Текст книги "Основной рубеж"

Автор книги: Алекс Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Орлов Алекс
Основной рубеж (Тени войны – 5)

Алекс Орлов

Основной рубеж

Фантастический роман из серии "Тени войны"

1

... Занятия закончились рано, и вся группа направилась в кафе "Молочный Том", чтобы отметить окончание курса. Третий, заключительный, семестр, был успешно пройден, и впереди их ждала выпускная практика.

Радовалась вся группа, только один Тони Гарднер улыбался через силу. Для него учеба уже закончилась. Почему? А потому, что он был горбат. Когда Тони сидел за столом, подперев голову руками, казалось, что он просто сутулится, но стоило ему подняться, как его уродство сразу бросалось в глаза При этом даже Шина Познер, самая малорослая курсантка, оказывалась на полголовы выше Тони Гарднера.

В Школу армейского резерва Тони попал благодаря долгим и трудным хлопотам своего дяди – Вильяма Першинга.

Генерал Першинг командовал бригадой пограничных рейнджеров и имел нужные связи. Многие его одногруппники служили в вышестоящих штабах, и с их помощью Вильям Першинг сумел устроить своего племянника в эту Школу.

Тони хорошо запомнил тот первый день на медицинской комиссии, когда врачи только переглядывались и качали головами. "Пусть делают что хотят, – сказал тогда седой профессор, – но я буду отстаивать свое мнение". И написал, что Тони не годен ни к обучению, ни к службе и что ему лучше жить на пенсию.

Другой бы обиделся, но не Тони. Он привык к косым взглядам преподавателей в средней школе. К искреннему удивлению в их глазах, когда он блестяще отвечал урок и легко решал самые сложные задачи. Тони недоумевал, почему они считали, что горб делает человека дебилом. Да, он уродлив, но его голова в полном порядке.

Одноклассники смотрели на горбуна кто с насмешкой, кто с состраданием, но Тони предпочел бы, чтобы его не замечали вовсе.

Особенно его задевали брезгливые взгляды школьных красавиц, которые демонстративно переходили к противоположной стене, когда Тони шел по коридору.

Отношение окружающих приучило Гарднера замыкаться в самом себе и уходить в собственный мир фантазий, где он, Тони Гарднер, был высоким, стройным и сильным парнем.

В этом мире он мог гулять с красивыми девушками, играть в футбол, плавать в бассейне. Он придумывал себе друзей, новые приключения. Иногда Тони помещал в свои фантазии кого-нибудь из одноклассников, но только тех, кого считал достойными этого. Например, Молли Питере – невысокую тихоню, которая единственная, разговаривая с Тони, смотрела ему в глаза, а не на уродливый горб.

Раз в три месяца мать возила Тони на прием к доктору Майеру, наблюдавшему мальчика с самого рождения. Доктор Майер заставлял Тони раздеваться, ощупывал его горб и неизменно говорил: "Прекрасно, прекрасно..." Затем позволял Тони одеться, а пока тот одевался, что-то писал в пухлой истории болезни.

После осмотра Тони выходил в коридор, и к доктору заходила мать – Анна Гарднер. Доктор Майер сообщал ей, что ухудшений нет, а это, по его словам, было самое главное. Мать выходила, и они возвращались домой. Мать – к невеселым вдовьим мыслям, а Тони – к своему придуманному миру.

Иногда в своих фантазиях Тони Гарднер встречался с отцом.

Отец представлялся ему могучим и сильным мужчиной в летном комбинезоне. Вот только представить лицо своего отца у Тони не получалось. Дома не осталось ни одной фотографии.

Мать говорила, что, когда он погиб, пришли люди из тайных служб и забрали все семейные архивы. Кем был отец и как он умер, мать не рассказывала. Однажды Тони подслушал телефонный разговор матери и дяди Вильяма. Дядя Вильям тогда сказал: "Я всегда говорил, Энни, что Сэм выбрал не ту сторону, за что и поплатился..."

Что означали слова "та сторона", Тони Гарднер не знал, да и не особенно интересовался.

Шли дни, похожие один на другой. Дни складывались в месяцы, месяцы в годы. Тони с отличием закончил среднюю школу и пребывал в некоторой растерянности. Что делать дальше?.. Как ему применить себя на Кириосе?..

Вариантов было немного. Самый простой – жить в свое удовольствие на пенсию, которую ему выделил Медицинский страховой фонд. Но какие удовольствия у инвалида?

Можно было заняться живописью. Тони неплохо рисовал и всегда получал призы на школьных выставках.

Хотя выбор был небольшой, он так и не остановился ни на чем определенном. Мать обещала подключить дядю Вильяма, но Тони не представлял себе, чем может помочь генерал, гонявшийся за космическими контрабандистами. Однако он ошибся.

Однажды мать вернулась с работы с сияющим лицом. Тони никогда не видел ее такой счастливой и поэтому был очень удивлен.

– Что случилось, ма? Ты вся светишься, как будто тебя выбрали "Мисс Кириос"...

Анна Гарднер подошла к сыну и, поцеловав его в лоб, сказала:

– Тони, дядя Вильям устроил тебя в военную школу...

– Какую школу, ма?.. Зачем мне школа?..

– Школа армейского резерва. Она существует только два года. Когда ты ее закончишь, у тебя будет шанс получить место в армии. Конечно, ты вряд ли станешь пилотом, но сможешь служить в администрации или в частях снабжения. Так сказал дядя.

– Могли бы для начала посоветоваться со мной... – недовольно пробурчал Тони. На самом деле он был ужасно рад. Он слышал о ШАР и видел ее курсантов, но чтобы попасть туда на учебу... Об этом он и не мечтал.

– Окей, мам, я буду там учиться.

– Но ты еще должен сдать вступительные экзамены. Хотя с твоими способностями это не проблема.

– Да, мам. Не проблема, – согласился Тони и чмокнул мать в щеку. Поблагодари дядю Вильяма от моего имени.

– Мог бы и сам поблагодарить. Он ведь сделал это не для меня...

– Ты же знаешь, мама, что мы с дядей не испытываем друг к другу никаких родственных чувств...

– И это очень плохо, Тони. Кроме меня и дяди Вильяма, у тебя никого нет.

– Ну хорошо, ма, я позвоню ему... Из своих тайных мыслей Тони вытащил голос Лео Берджеса:

– Ты что, Пацифик, уснул, что ли?..

Все засмеялись над шуткой Лео. Походка Тони действительно напоминала передвижение боевого робота "Пацифик". Улыбнулся и сам Тони. Правда, улыбка вышла кривоватой.

– Ужас. И зачем ему нужно тащиться вместе со всеми? – сказала Бренда Сантос шедшему рядом с ней Филиппу Конхейму.

– Ну ты же понимаешь, что он учится в нашей группе. Он такой же курсант инвалиды должны себя как-то реализовать, – неопределенно ответил Филипп.

– Но зачем же лезть в элитные учебные заведения?.. Он мог бы что-нибудь... Ну я не знаю. Вязать, например, или выпиливать... Я как-то посещала выставку поделок инвалидов. Там были просто потрясающие вещи. Все посетители что-нибудь обязательно покупали. Я сама купила замечательную салфеточку – до сих пор у меня где-то валяется...

Группа двигалась по асфальтированной дорожке, проходящей через небольшой ухоженный парк. День был солнечный, и в парке было много отдыхающих. По траве бегали дети и пытались ловить разноцветных бабочек. Люди постарше сидели на скамейках и читали газеты. Кое-кто дремал, пригревшись на солнышке.

Девушки срывали цветы, смеялись и обсуждали возможности, которые дает женщине служба в армии. Парни спорили о достоинствах истребителя "вампир".

Тони вдохнул чистый воздух парка и вдруг явственно понял, что ему не следует идти вместе со всеми.

Учеба закончилась, и теперь никто не обязан терпеть его в своей компании. Группу объединяла будущая выпускная практика, где курсанты должны быть вместе еще целый месяц, но это для нормальных. А для Тони учеба уже закончилась.

По всем теоретическим дисциплинам он получил высший балл. Занятия на тренажерах давались сложнее, но и они были зачтены. Свой диплом Тони мог получить хоть завтра и... снова, надеясь на дядю Вильямса, искать себе место...

– Эй, Гарднер, ты чего остановился? – крикнул Лео Берджес.

– Что-то плохо себя чувствую. Пожалуй, пойду домой...

– Ну ладно... – кивнул Берджес.

Тони свернул с тропинки и, сев на скамью, посмотрел вслед удаляющимся одногруппникам. Бывшим одногруппникам.

– Пока, Тони!.. – крикнул Филипп Конхейм и помахал рукой.

Тони помахал ему в ответ и невольно задержал взгляд на фигуре Бренды Сантос. Даже военный брючный костюм не скрывал ее совершенных форм.

2

... Когда Филипп и Бренда догнали основную группу, девушка громко сказала'

– Ну наконец до нашего Пацифика дошло, что он здесь лишний.

– А мне Тони сказал, что плохо себя чувствует, – заявил Лео Берджес.

– Он хотя и горбун, но понятливый парень, – объяснил Филипп.

– Каким бы умным и понятливым он ни был, мне он противен, – скривилась Бренда. – И этот взгляд исподлобья... Фу!..

Впереди показалось чистенькое кафе "Молочный Том".

– Кто сегодня платит? – спросила Шина Познер.

– За тебя, крошка, могу заплатить я... – подал голос жгучий брюнет Джон Бриндо.

– Ну конечно. Заплатит за молочный коктейль, а потом распускает руки, как будто подарил целое кафе...

Все громко рассмеялись.

– Ты злючка, Шина. Если тебе не нравлюсь я, тогда, может, подошел бы Гарднер?

– Может, и подошел бы... По теории у него высший балл.

– Не знал, что тебя интересует виртуальный секс, – съязвил Джон.

Продолжая болтать о пустяках, курсанты зашли в кафе, а Тони Гарднер продолжал сидеть на скамье и предаваться невеселым мыслям.

– Привет, солдат...

Тони повернул голову. На противоположном конце скамейки сидел пожилой человек.

– Здравствуйте... – вяло ответил Тони, всем своим видом показывая, что он не расположен ни с кем разговаривать.

– Почему ты не пошел с остальными?

Тони снова посмотрел на старика, удивляясь его настойчивости. Он уже хотел встать и уйти, но что-то его остановило.

– Разреши, я сяду поближе, Тони Гарднер?

– Откуда вы знаете мое имя? – удивился Тони.

– Прочитал на твоем кармане, – указал старик. Тони улыбнулся. Он совсем забыл, что его имя написано на бирке кителя.

– А ты думал, я читаю мысли? – засмеялся старик.

– Да, – кивнул Тони, – сначала подумал.

– Ну так ты не ошибся... – невозмутимо добавил старик и замолчал, отвернувшись от курсанта, глядя на играющих в мяч детей. Он облокотился о массивный набалдашник старой трости и практически повторял сгорбленную позу Тони.

– Послушайте, сэр...

– Что?.. – повернулся к курсанту старик.

– Я хотел вас спросить: о чем я сейчас думаю?

– Ты считаешь, что я лгу, и решил меня проверить?

– Нет, сэр, нет, конечно... – смутился Тони.

– Я могу читать мысли, но и без этого ясно, о чем ты можешь думать. Ты в который уже раз сокрушаешься, что родился уродом, и продолжаешь жалеть себя и терзать этим. Ты наслаждаешься своей болью. Это и есть самая страшная болезнь и уродство, а вовсе не твой горб.

– Что вы такое говорите? Вы старый человек...

– И смеюсь над тобой? Ничуть не бывало. Я намеренно стараюсь тебя обидеть, чтобы пробудить интерес к собственной персоне. – И старик улыбнулся Тони приветливой улыбкой.

– Я... Я вас не понимаю... – В голове у Тони все перемешалось, он не знал, что и думать. Однако старик действительно заинтересовал его.

– Не пытайся ничего объяснить самому себе с точки зрения обывателя: "Кто этот старик?", "Почему подошел ко мне в парке?" Я тебе скажу только одно: твоя проблема не в горбе, а в голове...

– А, знаю я все эти байки – не думать об уродстве, представить себя свободным. Эта чепуха годится для тех, кто решил от отчаяния залезть в петлю, но я, будьте уверены...

– Ты не понял... – перебил Тони старик. – Я имею в виду не психологические этюды, у которых тоже есть определенная ценность. Я говорю о реальном положении вещей. Понимай меня буквально – твоя проблема не в горбе, а в голове...

– Объясните подробнее...

– Ну не в парке же?

– А где?..

– Тут недалеко мой дом. Нора старого отшельника, – улыбнулся старик. Пойдем, я угощу тебя чаем и заодно отвечу на все твои вопросы

– Ну что же, пойдемте, – согласился Тони. Он поднялся со скамьи и заковылял рядом со стариком. – А как вас зовут, сэр?

– Меня? – Казалось, старик был немного удивлен. – Ну... называй меня Парацельс.

– Парацельс?.. Странное имя, но я его где-то слышал.

– Вот именно.

– Сколько вам лет, мистер Парацельс?

– А как по-твоему, сколько?

– Сначала я подумал, что восемьдесят...

– А теперь?..

– Наверное, не больше шестидесяти.

– А как ты определяешь возраст? По бороде? – улыбнулся старик.

– Нет, сэр. Сначала вы были сгорблены, как я. Тогда я подумал, что вы старый. Но походка у вас как у молодого, значит, вы не такой уж и старый...

– Ты проницательный парень, Тони, – улыбнулся Парацельс и незаметно переменил тему разговора.

Он задавал вопросы о семье, об увлечениях, о военных дисциплинах, которые курсанты изучали в школе, и Тони говорил без умолку, забыв о своем горбе.

– Ну вот мы и на месте, – сказал старик, указывая на небольшой двухэтажный дом, стоящий в окружении старых каштанов.

– Ого, мы уже на окраине города! – удивился Тони. – Я даже не заметил, как мы пришли.

– Чтобы скоротать время, не нужно быть волшебником, достаточно быть просто хорошим собеседником, – объяснил старик. – Милости просим в гости, мистер Гарднер.

Парацельс отворил тяжелую дверь, и они оказались внутри дома.

– Вы не запираете дверь на замок, сэр? – удивился курсант.

– А зачем?

– К вам могут забраться воры... Вон у вас сколько старинных вещей. – Тони взял со старинного комода статуэтку и погладил древний металл. – Это бронза? спросил он.

– Да, бронза.

– Настоящая? Никогда еще не видел ничего подобного, – признался Тони.

– Почему ты пошел в военную школу, Тони, ведь в душе ты художник?

– Наверное, художник, сэр, – кивнул молодой человек. – Но художник сидит в каждом инвалиде вроде меня, а так хочется быть нормальным и не думать о всяких там образах. Одним словом, жить в реальном мире.

– Давай присядем, Тони, и я угощу тебя моим фирменным чаем, – сказал Парацельс и вышел из зала в другую комнату.

Тони сел за массивный, потемневший от времени стол и начал рассматривать жилье своего нового знакомого. В воздухе висел какой-то странный аромат. Так обычно пахло в фитоаптеках, где продавали лекарственные травы. Тони поднял голову и увидел висящие под потолком засушенные букеты. Видимо, они и распространяли этот пьянящий запах.

Появился мистер Парацельс, держа в руках две дымящиеся чашки.

– Ну вот, готово, – сказал старик и поставил чашки на стол, затем сел сам. – А что, Тони, так ли уж хорошо жить в реальном мире?

– Не знаю, сэр. Я не пробовал.

– Ты хочешь быть высоким, сильным и чтобы девушки вроде Бренды Сантос обращали на тебя внимание?

– Да, сэр.

– Ну так избавься от своего горба...

– Увы, сэр, это невозможно. Доктор Майер...

– Кто такой доктор Майер?

– Это врач, который наблюдает меня

– Наблюдает тебя? И давно?

– С самого рождения.

– И что же, он не может помочь тебе, этот доктор Майер?..

– Не может, – покачал головой Тони. – Доктор Майер говорит, что у меня очень тяжелый случай и никакие операции мне не помогут.

– Может, он плохой врач?

– Нет, он хороший врач, сэр. Все стены его кабинета завешаны дипломами и лицензиями. Некоторые даже в золотых рамках.

– Ну тогда конечно... – кивнул Парацельс. – Может, тебе самому попробовать?

– Что попробовать?

– Избавиться от горба.

– Но как? – удивился Тони.

– Видишь ли, сынок, наше тело есть только отражение того, как мы его себе представляем. – Старик прихлебнул горячий чай и сказал: – Ох, сегодня хороший получился...

– Объясните, я не понимаю...

– Ну, пока ты будешь считать себя горбуном, ты им и останешься

– А как перестать считать себя горбуном, сэр, если ты горбун?..

– Нужен метод и долгие тренировки. Годы тренировок...

– Через годы, сэр, мне будет все равно, горбат я или нет. Я хочу быть стройным сейчас, пока я молод... – На глаза Тони навернулись слезы.

– Я вижу, "змея" берет верх и над твоим разумом, – задумчиво проговорил Парацельс.

– Какая еще "змея"? О чем вы?

– "Змея", которая сидит внутри тебя, сынок. Она свернулась клубком в гнезде, которое свила себе. Ей тепло и хорошо. Она пожирает твою жизнь и вполне этим довольна. А ты?.. – Старик пристально посмотрел на своего гостя, и Тони показалось, будто где-то в спине что-то действительно шевельнулось. Он невольно заерзал на стуле.

– Что? Почувствовал?.. – улыбнулся Парацельс.

– Д-да... – еле слышно ответил Тони. Под взглядом старика ему вдруг стало нестерпимо жарко. – То есть, сэр, в моем теле... живет паразит?..

– Не в твоем теле, а в тебе, – пояснил Парацельс. – Если бы он жил в твоем теле, доктор Майер обязательно бы его нашел. Потому что такие случаи описаны в его книжках, а других случаев он просто не замечает. Голова доктора Майера, сынок, ограничена картонными крышками учебников по медицине.

– Что же можно сделать с этим... этой "змеей", мистер Парацельс?

– Ее можно заставить уйти, сынок.

– И... у меня не будет горба?..

– Конечно.

– Это не похоже на то...

– Что говорил доктор Майер?.. – закончил старик мысль Тони. Тот молча кивнул.

– Итак, подведем итог, Тони. Ты молод и хочешь стать здоровым немедленно, полагая, что жизнь в материальном мире, где правят гормоны, голод и золото, сделает тебя счастливым. Так?..

Тони кивнул.

– Ты считаешь, что получить метод и практиковать его многие годы – это скучно и... неизвестно, получится ли...

Тони снова кивнул.

– Находясь в здравом уме и твердой памяти, ты делаешь свой выбор?

– Вы что это, серьезно?.. – не удержался от вопроса Гарднер.

– Сынок, не старайся казаться глупее, чем ты есть. Ты и так все понял Если тебе нужно время подумать, я могу...

– Нет-нет, мистер Парацельс, я сделал свой выбор.

– Тогда допивай свой чай и пойдем на второй этаж. В мой кабинет.

3

Старик велел Тони раздеться до пояса и внимательно осмотрел его горб. Затем постучал пальцем по изогнутому позвоночнику пациента и прислушался.

– К чему вы прислушиваетесь, сэр?

– Я проверял, проснулась ли "змея", – пояснил Парацельс и, отвечая на немой вопрос Тони, добавил: – Она проснулась.

Старик достал из шкафчика какие-то баночки с разноцветными жидкостями и стал их смешивать на плоском медном блюде.

– Что это? – спросил молодой человек, подходя ближе.

– Этот бальзам лишит "змею" возможности сопротивляться. Ну-ка повернись спиной.

Тони послушно повернулся, и Парацельс начал растирать его спину приготовленной смесью. В ноздри ударил резкий запах. Тони громко чихнул.

– Ну вот, ей уже не нравится, – тихо проговорил старик. Он закончил намазывать Тони и вытер руки о кусок замши.

– У меня начинает болеть горло... – пожаловался молодой человек.

– Ничего не поделаешь, солдат. Придется потерпеть. Ложись на кушетку на бок, а я подставлю тебе вот это. – С этими словами Парацельс поставил возле кушетки жестяной таз.

– Меня что, будет рвать?

– Нет, тебя будет не рвать, сынок. Тебя будет выворачивать вместе с кровью... – пообещал старик.

Где-то далеко в сознании Тони мелькнуло чувство страха.

– Вы меня пугаете, сэр... – уже как-то вяло проговорил он.

– Нет, сынок, я пугаю не тебя, а ее... – уточнил Парацельс. Он подошел к Тони ближе и положил ему на голову руку. Рука старика оказалась невыносимо тяжелой и горячей.

– Как твое имя?! – резким голосом спросил Парацельс. От этого голоса у Тони заложило уши. Он уже хотел было ответить, как его зовут, но внезапно проговорил совершенно чужим голосом:

– Оставь... меня... в покое... старик...

– Как твое имя?! – снова повторил Парацельс, и его рука стала еще тяжелее.

– Гай... Юлий... Цезарь... Отстань от меня... – проговорил кто-то внутри Тони.

Парацельс положил вторую руку на горб Тони и повторил свой вопрос.

– Старик!!! – завопил некто. – Прекрати, мне же больно!.. Ну ладно, я скажу тебе, я Фог...

– Не очень удачное имя для "змеи"... – проговорил Парацельс. – Фог!..

– Ай! Ну пусти, старик, оставь этого мальчишку мне...

– Фог! Выходи! – резко скомандовал Парацельс.

По телу Тони пробежала первая рвотная конвульсия.

– Не выйду, Пар-р-рацельс-с!.. Я скорее убью мальчишку!.. – визгливо проорал Фог.

– Силами, данными мне свыше, я заклинаю тебя, дитя "змеи": выходи!.. Голос Парацельса загремел под сводами комнаты, и казалось, стекла задрожали от такой силы.

– Ай! А-а-а!.. – Тело Тони затряслось и забилось о кушетку. Затрещали кости, а из горла вырвался какой-то булькающий звук.

"Он убьет меня... – промелькнуло в сознании у Тони. ~ Они оба убьют меня..."

Тело содрогнулось в последний раз, и изо рта изверглась коричневая кровавая масса. Она полилась в таз и на одежду удерживающего Тони Парацельса.

– Кажется, я умираю, сэр... Столько крови... – неожиданно пришел в себя Гарднер.

– Не бойся, Тони, это дурная кровь...

Очередной приступ сотряс тело. Внутри Тони что-то оторвалось и с металлическим лязгом упало в таз.

– Ну вот, "змея" покинула твое тело, – сказал Парацельс и разжал свои стальные объятия. Тони почувствовал, что может дышать. Он попытался глубоко вздохнуть, но закашлялся.

– Не делай пока глубоких вдохов. Твои легкие еще не привыкли к большому объему, – предупредил старик. Тони приоткрыл глаза и увидел перемазанного в крови улыбающегося Парацельса.

– Спи... – сказал старик, и Тони тотчас заснул.

4

... Полицейский автомобиль стоял на обочине шоссе, и его синяя мигалка яркими вспышками фиксировала длинные струи дождя.

Поеживаясь от непогоды, полицейский нагнулся к лежащему на шоссе человеку и проверил у него пульс.

– Эй, Реми Он еще жив, вызывай "скорую помощь"! – крикнул он своему напарнику.

Пока Реми вызывал "неотложку", Ганс Пайпер, так звали первого полицейского, сходил к машине и принес запасной дождевик. Он накрыл им лежащего человека и, посчитав, что сделал все возможное, вернулся в машину.

– Сказали, что через семь минут будут здесь, – сообщил Реми, убирая передатчик. – Чего он босой-то?

– А кто его знает? Может, долбануло машиной так сильно, что ботинки соскочили. Такое случается. Помнишь того, на окружной дороге?.. Так он вообще в одних трусах остался, когда его протащило сквозь лобовое стекло.

– И выжил...

– Да, выжил и подал на нас жалобу, что уперли его бумажник... Дай закурить.

– Кури свои.

– У меня кончились. Не жадничай, Реми, дай сигаретку...

Реми достал из кармана смятую пачку и протянул напарнику.

– Какой позор, Реми, курить "Кан-Кан". Ты же сержант...

– Не нравится, не кури. – И Реми протянул руку, чтобы забрать свои сигареты.

– Ладно-ладно. Ты хороший товарищ, Реми, спасибо.

В темноте одна за другой щелкнули две зажигалки.

– Не похоже, чтобы его сбили, Ганс, – продолжил разговор Реми, глядя через лобовое стекло на прикрытое дождевиком тело. – Если бы его стукнули так, что он переобулся, тело лежало бы в кювете метрах в тридцати от дороги.

– Ну ты грамотей, – покачал головой Ганс. – Его могли сбить, а потом ограбить... Слушай, – Ганс потянул носом, – а чем это пахнет?..

– А чем пахнет? Я не чувствую...

– Пахнет хорошим табаком... Мы курим твое дерьмо, а пахнет хорошим табаком... Ах ты сукин сын, – начало доходить до Ганса Пайпера, – мне дал "Кан-Кан", а сам курит "Каравеллу"!.. Пошел вон из машины, жмот! – И Ганс стал выталкивать Реми под дождь.

Появление "скорой помощи" спасло сержанта от расправы.

Полицейские вышли из машины и помогли санитарам загрузить пострадавшего в "неотложку".

– Наверняка его ограбили, – глядя на отъезжающую машину, сказал Реми. – Он же в одной пижаме остался...

– Ладно, Реми, забудь. Теперь это уже не наше дело, и вообще, давай-ка покурим твою "Каравеллу"...

5

... В больничной палате было тихо. Дежурный светильник едва освещал помещение и неподвижно лежащего на койке человека.

Пациент был облеплен датчиками, тянущими свои хвосты к большой железной коробке.

Коробка мигала лампочками и время от времени попискивала, выдавая бумажную ленту со сложными значками.

Дверь открылась, и в палату вошли трое – молодая медсестра и два врача.

– Тэкс-тэкс, – сказал тот, что был постарше, и посмотрел на бумажную ленту. – Оч-чень любопытно. Полюбуйтесь, коллега.

Второй врач, помоложе, тоже взглянул на ленту и сказал:

– Ага... Действительно любопытно... Дверь в палату приоткрылась, и раздался голос старшей медсестры:

– Доктор Перес, вас просят зайти в ординаторскую. На минуточку...

– Уже иду, – ответил тот, что постарше, и, обращаясь к своему коллеге, сказал: – Подождите меня здесь, Гийом. Я вернусь, и мы продолжим.

Едва за Пересом закрылась дверь, молодой врач обнял медсестру и с жаром прошептал:

– Ну так как, Сюзи, насчет поездки за город? Я обещаю тебе водопад наслаждений... – И доктор Гийом привлек Сюзи к себе, намереваясь ее поцеловать.

– Ой, кажется, он приходит в себя... – Сюзи вывернулась из его объятий, и в это время послышались шаги Переса. Он вошел в палату и пробубнил:

– Идите и вы, Гийом. Нужно подписать обращение.

– Что за обращение?

– Ну, из-за того миллионера, что умер неделю назад... Его родственники подали на нас в суд.

Как только Гийом вышел из палаты, доктор Перес подскочил к медсестре и, схватив ее за грудь, прошептал:

– Ну так как насчет моего домика у озера, Сюзи? Жена уехала на целый месяц. Я обещаю тебе прибавку к жалованью и самый удобный график дежурств... Доктор Перес привлек девушку к себе и попытался ее поцеловать.

– Пациент, сэр, он приходит в себя... – повторила свой прием Сюзи.

В коридоре послышались шаги, и вместе с доктором Гийомом в палату вошел санитар со сканером.

– Надо снять показания для идентификации, мистер Перес. – объяснил санитар. – Из полиции звонили уже два раза...

– Не возражаю. Сюзанна, помогите ему.

Медсестра наклонилась над пациентом и приподняла ему веко. Санитар поднес сканер и сфотографировал изображение радужной оболочки.

– Все, спасибо, – поблагодарил санитар и вышел в коридор.

Добравшись до своего поста, он передал сканер человеку, сидящему возле компьютера.

– Что, принес?

– Да, Лео, можешь скачивать. Лео перенес информацию в компьютер и вывел изображение на экран.

– Так, отлично. Сейчас узнаем, что это за птица. Он вообще как?..

– Они сами не знают. То говорят, у него пневмония, то гематомы от ушибов. Короче, посередине Сюзи, а по бокам два этих жеребца, какая тут работа...

– Ну понятно, – улыбнулся Лео. – Ага, вот. Можешь звонить в полицию. Вот его данные: Тони Гарднер... Так... Так... Что за бред?.. Постой, Макс, не звони. Тут накладочка...

– Что за накладочка?.. – спросил Макс, положив трубку обратно.

– Тут написано, что он горбатый...

– Какой?

– Горб у него. Большой горб. Должно быть, информацию в базу данных заносил какой-нибудь кретин...

6

... Доктор Майер сидел в своем кабинете, пребывая в хорошем расположении духа после второго завтрака. Положив ноги на стул для пациентов, он курил сигару и пускал к потолку красивые кольца дыма.

Зазвонил телефон. Майер поморщился и снял трубку:

– Доктор Майер у телефона.

– Привет Венус, как дела?..

– А, привет. Ты отвлекаешь меня от дела, так что давай покороче.

– Хорошо. К нам поступил пациент без документов. По анализам крови и радужной оболочке он числится Тони Гарднером. Это твой парень?

– Да, я наблюдаю за ним уже давно.

– Тогда объясни, почему в истории болезни написано, что этот парень горбатый.

– Потому что так оно и есть.

– Венус, ты должен приехать к нам, чтобы разобраться, что это за человек, а то полиция нас уже замучила. Они подозревают, что кто-то специально ввел в компьютер неверные данные и выдает себя за другого человека...

– Вообще-то я сейчас на работе... – напомнил Майер.

– Ты хочешь, чтобы за тобой приехали на полицейской машине?

– Окей, Перес, ты меня уговорил. Я еду...

... Когда доктор Майер вошел в палату, пациент был уже в сознании. Он узнал Майера и поздоровался:

– Здравствуйте, доктор.

– Здравствуй, Тони, – ответил ему доктор Майер и, сделав еще несколько шагов, подошел к койке.

– Что вы с ним сделали? – удивленно спросил Майер у Переса.

– Да ничего мы с ним не делали, – пожал плечами тот. – Несколько восстановительных инъекций, вот и все. Парня подобрали на дороге. Его сбила машина.

– Тони, что с тобой произошло?.. Куда подевался... ну, то, что было... обратился Майер к пациенту.

– Меня лечил какой-то старик... Он сказал, что может помочь, и вот...

– Какой ужас, опять эти знахари без лицензий! Перес, нужно немедленно сообщить в Ассоциацию врачей!.. Мы привлечем этого мерзавца к суду! – не на шутку рассердился доктор Майер.

– За что же его судить, доктор? – подал голос Тони. – Он же помог мне...

– Да какое это имеет значение? Он подрывает устои нашей медицины! Тони, ты должен сообщить нам его адрес.

– Я бы сообщил, но я не помню. Я даже не помню, как попал в больницу.

Майер вопросительно посмотрел на доктора Переса. Тот утвердительно кивнул. Венус Майер тяжело вздохнул и сел на стул рядом с кроватью Тони Гарднера.

– Ну ладно. Поскольку преступление уже совершено, давайте хотя бы осмотрим жертву. Как ты себя чувствуешь, парень?

– Спасибо, доктор, хорошо. Вот только спина и грудь сильно болят. Даже дышать тяжело.

– Что со снимками? – опять повернулся к Пересу доктор Майер. Тот молча передал ему папку со снимками. Майер долго их рассматривал, затем вернул папку Пересу.

– Сэр, теперь вы перепишете результаты медкомиссии? – с надеждой в голосе спросил Тони.

– Какой комиссии? – не понял Майер. Он все еще пребывал в легкой растерянности.

– Ну я же закончил теоретический курс Школы армейского резерва, а на практику меня не выпустили из-за горба! Теперь горба нет...

– Послушай, Тони, ну зачем тебе это? Ты знаешь, куда посылают команды из этой дурацкой школы? – раздраженно спросил доктор Майер. У него было ощущение, что, избавившись от своего горба, Тони обманул своего врача.

– Куда?

– Спроси у доктора Переса. Его клиника занимается ранеными с пограничных застав на Анеоне.

– В прошлом году, молодой человек, – заговорил доктор Перес, – у нас на излечении был практически весь выпуск вашей школы. Банда контрабандистов стерла их заставу в порошок. Из восемнадцати раненых выжили семеро, и только двое из них оказались в состоянии продолжить службу. Самому старшему из выпуска было двадцать три года.

– Где это было? – спросил Тони.

– На Сакефе, – ответил за Переса доктор Майер. Он посмотрел на своего теперь уже бывшего пациента и добавил: – Я вижу, наши слова не произвели на тебя должного впечатления. Что ж, – развел он руками, – мы с доктором Пересом напишем, что ты здоров как бык, – и двигай на свою практику...

7

... Начальник учебного отдела ШАР майор Хирш долго рассматривал принесенный бланк врачебного обследования курсанта Гарднера и качал головой:

– Надо же, как наука-то шагнула вперед. Помню, при захвате пиратского корвета я получил контузию позвоночника, и что ты думаешь? Лежал на вытяжке три недели. А тут, – майор снова посмотрел в документ, – вырезали целый горб и через три дня парень уже здоров.

– Его не вырезали, сэр, его просто выпрямили, – пояснил Тони.

– Вот я и говорю, – продолжал майор, – был урод уродом, а теперь ты стал таким красивым и стройным парнем... Да, курсант, я преклоняюсь перед наукой. Такие чудеса творят. – И, взяв из стопки чистый бланк направления, майор поставил несколько закорючек.