Текст книги "Истинная для Грифона (СИ)"

Автор книги: Алекс Найт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 20

Виттор Дрейсон.

Запланированная на пару дней поездка, растянулась на все две недели. Внезапная смерть главы города Арнас оказалась убийством. Виттор не зря провел это время. Ему удалось выяснить, что разбойники действуют организованной сетью, которую Виттор безжалостно нейтрализовал. И вроде все, сеть уничтожена, а не покидало ощущение, что это лишь отвлечение, обманка. Что назревает что-то опасное, крупное, серьезное. Тем более, из донесений, он знал, что в других провинциях тоже неспокойно.

Виттор не привык не доверять своему чутью, потому отдал приказ провести проверки на боеготовность стражи города, назначил учения в столице. Пусть считают, что это обычная проверка. Главное, что в случае, если предчувствия подтвердятся, его провинция будет готова к обороне. Зеленый Источник слабеет без Хранителя, а следом за ним и Золотой Источник теряет силу. И Сардания и Сарфан, их ближайшие соседи, только и ждут подтверждения слухов об ослаблении силы Великого леса, защищающего границы страны.

В стране назревал кризис, даже возможная война, а все его мысли так или иначе возвращались к Насте. Он привык контролировать свою жизнь, привык, что все его время посвящено делам провинции. Потому и отношения с женщинами сводились лишь к сексу. Товарно-денежные отношения, он обеспечивает любовницу, она удовлетворяет его мужские нужды. Не было бы этих нужд, не было бы рядом и женщины, его больше интересовали проблемы его земель. Единственное, что бы изменило текущее положение, это беременность любовницы. Но пока ничего подобного не происходило.

После смерти отца, он перенял все дела, хотя был далеко не готов к бремени власти. Работал, искал поддержку, развивал свои силы, чтобы хоть немного догнать сюзеренов других провинций, что были старше него, а потому сильнее.

Потом появилась Настя. Его истинная пара и человек, что раньше считалось невозможным. Раньше он даже не мог представить, что ляжет в постель с человеком, а сейчас не интересовался никем, кроме нее. Он не мог насытиться ей, даже терял контроль над второй сущностью, чего с ним никогда не бывало. А она, казалось, делала все, чтобы окончательно пошатнуть его шаткое самообладание.

Эти дни вдали от нее, он часто приглядывался к человеческим женщинам, пытаясь понять Настю. Раньше он не замечал, насколько отличаются женщины двуликих от человеческих. Не только внешне. Хотя он начинал понимать, почему многие двуликие предпочитали людей любовницами. Более хрупкие, даже миниатюрные. А еще открытые, эмоциональные, искренние, когда женщины двуликих часто вели себя высокомерно, холодно даже чванливо. Может, потому что срок жизни людей короче, они отдавались чувствам с такой горячностью?

Стоило вспомнить этот факт, как Виттора обуревал страх. Когда он чего-то боялся? А теперь он пребывал в ужасе, стоило представить, что Настя умрет раньше него. Еще раньше состариться. Если бы он мог провести ритуал единения, тогда бы она прожила столько же, сколько и он. Но ритуал с человеком… Он потеряет поддержку. Род грифонов столетиями возглавлял провинцию. Его отец ставил положение превыше всего, и потерять пост сюзерена означало бы подвести отца. Но Настя… Одни «но». Разве что он мог провести ритуал тайно, а женится на двуликой для поддержания положения. Пусть жена живет в одном из его особняков, пользуется его деньгами. Кто от такого откажется? Только Настя.

Он ни на минуту не может забыть о ней. Как она? Он много раз порывался отменить домашний арест, но одергивал себя, не желая давать слабину. Просто он злился. Когда он мечтает о ней, сгорает в пламени своего желания, Настя остается безучастной. Магия истинной пары будто ее не касается. Может она притворяется? В таких думах и проходили его одинокие ночи.

Возвращался в свое поместье у Золотого рога Виттор с твердым намерением наладить отношения с Настей. Она просто боится его, и что уж говорить, он сделал все, чтобы напугать ее. Виттору предстояло убедить ее в том, что с ним ей нечего боятся, что он защитит ее от всего. Даст ей все блага, которые вообще возможно обрести. У нее уже есть все, о чем может мечтать любая женщина. Нужно лишь узнать, чего еще не хватает Насте, ведь стало понятно, насколько равнодушна она к деньгам, украшениям и нарядам. Она любит читать. Может, подарить ей книгу? Но не с обновленным же сводом законов идти на их свидание после разлуки.

Сегодня он вошел в ее комнату с букетом цветов. В последний раз он дарил цветы матери в детстве, потому чувствовал себя даже глупо. Но женщинам нравилось, когда им дарят цветы, и Виттор надеялся, что Настя не станет исключением. Настя сидела на кровати спиной к нему. День выдался ясным, солнечные лучи, входящие через открытые окна подсвечивали ее тонкую фигуру мягким светом. Виттору показалось, что она похудела, и это обеспокоило. Она должна лучше питаться, ведь даже сейчас может быть беременна.

Настя была так занята, что не заметила его появления. Неслышно, он подошел к ней, заглянул за ее плечо. Настя увлеченно плела браслет из кожаных лоскутов разного цвета. В каждом движении чувствовалась сноровка и опыт. Он был уверен, что она аристократка, но Настя в очередной раз заставила его усомниться в выводах. Виттор внимательней присмотрелся к браслету. Красивая работа. Быть может, она готовит подарок на его день рождения, празднование которого состоится через неделю? Он был бы рад такому подарку, особенно от нее.

– Настя, – тихо позвал он, чтобы не напугать.

Она все равно резко вскочила с кровати, выронив браслет на пол. Отступила к окну. На ней был совсем простой сарафан бирюзового цвета. И зачем она состригла волосы? Сейчас они достигали лишь ее плеч. Но ей шло. Необычно. И даже это простое одеяние смотрелось на ней гармонично. Ей не нужна косметика, духи, шелка, чтобы выглядеть привлекательно для него. Сейчас она казалась такой домашней, родной.

– Вит Дрейсон, я не услышала, как вы вошли, – Настя словно одернула себя, стараясь успокоиться. Ее взгляд метнулся к браслету на полу.

Виттор поднял его, протянул Насте

– Красивый. У тебя талант.

– Ничего особенного, – отмахнулась она, забирая у него браслет, стараясь не коснуться его руки. – Он из остатков. Не хотелось выкидывать кожу.

Отвернувшись, Настя бросила браслет в шкатулку, лежащую на столе. Виттор успел заметить внутри шкатулки еще несколько браслетов, нитки и бутылочки с бусинами, прежде чем Настя ее захлопнула. Значит, она плела не для него. А для кого же столько браслетов? Это уязвляло. Настя тонко чувствовала его состояние, невольно насторожилась, ощутив ее раздражение.

– Это тебе, – Виттор протянул Насте букет. Кажется, ему удалось ее удивить.

– Спасибо. – Не обрадовалась, даже не улыбнулась. А лишь нашла в букете возможность уйти от него, чтобы поставить его в вазу.

– Тебе не нравится?

– Очень красивый букет, вит Дрейсон. У вас отличный вкус. – Настя скрылась в ванной подхватив вазу. Она вернулась быстро, уже вложив цветы в вазу, чтобы поставить ее на стол, где Виттор заметил и швейный артефакт. Она еще себе и одежду шьет? Будто он не обеспечивает ее всем!

– Чем тебе не понравился букет? – уже потребовал ответа он. – Объясни, чтобы я больше не делала подобных ошибок.

Настя смотрела на него с опаской, словно не решаясь озвучить свои мысли.

– Я не люблю срезанные цветы. Предпочитаю им цветы в лесу или саду. В букете вы обрекаете цветы на медленное увядание. Лучше подарить саженец, редкое растение. Чтобы посадить его, следить за его ростом. Я бы посадила его в саду Вильи.

Ответ Насти обескуражил Виттора. У него никогда не просили в подарок саженец. Виттор не смог сдержать смеха. Какая же она необычная. Настя расслабилась, услышав его смех. Наблюдала удивленно за тем, как он смеется. Не выдержав больше расстояния, даже такого малого, Виттор привлек Настю к себе за талию, мягко обнял.

– Я скучал, – прошептал он, касаясь губами ее ушка и почти сходя с ума от ее умопомрачительного запаха. – А ты скучала? – он чуть отстранился, чтобы заглянуть в зеленые глаза его пары.

– Скучала, – прошептала она, отведя взгляд. Врать она совершенно не умела.

Он рвался к ней каждую минуту. Настя не покидала его мыслей. А она не ощущала и толики его агонии в разлуке. Даже домашний арест не сильно ее расстроил. Она нашла, чем себя занять. Решив сделать вид, что он не заметил ложи, Виттор подхватил Настю на руки, положил на кровать. Чуть приподнялся, любуясь ей, нежным румянцем на щеках, разметавшимся по светлому покрывалу волосам цвета темного меда, стройной фигурой.

– Ты такая красивая, Настя, – Виттор нагнулся, мягко коснулся приоткрытых губ девушки своими губами. Очертил кончиком языка их линию. Спустился поцелуями по бархатной коже к шее, прикусил кожу над пульсирующей жилкой под ее судорожный вздох. Но не желания, страха.

– Расслабься, – попросил он, вновь приподнимаясь над ней. – Я просто хочу сделать тебе приятно.

– Зачем вам делать мне приятно? – нахмурилась Настя, чем сбила его с толку. – Вы ясно дали понять, что важно только ваше желание, – с горечью в голосе проговорила она.

Да, так и есть, раньше он не заботился о ее удовольствии. Притяжение пары было слишком сильно, самоконтроль трещал по швам. Но сейчас грифон упокоился, поняв, что его пара никуда не исчезнет, инстинкты успокоились. Просто обычно влечение обоюдное. Все было бы нормальное, если бы по какой-то причине магия пары не обходила Настю стороной. Быть может, дело в том, что она боится его.

– Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной. Хочу слушать твои стоны удовольствия, – он вновь поцеловал ее, уже напористей, проводя языком по ее губам, мягко лаская ее бедра.

– Я постараюсь расслабиться, – прошептала она, когда он вновь спустился поцелуями к ее шее, продолжая путешествие по ее коже к груди, медленно приподнимая длинный подол платья.

Желание кружило голову, пьянило не хуже грапфа, ее аромат сводил с ума, а прикосновения к ее коже почти лишали разума. Такая теплая, нежная, податливая. И все равно безучастная. Настя так и лежала под ним, не мешая ему ласкать ее, но и не поощряя, и даже попыталась простонать, но так фальшиво, что она сама покраснела от стыда. Да уж, стоило признать, что актриса из Насти никакая, но это даже хорошо. Виттору не нужно притворство, ему нужен отклик.

– Там, на столике масло. Ну, чтобы смазать, – пробормотала она, отчаянно покраснев. И чего смущается, они ведь столько раз были близки? Виттор оторопело поднял глаза к пылающему лицу девушки, потом приподнялся и сел. Настя так и лежала, раскинув руки в стороны, с задранной до бедер юбкой.

– Простите, – она тоже села, приподнимая опущенные бретели. Выглядела не менее раздосадованной, чем он себя ощущал.

– Может, поужинаем? Свидание, – предложил он, растерянно, отчего и Настя, кажется, растерялась. Взглянула недоуменно в сторону окна. Солнце несколько часов, как перешло зенит, но до вечера еще далеко. Как и до ужина.

– Да, давайте поужинаем, – согласилась она, улыбнувшись. Кажется, впервые она улыбалась ему. Виттор улыбнулся в ответ, подскакивая с кровати. В мыслях царило невероятное воодушевление. Он даже немного волновался.

– Я приведу себя в порядок с дороги. Через полчаса у меня? – он мог прийти и к ней, но, наверное, Настя желала скорее покинуть свои покои. Судя по загоревшимся эмоциями глазам его пары, он отгадал. В ее взгляде он видел шанс на улучшение их отношений. И упускать его он был не намерен.

Глава 21

Анастасия Свободина.

Мне предстояло свидание. Странный мир, странный двуликий или это я странная, раз свидание со мной проходит после секса? Сегодня Дрейсон меня удивил, точнее ввел в растерянность. Пришел с цветами, сказал, что соскучился. Я думала, все пройдет как раньше. Потерплю немного, мужчина, довольный моей покладистостью отменит домашний арест. Но нынче запросы выросли. Стоны удовольствия ему подавай. Мне кажется, Дрейсон сегодня был растерян не меньше меня. А уж предложения поужинать вместе, устроить свидание, прозвучало совсем неожиданно, учитывая время суток.

Главное, что сегодня он не запугивал меня, был спокоен, что давало надежду на благополучный исход. Хочет свидание, будет ему свидание. Вот стоны не обещаю, как оказалось я совершенно не умею притворяться. Хорошо, что я мечтала стать ветеринаром, а не актрисой. В театральном у меня бы точно ничего не получилось.

Предстоящий дневной ужин с Дрейсоном взволновал, ведь мне предстоял второй дубль акта соблазнения дабы получить свободу. Взгляд то и дело невольно косил в сторону шкафа, где под одной из досок хранилась связка артефактов, переданная Николеттой. Один из них снимет с меня печать греха, а остальные должны помочь выжить в лесу. Похоже, смерти она мне не желала.

Кстати, шкаф. Стоит вновь перебрать приобретенный для меня гардероб. Думаю, Дрейсон будет доволен. Мой выбор остановился на самом откровенном комплекте белье и алом платье с длинными рукавами и глубоким вырезом. Которое я дополнила золотым гарнитуром с огромными бриллиантами. Браслеты, ожерелье, серьги. На заколках мой энтузиазм окончательно издох, учитывая их непривычную тяжесть. А ведь на той девушке и на матери Дрейсона украшений было больше.

Через полчаса я входила в покои Дрейсона. С пылающим лицом и колотящимся сердцем. Кажется, я погорячилась с бельем. Многочисленные лямки и банты врезались в кожу, тянули все, что можно и натирали, где не стоило бы, а корсет не давал дышать полной грудью. Дрейсон нашелся в гостиной. Он мерил комнату шагами, сложив руки за спиной. При моем появлении он порывисто развернулся. Лицо его оживилось, губ коснулась улыбка, а взгляда восхищение мной. Я и сама невольно оглядывала его. Волосы еще влажные, откинуты назад. Привычными костюмами он пренебрег, надел лишь белую рубашку и черные брюки. А улыбка невероятно преобразило резкие черты его лица, сделала его мягче.

– Знаешь, ужин еще не готов, но на кухне нам собрали небольшой перекус, – Дрейсон широким жестом руки указал на накрытый у камина закусками стол. Подошел ко мне, и осторожно, словно боясь спугнуть, взял меня за руку, чтобы провести ко столу. Дрейсон посадил меня на софу, сам сел напротив в кресло.

И наступила неловкая пауза. Мы не знали, о чем разговаривать.

– Я заметил, ты много читаешь, – все же начал Дрейсон, взявшись за бутылку вина. Пожалуй, пора пристрастятся к алкоголю с таким мужчиной.

– Да, – натянуто улыбнулась, принимая фужер с вином. Ну, же Настя пробуждай уже свою внутреннюю женщину!

– Может, стоит пополнить для тебя библиотеку? О чем ты любишь читать? – вопрос звучал по-деловому, будто Дрейсон проводил опрос населения, честное слово.

– О растениях и животных, – я отпила мелкий глоток из фужера и не смогла сдержать восторга. Терпкая жидкость растеклась по небу, взрываясь смесью вкусов и ароматов лесных ягод.

– Я привез это вино для тебя. Заметил, ты предпочитаешь ягодные отвары.

– Спасибо. – Моя внутренняя женщина заурчала от удовольствия. Вряд ли на Земле есть нечто подобное. Виттор начал больше расспрашивать меня о том, что я узнала из книг. И, казалось, ему интересны мои ответы.

Набравшись смелости, я подвинулась в софе, откинувшись на ее спинку с фужером в руках. Дрейсон немного удивился, но намек понял и пересел ко мне, прихватив свой бокал.

– А что пьете вы?

– Грапф. Ты пробовала его, помнишь?

– Да. – И зачем спросила? Только вроде отвлеклась, и сама же напомнила, где произошла наша первая близость. Протянула Дрейсону опустевший фужер. Он с улыбкой налил мне еще.

– Настя, пей медленней, это алкоголь.

– А чем вы занимаетесь в свободное время? – спросила я, проигнорировав его слова. Вкусное вино, и ничего не крепкое. Главное, что смелости прибавляет.

– Читаю, – пожал он плечами. – Книги по магии, – продолжил он, предрекая мой следующий вопрос.

– Магии? Я думала, вы итак самый сильный маг. – Попытка бессмысленной лести провалилась. Дрейсон слегка поморщился, откладывая опустевший бокал на стол.

– В магической науке сила не имеет значения, если ты не умеешь ей управлять. Провинции возглавляют сильнейшие среди двуликих, готовые в любой момент броситься на защиту Источника и Великого леса. И пока что остальные сюзерены сильнее меня.

– Серьезно?

– Они старше меня, дольше развивали силы. Мой отец ушел из жизни раньше срока, мне повезло сохранить власть. Только и всего. Потому мне так необходим наследник, он укрепит мое положение, однажды займет мое место.

Как-то вдруг стало грустно. Может, поговори он так сразу со мной, объясни свои позиции, обида во мне была бы не так сильна. Нет, я не согласилась бы с ним, но хоть не чувствовала бы себя бесправной игрушкой.

Заметив, что тема детей расстроила меня, Виттор решил перевести разговор в иное русло:

– Я слышал твой разговор с Аластором. И твои идеи интересны.

Да уж, много ли ума надо, чтобы озвучить то, что уже изобретено в моем мире? Но мне нравилось, что мои рассказы помогают Аластору, как и его лекции по магии помогают мне.

– Над чем еще вы работаете?

Вот здесь рассказ и увлек меня окончательно. Я взахлеб говорила о том, что мы придумали с Аластором и о самой работе, невольно переходя и на магическую теорию. Настолько увлеклась, что забыла о предпосылках ужина, свидания и моего внешнего вида. Но, кажется, Виттору нравилось меня слушать. Он даже начинал спорить, а потом с улыбкой слушал, как я яростно отстаиваю свою точку зрения. Я вдруг резко замолкла, поняв, насколько мне на самом деле нравится этот разговор.

Так, нужно срочно получать отмену домашнего ареста и бежать-бежать от этого мужчины. Потому что он снова кажется мне привлекательным. Или дело в вине? По крайней мере, комната немного кружилась перед глазами. Хорошо, что третий фужер мне пить уже не разрешили.

– А когда мы переместимся в спальню? – Хотела, чтобы фраза прозвучала игриво, но получилось как-то жалко, закончилось ярчайшим румянцем и взметнувшимися от удивления бровями Виттора.

– Ты хочешь в спальню? – спросил он, с трудом подавив смех. Он еще и смеется!

– Да, – решилась я.

– А я хочу здесь, – улыбка двуликого стала шире, он откинулся на спинку софы, вытянув руки в стороны, мол приступай. В смысле, а он сам ничего делать не собирается?! Вдруг пришло осознание того, что не смотря на тот факт, что мы провели с ним не мало ночей вместе, я редко принимала активное участие в действе. Точнее никогда!

Так, ладно, у меня за плечами кучи просмотренных фильмов, прочитанных книг и даже лекции о половом воспитании из самого элитного борделя Золотого рога. Решительно стиснув челюсть, я приподнялась на софе, приблизилась к Дрейсону.

– Настя, ты будто меня не поцеловать собралась, а придушить, – рассмеялся он. Да, думаю, второй вариант лучше всего решил бы мои проблем. По крайней мере, я бы перестала себя так глупо чувствовать.

– Вит Дрейсон, – возмутилась я. – Не мешайте.

– Зови меня Виттор, – попросил он, продолжая посмеиваться.

– Виттор, – прошептала я. Его смех резко смолк. Казалось, эта фраза прострелила в сердце электрическим разрядом, ударившим в сидящего возле меня мужчину.

– Да, – хрипло отозвался он загоревшимся взглядом наблюдая за мной.

Еще придвинувшись к нему, я потянулась к его губам. Твердые, только сухие. Желая это исправить, я облизала их даже раньше, чем подумала. Зажмурившись, прижалась к ним своими, замерла, захваченная водоворотом ощущений, что бурлили во мне. Дыхание Виттора участилось, но он не предпринял и попытки коснуться меня и сделать поцелуй более глубоким. Смущение отпускало. Уже смелее я перебросила ногу через бедро Виттора, оседлав его и устраиваясь на его коленях.

Вновь просыпались страхи. Но я боялась не Виттора. Боялась тех чувств, что сейчас испытывала. Воодушевление, волнение и возбуждение. Только не к нему! Заметил Виттор изменения во мне или почувствовал, какая война проходит в моих мыслях.

– Настя, мы можем продолжить ужин и не перебираясь в спальню, – улыбнулся он, касаясь кончиками пальцев моей щеки, а потом медленно запуская их в волосы, чтобы начать массировать кожу головы. Вопреки словам взгляд его пылал желанием. Впервые я чувствовала в нем что-то необычное, скрытое от глаз, но пытающееся вырваться, заявить о себе.

– Я хочу, чтобы вы…

– Ты… – сразу исправил он.

– Ты отменил свой запрет.

Его пальцы замерли, перестали массировать, потом вообще выскользнули из волос. Желание в его взгляде сменилось разочарованием.

– Он уже отменен. Ты можешь выходить из покоев, как и раньше, – похолодевшим голосом произнес он.

Виттор мотнул головой, будто одергивая себя. Его ладони вдруг переместились на мои бедра, и под мой вздох удивления притянули к Виттору. Секунда, и я уже прижата к его телу, так тесно, что между нами нет ни миллиметра свободного пространства. А я ощущаю, как, напряжены его мышцы под моими пальцами, как и чувствую силу его возбуждения.

– Поцелуешь? – хриплый шепот прямо в мои приоткрывшиеся губы. Мне кажется, если бы я отказалась, он бы отпустил. Но проверять эту догадку я не стала, пораженная его порывистостью и совсем не логичным вопросом. Наши губы сплелись в каком-то отчаянном поцелуе, наполненным страстью, сомнениями и горечью моего поражения. Потому что мне нравился это поцелуй, нравилось ощущение его объятий.

Ладони Виттора пробежались от моих коленей вверх, задирая длинный подол платья. Как сегодня в моей спальне, только на этот раз я задрожала, когда его ладони достигли кожи бедер, прикрытой лишь тонким кружевом. Хотя это белье больше открывало, чем прикрывало. Осмелев, Виттор провел ладонью между моих разведенных ног. А потом еще и еще, заставляя меня извиваться в его руках и стонать от удовольствия.

Мир резко качнулся, когда Виттор подхватил меня под бедра и резко положил на софу. Раздвинул мои ноги, отодвигая мешающую ткань платье. Вспомнив, какое на мне белье, я жутко смутилась. А Виттору кажется понравилось. Он со стоном припал губами к моему лобку, чуть оттянул кружево, оглаживая разгоряченную кожу кончиками пальцев. А потом, не совладав с собой облегчил мой гардероб на одни кружевные панталончики.

Раньше Виттор ограничивался лишь поцелуями в губы, и никогда не переходил к столь откровенным ласкам, но и меня не склонял. Упоминал только, когда хотел уколоть. Потому градус моего возбуждения подскочил до невообразимых высот, когда поцелуи спустились к лону. Его губы и язык творили что-то невероятное и прекрасное. Ласкали, гладили, покусывали, пока пальцы мягко проникали в меня, заставляя меня кричать и стонать в голос, выгибаться в спине, запрокидывая в голову. Даже не заметив, я запустила пальцы в волосы Виттора, поощряя его действия. Что-то шептала, умоляла, раз за разом повторяла его имя. Я подобралась к оргазму быстро, соскользнула за этой край легко и свободно, словно воспарив над телом, забыв кто я и с кем.