Текст книги "Над самой клеткой льва"

Автор книги: Александр Бушков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Мысли этот прибор не читает, – сказал Канцлер. – К превеликому сожалению. Устройство для чтения мыслей так и не удалось пока создать, хотя отдельные энтузиасты – и в Магистериуме, и у Марлока не опускают рук до сих пор… Научное название у него крайне заковыристое, никак не могу запомнить, да в этом и нет необходимости. В обиходе мы его зовем «индикатором искренности». Как он работает, на каких принципах, не знаю не только я, но и Марлок – это не его область. Да и ни к чему мне знать принципы… Мне достаточно одного: я твердо знаю, что, когда человек солжет в ответ на прямой вопрос, на экранчике – он показал куда-то под столешницу – загорится определенный значок, а когда о чем-то умолчит – другой. И знаю, что «индикатор» не дает ни осечек, ни «недосмотров».

– Когда я принимал восьмой департамент, мне о таком приборе ничего не сообщили, – сказал Сварог. – Неужели от меня там что-то скрывают?

– Нет, – сказал Канцлер. – Просто это – самые новейшие технологии. У меня пока что первый прибор, недавно запущенный в серийное производство. Когда будет готов второй, вы его непременно получите, пригодится.

– Еще как, – кивнул Сварог.

И постарался сохранить абсолютно невозмутимый вид. До него только сейчас дошло…

Во время двух разговоров с Канцлером в этом самом кабинете, он пару-тройку раз именно что лгал в ответ на прямые вопросы. И пару-тройку раз кое о чем умалчивал – речь всегда шла о тех возможностях, которыми он располагал в Хелльстаде. На миг стало зябко. Разговоры эти состоялись не так уж и давно. Был тогда здесь уже установлен этот чертов индикатор или еще нет? Если был, зная Канцлера, стоит всерьез предполагать, что во время разговоров со Сварогом аппарат был включен. И зафиксировал как ложь, так и умолчание. Скверно, если так. Нельзя предугадать, чем все кончится, с Канцлером никогда ничего неизвестно. И никак нельзя спрашивать прямо, когда был установлен аппарат. Весьма неприятная ситуация…

Показалось ему или в самом деле в глазах у Канцлера таится некая многозначительная хитринка? Поди пойми Канцлера… Самый закрытый человек из всех, кого Сварог здесь знал, что за облаками, что на земле. Криптограмма без ключа.

– Лорд Сварог… – сказал Канцлер, – вы больше других общались с Орком, вы его знаете лучше…

Сварог пожал плечами:

– За все годы, что я здесь, я с ним общался шесть раз. Причем одна встреча, предыдущая, свелась к поединку и только. В Сегуре. Так что меня никак нельзя считать большим специалистом по Орку.

– Я неточно выразился, – сказал Канцлер. – Говоря о «других», я имел в виду здесь присутствующих. Марлок с ним не общался вообще. Я беседовал дважды, включая сегодняшнюю встречу. Галан с ним пересекался раза четыре – именно пересекался. Ни разу не было общения. Как уже прозвучало, Орк искренне считает Галана неинтересной канцелярской крысой, не заслуживающей внимания. Так что всякий раз удостаивал его пары фраз, не более. На нашем фоне вы, и в самом деле, предстаете, как вы удачно выразились, большим специалистом по Орку, согласитесь.

– Ну, пожалуй…

– За время его рассказа о визите загадочной гостьи он о чем-то умолчал трижды, – сказал Канцлер. – В первую очередь меня интересует третий, последний раз. Когда говорил о мотивах, подтолкнувших его пойти к вам и все выдать. Он нисколечко не врал, когда говорил, что непонятное его пугает. Но чего-то недоговаривал. Должно быть что-то еще, кроме страха перед непонятным. Как по-вашему, что бы это могло быть? Подумайте, я не тороплю. И вовсе не жду от вас непререкаемых истин. Мне просто интересны ваши соображения на этот счет.

– Соображения есть, – сказал Сварог, подумав. – Не могу сказать, что знаю Орка очень уж хорошо, но кое-какое представление о нем составил. Он никоим образом не трус, ни в малейшей степени, но вот чутье на опасности и прочие жизненные сложности у него, как у хищного зверя. Он мог заподозрить, что его собираются надуть. Использовать, а потом вместо обещанного поста прикончить. В сочетании с непонятным это и могло привести к приходу с повинной.

– Резонно… – сказал Канцлер.

– Меня удивляет одно, – признался Галан. – Чересчур уж высокий пост ему предлагали, а это странно. Большинство заговоров как раз и устраивают для того, чтобы возвыситься. Зачем же отдавать один из самых лакомых кусков Орку? По сути, пришедшему на готовенькое? Зачем им вообще Орк? Невелика ценность, если рассудить. Что он такое, в сущности? Здесь, у нас, ни малейшим влиянием не пользуется. Болтается на земле. Авантюрист и интриган со стажем, но – неудачник. Прямо-таки роковое невезение его преследует. Если присмотреться и вспомнить его биографию… Искал на Инбер Колбта Крепость Королей – не нашел. Сунулся на Диори – но и там что-то не сложилось, потерял два корабля из трех и ретировался. Болтался в Лоране, пытался стать там первым министром, но лоранские царедворцы, сто собак на интригах съевшие, его довольно быстро переиграли. Ограничилось все тем, что он несколько раз переспал с Лавинией, а это достижением назвать нельзя. В Ронеро спутался с очередными высокородными заговорщиками, возмечтавшими убить Конгера и посадить на трон одного из своих, – но тайная полиция заговор раскрыла, Орк еле ноги унес. Вы, часом, не знаете эту историю, лорд Сварог? Вы как-никак ронерский король.

– Знаю, – сказал Сварог. – Мне давали читать дело. «Еле ноги унес» – чересчур громко сказано. Тайная полиция дала ему сбежать, потому что никто не хотел связываться с ларом…

– Все равно. Очередной провал, верно? Он вертел какие-то интриги с герцогиней Мораг, но чем все кончилось в Харлане, присутствующие должны помнить. Месяца три он искал в Иллюзоре, Ямурлаке и Пограничье легендарные клады, где даже якобы лежит Черная Корона, – но и тут успеха явно не добился.

– А что такое Черная Корона? – спросил Сварог.

– Вы не слышали? – слегка удивился Галан.

– Не приходилось как-то, – пожал плечами Сварог. – Судя по тому, что мне о ней ни разу не говорили серьезные люди там, внизу, это что-то третьестепенное, а на такое у меня нет времени…

– Я бы не назвал это третьестепенным, – сказал Галан. – Конечно, если только Корона действительно существует, во что лично я не верю. Черная Корона – это и в самом деле корона, артефакт из времен, бывших глубокой древностью еще до Шторма… А иные считают даже, что она принадлежала Изначальным. Дает своему владельцу огромную магическую мощь… вот только лишь малое число серьезных книжников верят в ее существование – а большинство полагают очередной сказкой. Кстати, и те и другие сходятся в одном: эпитет «Черная» к ней прилагается не просто так… В общем, и Корону Орк не нашел. И так – во всех его «предприятиях». Все проваливалось. Самое последнее – тоже. Мои люди мне уже доложили, лорд Сварог, как он пытался стать королем Сегура и Дике – что для него вовсе уж мелко, но и там не повезло, нарвался на вас… Одним словом, хронический неудачник. На кой черт он заговорщикам, задумавшим столь серьезное дело с самой высокой ставкой – троном Империи?

Канцлер сказал ровным голосом:

– Галан, я вас чертовски ценю и уважаю, вы отличный работник, вы на своем месте… Но, простите великодушно, вы сделали крупную промашку. Кое о чем забыли. За Орком числится один достаточно серьезный успех. Навьи. Да, что бы они там ни замышляли с Мораг, все провалилось, однако вспомните числа. Еще покойный Гаудин обследовал могилы в Ямурлаке и Пограничье, вскрытые Гарпагом определенным образом, – так, что извлечены были только черепа. Таковых его люди насчитали около семи тысяч. А в Харлане навьев было перебито не более шестисот. Шесть с лишним тысяч куда-то запропали. Гарпаг был, по точным данным, последним, кто владел искусством создания навьев и командованием ими… Если только можно назвать это гнусное ремесло искусством. Насколько я помню из отчета лорда Сварога по операции «Полночные Ворота», Орк говорил ему в Равене, что харланские навьи принадлежали как раз ему.

– Был такой разговор, – кивнул Сварог.

– Это автоматически означает, что Гарпаг его научил если и не созданию навьев, то управлению ими. Есть сильные основания подозревать, что и остальные были, так сказать, заказаны для себя Орком. Не такой уж он хронический неудачник. Хозяин войска из шести с лишним тысяч навьев, которых где-то прячет в расчете на некий удобный случай. Лорд Сварог, вы знакомы со свойствами навьев?

– Как-то не изучал, – сказал Сварог. – Со времен харланских событий они ни разу не давали о себе знать, и я ими не стал заниматься…

– По сути это – боевые машины. Крайнее долговечные. Их можно оставить в каком-нибудь подземелье или пещере, усыпить, – и они там могут простоять сотни лет, понемногу обрастая паутиной, – а потом их можно разбудить и пустить в дело. Шесть тысяч навьев – сила, опасная даже для нас. Конечно, наши солдаты с нашим оружием с ними справятся в открытом бою в два счета – но только в том случае, если успеют подготовиться заранее. А при внезапном налете еще неизвестно, за кем останется победа. Рассуждая трезво: если в этот манор сейчас внезапно ворвутся сотни две навьев – боюсь, они понесут нешуточные потери, но все же вырежут всех, кто сейчас тут находится… Мы так и не доискались, какие именно возможности есть, чтобы без летательных аппаратов попасть к нам с земли, но они есть. Уж если сюда способна проникать та примитивная шлюшка с горы Гун-Деми-Тенгри, о которой вы, лорд Сварог, писали в одном из отчетов… Я серьезно отношусь к рассказам о Вратах, или порталах, сквозь которые к нам можно попасть с земли. Судя по некоторым данным, люди Вингельта, освобождая Стахора и Эгле, воспользовались именно такими Вратами. Два других умолчания Орка приходятся на его рассказ о беседе с этой… феей. Вполне возможно, заговорщиков он интересует именно как владелец войска навьев, а значит, достаточно серьезная персона, каковой стоит заплатить за участие и постом Канцлера… Потом, правда, можно и убить. Скажем, каким-то образом овладев секретом управления навьями. Так что вы его недооцениваете, Галан…

– В самом деле, про навьев я как-то запамятовал… – чуть сконфуженно признался Галан. – По тем же мотивам, что и лорд Сварог: о них слишком долго не было ни слуху ни духу… Но где он их может прятать?

– Да в каких-нибудь подходящих горных пещерах, которых превеликое множество, – и никто их не изучает, не составляет списка. Зачем, собственно? Или, скажем, в какой-нибудь Заводи – мы знаем далеко не обо всех, да и не во все известные знаем пути… – он помолчал, задумчиво уставясь куда-то вдаль, потом усмехнулся: – Знаете, господа мои, не могу не отдать этим чертовым заговорщикам должное: задумано с большим изяществом. Если допустить – хотя и крайне этого не хочется, – что их план увенчается успехом, серьезного сопротивления они не встретят. Наши друзья и соратники наверняка не вступят в бой – потому что это бессмысленно, коли уж мы все мертвы. За что в таком случае драться? И за кого? Особенно, если главари скроют свое участие в заговоре, свалят все на каких-нибудь пешек, которых быстренько пристукнут при попытке к бегству… Трон без особых потрясений и волнений займет новый император – у них наверняка уже есть марионетка, а может, и не марионетка, может, сия личность и возглавляет заговор…

– Простите, Канцлер, можно вопрос? – сказал Сварог. – Я совершенно не интересовался этой темой, не видел смысла, никогда не предполагал, что возможен такой заговор… Предположим, и в самом деле, заговор прошел успешно, и все показанные нам компьютером Орка мертвы. Я примерно понимаю, кто в этом случае займет трон – кто-то из принцев или принцесс крови. Какими бы высокородными ни были заговорщики, лары не допустят к трону стороннего, верно?

– Совершенно верно, – сказал Канцлер. – Разве что в том случае, если не останется вообще никого из особ императорской крови или приравненных к ним – принцы и принцессы крови, их супруги и мужья, дети… Но их в качестве жертв компьютер нам не показал. Это означает, что марионетку-императора, а то и главу заговора следует искать среди них. Тем более что печальный прецедент имеется. Посвящу вас еще в одну строжайше охраняемую государственную тайну, лорд Сварог. Вы их и так немало знаете, одной больше, одной меньше… В подробности, уж простите, посвящать не буду, но суть расскажу: совсем недавно, и десяти лет не прошло, нашелся принц крови… Долго и успешно притворялся безобидным простачком, а сам разработал достаточно умный план захвата престола, имевший огромные шансы на успех…

Сварог, естественно, не сказал, что прекрасно знает, о чем и о ком идет речь.

Спросил:

– А каков механизм, дающий возможность в этом случае попасть на престол?

– Не такой уж сложный, – досадливо поморщился Канцлер. – Раньше в сложных случаях – когда, например, неожиданно умер отец Яны-Алентевиты и ей было всего шесть лет – судьбу престола большинством голосов решали на совместном заседании Палата Пэров и Тайный Совет. Что греха таить, вокруг них происходили, скажем так, дипломатические хитросплетения и политические баталии… С участием и других лиц. Вы как король с некоторым опытом понимаете, как все это выглядело…

– Увы… – грустно усмехнулся Сварог.

– После того как императрица распустила и Палату, и Совет, автоматически потерял силу и «Эдикт о престолонаследии». Требовался новый. Его составили быстро… и, боюсь, несколько небрежно, наспех. Отнеслись к этому чуточку несерьезно: императрица совсем молода, о судьбе трона думать рано, хватало более важных дел… Короче говоря, процедура упростилась: нового императора выбирают большинством голосов принцы и принцессы крови. Конечно, и в этом случае возможно, так сказать, неофициальное участие других лиц, но все равно процедура упростилась: принцев и принцесс чуть ли не впятеро меньше, чем было членов Палаты и Совета… – он помолчал, хмурясь. – Да, не исключено, что глава заговора – кто-то из принцев или принцесс, учитывая помянутый прецедент. – Он хмыкнул. – По-человечески их понять можно: крайне невесело прожить жизнь, зная, что имеешь некоторые права на престол Империи, но никогда его не займешь… Можно поддаться соблазну… – он задумчиво протянул: – Принцев и принцесс крови – девятнадцать, следовательно, столько же и подозреваемых… Впрочем, нет. Восемнадцать. Принц крови Келивер – на пределе дряхлости, врачи уверяют, что жить ему осталось считаные недели. Он уже не в том состоянии, чтобы замышлять что бы то ни было, а в качестве марионетки он никому не нужен – куда годится марионетка, которой осталось пара недель?

– Строго говоря, одиннадцать, а не восемнадцать, – сказал профессор Марлок. – Трое несовершеннолетние, а четверо вообще малыши.

– Дружище, вы большой ученый, но никогда не были сильны в политических интригах, – мягко сказал Канцлер. – Вспомните прецедент. Несовершеннолетние, а уж тем более малыши распрекрасным образом годятся в марионетки. Кто-то из главарей заговора станет регентом, только и всего. Так что у нас – одиннадцать кандидатов в подозреваемые и семь – в марионетки. Все здесь присутствующие прекрасно знают, что за совершеннолетними принцами и принцессами осуществляется плотное наблюдение с помощью и агентуры, и аппаратуры. Еще более усилившееся после… прецедента. Вдобавок двое из присутствующих как раз этот надзор и осуществляют помимо прочего…

– Мой соответствующий отдел восьмого департамента до сих пор не обнаружил ничего подозрительного, – сказал Сварог.

– Отдел Галана тоже, – сказал Канцлер. – Как и соответствующий отдел Кабинета императрицы. Что ни о чем еще не говорит. Есть способы утаить все и от агентуры, и от аппаратуры. В конце концов, прошлый заговор обнаружили чисто случайно, и не службы, а люди, не имевшие к ним никакого отношения…

«Как же, помню, – подумал Сварог. – Простая деревенская бабка-сказочница родом с земли… История повторяется, похоже – но на сей раз у нас и бабки-сказочницы нет, мы знаем о заговоре, но не знаем ни одного имени, а где искать эту чертову фею, решительно неизвестно…»

– Вот что, господа мои, – сказал Канцлер. – По моему глубокому убеждению, мы до сих пор занимаемся второстепенным. Главный вопрос и главная загадка, мне думается, – Нериада. Судя по камням-компьютерам и ночной гостье Орка, против нас играет кто-то несомненно разумный. Природа на такие фокусы не способна. С этим, думаю, все согласятся. И вот тут-то начинаются вовсе уж головоломные загадки. Обитателей Нериады не зря в свое время метко прозвали «куклами», они решительно неспособны на подобное. А никого другого на Нериаде нет. По крайней мере, не было во времена операции «Невод»… Ах да! Лорд Сварог, вы о ней что-нибудь знаете?

– В общих чертах, особо и не интересовался, – сказал Сварог.

– Ну, понятно, оснований не было… – кивнул Канцлер. – Сейчас расскажу. Тем более что отчеты о ней в число государственных тайн не входят, всего лишь числятся под грифом «совершенно секретно», и ваш допуск, лорд Сварог, позволяет в любой момент с ними ознакомиться… Операция «Невод» была проведена шестьсот дет назад по приказу тогдашнего императора, перед тем как объявить Нериаду запретной зоной и оставить там рутинное наблюдение в виде орбиталов, до сих пор, кстати, безрезультатное. Помните, я вам рассказывал, как долго и старательно искали, но не нашли тот фактор, что делает обитателей Нериады «куклами»?

– Прекрасно помню, – сказал Сварог. – Он, конечно, должен быть, я ведь помню еще: те, кого с Нериады увезли, очень быстро стали из «кукол» обычными людьми.

– Совершенно верно. Так вот, перед тем как «закрыть» Нериаду и прекратить там исследования, решено было окончательно убедиться, что там нет никого другого, как раз и являющегося инициатором так и не обнаруженного фактора. Грандиозная была операция. Второй такой в нашей истории, пожалуй что, и не сыщешь. Длилась она два месяца, участвовали в ней все секретные службы, Технион, Магистериум и Мистериор. Орбиталов и всевозможной аппаратуры доставили прямо-таки несметное количество. Сначала искали людей, таких, как мы. Потом – каких-либо существ, способных такие у штуки проделывать. Потом – аппаратуру. Кто-то из наших предшественников довольно логично рассудил, что невозможно привести население всей планеты в такое состояние и постоянно держать в нем несколько тысяч лет без некой разветвленной сети излучателей. Но ничего не нашли во всех трех случаях. Для надежности, – он усмехнулся, – или от безнадежности, на всякий случай, стали проверять и самые экстравагантные версии. Кто-то предположил, что виновники невидимы, есть у них такое свойство. Долго и старательно искали невидимок – есть методы… Не нашли. Была гипотеза, что виновники – не белковые существа, а сгустки полей. Разумная жизнь на основе энергетических полей. И такого не нашли. В конце концов, операцию свернули и ушли… Но теперь оказывается, что некто разумный на Нериаде все же есть. И он человекообразен. Будь облик этой ночной гостьи лишь маской, за которой кроется нечто иное, Орк это обнаружил бы, он на это способен, как любой лар. Если бы даже он увидел нечто ему непонятное, все равно увидел бы. А он видел в ней исключительно человека – и при этом не врал… У кого-нибудь есть соображения, версии, гипотезы?

Когда молчание затянулось, Сварог сказал:

– Гипотез у меня найдется даже две. Правда, обе скороспелые, только сейчас пришли в голову, когда я слушал рассказ про неудачную операцию…

– Ничего, – сказал Канцлер. – У остальных, я вижу, и скороспелых нет. Излагайте.

– Первая. Тогдашняя аппаратура была несовершенной и что-то не смогла обнаружить. Например, то самое излучение, делающее людей «куклами». Аргумент есть. Как выяснилось, чуть ли не вчера Брашеро создал аппаратуру, способную искусственно создавать «пятый ручеек», и несколько лет ее успешно использовал для связи с сообщниками, а у наших служб попросту не было аппаратуры, способной эти передачи перехватить, – он покривил губы. – Потому что светило и корифей академик Уртало держит в руках бразды правления, а согласно его глубокому убеждению, «ручейки» не заслуживают ни малейшего внимания. И никто их не исследует.

Марлок проворчал:

– Вообще-то, он большой ученый. Но с «ручейками», что уж там, дал маху…

– Что могло привести к самым печальным последствиям, – сказал Сварог.

Он представил Каниллу, совсем девчонку, растерянно стоящую перед вальяжным, безмерно уверенным в себе, язвительным светилом, стирающим ее в порошок. Сволочь, пусть и большой ученый. Все и в самом деле могло кончиться скверно – победой Брашеро и его шайки…

Марлок сказал удрученно:

– Я его, конечно, не защищаю… Но что поделать, если в науке не раз случалось, что крупнейшие ученые-корифеи совершали немаленькие ошибки и допускали глупейшие промахи…

– Вот только это не всегда могло привести к столь трагическим последствиям, как пренебрежение к «ручейкам», – сказал Сварог. – Теперь – гипотеза номер два. Этот пресловутый «фактор» – а он, вы меня убедили, должен существовать – является не делом рук кого-то разумного, а одним из последствий Шторма. Может быть, она высказывалась и прежде?

– Высказывалась, – сказал Марлок. – Но, как вы сами видите, ее пока что не удалось ни доказать, ни опровергнуть.

– Ну, в таком случае… – сказал Сварог, – то ли завершение гипотезы номер два, то ли гипотеза номер три. Виновники – я не берусь сейчас гадать, кто они – появились на Нериаде уже после объявления Нериады запретной зоной. Быть может, не так уж и давно, потому что камни-компьютеры не так уж и давно известны.

– И откуда же они, по-вашему?

– Представления не имею по недостатку информации, – сказал Сварог. – Из Большого Космоса, из каких-то иных миров, скажем, Соседних Страниц…

– Гипотеза, в общем, толковая, – сказал Канцлер. – Но и ее, как вторую пока что нельзя ни доказать, ни опровергнуть… У вас все?

– Ну что вы, Канцлер, – усмехнулся Сварог, – я еще только вхожу во вкус… Есть еще вполне материальные вещи, обнаружившиеся в последние дни. Из-за них я к вам и прилетел ни свет ни заря. Сейчас я все расскажу и покажу – и будем ломать головы все вместе, потому что мне уже поперек души заниматься этим в одиночку. Вот извольте.

Он открыл портфель, выложил на стол довольно пухлую пачку листов – доклад Айвики, заключения экспертов-искусствоведов и даже листок с посланием от бабки Грельфи – как ни крути, а это, смейтесь не смейтесь, была официальная бумага, вышедшая из стен официального учреждения и подписанная официальным лицом в чине советника. Положил рядом две «тарелочки». Сказал уверенно:

– Как видите, господа, документы объемистые, да и написаны от руки, кроме четырех-пяти листов. Почерк разборчивый, но тем не менее, если вы начнете читать это по очереди, пройдет слишком много времени. Я все равно оставлю бумаги вам, Канцлер. Так что лучше будет, если я просто расскажу сам. Только главное, остальное вы сами потом прочтете…

– Рассказывайте, – невозмутимо сказал Канцлер.

Сварог принялся рассказывать, выделяя главное: о том, как встретился с Айвикой, о том, как побывал в Ратагайской Пуште и видел в каком-то другом мире хлещущий по Талару с Нериады поток «третьего ручейка», как увидел его, вернувшись в этот мир, как Канилла определила, что это за поток лучей, и убедилась, что его источником является именно Нериада.

Выдержка у слушателей была отменная, у всех трех – за все время, пока он говорил, никто не притронулся к «тарелочкам». Только когда он сказал, что закончил, «тарелочки» пошли по рукам. А следом – и все три экспертных заключения. Потом на какое-то время воцарилось угрюмое молчание. Нарушил его, как Сварог и подозревал, Канцлер:

– Девушка в безопасности?

– В полной, – сказал Сварог. – Я ее увез в Латеранский дворец, поселил в своих личных покоях. Там двойная цепь охраны – у моего личного крыла и у находящихся в таковом моих личных покоев. Ратагайцы и гланцы. Чтобы через них прорваться, нужна рота, а кто ж ее во дворец пустит? Все слуги – из моего манора.

– Есть еще и яды… – сказал Канцлер. – А личного повара у вас наверняка нет.

– Нет, – сказал Сварог. – Есть, конечно, отдельная королевская поварня, но повара там прежние… Я и это продумал. Еду и напитки ей возят из хорошего ресторана поблизости, а уж тут яд никак не подсыплешь заранее: кто может знать, что именно мои люди на этот раз потребуют? К тому же они сразу проходят на кухню, берут готовое блюдо или следят за его приготовлением, так что яд подсыпать невозможно, – он усмехнулся. – Правда, проныра-ресторатор под этим соусом выклянчил через моего лейтенанта звание «Поставщик королевского двора». Ну, мне это ничего не стоит – всего-навсего вывеска, которую он к тому же будет заказывать за свой счет… Вообще-то я собирался сегодня привезти девушку сюда, к нам – вы ведь наверняка захотите с ней побеседовать, Канцлер?

– Непременно, – сказал Канцлер. – И Галан, я уверен, тоже, как-никак коллеги по ремеслу…

– Мне ее везти в девятый стол – у меня там неплохая гостиница – или сразу к вам?

– Давайте сразу ко мне, – сказал Канцлер. – У меня здесь тоже неплохие гостиницы… Предприняли что-нибудь еще?

– Ну конечно, – сказал Сварог. – Поднял на ноги все свои секретные службы на земле и агентуру восьмого департамента. Интагар у меня – золотая голова. Он быстро отыскал ответ на вопрос, над которым я сам долго и безуспешно ломал голову: почему столь безобидные вещицы возят контрабандой, хотя это распрекрасно можно было делать открыто, не вызывая ни малейших подозрений? Он считает, все просто: они хотят держать в тайне источник, откуда эти штуки поступают. «Бадеш и сыновья» – чисто судовладельческая кампания, они не занимаются ничем, кроме перевозок. И на Сегуре все торговцы наверняка – посредники. Должен быть какой-то источник. Может быть, он в Равене – именно там расположена главная контора Бадеша. Интагар туда улетел, должен вернуться сегодня вечером. Арестовывать мы пока никого не стали – рано, к чему нам посредники? Мне нужен источник. Вот когда мы его найдем и понаблюдаем как следует, можно и подумать насчет активного следствия, – он жестко, недобро усмехнулся. – Есть у меня на земле мастера и по этой части… Еще я, когда Интагар вернется, «приставлю» к каждому кораблю Бадеша орбитал восьмого департамента – пока что я не знаю, сколько у него кораблей, Айвика засекла только один, а их, у Бадеша, она выяснила в капитанате Сегулы, не менее двух десятков, фирма крупная… Вот и все. По-моему, в данной ситуации это все, что можно сделать.

– Пожалуй… – кивнул Канцлер. – Помощь вам нужна? Скажем, лорда Галана?

– Наверное, нет, – сказал Сварог. – У меня достаточно людей и техники, а моя тайная полиция уже на хвосте У Бадеша… – он беззлобно усмехнулся. – Правда, я подозреваю, лорд Галан все равно будет заниматься расследованием самостоятельно. Знаю я нас, спецслужбистов…

Галан широко, открыто улыбнулся и пожал плечами с таким видом, что моментально стало ясно: будет. Как и Сварог на его месте. Ну ладно, пусть. Толпой и батьку бить легче…

– Ну, а вы что думаете по поводу услышанного от лорда Сварога? – спросил Канцлер, глянув на Галана с Марлоком.

– Лично мне эти настенные украшения чертовски не нравятся, – тихо сказал Галан. – Даже больше, чем компьютеры. С компьютерами ничего не понятно, но тарелочки – еще хуже. Из-за того, что эти самые обычные, по мнению экспертов, камни продают по весьма заниженной цене и перевозят контрабандой. Боятся, что какой-нибудь ученый книжник-минералог определит, что это не таларские и не сильванские камни? Но коли уж они пошли в открытую продажу, такой книжник рано или поздно может найтись… Абсурд какой-то… а меж тем все это, несомненно, имеет какую-то цель и смысл. Меня давно уже научил жизненный опыт: чем абсурднее и непонятнее выглядит нечто происходящее; тем оно опаснее и серьезнее…

– Полностью согласен… – проворчал Сварог.

– Да и я тоже, – кивнул Канцлер. – Профессор, что скажете?

– Ну, одна рабочая версия есть… – сказал профессор, уминая большим пальцем табак в трубке. – Допустим, это полностью на нас похожие пришельцы из Большого Космоса. Допустим, они, как предположил лорд Сварог, и в самом деле, прибыли относительно недавно… Что, если мы имеем дело с каким-то научным экспериментом? Подбрасывая компьютеры – и, непонятно зачем «тарелочки», – изучают человеческую психологию.

– В том числе и явившись в гости к Орку с очередным компьютером? – не без некоторой язвительности спросил Сварог.

– Почему бы и нет?

– А практический смысл? – сказал Сварог. – Какую научную ценность может иметь то, что Бетта общалась с заоблачными друзьями, вор крал, пират захватывал корабли, а патриций зашибал денежки, воруя информацию? Какая научная ценность в том, чтобы подбрасывать такое Орку? Посмотреть, пойдет он в спецслужбы или согласится примкнуть к заговору? И только? Странные какие-то получаются эксперименты…

– У них может быть своя логика, о которой мы пока что ничего не знаем, – живо ответил Марлок.

Сварог с сомнением пожал плечами:

– Не исключено, в виде гипотезы, и тем не менее… Сдается мне, профессор, вы смотрите на происходящее в первую очередь как ученый…

– Каковым и являюсь, – сказал Марлок.

– Вот то-то… – сказал Сварог. – А я – король и спец-службист, причем неизвестно, чего во мне больше… Мне в первую очередь – и во вторую, третью, в десятую – подворачиваются кровь и грязные интриги. Так что я чуточку пессимист. И потому вижу в происходящем именно что заговор, а не научные эксперименты чужих…

– Я, конечно, не настаиваю, что моя гипотеза верная, – сказал Марлок. – Как и прежние, касательно Нериады, ее пока что нельзя не подтвердить, ни опровергнуть… но и вы пока что не можете доказать, что речь идет о реальном заговоре, ведь так?

– Так, – хмуро признался Сварог.

– Господа, – спокойно, но решительно сказал Канцлер, – по-моему, вам стоит эту дискуссию прекратить. Любые дискуссии бессмысленны, пока у нас нет новой информации… Поэтому, я считаю, совещание можно заканчивать. Я сейчас распоряжусь, чтобы бумаги отдали размножить… Вам ведь тоже нужен экземпляр, лорд Сварог? Сделают. Никаких приказов и никаких поручений давать не буду… – он усмехнулся. – Потому что не представляю, какие на данном этапе нужны приказы и поручения. Чем вы сами намерены заняться?

– Полечу работать, – сказал Галан, улыбаясь Сварогу так, словно хотел сказать: «Ну ты же свой парень, все понимаешь?»

Сварог ответил искренне дружелюбной улыбкой – он все понимал и не сердился – как можно сердиться на хорошую гончую, бросившуюся за зайцем?

– Ну, а я бы полетел в девятый стол и побеседовал с Каниллой Дегро, – сказал профессор.