Текст книги "Бриллианты твоих глаз"
Автор книги: Алекс Вуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
6
– Изабель, как вы себя чувствуете, дорогая моя? – Сквозь кромешный мрак до девушки донеслись участливые слова. Кажется, их сказала Кэтрин Уильямс.
– Я так и знала, что этот дурацкий сеанс ни к чему хорошему не приведет! – Это уже Леонарда. Только у баронессы бывают столь безапелляционные интонации.
Скрипнула дверь, и взволнованный мужской голос спросил:
– Изабель очнулась?
– Ах, уйдите, мужчинам здесь не место, – томно заявила баронесса.
Мэгги почувствовала, что пора приходить в себя. Кажется, ее обморок переполошил все почтенное семейство. Она открыла глаза и немедленно увидела продолговатое лицо склонившейся над ней Кэтрин. В руке та держала пузырек с едко пахнущей жидкостью.
– Вот и замечательно, – с удовлетворением заметила Кэтрин. – Значит, это нам не понадобится...
Она с видимым облегчением отставила в сторону вонючий пузырек.
– Что произошло? – пролепетала Мэгги. Ее голос звучал слабо.
– Мы надеемся, что вы сейчас расскажете нам это, – произнесла леди Элизабет.
Она сидела в самом дальнем углу комнаты и наблюдала за хлопотами Кэтрин и Леонарды.
– Я ничего не помню, – честно призналась Мэгги. – Погасли свечи, неожиданно стало холодно, а потом... нет, это пустяки, плод воображения.
– Вот уж не думала, что вы столь впечатлительны, милочка, – сухо заметила леди Элизабет. – На вид вы вполне крепкая особа...
Мэгги скромно потупилась. Спорить с пожилой леди не хотелось, их отношения и так нельзя было назвать идеальными. Бабушка Берти в штыки восприняла появление Изабель Алмеду в доме. Она почувствовала опасность. С неугомонного графа Кентского вполне станется жениться на этой подозрительной девице, а ведь заботливая бабушка уже подыскала для него достойную партию...
Однако командовать Берти было не просто. Несмотря на кажущуюся беззаботность и непосредственность, он никому, не позволял управлять собой, в чем леди Элизабет неоднократно убеждалась к собственному неудовольствию.
Вот и сейчас Берти рвался в комнату, желая принять участие в заботах об Изабель. Она страшно всех перепугала, когда упала в обморок. Но леди Элизабет бесцеремонно выставила его за дверь, и ему ничего не оставалось делать, как только бегать по коридору и возмущаться. Джеймс, наоборот, был необыкновенно спокоен. Со сложенными на груди руками он скорее напоминал статую, чем живого человека.
Братья Аркрофты не были похожи друг на друга ни внешне, ни внутренне. Берти был выше и стройнее, во всем его облике чувствовалась легкомысленность. Хотя это впечатление было обманчивым, ведь Берти неоднократно доказывал свою дельность и серьезность. Джеймс, наоборот, внешне был воплощением надежности. Он был гораздо шире брата в плечах, при четырехлетней разнице в возрасте они выглядели ровесниками. Суровый взгляд карих глаз Джеймса контрастировал с приветливым огоньком в голубых глазах Берти. Цвет волос Джеймса также был темнее. И вообще он и лицом, и статью был вылитый Аркрофт. Так выглядел его отец. Черты эти передавались из поколения в поколение от Перигрина Кента. Берти больше напоминал мать. У него были более тонкие черты лица, нос правильной формы, четко очерченные губы. Бертрам Аркрофт был не менее красив, чем его младший брат, а, по мнению светских дам Лондона, гораздо красивее.
Однако, несмотря на разницу характеров и внешние различия, было в братьях нечто общее, что Мэгги особенно хорошо подмечала, когда они спорили друг с другом. Нельзя точно сказать, в чем это выражалось: в словах ли, горячности или повороте головы, но было ясно одно: эти мужчины, несомненно, больше похожи друг на друга, чем им хотелось признать. Порой Мэгги охватывало странное чувство, будто оба брата играют отведенные им роли, а на самом деле они совсем другие...
– С Изабель все в порядке, – кокетливо пропела Леонарда.
Она высунулась из-за двери и задорно смотрела на обоих братьев, хотя, по правде говоря, ей было не очень весело. Да и легко ли приходится молодой привлекательной женщине, когда все внимание мужчин сосредоточено на другой? Но баронесса старалась не расстраиваться по пустякам. В конце концов, братьев Аркрофтов двое, и она сама никак не могла определиться, кто же нравится ей больше.
Так что уж один мне точно достанется, философски говорила она себе. И леди Элизабет на моей стороне...
Леди Элизабет действительно надеялась, что кокетливая девушка с веселыми ямочками на круглых щечках произведет впечатление на кого-нибудь из ее внуков. Она особенно рассчитывала на Берти.
– Ему давно пора жениться. Леонарда происходит из хорошей семьи, она привлекательна, у нее есть голова на плечах. Что еще надо этому шалопаю? – говаривала она Кэтрин в редкие минуты откровения.
И, возможно, план леди Элизабет легко бы осуществился этой зимой, если бы не мадемуазель Алмеду.
– После двухнедельного знакомства он привозит эту француженку в дом! – возмущенно фыркала старушка. – Ему-то она кажется воплощенным совершенством, я же вижу, что это коварная девица, охотница за деньгами, которая только притворяется овечкой.
Леди Элизабет была по-своему права, хотя если бы ей сказали, как далеко распространяется притворство француженки, она бы очень удивилась...
Перед поездкой в Лондон Мэгги всю ночь не спала. Она сидела на подоконнике в своей комнате, смотрела на залитый лунным светом сад и размышляла. Ей ничего не стоит сейчас поблагодарить мадам за ее заботу и откланяться, отказавшись от выполнения задания. Она была уверена, что мадам Ламож ни единым словом не попрекнет ее. Почему бы не воспользоваться добротой своей наставницы? Зачем создавать себе лишние сложности? Вполне возможно, что алмазов Перигрина давно нет в замке и она лишь зря потратит время. Или ее раскроют и накажут. Не проще ли заранее отказаться от этой опасной игры?
Перед глазами Мэгги встала лукавая усмешка мадам Ламож. Девушка вздохнула полной грудью и захлопнула окно. Нет, она не откажется. Мадам Ламож прекрасно разбиралась в людях, она сделала правильный выбор. Мэгги пойдет до конца и достанет эти алмазы даже из-под земли.
Знакомство с Берти Аркрофтом состоялось очень быстро. Мадам, сопровождавшая Мэгги в Лондон и мастерски изображавшая ее тетушку, все рассчитала правильно. Утонченная красота Мэгги, оттененная черным цветом, ее загадочность и печаль не могли не привлечь Берти. Дальше все было делом техники. Мэгги блестяще справилась со своей ролью, очарованный Берти предложил ей пожить в своем замке, и мадам со слезами на глазах и радостью в сердце распрощалась с мнимой племянницей.
Фамильный замок графов Кентских, или Аркрофт-Хауз, как называл его Берти, произвел на Мэгги неизгладимое впечатление. Словно сказочные вздымались перед ней толстые серые стены, узкие бойницы угрожающе смотрели на девушку, как будто вопрошая, зачем она явилась сюда. Мэгги сразу представила себе залитый водой ров вокруг неприступных стен, живописных лучников, сновавших по смотровой площадке главной башни замка.
– Я думала, в таких замках уже никто не живет, – призналась она Берти, который с легкой усмешкой наблюдал за искренним восторгом девушки.
– А мы живем. Правда, летом, когда нас тут почти не бывает, замок открыт для публики. К нам многие приезжают. Летом здесь очень красиво, зимой мрачновато...
Мэгги согласилась с ним. Несмотря на все свое великолепие, замок выглядел угрюмо, чего, впрочем, и следовало ожидать.
– А как, по-вашему, должен выглядеть средневековый замок? – резко спросил ее брат Берти, когда она пожаловалась на мрачность дома на второй день своего пребывания в нем.
Джеймс Аркрофт вообще не очень ласково встретил гостью, как и леди Элизабет. Мэгги ни на секунду не обманывалась на их счет. Благовоспитанная и изысканная Изабель отнюдь не утратила сообразительности и острого язычка Мэгги. Но девушка не расстраивалась, хотя для ее цели было бы лучше, если бы все обитатели замка относились к ней дружелюбно.
Мэгги предстояло прожить в замке целый месяц, и она на следующий после приезда день принялась очаровывать Аркрофтов. Вначале стоило познакомиться со всеми обитателями поближе, выслушать все семейные истории и предания. А потом придет черед и более решительных действий.
На первый взгляд перед Мэгги стояла неосуществимая задача. Каким образом она сможет выкрасть столь ценные камни? И где гарантия, что они хранятся именно в замке, а не в банковском сейфе? Но Мэгги не отчаивалась. Она твердо верила в удачу и сверхъестественный гений мадам Ламож. Мэгги была уверена, что оправдает ожидания своей наставницы.
За ужином все только и разговаривали, что о духах. Берти высмеивал их существование, Кэтрин отчаянно спорила с ним, отстаивая точку зрения леди Элизабет, которая считала ниже своего достоинства вступать в подобные дискуссии. Мэгги и Леонарда искренне забавлялись этим яростным сражением, время от времени подливая масла в огонь.
– Если вы не верите в духов, Берти, то зачем вы задавали ему такие странные вопросы? – наконец выпустила Кэтрин последний заряд.
– Я просто хотел поддержать компанию, – пожал плечами этот неисправимый скептик.
Леди Элизабет презрительно хмыкнула. Заносчивый внук был посрамлен.
– О духах нам должна рассказать мадемуазель Алмеду, – подал голос Джеймс. – Она ведь вступала с ними в непосредственный контакт...
– Я? – изумленно воскликнула Мэгги и покраснела. Что так смутило девушку – намек на ее недавний обморок, упоминание о духах или пристальный взгляд молодого человека – осталось неизвестным.
– Конечно, вы, – невозмутимо подтвердил Джеймс. Его темные глаза внимательно изучали девушку, словно стараясь проникнуть в глубины ее души. – Разве вы не вскрикнули вчера, после того как дух передал нам свое предупреждение и погасли свечи? Несомненно, вы что-то почувствовали, вы даже упали в обморок. Что это было?
Джеймс уже не просто задавал вопросы, он допрашивал, и всем стало неловко.
– Оставь Изабель в покое, – Берти попытался урезонить брата. – Она и так слишком много перенесла сегодня...
– Нет, я отвечу, – произнесла Мэгги, и только побелевшие губы выдавали ее волнение. – Когда погасли свечи и подул странный ветер, я очень испугалась и вцепилась в руку. Вашу руку, Джеймс.
Мэгги намеренно сделала паузу. Все внимательно прислушивались к словам девушки.
– Но почувствовала я нечто совсем иное. Ледяную кожу, холодные пальцы. Их прикосновение вызывало дрожь, и, каюсь, я не выдержала...
За столом воцарилось молчание. Лицо леди Элизабет выражало непреклонную уверенность в том, что так оно и должно было быть. Разве они не беседовали с привидением?
– Это был дух Перигрина Кента, – твердо сказала она. – Он почтил нас своим присутствием и оставил неопровержимые доказательства. Мисс Алмеду сполна ощутила их.
– Но почему она? – вырвалось у Леонарды. Она чувствовала себя обойденной. Снова все смотрят только на Изабель, а до нее нет никому дела.
– Мы не знаем, – сухо ответила леди Элизабет. – У духов свои пути и причины, в которых нам не разобраться. Возможно, скоро все станет ясно.
Старая леди имела в этот момент столь величавый вид, что даже Берти не решился шутить на эту тему. Больше никто не осмеливался заговаривать о привидениях и потустороннем мире, и вечер прошел вполне мирно.
Направляясь в свою комнату, которая находилась в дальнем конце коридора на втором этаже, Мэгги сосредоточенно думала. Если бы она имела представление о философии, она бы назвала себя отъявленной материалисткой. Она не верила ни в привидения, ни в спиритизм. Однако то, что произошло сегодня, настораживало. Неужели кто-то в замке догадывается о ее намерениях? Нет, это невозможно. Скорее всего, кто-то тоже очень озабочен алмазами Перигрина Кента... Но к чему весь этот спектакль? Мэгги терялась в догадках.
Неожиданно она услышала глухой шум, словно упало что-то тяжелое. Девушка подняла голову и огляделась. Коридор как коридор, она несколько раз на дню проходила по нему. Длинный и узкий, скудно освещенный, он был способен напугать слабое сердце, но Мэгги до сегодняшнего вечера не обращала внимания на мрачный интерьер. А теперь в сотую долю секунды она увидела и высокие потолки, устремляющиеся в бесконечность, и мягкие ковры, в которых тонули шаги, и окутывающую плотным одеялом темноту...
Мэгги впервые стало страшно. Пожалуй, зря она отказалась от услуг Берти, который набивался в провожатые. С ним было бы гораздо приятнее путешествовать по этому ужасному коридору. Но Мэгги приказала себе ничего не бояться и храбро двинулась вперед.
В конце концов, отсюда рукой подать до остальных гостей, успокаивала она себя. А через две комнаты покои Кэтрин, так что я совсем не одна здесь...
Додумать ей не удалось. Мэгги споткнулась обо что-то пушистое. Страх тут же парализовал ее. Все убеждения и неверия остались в прошлом. Сейчас только она и примитивный ужас, засевший в сердце, существовали в этом мире.
То, обо что она споткнулась, злобно мяукнуло. Мэгги пришла в себя. Скорее всего, это Лорна, любимая кошка леди Элизабет. Конечно, странно, что животное находится здесь в это время, но, по крайней мере, ничего сверхъестественного в Лорне, кроме необычайной толщины, не было.
Мэгги вздохнула с облегчением и громко сказала:
– Кис-кис.
Но противная кошка не отреагировала. Вместо этого раздался до ужаса отчетливый в тихом коридоре скрип двери. Мэгги оставила всех обитателей замка в большой гостиной, слуги заняты каждый своим делом на первом этаже. Кто же открывает дверь так близко от нее?
– Кто здесь? – несмотря на волны дикого ужаса, захлестывающие ее, Мэгги все еще старалась контролировать ситуацию.
Возможно, Изабель Алмеду и не должна была сохранять хладнокровие в подобных обстоятельствах, однако Мэгги Грин приучила себя ничего не бояться.
Ответа, естественно, не последовало. На секунду все замерло, лишь дыхание Мэгги раздавалось в тишине. Но потом леденящий душу скрип раздался совсем рядом, прямо за спиной девушки. Она резко обернулась и увидела перед собой что-то отвратительно белое, нависающее над ней. И тут Мэгги не выдержала. Дико вскрикнув, она отпрянула в сторону, а потом рванула что есть силы по коридору назад в ярко освещенную гостиную, где царили мир и спокойствие.
7
– Пусть тот, кто напугал Изабель, немедленно признается.
Берти Аркрофт был вне себя от ярости. У него перед глазами до сих пор стояло побелевшее лицо девушки. Когда Мэгги влетела в гостиную, все мирно беседовали, собираясь отправиться спать. Ее появление всех взбаламутило. Девушку трясло, лишь через некоторое время она смогла рассказать о происшествии в коридоре.
– У мисс Алмеду слишком живое воображение, – пробормотала леди Элизабет.
Кэтрин, привыкшая читать ее мысли, недовольно поморщилась. Разве можно так явно выказывать свою неприязнь? Тем более что бедняжка Изабель в таком ужасном состоянии...
– Я не потерплю, чтобы над моими гостями измывались в моем доме! – бушевал Берти. – И если я найду виновника, пусть он побережется...
Мэгги почти не слушала его. В теплой и светлой гостиной тошнотворный ужас отступал, освобождая место для стыда. Опять она поддалась панике. Неужели кошмарный призрак лишь привиделся ей во мраке коридора? Какой позор для ученицы мадам Ламож...
Вспомнив о пережитом только что, девушка, содрогнулась. Нет, это не могло быть игрой воображения. Темные силы действительно подстерегали ее на пороге комнаты, хотя разум отказывался верить в их существование... Или же это чья-то неудачная шутка. Очень неудачная и очень злая.
– Все эти спиритические сеансы и прочий бред с сегодняшнего дня запрещены в Аркрофт-Хаузе! – Берти метнул свирепый взгляд на леди Элизабет.
Та величаво выпрямилась.
– Ты хочешь сказать, что это я подстерегла мисс Алмеду в темном коридоре и испугала ее? – ледяным тоном осведомилась она.
– Нет, но...
– Может быть, нам стоит спросить, кто поместил Изабель в дальнем крыле замка? – Джеймс вмешался в спор между бабушкой и братом. Он сказал это очень негромко, но Берти прекрасно расслышал упрек.
– Там самые красивые комнаты, – возмутился он, – и ты знаешь об этом. Но если Изабель желает, я распоряжусь и ей отведут другие покои!
Да, это было бы просто чудесно, пролепетала про себя Изабель, однако Мэгги возмутилась. Духов она бояться не собирается, а если кто-то решил напугать ее до полусмерти и выпроводить таким образом из замка, то поддаваться тем более не стоит.
– Благодарю вас, Берти, но мне очень нравится моя комната. Я думаю, сегодня просто не самый удачный день в моей жизни.
Леонарда громко фыркнула. Кое-какие подозрения появились у нее уже после спиритического сеанса, но сейчас она была абсолютно уверена – все свои страхи Изабель Алмеду придумывает сама, чтобы подольше оставаться в центре внимания. И Джеймс, и Берти глаз с нее не сводят, а па нее Леонарду, даже не смотрят!
Баронессе ужасно хотелось замуж. В своих соотечественниках она давно разочаровалась. В них не было необходимой утонченности и изящества, которые, по мнению Леонарды, составляют качества идеального мужа для девушки из аристократической семьи. Она принялась искать супруга за пределами родной страны и занималась этим целых четыре года. Но ни одна из ее матримониальных затей не увенчалась успехом. Баронессой восхищались, ей делали комплименты и говорили пошлости, но никто не торопился связывать с ней свою жизнь.
Леонарда была в отчаянии. Пока не познакомилась с Элизабет Аркрофт. Проницательная англичанка сразу поняла страдания баронессы. Слишком уж жадно высматривала та в толпе отдыхающих холостых мужчин. Леди Элизабет навела справки и осталась довольна. Леонарда подходила ей, и она познакомилась с ней поближе, а потом пригласила провести Рождество в фамильном замке. План был безупречен. За два долгих зимних месяца, в течение которых Берти и Джеймс будут обречены на общение с Леонардой, вполне возможно заключить помолвку...
Но присутствие Изабель мешало. Она настолько превосходила немку, что даже леди Элизабет, недолюбливавшая французов, вынуждена была это признать. Оба ее внука вели себя относительно нейтрально, но было ясно, что очаровательная француженка привлекает их гораздо сильнее.
А теперь эта история с таинственными духами, когда и Берти, и Джеймс возомнили себя охранниками Изабель. Старый как мир прием чтобы завоевать сердце мужчины, надо прикинуться слабой беззащитной жертвой. Леонарда досадовала на себя за то, что сама не воспользовалась этим маневром, а позволила сопернице обойти ее. Теперь Изабель заслуженно пожинала лавры.
Мэгги даже не догадывалась, что ее персона вызывает такой интерес у всех без исключения присутствующих. Она зябко куталась в пушистый плед, который Кэтрин заботливо накинула ей на плечи, и лихорадочно размышляла, кто решил открыть на нее охоту.
– Хотите, я все время буду рядом? – произнесли негромко у нее над ухом, и теплая мужская рука дотронулась до пальцев девушки.
Мэгги вскинула благодарные глаза. Лицо Джеймса было так близко, что она могла разглядеть золотистые искорки в глубине его темных глаз. Так приятно, что можно хотя бы на кого-то рассчитывать в этом доме...
– Спасибо, Джеймс, – улыбнулась девушка. – Но, право, не стоит хлопот. Ваша бабушка уверена, что это просто игра воображения.
– Что тоже может быть очень опасным, – продолжил за нее Джеймс.
Мэгги невольно покраснела. Когда он говорил таким полушепотом, то даже самые обычные слова приобретали иносказательный оттенок. Мэгги ощутила неловкость. Почему он всегда заставляет ее так себя чувствовать?
– Я постараюсь больше не доставлять вам неприятностей, – твердо сказала она.
– Изабель! Вы слышите меня, Изабель?
Девушка подняла вверх отрешенное личико и увидела Берти. Тот возвышался над ней и что-то говорил. Увы, увлеченная своими мыслями, она не услышала, что именно.
– Да, простите, Берти, – пролепетала она, скорее чувствуя, чем замечая, что Джеймс отодвинулся от нее.
– Я все-таки настаиваю на том, чтобы вы переехали. В левом крыле замка вам будет спокойнее.
– Уж не потому ли, что там находятся твои покои?
Вопрос был задан с непередаваемым сарказмом, и Мэгги поначалу не поняла, что это Джеймс. Но это был именно он, кто же еще, однако теперь его голос не был ни нежным, ни бархатным. Скорее резким и вызывающим, и Берти не мог не почувствовать это. Он выпрямился и невидящим взглядом посмотрел на младшего брата.
– Я забочусь о безопасности мисс Алмеду, – процедил Берти.
Мэгги не верила своим ушам. Добряк и балагур Берти, вечно готовый смеяться и веселить других, внезапно изменился. Решительный мужчина стоял перед ней, не склонный к шуткам и потехам.
Значит, не только Джеймс может быть надежным, внезапно подумалось ей, но она тут же отогнала от себя эту мысль. Ее дело – охота за алмазами, а не оценка качеств братьев Аркрофт!
– Не сомневаюсь, – надменно сказал Джеймс.
Едкая ирония прозвучала в голосе Джеймса и на этот раз. Берти непроизвольно сжал кулаки. Леди Элизабет решила, что пора вмешаться.
– Не стоит кипятиться, дети, – произнесла она самым благожелательным тоном, на который была способна. – Мы все очень устали, поэтому предлагаю разойтись по своим комнатам...
Мэгги еле заметно вздрогнула. Слишком живо еще было воспоминание о первой попытке добраться до своей комнаты.
– Я провожу вас, – немедленно откликнулся Джеймс.
Мэгги улыбнулась. Неужели он читает ее мысли?
– Я тоже могу, – прозвучал голос Берти.
Ситуация выходила из-под контроля. Похоже, оба брата горели желанием заботиться о ней.
– А вот это все глупости, – со смехом вмешалась в их разговор Кэтрин. Ее гортанный, грубоватый голос немного снял напряжение. – Комнаты Изабель недалеко от меня, поэтому я провожу ее. Она нуждается сейчас не в кавалерах, а в хорошем сне!
И, подкрепляя свои слова действием, Кэтрин встала с дивана и протянула руку Мэгги. На Берти и Джеймса было жалко смотреть.
Словно два пса, у которых из-под носа упорхнула жирная куропатка, прошипела про себя Леонарда. У нее были причины для злобы. Ее провожать никто не собирался...
Мэгги неторопливо шла по коридору с Кэтрин, которая без умолку болтала. Было даже странно видеть Кэтрин в таком разговорчивом настроении, обычно она бывала более молчалива. Но сейчас Мэгги была ей бесконечно благодарна, ведь за веселой болтовней путь до дверей комнаты показался совсем не страшным.
– А вы не хотите посидеть со мной немного? – робко спросила Мэгги, когда они дошли до ее покоев. – Еще не поздно...
Ей очень не хотелось оставаться сейчас одной. Присутствие такой смелой и здравомыслящей женщины, как Кэтрин, было очень кстати.
Кэтрин чуть улыбнулась. И все-таки девочка напугана, хотя старается не показывать этого.
– Хорошо. Только недолго, а то вы и так переутомились сегодня.
Они вошли в комнату Мэгги. Кэтрин с любопытством огляделась. Она была прекрасно знакома с замком, однако здесь не была с тех пор, как тут поселилась Изабель Алмеду.
– У вас очень красиво, – заметила Кэтрин и уселась в высокое кресло викторианской эпохи. На первый взгляд оно казалось очень неудобным, но это впечатление было обманчивым.
Да, Берти действительно позаботился о комфорте Изабель, промелькнуло в голове Кэтрин. Остальные помещения замка были обставлены с меньшей роскошью. А здесь все дышало уютом и красотой: тяжелые, отливающие золотом портьеры, пушистый ковер, удобные кресла, мягкие подушки с кисточками, разбросанные по всей комнате...
Девушка села напротив Кэтрин, подобрав под себя ноги. От этой привычки Мэгги Грин так и не смогла избавиться за год у мадам Ламож. Она уже немного сожалела о своем порыве. В конце концов, о чем они будут говорить? Мысли разбегались, и она никак не могла начать разговор.
– Вам нравится в Аркрофт-Хаузе? – ободряюще спросила ее Кэтрин.
– Да, – чуть помедлив, ответила Мэгги.
– Но, наверное, вы привыкли к другому образу жизни. Наш провинциальный домик должен казаться вам скучным.
– Нет, что вы, – улыбнулась Мэгги и изящно склонила голову набок.
Этот жест должен безумно нравиться мужчинам, подумала Кэтрин. Да, мадемуазель Алмеду, бесспорно, очень привлекательная женщина...
– После смерти родителей я жила очень уединенно, – пояснила Мэгги. – Моя тетушка не любительница всяких развлечений, а мне было не до веселья...
– Простите, – спохватилась Кэтрин. – Я не хотела напоминать вам о вашей потере.
– Ничего страшного, – кротко произнесла Мэгги, но ее глаза выдавали обратное. – Здесь я отвлекаюсь... Я так благодарна Бертраму за его приглашение. Он очень мил...
– Вам нравится Бертрам? – прямолинейно спросила Кэтрин.
Она знала, что так нельзя, но уж очень ей хотелось смутить эту девушку, окутанную ореолом тайны. Похоже, она достигла этой цели. Щеки Мэгги вспыхнули.
– Граф Кентский, несомненно, интересный мужчина, – уклончиво произнесла она.
– Ну полно, дорогая моя, не смущайтесь. – Кэтрин наклонилась вперед и ласково потрепала девушку по руке. – Это всего лишь женская болтовня. Понимаете, когда под одной крышей долгое время проживают молодые люди и симпатичные девушки, то из этого многое может получиться...
Кэтрин лукаво посмотрела на Мэгги.
– Леди Элизабет чрезвычайно взволнована, – вдруг произнесла она. – Вы знаете, Изабель, что для таких людей, как она, семейная честь много значит.
– Конечно, – сухо подтвердила Мэгги. Ей внезапно стала понятна и чрезмерная заботливость Кэтрин, и ее внимание. Суровая бабушка решила предупредить нахальную девицу о том, чтобы та держалась подальше от ее аристократических внуков!
– И Бертрам, и Джеймс оказывают вам знаки внимания, – продолжила Кэтрин, как бы не замечая напряженности девушки.
– Не волнуйтесь, – прервала ее Мэгги. – Меня не интересует ни тот, ни другой. Я очень далека от мыслей о романе или замужестве! Леди Элизабет может быть абсолютно спокойна за своих внуков.
Мэгги встала, показывая, что продолжать беседу она не намерена.
– Теперь вы обиделись на меня, – со вздохом сказала Кэтрин и тоже встала. – Жаль. Собственно говоря, леди Элизабет не давала мне никаких поручений. Я просто хотела сказать вам, что от этих мужчин лучше держатся подальше. Для вашей же безопасности.
И с этими словами Кэтрин вышла из комнаты.
– Скажите это Леонарде! – запальчиво крикнула Мэгги ей вслед. – Я в подобных советах не нуждаюсь.
Возмущение придало ей сил, и Мэгги напрочь забыла о сегодняшних страхах.
Часы пробили одиннадцать, и Мэгги принялась готовиться ко сну. Она быстро разделась и скользнула в свою роскошную кровать. Но сон не шел, и Мэгги стала размышлять. Ночь – самое подходящее время для откровенности.
Итак, она провела две недели в Аркрофт-Хаузе. Чего она успела добиться за это время? Перезнакомилась со всеми обитателями замка, приобрела врага в лице леди Элизабет, но ни капли не продвинулась в том, ради чего приехала сюда. Алмазы Перигрина Кента были все так же далеки от нее. Мэгги принялась придумывать различные изящные комбинации, которые помогут ей повернуть разговор в нужное русло, но что-то мешало ей. Впервые за последнее время не только алмазы занимали девушку. Она перебрала в памяти весь вчерашний день, пытаясь найти источник беспокойства. Происшествия на сеансе и в коридоре она в расчет не брала. Слишком страшно будет, если она задумается о таких вещах сейчас. Нет, было что-то помимо этого...
Ах, вот оно. Разговор с Кэтрин Уильямс. Конечно. О ее чувствах к Берти Аркрофту. Мэгги презрительно скривила губы. Она старалась с насмешкой думать об этом разговоре, но у нее не получалось. Слова Кэтрин затронули тайные струны ее души. Мэгги была уверена, что они давно затихли в ее сердце, но, оказывается, Изабель была сделана из другого теста. Ее-то сердце не переносило разочарований, выпавших на долю Мэгги, и она могла немного помечтать о любви.
Скажи мне, Изабель Алмеду, произнесла Мэгги вслух, кто тебе больше по душе, Бертрам или Джеймс? Из-за кого ты чувствуешь себя так неспокойно? Ради кого ты согласилась бы вызвать неудовольствие леди Элизабет?
Они оба хороши по-своему, была вынуждена признать девушка. И Берти, и Джеймс. Любого из них можно было бы любить без оглядки, но ведь сердцу нужен только один. Кто?
Перед мысленным взором Мэгги встало смуглое лицо Джеймса. Он все время молчит, не болтает по пустякам, не то что Берти. Он очень красив, и, несмотря на то что это сравнение не очень нравится ему, он все-таки вылитый пират. Сразу видно, что кровь Перигрина Кента течет в его жилах.
О Берти такого сказать нельзя. Из него вышел бы отличный тапер для подвального ресторанчика. Мэгги улыбнулась неожиданному сравнению. Он очень открытый и веселый, с ним не заскучаешь. Даже странно, что он настоящий граф, на надменного аристократа Берти Аркрофт совсем не походит. Хотя он не менее привлекателен, чем Джеймс. В принципе, когда он становится серьезным, он даже красивее младшего брата. Однако это бывает так редко... К тому же Берти страшный гуляка. Мадам Ламож много чего порассказала Мэгги о графе Кентском.
Вот Джеймс – другой. Он надежный, не то что Берти. Все же Берти...
И Мэгги погрузилась в сладкую дрему, видя во сне поочередно то Берти, то Джеймса...
