Текст книги "Ехиднаэдрон - решето джамблей (СИ)"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Такая раса не будет мараться сомнительным поступком – уничтожением некого рода социальных насекомых ради расширения своей мультипланетной территории.

Тем более, что нашу планету (если она приглянулась им) можно взять без этого через несколько тысяч лет, когда Брюссельское оледенение сотрет нас естественным путем.

Проблема не в том, что «чужие» могут определить нас, как род насекомых.

Проблема в том, что мы становимся все больше похожими на социальных насекомых.

Процесс нашей искусственной стагнации – «Устойчивого развития» – постепенно лишает нас индивидуальности и разума не в представлении неких «чужих», а в нашем, человеческом представлении.

Средний человек все сильнее срастается со своими персональными гаджетами. Причем срастается уже отчасти в прямом смысле: гаджеты – импланты входят в обиход. Такие гаджеты, включенные в глобальную информационную сеть, управляющие решениями людей-носителей, делающие за них выбор в разных ситуациях и контролирующие их доступ к благам и сервисам, уже не являются персональными коммуникаторами. Это искусственные симбионты – причем не ведомые, а ведущие в созданном симбиозе.

Существует плесневый грибок – кордицепс. Споры этого грибка попадают на муравья, прорастают в его организме и, путем выделения психотропных веществ, контролируют поведение муравья. Под воздействием кордицепса, муравей перестает чувствовать свои потребности и стремится устроить благоприятные условия для роста и размножения ведущего симбионта (или точнее – паразита). Причем кордицепс – не какая-то разумная форма гриба, раскинувшая сеть грибницы – оккупационной власти над муравьями. Эта плесень не умнее, чем шампиньон. Но в ходе эволюции у нее возникла такая биохимия.

Если сравнить поведение муравья, зараженного кордицепсом, с поведением человека, зараженного персональным коммуникационным гаджетом, то аналогия очень близкая, почти полная. Человек начинает вести противоестественный образ жизни (в труде, в потреблении, в способе отдыха), создавая режим благоприятствования для ведущего симбионта. Различается только происхождение.

Плесневый кордицепс – это продут естественного отбора в среде грибков – по свойству эффективно размножаться в биосфере.

Плесневые гаджеты – это продукт искусственного отбора среди товаров – по свойству эффективно размножаться в техносфере (принуждать людей к производству данного товара – как вирус химически принуждает живую клетку производить вирусы).

В принципе, плесневые грибки – полезная штука. Эти быстрорастущие организмы культивируются в пищевой и фармацевтической промышленности. Из них делаются вкусные пищевые добавки, и натуральные антибиотики, такие, как пенициллин (не сосчитать, сколько жизней он спас). Это прекрасно, пока плесневые грибки растут под контролем человека-пользователя. Если процесс выходит из-под контроля человека, то плюсы грибков, как культурной биомассы, становятся их минусами, как паразитной и патогенной микрофлоры. Они портят продукты и вызывают тяжелые заболевания – микозы у людей, домашних животных и культурных растений.

В принципе, электронные гаджеты – полезная штука. Информационные сети (включая интернет) тоже полезная штука. И доступность информационных сетей через гаджеты – опять-таки, полезная штука. Карманная дистанционная (даже межконтинентальная) голосовая, текстовая и графическая коммуникация плюс доступ к любой библиотеке планеты. Это прекрасно, пока гаджеты и сеть – инструменты под контролем человека-пользователя. Если человек-пользователь оказывается в роли носителя под контролем гаджета, включенного в сеть, через которую диктуются настоятельные рекомендации пользователю и транслируется специально искаженная информация – все заявленные огромные плюсы превращаются в такие же огромные минусы.

Посмотрим на среднего современного человека со стороны (глазами «чужих»), чтобы определить, по каким мотивам он действует.

– Где его мнение и его индивидуальность в принятии решений по любым вопросам – от семейных отношений, бытовых покупок и выбора профессии до политического выбора?

– Как часто он принимает решения на основании внушенных стереотипов (так надо, так принято, все так делают, все к этому стремятся) и под действием мнений «авторитета» (транслированных через TV или интернет)?

– И как часто он решает по своим собственным суждениям, основанным на своем индивидуальном опыте и здравом смысле, исходя из своих индивидуальных желаний?

Если ответы на эти вопросы:

– нигде,

– всегда,

– и никогда…

То дело труба. Средний человек аналогичен даже не просто муравью, а муравью, зараженному кордицепсом.

Вообще-то ничего принципиально нового. Человеческая цивилизация уже попадала в подобную ловушку. Это было в поздней античности. Тогда в процессе искусственного отбора среди религий – по свойству эффективно размножаться в социосфере – появился продукт религиогенеза, который рос и размножался так эффективно и отнимал столько ресурсов, что уронил Западный мир в Темные века.

В тот раз, упав до уровня неолита, человечество затем выкарабкалось из этой ловушки собственной социальной структуры.

Выкарабкается ли оно на этот раз? Может да, а может – нет.

Если да, то попадет ли человечество затем в очередную подобную ловушку?

Или человечество выработает все-таки иммунитет к таким симбионтам-паразитам?

Будущее туманно. А число попыток ограничено, потому что Брюссельское оледенение никто не отменит – оно произойдет точно по природному солнечно-земному графику.

Будет это оледенение концом истории вида homo sapiens или останется забавным эпизодом в будущей эволюции этого вида, как межзвездной цивилизации?

Вообще-то от нас зависит, какая из альтернатив реализуется. ПОКА зависит.

Глава 6. Пьяный реднек, как межзвездный фактор

Юлиан Зайз замолчал и занялся лимонным соком. Аслауг Хоген прокомментировала:

– Если яхтенный дизайнер произносит такие монологи, то мир в глубокой заднице.

– А какие монологи мне произносить, если я влип в эту историю? – спросил он.

– Ну, дела! – воскликнула она. – То ты утверждаешь, что тебе все это неинтересно, то произносишь монолог в стиле «от нас зависит…»

– Тут, – сказал он, – нет противоречия. От нас зависит, помогать или не помогать кучке политической элиты в PR-возне, направленной на то, чтобы широкая публика забыла о решете джамблей, зависшем в троянской точке на расстоянии лунной орбиты от нас.

– Решето джамблей? – переспросила голландка.

– Метафора, – пояснил консультант по ЯД, – из поэмы Эдварда Лира о джамблях.

– Ладно! – Аслауг тряхнула головой, – Джамбли неплохое название. Но о публике я не поняла: ты что, думаешь, такое событие можно навсегда утопить в инфо-мусоре?

– Все можно утопить в инфо-мусоре, – ответил он, – нынешняя широкая публика слабо отражает, и не отличит триллер про зомби-апокалипсис от реального события. А если рассказ о событии содержит больше букв, чем принято в твиттере, то широкая публика неспособна воспринять это. Тема Каимитиро, кстати, уже пропала из СМИ. Мне неясно только, кто отправил тот первый лазерный сигнал к этому объекту. Официоз совсем не заинтересован привлекать внимание джамблей. Они испортят социальную пирамиду.

Аслауг Хоген удивленно округлила глаза.

– Ты что, не знаешь, с чего началось?

– Понятия не имею. А с чего началось?

– С пьяного реднека в Пуэрто-Рико! – объявила она, и уточнила, – Это, вроде, слухи, но выглядит сравнительно достоверно.

– Расскажешь? – спросил Юлиан.

– Запросто! – она опять тряхнула головой. – Некий реднек, назовем его Билл, владелец маленькой кое-как обустроенной фермы в Джорджии, разбежался с женой и решил, по обычаю, напиться. Но сделал это не в ближайшем пабе, а полетел в Пуэрто-Рико. Для пьянки нужна хоть какая компания, и Билл напился с Джеком, научным сотрудником тамошней обсерватории Аресибо. Дело было сразу после обнаружения Каимитиро, и астроном Джек по пьянке поведал реднеку Биллу нечто, из-за чего Билл решил хоть в лепешку разбиться, но послать сигнал… Э-э… Джамблям.

– Странный идефикс для реднека, – удивился Юлиан.

– Да, но еще более странно, что Джек пообещал помочь ему. Это было не так сложно: обсерватория Аресибо имеет огромный мощный радиотелескоп, который отслеживал координаты Каимитиро с точностью до угловой миллисекунды.

– Но, – заметил Юлиан, – мало иметь координаты, нужен еще передатчик.

Голландка многозначительно округлила рот и произнесла:

– Точно! Тут самое интересное. Вернувшись на свою ферму, Джек взял бочонок пойла, называемого там домашним виски, или попросту moonshine, и направился к приятелю, тыловому офицеру Нику на армейской свалке неподалеку от городка Рисборо. Там на огромной площадке собраны всякие реликты Первой Холодной войны, среди которых нашелся экспериментальный боевой лазер Mithell 1978 года на шасси грузовика, давно ненужный, но обслуживаемый, как техника на консервации. Билл и Ник заправили эту реликтовую машину топливом, связались по интернет с Джеком в Аресибо, получили координаты Каимитиро, ввели в старинный управляющий процессор и дали серию 60-киловатных импульсов, отправив фрагмент ряда Фиббоначи из школьного учебника.

– Так, они отправили этот сигнал, и что?

– И все, – ответила Аслауг, – после этого события, Камитиро начал маневры перехода в троянскую точку. Реднеком, астрономом и офицером занялось FBI, однако дело скоро спустили на тормозах, чтобы не привлекать внимания.

– Это ясно, – сказал он.

– Вроде, это только слухи, – напомнила она.

– Что мы знаем о политике, кроме слухов? – риторически отметил он. – А дальше что?

– Дальше, – ответила голландка, – поскольку квашня вылезла из горшка, и по расчетам астрономов стало видно, что через конкретный интервал времени, Каимитиро придет в троянскую точку, начались секретные политические игры. В акваториях разных краев планеты легли в дрейф исследовательские корабли, подобные «Гулливеру», имеющие скоростную спутниковую связь с крупными наземными обсерваториями. Легенда для мировых СМИ: это очередной тренинг International Asteroid Warning Network (IAWN).

Консультант по ЯД глотнул еще лимонного сока.

– Значит, считается, будто это тренинг по защите планеты от астероидов.

– Да. Такие тренинги проводятся каждые два года, начиная с 2013-го.

– Опять ясно. А почему ты сомневаешься, что событие можно утопить в инфо-мусоре?

– Просто интуиция, – сказала она.

– Так, а может тебе просто не хочется верить, что событие будет утоплено?

– Может, так… – она взяла пакет с соком и тоже сделала глоток. – …Уф! Вроде, жуткая кислятина, но что-то в этом есть.

– Мне нравится, – сказал он и поинтересовался, – а какими они могут быть?

– Они в смысле джамбли? – уточнила она и, после его утвердительного кивка уверенно сообщила: – Они очень непохожи на нас.

– Это ясно, – отозвался Юлиан и процитировал: «А вдали, а вдали От знакомой земли, – Не скажу, на какой широте, – Острова зеленели, где Джамбли живут, Синерукие Джамбли над морем живут».

Голландка покачала головой.

– На какой широте, как раз скажу. Ты ведь слышал Майкла Стефенсона. Он определил вектор направления регулярных рапортов с Каимитиро. Их звезда: Эпик Водолея, в 40 световых годах от нас. Красный карлик, чуть больше нашего Юпитера, но массивнее примерно в 80 раз. Соответственно, в 13 раз легче Солнца. По звездным меркам, Эпик Водолея довольно холодный: 2300 Цельсия. Для сравнения, Солнце – 5500 Цельсия. Но планеты системы Эпик Водолея в полста раз ближе к своей звезде, чем мы к Солнцу, поэтому они получают достаточно тепла. Там возможны три обитаемых планеты. По размеру, массе и температуре поверхности они похожи на Землю, но год на них длится всего несколько дней. Система Эпик Водолея похожа на систему нашего Юпитера со спутниками. Только при условии, что Юпитер – горячий. Ты ведь читаешь Кларка.

– Да, – Юлиан улыбнулся, – я уловил мысль. Там во второй части «чужие» активируют термоядерную реакцию на Юпитере, и он становится реальной маленькой звездой для своих спутников. А ты намекаешь, что Эпик Водолея тоже искусственно зажжен?

Аслауг снова покачала головой.

– Нет. Эпик Водолея довольно типичный естественный объект в семействе красных и коричневых карликов. Майкл считает, что это родная планета… Э-э… Джамблей, а не вторичная колония.

– Аргументы? – спросил Юлиан.

– Аргументы вот, – сказала она, – во-первых, система Эпик Водолея очень удобна для развития космической цивилизации. Несколько похожих планет, которые разделены малыми расстояниями. Представь, что Марс похож на Землю, и он близко, как Луна. История астронавтики шла бы совсем иначе. В 1969-м у людей появилась бы вторая обитаемая планета, а затем, почти сразу – третья. Астронавтика развилась бы так же стремительно, как авиация после первого аэроплана. Все было бы иначе. Но нам не повезло с планетами-соседями. Поэтому джамбли в космосе, а люди в заднице.

Голландка снова приложилась к пакету с лимонным соком и повторила:

– Джамбли в космосе, а люди в заднице. Именно это главное отличие между нами. Физические условия на трех планетах Эпик Водолея похожи на земные, и возможно, джамбли состоят из примерно таких же химических веществ, что земная фауна. Или точнее: состояли. Сейчас джамбли состоят, из чего хотят. Но 50 тысяч лет назад…

– Какие 50 тысяч лет? – не понял Юлиан.

– Майкл убежден, – пояснила Аслауг, – что Каимитиро был отправлен джамблями на раннем этапе их астронавтики. Тогда джамбли опережали земную Космическую эру примерно на тысячелетие. 50 тысяч лет это время полета Каимитиро от них к нам.

– Ух, как! 50 тысяч лет. На Земле в Северном полушарии тогда наступила очередная короткая межледниковая эра, и кроманьонцы начали миграцию в Европу. Там жили неандертальцы, там гуляли мамонты, шерстистые носороги и саблезубые тигры…

– Вроде того, – согласилась голландка, – Майкл считает: нам повезло. Тысяча лет это интервал, через который возможно взаимопонимание. А с теперешними джамблями, вероятно, контакт не получился бы. Мы для них голые мартышки, как ты говорил.

– Я говорил: голые обезьяны.

– Не важно, – она махнула ладошкой, – если Майкл прав, то мы общаемся с кибером джамблей, опережающим нас по развитию примерно на тысячу лет.

Юлиан сделал удивленное лицо:

– А мы что, уже общаемся с Каимитиро?

– Э-э… Вроде, мы близки к этому.

– Как Ахиллес к черепахе? – пошутил консультант по ЯД.

– Мы действительно близки, – сказала она, – утром Жози и профессор Эдуаро займутся поиском витражных структур в регулярных рапортах Каимитиро. Если эти структуры найдутся, то майор Томас применит военную программу дешифровки, и дело в шляпе.

– А что такое витражные структуры?

– Это вроде медиа-презентации. Фото-видеографика плюс поясняющий текст.

– А как майорская программа расшифрует текст на языке джамблей?

– Томас утверждает, что программа расшифрует любой символьный текст, если к нему приложена ассоциируемая графика. Для программы это просто двоичный код.

– Допустим, майор расшифровал. И что?

В ответ Аслауг сделал жест ладонями в стиле «это же очевидно» и сказала:

– Дальше отправка сообщения, уже подготовленного в проекте SETI.

– Сообщение? Что мы можем сообщить джамблям? Правила игры в покер?

– Наверное, что-то можем. Так говорит Майкл, а у него котелок варит.

– Конечно, – согласился Юлиан, – у Майкла котелок варит. Но начальство Майкла – это обычные бюрократы, значит сообщение – чушь. Каимитиро классифицирует это, как космический спам, отправит в мусорку и улетит искать кого-то более адекватного.

– Пари? – предложила голландка.

– Условия? – спросил он.

– Условия такие. Если Каимитиро улетит, не вступив в диалог, то я угощаю тебя обедом. Соответственно, если Каимитиро вступит в диалог, то ты угощаешь.

– А где обедаем?

– В Таранто. Там хаб «Гулливера», поскольку он относится к учебному центру военно-морского флота Италии.

– Я принимаю! – сказал Юлиан.

– Первое в истории пари на инопланетян! – объявила Аслауг.

Глава 7. Крылатые коровы сверхцивилизации

Следующий экспедиционный день сложился в формате «работа по секциям». Эдуаро Линсано и Жози Байо протаскивали гигабайты перехваченных «домашних рапортов» Каимитиро через десятки разнообразных программ. Майкл Стефенсон почти вручную разбирал получившиеся производные блоки данных, пытаясь угадать, который из них содержит упакованную графику. Аслауг Хоген качала для него из сетевой библиотеки Свободного Университета Амстердама какие-то визуализирующие преобразователи, и демонстрировала результаты на голографическом 3D-дисплее. Эта процедура отлично смотрелась бы в каком-нибудь фэнтези-фильме о магии.

Что касается Юлиана Зайза и британского майора Томаса Корнса, то они, по особому заданию американского контр-адмирала Ниллера, занимались анализом маневровых технологий Каимитиро. Цель была понять, какие эволюции претерпевает геометрия «чужого» звездолета при корректирующих перемещениях в районе троянской точки.

Сам Ниллер все время после завтрака и до ужина провел в компании трех европейских старших офицеров (генерала Тауберга, бригад-генерала Рюэ и полковника Штеллена) в штабной рубке. Похоже, они обсуждали что-то еще более секретное, чем само задание «Гулливера». Но после ужина Ниллер не вернулся с ними в штабную рубку, а пошел в кафетерий. Там Юлиан и Томас вместе пытались сварить на кофе-машине напиток, не оскорбляющий вкусовую эстетику любителя кофе.

Некоторое время контр-адмирал наблюдал за ними, а затем высказался:

– Зря возитесь, парни! Молотый кофе с извлеченным кофеином – это дерьмо по сути.

– Да, сэр, – удрученно согласился Томас.

– Мы хоть сделали попытку, – пробурчал Юлиан, и глотнул из стаканчика тот вариант черного зелья, который вышел чуточку ближе к кофе, чем все остальные.

– Правильно! – одобрил Ниллер. – Нельзя сдаваться без боя. А как успехи с заданием?

– Выполнено на 82 процента, сэр! – ответил британский майор.

– Что это значит, на 82 процента?

– Это значит: из двадцати двух записанных маневров мы разобрались в восемнадцати. Остальные четыре, по мнению мистера Зайза, были с применением неизвестного нам физического принципа, сэр.

– Неизвестного физического принципа? – переспросил контр-адмирал и повернулся к консультанту по ЯД.

– Неизвестного майору Корнсу и мне, – уточнил тот, – если показать профессионалам фундаментальной физики, то они, возможно, разберутся.

– ОК. А ваш файл-отчет где?

– Уже в штабном компьютере, как положено, сэр, – ответил Корнс.

Контр-адмирал одобрительно покивал головой и снова повернулся к Юлиану.

– Я слышал, вы негативно относитесь к миссии «Гулливера». Это так?

– Да, – коротко ответил консультант по ЯД.

– Негативно… – в легкой задумчивости повторил американец, и спросил: – …Это из-за жлобства полковника Штеллена, или есть еще какие-то причины?

– Есть еще какие-то.

– Так… Интересно знать: какие?

– Извините, мистер Ниллер, но, возможно, я не имею права обсуждать это.

– Что? Вы не имеете права обсуждать? Какой вздор! Почему не имеете?

– Возможно, не имею. Дело в том, что я, не читая, подписал полковнику Штеллену ряд документов, где кроме контракта еще несколько форм секретности.

– Не читая??? – изумился контр-адмирал.

– Видите ли, мистер Ниллер, я был не в той позиции, чтобы выбирать, что подписываю.

– Так… Прямой вопрос, мистер Зайз. Если я устраню эту нелепость, то согласны ли вы подписать контракт с NASA в качестве эксперта по яхтингу, на пристойных условиях? Обещаю: в контракте не будет форм секретности, лишь обычный пункт о непередаче конфиденциальных данных, полученных в процессе работы. Что скажете?

– Мм… В каком смысле вы устраните эту нелепость?

– В прямом смысле, – сказал контр-адмирал, – будет официальный документ из Общего Департамента Внутренних дел Евросоюза, о том, что на вас нет никаких форм.

– Ладно, а какой график и срок контракта?

– График обычный для свободного консультанта. Срок полгода. Срок последействия конфиденциальности еще год. Оплата по стандартному тарифу NASA.

– Меня это устраивает, мистер Ниллер. Но я не понимаю, зачем вам эти сложности?

– Просто Майкл Стефенсон говорит, что вы нужны ему, а Стефенсон в NASA и SETI – ведущий ученый по чертовым астероидам и чертовым инопланетянам. Ясно?

– Ясно, – подтвердил Юлиан.

– Значит, мы договорились, мистер Зайз?

– Да, мистер Ниллер.

– ОК, значит, вернемся к этому завтра, – сказал контр-адмирал и покинул кафетерий.

Майор Корнс посмотрел ему вслед, и глотнул кофе из первого попавшегося стакана.

– А знаешь, Юлиан, ты только что круто насрал полковнику Штеллену.

– Он первый насрал мне, – ответил консультант по ЯД.

– Ладно, черт с ним, – майор глотнул еще кофе, – а что не так с миссией «Гулливера»?

– Многое. Хотя бы то, что цель не определена.

– Как это не определена? Установить первый контакт – вот цель.

– Ну, установили… – Юлиан придал своему тону максимум безразличия. – …И что?

– Как – что! Мы установим отношения с джамблями! Кстати, ты заметил, что Майкл со вчерашнего дня называет «чужих» джамблями, а Каимитиро – Ехиднаэдроном?

– Да, я заметил.

– Это с твоей подачи, – продолжил британец, – и я говорю к тому, что Майкл чертовски уважает тебя. Было бы здорово, если бы ты это… Сделал шаг навстречу.

Юлиан Зайз поставил бумажный стакан на стол и развел руками.

– Я тоже уважаю Майкла. Просто я не разделяю его энтузиазма по вопросу контакта.

– О, черт! Что тут можно не разделять? Мы с джамблями установим дипломатические отношения, как дружественные страны, и будем сотрудничать!

– В чем сотрудничать, Томас? Даже этот межзвездный дрон джамблей обогнал нас на тысячелетие. А ведь он запущен еще во времена неандертальцев.

– О, черт! Это действительно очень круто. Но мы ведь как-то сотрудничаем с земными племенами, которые живут сейчас в джунглях, почти как неандертальцы.

– Как-то сотрудничаем, – отозвался Юлиан, – меняем плееры на фенечки из перьев.

– Но, – сказал Томас, – мы еще помогаем этим племенам развиваться, чтобы они когда-нибудь влились в нашу цивилизацию.

– Ты определись: мы обсуждаем дипломатические отношения с джамблями, или обмен наших фенечек на джамблийские плееры, или вливание нас в цивилизацию джамблей?

Британский майор задумался и пробурчал:

– Вот ведь как ты это повернул…

– Нет, Томас, я не поворачивал. Оно всегда было повернуто так, и никак иначе.

– Ладно, Юлиан, а знаешь, что сболтнул вчера бригад-генерал Рюэ?

– Не в курсе. А что?

– Вот что: есть, мол, вероятность, что джамбли решат захватить нашу планету.

– Захватить? Зачем?

– Мало ли… – британец пожал плечами, – …Может, на родной планете джамблей такое ухудшение экологии, что дышать нечем. А у нас на Земле еще пока более-менее.

– Томас, это даже не смешно. Цивилизация джамблей развивается 50 тысяч лет по той экспоненте, которая была у нашей НТР в прошлом веке. Это прирост 50 процентов за десятилетие. Возведи полтора в пятитысячную степень.

– А ты что, уже сосчитал?

– Да. Получилось примерно гугол в десятой степени.

– Так… Гугол это десять в сотой… А тут еще в десятой… О, черт!

– Вот и я об этом, – сказал Юлиан, – если джамблям понадобится новая планета, то они слепят ее из космической пыли, сделают сплошным парком с речками и цветочками, и поселят там крылатых коров, которые летят на свист и доятся текилой прямо в рюмку.

– О, черт! А почему текилой?

– Ну, Томас, я так и думал, что по другим пунктам у тебя не будет вопросов.

Возникла короткая пауза, затем Корнс заржал и дружески хлопнул Юлиана по плечу.

– Крутой зацеп! Я, пожалуй, расскажу это Жози, а то бригад-генерал Рюэ чертовски ее расстроил этой своей вероятностью. Они ведь оба французы, а она впечатлительная.

– Расскажи, – отозвался консультант по ЯД.

– Знаешь, Юлиан, ты чертовски позитивный парень! – подвел итог британский майор.

* * *

Весь следующий день группа «Гулливер» продолжала прокручивать массивы данных радиоперехвата «домашних» рапортов звездного пришельца. Лишь после обеда у них случилась пауза: полковник Штеллен попрощался «в связи с отбытием на новое место службы». Его увез вертолет, забросивший на «Гулливер» другого спец-офицера. Этого персонажа звали Эрно Родригес, он оказался изумительно веселым дядькой – шведом испанского происхождения. Он провел инспекцию по секретности объекта настолько тактично, что не обидел никого из научного состава группы. В общем, стало ясно, что Родригес гораздо лучше годится для этой работы, чем отбывший Штеллен.

Между тем, Юлиан ознакомился со справкой Общего Департамента Внутренних дел Евросоюза о том, что Юлиан Зайз (гражданин Хорватии) не связан никакой формой секретности ни с одной из национальных служб государств, входящих в ЕС, а также с наднациональными службами Союза. Идентификационные номера справки были, как полагается, зарегистрированы в центральном банке данных ОДВД ЕС.

В общем, контр-адмирал Ниллер выполнил свое обещание – и поэтому теперь Юлиан выполнил свое: подписал предложенный полугодичный контракт с NASA. За ужином Петер Ниллер представил Юлиана группе уже в новом формальном качестве. Больше ничего особенного в тот день не произошло. Озарение выбрало для себя завтра.

* * *

Когда обработанных данных становится достаточно, озарение практически неизбежно, причем оно случается, как правило, внезапно. Жози Байо за обедом слегка флиртовала с профессором Линсано и майором Корнсом одновременно. Это был ее обычный стиль: выбрать двух мужчин за столом и оттачивать свое обаяние на них. Фоном для флирта послужило шутливое обсуждение экспромта Юлиана о сверхцивилизации и крылатых коровах, доящихся текилой. Аслауг Хоген ляпнула, что если по такому сюжету снять мультсериал и прокрутить по TV, то культовый «My little pony» со всеми франшизами провалится под землю от зависти. Внезапно Майкл Стефенсон воскликнул: «Стоп!!!».

Немая сцена.

На Майкла рухнуло озарение.

Он понял, на что похожа одна из диаграмм-сверток «домашних» рапортов Каимитиро.

На амплитудно-частотную характеристику трансляции спутникового TV.

Обед был по-быстрому завершен, и проведенная проверка показала: это действительно фрагменты трансляции спутникового TV, разделенные фрагментами «чужого» кода.