Текст книги "Потерянные"

Автор книги: Альбина Нурисламова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

– Кир, у тебя выпить есть?

– Есть, – ответила Кира.

«Элке, наверное, лучше бы не пить».

– Наливай. И пожрать чего-нибудь.

– Ты проходи, раздевайся. Мы печенку пожарили, макароны сварили, с соусом, будешь? – суетливо говорила Эля.

– Буду.

– Мы еще и сами не ели. Не успели, – Кира ринулась на кухню.

Они с Элкой заметались, выставляя на стол свои кулинарные шедевры. Кира вытащила бутылку коньяка. Нарезала лимон. Денис вымыл руки, уселся за стол.

– Садитесь уже, девчонки.

Кира и Эля тоже сели. Налили. Выпили.

– Кажется, отпустило немного. – Денис потер лоб рукой, надолго замолчал. Подруги ждали, что он скажет, не лезли с вопросами.

– Короче, нет у меня больше дома.

– Как? – в унисон ахнули Кира и Эля.

– Очень просто. Пришел, пытаюсь дверь открыть, ключ не подходит. Звоню. Открывает Ленка. Новая, утренняя. Не моя. Мам, кричит, там дядя. Выходит Алиса. За ней мужик какой-то идет. Вам кого, спрашивают. Вежливо так. Я сразу все понял, конечно. Только и думаю, как бы уйти оттуда. С другой стороны, и проверить хотелось. Сказал, что ищу Грачева Дениса. Они переглянулись удивленно: не знаем такого. Здесь таких нет...

Он налил себе еще коньяка и выпил залпом, как водку. Кира и Элка потрясенно молчали.

– Мне вот интересно, – продолжил Денис, – для других я еще существую, или помер в младенчестве? Как Миля?

Кира, ни слова не говоря, вскочила со стула и выбежала из комнаты. Через мгновение вернулась обратно. В руках у нее снова был синий альбом с институтскими фотографиями.

– По-моему, существуешь. Ты есть на снимках, а Мили нет, – пояснила она, прочтя непонимание во взгляде Дениса.

– А Леня есть? – спросил Денис.

– Леня есть. Он же умер в наше время.

– Как это радует! Значит, умру как Ленька. В наши дни. Хоть помнить кто-то будет после смерти.

– Прекрати, Денис! – жестко бросила Кира. – Никто больше не умрет. Мы что-нибудь придумаем, мы же теперь хоть что-то знаем. И вешаться не собираемся. Нельзя отчаиваться.

–Извини, – проворчал Денис после короткой паузы.

– Если хочешь, можем позвонить твоим родителям. Посмотрим, что они скажут. Или кому-нибудь с работы, – дрожащим голосом предложила Эля.

– А что? Это идея. Давайте попробуем, – согласился Денис. Вытащил свой сотовый, набрал номер и протянул телефон Элке. – Подойдут мать или отец, попроси меня к телефону. Если что, скажешь, ошиблась номером.

– Але, – густым басом ответила трубка.

– Добрый вечер! – Элкин голос звучал спокойно и вполне естественно. – Можно попросить к телефону Дениса?

– Дениса? А кто его спрашивает?

– Эльвира Яруллина. Мы с ним учились вместе, – не стала врать Эля.

– Вы знаете, уважаемая Эльвира, – размеренно начал отец, – а он ведь не подошел еще. На работе. Вы номер оставьте, и я передам, чтобы он вам перезвонил.

– Значит, он на работе? Тогда передайте ему, что я звонила, хорошо? Всего доброго.

– По крайней мере, мы знаем, что у тебя есть работа, – заметила Кира.

– А он и не удивился, что ты туда позвонила, – задумчиво проговорил Денис, – получается, я живу с родителями.

– Выходит, так.

За невеселыми разговорами они быстро доели ужин. Получилось вкусно, но никто этого не заметил. Выпитая бутылка тоже пропала даром: в головах не зашумело, желанного забытья, пусть и кратковременного, не наступило.

Встав из-за стола, инстинктивно разделились: каждому хотелось побыть наедине с собой, осмыслить происходящее. Кира занялась уборкой кухни, отказавшись от помощи Эльвиры. Денис отправился принимать душ. Эля притихла в комнате.

Наспех зализав душевные раны, все трое опять собрались вместе, за пустым кухонным столом.

– Что теперь станем делать? Какие будут предложения?

– Я тут подумал, – Денис сцепил руки в замок, – и вы, наверное, со мной согласны, раз уж все началось после нашей поездки за город, логично считать ее отправной точкой всего этого…кошмара. Так?

Девушки кивнули.

– Так вот, если все дело в месте, где мы были, тогда давайте узнаем о нем побольше. Все равно надо с чего-то начинать. Кира, у тебя есть доступ в Интернет?

– Конечно. Сейчас принесу ноутбук.

– Кто-нибудь помнит, как оно называлось? Я, например, нет, – огорченно сказала Эля.

– Я тоже. – Кира установила ноутбук на столе.

– Не волнуйтесь, я помню. Кара Чокыр.

– Татарское название. Вот, все готово, сейчас загрузится. Эль, ты не знаешь, как это переводится?

Эльвира отрицательно покачала головой.

– Без понятия. Я же не знаю татарского, ты что, забыла?

Эльвира Амировна Яруллина была наполовину русской, по матери. Отец, хотя и был татарином, родной язык знал плоховато. Мог с грехом пополам объясниться на бытовом уровне, но не более того. Поэтому Элка, воспитывающаяся в семье, где говорили исключительно по-русски, татарского языка не знала вовсе.

Как и любой человек, родившийся и живущий в Татарстане, она понимала, что «икмэк» означает «хлеб», «хазер» – «сейчас», а «эни» – «мама». То есть знала десятка два наиболее употребляемых слов, которые слышишь с детства и начинаешь понимать вне зависимости от национальности и желания выучить язык.

Эльвира, если честно, считала себя больше русской, чем татаркой, несмотря на фамилию-имя-отчество. Она не знала ни языка, ни обычаев, ни культуры татарского народа.

Когда Эле было лет десять, родители едва не переехали из Казани в Нижний Новгород: мама была оттуда родом. В Нижнем жили бабушка, дедушка и тетя Инга, родная мамина сестра.

В Татарстане в те годы было неспокойно: просыпалось национальное самосознание, задавленное в годы Советской власти, причем не обходилось и без перекосов. Яруллиных до полусмерти напугали яростные призывы некоей весьма популярной тогда поборницы чистоты крови. Ополоумевшая тетка и ее соратники ратовали за уничтожение «полукровок» – так они именовали детей от смешанных браков. В Татарстане таких людей – пруд пруди. В точном соответствии с известной поговоркой: «Поскреби любого русского, найдешь в нем татарина». А вот поди ты – находились и сторонники! Бесновались, митинговали, выступали с призывами в каких-то скверных газетенках. Слава Аллаху, здравый смысл возобладал. С годами все это улеглось, сгладилось. Народы, веками привыкшие существовать рядом, постепенно врастая друг в друга, не начали самоистребление.

– Может, сейчас что-то проясним, – бормотал себе под нос Денис, набирая в поисковике «Кара Чокыр».

По его запросу нашлось всего пять упоминаний. Первые три – обычные географические ссылки. Местечко под названием Кара Чокыр расположено неподалеку от федеральной трассы. Денис помнил, как туда добираться: съезжаешь на проселочную дорогу, едешь по ней примерно километров десять, и ты почти на месте. Увидел озеро удивительно правильной, округлой формы – свернул к нему. Дорога продолжает убегать дальше: Ленька говорил, где-то там есть деревня. А больше в тех местах никаких поселений нет.

Это было, вообще-то, странно. Живописные луга с цветущими травами, березовые рощицы и перелески, где в сезон наверняка полно грибов и ягод. И посреди всей этой благодати, словно блюдце, наполненное водой, сверкает прозрачное озеро. И ни тебе баз отдыха, ни лагерей, ни дачных поселков, ни туристических стоянок. Неосвоенный, дикий край, восхищался Ленька. Чувствуешь себя Робинзоном.

Две последних ссылки были интереснее. Один из двух открывшихся сайтов был посвящен аномальным зонам России. Здесь приводился их перечень. В числе прочего значился и Кара Чокыр. Больше никакой информации не было.

– Что-то вроде Бермудского треугольника, – не особенно удивившись, проговорил Денис. – Собственно, чего-то в этом роде я и ожидал.

– Ага. Отдохнули, называется, – откашлялась Эля.

Денис кликнул мышкой по последней ссылке. Это был личный сайт некоего Владимира Суханова.

– «Кандидат физико-математических наук, преподаватель, специалист в области паранормальных явлений», – вслух прочитала Кира из-за Денискиного плеча.

– Ну и ну, – протянула Элка.

Денис молча открывал странички сайта. Их было не так уж много. Одна из них называлась «Аномальные зона Татарстана». Местечку Кара Чокыр был отведен небольшой абзац.

– Так, посмотрим, – Денис внимательно вчитывался в текст.

– Что там? Говорите уже! Мне отсюда не видно! – нетерпеливо воскликнула Элка.

– Ничего такого и нет. Только местоположение подробно описывается. И еще перевод. Да будет вам известно, дамы, словосочетание «Кара Чокыр» переводится с татарского как «Черная Яма».

– Миленько, – Элка прислонилась затылком к стене и зажмурилась. – Другого места не нашли. Чего нас туда понесло?

– Это все Ленькина затея, – напомнил Денис. – Его какая-то баба с работы сагитировала.

– Ладно вам! Что вы как дети? Разве в названии дело? Есть же вон Клыки. Или я знаю одну деревню, Корчи называется. Ничего, живут люди, – пожала плечами Кира.

– Но в сочетании с тем, что это аномальная зона…– заметила Элка и замолчала на полуслове.

– Думаю, нам надо поговорить с этим Владимиром Сухановым. Может, он что-то знает. Подскажет, в каком направлении дальше копать, – Денис вернулся на главную страницу сайта.

– Вон, смотри, – ткнула пальцем в монитор Кира, – «Контакты для обратной связи». Жми. Электронка есть и сотовый.

– Ручку несите!

– Ты диктуй, я в телефон забью, – Элка вытащила мобильник.

Денис продиктовал номер.

– Почти девять вечера. Думаешь, удобно звонить? – с сомнением спросил Денис.

– Время детское, – ответила Элка.

– Звони! У нас срочное дело. Некогда миндальничать, – поддержала ее Кира.

Элка протянула Денису мобильник.

– Я нажала вызов.

Пошли долгие гудки. Все трое напряженно вслушивались. Наконец неожиданно молодой высокий голос бодро произнес:

– Слушаю, говорите.

– Добрый вечер! – Денис переложил трубку из правой руки в левую. Ладони вспотели от волнения. – Меня зовут Денис Грачев. Я говорю с Владимиром Сухановым?

– Совершенно верно. Чем могу быть полезен?

– Прошу прощения за поздний звонок. Мы нашли этот телефон на вашем сайте…

–Так-так, – ободряюще произнес Владимир.

– Видите ли, в двух словах этого не объяснить. На сайте есть упоминание об одной аномальной зоне. Кара Чокыр. Вы не могли бы рассказать о ней подробнее?

– Что именно вас интересует?

– Все, – просто ответил Денис, – все, что вы знаете.

Владимир Суханов молчал.

– Если нужно, мы заплатим за информацию, – поспешно добавил Денис.

– Что вы, дело вовсе не в деньгах, – испугался Суханов, – я просто соображаю, когда нам с вами лучше увидеться.

– Если можно, завтра, – в голосе Дениса зазвучали просительные нотки. – Это очень важно.

«Вопрос жизни и смерти. Без всякого художественного преувеличения», – подумала Кира.

– Сможете подъехать ко мне домой в восемь утра? – решился Владимир. – У меня в десять часов заседание кафедры в университете. Так что часок – полтора сможем спокойно поговорить.

– Конечно, – воскликнул Денис, – а потом, если нужно, мы можем вас подвезти, куда скажете!

– Это лишнее, – засмеялся Владимир. – Я хорошо устроился: живу в десяти минутах ходьбы от университета. И лаборатория моя рядом.

– Тогда договорились. – Денис заметно успокоился, обрел прежнюю уверенность. – Подскажите, пожалуйста, адрес.

Суханов назвал улицу, дом, квартиру, на том и распрощались.

– Мне кажется, на сегодня все. Можем попытаться поспать, – Денис с хрустом потянулся. – Где выделишь спальное место?

– Мы с Элкой на диване ляжем, а ты в кресле. Я сейчас…

Ожила трубка городского телефона. Денис, который сидел ближе всех, машинально схватил ее и ответил:

– Алло! Да!

Выслушав ответ, виновато протянул трубку Кире:

– Это тебя. Муж.

Элка сделала страшные глаза. Денис сконфуженно улыбнулся и прошептал: «Рефлекс!».

– Привет, Саш, – смущенно отозвалась Кира.

– Привет, Кирюха. Может, объяснишь, что у нас делает какой-то мужчина? Еще и трубку берет! Чувствует себя как дома? Привыкает? – Сашка говорил легким, ироничным тоном. Он ни в чем не подозревал Киру, они всегда верили друг другу. И все равно в голосе звучало некоторая напряженность.

– Это Денис, Сашуль, – непринужденно ответила Кира. – И Элка тоже здесь.

– Добрый вечер! – громко, чтобы Саша слышал, поздоровалась Элка.

– Добрый! – откликнулся Саша. – Разве она не в больнице?

– Выписали, – коротко проинформировала Кира.

– И вы все у нас? Что-то случилось? – встревожился муж.

– Ничего особенного, не переживай. Я тебе все при встрече расскажу, ладно? Ребята у нас заночуют, нам завтра с утра надо съездить по делам.

– Да в чем дело-то? Я теперь ночь спать не буду! Раздразнила и молчит!

– Саш, не по телефону, – твердо сказала она, – не волнуйся, все хорошо. Ты когда точно приедешь?

– Я только что уехал, – напомнил муж, – но, скорее всего, буду не так долго, как мы думали. Второго февраля вернусь. А может, и первого, если с утра сможем выехать. Смотря, как завтра день сложится.

– Я скучаю, – вздохнула Кира.

– И я.

– Ты как добрался? – спохватилась она.

– Вспомнила-таки!

– Саш…я…

– Ладно уж! Развела тайны, про мужа подумать некогда, – добродушно пожурил Саша. – Отлично я добрался. И все со мной нормально. А теперь вот голос твой услышал, так и вовсе замечательно.

– Я тоже тебя люблю.

– Спокойной ночи, Кирюха.

– И тебе. Целую.

Этот разговор дался Кире нелегко: она изо всех сил старалась, чтобы голос звучал, как обычно. А повесив трубку, не выдержала и заплакала. Эля и Денис прекрасно понимали, о чем она плачет. Вполне могло случиться, что это их последний разговор с Сашей. Завтра он может и не вспомнить, что была в его жизни женщина по имени Кира, с которой он прожил несколько счастливых лет.

Глава 17.

По дороге к дому Суханова все трое подавленно молчали.

– Голова раскалывается,– пожаловалась Эля.

– У меня тоже тяжелая,– Кира помассировала пальцами виски. – Не выспалась.

– Куда прешь, баран! – зло выругался Денис на водителя битой «четырнадцатой».

Утро принесло новые потери. И хотя они уже были готовы к этому, иммунитет не вырабатывался – опять стало страшно до одури.

Кира позвонила на работу – узнать, как дела. В такую рань, в начале восьмого, на месте мог быть только Марик. Он часто приезжал задолго до начала рабочего дня. Правда, это было до того, как у него появилась невеста, но попробовать стоило. Марик снял трубку после третьего гудка. Как всегда, на посту.

На робкое приветствие Киры он вежливо поинтересовался, кто она такая, с кем и по какому поводу желает поговорить. Кире показалось, что ее с силой ударили в живот – там сразу заныло, перехватило дыхание. И все же она сумела оправиться и попросить к телефону саму себя. Марик так же вежливо проинформировал ее, что в «Косметик-Сити» нет сотрудников с таким именем. Хотя, кажется, он припоминает, что несколько лет назад у них какое-то время работала девушка по имени Кира. Скомкано попрощавшись, она нажала кнопку отбоя.

– На работу звонила? – мрачно спросила Элка, выходя из ванной. Денис, уже умытый и причесанный, пил кофе на кухне.

Кира промолчала.

– И что тебе ответили?

– Меня там не знают. Я работала у них несколько лет назад, – замороженным голосом отозвалась Кира.

– А я тоже звонила. Родителям.

– Узнали? – хором спросили Денис и Кира.

– Узнать-то узнали… Мать стала выспрашивать, где я, причитать, зачем сбежала. Я ничего не пойму, откуда сбежала, спрашиваю. Она воет – как, деточка, ты ничего не помнишь? Тебе хуже? Короче, выяснилось, что я после очередного суицида лежала в больнице. Да, да, все там же. Мать принялась упрашивать меня не пить, вроде бы я по пьянке то вешаться, то травиться порываюсь. Я трубку кинула, давай брату звонить. Он тоже голосить начал – знаете же Гарика! Говорю ему: скажи мне только одно. Тогда вернусь в клинику. Зачем я пытаюсь покончить собой? Ну, алкоголичка – это ясно. Но не просто же так! Должна же быть причина! Он помялся, помялся и говорит: у тебя же выкидыш был пять лет назад, а после ты пытаешься беременеть – не получается. Вот и двинулась на этой почве. От кого, говорю, пытаюсь? Так кто ж тебя знает, говорит. Ты нам не докладываешь. Вот такие дела.

– Господи,– прошептала Кира.

– Что ж, по крайней мере, мой сценарий ясен. Похоже, мне предписано повеситься спьяну. Бездетная, безмужняя неудачница, алкоголичка и шлюха,– в голосе Эли звенели истерические нотки.

Еще немного – и ее прибьет окончательно, мелькнуло в голове у Киры. Видимо, Денис тоже это понял, потому что поспешно вскочил со стула и заговорил, старясь отвлечь Элку, а заодно и Киру:

– Так, дамы, времени в обрез. Все разговоры – потом. Нам через сорок пять минут надо у Суханова быть. Эля, кофе будешь? Кира, ты пила? Еще налить?

В машине каждый из них ушел в свои невеселые мысли.

– Надежда пока есть,– прервал их размышления Денис. – И мы приехали. На выход. Вон наш подъезд.

Владимир Суханов не был похож на чудаковатого профессора из фильма «Назад в будущее», каким его почему-то представляла себе Кира. Скорее уж, на студента. Выглядел он молодо и несолидно. Высокий, почти два метра, сухой, кадыкастый, большеглазый, худой. Руки – ноги болтались в рукавах и брючинах джинсового костюма, как карандаши в стакане. Маленькую голову плотно покрывали темно-русые, коротко остриженные, слегка волнистые волосы.

Суханов жизнерадостно улыбнулся гостям и жестом пригласил войти.

Квартира Владимира полностью оправдала Кирины ожидания: впечатляющий своими масштабами бардак, горы книг, схем, карт, всюду непонятного назначения приборы и предметы, занимающие все горизонтальные поверхности. Именно так и должна выглядеть обитель увлеченного наукой или какой-то околонаучной деятельностью человека.

Рассадив гостей на стульях и креслах, сам хозяин примостился напротив, на краешке стола. Денис вкратце изложил суть дела. Как все-таки здорово, что он с ними, такой основательный, внушающий доверие, респектабельный! Говорит спокойно, вдумчиво, без излишних подробностей и эмоций.

Однако даже в таком изложении их история выглядела нелепой. Кира старательно кивала в такт Денискиным словам и каждую минуту ждала: Владимир вот-вот решит, что над ним издеваются, рассердится и выставит их из своего дома.

Денис замолчал. Кира и Элка боялись дышать. Владимир, казалось, совершенно забыл об их присутствии и о чем-то напряженно размышлял. Наконец он кивнул, словно соглашаясь с чем-то, и заявил:

– Значит, так, господа. В десять, как я сказал, у меня заседание кафедры. Я сейчас позвоню, скажу, что меня не будет. Мне нужно кое-что уточнить, проверить. Я пока, если честно, не вполне готов к разговору. Давайте поступим следующим образом. Встретимся здесь же… скажем, через два часа. Идет?

– Идет,– согласился Денис.

А что еще оставалось?

– И, кстати, зовите меня Володей. Ни Вову, ни Владимира терпеть не могу. И давайте-ка на «ты».

– То есть, Вла.., извини, Володя, ты нам веришь? Не считаешь, что мы – кучка психов? – осторожно спросил Денис.

– Нет, конечно. Вы люди, оказавшиеся в ненужном месте в ненужное время – вот как я бы это определил. Надеюсь, скоро смогу сказать больше.

Дожидаться второй встречи с Володей решили дома у Киры. Тупо слонялись по квартире, щелкали пультом от телевизора. То собирались все вместе, то разбредались каждый в свой угол. То вдруг их охватывала отчаянная надежда, то на смену ей приходило уныние, и тогда они надолго замолкали, с головой окунаясь в свои страхи. Чтобы чем-то себя занять, Кира решила приготовить поесть: никто из них толком не позавтракал. Она сделала омлет, Денис порезал хлеб и колбасу, Элка настрогала салат. Перекусив, собрались и поехали.

Уже в машине Кира обнаружила, что забыла дома сумку. Такого с ней никогда не бывало. Без сумки она никуда не выходила, чувствовала себя чуть ли не голой. К сумкам, сумочкам, рюкзачкам и ридикюлям она питала слабость, их у нее было штук пятнадцать, всевозможных цветов и фасонов, на разные сезоны. Коллекция часто обновлялась. Покупая новую сумку, одну из прежних фавориток она отдавала маме, свекрови, Гельке.

Оказавшись без сумки, Кира пришла в смятение. Может, это плохой знак? Но возвращаться времени не было. Плохой знак или хороший, придется оставить все как есть. Хорошо, хоть телефон, ключи и кошелек, засунутый во внутренний карман полупальто, были при ней.

Володя распахнул дверь сразу, как будто караулил возле порога.

– Привет, проходите, – коротко бросил Суханов. Он был серьезен, чем-то озабочен и собран.

– У тебя какая машина? – обратился он к Денису.

– «Грант-Чероки», – слегка обескуражено ответил тот.

– Отлично. Проходимость что надо. А то там ведь, сами понимаете, неизвестно, что за дорога. Я зимой ни разу не был.

– Погоди, нам что – придется ехать в Кара Чокыр? – уточнила Элка.

– Думаю, придется. Причем сегодня же. Дорогу знаете?

– Разберемся. К тому же у меня навигатор.

– Отлично,– еще раз бодро сказал Суханов, – значит, доберетесь. У вас же, наверное, ни спальников нет, ни палатки?

– Нет,– растерянно ответила за всех Кира. – А зачем?

– А затем, что вам придется ночевать в лесу,– огорошил их Володя. – Кто-нибудь из вас ночевал зимой в палатке?

– Нет,– ответил Денис и спохватился,– хотя это мне не приходилось, а…

– Мне тоже, – быстро проговорила Элка.

Кира покачала головой.

– Я вообще-то так и думал. Но я вам все подробно объясню, не переживайте. Это не так страшно, как может показаться. Попробуете, может, даже и понравится. Сейчас быстро все купите. Оденьтесь потеплее. Хорошо бы, конечно, термобелье. Толстый коврик нужен. Спать на холодной земле – это гарантированно все себе отморозить. Лопаты возьмите. Лыжи. Еды какой-нибудь. Чай, кофе в термосе. Туристскую газовую лампу. Позже список составлю, что вам понадобится, чтоб ничего не забыть. Костер надо будет разложить. Сумеете?

– Сумеем, наверное, – не слишком уверенно произнесла Кира.

– Володя, но ты же так ничего и не объяснил,– жалобно пискнула Элка, выразив общее мнение, – я ничего не понимаю!

– Да-да,– заторопился Суханов. – Сейчас расскажу, почему вам надо ехать. Что такое аномальные зоны, думаю, примерно представляете?

– Примерно, – подтвердила Кира. Остальные промолчали.

– Эти места с давних пор называют гиблыми. Причины возникновения аномалий могут быть самые разные, точными сведениями наука пока не располагает. Иногда их связывают с падениями метеоритов, иногда – с залежами некоторых видов ископаемых, с геомагнитными полями. Есть мнение, что паранормальные явления возникают на месте разрушенных мечетей, церквей и прочих культовых сооружений, а также разоренных кладбищ. Проявления в различных зонах тоже разные: где-то люди видят блуждающие огни, непонятные свечения, встречают призраков. В некоторых зонах появляются невиданные растения или животные. Ученые ставили эксперименты, выращивали мышей в таких местах. Так вот, зверьки давали потомство с многочисленными отклонениями, опухолями, сильным недобором веса. Мыши даже пожирали свое потомство! Люди тоже чувствуют такие места: у них начинаются необъяснимые головные боли, поднимается температура, они испытывают беспричинный страх, беспокойство, тревогу, тоску. Подсознательно человек старается избежать аномальных зон, обойти стороной. Там не строят домов, не основывают поселений. Пока все ясно? – прервал лекцию Суханов.

– Ясно. И Кара Чокыр – как раз такое место.

– Да, одно из таких мест. Сам я был там всего один раз, просто заглянул. Ни я, ни кто-то другой еще не занимался исследованием аномалий Кара Чокыра вплотную. Однако я точно могу вам сказать: неладно там было с давних пор. В пяти – шести километрах от озера есть деревня Кармановка – туда как раз ведет проселочная дорога, по который вы съехали с трассы. Ты ее, вероятно, помнишь, Денис?

– Помню.

– Так вот, кроме этой деревни, самой ближней к местечку Кара Чокыр, название, кстати, переводится с татарского как «Черная Яма», есть еще два поселения, подальше. К сожалению, не помню их названий. И во всех этих деревнях бытует одинаковое поверье. Я сегодня с ребятами-филологами связывался, уточнял. Они изучали местный фольклор. Вкратце суть такова: считается, что возле озера, в роще, на лужайках обитает некое жуткое существо – Бется. С ударением на «я». Название забавное, но в самом существе ничего смешного нет. Встреча с ним гибельна для человека. А повстречать его можно исключительно в темное время суток. Поэтому местные стараются не оказываться там ближе к вечеру без острой необходимости. Вообще на всякий случай туда не заходят. Но уж если случится забрести, то стремятся уйти до наступления темноты.

– И чем он так опасен, этот Бется? – Кира обхватила себя руками. Ей было зябко. Температура, что ли поднимается? Не хватало еще заболеть.

– Мои фольклористы считают, что само название «Бется», скорее всего, происходит от татарского «битсез» – «без лица». По легенде это безликое существо – я хочу сказать, что лицо у него отсутствует в буквальном смысле слова. Так вот, Безликий подкрадывается к заночевавшим на поляне у озера путникам и крадет у них жизни.

– Жуть какая, – Элку передернуло.

– Будто бы он питается человеческими жизнями, примеривает на себя чужие личины, – Суханов потер пальцем переносицу и продолжил. – После визита Безликого человек просыпается другим. Мается, беснуется, начинает всего бояться, сходит с ума и в конце концов гибнет. А некоторые и вовсе пропадают после страшной ночной встречи – и про них даже близкие ничего не помнят, не знают. Знакомо, правда?

Никто из троих не нашел в себе сил кивнуть. У Киры было чувство, что она падает с двадцатого этажа. «Мой сон, – подумала она, – это же тварь из моего кошмара».

– Конечно, никакого Безликого не существует – это плод народной фантазии, – успокаивающе проговорил Суханов. – Лично я склонен думать, что дело в озере – возможно, в его воде или растительности содержатся какие-то элементы, которые выделяют опасные испарения. Кстати, это озеро не замерзает зимой. Вообще. Может быть, есть и другая причина, это нам еще предстоит выяснить. Что касается перемен в ваших жизнях, у меня есть кое-какие соображения, если вам интересно.

Все промолчали в знак согласия.

– Так вот, я думаю, все дело в параллельных вселенных,– оживленно заговорил Суханов. Похоже, он оседлал своего конька. – Видите ли, в чем дело. Любой человек ежедневно, ежечасно становится перед выбором, принимает решения, так ведь? Ну, допустим, вы могли выйти замуж за Петю, а могли остаться незамужней. Или вовсе стать женой Васи. И это только три варианта развития событий! Человек может поступить в университет, а может пойти в армию или уехать на заработки за границу. Это глобальный выбор, а есть мелкие решения. Поехать на метро или сесть в автобус и попасть в аварию. Съесть просроченный салат и отравиться или остаться голодным и здоровым. То есть существует огромное количество сценариев жизни любого человека. Представьте себе дорогу, на которой постоянно встречаются развилки. Вы можете поехать прямо, налево, направо или вообще повернуть назад. И такой выбор приходится делать практически ежечасно! Так вот, принимая то или иное решение, поступая так, а не иначе, вы создаете тем самым новую версию своей жизни и следуете ей. Но есть такая теория, что неиспользованные вами миллионы, мириады вариантов тоже где-то существуют – рядом, параллельно. Мы же говорим иногда: вот если бы я сделал то-то и то-то, тогда все было бы по-другому. Некоторые ученые полагают, что этот желанный вариант имеется рядом с вами. Как и миллионы других, хороших и плохих, вариаций развития событий. Но оказаться в них невозможно. Вы меня понимаете?

Денис запустил пятерню в волосы и покачал головой:

– Бред какой-то.

– Ну, возможно. Я же говорю, это только версия. И все-таки…. Мне кажется, вы все с той поездки в Кара Чокыр каким-то образом начали перемещаться из одного варианта своей судьбы в другой. Шагать по этим параллельным вселенным! Причем каждый раз оказываясь все ближе к той вариации, которая для вас гибельна. Как будто запустилась какая-то программа самоуничтожения.

Суханов хотел сказать еще что-то, но вместо этого сделал невразумительный жест и замолчал.

– Да почему мы-то, елки-палки? – взорвался Денис. – Мы что, в чем-то согрешили? Мы обычные, рядовые люди! Кому, черт возьми, мы могли помешать?

Все, что копилось долгими неделями, будто разом поднялось со дна его измученной души. Денис матерился, взывал к богу, орал. Кира и Элка сидели, как пришибленные. Суханов словно и не удивился этой дикой вспышке. Терпеливо ждал, когда Грачев выговорится, не делая попытки остановить поток ругани.

Наконец Денис опустошенно замолчал.

– Как думаешь, можно эту программу как-нибудь отключить? – медленно подбирая слова, спросила Кира.

– А почему она вдруг возникла, эта твоя программа? – неожиданно громко перебила ее Элка.

– Она не моя,– укоризненно поправил ее Володя. – И я не знаю, что могло ее запустить. Если, повторяю, дело вообще в этом! Что тоже под большим вопросом.

– Но наверняка же у тебя есть «кое-какие соображения»,– ехидно заметила Элка.

– Есть, – спокойно сказал Суханов,– похоже, что ее каким-то образом запустила ваша ночевка в Кара Чокыре. Как – не спрашивайте, я не знаю. В некоторых аномальных зонах, в знаменитом Бермудском треугольнике, например, бесследно пропадают люди, самолеты, корабли. Одни так никогда и не находятся, другие потом вдруг объявляются где-то. Широко известна история об исчезновении пяти кораблей ВМС США в том районе. Был солнечный день, самолеты совершали обычное патрулирование прибрежных районов. За штурвалами были высококвалифицированные пилоты. После нескольких часов полета ведущий самолет сообщил командному центру, что они потерялись, компасы не работают и «все выглядит очень странно». Больше их никто не видел, расследование ВМС США так и не дало вразумительных объяснений событию. Или такой случай. Из порта вышел лайнер – и пропал. Его искали – ни слуху, ни духу. Спустя некоторое время он обнаружился в совершенно другом месте, там, где его и быть не могло. Вся команда исчезла, а сам корабль выглядел так, словно плавал по морям лет двадцать – тридцать, не меньше. Таких случаев не один и не два. Только с 1950 по 1954 годы в Море Дьявола, у восточного побережья Японии, произошло девять случаев исчезновения кораблей! Это все факты, но факты пока никем научно не объясненные. Видимо, в определенных местах меняется само понятие времени и места. Мне кажется, уже ясно, что аномалии Кара Чокыра как раз и заключаются в таких шутках со временем и пространством.

– Володя, не хочу показаться грубой, ты очень интересно рассказываешь, но как все это поможет нам выжить?– прямо спросила Кира.

Суханов смутился и замялся.

– Послушайте, вообще-то я вам не сказал еще одну вещь. Важную.

– Какую именно? – отрывисто спросила Эля.

– По легенде, тем, кто повстречал ночью Безликого, жить остается самое большее – полгода. Вы помните, когда там ночевали? В ночь на первое августа, так ведь?