Текст книги "Слепящая тьма. часть 2 (СИ)"

Автор книги: Александр Афанасьев (Маркьянов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

В самом Пакистане общество на данный момент было расколото. К американцам – хотя они и вливали огромные деньги в эту страну, подавляющее большинство граждан Пакистана относились с настороженностью, а многие – вдобавок и с ненавистью. Американский вектор политики не поддерживал практически никто – кроме нескольких богатых и влиятельных людей, имевших бизнес-интересы в США и политиков – им американский вектор нужно было поддерживать по должности. Большая часть армии, в том числе генералитет, разведслужбы, среднее офицерское звено, значительная часть крупного, почти поголовно весь средний и какая-то часть мелкого бизнеса поддерживали прокитайский вектор политики Пакистана. Китай вед себя осторожно – предельно осторожно, он старался ни словом ни делом не раздражать США – и тем не менее, он медленно и неотвратимо продвигался вперед. Китай шел к нефти, ему нужен был прямой выход на Персидский залив, ему нужны были не меньшие гарантии снабжения самого себя нефтью и газом, чем США. Китайская экспансия была в корне отличной от американской – они не искали врагов, не рисовали "оси зла", не вводили никуда войска – и тем не менее продвигались. Еще десять лет назад, например в Пакистане китайский автомобиль был редкостью, а теперь гляди-ка – на каждом углу. Если Пакистан покупает оружие за свои деньги, у кого он будет покупать? Правильно, у Китая. Где учатся офицеры пакистанской армии? В академиях НОАК, народно-освободительной армии Китая. Кто продал Пакистану ракетные технологии, позволившие создать средства доставки ядерного оружия? Да Китай же, достаточно положить рядом изображения и чертежи китайских и пакистанских ракетных комплексов и сравнить. С прошлого года отношения в военном и военно-техническом сотрудничестве вышли на принципиально новый уровень – теперь в пакистанском Генштабе постоянно сидела группа старших офицеров НОАК и их численность увеличивалась. Помимо нефти, Китай, продвигаясь в Пакистане решал еще одну задачу – он максимально усиливал врага своего конкурента за ресурсы и рынки в двадцать первом веке – Индии! Пакистан всегда был, есть и будет извечным врагом и головной болью Индии, поэтому Китаю сильный и агрессивный Пакистан был чрезвычайно выгоден и в этом плане.

Но большая часть общества – прежде всего нищие крестьяне, большая часть солдат, больше половины младших командиров, все духовенство, все афганские беженцы и мусульмане-беженцы из Индии, которых в стране было море, некоторая часть интеллигенции, и даже какая-то часть среднего и крупного бизнеса – небольшая – ориентировались на исламский путь развития. И даже не на исламский – а на путь исламского экстремизма, на путь тотального джихада. Надо сказать, что путь этот тоже имел под собой весьма серьезную основу, финансовую и геополитическую. Монархии стран Персидского залива были очень сильны в финансовом плане, но откровенно слабы в военном. Поддерживая нестабильность в Афганистане, Пакистане, Ираке они достигали сразу нескольких целей. Первая – за счет нестабильности и создания постоянного ощущения угрозы поддерживали на высоком уровне цены на углеводородное сырье. Вторая – втравив США в две длительные, бессмысленные и кровавые войны они добивались ослабления и деморализации единственной державы, способной силой взять их богатства – нефтяные поля. Третья – на случай того же вооруженного вторжения они создавали армию фанатичных воинов Аллаха, способных сделать каждый шаг возможных захватчиков по святой земле Мекки и Медины тяжелым и кровавым. Четвертая – создавая источник исламского экстремизма в Пакистане и Афганистане, они создавали угрозу границам, как Китая, так и России – второй и третьей державы в мире. Пятая – пассионарная энергия масс, нищих и обездоленных, способных задать вопрос – почему одни последователи Пророка купаются в золоте, а другим нечего есть, находила выход в джихаде, в войне против неверных. И шестая – видя ослабление и деморализацию стран севера, шейхи на самом деле готовились к всемирному джихаду, к торжеству зеленого знамени во всем мире. Такие планы были – подготовленные, тщательно просчитанные.

Шейх Хасан Салакзай был одним из немногих влиятельных фигур на этой доске, которая, по сути, играла в свою игру, лавируя между интересами персидских шейхов, которых он считал муртадами и мунафиками, США, которые он ненавидел, русских, которых он презирал, китайцев, которых он опасался. Конечной целью шейха был также всемирный халифат – но вот кто станет у его руля – в этом вопросе с мнениями арабских монархов он расходился кардинально…

Из всех держав мира, чьи интересы столкнулись в геополитической игре в Пакистане, шейх Салакзай больше всего опасался именно Китая. Он не боялся так России – Советского союза он боялся смертельно, последняя встреча с русскими солдатами лишила его руки – но Россию он боялся меньше. Как то враз, из достойных уважения воинов они превратились в свиней – жалких, грязных, забывших о чести. Он не боялся так США – при всем подавляющем технологическом превосходстве американцы сочетали в себе продажность, наивность и дремучее невежество – обыграть их, обмануть было проще, кем кого бы то ни было. Он не так боялся арабских монархов – каждый из них в большей или меньшей степени был под угрозой исламской революции и понимал, что в этом случае его, его жен и детей растерзает разъяренная толпа. Но шейх опасался Китая. Из всех наций мира китайцы были больше всего способны к изощренной, звериной, нечеловеческой жестокости. В китайцах накопленная веками мудрость, способность к сложной, изощренной игре соседствовала с огромной численностью населения, с увеличивающейся с каждым годом экономической мощью, с армией, чья боеспособность была связана с идеологией, а не с деньгами. Китайцы, китайская нация была единственной, способной решить проблему и Пакистана и Афганистана – просто оккупировать и физически уничтожить всех исламистов, до последнего человека.

Именно китайский фактор был тем фактором, благодаря которому в Пакистане до сих пор не свершилась исламская революция, исламские фанатики не захватили ядерное оружие и не предъявили ультиматум всему цивилизованному миру. Балансируя на тонкой грани интересов разных игроков, фактически держа под контролем лидеров Аль-Каиды и значительную часть сил исламского сопротивления, шейх умело поддерживал ситуацию около точки кипения – но до самого кипения он дело так и не доводил. Более того – в данный момент он вел тайные переговоры с некоторыми силами в Вашингтоне. Его эмиссары представляясь «умеренными лидерами исламского мира», способными стабилизировать ситуацию в регионе – и американцы, отчетливо уже осознававшие что попали в капкан, уставшие биться в нем истекая кровью, шли на переговоры, готовые на все лишь бы им дали «сохранить лицо», дали возможность уйти из региона и дали хоть какие то гарантии. Они готов были сдать любое поставленное ими же самими правительство, они готовы были «сдать» Израиль – только бы создать некую видимость замирения и гордо уйти. Переговоры продвигались успешно – до недавнего времени…

Шейх зачем то взял стальной цилиндр, взвешивая его в руке и смотря на него так, будто видел его впервые. Майкл Томас Рамайн. Майкл Томас Рамайн…

В то, что Рамайн, бывший, а возможно и действующий офицер американских специальных сил сказал всю правду, даже во время допроса с использованием полиграфа и сыворотки правды, шейх не поверил. Да, многое из того, что он сказал было правдой – но что-то он скрыл. Вопрос был в том – что именно он скрыл, что ему нужно и на кого он работает…

Так ничего и не придумав, шейх прошел к сейфу, набрал код. Сейф этот был сложным – с двойным кодовым замком, позволяющим менять код произвольное количество раз. Просто с той стороны дверцы находилась точно такая же кодовая панель и какой код был набран там – точно такой же должен был быть набран при следующем открытии дверцы сейфа. Шейх менял код каждый раз, когда открывал сейф…

Салакзай положил стальной цилиндр в сейф, неспешно набрал новый код на обратной стороне дверцы сейфа, пристально вгляделся в него, запоминая и… резко захлопнул дверцу. На столе пронзительно и отрывисто звякал телефон. Прямой.

Шейх неспешно подошел к столу взял трубку…

– Да?

– Сэр, это консульский отдел посольства Соединенных штатов Америки. Вы подавали заявку на визу?

– Да, для своего родственника.

– Проверка пройдена успешно, поздравляю, сэр.

– Когда я могу ее забрать?

– Через два дня, сэр. Адрес…

– Я знаю, благодарю…

– Спасибо, сэр…

Абонент отключился…

. Даже если этот звонок перехватят – ничего странного в нем не найдут – просто кто-то из сотрудников посольства США звонит и говорит о том, что виза готова. Максимум, что можно предположить в такой ситуации – что этот сотрудник похлопотал о визе за взятку. Обычная, часто встречающаяся ситуация не содержащая никакой серьезной угрозы для национальной безопасности США. Но кому надо – тот подтекст разговора поймет и информацию о необходимости срочной встречи получит и усвоит…

Встреча с высокопоставленным контактером вашингтонской группы состоялась через два дня, ближе к вечеру примерно в сорока километрах севернее Кветты, в окрестностях городка со странным названием Кушлак. Место это было выбрано потому что с одной стороны это был Пакистан, за пределами Пакистана шейх отказался бы встречаться со своими контрагентами по переговорам наотрез, а с другой стороны северо-западнее, километрах в двухстах был афганский Кандагар. Там стояли Канадцы, а в соседних провинциях, в Калате, Пактике и в Газни были американские базы и американские зоны ответственности. Это давало уже некую гарантию безопасности американцам.

И с американской и с пакистанской стороны количество охраны не ограничивалось, ограничением была только целесообразность, а также возможность переправить силы через границу. Для американцев дополнительной проблемой было легендирование присутствия своих сил по ту сторону границы. После того, как генерал Первез Мушарраф был вынужден уйти, а американцы начали наносить удары по лагерям талибов по ту сторону границы, отношения между США и Пакистаном сильно охладились и вооруженную группу американских военных по ту сторону границы уже не ждали с распростертыми объятьями. Скорее можно было нарваться на вооруженный пограничный инцидент.

Американцы прибыли первыми – на пяти почти одинаковых бронированных внедорожниках Шевроле Субурбан белого цвета. Официально эти внедорожники принадлежали известной частной военной компании Triple Canopy Ink и были приписаны к группе охраны президента Афганистана. На самом деле под этой крышей действовали не бывшие, а действующие оперативники Дельты, выполняющие самые разные задания на территории Афганистана и Пакистана. Сейчас им ничего не объясняя поручили еще одно – обеспечить встречу двух высокопоставленных лиц на территории Пакистана, недалеко от афганской границы. Такие задания редкостью не были – в последнее время американские посредники контактировали со многими как по эту, так и по ту сторону границы. Кроме этих пяти машин группе придали воздушную поддержку – беспилотный аппарат Predator, управлявшийся с Баграма и способный контролировать местность на предмет неприятных сюрпризов.

Охрана шейха Салакзая на первый взгляд уступала американской – всего три внедорожника Toyota Land Cruzer черного цвета, считая тот, на котором ехал сам шейх – но это если не считать трех пулеметных бронеавтомобилей, битком набитых бойцами антитеррористического подразделения пакистанской полиции – они заняли позиции в трех километрах от точки встречи. Хотя шейх не ожидал ничего плохого – меры предосторожности предпринял.

Как это и было предписано никем не оговаривавшимся протоколом автомобили замерли в полукилометре друг от друга – в нескольких сотнях метров от дорожного полотна была плоская, едва ли не километровой длины площадка для такого рода встреч. Затем два автомобиля, включив фары, двинулись один навстречу другому.

Говорить пришлось на воздухе, между капотами машин – ни один из собеседников не доверял другому настолько, чтобы сесть в его машину. Один из охранников шейха открыл тому дверь – и он несколько неуклюже – сложно выбираться из автомобиля с одной рукой – выбрался из машины и… Салакзай едва не упал, сердце бешено заколотилось. Того, кто вышел из машины он никак не ожидал здесь увидеть. Он даже не был американцем, этот человек, один из немногих людей на этой земле, которого шейх смертельно боялся. Боялся потому что знал, на что тот способен. Именно его шейх не без оснований считал основным организатором и вдохновителем изуверских терактов одиннадцатого сентября. Он не был уверен, что ему удастся обманывать этого человека так, как он обманывал американцев. Ходили слухи, что этот человек умеет читать мысли.

– Я удивлен, что вы приехали лично, эфенди… Как ваше здоровье?

Араб, одетый в шикарный, дико смотрящийся в здешнем захолустье, костюм с лондонской Сэвилл-Роу, погладил коротко постриженную, с проседью бородку…

– Да продлит Аллах твои дни, Хасан, да направит он стопы твои к победе в великом джихаде. Ты не поверишь, но я только на днях видел во сне твоего отца…

Славословие гостя не успокоило шейха. Он буквально кожей чувствовал опасность – так опытный охотник чувствует залегшего рядом крупного хищника. Если американцы послали этого человека на встречу – это могло означать, что ему больше не доверяют. Значит – можно ждать всего, что угодно и в самое ближайшее время.

– Я польщен тем, что вы помните моего отца, эфенди.

– Твой отец Хасан, пал как истинный мусульманин, умер от рук безбожников на пути джихада. Но ты, его сын достойно заменил его.

– Ваши слова заставляют мое сердце трепетать от радости, эфенди…

Араб улыбнулся – льстивые слова на него не действовали. Как и его собеседник, он вырос на Востоке, причем в королевской семье и он отчетливо понимал: лесть – это халат, в рукаве которого до поры до времени скрывается кривой кинжал. Лесть – это оружие, призванное усыпить бдительность врага.

– Когда мы предстанем перед Аллахом, чтобы дать отчет в делах наших земных, пророк укажет тебе место по правую руку от него. Но братья нуждаются в твоей помощи.

– Помочь тем, кто идет по пути священного джихада – мой долг

Араб кивнул, удовлетворенный ответом

– У меня есть вопрос. Несколько дней назад вы упомянули в запросе одно имя. Майкл Томас Рамайн. Следует ли это понимать так, что он у вас в руках?

Вот оно что…

– Нет – спокойно сказал Салакзай – так понимать не следует.

– Известно ли вам его местонахождение?

Шейх лихорадочно думал. Ага, так он ему и сказал – пока сам не разобрался до конца в ситуации…

– Нет. Его местонахождение на сегодня мне неизвестно.

– Тогда как вы вышли на это имя?

– Этот человек предложил купить некий товар… Через посредников. Связь оборвалась по его инициативе. А что?

Араб раздраженно махнул рукой

– Мы ищем его. Если так получится, что он будет в вашем распоряжении, и вы будете готовы передать его нам – мы можем разговаривать об очень серьезном вознаграждении за сотрудничество…

Разговор о вознаграждении зашел легко и непринужденно, собеседники не питали иллюзий относительно мотивов друг друга. Араб был человеком деловым. 9/11 он возглавлял Мухабарат, после этих событий подозрительно быстро ушел в отставку. Будучи главой Мукхабарата, он жестоко и безжалостно расправлялся с экстремистским подпольем в стране, сейчас же он по сути работал на структуры, ведущие всемирный джихад. Удивляться этому не приходилось – ислам, и в частности исламский экстремизм был для этого человека всего лишь инструментом.

Для шейха Салакзая тоже.

– Учту – кивнул шейх – вы просили о встрече?

Араб расстегнул папку

– Вот то, чем ты можешь помочь. Силы воинов, ведущих войну священного джихада удесятеряются, когда неверные начинают дрожать от страха за свои никчемные жизни. Детали здесь.

Шейх осторожно, словно в папке была бомба, или страницы были отравлены – русские так один раз уже сделали – начал перелистывать бумаги. То, что было там написано – своего рода сценарий с готовыми репликами актеров – ему не нравилось. Но вопросов он не задавал – прекрасно понимал, к чему может привести излишнее любопытство.

– Когда?

– Как можно быстрее.

Шейх задумался

– Чтобы послание могло дойти до адресата – может потребоваться немало времени.

– Время есть. Но его не так много.

Как же, выборы… Операция скорее всего уже подготовлена, дело только за прикрытием – кто-то должен будет взять за нее ответственность, иначе начнутся поиски истинных виновников произошедшего.

– Сегодня же я передам это послание, чтобы оно могло дойти до адресата. Аллах с нами.

– Аллах с нами…

В полицейское управление Белуджистана шейх вернулся в плохом настроении. Ни с кем не разговаривая прошел к себе в кабинет. Снова достал из сейфа цилиндр, переданный Рамайном, поставил его перед собой, пристально вгляделся в матовую сталь, будто желая в собственном расплывающемся изображении какой-то ответ на свой вопрос, который он никому и никогда не смог бы задать вслух…

Если брать события одиннадцатого сентября – сложно сказать, кто выиграл от них и кто проиграл. Скорее в чем-то выиграли обе стороны – поэтому-то они и не могли не свершиться, если не одиннадцатого так двенадцатого, если не в Нью-Йорке, так в Лос-Анджелесе. Они были нужны всем игрокам – и поэтому были неизбежны.

Немало, может даже больше остальных, выиграли американцы, точнее та их часть, которая жила за счет расходуемых на войну и на безопасность денег. Если так рассудить – то в мирное время находится слишком много людей, которые начинают задавать вопросы: а не много ли денег мы тратим на армию, а почему армейский компьютер при характеристиках хуже гражданского вдвое его дороже, а чем у нас занимается служба, отвечающая за безопасность? В этом раскладе заключен огромный риск – службы, наделенные огромным силовым ресурсом, начинают чувствовать угрозу от людей, которые силовым ресурсом не обладают. Одновременно они начинают испытывать и обиду – мы их защищаем, а они… Ситуация опасная, чреватая самыми экстремальными решениями и действиями. Кроме того, стало понятно – политика «мирного дивиденда», объявленная президентом Клинтоном особо ничего не дала с точки зрения экономики. Экономии – дала, а экономики – нет. Дело было в том, что целая огромная отрасль экономики под названием военно-промышленный комплекс питалась деньгами из госбюджета, которые дядя Сэм безудержно печатал. Маховик гонки вооружений, раскрученный на полную мощность еще при Рейгане, упорно не хотел останавливаться. Если сокращается оборонный бюджет – закрываются военные базы и военные заводы, дающие работу тысячам людей, сокращается сама армия – а ведь вопрос только в том, чтобы напечатать больше денег и вложить их в то, что никогда не пригодится – танки, самолеты, авианосцы. При Клинтоне эта отрасль почувствовала для себя угрозу и начала вырабатывать план спасения. Для начала – следовало создать для себя нового врага – потому что только на борьбу с врагом можно почти безотчетно получать гигантские суммы. Его и создали – 9/11, причем создали врага многоликого, неуловимого, которого мало кто видел – от того более страшного. Но одновременно врага такого, с которым можно геройски воевать до бесконечности не предъявляя общественности никаких видимых, материальных доказательств своих успехов. Назывался этот враг «международный терроризм».

В создании врага американскому ВПК помогли и американские спецслужбы, которым после крушении СССР вообще нечем было заняться. Если раньше жестокое противоборство с самой мощной в истории разведмашиной – КГБ СССР держало в тонусе, заставляло действовать, принимать решения – то теперь все девяностые годы американские разведчики просидели в блаженном забытьи, снабжая президента и прочих заинтересованных лиц отчетами в тысячу страниц, в которых полезной информации не набралось бы и на страницу. Что там говорить – в Сомали всей мощи американской армии и разведки не хватило для того, чтобы поймать или уничтожить повстанческого командира – генерала Айдида. Не хватило ума и посоветовать не вмешиваться – вмешались, потеряли больше восьмидесяти человек и ушли более слабыми чем были до операции в Могадишо. Сам же генерал Айдид благополучно пережил вторжение американских войск и умер после их ухода в разборке с исламскими экстремистами.

После 9/11 американские спецслужбы оказались нужными и востребованными, они были на Олимпе и все смотрели на них с надеждой. Выделили гигантские средства, создали новую синекуру – пафосно названную «Министерство безопасности родины», в которое наскоро наверстали двадцать тысяч человек, отказались от части гражданских прав по печально знаменитому PATRIOT act. И что? Да ничего. Где Бен Ладен? Где мулла Мухаммед Омар? Где иракское оружие массового поражения? Даже Саддама Хусейна нашли обыкновенные военные, которым повезло оказаться там, где они оказались. Наконец – где мир в Ираке и Афганистане, ради которого пролиты реки крови и затрачены воистину космические суммы? Ничего этого нет, потому что насквозь прогнившая система не будет лучше работать, если в нее закачать денег.

Выиграли и исламские страны – но только некоторые! В первую очередь, выиграли монархии и вообще все законные режимы власти Персидского залива, прежде всего суннитской ориентации. Основным источником их непомерных доходов был экспорт нефти – и благодаря резкому обострению обстановки цена на нефть взлетела с двенадцати долларов за баррель в девяносто восьмом до ста пятидесяти в двух тысяч восьмом. Если раньше Вашингтон с подозрением и недоверием относился к своим арабским союзникам – то теперь истекающая кровью сверхдержава искала любыхсоюзников, готовых взять на себя хотя бы толику ответственности за то, что происходит и помочь заморозить ситуацию в Ираке и Афганистане. Фактически Америка уже искала пути для того чтобы с честью выйти из двух проигранных по факту войн.

Разыгрывалась и новая карта – Иран. Шииты всегда ненавидели и презирали суннитов Агрессивный, шиитский, теократический Иран был смертельной опасностью для погрязших в роскоши и грехе ближневосточных монархов, они достоверно знали, что в их странах есть шиитское подполье, готовое при любом обострении ситуации посягнуть на власть. Сейчас же, им удалось включить Иран в пресловутую «ось зла» и получить надежные гарантии безопасности своих режимов от самой сильной в мире державы – США. Размещенная в Ираке и в Персидском заливе группировка вооруженных сил и военно-морского флота США была ориентирована не только и не столько на Ирак – она была ориентирована на весь регион. Более того – совсем недавно только чудом удалось не допустить перерастания противостояния США с Ираном в ядерный конфликт. Постоянное поддержание градуса напряженности, постоянное наличие исламской угрозы западному миру как нельзя выгодно было властителям Персидского залива.

Выиграли русские. Напряженность в Афганистане была им невыгодна потому что тщательно культивируемая змея терроризма смотрела на незащищенный север. Когда-то внушавшая дикий страх, а теперь ослабевшая и опошлившаяся держава стремительно теряла свои позиции в Средней Азии, на место русских приходили ближневосточные эмиссары с автоматом в руках, рюкзаком полным героина за плечами и проповедью ненависти на устах. Недаром, одной из основных вооруженных бандформирований Аль-Каилы, одной из наиболее мощных и подготовленных было Исламское движение Узбекистана, а его руководитель Джумабой Ходжиев (прим автора – имя подлинное. Известен как Джума Намангани, чрезвычайно опасный террорист. Предположительно погиб в 2001 году в Афганистане) считался главнокомандующим всех вооруженных группировок Аль-Каиды. Планы исламских экстремистов были таковы: первым делом создать исламских халифат, свергнув светские режимы Узбекистана, Таджикистана, Туркменистана, Кыргызстана, может быть и Казахстана. Предпосылки к этому были – еще в семидесятые годы Саудовской Аравией вкладывались огромные деньги во взращивание исламского экстремизма на территории бывших республик Советского Союза. В итоге образовывалась громадная «серая территория», территория беззакония и исламского экстремизма – трудно представить какие силы пришлось бы бросить, чтобы обеспечить замирение такой огромной территории.

Следующей на очереди была сама Россия. Плацдармы уже были созданы – мятежная Исламская республика Ичкерия, ваххабитские анклавы в Дагестане, террористическое подполье по всем республикам России. А там недалеко и до самой Москвы. И несколько тысяч атомных боеголовок со средствами доставки, позволяющими достичь Большого Сатаны – США обрели бы новых хозяев. План захвата России мог бы быть осуществлен уже к 2010–2012 годам.

Произошедшее одиннадцатого сентября перевернуло все с ног на голову. Теперь Соединенные штаты Америки, воюя в Афганистане, своими деньгами и своей кровью обеспечивали безопасность южного подбрюшья России. Сама же Россия воспользовалась ситуацией на сто процентов – в условиях отсутствия поддержки извне удалось ликвидировать вражеские плацдармы, замирить Ичкерию и Дагестан, физически уничтожить или изолировать большую часть исламского подполья. Теперь план создания громадного Халифата на базе сначала бывших среднеазиатских республик СССР, а потом и самой России был почти неосуществим. Да, русским теракты одиннадцатого сентября были чрезвычайно выгодны, и они воспользовались ситуацией на все сто.

Кто проиграл? Проиграл Саддам Хуссейн, превращенный в козла отпущения – но он не мог предвидеть, что произойдет, не имел и рычагов воздействия на ситуацию. С ним просто разобрались под шумок. Сын завершил то, что начал отец. Вот и все.

Вторые среди проигравших – Пакистан и Афганистан. Афганистан из страны с пусть жестокой, но какой-никакой единой власти превратился в землю войны и беспредела, потерял надежду хоть на маленькую передышку в беспощадной войне, идущей уже тридцать лет. Он превратился в мировой центр производства наркотиков, производство которого со времени вторжения американцев достигло такой величины, что героин стало просто некому потреблять, а цены на него упали ниже, чем когда бы то ни было. Он превратился в адский реактор ваххабизма и терроризма, в арену войны между Востоком и Западом. И да поможет Аллах всем тем, кто помимо воли своей попал в эту мясорубку.

Пакистан же из страны, умело манипулировавшей опаснейшими экстремистскими движениями превратился в их заложника, а власти Пакистана оказались между молотом: американцами с их многомиллиардной помощью, военной силой и международным влиянием и наковальней – агрессивной, грозящей в любой момент выйти из под контроля исламской улицей. Планы объединения Афганистана и Пакистана или хотя бы признания линии Дюранда в качестве законной границы, планы разработки ископаемых богатств Афганистана с получение миллиардных взяток от зарубежных компаний за допуск к разделу пирога – все это кануло в прошлое.

Третий среди проигравших – как ни странно Аль Каида и лично Осама Бен Ладен. Мало кому известно, что на самом деле творилось в пещерных комплексах, в лагерях для подготовки воинов исламского джихада. Воинов будущей войны против всего человечества. Достоверно известно, что Аль-Каида на 2001 год уже имела некоторые виды химического и бактериологического оружия и далеко продвинулась в обладании собственным ядерным оружием. Вторжение американцев в Афганистан похоронило эти планы, теперь Аль-Каида львиную долю внимания вынуждена была уделять обеспечению собственной безопасности и противоборству с американскими разведслужбами, нежели планам подготовки мирового джихада.

Никто уже не помнит, что произошло за два дня до одиннадцатого сентября, девятого сентября двух тысяч первого года. Двое террористов-смертников, проникнув в ставку легендарного Ахмад Шаха Масуда, Пандшерского Льва, выдавая себя за бельгийских журналистов, подорвали спрятанную в видеокамере взрывчатку и убили Масуда. Ахмад Шах Масуд, главнокомандующий силами Северного Альянса, был злейшим врагом Талибана и лично Осамы Бен Ладена, последним препятствием на пути порабощения всего Афганистана и последним рубежом, сдерживающим натиск талибских орд на Среднюю Азию. Уже само это совпадение, дикое и неправдоподобное, в сочетании с бессмысленностью и ненужностью терактов 9/11 для Аль Каиды, в сочетании с очень запоздалым и сумбурным признанием Бен Ладена в авторстве терактов – все это вызывает серьезные сомнения в официальной версии произошедшего 9/11. Они усиливаются, если вспомнить, кто являлся и является истинным хозяином Бен Ладена, кто годами взращивал его как авторитета исламского мира, кт создал организацию Мактаб-аль-хидмат, предтечу Аль-Каиды. Аль-Мукхабарат Аль-Аамах – Служба общей разведки Саудовской Аравии и ЦРУ США. Именно люди из Аль-Мукхабарата обратились в те сентябрьские дни к Бен Ладену с настойчивым предложением признать авторство терактов. Рычаги воздействия у них были – в Саудовской Аравии проживала семья Бен Ладена, в Саудовской Аравии находились основные капиталы его семьи, крайне состоятельной. Наконец Бен Ладен знал, что сделают с ним и со всей его семьей люди из Мукхабарата если он откажется. Это не бестолковое ЦРУ – от них нет спасения нигде, достанут хоть из под земли. Поставленной в ситуацию жесткого цейтнота, перед возможностью лишения саудовской поддержки его лично и всего возглавляемого им экстремистского движения Бен Ладен согласился записать видеообращение и взять на себя ответственность за свершенное. Потом, испугавшись и осознав, что наделал, он заметался, ища помощи и укрытия. Выбор у него был небольшой. Американцы – скорее всего, засунут в какую-нибудь камеру на секретной военной базе, и будут доставать оттуда только тогда, когда нужно будет записать очередное грозное видеообращение, чтобы оправдать продолжение войны с призраками. Может быть, когда придет пора перевыбирать президента – сыграют ва-банк, имитируют его поимку и выведут на закрытый судебный процесс. Мукхабарат? Его просто убьют, потому что он знает часть правды о событиях 9/11. Лишенный привычных укрытий Бен Ладен обратился к суфиям – тайным исламским орденам, которых боялся смертельно. Попал он в руки шейха Салакзая, который не церемонясь засунул его, и тех кто пришел с ним в тюремные камеры как безвестных и безымянных узников – чтобы не натворили еще что нибудь, сверх того, что уже успели натворить. Тем самым сломав и американцам и саудитам всю игру.