Текст книги "Я сделаю нам больно (СИ)"
Автор книги: Алекса Мун
Соавторы: Дарья Данина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
– Я знаю, Дём…
– Дело в родителях? Вы им боитесь сказать что ли?
– Нет, – качает головой и тянется к пачке сигарет. Он скоро выплюнет лёгкие нахер. Но это действительно помогает. И, если не успокаивает, то немного расслабляет.
– Тогда я вообще ни хрена не отдупляю…
– Я накосячил, Дём. Так сильно накосячил, что это дерьмо теперь не отмывается, – говорить об этом вслух оказалось гораздо сложнее, чем хотелось бы. Каждое слово набатом стучало в башке, раскалывая её надвое.
– Накосячил? – не понимая, – ты всегда косячил, Илюх. Ни для кого не секрет, что ты ей продыху не давал в универе. Я думал, что это пройденный этап? Что ещё ты мог ей сделать? Ну, не избил же ты её, в конце концов?
Один взгляд. Заметное движение кадыка. Вслух произнести это не хватало смелости. Трус.
Махнул головой, будто это как-то поможет, провёл ладонью по лицу, стягивая кожу вниз. Слова потерялись в глотке. Просто глухая пустота.
– Я просто сделал то, чего не должен был.
Молчание в ответ лишь добавило напряжения в воздухе. Илья мельком взглянул на друга, замечая непонимание на его лице. Буквально слыша, как заработали шестерёнки в его голове.
– Я не хотел… – продолжил и тут же запнулся, – блять… нет. Я хотел, мать твою... но я не должен был, – ещё один взгляд. Вот оно. Понимание. Примерно такое же выражение лица было у отца, когда тот сам обо всём догадался.
– Ты… – Демьян подавился воздухом. Оттолкнулся от дверного косяка, – ты что, трахнул её без её согласия?
Ооо… как это тяжело: называть вещи своими именами.
Леднёв на секунду напрягся, ожидая, что друг ему сейчас размажет сигарету по морде.
– Изнасиловал. Да... – поправил, сглатывая ком в горле. Наконец-то он это сказал.
Демьян ничего не говорил. Переваривал, кусая нижнюю губу и раздувая ноздри. Опустил голову, рассматривая напольное покрытие под ногами. Дёрнул плечами. Это становилось похоже на пытку. Ещё одну.
– Ничего не скажешь? – брюнет стряхивает пепел в окно и медленно затягивается очередной порцией смолы. Замечает, как дрожат собственные руки. – скажи же, блять, что-нибудь, Демьян? – слишком спокойно. Я же сказал…
Глава 48
Одну неделю спустя
– Привет! – Илья вихрем залетает к Мили в палату и бегло осматривает помещение на предмет верхней одежды.
Девушка вздрагивает и принимает сидячее положение. Вчера утром ей сняли тугие повязки, и жизнь стала сразу легче.
– Что ты здесь делаешь?
– Пришёл предложить тебе прогуляться.
С утра её палату заливал яркий, соблазнительный свет. Милане уже надоели эти больничные стены, ей до жути хотелось вдохнуть осенний свежий воздух, тем более, когда на улице стоят такие тёплые деньки. Последние тёплые деньки. А ведь завтра её выписывают…
Как же Леднёв вовремя.
– Хватит сюда таскаться, Илья! Чего ты добиваешься? – хмурится, медленно спуская ноги с кровати.
– Пойдём. На улице и поговорим. – Кидает ей на кровать тёплый спортивный костюм.
– Хорошо… только, если ты после этого прекратишь сюда соваться без видимой на то причины. И без рук! – тычет в него пальцем. – Понял? Я сама оденусь!
– Как скажешь! – вскидывает ладони вверх, и пятится назад. Валится в глубокое кресло. – Но я не выйду, – ухмыляется, – вдруг всё-таки понадобится помощь?
– Серьёзно? – фыркает девушка себе по нос. Откидывает тяжёлое одеяло и тянется к спортивным штанам.
Первая нога влетает как «по маслу», со второй приходится немного поднапрячься. В грудной клетке всё ещё чувствовался дискомфорт, наклониться нормально не получалось. Милана злится и приглушенно пыхтит.
Илье быстро надоедает смотреть на её беспомощность. Парень поднимается и идёт к ней. Садится на корточки. Помогает просунуть ступню в отверстие. Поднимает голову вверх и тонет в темно-синей бездне.
Ведёт ткань вверх, скрывая обнаженную кожу и гипс. Не забывая касаться пальцами, пробирая своими прикосновениями до самых костей. А что было бы, если бы брюнет дотронулся до голой кожи?
– Хватит! – хрипло произносит девушка. – Спасибо, дальше я сама.
…
На улице пахло костром, недалеко от больницы располагался частный сектор. Люди палили опавшие листья, приводя в порядок свои участки. Готовясь к зиме.
– Тебе нравится осень? – спрашивает Милана, подбирая ключик. Как бы он не настаивал на разговоре – кажется, начать его должна она. Милана сидела на заднем сиденье его авто, а брюнет сидел на пассажирском, впереди. Рассматривал огромные колёса инвалидного кресла, на котором привёз сюда Милану.
– Нравится, наверное... – парень чиркает зажигалкой и погружает кончик сигареты в огонь. – Я как-то не фанат этой херни с временами года. Есть, да есть. – Делает глубокую затяжку.
– Я помню, когда была маленькая… когда папа был ещё жив, мы часто ездили на дачу к дедушке и помогали собирать урожай. А бабушка нам всегда запекала вкусные яблоки с корицей и сахаром. А ты часто в детстве гостил у бабушки с дедушкой?
Не на такой разговор рассчитывал парень, вытягивая её на улицу. Тема родственников поднимает весь ил со дна его души.
– Нет. – Сухо роняет, стряхивая пепел. – Бабушка с дедушкой по маминой стороне не в восторге от меня, хоть и не говорят об этом в лицо. – морщит нос и выпускает струю дыма перед собой. – Я не дурак… и прекрасно вижу, что им больно смотреть на отродье, убившее их дочь. К тому же, у них есть другие внуки, которых нужно любить. О папиной родне я вообще молчу… – очередная затяжка.
– Извини... – опускает взгляд на свои пальцы.
– Не бери в голову, Назарова! – поворачивается к ней и улыбается. Вот только от этой улыбки веет горечью. – Насильно мил не будешь. Так ведь? – щёлкнул её по носу. – Я знаю. Что я то ещё дерьмо… ну ты и сама это уже поняла.
– Илья? – образовавшийся в горле ком не даёт возможности сказать дальше. А когда парень поднимается со своего места, вовсе становится нечем дышать. Глаза противно пощипывает. Слабохарактерная. Или… просто влюблённая? Простишь его? Эти мысли пожирают её изнутри.
Илья опускается перед ней на корточки и смотрит в голубые глаза. В уголках блестели крошечные капельки, от которых душу выворачивало наизнанку.
Он должен сказать. Сейчас самый подходящий момент. Наверное… другого не будет. Но слова не идут.
Длинные пальцы тянутся к щеке и стирают солёную бусинку, что начала свой путь по нежной щеке.
Милана снова опускает глаза вниз и жмурится, прогоняя непрошеные слёзы.
Илья цепляет острый подбородок и тянет вверх, заставляя смотреть на него. И она смотрит, прозрачным взглядом проникает глубоко в сердце.
Парень ведёт пальцами по щеке и зарывается ими в светлые волосы.
– Я ублюдок, Мили… конченная тварь. Я знаю это. Я допустил ошибку, которой нет прощения но, пожалуйста, дай мне шанс! Я бы все отдал, чтобы исправить ту ночь. Ты – единственное, что важно для меня.
Мягко тянет девушку на себя и касается горячих губ своими. Захватывает нижнюю губу, проводя языком по ней. Земля уходит из-под ног, когда её уста размыкаются и она впускает его. Дрожащими пальчиками касается его колючей щеки, не закрывая глаз.
Хватит, Илья! Хватит! Остановись!
Разрывает поцелуй и упирается своим лбом в её, нежно задевая кончик носа своим:
– Я все сделаю, слышишь? Я постараюсь… только не отталкивай? Дай мне шанс вымолить прощение?
…
– Ты снова здесь?
Отец прищурился, глядя сквозь дождливую завесу на то, как сын хлопает дверью автомобиля.
– И тебе привет. – Илья неторопливо прячет голову под капюшоном и протягивает Павлу руку. – А ты? Снова собрался читать мне морали?
– Сколько это будет продолжаться? А? – хватает парня за плечо, останавливая. – Где твоя совесть? Какого чёрта ты продолжаешь кружить возле неё?!
– Я делаю то, что считаю нужным, – оглядывается на родителя, и вырывает свою руку из крепкого захвата.
Надоело. Заебало…
От злости сводит челюсти. Зубы проскрежетали, а мышцы на шее мгновенно напряглись.
– Неужели?! Ты уже сделал то, что посчитал нужным! Не так ли?
– Мы сами с этим разберёмся!
– Разберётесь? Ты уже разобрался! Хватит! Я до сих пор не понимаю, как у тебя ума хватило?! Хотя, о чем это я?! Для этого дела много ума не надо! Не так ли?!
– Заткнись! – брюнет неожиданно хватает отца за грудки и рывком тянет на себя. Сколько можно… он каждый божий день выслушивает это дерьмо. Он и так всё прекрасно понимает! – Я… – берёт себя в руки, отказываясь верить в то, что их отношения с отцом могли прийти к этому. Это не они… – я всё знаю, па, – убирает свои руки, отступая на пару шагов. Я, блять, всё знаю! – громче. – Я конченый ублюдок, который не думает своей башкой! Да! Я признаю это! Я тварь! Теперь ты доволен?! – смотрит на него, но видит лишь размазанный силуэт. Крупные холодные капли врезались в лицо, неприятно обжигая кожу. Как хорошо, что сейчас идёт дождь. – Но я здесь не потому, что просто хочу загладить свою вину! Понимаешь? Это не просто страх. Думаешь, я боюсь, что меня за это привлекут? Думаешь, я здесь только из-за этого?! Тогда ты ни хрена меня не знаешь, пап, – пятится, отдаляясь от отца. Ладонью проводит по лицу, стирая капли.
– Я действительно тебя не знаю. – Павел сводит тёмные брови и поднимает воротник пальто. Между ними пропасть. Огромная бездна, которая с каждым днём становится лишь больше. – думал, что знаю. Но ошибался. Я доверял тебе.
Лицо Ильи искажает кривая ухмылка. До такой степени горькая, что хочется сдохнуть. Вот прям сейчас. Чтобы его снёс нахер самосвал и размазал его мозги по асфальту. Чтобы этот кошмар закончился.
Интересно, Мила думала о том же, когда он вбивался в неё? В тот злополучный вечер?
– Мы говорили об этом, па. Мы обсуждали это. Это больно. Это грязно. Я знаю. Но я хочу всё исправить. Как ты не понимаешь?
– Её сегодня выписывают, – сквозь зубы прошипел отец. Казалось, что каждое слово он произносил с огромным трудом. Будто в его глотку засунули кусок рваной наждачной бумаги.
– Я знаю, – приподнял голову, и собрал языком с губ влагу. – я знаю это.
Отец делает несколько шагов, вновь приближаясь к сыну. Разворачивает того, и мягко подталкивает к главному входу в больничный корпус. От его ладони на плече на какие-то мгновения становится легче. Илья почти давится воздухом. Подбирается весь, и расправляет осунувшиеся плечи.
– Я разговаривал с Оксаной, – тихо произносит Леднёв старший, пропуская брюнета вперёд. Громко вздыхает на молчание сына. – Она всё знает… ну, точнее, не то, что ты натворил…
– Я знаю. – Перебивает отца, скрываясь в лифте первым.
– Знаешь?
Лифт начинает своё движение, а сердце Ильи подпрыгивает с каждым этажом. Чем выше они поднимались, тем яростнее оно колотилось о рёбра.
– Я слышал… случайно слышал, как она разговаривала с мамой. Дверь была открыта…
– Я понятия не имею, что нам с вами делать. – Мужчина опускает голову, растирая большим и указательным пальцем высокую переносицу.
– Просто позволь мне помочь? Отвезти её домой?
…
Илья и не помнит, когда в последний раз так волновался. Стоял в ярко освещённом коридоре, ожидая, пока Оксана Вадимовна соберёт дочь и они обе выйдут из этой палаты. Отец отошёл в сторону, решая по телефону рабочие вопросы, а брюнет впервые в жизни грыз ногти на руках. Отвратительное занятие, но зубы машинально обкусывают то, что считают лишним.
Перед глазами до сих пор взгляд её матери. Когда они поднялись на этаж, женщина уже была там. Обсуждала с лечащий врачом нюансы выписки, непрерывно кривая головой, словно болванчик. Заметила приближающихся мужчин и скромно поприветствовала, подставляя щеку Павлу.
– Доброе утро, Илья. – Кивнула и ему, вновь переводя внимание на врача.
– И вам, Оксана Вадимовна. – Опускаясь на софу, возле палаты. Прислушиваясь к звукам по ту сторону. Он слышал её. Шелест, стук. Тихое бормотание. Кажется, она уронила костыли. Напрягся, сдерживая порыв войти к ней. Не сейчас. Взгляд на её мать. Та, словно почувствовав, оглядывается в ответ. Вооот… вот сейчас он чует наверняка: этим взглядом она дала понять, что знает. Возможно, не всё. Но теперь она всё видит. Замечает каждую деталь. Теперь ты под пристальным вниманием, парень.
Он так и остался сидеть возле двери, исподлобья наблюдая за тем, как отец расхаживает вдоль коридора, рассказывая своему заму о тонкостях предстоящей сделки с болгарами.
Он бы очень хотел сам отвезти её домой. Но сейчас ему нужно смириться с тем, что Милана поедет в машине родителей.
Закрыл глаза, набирая в лёгкие как можно больше кислорода. Легко и одновременно тяжело. Вчерашний разговор с ней сбросил с плеч то, что висело мёртвым грузом много-много лет. Душило. Топило. Срослось с ним.
Открыл глаза, услышав щелчок совсем рядом. Дверь распахнулась, и первым из палаты показалось кресло. Затем её ноги. Пальчики, что впивались в подлокотники… она. Светлые волосы собраны на затылке в высокий хвост. Пара прядок обрамляли милое личико. На щеках едва заметный румянец. Улыбка на полных губах исчезла, как только она увидела его.
– Привет. – Подорвался с места. Спрятал руки в карманах куртки.
– Привет. – Почти шёпотом. Её запах вихрем пронёсся рядом, обволакивая брюнета.
– Я за выпиской, а вы пока грузитесь. – Оксана махнула Павлу рукой, подавая знак тому, что пора выдвигаться. – Илья? – подняла взгляд на парня. Вопросительно уставилась в тёмные глаза, и отпустила рукоять кресла. – Мила на тебе. Я спущусь через пять минут.
Глава 49
Илья торопливо обогнул свой автомобиль, наспех набрасывая на голову капюшон. Подбежал к родительской машине и резким движением распахнул дверь.
Успел подхватить хрупкий локоть и удержать девушку. Она чуть не вывалилась из салона из-за его неосторожности.
– Прости. – буркнул тихо и, распахнув дверь шире, протянул Миле руки.
– Здесь можно и в кресле… – от неловкости, девушке хотелось спрятать лицо за своими ладонями.
– Нет, нельзя. – проигнорировал поджатые от недовольства губы, и просунул под блондинку руки. Как можно более аккуратно. Подцепил колени…
– Илья, здесь нет лестницы. – голос Оксаны Вадимовны ушатом ледяной воды остудил весь пыл. – это подземная парковка. Тут только лифт. – мягкое касание к плечу вызвало раздражение. Брюнет на пару секунд закрыл глаза… отпустил девушку и разогнулся. Нацепил на лицо маску вежливости...
– Я не подумал. – оглянулся на отца. Тот доставал из багажника долбаное кресло.
Руки чесались от желания подхватить белокурую ношу на руки. Самолично доставить её до квартиры. Да, что там до квартиры! Он бы донёс до комнаты. До кровати. Снял бы обувь с её ног! Он бы зубами развязывал шнурки на её ботинках! Только бы она позволила почувствовать себя нужным. Хотя бы в корыстных целях. Не важно.
Но сейчас он скрипит зубами и отходит в сторону, лишь слегка помогая Милане переместиться в кресло.
В лифте повисла гнетущая тишина. Она сползала по стенкам, обволакивая ноги. Напуская какую-то непонятную панику. Парень делает глубокий вдох и отступает на пару шагов, оказываясь у всех за спиной. Прячет руки в карманах… потому что, если не уберёт их, то… чесное слово, они потянутся к ней. Впервые в жизни, переступив порог квартиры, он почувствовал себя здесь чужим. Словно ему здесь не рады. Так ли это?
– Виски? Малышка! – пропела блондинка, когда пушистая неженка забралась ей на колени. Мурлыкаяющая кошка поднялась на обе лапки и потёрлась носом о подбородок девушки. – Девочка… ты скучала без меня? С какой стати ты так ласкова?
Да… с какой стати? Когда они успели так подружиться? Илья опустился на корточки и провёл ладонью по шелковистой шести. Виски куснула его палец, тут же принимаясь зализывать укушенное место. Она всегда так делала.
– Ёлки-палки… – Павел растерянно провел рукой по затылку. – Я костыли в багажнике оставил…
– Я схожу. – Илья поднялся на ноги, не забывая при этом провести кончиками пальцев по её руке. Почувствовал, как она вздрогнула, и уголок его губ чуть заметно приподнялся. – Ключи давай?
Сгрёб протянутые ключи и, бросив ещё один взгляд на Мили, покинул квартиру. Хорош… они все на него косятся. Сканируют каждое движение. Каждый его взгляд в сторону девушки. Она явно чувствует себя неловко… может… стоит сбавить обороты? Хотя бы немного? Дать ей время и возможность отдышаться? Перед чем? Перед ним…
Хлопнул дверью, снова скрываясь в лифте. Его нога отбивала нервную дробь, и взгляд не сходил с дисплея, на котором ярко-зеленой подсветкой отображались номера этажей. Он понятия не имел, что делать дальше. Что будет дальше? Разговаривать с родителями? Реакцию отца он и так знает. А вот на счёт его пассии пока никаких мыслей. Она знает. Но пока молчит. Почему, чёрт возьми?!
Вернулся в квартиру и, стягивая с ног тяжёлые ботинки, прошёл на шум, доносившийся с кухни. Мать Миланы кудахтала над дочерью, предлагая той на выбор несколько разных блюд. Илья поставил костыли, облокотив те на стену, и молча подошёл к раковине. Помыл руки, оглядываясь на отца. Тот молча сверлил его спину свирепым взглядом. Парню показалось, что родитель мысленно вырывает ему позвонки. Один за другим.
– Можно мне к вам присоединиться? – откашлялся в кулак, смущенно поднимая тёмные брови. Леднёв, ты ли это?
– Конечно. – Оксана поставила на стол ещё один прибор и тарелку. – У нас тут, как в ресторане. Можно заказывать… ты что хочешь?
Мили… я хочу Мили.
...
Неделю спустя
Как только, Оксана Вадимовна хлопает дверью такси, Илья выбрасывает в урну бычок и выходит из своего укрытия. Его не было здесь неделю. Парень решил дать время себе и ей. А особенно ей.
Это была катастрофически сложная неделя. Брюнет испытывал настоящую ломку. Кто бы мог подумать, что от этой голубоглазой девчонки накроет так сильно?
Слабо верил, что за эти длинные семь дней противоречивые чувства внутри него погаснут.
Зайдя в подъезд, Леднёв метнулся к ступенькам. Не было сил ждать, когда лифт спустится вниз.
У входной двери помедлил. Вдох-выдох. Протолкнул ключ в замочную скважину и прокрутил несколько раз.
Квартира встретила парня тишиной. На секунду, Илье показалось, что здесь никого нет. Но только на секунду, потому что в следующую, раздался металический звон.
Брюнет поднял голову вверх и ухмыльнулся. Нутром чует, звук шёл из его комнаты.
Моя любопытная девочка, что ты там вынюхиваешь? Соскучилась?
Беззвучно поднялся на второй этаж. Обходя скрипучие половицы, дошёл до своей комнаты. Дверь была приоткрыта.
Так и знал.
Илья застал Милану возле своего письменного стола. Девушка торопливо собирала рассыпанную канцелярию, что-то бурча себе под нос.
«Тс-с-с...» – прижимает палец к губам в немом жесте. Специально для Виски, которая расположилась на его кровати и наблюдала за девушкой. Но сейчас уставилась на него...
Беззвучные движения, и их разделяет один шаг. Даже меньше. Илья чувствует запах её шампуня. Он переживал запах его комнаты.
– Привет... – хрипит ей в затылок, не в силах онтролировать голос. Тянется рукой к её хрупкому предплечью и рассекает воздух, не в силах дотронуться до обнаженной кожи.
Мили вытягивается подобно струне. Внутри всё обрывается и замирает. Напряжение сковывает каждую клеточку. Хочется провалиться сквозь землю. Стыд. Она не ожидала, что Илья появится и поймает ее на «горячем».
– Нашла что-то интересное? – иронично. Не переставая дышать ею. Захлёбываясь в собственных эмоциях.
– Я искала Виски... – глупо оправдывается, не веря тому, что так опростоволосилась! Дура. Будь оно неладно: твоё любопытство, Мили!
– А нашла беспорядок на моем столе и решила прибраться? Виски на кровати, к слову.
Мили медленно поворачивается в сторону кровати. А Илья вторит каждому её движению, будто они одно целое.
– Точно... – соглашается и кивает, не поднимая на него глаз.
– Именно. – шепчет ей в ответ.
Пространство вокруг пары загустевпло с каждой секундой. Воздух становится тяжелой смолой, забиваясь в лёгкие. Он был так близко. Будоражил своим присутствием, заставляя сердце биться быстрее, разгоняя смолу по венам.
– Илья, – полностьюразворачиваясь к нему, и слегка отстраняясь. Упирается ягодицами в стол в поисках равновесия. – Почему ты не на учебе? – сложила бровки, попытавшись завести дурацкий разговор и разрядить обстановку.
– Я подумал, может нужна помощь? – выговаривает, а скулы сводит от несвойственной для голоса приторности. – Хотел увидеть...
Шаг. Один крошечный шаг разделяет их. Просто шагни и поцелуй ее. Тебе же так хочется.
Вместо этого брюнет отстраняется и обводит комнату скептическим взглядом:
– Ну, как тебе моя обитель?
Милана на мгновение теряется, непонимающе моргает. Она всё ещё находилась под его гипнозом.
– Красиво подобраны цвета. И комиксы... у тебя их так много! – тянется к костылям. Хочет поскорее исчезнуть отсюда. Ощущение, что её поймали, как мелкую воришку, до сих пор не отпускало.
– Да! – отворачивается. Девушке показалось, что он прячет смущенную улыбку. – Было время... – растирает затылок. Пойдём выпьем кофе? Или ты ещё хочешь осмотреться? – снимает куртку и кепку, откидывая их на кресло. Валится на кровать, притягивая к себе мурчащую Виски.
– Ну... – замешкалась, оглядываясь на открытую дверь.
– Есть идея получше, – Илья легонько стучит по кровати. – Иди ко мне?
Глава 50
– Не уверена, что это хорошая идея. – Мила сконфуженно опустила взгляд себе под ноги. Пальцами впилась в костыли, собираясь слинять отсюда как можно скорее. Любопытство её погубит. Уже погубило. Раскромсало, и безжалостно раскидало. Так, что она до сих пор не может собрать себя. – Я лучше пойду.
– Нет! – спохватился парень, поднимая корпус и хватаясь за край её футболки. – Мили? Останься?
Она сомневалась. Голубые глаза метались по комнате, а белые зубки то и дело кусали ни в чём неповинную губу.
– Я поползу за тобой, если ты уйдёшь. Я ведь только из-за тебя сюда приехал, – тёмные брови парня приподнимаются, образовывая на лбу несколько складок.
– Я не просила тебя об этом.
– Я соскучился. Очень, – полушёпотом. Перехватывает костыли и осторожно опускает их на пол, – я как волчара выл на луну. С ума сходил от тоски…
Подхватывает девушку и мягко сажает ту на край кровати. Подтягивает под бёдра, придвигая ближе. Боясь сделать больно.
У него было время, чтобы подумать. О том, что именно он чувствует по отношению к ней. Раскаяние? Жалость? Но разве можно от этих чувств испытывать тот благоговейный трепет, который переворачивает всё внутри при одной только мысли о ней? Разве из-за жалости и раскаяния сводит живот так, что хочется биться головой о стену? Он думал о ней постоянно. Каждый час, каждую минуту. Мысли о ней растворялись только во время сна. А так изо дня в день. Он не перегнул палку в тот вечер… нет. Он перешагнул черту. И сделал вид, что не видел её. Даже не знал о ней. Ублюдок до мозга костей.
Брюнет взглянул на приглушённый свет настольной лампы. Уютно и неожиданно тепло. Это из-за Мили? Потому что раньше такие мелочи его не заботили. Сейчас ему ничего не хотелось. Ни спать, ни гулять, ни веселиться… ничего. Только она рядом. Пусть будет здесь.
– Я не укушу тебя, – помог ей облокотиться на мягкое изголовье и сел рядом. Сложил руки на груди и глубоко вздохнул. – Правда. Не сделаю ничего, чего бы ты сама не захотела. Хорошо?
Милана неуверенно кивнула и сжала пальчики на своих бёдрах. Нервничала. Отвела взгляд и часто заморгала.
– Что, всё-таки, ты искала в моей комнате? – в его голове билась мысль о том, что он тоже хочет покопаться в её спальне.
– Ничего… – пожала плечами, и чуть заметно улыбнулась. Но он проглотил это едва уловимое движение. Его губы тоже дрогнули. – Мне просто стало любопытно.
– Думала обо мне? – он хотел, чтобы это прозвучало шутливо, но голос надломился.
– Илья? – Милана не спеша повернула к Илье голову. Задержала взгляд на его губах. Улыбка делала его лицо гораздо мягче.
– М? – напрягся. Он нервничал? Ещё как…
– О чём ты думаешь? – целый ворох вопросов гудел под черепной коробкой. Слова подбирались с трудом. Во рту пересохло.
– О чём я думаю? – улыбнулся шире. – О ком… о тебе. – Не задумываясь ни на секунду.
– Я о другом… – снова цеплялась зубами за губы. Илье хотелось протянуть руку и остановить эту пытку, – к чему ты ведёшь? Думаешь, у этих… отношений есть будущее?
– А почему нет? – скорость его ответов поражала. В то время как она с трудом подбирали слова, брюнет отвечал на вопросы так, словно щелкал семечки. Будто заранее знал, о чём она хочет его спросить.
– А родители?
– А что родители?
– Не делай вид, что ты не понимаешь! – фыркнула, сдвигая светлые брови.
– Мили? – она отвернулась. – Мил? – Илья всё же не сдерживается, и аккуратно касается её предплечья. – Мили?
– Ну что?
– Выходит, ты думала о нас? Так? – он склоняет голову набок. В тёмных глазах пляшут черти.
– Когда я лежала в больнице, ко мне приходил Даня, – несколькими словами сбивает с него всю спесь.
Лицо брюнета тут же осунулось. Игривая улыбка исчезает, а на её месте возникает полоса сжатых губ.
– Что он хотел? – сдерживает упрямых бесов. Он провёл пальцами по своим волосам, слегка взъерошивая тёмную шевелюру. Хотелось зарычать.
– Ну… не знаю. Извиниться?
– И? Извинился? – холодно осведомился. Говорить об этом говнюке в момент уединения: совсем не хотелось. Да, при любых обстоятельствах говорить о нём не было совершенно никакого желания!
– Да.
– Мили… я заходил к твоему дружку. Не буду врать.
– Да, я знаю, – перебивает парня, приподнимаясь, – и угрожал ему.
– Я бы так не сказал. Я всего лишь предупредил.
– Илья, не нужно сейчас разыгрывать спектакль. Всем нам прекрасно известно, как ты предупреждаешь…
Илья молча наблюдал за тем, как девушка поднималась. Осторожно. Наклонилась, подбирая с пола костыли.
– Мили? – сглотнул ком в горле. Помедлили пару секунд. За эти мгновения она успела встать, и повернуть к нему голову.
Подорвался вслед за ней, задевая ногой кошку. Виски недовольно рявкнула, и озлобленно покосилась на своего хозяина.
– Мил? Не уходи? – обошёл кровать, замечая, как девушка заиндевела. – Мили? – поднял руки, обхватывая её лицо. Провёл большими пальцами по розовым щекам. Боясь, что она окажется фантомом. Игрой его воображения. – Ты стала всем, – его губы едва шевелились. – Ты внутри. Понимаешь? Так глубоко, что я понятия не имею, как тебя выкорчевать оттуда.
Каждое его слово бередило рану. Заставляло и без того изувеченное сердце вновь кровоточить. Дыхание сбилось, и Милана вздрогнула, когда поняла, что всё это время не дышала. Отпрянула от Ильи, и задрожала в попытке успокоиться. Она не ожидала. Даже подумать не смела о том, что он скажет нечто подобное. Это… признание?
Вырвала лицо из его хватки. Задышала часто, и неуклюже переставила костыли, поворачиваясь к парню спиной. Уставилась невидящим взглядом на полупустой письменный стол. Снова вздрогнула…
Илья коснулся её волос, отводя их со спины, и обнажая своему взгляду маленькие волны шейных позвонков. Выдохнул, вызывая горячим воздухом мурашки на её шее. Крошечные светлые волоски поднялись дыбом.
– Можно я тебя поцелую? – уставился на мелкие мурашки. Почувствовал, как шевельнулись жевалки на собственном лице.
Пожалуйста… кивни, Мили. Если тебе тяжело это сказать – просто кивни. Задержал дыхание и чуть слышно зарычал, когда её шея согнулась… подставляя его губам чувствительный участок кожи.
Илья продолжает смотреть на выступающие позвонки. Секунда, две, пять… больше не может себя контролировать.
Больше нет сил. Дом пуст. Она перед ним. И она его не гонит. Не отталкивает.
Проводит руками по плечам. Вниз по рукам. Пальцы замирают на бёдрах и легонько сжимают их.
Тянет на себя, вжимая в ноющий пах.
– Илья... – сипит, отпуская долбанные костыли и цепляясь холодными пальцами в край стола.
– Мили... – наклоняется вперёд, касаясь губами отрытой шеи. Туда, где так безумно колотится под кожей пульс.
– Я боюсь… – на выдохе. Откланяется от него. Потому что тело предаёт. Его ласка отзывается там где нужно. Внизу живота начинают вспыхивать мелкие искорки.
– Я убью себя, если ещё хоть раз сделаю тебе больно, Мили.
Брюнет разворачивает девушку к себе лицом, и впивается в приоткрытые губки. Мягко толкает назад, упирая в стол. Сносит рукой все лишние предметы и, подхватив под ягодицы, усаживает на деревянную поверхность.
– Кто-то может зайти, – пищит, когда его ладонь накрывает округлую грудь, сминая полушария сквозь ткань футболки.
– Никто не зайдёт, – нежно прикусывает тонкую кожу на шее, вклиниваясь между разведёнными ножками. Поддевает край футболки и заставляет поднять руки вверх. – Это лишнее.
Мозг не соображает. Внутри разливается похоть, которая выходит из берегов, смывая здравый смысл.
– Я остановлюсь, если попросишь… – поверить не может, что сказал это. – Я смогу остановиться.
Наглое враньё. Илья уже ничего не соображает. Тормоза отказали.
Подхватывает резинку шелковых шорт и в последний раз заглядывает в синие глаза.
Там только смущение. Оно опаляет её щёки.
Тянет холодную ткань вниз вместе с бельём, становясь перед ней на колени. Бережно стягивает одежду, зацепившуюся за гипс.
Ведёт носом по здоровой ноге, ощущая как от его дыхания, на её коже вновь появляются острые мурашки. Целует внутреннюю часть бедра, нежно всасывая кожу. Оставляя после себя след.
Здесь никто не увидит.
– Илья... – пальчики зарываются в тёмные волосы.
– М? – поцелуями подбирается всё ближе и ближе к розовым лепесткам.
– Не нужно там! – с придыханием. Испуганно сжимает пальцы на его волосах.
Парень поднимается на ноги и стягивает с себя толстовку вместе с футболкой. Становится вплотную, почти сгибаясь пополам, чтобы коснуться своим лбом – её.
– Я так хочу тебя, – шепчет, глядя на то. Как дрожат её ресницы. – Пиздец как хочу.
Проходится пальцами по клитору, затем по губам, раздвигая их. Сразу погружая в неё две фаланги. Ловит девичий судорожный выдох своим ртом.
Несколько раз толкается в неё. Снова выскальзывает из тёплой плоти, и размазывает влагу по складочкам.
– Ты такая мокрая, Мили! – смакует собственные слова. Довольно ухмыляется.
Милана нечаянно царапнула столешницу, когда Илья начал растирать набухший клитор. Тяжело задышала, зажмуривая глаза.
Боже...
– Царапай меня, – заносит её руку себе за шею. Тут же ощущая острые коготки. – Да, вот так…
можешь больнее…
Захватывает губами тёмный сосок, прикусывая тот. Блондинка дёргается, и вместе с ней дёргается каменный член. Резинка от боксёров уже давно впивается в головку, но Илья был твёрдо намерен, что она должна кончить первой.
С каждым движением его пальцев, влаги становилось больше. Пальцы с легкость скользили по промежности, надавливая на твёрдую горошину. Кружили вокруг неё, пуская настоящий ток по венам.
– Хватит… хватит! – почти задыхалась от поступающего оргазма.
