Текст книги "Аристократ на отдыхе. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Алекс Рудин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Не сейчас, – рассмеялась Кира. – Это слишком долгая история, а мы уже подплываем к берегу.

– Ничего, – кивнул я. – У нас впереди много времени.

– Ты уверен? – осторожно спросила Кира.

– Конечно.

Глава 4

Крепость лежала возле топкого берега Невы как огромная каменная черепаха. Из спины черепахи узким золотым лучом торчал шпиль Петропавловского собора. Как будто ангел пригвоздил монстра к земле сверкающим копьем.

Даже с середины реки я ощущал мощный магический фон. Это работали исполинские артефакты, намертво вмурованные в толстые серые стены. Артефакты глушили любую стихийную и ментальную магию внутри крепости. Да и вокруг нее давали сильные искажения, от которых любому одаренному делалось не по себе.

Возле стены желтела узкая полоска песчаного пляжа. На желтом клочке не было ни души. Ни один человек не хотел по доброй воле приближаться к зачарованной крепости.

– Никита, я не хочу туда! – внезапно просвистел внутри меня демон Смерти. – Не надо.

– Понимаю, Убийца, – согласился я. – Мне тоже не по себе.

– Не понимаешь! – возразил демон. – Ты всего лишь человек. Для тебя потерять силу страшно, но не смертельно. А для демона это все равно, что потерять самого себя!

Подтверждая его слова, магический двигатель пароходика захлебнулся кашлем и смолк. Энергия артефактов блокировала работу элементалей.

Течение медленно разворачивало пароходик, стремясь унести его вниз, в Финский залив. Но опытный капитан умело использовал инерцию своего неуклюжего судна и направил его точно к пристани. Пароходик мягко ткнулся низким бортом в бетон причала. Двое матросов быстро намотали толстые канаты на чугунные причальные тумбы и спустили с борта широкий трап.

– Я согласен с Убийцей, Ник, – рассудительно сказал Умник. – Тебе необязательно туда ходить.

Остальные демоны помалкивали, но думали они точно так же. Я знал их давным-давно, и потому без слов чувствовал их настроение.

– Никита, с тобой все в порядке? – спросила Кира.

Девушка тоже почувствовала, как резко изменилось мое состояние. На нее фон крепости действовал куда слабее – сказывалось отсутствие магического Дара. Но Кира зябко передернула плечами.

– Рядом с крепостью мне всегда делается не по себе, – сказала она.

– Мне тоже, – признался я. – А демоны просто сходят с ума.

Это неудачное выражение встревожило Киру.

– Сходят с ума? Тогда тебе, наверное, нельзя входить в крепость. Я не подумала об этом.

Кира прикусила нижнюю губу, с тревогой глядя на меня.

– Я разберусь, – мягко сказал я.

Спрыгнул на причал и подал руку Кире, помогая ей спуститься. От причала до толстых серых стен крепости было всего несколько метров. Нас отделял от нее только узкий Кронверкский пролив, через который был перекинут пешеходный мост. Под мостом весело сновали утки – вот кому магический фон вообще не мешал.

Напряжение внутри стало почти невыносимым.

– Вот что, демоны, – сказал я. – Настоящее бессилие – это отступить перед вызовом. Испугаться, даже не попробовав.

Бросив взгляд по сторонам, я заметил булочную на углу.

– Подожди минутку, – сказал я Кире.

В булочной я взял простой батон. Продавец даже завернул его в плотную бумагу.

– Прошу, ваша милость!

Вернувшись к Кире, я пошел по мосту к высоким крепостным воротам. Каждый шаг давался с трудом. Я чувствовал нарастающее сопротивление – как будто был неуклюжим пароходиком, который вздумал бороться с сильным течением. Демоны внутри напряглись.

Ровно посередине моста я остановился. Оперся на перила и стал неторопливо крошить булку в темную воду пролива. Утки, весело крякая и толкаясь, бросились ловить медленно тонущие крошки.

Я ни о чем не думал, просто смотрел на их крикливую толкотню и механически отщипывал теплый мякиш. Постепенно напряжение стало отпускать.

– Легче, – с удивлением просвистел Убийца.

– Ник, это работает, – подтвердил Умник.

– Конечно, работает! – опередив меня, заявил Проныра. – Не раскисаем, демоны!

Он так умело скопировал мой тон, что я невольно улыбнулся. Напряжение почти исчезло.

Отвернувшись от часовых, которые неподвижно застыли рядом с воротами, я незаметно щелкнул пальцами. На кончиках пальцев вспыхнул крохотный огонек.

Даже древним артефактам не хватало силы, чтобы лишить магии ликтора. Если только ликтор этого не хотел.

– Ничего себе, – удивилась Кира, глядя на огонек в моей руке.

Но тут же спохватилась, бросила быстрый взгляд на часовых и замолчала.

Я подмигнул девушке и погасил огонек.

* * *

Илья подъехал точно в назначенное время. Оставил служебную машину под знаком, запрещающим парковку, и пошел к нам.

– Барон! – он протянул мне руку. – Кира Андреевна!

– Привет, – улыбнулся я, вглядываясь в похудевшее лицо друга. – Тебя совсем замучили на государевой службе?

– Ничего, справляюсь, – жестко усмехнулся Илья. – Спасибо, что позвонил Барон. Сам бы я еще долго не сообразил заинтересоваться этим делом.

– Что ты знаешь о профессоре? – спросил я.

– Ничего, – помрачнел Илья. – Когда началась Смута, мне пришлось порядком помотаться по всей Империи. Орден перешел на военное положение, нам всем было не до того, чтобы изучать демонов. Ученые разъехались, кто куда. Архивы сожгли. Честно говоря, про Степу Лабуаля я даже не вспоминал. Пару раз собирался его разыскать. Но сам был на нелегальном положении. Текучка затягивает, Барон.

Эти слова Илья произнес извиняющимся тоном.

– И ты даже не знал, что у Степы есть сын? – уточнил я.

– Не знал, – отрезал Илья. – Я только от тебя услышал о профессоре Лабуале.

Я видел, что эта ситуация Илье неприятна.

– Не переживай, дружище, – подбодрил я его. – Мы во всем разберемся. У тебя же есть доступ к информационной Сети? Нужно собрать о профессоре все сведения, которые ты только сможешь найти.

– Эти уже занимаются, – с облегчением кивнул Илья.

– Вот видишь. Твое официальное положение нам очень поможет.

– А что по поводу тебя? – нахмурился Илья. – Ты согласился на предложение императора?

– Мы нашли другое решение, – улыбнулся я.

– Опять темнишь, Барон? Какое другое? Ты уступишь эту должность Новикову?

– Мы договорились, что я подумаю. Столько, сколько понадобится.

– Барон, ты и его величество умудрился сбить с толку? Я все время трачу на организацию службы, а ты и тут вставляешь мне палки в колеса.

– Илюха, притормози, – мягко попросил я друга.

Илья стиснул зубы, но все же кивнул.

– Извини, Барон. Мне просто не по себе вот от этого.

Он кивнул в сторону крепости. Я понял, что излучение артефактов нервирует Илью.

– А как у тебя получается оставаться таким спокойным? – удивился Илья. – Твои демоны должны сходить с ума от подавляющего фона. Или я опять чего-то о тебе не знаю?

– Неважно, – улыбнулся я. – Идем, навестим профессора Лабуаля. Кстати, Илюха! Говорить с профессором буду я. А ты не вмешивайся.

– Это еще почему? – снова возмутился Илья.

Но тут неожиданно вмешалась Кира. Она тронула Илью за рукав.

– Илья Иванович, я прошу вас послушать Никиту. Это я попросила его о помощи, и полностью ему доверяю.

– Да я за свою жизнь провел больше допросов, чем он! – уперся Илья.

Я покачал головой и почти насильно впихнул Илье в руки остатки батона.

– Что это? – не понял он. – Зачем?

– Иди, покорми уток, – сказал я. – Подыши и подумай. Постарайся расслабиться. У тебя пять минут. Если увижу, что не сработало, позвоню императору и он лично проведет меня в крепость.

Илье хватило трех минут. Я увидел, как его широкие плечи расслабились, а потом друг с удивленной улыбкой повернулся к нам.

– Помогло.

Он покачал головой.

– Ну, и отлично, – улыбнулся я. – Идем, у нас мало времени.

* * *

– Предъявите пропуск, – потребовал гвардеец возле ворот.

Илья показал ему свое удостоверение с золотым императорским гербом. Затем отдал бумагу, которая разрешала вход нам с Кирой.

– Если у вас есть при себе оружие или охранные артефакты, вы должны их сдать, – напомнил гвардеец. – Это правило касается всех. Даже вас, господин Старший магистр.

Он пристально посмотрел на Илью.

– Вот так, Барон, – многозначительно сказал Илья. – Тюремное ведомство подчиняется только своему начальству, и никому больше. А руководитель тюремного департамента отчитывается лично перед императором.

– Разумно, – хмыкнул я.

И кивнул гвардейцу:

– Ни артефактов, ни оружия у меня при себе нет.

Тем не менее, сразу за воротами нам пришлось пройти процедуру досмотра. Нет, раздеваться нас не заставили. Но строгий служащий долго водил вдоль моего тела магическим сканером.

– Проходите, – наконец, сказал он.

От высокой крепостной стены на брусчатку внутреннего двора падала резкая тень. Я попробовал шагнуть в нее – и у меня ничего не вышло. У крепости не было Тени. Она целиком находилась в нашем мире, и не выпускала из него. Но и из Тени тоже никого не впускала, это я понял сразу.

Надежная тюрьма.

В длинном коридоре, от стен которого гулко отдавался звук шагов, на нас снова навалилась тяжесть. Сопровождавший нас гвардеец украдкой бросал быстрый взгляд то на Илью, то на Киру, словно прикидывая – не пора ли звать лекаря. На меня он взглянул дважды. Сначала коротко и безразлично, а второй раз – с заметным удивлением. Наверное, по его мнению, я держался слишком уверенно для человека, который впервые ощущает воздействие нейтрализующих артефактов.

На секунду гвардеец нахмурился и замедлил шаг. Я понял, что он раздумывает – не проверить ли меня повторно. Вдруг я все же умудрился протащить приспособление, которое позволяет пользоваться магией.

Но потом он, видимо, решил, что у меня просто очень слабый Дар. Или его вовсе нет, как у Киры.

Кстати, у самого гвардейца такое приспособление было. Но не медальон или перстень, как можно было ожидать. Нет, защитная Печать была нанесена прямо на тело гвардейца. Я почувствовал ее излучение через одежду.

Логично. Медальон можно украсть, а Печать не утащишь. Значит, никто другой не сможет ей воспользоваться.

Я прикрыл глаза и попробовал представить, как может выглядеть такая Печать. И у меня получилось! Ее линии отчетливо вспыхнули перед моими глазами. Наверное, артефакторика, которой я занимался от случая к случаю, все же давала о себе знать.

Тогда я пошел еще дальше. Представил, что эти горящие линии нанесены на мое тело. Представил так ярко, как только мог. Так, что кожу обожгло огнем.

И вдруг стало легче.

Чудовищное давление антимагических артефактов исчезло так неожиданно, что я покачнулся и сбился с шага. Оказывается, все это время я шагал, наклонившись вперед, как будто боролся с течением. Надо же, а я и не заметил!

– Вам плохо?

Гвардеец сделал шаг ко мне, чтобы подхватить меня, если понадобится. Но я успокаивающе махнул ему рукой.

– Все в порядке!

Глубоко задышал и улыбнулся, чтобы успокоить его.

Гвардеец привел нас в квадратную комнату без окон. Посреди комнаты стоял металлический стол с креплением для наручников. Вокруг стола – четыре металлических стула.

– Ждите, – обронил гвардеец и исчез за дверью.

Я оттащил два тяжеленных стула к стене. На один из них усадил Киру, на второй кивнул Илье. Илюха опустился на стул и ладонью вытер со лба капли пота.

– Давит, – признался он, косясь на Киру.

– Не вмешивайся в разговор, – напомнил я ему. – Не пытайся надавить на Лабуаля, даже если тебе покажется, что он врет. Даже если будешь уверен в этом.

– Да понял я.

Илья вяло мотнул головой и с удивлением уставился на меня.

– Барон… – начал он.

Я понял, что он снова хочет спросить, как мне удается держаться. Но в коридоре послышались шаги, и я резко оборвал Илью:

– Тихо!

В комнату ввели тщедушного старика. Его худые руки были скованы тяжелыми магическими наручниками. Седые волосы беспорядочно всклокочены, на выпирающем подбородке торчала неопрятная щетина. Глаза профессора Лабуаля глубоко запали, он тяжело дышал.

А еще он был очень похож на Степу. На сильно постаревшего Степу Лабуаля.

У меня на минуту защемило сердце.

Тюремный охранник усадил профессора на стул и пристегнул наручники цепью, приделанной к столу.

– Я буду за дверью, – предупредил он.

Я заметил, что Кира с жалостью смотрит на старика.

– Умник, ты можешь работать? – спросил я демона-менталиста.

– Могу, Ник, – с удивлением отозвался демон. – Эта Печать… как ты ее применил?

– Давай потом, ладно? Попробуй понять, что происходит с этим человеком. Я должен знать его состояние.

Я сел напротив профессора. Его глаза упорно смотрели в стол, на меня он даже не взглянул.

– Николай Степанович, меня зовут Никита Волков. Я знал вашего отца.

Взгляд Лабуаля прыгнул на меня и снова опустился.

– Больше ста лет тому назад мы со Степаном Лабуалем служили вместе, – продолжил я. – Можно сказать, мы были друзьями. Я считал Степана чудаком, но идеи у него были интересные.

Я старался говорить медленно и размеренно. Так, чтобы до профессора доходило каждое слово.

– Степан рассказал мне про аномалию Смерти. Я пошел туда и нашел в аномалии демона, похожего на паука. Я убил его, но демон сумел переместить меня во времени. Наблюдая за профессором, я видел, что он внимательно слушает меня.

– Умник, что можешь сказать?

– Он очень сильно напуган, Ник. Прямо дрожит от страха.

– Попробуй его успокоить, только осторожно.

– Уже. Твой рассказ очень помогает. Он слушает и расслабляется.

– Я для того и рассказываю, – усмехнулся я.

Так же неторопливо я рассказал профессору Лабуалю обо всем, что случилось со мной в последнее время. Ну, почти обо всем – я же помнил, что меня слушает не только профессор.

– До сих пор не могу привыкнуть к тому, как все изменилось, – закончил я. – И дело не в магии. Люди изменились куда сильнее. Мне повезло снова встретить старого друга.

Я кивнул на Илью, который внимательно слушал мой рассказ.

– А теперь вот повезло с вами. Надеюсь, нам еще удастся поговорить. Вы расскажете, что случилось с вашим отцом?

– Он погиб, – еле слышно ответил Лабуаль. – Я был совсем маленьким. Отец отправил нас с мамой к родственникам. А сам… он занимался своей работой. В последний раз я видел его на вокзале.

– Он успокаивается, Ник, – предупредил меня Умник. – Но страх не проходит. Профессор сильно боится чего-то, прямо сейчас.

– Наверное, смерти? – предположил Убийца. – Его же могут казнить, я правильно понимаю, Ник?

– Правильно, – согласился я. – Но тут что-то другое. Если бы профессор боялся казни, то не вызвал бы жандармов. Он бы попытался сбежать.

– Резонно, – подтвердил Умник.

– Расскажите, что случилось на вашей даче, – предложил я профессору.

– Он не хочет, Ник! – предупредил менталист. – Начал закрываться.

– Я уже все рассказал следователю, – тихо ответил профессор. – И Кире Андреевне. Мне нечего добавить.

– И все же, – мягко сказал я. – Расскажите еще раз. Я не стану пытать вас вопросами или ловить на лжи. И обещать тоже ничего не буду.

Все-таки, профессор заговорил. Он не добавил ничего существенного к рассказу Киры. Убитого Алексея Трубецкого он несколько раз видел на своих лекциях. Даже принимал у него какой-то зачет.

– Маша познакомилась с ним в ночном клубе, – сказал профессор.

– Маша – это ваша внучка? – уточнил я.

– Да.

Дальше профессор так же монотонно рассказал о том, как приехал на дачу, как увидел, что Трубецкой пристает к Маше.

– Я ударил его по голове, – пробубнил профессор, – и оттащил в подвал. Потом перерезал ему горло.

К этому моменту его рассказа я твердо знал две вещи.

Первое – профессор врал. Его слова звучали заученно, в них не было и тени искренних эмоций, не было попытки оправдаться.

Никого он не убивал.

И второе – он боялся за внучку.

Но я не мог понять – почему?

Если Трубецкого убила Маша, а профессор взял вину на себя, то теперь-то чего бояться? Следствие поверило, со дня на день будет суд. Главное – не менять показания и все брать на себя.

Похоже, причина острого страха была в чем-то другом.

– К вам кто-то приходил в тюрьму? – наудачу спросил я.

Не самый логичный вопрос. Тюрьма Петропавловской крепости меньше всего похожа на проходной двор.

Но я попал в точку.

– Нет! – почти крикнул профессор.

Это было так внезапно, что Кира вздрогнула.

– Что вам от меня нужно? – не унимался Лабуаль. – Я убил Трубецкого, я! И отправил его душу в ад!

Вот теперь эмоции били из него через край.

– Уведите меня! – кричал профессор. – Я не хочу говорить с этими людьми!

Он дергал цепь, как будто пытался оторвать ее от стола.

Лязгнула дверь, и вбежал охранник.

– Посещение окончено!

– Я отказываюсь от защиты, слышите! – бесновался Лабуаль. – Я убийца! Только оставьте меня в покое!

– Стоять! – жестко сказал я охраннику.

Так жестко, что он сразу послушался. А я повернулся к Илье.

– Вызови сюда начальника тюрьмы. Как хочешь, но я должен знать, кто приходил к профессору. Может быть, не посетитель. Письмо или записка. Другое сообщение.

– Да ты что, Барон! – попытался образумить меня Илья. – Такого не может быть.

– Ищи. Или я прямо отсюда иду к императору. Так или иначе, я своего добьюсь, ты меня знаешь.

И я добился. Правда, для этого мне пришлось окончательно наплевать на осторожность и использовать ментальную магию на всю катушку. А еще шантаж и угрозы.

Через полчаса все в той же комнате без окон передо мной стояли навытяжку шесть человек.

Все, кто имел доступ к камере профессора.

Я впивался взглядом в лицо каждого из них. Умник без всякого стеснения копался в их памяти. Я видел в их глазах страх и непонимание происходящего, но мне было наплевать. Я снова стал ликтором, который ведет расследование.

Но не узнал ничего.

Ни-че-го.

Никто не приходил к профессору Лабуалю. Никто не передавал ему записку. Никому на магофон не приходило сообщение, адресованное профессору. Никто ничего не передавал на словах. Никто не оказывал на охрану магическое воздействие.

Все мимо.

– Приношу свои извинения, – официальным тоном сказал Илья начальнику тюрьмы.

Начальник почти не слушал его, он смотрел только на меня, и его слегка потряхивало от пережитого.

Сразу видно, что он еще не сталкивался с ликторами.

– Я доложу начальству… – неуверенно начал начальник тюрьмы.

Но я нетерпеливо оборвал его.

– Плевать. Покажи мне камеру профессора.

– Что? – не понял начальник.

Я сделал шаг к нему.

– Покажи мне камеру!

– Барон! – снова попытался остановить меня Илья.

Но я просто отмахнулся от него.

– Не сейчас. Возмущаться будешь потом, дай мне довести дело до конца.

И меня отвели в камеру. Как и все помещения тюрьмы, она была надежно изолирована от магии.

Начальник сам открыл маленькое квадратное окошко в железной двери. Стальные петли звучно лязгнули.

Я заглянул в камеру – она была одиночной. Крохотное помещение, пять на пять шагов. Кровать и привинченный к стене стол. Под потолком небольшое окно, выходящее во внутренний двор тюрьмы. Окно забрано толстой решеткой.

Профессор лежал на кровати. Он не пошевелился, даже когда я заглянул в камеру.

– Я что-то чувствую, Ник! – неожиданно сказал Убийца. – Холод!

Я тоже его почувствовал. Как будто из камеры профессора потянуло ледяным сквозняком.

– Открой, – коротко приказал я начальнику тюрьмы.

Он без споров повернул ключ в замке, и я вошел в камеру.

– Здесь кто-то был, – снова сказал Убийца. – Кто-то мертвый. Но живой.

– Как это? – нахмурился я, оглядывая каждый угол.

Пусто. И нулевой магический фон.

– Как я, – непонятно сказал Убийца.

Но я его понял.

– Ты хочешь сказать, что здесь побывала сущность демона?

– Нет, не демона. Это был человек. Мертвый, но живой. Сущность человека.

– Призрак? – догадался я.

– Да, – подтвердил демон Смерти.

Глава 5

– Призрак? – недоуменно повторил за мной Илья.

Краем глаза я заметил, как дернулся Лабуаль.

– Умник, успокой его! – велел я демону-менталисту.

Чего теперь церемониться? Вся охрана уже в курсе, что на меня их знаменитые сдерживающие артефакты не действуют.

– Призрак? – эхом откликнулся начальник тюрьмы.

В его глазах отражалась крохотная тусклая лампочка, висевшая под самым потолком камеры.

– Да, призрак, – зло подтвердил я. – Что бы это не означало. А теперь быстро выкладывайте – что вы вообще знаете о призраках?

– Ну… они есть, – неуверенно сказал Илья.

– Отлично, – кивнул я. – Еще.

В следующие десять минут я узнал много нового для себя.

Призраки существовали. Хотя большинство людей никогда не видели и не слышали их. Даже очень сильные маги стихий, даже менталисты.

Призраков могли видеть только маги очень редкой направленности Дара.

Видящие. Так они называли сами себя. Они могли видеть призраков, могли разговаривать с ними. И даже иногда подтверждали свои способности. Например, с помощью призраков находили давно забытые клады. Или потерянный еще дедушкой важный документ.

Но все это сейчас было неважно.

– Защита от призраков есть? – спросил я Илью.

– Кажется, есть какие-то артефакты, – неуверенно ответил он. – Барон, ты в самом деле думаешь, что тут замешан призрак?

Но я так не думал. Я это знал. Мне было достаточно почувствовать ледяной холод в камере Лабуаля. Чутье подсказывало мне, что моя догадка верна. А своему чутью я привык доверять, оно меня никогда не подводило.

– Неважно, что я думаю, – сказал я Илье. – Важно принять все меры безопасности. В камере профессора надо установить защитные артефакты, которые не позволят призраку проникнуть сюда.

Я бросил взгляд на профессора. Он сидел, скорчившись на кровати, поджав ноги и обхватив их худыми руками.

– Не положено так сидеть, – сказал ему очнувшийся от ступора охранник.

Лабуаль поспешно опустил ноги на каменный пол.

– Оставь старика в покое, – зло бросил я охраннику.

– Никита… – слабо заговорил профессор, впиваясь в меня умоляющим взглядом. – Как вас по батюшке, я не знаю!

Я изумленно покачал головой.

Речь шла о жизни профессора, а он не мог обратиться ко мне, не узнав моего отчества! Вот оно, воспитание.

– Васильевич, – ответил я.

– Никита Васильевич! Спасите мою внучку, прошу вас! Она ни в чем не виновата!

Он буквально умолял о помощи.

– Я сделаю все, что смогу, Николай Степанович, – кивнул я. – Где я могу ее найти?

– Не знаю, – растерялся профессор. – Дома, наверное. Маша!

Он прикусил губу и уставился в потолок, как будто увидел там свою внучку.

Я машинально поднял взгляд, но увидел только серый бетон с темными пятнами плесени.

Вот демоны!

– Я найду вашу внучку, – пообещал я. – Как только она будет в безопасности, я вам сообщу.

– Да кто тебя снова пустит сюда, Барон? – возразил Илья. – После того, что ты устроил, ворота крепости для тебя закрыты.

– Надо будет – открою, – пригрозил я.

И, поймав испуганный взгляд начальника тюрьмы, понял, что он мне верит.

– Идем, – решил я. – Времени мало. Ты с нами!

Это слова я адресовал начальнику тюрьмы, подкрепив свой приказ коротким кивком.

В коридоре я прижал его к стене и громко, так чтобы до него дошло, сказал:

– У камеры профессора всегда должна дежурить вооруженная охрана. Как минимум, два гвардейца. Маги с Печатями. Понял?

Я терпеливо дождался его кивка.

– Дальше. Прямо сейчас звони своему начальству. Рассказывай все, как есть. И требуй, чтобы в тюрьме установили артефакты, которые защищают от проникновения призраков.

Зрачки начальника тюрьмы расширились.

– Вот он, – я ткнул пальцем в Илью, – поднимет этот вопрос по своим каналам. Если его доклад дойдет до начальства быстрее, чем твой, к тебе будут вопросы. Понимаешь?

Начальник снова кивнул.

– Тогда поторопись. К профессору никого не пускать, кроме врача. Никаких допросов. Ты меня понял?

Начальник кивал, уже ничего не соображая.

– Погоди, Барон! – остановил меня Илья. – Как это никаких допросов? Профессор врет про убийство, это же видно!

– Идем!

Я схватил друга за рукав и почти силой поволок к выходу.

– Кира, идем!

Вот Кира держалась молодцом. Она ни о чем не стала спрашивать, просто поспешила за нами.

* * *

– Что ты вытворяешь, Барон? – покачал головой Илья, когда за нами захлопнулись ворота крепости. – Почему ты не захотел еще раз допросить Лабуаля?

– Да потому что он не скажет ничего нового, – жестко усмехнулся я. – А сердце у старика может не выдержать. И Дар у него слабенький. Видел, как он выглядит? Сравни хотя бы с собой.

Сказав это, я вспомнил о Кире и прикусил язык. К счастью, девушка не слышала моих слов. Или не обратила на них внимания.

– Если мы хотим еще что-то узнать, – сказал я, – надо найти внучку профессора и поговорить с ней.

– Дай, я догадаюсь, – хмыкнул Илья. – С ней говорить тоже будешь ты?

– Ну, не ты же.

– Согласен, – вздохнул Илья. – что-то я размяк, Барон. Забыл о твоей хватке.

– Звони своим подчиненным, – напомнил я. – Нужны артефакты для тюрьмы. А мне нужен адрес внучки Лабуаля. И адреса всех ее подруг и знакомых.

– Сейчас.

Илья отошел в сторону, вытаскивая из кармана магофон.

А я с удивлением прислушался к своему состоянию. Близость крепостных стен больше не действовала мне на нервы. Я не ощущал той тяжести, которая почти придавила меня к земле еще час назад.

Тогда эти стены как будто навалились всей тяжестью мне на грудь. А сейчас – камень и камень. Старый, местами поросший жестким ярко-зеленым мхом. Обычный камень.

– Вы как там, демоны? – спросил я своих постояльцев.

– Отлично, Ник! – откликнулся Убийца. – Что за Печать ты на себе нарисовал?

– Сам толком не знаю, – честно признался я. – Да и неважно. Главное, что она работает. А там разберемся.

– Настоящий мудрец всегда безмятежен даже во время урагана, – сказал Проныра.

– Тебя опять потянуло на философию? – насторожился я. – А чего в поместье помалкивал?

– Наслаждался единением с природой, – ответил маленький демон.

– А еще мудрецам полезно иногда помолчать, правда? – пошутил я. – Но я рад, что ты опять разговорился.

Проныра промолчал, но я чувствовал, что демон доволен.

– Как ты? – спросил я Киру.

– До сих пор не могу прийти в себя, – честно ответила девушка. – Ты был таким жестким с этими людьми. Но, наверное, по-другому было нельзя.

– По-другому было бы дольше, – улыбнулся я.

– Как мы будем искать этого призрака? – спросила Кира.

– Шаг за шагом. Сначала хорошо бы понять, каким боком он замешан в этой истории. Потом я отыщу его и спрошу, чего он хотел от Лабуаля.

Илья закончил разговор и подошел к нам.

– Есть адрес Марии Лабуаль, – сказал он. – И адреса нескольких ее подруг. Она учится вместе с ними. А с одной дружит еще с гимназии.

– Вот, этот адрес мне и давай, – решил я.

– Думаешь, девушка бегает по подругам, пока ее дед в тюрьме? – засомневался Илья. – Скорее уж дома сидит и боится выйти.

– Отлично, – кивнул я. – Съезди к ней домой, убедись в этом. В любом случае, нам надо как можно быстрее проверить все адреса.

– Нет времени, – покачал головой Илья. – Я и так из-за этого дела сегодня забросил работу, а документы не ждут. Давай, отправлю ребят по адресам. Они привезут Марию Лабуаль, а ты пока расскажешь мне, что там у тебя вышло с императором. Между прочим, меня это касается напрямую.

– Расскажу, когда будет время, – пообещал я. – А сейчас давай мне адрес этой подруги. По остальным адресам отправляй своих подчиненных. Но не вздумай сам допрашивать девушку, если не хочешь испортить дело.

– Упрямый ты, Барон, – вздохнул Илья. – И как только я тебя терплю?

– А что тебе еще делать? – усмехнулся я.

– Никита, можно я поеду с тобой? – неожиданно спросила Кира.

– Это будет замечательно, – кивнул я. – Тебя девушка меньше испугается. И легче будет ее разговорить.

– Хорошо, – обрадовалась Кира.

Кажется, она была уверена, что нам повезет, и мы сразу найдем Марию.

Илья отдал еще несколько коротких распоряжений по магофону и продиктовал кому-то адреса. Потом быстро попрощался с нами и уехал, напомнив:

– Жду твоего звонка, Барон! И нам все еще надо поговорить.

Я кивнул другу и вызвал нам с Кирой извозчика. Ехать предстояло довольно далеко – в Полюстрово, на правом берегу Невы.

* * *

– А почему ты решил, что Мария сейчас у подруги? – спросила меня Кира, когда мы ехали по мосту через Неву.

От водителя нас отделяла тонкая пластиковая шторка, и услышать наш разговор он не мог.

– Самое вероятное предположение, – улыбнулся я. – Представь себя на ее месте. Ее молодого человека убили практически у нее на глазах. Ее дед арестован за убийство, а сама она сильно напугана. Сможет она оставаться одна?

– Нет, – покачала головой Кира.

– Ну, вот. Сестры у Марии нет, других близких родственников тоже. А дальние родственники в такой ситуации не помогут. Наоборот, только хуже сделают расспросами. Остается близкая подруга.

– А у княгини Анны Барятинской была сестра, – неожиданно вспомнила Кира. – Слушай, ты же так и не рассказал мне, как спас княгиню Анну. А ведь обещал!

– Да там и рассказывать нечего, – улыбнулся я. – Перепуганные девочки прятались в шкафу. Я успокоил их и попросил сидеть тихо. А потом вывел из дома.

Я не стал рассказывать Кире о том, что делал наверху, в кабинете князя Барятинского. Незачем ей такое слушать.

– Никита, ты много людей убил? – тихо спросила Кира.

Все-таки, она подумала про князя и его жену. Наверняка много раз слышала эту историю от своей опекунши. А та – от слуг своего отца и стражников.

– Порядком, – кивнул я. – В основном, Одержимых. Но бывало всякое. Человек, который связался с демоном – это очень страшно, Кира. И очень опасно.

– Но сейчас почти все аристократы – Одержимые.

– Они играют с огнем, – жестко сказал я. – Но не я придумал этот мир.

– Мне иногда бывает страшно, – призналась Кира и придвинулась ко мне.

– Не бойся, – сказал я, обнимая ее за плечи.

* * *

Подругу Марии Лабуаль звали Анна Свиридова. Она жила в собственной маленькой квартирке на проспекте Петра Великого – в районе, который активно застраивается современными многоэтажными домами.

Я только качал головой, глядя на пролетающие за окном машины высотки.

– Район для столичной молодежи и приезжих, – с улыбкой объяснила мне Кира. – Крохотные квартирки, зато недорогие и отдельные. Много парков и магазинчиков. Сейчас на всех окраинах активно строят такие районы. Столица растет с каждым годом.

Район, и в самом деле, был зеленым. А в Полюстровском парке я заметил несколько детских площадок с качелями и горками. И везде было полно малышни – мамы вывели детей на вечернюю прогулку.

– Приехали, ваша милость!

Водитель остановил машину возле угловатой высотки. Я задрал голову – ничего себе, восемнадцать этажей! А я еще мельком удивился четырехзначному номеру квартиры, когда взглянул на адрес.

Теперь понятно. В одном этом доме жило столько же людей, сколько во всем Холмске.

Мы поднялись в лифте на шестнадцатый этаж. В длинный общий коридор выходило несколько совершенно одинаковых дверей. Они отличались друг от друга только номерами и разноцветными ковриками.

Ага, вот и квартира Свиридовой!

Я нажал кнопку, и в глубине квартиры прозвучала резкая трель звонка.

Я услышал легкие, торопливые шаги, а потом – шумное дыхание. Кто-то стоял за дверью. Этот человек сильно волновался, но открывать не спешил.