Текст книги "Чертовщина. Истории о сверхъествественном и потустороннем"

Автор книги: Александр Масалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

ГИБЕЛЬ АТЛАНТИДЫ. История двадцатая

1

Я никогда не верил в существование Снежного человека, Несси, летающих тарелок, аномальных зон... Думал: это просто мифы XX века, безмерно раздутые прессой.

У XIX века были свои мифы – лешие, домовые, русалки... А потом наступил научно-технический век, и с изменением сознания людей мифы претерпели изменения.

Ушли в небытие русалки, домовые и так далее. Вместо них появились летающие тарелки, аномальные зоны, телекинез, полтергейст...

И тут вы можете задать вполне резонный вопрос: «Если ты не верил в существование Снежного человека, то что ты полгода делал в Гималаях»?

Как что? Искал Снежного человека.

Да за три штуки баксов в месяц я был готов искать прошлогодний снег в пустыне Сахара!

2

В экспедицию я попал случайно. Как-то вечером листал газету. Увидел объявление: «Геологической экспедиции требуются мужчины до 35 лет, не боящиеся тяжёлой физической работы...».

Пришёл, заполнил анкету.

Анкета была странная.

Например, потенциальный работодатель интересовался, владею ли я альпинистскими навыками и умею ли я стрелять.

Альпинизм – ладно. А вот зачем им нужны «ворошиловские стрелки»?

– Места глухие, – объяснила менеджер. – Встречаются дикие звери... В общем, умение стрелять может пригодиться.

Потом я дошёл до строчки о наличии или отсутствии загранпаспорта.

– А он-то зачем?!

– На всякий случай. Работать придётся в Сибири, на территориях, приграничных с Монголией...

– Очень интересно, – ответил я. – Никогда в Монголии не был...

Через пару дней мне позвонили и сказали:

– Ваша анкета прошла. Если вы не передумали, то приходите – надо контракт подписать.

Пришёл. Увидел в контракте размер оклада. Обалдел:

– Может, вы набираете боевиков для вооружённого переворота?

– Нет, – засмеялась менеджер. – Это действительно научная экспедиция...

Я подумал немного.

И подписал контракт сроком на один год.

3

Вместо Сибири или Монголии нас, пятерых человек, двоих учёных и троих разнорабочих, привезли в... Непал.

В аэропорту Катманду нас встретили руководитель экспедиции и инвестор.

Оба они стоили друг друга.

Руководитель экспедиции, сразу потребовавший, чтобы его называли «Рябой», больше походил на разжиревшего уголовника. И манеры поведения имел соответствующие.

А инвестор, маленький, толстенький, с лицом, как плохо выбритая задница, был весь на понтах. Звали его «Пал Семёныч».

Как я понял, когда-то они вместе зону топтали, только потом на какое-то время их жизненные пути разошлись: Рябой как был бандитом, так и остался, а Павел Семёнович подался в предприниматели.

На чём это тупое и самодовольное животное делало бабки, я не знаю, но бабок у него было немерено.

Деньги дали ему всё, что только способен придумать воспалённый от пресыщенности мозг.

А с некоторых пор ему вдруг втемяшилось в голову найти парочку Снежных людей.

В домашних зверинцах чего только нет: крокодилы, бегемоты... А у него свои Пети будут.

Это, дескать, так круто, что круче не бывает. Все пацаны от зависти полопаются!..

Где искать?

Ясен перец – в Гималаях!

4

Пол года мы провели в Гималаях.

Облазили горы со всех сторон. Нашли пару замёрзших когда-то альпинистов и хижину, в которой отшельничал ветхий старикашка.

Со временем старикашка к нам немного привык, перестал бояться и разговорился.

Оказалось, наш человек, соотечественник, дезертир. Со времён русско-японской войны тут отсиживается. Всё спрашивал, кто на престоле, и отказывался верить нашим рассказам...

Что ещё интересного есть в Г ималаях?

Легендарная Шамбала, например.

Мы, когда наткнулись на каменную арку, ведущую в Шамбалу, страшно обрадовались. Открытие века, однозначно! Надо её обследовать, установить контакт с местными монахами-буддистами, а те нас с Гигантами сведут!..

Рябой мигом погасил наш прекрасный порыв.

– На хрен нам эта Шамбала-Мамбала нужна? – зарычал он. – Вам, козлам, не за это бабьё платят! Мы, блин, сюда за Снежным человеком прилетели... Ищите, а то Семёныч от нетерпячки уже на ушах стоит!

Делать нечего, выкинули мы Шамбалу из головы и сосредоточили все усилия на поисках Снежного человека.

5

Как это ни странно, найти искомое нам помог дед-дезертир.

Понимаете, он привык, что в этой долине люди показываются не чаще раза в год. А тут мы стали маячить.

В общем, принялся старикашка «стервозиться». Организовал нам пару обвалов, но мы уцелели. По чистой случайности.

Лишь когда он откопал ржавую «трёхлинейку» и решил отстрелять нас одного за

другим, мы смекнули, что обвалы – это не случайность...

Дезертир успел ранить в плечо нашего антрополога, а потом мы его взяли.

– Зачем, хрен старый, ты это сделал?! – спросили старикашку.

Ну, он насупился и молчал, как партизан в гестапо.

Тогда Рябой достал из кармана сигареты и принялся их курить, задавая вопросы и туша окурки о старикашку.

На второй пачке дезертир раскололся.

– Вот же чудило! – удивился Рябой. – Твоя это долина, мы на неё не претендуем. Найдём Снежного человека – позабудем навсегда, как эти долбаные Гималаи выглядят!.. Я лично от снега уже блевать хочу!

– Кого-кого вы ищите?

Мы объяснили, и старикашка задумался.

– Немного их осталось, – наконец сказал он. – Три штуки всего. Раньше больше было...

– Если покажешь, где их логово, – сказал Рябой, – я всё прощу.

– А не врёшь?

– Развяжите его! – приказал Рябой.

6

Старикашка показал нам ущелье, в котором обитали три Снежных человека – самец, самка и детёныш.

Полдня мы наблюдали за ними в бинокли. Всё никак не могли глазам поверить.

Думали: ошибка, это какие-нибудь отшельники-баскетболисты в звериных шкурах...

Потом поверили. Не люди это. Повадки нечеловеческие.

Рябой отполз чуть назад и зашептал в спутниковый телефон:

– Слышь, Семёныч, а ведь – охренеть можно! – нашли...

Выслушал короткое распоряжение и маякнул нам: уходим.

Лишь когда мы в лагерь вернулись, сказал:

– Семёныч завтра прилетит. Будем брать.

7

Узнав, что мы отыскали последних Нети, наш инвестор решил отметить это событие.

И так увлёкся, что его в бесчувственном состоянии погрузили в самолёт, доставили в Непал, а оттуда ещё пёс знает сколько километров везли до подножия Гималаев – он за всё это время не протрезвел.

Когда Семёныча доставили в лагерь, он явно не понимал, где находится.

Пытался буянить. Звал то официанта, то метрдотеля. Возмущался:

– Я не понял – а девочки где?!

С трудом его привели в чувство.

– Я в Гималаях? – удивился Семёныч. – А на фига?

– Мы нашли Снежного человека, – терпеливо принялся объяснять Рябой. – И не одного – три штуки.

– Во, блин! – сказал наш инвестор. – Ну, Гималаи – ладно... Не Луна всё-таки... Прорвёмся, пацаны!

Схватил карабин, стоявший у ящиков с консервами.

– Ломанули! Где наша не пропадала?!

8

В этот день я был дежурный: готовил обед, следил за работой мазутного обогревателя в палатке...

Может, оно и к лучшему. Я не видел ничего.

Часов через пять экспедиция в полном составе вернулась.

На снегу разостлали три здоровенные шкуры, и Семёныч напряг всех свободных выскребать их ножами – удалять оставшиеся клочки мяса, стирать кровь...

– Продубить шкуры надо, – ворчал Рябой. – А то сгниют...

– Успеем ещё! – отмахнулся Семеныч и схватился за свой спутниковый телефон, чтобы ответить на вызов.

Насколько я понял, речь шла о каком-то темпоральном генераторе на базе плутониевого реактора.

Может, конечно, я что-то и путаю – в атомной физике ничего не смыслю...

9

Перед отъездом Семёныч закатил пирушку. Орал, что страшно нами доволен. Дескать, вы ребята хоть куда!..

Учитывая, что мы провели в горах полгода, а Семёныч по возвращении в Россию обещал расплатиться с нами за весь год, мы тоже были довольны.

Снежных людей было, конечно, жалко. Последние как-никак. Больше не осталось...

А вдруг всё-таки осталось?

Ведь мы знаем о том, что они последние, со слов старикашки-дезертира, а он из своей долины ни на шаг...

А потом Семёныч вдруг бросил клич:

– Тут такое дело, мужики... Ещё одна экспедиция намечается. Приглашаю всех, кто согласится. Плачу по пять штук в месяц!

Все радостно загудели.

Только потом спросили:

– А что за экспедиция?

– Атлантиду будем искать! Всё готово, ехать надо! Мне очкарики уже доложились!

Тут я вспомнил обрывок разговора о каком-то «темпоральном генераторе» и плутониевом реакторе.

Неужели это чмо купило на корню первую разработку машины времени?! И теперь оно собирается отправиться в прошлое – искать Атлантиду...

От участия в этой экспедиции я, пожалуй, откажусь.

Что-то мне подсказывает: я знаю, отчего погибла Атлантида и её жители...

ТЕЛЕФОН ДЛЯ БОГА. История двадцать первая

1

В кабинете было двое: мой шеф и какой-то парень лет тридцати, незнакомый, хорошо одетый, но небритый и печальный.

– Здравствуй, – обрадовался шеф, когда я появился на пороге. – Это к тебе!

Я с неудовольствием посмотрел на обоих, буркнул: «Доброе утро. Чем могу?» – и плюхнулся за стол.

Некоторое время слушал парня, а потом осведомился:

– Простите, я что-то никак не пойму... О каком телефоне идёт речь?

– Как это – о каком? – обиделся парень. – Их было всего три. Первый погиб, когда Господь уничтожил Содом и Гоморру. Путь второго прослеживается до Древнего Египта. Третий до недавнего времени был у меня. Сейчас он у жены... у моей бывшей жены.

Когда в редакции появляется посетитель с явным сдвигом по фазе, а случается такое часто, главное – не злить его, не пререкаться и в то же время дать понять, что, находясь здесь, он зря теряет время.

– Так что вы, собственно, от меня хотите? – спросил я.

– Надо всех известить, что мой телефон у жены. И это представляет огромную опасность для всего города.

– Минуточку, – сказал я. – Это редакция газеты, а не телефонная станция и не районный суд, куда, между прочим, вам и следовало бы обратиться.

– Некогда мне по инстанциям ходить. Ещё день– два – и будет поздно. Наш город постигнет участь Содома и Гоморры.

– Вы считаете, что в ближайшие дни наступит Конец Света? – Он кивнул. – Ладно, переживём и это.

– Ваша «молодёжка» – мой последний шанс, – сказал он. – Хотя... Почему я говорю – «мой»? Наш шанс. Всех нас.

– Вот-вот! – вдруг сообразил я. – Надо было сразу к нам приходить. У нас раз в месяц выходят тематические выпуски – ну там НЛО, следы Снежного человека на городской свалке, статуя изнасиловала подростка...

– Вы не так меня поняли, – сказал парень, и лицо у него как-то осунулось. – Очень жаль.

Он поднялся и ушёл, не попрощавшись.

2

На следующее утро, выйдя из дома, я по старой привычке купил свежий номер газеты в киоске.

Развернул – и аж зашатался.

Название газеты и выходные данные были. Вместо всего остального через девственно чистые полосы тянулась одна и та же крупнокегельная надпись: «До конца света осталось два часа и двадцать восемь минут».

Любопытно, что, увидев это, я не сразу увязал сообщение со вчерашним визитом. Только когда на моих глазах надпись «двадцать восемь минут» как-то дрогнула, расплылась, а на листе появилась другая – «двадцать семь минут», моя голова заработала, как компьютер. За долю секунды я понял, что всё рассказанное вчера оказалось правдой, а я совершенно не знаю, как зовут вчерашнего посетителя и как его можно найти...

– Нет! – вдруг произнёс Голос, звучный и властный, идущий с неба. – И никогда там не был!!!

Я остановился и огляделся. Прохожие тоже пялились в небо. Лица у них были ошеломлённые и озабоченные. Значит, мне это не померещилось...

С трудом проглотив ком, вдруг появившийся в горле, я вскочил в жёлтый «Икарус» и поехал домой. Первым делом я обзвоню родственников и знакомых – попрощаться. Затем разопью пару бутылок коньяка в обществе, состоящем в основном из лиц женского пола. Хорошо бы управиться за два часа двадцать минут и заблаговременно расположиться у окна и посмотреть напоследок это величественное зрелище – Конец Света...

Я представил, какой репортаж мог бы получиться, и закрыл глаза, растягивая губы в блаженной улыбке, а когда открыл глаза, то сразу же в окно увидел парня – того самого.

3

Он стоял на другой стороне улицы, окружённый небольшой толпой. Он что-то говорил, размахивая руками. Даже отсюда, из автобуса, я разглядел чёрные круги вокруг его глаз. Вряд ли он спал сегодня.

Я протолкался к водителю:

– Остановите, пожалуйста. Мне плохо. Я сейчас весь салон заблюю!..

Водитель глянул на меня и притормозил у обочины – наверное, я был очень бледен.

Я ухватил парня за рукав с возгласом: «Макс, ты что тут делаешь? Нинка совсем с ног сбилась!..» – и потащил из толпы. Вяло сопротивляясь, он продолжал выкрикивать:

– Как угодно!.. Любой ценой!.. Она должна вернуть!.. Камня на камне не останется!..

Зеваки хохмили и давали мне полезные советы.

– Ну и чего ты добьёшься этим? – спросил я. – Кроме того, что тебя заберёт милиция и последние часы жизни ты проведёшь в КПЗ?

– А что мне ещё остаётся делать? – уныло сказал он.

– Искать телефон – вот что!

– Телефон? – Он встрепенулся. – Откуда ты знаешь о телефоне?! – Тут он вспомнил. – А, здравствуйте. К сожалению, это бесполезно.

Я достал газету, посмотрел. Осталось два часа восемь минут. Бр-р-р...

– Подожди, – сказал я. – Давай вместе подумаем. Ты с женой в разводе или она просто ушла к другому?

– Просто ушла. Два дня назад.

– И телефон она взяла с собой?

– Да.

– И никто не знает, где она теперь? Даже её лучшая подруга? У неё есть подруга?

– Был я у неё. Умолял если и не говорить, где Ирка, то хотя бы уговорить не пользоваться телефоном. Она говорит, будто не знает, где моя жена. Врёт, конечно же.

– Она далеко живёт?

– Не всё ли равно? Она не скажет.

– Как тебя зовут?

– Коля.

– Пошли, Коля! Я её уговорю!

4

– Я его нашёл среди вещей покойного деда.

– Неужели это действительно телефон для связи с Богом?

– Да, но я ни разу им не пользовался. Положил в коробку из-под обуви и засунул её на антресоль. Там телефон и лежал, пока жена не нашла.

– А на что похож телефон? Ты называешь его так только из-за функционального назначения?..

– Он выглядит как телефон, – последовал ответ. – Может, две тысячи лет назад он был в виде какого-нибудь туманного зеркала. А сейчас он белый, пластмассовый, без наборного диска. Хотя жена... бывшая жена... уверяла, будто он золотой, с инкрустацией под ретро...

Мы вошли в подъезд девятиэтажного дома и остановились.

– Седьмой этаж, – сказал Николай. – Квартира шестнадцать. Её зовут Валентина.

Я кивнул и вызвал лифт. О том, что произойдёт через пару минут, я старался не думать. Я полагался на вдохновение.

Дверь мне открыл мужчина примерно, моих лет и моего роста, но раза в два тоньше.

– Валюша дома? – спросил я и подмигнул.

– Кто там, Вася? – донеслось из кухни.

– Сантехник, – ответил я и брюхом так саданул Васю, что тот спиной рухнул в трюмо. На пол посыпались баночки, флакончики и дезодоранты. Приговаривая: «Показывай, где у вас тут труба засорилась...», – я вздёрнул его на ноги и запер в уборной. Вася тут же принялся лупить в дверь. Щеколда еле держалась.

– Прекрати хулиганить, – сказал я. – А то я дверь подожгу.

– На помощь! Грабят! Убивают! – заорал Вася, но ломиться перестал.

На стук и на крики в коридор выплыла толстушка в домашнем халатике. В волосах у неё были бигуди.

– Вы – Валя? – осведомился я, светски улыбаясь.

– Что здесь происходит? Кто вы такой? Где мой муж?

– Я здесь, здесь! – заорал Вася из-за двери. – Звони в милицию!

– Ваш муж – нахал! – провозгласил я. – Он людей с лестницы спускает. Только представьте, не успел я войти, как он меня за грудки схватил!

– Что вам надо? – громко сказала она.

– Сущий пустячок: новый адрес вашей лучшей подруги, Иры, жены Николая. После чего я тут же уйду.

– Убирайтесь, пока я милицию не вызвала, – сказала она и шагнула к тумбочке, на которой стоял телефон.

Как все гипертоники, я озверел просто мгновенно.

– Стоять! – заорал я. – Убью на месте! Если через минуту я не узнаю адрес, я тебе засуну кипятильник в задницу и включу!..

Через двадцать секунд я поцеловал Валюше лапку, извинился за беспокойство, извлёк её мужа Васю из уборной, и потрепал его по щёчке, пригласил, «как только будете в моих родных степях, заглянуть на огонёк без всякого стеснения», и вышел из квартиры.

На лестнице с сигареткой в зубах околачивался Николай. Когда я вручил ему бумажку с адресом, он за голову схватился:

– Это ж чёрт знает где! Мы не успеем!

5

На улице моросил мелкий, противный дождик. Мне показалось, что тучи стали чернее и висели теперь значительно ниже, чем раньше, словно хотели раздавить город.

– Да сколько ж это будет продолжаться?! – возмутился Голос где-то в вышине. – Это ж форменное безобразите!

– И – т-р-р-рах! – небо пронзила молния, извилистая, как температурный график больного.

Не буду описывать, как мы, проклиная всех и вся, ловили машину. Дождь уже лил как следует, и сквозь его пелену мы мчались на частнике сорок минут. Всё это время, не отрываясь, я смотрел, как одна цифра в газете сменяет другую. Нет, в самом деле, какое счастье, что в обыденной жизни люди не знают, сколько им отпущено!..

Когда мы вылезли из машины, оставалось всего двадцать четыре минуты. Перед нами лежал дом – длинный, в полквартала, пятиэтажный. Трудно придумать что-нибудь более уродливое.

Мы взбежали на второй этаж третьего подъезда. Звонка не было – пришлось стучать. Морально я был готов снести дверь, если нам не откроют. Но нам открыли.

На пороге стояла эдакая сексапилочка – крашеная блондинка, фигуристая, в кимоно. Она держала в руках трубку радиотелефона. Увидев нас, удивилась:

– Как ты меня нашёл?

– Отдай, дура!!! – страшно закричал Николай.

Она не успела отстраниться и произнесла, брезгливо отвернув носик от бывшего мужа, который с безмерно счастливым лицом прижимал к груди трубку:

– А я-то подумала...

Я развернул газету. До конца света оставалось двадцать минут. Или нет – уже девятнадцать.

– Надо ЕМУ позвонить, – сказал я.

Ирина повернулась и ушла куда-то в квартиру.

«Извращенцы! – явственно читалось на её лице. – Один другого краше!..».

– Почему именно я? – Николай вздрогнул. – Скажи ЕМУ сам!

– Я поднёс трубку к уху.

– Понятия не имею! – ударил мне в барабанную перепонку властный, хорошо поставленный Еолос. – Можете мне поверить на честном слове: я не знаю, что будут носить в следующем сезоне. Более того, я даже не знаю, что носят в этом. Неужели вы всерьёз полагаете, что мне больше нечем заняться, как....

– Простите, – осведомился я. – С кем я в данный момент разговариваю: с Богом-Сыном, с Богом-Отцом или с Богом-Духом?

– Это имеет принципиальное значение? – на тон ниже произнес Еолос.

– В общем, нет. Важно другое – теперь ситуация под контролем. А вам, я полагаю, не помешают душ Шарко, бром и крепкий десятичасовой сон на свежем воздухе.

Пауза.

А вдруг он меня долбанет молнией прямо из трубки?

– Нет, – произнёс, наконец, Еолос – Ко мне это неприменимо. Но за совет спасибо. У вас есть ещё что сказать?

– Нет, – сказал я. – Спасибо за аудиенцию.

В трубке зазвучали короткие гудки. Я достал газету, с усмешкой прочитал первые строчки передовицы и зашагал вниз по лестнице, небрежно держа трубку в руках.

– Куда ты его понёс? – спросил Николай.

– ОН сказал, что телефон теперь будет у меня. Если не веришь, спроси у НЕЕО сам.

– Да нет... Зачем же... Я верю... – пролепетал Николай.

Я думаю, что этот обман Господь мне простит.

КАКУША. История двадцать вторая

1

Когда медсестра заглянула в кабинет, главврач разговаривал по телефону с женой.

– Иван Сергеевич, больной из четвёртой палаты вас требует.

Главврач поморщился. Прижав трубку к брюху, осведомился:

– Из четвёртой? Это что, тот самый...

– Тот самый.

– Что ему надо?

– Говорит, что если вы немедленно не придёте, он купит больницу и снесёт, а вас наймёт пересчитывать кирпичи.

– Денег-то у него много, – со вздохом признал главврач. – Вот только от нас он в ближайшие годы никуда не денется... Классическая паранойя.

– Так что будем делать?

– Эх, был бы он не VIP-больным... Пара кубиков аминала натрия – и до утра никаких проблем... Ладно, скажи, что я сейчас буду.

В трубку:

– Извини, что перебиваю, дорогая... Мне надо идти.

2

Дежурный медбрат открыл дверь, и Иван Сергеевич шагнул через порог.

Палату, рассчитанную на десять койко-мест, вторую неделю занимал только один пациент, – 42-летний финансист Арнольд Семёнович Марченко.

Он сидел на диване итальянского производства, закинув ногу за ногу, и курил гаванскую сигару. А при виде врача кивком указал на кресло и процедил:

– Сколько это безобразие ещё будет длиться? Вы думаете, я на вас управу не найду? Главврач осведомился, располагаясь в кресле:

– Что вы имеете в виду?

– Моё пребывание здесь. Неужели вы не понимаете, что я здоров? Меня устранили конкуренты.

– Ну, голубчик. Не надо всё так упрощать. Вы находитесь здесь из-за того, что дружите с Кукушей.

– Какушей, – поправил финансист. – Ка, а не Ку.

– Вот-вот, Какушей. «Неведомым существом» – по вашему же определению...

– Да, именно неведомым.

– Подумайте сами, разве такое бывает?

– Бывает.

– Ну, хорошо. А я утверждаю, что не бывает. Ваше слово против моего. Кто прав?

– Конечно, я.

– Почему?

– Потому что я прав.

– Голословным аргументам не верю. Я уверую в существование Какуши, неведомого существа, когда сам его увижу.

Эта идея доктору понравилась.

– Вот именно... Познакомьте меня с ним!

– Он не хочет с вами знакомиться.

– Вы откуда знаете?

– Я его спросил.

– Он и разговаривать умеет?

– Человеческую речь понимает, но отвечает только мимикой и жестами.

– Иногда я сожалею, что у меня жена – не немая... Но это к делу не относится. Покажите мне его. Как только увижу, сразу же поверю в Какушу, а вас выпишу.

– Он не хочет, чтобы вы его видели.

– Такой застенчивый?

– Иногда застенчивый. А иногда – нахальный, спасу нет.

– А как он хоть выглядит?

– Иногда маленький, иногда громадный... Иногда похож на человека, а иногда – на чудовище из фильма ужасов...

– А какого он цвета?.. Впрочем, я догадываюсь. Иногда зелёный, а иногда – серо-буро-казюлистый.

Финансист поморщился, но кивнул:

– В принципе, да.

– А где он сейчас?

– Везде.

– Ив этой комнате он есть?

– Есть.

– Позовите его.

– Уже звал. Не выходит. Обиделся.

– А вы ещё позовите.

– Нельзя. А вдруг придёт?

Доктор оживился.

– Ага, вот вы и прокололись. Логическая неувязка.

– Вздор, – сказал финансист. – Какуша – существо непредсказуемое. Иногда он добрый. Иногда – очень, очень злой. Сейчас он на меня обиделся. А Какуша в подобном состоянии может натворить таких дел!.. Поэтому я и не хотел бы, чтобы он пришёл.

«Эх, если б не твои миллионы!.. – подумал главврач с тоской. – Сижу, как дурак, пытаюсь найти слабое звено в логике параноика...»

– Иначе говоря, для него характерна быстрая смена настроений?

– Да.

– Без обследования диагнозы не ставят, но я полагаю, что речь идёт о маниакально-депрессивном психозе. Это ничего. Две недели в нашем заведении – и будет как новенький...

– Лечить Какушу? – Финансист улыбнулся. – Здесь? Да вы с ума сошли!

– Почему?

– Во-первых, он здоров... для своего биологического вида. А во-вторых, он вам всю клинику разнесёт! Я его не случайно Какушей окрестил. Очень, знаете ли, соответствует прозвищу...

– Вы думаете, Арнольд Семёнович, что мне никогда не попадались буйные пациенты? Зовите его без колебаний. Жду этой встречи с нетерпением!

– Доктор, это может иметь самые непредсказуемые последствия!

– Ничего. Всякого повидал. Зовите.

– Ну, если вы, доктор, настаиваете, то извольте, я попытаюсь,.. Только у меня есть одно условие: я вас предупредил об опасности, так что если он в самом деле разнесёт клинику, я возмещать расходы не буду.

– Согласен. Итак?

Финансист затянулся гаванской сигарой, со вкусом выпустил струю ароматного дыма и позвал:

– Какуша! Друг мой! Ты здесь? Покажись – я тебя давно не видел! Хватит дуться! Ну что ты как маленький!..

Минут пять он взывал к неведомому существу, глядя то в потолок, то на стену...

А один раз даже ощупал карманы на своём безукоризненном английском пиджаке.

Наконец, выдохся.

– Вот видите, Арнольд Семёнович, – сказал доктор вкрадчиво. – Какуша не появился. Почему? Потому что его нет. Он – лишь плод вашего воображения... Так что давайте вернёмся к этому разговору недели через две. Вы ещё сами будете смеяться: какой такой Какуша?!

– Он есть! – настаивал финансист.

– Тогда он – паршивый друг! И вам следовало бы о нём забыть!

– Почему вы решили, что Какуша – паршивый друг? Я попрошу вас!..

– А иначе он давно бы пришёл, чтобы вызволить вас из клиники!..

И тогда прямо из воздуха материализовалось существо. Огромная, безобразная пародия на человека.

– Какуша! – Арнольд Семёнович вскочил с дивана. – Ты ли это, друг? Ну, наконец-то!.. Вы его видите?

Главврач протёр глаза. Затем пробормотал:

– Кого?

– Его, Какушу!

– Нет здесь никакого Какуши. Потому что никакого Какуши быть не может!

Какуша заревел. Повёл мохнатой лапой. Одно кресло и роскошный домашний кинотеатр превратились в обломки.

– Не злите его! – закричал финансист, пятясь. – А то он вас прихлопнет, как комара, и не заметит!

– Арнольд Семёнович, – произнёс главврач. – Ну, кого вы хотите обмануть? Я тридцать лет в психиатрии. Вы считаете, что если сломать кресло и телевизор, я поверю в вашу навязчивую идею? А ещё серьёзный человек, финансист, король биржи...

Какуша заревел ещё громче и топнул. На пол, звеня, посыпалось, оконное стекло.

Одно движение монстра – и платяной шкаф красного дерева ударился в стену с такой силой, что рассыпался, а штукатурка покрылась паутиной трещин.

– А вот здание портить не надо! – заметил Иван Сергеевич. – Знаете, во сколько нам обошёлся прошлый ремонт?

Какуша поменял цвет и из волосатого превратился в лысого. Красивее он от этого не стал.

– Ах, что вы наделали! – закричал больной. – Он в бешенстве. Что теперь будет? Я не отвечаю за последствия!

– Ничего не будет, успокойтесь... Санитар!

В палату заглянул дежурный медбрат. Остолбенел, глядя на Какушу.

– Зови всех, – приказал главврач. И повернулся к финансисту: – Не волнуйтесь, ситуация под контролем. Мои мальчики и на Кинг-Конта смирительную рубашку наденут!..

3

После выписки Арнольд Семёнович заглянул в офис главврача.

– Значит, покидаете нас? – произнёс Иван Сергеевич не без грусти. VIP-палата лишилась богатого пациента. Снова будут задержки с выплатой зарплаты... – Зашли попрощаться?

– Узнать, как дела у Какуши.

– Кстати, я только теперь понял ваш эвфемизм – «непостижимое существо». Он в самом деле непостижим, загадочен. Документов нет. Ничего рассказать о себе не может, потому что немой. Грамоте не обучен. Обомжился настолько, что человеческий облик утратил. У него даже отпечатков пальцев нет! Интеллект на уровне пятилетнего ребёнка... Но зато какая силища!.. У-y-v! Мои санитары с ним еле-еле справились!..

– Так что с ним?

– Ну, пока он в изоляторе для буйных. Случай, конечно, тяжёлый, запущенный... Очень запущенный... Но мы не теряем надежду. Вылечим!

– Вот этого-то я и боюсь, – сказал финансист. – Бедный Какуша!