Текст книги "Сделаю, что смогу. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Александр Беркут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

– А куда же старые уходят?

Лесничиха пристально посмотрела на меня.

– Думаю, что не удивлю тебя если скажу, что они в другой мир уходят.

– Не удивите. Приходилось бывать в другом мире.

– Вот даже как, – почесала голову бабушка Агафья, и удивлённо взглянув на руку положила её на стол. – Так ты ещё и мироходец!

– Ну, как сказать мироходец. Меня туда перенесли. Правда по моему желанию.

– Ах вот как? Ну а сам ты туда можешь вернуться?

– Не знаю, да и особого желания нет. Мне и здесь хорошо.

– Понятно-понятно. Ну если раз сходил, хоть и с посторонней помощью, то и сам в случае чего дорогу найдёшь.

– Всё может быть, – не стал спорить я.

Разговор наш продолжался до восхода солнца, и когда возле дома раздались голоса, мы вышли на крыльцо. Здесь собрались все, кто оставался ночевать.

– Всё хорошо, – немного уставшим голосом сказала ведунья, – девочки спят. Если хотите на них посмотреть – заходите. – И тут же грозным голосом она добавила, – только тихо и ни каких слёз!

Родители поспешили в дом, а я прошёл в автобус и найдя подходящую подушку завалился на заднее сиденье и заснул…

Разбудил меня участквый.

– Александр Николаевич, – тряс он меня за плечо,– вы просили вечером вас с Журавлёвым связать.

– Да-да, уже не сплю, – протирая глаза поднялся я. В автобусе никого не было, все люди, а их прибавилось, стояли у дома лесничихи. Рядом стояла «скорая».

– Девочки проснулись, их покормили и сейчас повезут в больницу на обследование. – Платон Семёнович светился радостью.

Мы с ним подошли поближе. На крыльцо вышла бабушка Агафья.

– Александр, пойди-ка сюда, – она позвала меня в дом.

Мы зашли. За столом сидели девочки и их матери, больше никого здесь не было.

– Саша, – совсем по-домашнему обратилась лесничиха, – вот посмотри, крестницы твои. Я им рассказала, что они заблудились в тайге, а ты их нашёл и привёл ко мне. – Дала она мне понять, что внушила девочкам, а заодно и их матерям. В этой версии надо постараться убедить всех, кто принимал участие в поисках, да и просто слышал про эту историю.

Я подошёл к первой девочке и посмотрев в глаза протянул руку, она в ответ протянула свою.

– Всё у тебя, Катюша, будет хорошо. Девочка ты трудолюбивая, работящая, настоящая мамина помощница.

Мама Кати тоже протянула руку, – Спасибо вам огромное! Даже не знаю, чтобы я делала, если бы дочка пропала. – Она заплакала.

– Ну что вы, всё уже позади, – проговорил я, держа её за руку.

О, а сердечко–то у неё больное! За спиной кашлянула бабушка Агафья. Понятно! Знает она об этом недуге женщины. Ну тогда всё будет хорошо.

Вторая девочка была той самой городской.

Держа её за руку, мне открылась не совсем приятная картина.

– У тебя, Мила, тоже всё будет хорошо, ты девочка умная, закончишь школу с золотой медалью. А там университет, аспирантура… – уже засмеявшись добавил я.

Девочка заулыбалась, а её мама всхлипнула, и протягивая мне руку, начала благодарить.

– Ну пойдёмте, а то люди хотят увидеть найдёнышей наших, – Агафья Поликарповна решила закончить нашу беседу.

На улице к дочкам сразу бросились отцы, а за ними и другие родственники и знакомые. Детей тискали, обнимали, целовали, подбрасывали вверх. Врачам с трудом удалось отбить девочек и усадить их в машину. С ними сели мамы, и «скорая» отправилась.

– Антон Павлович, – обратился я к городскому папаше, который уже собирался с братом садиться в машину, чтобы отправиться вслед за медиками, – можно вас на два слова.

Мужчина и его брат удивлённо уставились на меня.

– Я вас долго не задержу.

Братья подошли оба.

– Сергей Павлович, – обратился я к поселковому отцу, – подождите нас тут. – И прихватив городского за рукав пиджака повёл его за угол дома.

– А в чём собственно дело? – удивлённо спросил Антон, когда мы скрылись от посторонних глаз. – Что-нибудь с дочкой?

– С вашей дочкой всё хорошо. У неё блестящее будущее. А вот у вас проблемы.

Взгляд папаши сразу померк. – Что вы имеете ввиду?

– Скажите, – не стал тянуть я, – вы свою семью любите больше чем водку?

Когда я держал Милу за руку, увидел, как она закрывает мать от пьяного отца.

Мужчина опустил голову.

– Ничего не могу с собой поделать. Даже «зашивался», но это не помогло. Сам себя за это ненавижу.

– Зашивались, говорите? Так вот, сейчас ваша дочь зашьёт вас на всю оставшуюся жизнь! – И с этими словами я отцепил с лацкана пиджака булавку Милы.

Повиснув на нитке, она повернулась в сторону, куда повезли девочек, но я взглядом развернул остриё в сторону папаши и заставил булавку резко прыгнуть в лицо алкашу. Тот отшатнулся.

– Смотри, – это вещь твоей дочери. Если ты ещё хотя бы раз выпьешь хоть каплю, она вопьётся тебе в сердце!

– Нет-нет, я никогда больше не притронусь к рюмке, – быстро заговорил мужчина, – и это даже не из-за этого, – он кивнул на булавку. – Просто после того, как пропала дочка, я понял, как бесконечно дороги мне мои девочки.

Мне стало даже немного жаль мужика. Взяв его за руку, я сказал:

– Алкоголь тебе противен в любом виде и пить его ты больше не будешь. – С этими словами я щёлкнул его по лбу, добавив к щелчку небольшую молнию.

Антон Павлович удивлённо заморгал глазами, – Ух ты, что это было?

– Это из вашей головы вылетела пьяная птичка, решив навсегда оставить вас в покое.

Папаша заулыбался. Я тоже.

Из-за угла мы вышки, как закадычные друзья. Сергей, с удивлением уставился на нас.

– Вот такой парень, – показал ему большой палец Антон и обняв брата повёл его к машине.

Ну а мне осталось только попрощаться с ведуньей и отправляться в обратный путь. Участковый на своём УАЗике ждал меня.

– Благодарю тебя, Защитник, – поклонилась Агафья Поликарповна, когда я зашёл в дом. – Рада, что появился у нас такой кудесник. Мы-то стареем, а вот смена что-то задерживается. Может с твоим появлением начнёт это дело меняться?

– Спасибо и вам бабушка Агафья за науку. – Поклонился я в ответ.

Она улыбнулась, кивнув головой.

– Насчёт ножа, хочу тебя предупредить – ему без разницы, что резать, дерево ли, камень ли. Только тот порезаться не может, у кого он в руках.

Ну что же к моим бронированным ладоням это не плохое подспорье.

Когда УАЗик участкового тронулся, бабушка Агафья, стоя на крыльце, долго махала рукой нам в след…

По дороге к посёлку меня вновь стало клонить в сон, но я вытерпел и уже через несколько минут разговаривал с Николаем Романовичем Журавлёвым. У него всё было хорошо, он даже как-то уговорил врачей отпустить его домой.

Я рассказал ему, что девочек нашли, и попросил особо не афишировать мою роль в этом деле. Мне показалось, что он почесал голову и пообещал, что дождётся меня и тогда мы обсудим эту вопрос. Попрощавшись с ним, я сразу позвонил Веронике. Связь была не очень, и нам удалось перекинуться только парой слов. Она обрадовалась моему скорому возвращению, и сказала, что на днях тоже вернётся.

Меня хватило только на ещё один разговор с мамой и после этого, попросив не будить меня, если только не просплю два дня к ряду, я заснул.

А утром меня разбудили поселковые петухи. Надо же, отвык я от таких «будильников».

Пока жена Платона Семёновича готовила нам завтрак, участковый спросил меня, как я буду возвращаться домой. Вызывать ли вертолёт, или он довезёт меня до райцентра, а там поездом до города и оттуда уже самолётом.

Вертолётом, конечно быстрее, но сейчас особой надобности в нём не было, и я решил возвращаться, как обычный человек. Да и хотелось проверить одну штуку.

Позавтракав, мы быстро собрались и участковый завёл свой «лимузин». Провожать меня пришёл весь посёлок. Мужчины жали руку и приглашали приезжать на охоту и рыбалку, я обещал подумать. Женщины пытались насовать мне в сумку разной еды, но сказав, что с таким перегрузом меня не пустят в самолёт, мне удалось отказаться от пирожков, пирогов, котлет, вяленой рыбы и других продуктов местного производства.

До райцентра мы добрались часа за четыре. Там, тепло распрощавшись с Платоном Семёновичем, я вроде как направился в местную привокзальную кассу, но вместо этого зашёл в небольшую кафешку. Посетителей практически не было. Два парня пили пиво и семья: папа, мама и две девочки ели мороженное. Из старенького бумбокса слышался голос Высоцкого.

Купив два местных гамбургера и бутылку колы я пристроился за свободным столиком. Хм, а что, гамбургеры оказались вполне на высоте. Первый ушёл быстро, а второй решено было съесть с чувством, с толком, с расстановкой. И тут я услышал, как Владимир Семёнович запел песню, которая, вдруг, открылась для меня в новом свете.

Нелёгкая и Кривая!? Рука с мягкой булкой застыла на полдороге. Это что же? Это как же? Он всё это придумал, или…? Теперь этого мы уже не узнаем...

Из кафе я вышел задумчивый. Тёплое, ласковое солнышко хорошо пригревало. Посидев немного на скамейке под красавицей берёзкой, я тряхнул головой, и накинув на плечо сумку, повернул на пальце кольцо печаткой внутрь. Подождав пока вокруг станет поменьше народу, прикрыл глаза и представил, что стою у «сейфа» в своей квартире.

Ж-ж-ж-у-у-у-х-х-х…

Приоткрыв сначала один глаз, оптом другой, я с удивлением уставился на городской пейзаж, нарисованный на потайной дверке, за которой лежала монета-маячок.

– Твою дивизию!

Дверка открылась…

Как же хорошо дома!!!

Первым делом я кинулся в душ, чтобы смыть с себя пыль дальних дорог. Потом заварил крепкого кофе и с наслаждением выпил две чашки. Есть не хотелось, я ведь только что из кафе. Улыбка растянула моё лицо…

Развалившись в кресле, стоявшем у двери на балкон, пришлось, как говорится «раскинуть мозгами», что надо сделать в первую очередь.

Можно сходить за Чёрным, наверное, он соскучился по родной квартире. Но, пойду по позже, к вечеру.

Взяв телефон, я позвонил Дмитричу.

– Товарищ подполковник, я дома.

– Это как это? Что-то уж больно быстро!

– Так ветер был попутный и метла хорошая попалась.

– Всё ясно, Мэри ПолуПопинс. Истребителем что ли подкинули?

– Вроде того. Завтра с утра можно к Николаю Романовичу сходить. Он ждёт меня.

– Хорошо, подъезжай утром, буду ждать. А пока извини, у меня дела.

– Всё понял. До завтра.

Я вышел на улицу и с радостью прошёлся по асфальту. Как же, оказывается, мы привыкаем к комфорту и удобствам. Ни тебе болот, ни трясины, правда мерзости всякой, как оказалось, и здесь хватает, но от этого, как видно, никуда уже не деться.

Поднявшись в квартиру Татьяны Сергеевны, выяснил, что кот гуляет, как, впрочем, и Танюшка, которая за последние дни просто ожила. Было приятно это слышать.

Выйдя на улицу, пошёл посмотреть свою машину. Она была на месте. Залез, завёл мотор и сделал пару кругов по району.

Подходя, после прогулки к подъезду, увидел знакомый белый внедорожник и стоящую рядом Ирину Викторовну.

Ну надо же, всем я нужен!

– Здравствуйте, Александр.

– Добрый вечер, если он конечно, добрый. Как вы узнали, что я приехал?

Ирина достала сигарету, – За вашей квартирой присматривают.

– Вот даже как?!

– Это отец приказал. Возможно это рекомендация его советника. Им только не понятно, когда вы вернулись, вас увидели, когда вы сегодня выходили из подъезда.

– У меня есть тайных ход на мясокомбинат, а оттуда я на метро прямо до спальни.

Прикуривая Ирина быстро взглянула по сторонам.

– Шутите – это хорошо, только будьте осторожны. Вы обещали, как приедете, встретитесь с отцом. Я думаю завтра-послезавтра он прилетит. – Она выпустила струйку дыма и сев в машину неторопливо выехала на шоссе.

Это что же такое получается!? Даже отдохнуть не дают. То одно, то другое! А ведь я кроме всего прочего ещё и работаю! О, надо на работу позвонить.

Сергей был рад, что я вернулся.

– Слушай, я надеюсь ты все свои дела порешал, а то у меня тоже кое-какие проблемки образовались. Кстати, хочу твою кандидатуру выдвинуть на место моего заместителя. Думаю, руководство одобрит.

Вот это поворот! Это что, он решил, чтобы в его отсутствие я присматривал за работой отдела? В принципе мне и раньше приходилось этим заниматься, но теперь, похоже Сергей Андреевич решил официально сделать меня своим замом. А я что – я не против. Вот только…

– Слушай, Сергей, а подумать можно?

– Вот до понедельника и подумаешь. Всё, давай, я спешу. – И он отключился.

Глава 17

Едва я закончил говорить по телефону, как из кустов показалась радостная морда Чёрного. Он быстро подбежал и стал тереться об ноги, громко урча.

– Здорово, чёрненький, – я погладил «квартиранта». – Мне тоже тебя не хватало. Привык уже к твоей мордахе, – улыбнулся я.

Мы поднялись в квартиру, и решив не терять времени даром, перекусили привычной едой. После этого кот развалился на своём половичке, а я стал названивать Веронике. Вместо неё ответила Маргарита, сказала, что Ника занята и сама мне позвонит попозже вечером.

Не зная, чем себя занять, я открыл тайник и достал нож, подаренный бабушкой Агафьей.

Лезвие опять приняло естественный стальной цвет, отдавая немного голубизной, а ведь когда я дрался со змеёй, оно было практически чёрным! Рукоять была из кости и удобно ложилась в ладонь. И что интересно, она была теплой! Сначала мне показалось, что это ладонь нагревает её, но коснувшись рукояти тыльной стороной, стало понятно, что она сама по себе теплая. Надо было у Агафьи Поликарповны расспросить откуда у неё такой нож.

И только сейчас мне в голову пришла мысль, – а как бы меня с ним в самолёт пустили? Нож был похож на охотничий, лезвие прямое, около двадцати сантиметров, односторонняя заточка. Ни каких букв, или цифр на нём не было и только в голубом отсвете лезвия просматривался какой-то узор.

Точно «замели» бы при посадке. Это же тебе не перочинный ножичек, а целый «свинорез». Его или регистрировать надо, или не выносить из дома. А как его регистрировать, если он режет всё подряд? Да… Незадача. Был бы он сантиметров на десять короче – проблем бы не было. И я непроизвольно свёл руки, прикидывая какого размера он должен быть. И тут же, на моих глазах нож стал уменьшаться до размеров, обозначенных ладонями.

Твою дивизию!

Я конечно уже привык ко всяким чудесам, но каждый раз, увидев что-то впервые, удивлялся.

Ну хорошо, тогда продолжим эксперимент. А можно ли изменить его форму? Мне пришлось напрячься, стараясь изогнуть лезвие. Фигушки! А сделать тоньше? Тоже безрезультатно. Ну а до каких размеров его можно уменьшить? И я, уже без помощи рук, принялся экспериментировать с величиной этого интересного холодного оружия. Сначала нож уменьшился и стал похож на пилочку для ногтей, а потом и вообще стал как спичка и на этом остановился. Теперь он напоминал иглу, у которой вместо ушка была тонкая белая ручка.

Так, с уменьшением понятно, а до каких размеров он может увеличиться?

Через минуту я чесал голову и ошарашенно смотрел на полученный результат.

Передо мной лежал натуральный Цвайхендер, или по-русски – двуручный меч, «двуручник», правда с небольшими конструктивными особенностями. Длинная рукоять была всё из той же тёплой кости, только теперь на кости виднелась красивая резьба. Гарда расходилась двумя дужками закрытых у лезвия резной чашкой. Причем резьба на рукояти и чашке были однотипными. Лезвие было плоским, обоюдоострым, чуть больше полутора метров, с острым концом.

Я положил руку на рукоять этого «монстра» и легко его поднял. Весу в нём было… ну может полкило. А зачем ему вес, он и так всё режет без проблем.

Бабушка Агафья, откуда же у тебя такая ВЕЩЬ?! Это же прямо меч-кладенец, или самосёк, как его ещё называли. Неужели все эти богатыри и кащеи бессмертные были на самом деле?

Я оглянулся вокруг: плазма, ноутбук, сплит, микроволновка кофеварка и вдруг меч-кладенец…

Фуф… Надо немного передохнуть и выпить кофе.

Волшебный предмет продолжал лежать на столе, время от времени притягивая мой взгляд.

После третьей чашки, я наконец взял себя в руки и вернул оружию первоначальный вид.

Да, Александр свет-Николаевич, вот ты и магистр, и кудесник, а объяснить трансформацию вещи из иголки в двуручник не можешь, потому что тебя учили, что если в одном месте убыло – то в другом обязательно должно прибыть. А тут тебе налицо парадокс!

«Вот бы отнести этот ножичек в какой-нибудь университет и физикам-академикам продемонстрировать. Они головы до дыр прочесали бы», – улыбаясь подумал я.

И меня понесло… Интересно, а нельзя из «двуручника» сделать пару обычных? И что вы думаете – можно!

Меч звонко щёлкнул и распался на два клинка. Немного перепугавшись, я тут же восстановил «цвайхендер». Шурик – ты балбес! А если бы он не собрался назад! Но, вроде всё прошло нормально, и я вновь вернул оружию вид ножа. Но дурная голова рукам покою не даёт. И у меня «вскочила» мысль, а на сколько ножей можно разделить меч? Оказалось – на двенадцать! Ну и напоследок я «развалил» самосёк на груду иголок. Взяв одну из них, я потыкал её себе в палец, но вспомнив, что ладони у меня «непробиваемые», уколол руку в районе локтя. Верно сказала Агафья Поликарповна, кто в руках держит – тот не порежется и, как оказалось, даже не уколется, а вот в столешницу игла по самую ручку вошла свободно.

Но и на этом я не остановился.

Мысленно приподняв со стола с полсотни этих «заноз», я метнул их в одну из дверок навесных шкафчиков кухонного гарнитура. На тёмной двери белыми точками рукояток обозначился рисунок в виде кота. Отойдя, на сколько позволяла комната, я метнул ещё полсотни игл в другой шкафчик получив зеркальное отображение первого рисунка. После этого, вернув все иглы и восстановив нож, я задумался.

В руки мне попало убойное оружие. Есть ли ещё подобные вещи не знаю, но исключать такую возможность не стоило.

Интересно, кто же его сделал? Это какой силой должен обладать создатель, чтобы такое «сковать»! Тут не меньше чем бог постарался, или может маг такой сильный нашёлся.

Любопытно, могут ли его у меня украсть, и сохранит ли он при этом свои свойства? Или он имеет силу только когда его передают добровольно? Не знаю – не знаю… Ничего не знаю. Эх, мне бы учителя из опытных кудесников! Да где их взять? Больше надо у бывалых ведунов и ведуний спрашивать. Но только не всё они открывают. Видимо до определённых знаний дорасти надо!

Рассуждения мои были прерваны удивлённым мяуканьем Чёрного, который стоял рядом и смотрел, как Защитник Александр грызёт мороженную сосиску.

С удивлением уставившись на эту продукцию колбасного производства, я взглянул на закрытый холодильник. – «Интересно, когда же я её достать успел?»

Кот вновь мяукнул, но на этот раз недовольно. Это что, он научился выражать свои эмоции? А следующий этап – разговор с хозяином? Не-не-не, говорящий кот – это уже клиника.

– Прости, Чёрный, задумался. Один момент.

Пришлось и коту достать и разогреть маленькую колбаску. Боюсь мой обглодыш, он есть не станет.

Закончив второй ужин, я положил нож в тайник. Пусть пока там полежит. Мой взгляд упал на золотую цепь, которая была отодвинута в самый дальний угол.

А ну-ка!

Достав эту тяжеленную (почти как меч) цепочку я, прикрыв глаза, представил, как она делится на две, не теряя при этом размера и веса.

Приоткрыв глаза, пришлось скатать губу, и убрать предмет неудавшегося эксперимента назад. Потом, присев на стул, я долго хохотал, чем удивил и, кажется, немного напугал Чёрного. «Ох, Шурик, ты балбес». Давай ещё сосиски клонировать начнём, и тогда совсем из дома можно не выходить.

Включив плазму, я уставился на экран, продолжая перебирать в памяти всё, что случилось за сегодняшний день. Ещё несколько часов назад вокруг меня была тайга, а теперь меня окружают все блага цивилизации, и всё произошедшее в тысячах километров от дома кажется кадрами какого-то приключенческого фильма.

В последнее время моя жизнь понеслась вскачь и события развиваются с такой скоростью, что мне иногда не хватает времени, чтобы как следует всё обдумать. Бывают моменты, когда я не уверен, правильно ли поступаю. Хочется надеяться, что мне всё-таки удаётся не слишком «косячить».

И тут от «самопоедания» меня спас звонок сотового – звонила Ника. Она завтра к обеду должна вернуться. Сказала, что везёт мне подарок. Я сказал, что тоже приготовил ей подарок и завтра, при встрече в аэропорту вручу его.

Мы проболтали почти два часа, и прервала наш разговор Марго, которая сказала, что мы ей мешаем спать. Как оказалось, они жили в одном номере.

Звонок любимой девушки поднял мне настроение и все мысли о том, правильно ли я поступаю в отдельных случаях, перестали занимать мою голову. Уснул я быстро и проснулся в хорошем настроении.

Сегодня у меня опять много дел. А возможно, о каких-то делах станет известно в течении дня. Такое уже бывало. Из подъезда мы с Чёрным вышли в начале девятого и каждый отправился в свою сторону. Что примечательно – кот не стал пристально осматривать прилегающую территорию, а просто шмыгнул в кусты и был таков.

В палату к полковнику Журавлёву мы с Петром Дмитриевичем и Андреем зашли дружной компанией. Пациент с кем-то разговаривал по телефону, но увидев меня он радостно сообщил кому-то на том конце, – Да он уже здесь! Как же это вы его там прошляпили? Ладно, приеду разберусь.

– Александр Николаевич, – обратился он ко мне, – а вас там потеряли. Подняли на уши всю полицию.

Я почесал голову… Твою дивизию…

– Вы же из райцентра поездом до города отправились. А там наши сотрудники должны были вас встретить и устроить на самолёт. А вас нет! Как же вы добирались?

Я не знал, что ответить. Вот тебе и проверил монетку! На помощь пришёл Дмитрич.

– А он на метле примчался. Вчера хороший попутный ветер был. – И крякнув, подполковник достал из кармана платок и громко высморкался.

«Больной» и врач переглянулись.

Андрей, подошёл к подполковнику. – Пётр Дмитриевич, давайте я у вас пульс проверю.

– Да смеётся он, – вступился я за старика, – просто в поезде встретил знакомых, они потащили в гости. Посидели немного, а потом они меня проводили до аэропорта, и ночью я прилетел. Так что всё в порядке.

По-моему, все облегчённо вздохнули.

– Ну и ладушки. – Продолжил после паузы Николай Романович. – А мне Заплавный на тебя жаловался, Александр, – вновь перевёл на меня стрелку «больной», – говорит ты отказываешься от награды.

– Не надо мне никакой награды и вообще, мне бы хотелось, чтобы моё имя в этой истории не фигурировало.

– Опять двадцать пять, – тихо проговорил сзади Дмитрич.

– То есть, как это? – Полковник с удивление посмотрел на меня. – Награда, между прочим была назначена ещё до того, как ты взялся за это дело. И награда не маленькая – миллион рублей! Эти деньги выделил специальный фонд. Девочки найдены? Найдены! Значит деньги должны быть вручены человеку, или группе лиц, которые их нашли. И тут не может быть никаких отнекиваний с твоей стороны. Имя твоё может быть и удастся скрыть, а вот награду, извини-подвинься, но получи.

– Хорошо, уговорили, – улыбаясь сдался я. – Но тогда у меня к вам встречная просьба. Нельзя ли на эти деньги провести электропитание и, хотя бы обычный телефон Агафье Поликарповне. Она в спасении девочек сыграла огромную роль!

Николай Романович почесал голову. (Ну вот, начинается)

– Боюсь, что этих денег не хватит. Но я тебе понял, Александр, и со своей стороны сделаю всё возможное, чтобы выполнить твою просьбу.

– Ну и хорошо, – я был доволен. – Давайте тогда сделаем так, – эти деньги сразу надо перевести в соответствующую организацию, которая и займётся проводкой электричества и телефона.

– Вообще-то это не совсем правильно, – задумался Николай Романович, – но я попробую подключить наших юристов, чтобы они продумали, как это можно сделать законным путём.

– Договорились, – я протянул ему руку, и он в ответ крепко её пожал.

Состояние у него было отличное, хоть сейчас на сдачу нормативов по физической подготовке. Да и со стрельбой, думаю у него тоже будет всё в порядке.

– Ну а что медицина? – обратился я к Андрею. – Не надоел вам ещё товарищ полковник?

Андрей закатил глаза. – Завтра на выписку. – Такой надоедливый пациент! Он уже до главврача дошёл, и тот сдался. Сказал, чтобы был документ, с отказом лежать в стационаре и пусть «больной» потом пеняет на себя.

– Я уже подписал, – улыбался «больной». – Завтра с утра сразу в аэропорт и домой! Спасибо вам огромное, Александр Николаевич.

Мы вышли из палаты, я взглянул на Андрея.

– Коньяк остался. – Тут же сообразил хирург.

– Вы как, Пётр Дмитриевич?

– По пять капель можно.

Но я пить не стал, мне Веронику встречать. И хотя избавиться от алкоголя было не сложно, я принципиально не стал «употреблять», чем порадовал и Дмитрича и Андрея. Дмитрича, потому что алкоголь – зло, и отработав много лет в милиции-полиции он знал это наверняка, а Андрея, потому что не выпитый мной коньяк пойдёт в фонд сотрудников госпиталя.

Высадив подполковника у работы (во даёт мужик, «пашет» без выходных), я решил заехать домой и забрать подарок для Ники. Подарок был довольно специфический, но искать что-то другое времени у меня не было.

С трудом найдя свободное место для парковки, я неторопливо направился к подъезду.

Во дворе было полно гуляющих мамочек с колясками, дети всех возрастов занимали и детскую площадку, и всё прилегающее пространство. На скамейках сидели старушки, обсуждая новости и соседей. Мужчины небольшими компаниями вели свои важные разговоры.

Такого обилия людей, во дворе дома, я давно не видел. Раньше все как-то быстро проходили к своим подъездам и пропадали за железными дверями. Неужели мои разборки с оборотнем так повлияли на обстановку в доме? Значит не зря я всё это делаю. Проходя по тротуару, мне всё время приходилось отвечать на приветствия, и это тоже меня радовало.

Уже на подходе к подъезду, у меня вдруг резко нагрелись браслеты. Это ещё что такое? Я чуть замедлил движение и сосредоточился.

Мимо на электроскейте промчался мальчишка лет двенадцати-тринадцати, и даже не глядя в мою сторону, он что-то кинул через плечо.

Время вдруг резко замедлилось, как это уже случалось, и мне удалось, хоть и с трудом, увернуться от камня, который летел прямо в голову. Сзади раздалось – шмяк, булыжник ударился в стену дома, а пацан, дважды заложив крутой вираж, скрылся между гуляющими людьми. Единственное, что удалось мне рассмотреть – это тёмный шлейф, тянувшийся за ним.

Рядом загомонили бабули, сидевшие у подъезда.

– Это что же такое, а если бы в голову попал? Это чей же паршивец? Из какого подъезда?

Я повернулся к женщинам. – Ни чего страшного, он промахнулся. А вы не знаете чей это сынок?

Но никто не знал чей это отпрыск так развлекается. А мне на ум пришли слова Ирины – «будьте осторожны». Внутри у меня начал разгораться огонь. Ах вы… Хотите по «гамбургскому счёту»? Хорошо, я тоже себя ни в чём стеснять не стану. Несколько раз глубоко вздохнув мне удалось успокоиться и даже натянуть на лицо улыбку. Мой взгляд упал на стену дома, куда ударил камень.

Твою дивизию!

Это был совсем не камень, а небольшой металлический шар с шипами. Он торчал из каменной кладки стены. Подцепив, я вытащил его и подкинул на ладони. Это с какой же силой надо было кинуть, чтобы он застрял в кирпичной кладке? Ладно, учтём на будущее.

Поднявшись в квартиру, я заходил кругами, обдумывая положение. Мне совсем не хотелось впутывать Веронику в мои дела, но если они возьмутся за меня в серьёз – то она будет моим «слабым звеном». И чтобы этого не допустить, надо разобраться с ними раньше, чем они попытаются через неё, надавить на меня.

Необходимо переговорить с Ириной Викторовной и уточнить, когда приедет её отец. Время до прилёта Вероники ещё было, и я поспешил в последний подъезд, в надежде застать там «хозяйку» дома.

Её офис был открыт, но попасть к ней оказалось не так просто. И только когда я немного «надавил» на охрану, а потом и на секретаршу, к Ирине ушёл доклад, что её хочет видеть некий Александр Николаевич. Она сразу приказала пропустить меня.

Кабинет руководителя строительной фирмы был довольно большим. Шикарный стол, из-за которого поднялась ко мне навстречу Ирина, стоял у дальней стены, которая была увешана фотографиями её отца с разными видными и известными людьми. Вот он с министрами, вот с военными, а это с популярными деятелями культуры. И несколько фото с представителями иностранного бизнеса и банкирами. Многих из них я не знал, но информация с фото считывалась без проблем. Оказывается, Виктор Павлович Зуев довольно крупный человек в строительном бизнесе.

– Добрый день, Александр, и я бы даже сказала, рада вас видеть. – Ирина протянула руку.

– Здравствуйте. – Я пожал её ладонь. – Можете добавить, что рады видеть в добром здравии.

Лицо её изменилось. – Что-то произошло?

– Знаете, Ирина Викторовна, я считаю, что мне, как можно быстрее надо встретиться с вашим папой, во избежание дальнейшей конфронтации и нагнетании обстановки.

– Он прилетает завтра, и уже вечером сможет вас принять.

«Принять»! Надо же какой важный гусь! Ладно, посмотрим, кто кого примет.

– Вот и хорошо. Я попрошу вас позвонить ему и сказать, что цивилизованные люди всегда смогут договориться без ненужных никому эксцессов.

– Значит всё-таки что-то произошло?

– Ну так, небольшой пустячок, на который я, по доброте своей, не буду никак реагировать. – Я был сама вежливость. И в конце разговора даже решил изобразить раскаяние и страх. – Да и в прошлый раз ваш Тур Турыч первым напал на меня, и я больше с перепугу, чем намеренно так с ним поступил. Прошу за этот необдуманный поступок прощения и, надеюсь, Виктор Павлович правильно меня поймёт. На этом разрешите откланяться, у меня ещё дела.

– Всего хорошего. – Ирина стояла немного в растерянности. Видимо мои последние слова немного сбили её с толку.

И это было хорошо. Надо будет постараться разыграть этакого Ивана-дурака, который по случайности обладает некоторыми знаниями и силой. Есть у меня одна задумка, которую я и постараюсь реализовать.

Мне осталось только покинуть офис и сев в машину отправиться в аэропорт. До самолёта оставалось чуть больше полчаса, но заехать и купить букет цветов мне времени хватило.

В зале ожидания я встретил Романа. Мы поздоровались и немного поболтали, пока не увидели Нику и Марго.

Ника, увидев в моих руках букет, заулыбалась и повиснув у меня на шее, чмокнула в губы.

Марго тоже поцеловала мужа, но, глядя на довольную Веронику, спросила:

– А где мой букет?

– Дорогая, – начал оправдываться Роман, – твой букет дома. Я сюда прямо из офиса приехал, боялся опоздать, поэтому не захватил его.

– Ну, так себе отмазка, – проговорила его жена. – На первый раз прощаю. Но имей ввиду, это только на первый раз!

– Ну что ты милая, – Роман улыбаясь полез в карман, – этот подарок я сразу положил в карман, чтобы не забыть. – И он достал коробочку в которой лежало красивое золотое кольцо.