре, у аббатства. Устроит?
– Как вам угодно, виконт, – я поклонился. – В конце концов почему бы не у аббатства? Так по крайне мерее вас сразу отпоют.
Франт было попытался броситься, но передумал и лишь рассмеялся.
– Это вам не книги писать. Здесь нужна твердая рука.
– Моя не дрогнет, уж поверьте. Что же касается вашей. Не ручаюсь. Бросайте пить.
Виконта увели. На меня смотрели, а те временем повсюду уже раздавались рассказы о произошедшем. Предстоящая дуэль непременно займет высший свет.
– Ты хоть понимаешь, что натворил? – Жерар накинулся на меня едва все ушли.
– Ты не слышал сказанного. Я да.
– Глупец, – Жерар рвал на голове волосы, – тебе известно кто твой соперник?
– Разве есть разница? – пожал я безразлично плечами.
– Это Френсис Васкес!
– И? – я сделал глоток из принесенной Жераром бутылки.
– Васкес помолвлен на дочери герцога Леварда. Леварда! Брата его Величества!
– Жерар, скажи, ты считаешь себя человеком чести?
Видимо Жерар не ожидал от меня услышать сейчас именно такой фразы.
– Что? – он замялся.
Я повторил вопрос.
– Разумеется, считаю. Однако какое имеет отношение...
– Вопрос закрыт. Состоится дуэль, где либо я убью напыщенного идиота, либо убьют меня. Успокойся и заткнись. А лучше выпей.
Жерар отмахнулся от протянутой бутылки:
– Что скажет Филипп, когда узнает.
– Филипп не в восторге. И все же оскорбленная честь рода Лефевр в лице Стефана на лицо. – Филипп появился неожиданно. Посмотрел на меня и продолжил. – Никому нельзя спускать подобного. Иначе люди станут так делать постоянно. Поступки делают нас теми кто мы есть.
Жерар умолк, не найдя поддержки. А я не произнес ни слова.
– Стефан. Не убивай. Рань глупца по возможности, – попросил Филипп на прощание, – сделай это не ради него, а ради меня.
– Принеси извинения герцогине Дювиль. – Ответил я вместо обещания. – Пожалуй, пройдусь немного.
– Конечно, – Филипп кивнул, – пройдись, свежий воздух тебе не помешает.
Я рассмеялся:
– Со свежего воздуха все и началось.
Я отпустил извозчика восвояси. Возвращаться домой в экипаже не хотелось, и я решил прогуляться. Немного побродить и если удастся поразмышлять. Тихая лунная ночь лишилась всех красок. Я не мог радоваться вечеру и восхищаться звездам. Не из-за страха, а из-за гнева. Гнева на себя, на столицу и всех вокруг. Столько лет я прятался, зачем скрывать очевидное? И вот вернулся. И в первый же день гниль столицы настигла мою персону. Я ненавидел Дартмур всеми фибрами души. И видимо, наши чувства можно было считать взаимными.
Больше всего огорчало, что произошедшее негативно отразится на отце или Филиппе. Это беспокоило меня сильнее прочего. На виконта я плевал. Идиот и ничего большего. Отрезать язык и отпустить на все четыре стороны, быть может, тогда и поумнеет.
Я размышлял, неспешно прогуливаясь вдоль пустых улочек. В какой-то момент оглянулся, совсем не понимая где очутился. Предо мной оказался совершенно неизвестный район. Готов поспорить я никогда не появлялся здесь ранее.
Узкая улочка, мощенная кирпичом. Дома, жмущиеся друг к другу. Полутьма – лампы горят редко, каждая с интервалом в шагов сорок-пятьдесят. Идеальное место для душегубов и верзил, поджидающих одиноких путников для наживы.
Улыбнуться мыслям не получилось. Я вспомнил, что по глупости не предупредил Паскаля и Делмера об уходе. Теперь улица выглядела еще зловещей. А главное я не взял ничего из оружия. Ни пистолетов, ни клинка. Глупо являться на званый ужин с оружием, почтут за моветон. Напади на меня сейчас бандиты и заказывай отповедь.
Стоило последним словам промелькнуть, как из тьмы стен отделились две фигуры.
Я сделал шаг назад, вспоминая как далеко удалось пройти вдоль узкой улочки. Стал оборачиваться, собираясь спасаться бегством, как неожиданно появилось еще две фигуры. Краткий миг, я дернулся, и нечто тяжелое обрушилось по голове. Искры. Боль. Забытье.
ГЛАВА 3.
КЛИНКИ ВО ТЬМЕ.
Десятки раз мне доводилось описывать стычки в своих книгах.
"Во мраке ночи тускло блеснул клинок" или "отточенным движением он взвел курок" – что-то в подобном роде. В романах схватки и драки получаются красивыми. Лязг стали, щелчок взводимого курка, запах пороха. Много действий: удары, уклонения, атаки и выстрел, выстрел, выстрел. В итоге главный герой немного измотан, быть может даже легко ранен, но в целом бодр и невозмутим.
В жизни все происходит и выглядит иначе. За время путешествий нас с Паскалем раз пять или шесть пытались убить и обокрасть. Там тоже присутствовали и звон клинков и пистолетные выстрелы. Куда без них. Однако, не бравады, ни тем более невозмутимости потом не следовало. Вот страх был. И липкий пот.
На этот раз все приключилось совсем иначе. Я пропустил все возможное. Что-то ударило в голову и в глазах померкло. Сознание ушло и наступила кромешная тьма.
Забытье.
Когда беспамятство миновало и я начал приходить в чувства, первым кого я увидел был Делмер. Мужчина склонился и легонько бил меня по щекам.
– Как вы? – спросил вон Кей обеспокоенно.
Как я? В голове гудело. Во рту ощущался вкус крови.
– Живой и на том спасибо, – ответил я слуге, – что произошло и где Паскаль?
– Побежал искать экипаж, – отозвался Делмер. – Скоро будет.
– Помоги мне подняться, – потребовал я.
Делмер осторожно, подхватив меня под плечо, помог встать. В голове продолжало шуметь. Земля под ногами отчего-то плясала.
– Что произошло? – повторил я настойчиво.
Делмер вздохнул и начал рассказ:
– На вас напали, милорд. Четверо. Взяли в кольцо. Двое спереди, двое сзади. Не подоспей мы вовремя, боюсь, выпотрошили вас, милорд, как рыбу.
– Подробности, – сухо велел я.
– Так вот. Здоровый самый как раз вытащил нож. Готовился им вас разделать. Тут я и вмешался. Вот и все. Потом я подхватил вас, милорд. Отнес подальше. А Паскаль побежал за экипажем.
– Видел кто огрел меня по голове? – спросил я, потирая ссадину. – Паскуды.
– Видел, – как-то смущенно откликнулся мужчина, – я огрел, милорд.
– Что?! – я дернулся да так, что в глазах на миг потемнело.
– Тот с ножом не думал с вами играть, милорд. Прирезал бы и дело с концом. Я вырубил вас камнем, убирая с линии огня. Паскаль выстрелил и попал в вашего обидчика. Я довершил начатое.
Мой гнев мгновенно утих.
– Благодарю за службу, – сказал я Делмеру. – Ты начинаешь отрабатывать жалование.
– Милорд, – окликнул вон Кей.
– Да?
– Те люди. Они все солдаты. Я осмотрел трупы прежде, чем уйти. Все из одной роты.
– С чего ты взял?
– Выправка солдат. И дрались не как уличные. А после при осмотре. У них у всех на правом плече одинаковая татуировка. Оскаленная морда волка. И три звезды над ней.
– Ты наблюдательный. Молодец. – Я похвалил Делмера.
Оценил ли похвалу северянин или нет, но кивнул и замолчал.
Вскоре появился и Паскаль с экипажем.
– С вами все в порядке, сэр? – первым делом поинтересовался заботливо камердинер.
– Теперь да, – я мотнул головой и взобрался в экипаж, – отвезите меня домой.
– Паскаль, – отозвался я, когда карета резво двигалась по мостовой, – благодарю.
– Это мой долг, оберегать вас, сэр, – начал рыжий камердинер и замялся, – но на этот раз всю работу сделал он.
Паскаль кивнул, указывая на Делмера, расположившегося привычно на козлах подле кучера.
– Я не проявил и десятой доли помощи, сэр. Северянин спас вас, так метко бросив камень. Я выстрелил и ранил верзилу. А пока перезаряжал пистолет. В общем он уже завершил поединок. И какой поединок, сэр!
Паскаль припрыгнул на сиденье от восторга. Но заметив мой взгляд сконфузился.
– Да продолжай уже, – отмахнулся я.
– Быстрый он. Точь в точь как молния. Знаете. В одно мгновение темно, а затем бам! И все светом залито. А потом снова темно. Вот и Делмер такой. Я шомпол доставал, а он уже подлетел к раненому, размахнулся, ударил. Первый еще не упал, а северянин второго уже кончал. Последних двоих так ловко порезал, пискнуть и опомниться не успели.
– Мда, похвально, – протянул я потрясенно. Больше ничего сказать не получилось. Повезло мне повстречаться с человеком по имени Делмер вон Кей. Не иначе святые наши пути свели воедино.
Наутро умолчать о нападении не удалось. Ссадину пришлось перевязать.
Пока мы с Филиппом находились на светском ужине у герцогини Дювиль в особняк прибыл Михель. Собственно поэтому моя экзекуция прошла менее болезненно.
Расхаживая широкими шагами по кабинету, Филипп мог долго обвинять меня в халатности и в десятый раз повторять какой я глупец. Михель же отнесся куда проще. Сменивший капитанский мундир с белыми аксельбантами и золотым эполетом, средний брат облачился в костюм, не забыв сменить саблю на бутылку хереса.
– Не убили и ладно, – простодушно отмахнулся Михель.
Чего сказать, чудный у меня брат. Внимательный и заботливый.
– У нас тут на днях лейтенанта зарезали. Оказалось, он жалование недоплачивал. Скандал разразился! Да как говорится: двум смертям не бывать, а одной не миновать! Вздрогнем!
И Михель надолго приложился к бутылке.
– Ты и раньше круглый идиот ходил. Стал солдафоном так последние мозги пропил, – Филипп негодующе посмотрел на брата. – Твоего брата чуть не зарезали в подворотне, а ты байки нам травишь и смеешься?
– А я тут причем? – взвился на ноги Михель. – Будто я его приказал убить!
– Нападавшие были солдаты, – припомнил я слова Делмера.
– Ты что же, меня обвиняешь? – вскинулся Михель на меня. – Да в столице полно теперь солдат. Два полка расквартировали позавчера! Они теперь же везде. Все трактиры и питейные заведения позанимали, штурмом все публичные дома взяли.
– Успокойся, – вернул Михеля обратно в кресло Филипп, – никто не думал тебя обвинять. Ведь так, Стефан?
– Разумеется, – согласился я. – Я не идиот обвинять родного брата. И давайте закроем тему. Я жив и это главное. Прошлое есть прошлое.
– Кстати, о другом недавнем прошлом, – совсем как раз некстати вспомнил Филипп. – Что с дуэлью?
– Какой дуэлью? – сразу же спохватился Михель. Средний Лефевр отличался знатной задиристостью. В юности большая часть драк затевалась между нами именно им.
– Расскажи ему, – велел Филипп, осуждающе глядя мне в глаза.
Мне не оставалось ничего иного как повиноваться старшему брату:
– Вчера я имел честь знакомства с неким виконтом. Френсис Васкес, кажется. Знакомство получилось кратким, но емким. Итогом стал вызов на дуэль. Инициатор я.
Я ожидал чего угодно, но ни в коем случае не подобной реакции.
Михель вскочил из кресла. Схватил меня стальными тисками за голову и поцеловал в лоб. Затем расхохотался и выпил. После наполнил хересом стакан и протянул мне.
– Заявляю во всеуслышание. – Михель поднял указательный палец привлекая внимание. – Скажу всего один раз и более не повторюсь.
Михель театрально откашлялся:
– Не думал произнести подобного, но я горжусь младшим братом! Вы не ослышались. Я чрезвычайно горд тобой, Стефан! Прими сей бокал в знак моей признательности. Давай выпьем за тебя!
Михель всучил мне бокал хереса. Стукнулся с ним, и выпил.
– Может быть объяснишься? – попросил обескураженный Филипп.
– Отнюдь. Почему бы и нет. – Легко согласился Михель. Он явно пребывал в отличном настроении. – Видите ли, любимые братья. Френсис Васкес заноза в заднице. Я знаком с этим негодяем давно. И будь моя воля отправил бы к праотцам для воссоединения. Однако мы служим в разных полках и дуэли нам запрещены. Иначе трибунал и смерть на виселице или тюрьма. Зная суровую букву закона Васкес пользуется подаренной милостью. Напыщенного индюка готова убить половина моей роты. Если не больше. Вот только Васкес любимчик начальства и обручен с дочкой брата его Величества. Кому нужно лесть в петлю?
– Стало быть этот Васкес тот еще тип, – я подвел итог речи Михеля.
– Убьешь Васкеса и мои парни тебя век будут помнить. Сложат песни в твою честь. И все такое. Я не шучу. А проиграешь. Ну цветы на могилку принесут.
– Михель! – рявкнул Филипп мгновенно посуровев.
– Шучу! – тут же отозвался средний брат.
– Стрелок виконт хороший? – задал я мучивший меня вопрос.
– Неплохой, – ответил Михель. – Звезд с небес не хватает, но стрелять умеет. С десяток шагов в монету попасть сможет. Но я стреляю лучше.
– Само собой, – я невесело хмыкнул. Стрелял неплохо и я. Так что стало быть шансы у нас равные.
– Да не переживай ты так, – успокоил меня Михель. – Выпей.
Он протянул мне бутылку, но Филипп вырвал ее из рук Михеля.
– Вот уж нет! – заявил он твердо. – Ему предстоит дуэль. Пить будем после.
– Ты поедешь? – спросил я, хотя знал ответ заранее.
– Извини. Знаешь же, что хотел бы, но не могу. Политика вещь тонкая.
– Не продолжай, – я понимающе кивнул.
– Я буду твоим секундантом! – безапелляционно заявил Михель. – Хочу видеть рожу этого индюка, когда ты наделаешь в нем дырок.
Я не возражал.
– Нужно не забыть взять в дорогу еще хереса. Будет чем отметить.
Я не стал напоминать брату о глупости делить шкуру неубитого медведя. Ведь никто заранее не знал, чем именно закончится дуэль.
– Знаешь, а я ведь часто в детстве подсмеивался над тобой. Называл подкидышем, – неожиданно произнес Михель. Видно хмель крепко ударил брату в голову. – Как в сказке про гадкого утенка. Вот и ты. Мы все черноволосые, кареглазые, а ты шатен и глаза зеленые.
Продолжить Михель не успел. Вошел отец и сухо властно сказал:
– Стефан Лефевр. По крови и духу. Сомнения у меня скорей на твой счет, Михель. Наш род отличается мудростью и сдержанностью, в то время как я вижу средний сын растет глупцом!
– Отец, – Михель растерянно уставился на родителя, трезвея на глазах. – Я пошутил!
– Я тоже пошучу, когда вспомню тебя в завещании! – грозно произнес герцог, а затем обратился к Филиппу. – Выйди и забери Михеля. Мне нужно поговорить со Стефаном наедине. Живо!
Братья возразить не посмели и в мгновении ока ретировались за дверь, оставив в кабинете нас одних.
– Сиди, – велел он мне и сам занял кресло напротив. – А теперь рассказывай.
Отцу перечить я не решился. Пришлось поведать сначала о стычке с виконтом, затем о нападении. Герцог выслушал молча, ни разу не перебив.
– Я поступил глупо? – я не знал как отреагирует родитель узнав о дуэли.
– Разумеется глупо. И все же порой глупость единственно правильный выбор. Будь на твоем месте я – поступил так же, не сомневайся.
– А как же герцог Левард? – напомнил я робко.
– С Левардом я разберусь сам. И с его Величеством если подобное потребуется тоже. Ты же постарайся не убивать глупца. Главное вернись живым и невредимым. Понял?
Я ошарашенно подтвердил.
– Вот и замечательно, – отец поднялся, – Стефан.
– Да отец?
– Не слушай Михеля. Он говорит вздор. Ты Лефевр.
– Я знаю, отец, – я улыбнулся. – Разве могут быть сомнения?
– Я люблю вас троих сильнее всего на свете. И не желаю вас хоронить. Тебе все ясно?
– Да отец.
– Хорошо, – Герард Лефевр в последний раз посмотрел на меня и покинул кабинет.
Оставив меня одного наедине с собственными мыслями.
– Ну и ну! – возмущенно ворчал Паскаль вот уже битый час. – Не пробыли в столице дня, а сколько бед уже свалилось на наши головы. И покушение, теперь вот дуэль!
– На мою, – тихо поправил я камердинера.
Паскаль разбиравший дорожный саквояж, замер и помешкав, спросил:
– Прости, что, сэр?
– Я говорю, что это меня чуть не убили. И именно я буду стреляться. Лично твоей жизни ничто не угрожает.
В ответ Паскаль попытался возмутиться, но я резко оборвал слугу:
– Меньше всего мне сейчас хочется слышать твои причитания!
– Пойду проверю экипаж, сэр, – откликнулся обиженно Паскаль и гордо вскинув голову, вышел из комнаты вон.
Я лишь тяжело вздохнул, мрачно хмуря брови и глядя в камин. Предстоящая вскоре дуэль не давала покоя. И как не старайся думать о чем-то другом, я каждый раз возвращался снова к проклятому Васкесу. Глупцам нельзя прощать обид, иначе они будут продолжать совершать их и впредь.
Я взглянул на старые массивные часы, висящие над каминной полкой. До четырех оставалось чуть больше двух часов. Оставалось еще немного времени, прежде чем потребуется выдвигаться в путь.
В дверь постучали.
– Войдите, – отозвался я.
В комнату вошел сначала Филипп, а затем появился Михель.
– Готов вершить подвиги? – с веселой озорливостью хлопнул меня по плечу Михель.
– Пришел пожелать удачи, – просто сказал Филипп. – Как ты?
– Разве не видно? Да он тигр, к которому на растерзание преподнесли ягненка! – воскликнул за меня средний брат.
– Помолчи, – оборвал браваду Михеля старший брат, – не тебе стреляться.
– И жаль! Видит бог, я с радостью занял бы место Стефана!
– Кажется, кто-то выпил лишнего, – скривился Филипп.
– Ничуть! – отмахнулся Михель. – Секундант должен быть трезв как стеклышко! А вот после дуэли. Вот тогда мы закатим знатную пирушку. Я уже все продумал! Отправимся в "Риц", где будем пить бренди и есть устриц. Я заказал столик. Филипп, присоединишься? Отпразднуем торжественное событие все вместе! Стефан, брат мой, как тебе моя блистательная идея?
– А если все закончится плачевно? – поинтересовался я у Михеля. Лично я не разделял его веселья и спокойствия.
– Тогда будет где залить горечь поражения. В любом случае, столик я отменять не стану. Вот так и знайте.
– К сожалению на сегодня много дел, – отклонил предложение Филипп. – Нужно поработать над речью в Совете.
– Ну и проваливай! – фыркнул Михель. – Нам больше выпивки достанется!
Филипп покачал головой, и прежде, чем вышел, задумчиво произнес:
– Даже не знаю кому кого из вас двоих нужно беречь.
ГЛАВА 4.
ПОЕДИНОК ЧЕСТИ.
" Сила слова в том, что оно может ранить не менее болезненно, чем рапира или пуля. В конце концов, если рана от оружия, будь оно холодное или огнестрельное, не смертельна, то рано или поздно она покроется рубцом и перестанет болеть. Урон причиненный словом в наше время куда страшнее. Каждый уважаемый в обществе человек боится опятнаться перед окружающими. Ведь в конце концов кто мы такие? А мы те, кем представляют нас люди нашего круга".
– Не завещание уж ли ты так бойко строчишь? – отвлек меня от мыслей Михель. Брат попытался прочесть, о чем я пишу, но я закрыл блокнот перед самым его носом. – Главное обо мне не забудь упомянуть!
– Сочиняю эпитафию для соперника, – отшутился я, пряча блокнот в карман пальто.
– Правильный настрой! – хохотнул Михель, одарив меня шлепком по плечу.
– Михель, – окликнул я брата и замялся, не решаясь как лучше спросить.
– Да-да? – отозвался старший брат, приглаживая пышные усы. – Говори!
– Тебе ведь доводилось участвовать в дуэлях? Ведь так?
Михель помешкал с ответом. Он нахмурился, хмыкнул, но произнес:
– Приходилось. Четыре раза. Не думай будто я хвалюсь и тем более горжусь этим. Нда, право совсем нечем гордиться. Но раз такое дело, то расскажу. Мало ли, может, какие советы и пойдут на пользу. Значит так. Первая дуэль случилась не позднее третьего дня моего обучения в академии. Я повздорил с одним хлыстом и решили стреляться. Дистанция приличная – ярдов двадцать пять, в такой попасть не каждый сумеет. Собственно, никто из нас и не попал. После мы пожали друг другу руки и мирно разошлись. Второй раз мне довелось сражаться на рапирах. Однако фехтовал я на порядок лучше. Не прошло и десятка секунд, как я нанес противнику две довольно неприятных раны и дуэль завершилась. Он принес слова прощения и мы разошлись. Третью дуэль я, брат, помню плохо. Был пьян. Затеял дуэль с кем-то. Вышли мы на улицу, приготовили пистолеты, да так и разрядили их кто куда. Спьяна никто ничего не разобрал. Такое и дуэлью назвать – один только смех.
– А четвертая?
– А вот четвертая было что ни есть самой настоящей, – мрачно ответил Михель. – Стрелялись мы без шуток. До смерти. Дуэль "через платок". Суть ее проста: противники берутся левыми руками за противоположные концы носового платка и по команде секунданта одновременно стреляют. Вот только заряжен один пистолет. И чей именно никто не знает, разумеется, до выстрела. Удача в тот день сопутствовала вашему покорному слуге. Мой оппонент погиб. Об этой истории почти никто не знает. Иначе нам всем грозил трибунал. Заранее по общему решению было принято – проигравший навечно найдет приют в безымянной могиле. Вот такая история, брат. Мертвец на дне выгребной ямы и глупец, по воле судьбы оставшийся жить чтобы помнить, как глупо можно в одно мгновение лишиться самого ценного на свете – жизни. Так что дуэль до смерти штука серьезная. Применяется лишь в исключительных случаях. Все чаще до ранения. А совет я тебе дам простой. Постарайся выстрелить первым. Васкес стрелок хороший, да и приучен муштрой палить по мишеням. Так что опыта наловчиться у него было предостаточно. И по возможности встать боком. Так сложнее попасть.
Я лишь кивал, внимательно слушая наставления брата.
Несмотря на запрет дуэлей подобная практика в столице оказалась весьма распространенной. Не зря твердят о сладости запретного плода. Еще скажем лет десять назад молодые господа назначали дуэль в каком-нибудь укромном и тихом месте и спокойно выясняли отношения. Однако чуть позже для подобного мероприятия кто-то предложил использовать заброшенное аббатство святого Августина, уже и в те годы оставленное на растерзание неумолимого времени. Место произвело настоящий фурор, полюбилось дуэлянтам и теперь выяснения распрей происходило здесь и нигде больше. Подобному повлияло сразу несколько факторов. Во-первых, – аббатство располагалось в отдалении и было безлюдным, а джентльменам в выяснении отношений случайные зеваки не к чему. Во-вторых, – учитывая, как часто дуэли оканчивались смертью одного из оппонентов, пришлось кстати и кладбище. Земли с лихвой хватало на всех желающих. И наконец, в третьих, – власть всегда знала, где произойдет очередная сатисфакция и негласно присматривала за аббатством. Так и вышло, что когда кто-нибудь произносил просто аббатство, без уточнения, все ясно понимали о чем идет речь.
К тому времени, когда экипаж въехал на территорию аббатства стрелки часов показывали ровно без пяти минут четыре.
И все же мы оказались последними гостьями, кого ожидали. Экипажи Васкеса и его товарищей уже стояли полукругом возле арочных ворот. Сами господа расположились в тени кленов. Не считая самого Френсиса Васкеса я насчитал еще пятерых. Имен троих я не знал, двое из них судя по знакомым лицам присутствовали вчера на светском рауте у герцогини. Третий мужчина выглядел гораздо старше нас всех, лет сорок пять никак не меньше, седоусый, с носом как у орла и холодными спокойными глазами.
А вот двоих оставшихся я знал и знал прекрасно! Первым оказался никто иной как Жерар Третье. И хотя мой старинный товарищ по колледжу не любил жестокости и насилия, все же посчитал долгом чести прибыть и поддержать. Хотя вполне возможно Жерар насыщался антуражем и эмоциями для создания новой пьесы.
Во втором субъекте я признал и признал с удивлением Юргена Демуле. С этой уникальной личностью я познакомился в Темпурте. Первый раз в жизни мне доводилось видеть столь яркую особу. Юрген походил на бурлящий вулкан. Неукротимый нрав, энергия бьющая ключом и неподражаемый талант влипать во всевозможные темные истории. Предприимчивость Демуле, врожденное обаяние этого рыжеволосого статного молодого человека располагало к себе людей. Однако безрассудность срывала на нет все попытки добиться чего-либо из сотен идей. Блистательные проекты Юргена прогорали один за другим и все из-за того, что Демуле никогда не мог остановиться. Ему нужно было все и сразу, он должен был быть везде и сразу. Поэтому не успевал нигде.
Обе компании располагались на отдалении друг от друга, разделенные серой полосой дороги, мощенной щебнем, и демонстративно не замечали наличие недругов.
Товарищи встретили нас. Жерар с робкой улыбкой, Юрген с громким восклицанием и с жарким хлопком по плечу.
– Хо-хо! – воскликнул Демуле радостно и был так щедр, наградив мою персону еще одним дружеским хлопком. – Кто бы мог подумать, Стефан! Обычно я попадаю в курьезы, а тут мне выделяют место зрителя! Как-то даже непривычно! Может, нам устроить совместную дуэль? Нас четверо и их четверо! Ну так что?
Юрген весело подмигнул. А я словил себя на мысли, что отвык от манеры речи товарища. Рыжеволосый Демуле всегда тараторил, будто боясь то ли забыть о чем хочет сказать то ли о том, что его могут перебить.
Подобное предложение каждый воспринял по-своему. Жерар дернулся и забормотал какую-то отговорку, Михель лишь усмехнулся, а я покачал головой.
– Увы, мой друг, сегодня лишь я один буду удостоен чести посостязаться за право отправиться к праотцам. Ты гость и зритель.
– Тогда уж постарайся не разочаровать публику, дружище! Народ требует хлеба и зрелищ! Да, кстати, никто не захватил с собой ланч? Я не успел перекусить.
– Далеко за полдень, поздновато для ланча, – заметил Михель, – однако я заказал столик в "Риц", бренди, устрицы и все прочее в том же духе.
– Восхитительно! – тут же оживился Юрген. – Так что же ждем?
Я кашлянул, напоминая кратко о нюансе:
– Дуэль.
– Чего же ты стоишь?! – накинулся Демуле с негодованием. – Иди и пристрели недомерка! Стефан, дружище, устрицы и бренди! Столик заказан! И вспомни наконец мудрую поговорку: семеро одного не ждут!
Не знай я Юргена так давно возмутился бы на подобное. Но увы.
Пока мы стояли и препирались, к нашей компании приблизился седоусый мужчина. Вежливо кашлянув, незнакомец кивнул и произнес, представляясь:
– Эдмон Ришар, я мои товарищи будем секундантами вашего оппонента. Позвольте узнать, с кем обговорить детали предстоящей дуэли?
– Михель Лефевр, – выступил брат вперед, – я секундант.
– Юрген Демуле! – поспешил влезть Юрген. – Я тоже секундант!
Жерар остался стоять в стороне.
– Желаете лично обсудить условия, или поручите это секундантам? – поинтересовался у меня Ришар.
Я покосился на Михеля, не зная как лучше поступить. Брат правильно истолковал мой взгляд, взяв все формальности в свои руки.
– Обсудим условия все вместе, – ответил Михель седоусому. – Опять же, следует узнать не хочет ли обидчик принести извинения и отменить дуэль.
Судя по тому как усмехнулся мужчина, Васкес скорее позволил бы себя убить, чем допустить подобное.
Впрочем я и не собирался никого прощать. Уж если чему и научил меня отец, так тому что за свои слова нужно всегда нести ответ.
Васкес встретил нашу компанию с надменной усмешкой. Точнее франт попытался. Помешал разбитый нос, он сильно распух, а под глазами появились синяки, предающие владельцу жалкий вид.
– Френсис! В твоем лице что-то неуловимо изменилось! – не сдержался Михель на остроту. Брат с уважением и как мне показалось с гордостью, прошептал мне на ухо. – Твоя работа, братец?
Я лишь кивнул.
Михель расплылся в довольной ухмылке.
Кожа Васкеса заалела от гнева и франт хотел было что-то ответить, но Ришар его опередил. Не хуже других зная склочный нрав спутника, мужчина преградил ему дорогу.
– Вернемся к формальностям, – сухо произнес Ришар. – Никто не возражает?
Никто не ответил, но сколько могли сказать взгляды, которыми мы обменивались.
– Итак, – продолжил Ришар. – Позвольте узнать. Господин Лефевр, вы вызвали господина Васкеса на дуэль. Решение по-прежнему в силе?
– Да, – ответил я сухо.
– Господин Васкес, готовы ли вы принести слова извинения?
– Не утруждайте нас болтовней, Эдмон, – Френсис поморщился, – дуэль состоится.
– Что ж, – согласился Ришар. – Тогда начнем с вида оружия.
Мужчина кивком велел подойти еще одному секунданту. Тот продемонстрировал шкатулку с двумя лежащими пистолетами.
– Знакомить с оружием не имеет никакого смысла. Модель распространенная. Напоминаю, каждый пистолет имеет два патрона.
Все кивнули.
Лично я разбирался в дуэльном оружии очень мало. Узнавал кое-какие детали, когда описывал в одном из романов дуэльную сцену, однако книга – книгой, а в жизни все происходит совсем иначе.
– Если же вы желаете предложить свое оружие, – продолжал объяснять Ришар, – то будет проведен жребий, который выявит победителя.
– Это лишнее, – отозвался Михель. – Оружие подойдет.
– Хорошо, – Ришар кивнул, – как я уже сказал, каждый имеет возможность произвести два выстрела. Если по итогу оба противника останутся живыми...
– То я сильно удивлюсь, – насмешливо откликнулся Васкес. Франт с прищуром посмотрел на меня, целясь пальцем, будто пистолетом. – Я был лучшим стрелком в полку!
– Лучшим хвастуном, – процедил сквозь зубы Михель, а затем тихо прошептал на самое ухо. – Постарайся выстрелить первым. Не дай ему времени хорошо прицелиться.
– Теперь о дистанции стрельбы, – перешел к следующему пункту Ришар.
– Выбирайте любые условия, сударь! – самодовольно откликнулся Васкес с некой ленью в голосе, будто предстоящая дуэль нисколько не волновала бравого солдата.
Что ж, когда соперник предлагает вести сражение по твоим правилам грех не воспользоваться подобным шансом. Я прекрасно понимал о лучшей подготовке Васкеса. Солдат привыкший стрелять по мишеням, вечная муштра и отработка прицельного огня. Вероятность победы франта была понятна обеим сторонам. Однако, я не собирался облегчить задачу противнику в том, чтобы продырявить меня свинцом. Поэтому мой голос хранил абсолютную невозмутимость, когда я начал объяснять собственные планы проведения сатисфакции.
– Раз господин Васкес так уверен в победе, я немного усложню для столь бравого стрелка задачу. Обычная дуэль, когда соперники расходятся, а затем производят выстрелы скучна и всем приелась. Так что первоначальная дистанция тридцать шагов. После сближаемся. Что же касается места проведения, – тут я взял небольшую паузу, и указал в сторону кладбища.
Собравшиеся мужчины удивленно посмотрели вслед за моей рукой.
– Кладбище? – вскинул недоуменно брови Васкес. – Нелепость!
– Именно кладбище, – подтвердил я догадку противника. – Лично по мне – лучше места для дуэли просто трудно придумать. Где как не среди могил лишиться жизни?
Остальные чувства к прекрасному не оценили. Кто-то нахмурился, решив будто мои слова шутка. Васкес откровенно возмутился, заявив:
– Не превращайте дуэль в фарс, господин Лефевр! И не несите чушь! Вы смешны!
– Выбирать любые условия было вашим пожеланием, господин Васкес, – холодно напомнил я. – Все присутствующие здесь господа могут подтвердить.
– Нелепица! – не унимался рассерженный франт. – Балагур!
– Не забудьте сеньора-писаку! – напомнил я слова, сказанные Васкесом в ту роковую ночь. – Если мне суждено умереть, то по крайней мере это будет так, как задумал я.
