Текст книги "Народ майя"

Автор книги: Альберто Рус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Этнолингвистические группы

Априорное убеждение, что майя уникальный, независимый и изолированный от остального мира феномен, привело известных ученых-майянистов к утверждению, что язык майя не имеет никакого родства с другими языками Мексики и Центральной Америки (А. Тоззер, цитируемый Морли, который в общем-то разделял эту идею). Разумеется, последний в соответствии с его схемой развития цивилизации майя из центра в Петене (Гватемала) утверждал со своей стороны, что «язык „Древнего царства“, должно быть, был прародителем современной майоидной группы».

Другие авторы, как, например, Томпсон, также согласны, что язык майя не имеет связей с языками Мексики и Центральной Америки. Они допускают существование двух языков майя (язык высокогорий и язык равнин) плюс 15 диалектов. Однако, по мнению известных лингвистов М. Суодеша и Н. Маккоуна, имеются 28 языков, каждый с одним или несколькими местными диалектами, которые можно объединить в подгруппы согласно степени близости между ними.

Суодеш, один из лингвистов, который наиболее настойчиво и со знанием дела изучал языки американских индейцев, относил майяские языки к группе, названной им "макромайя". В эту группу он включал также следующие языки: ленка и шинка (на первом говорят в Гондурасе и Сальвадоре и на втором – на юге Гватемалы), михе (Оахака) и тотонакский (Веракрус). Кроме того, Суодеш считал, что группа макромайя имела связи с группой, названной им "макроацтекской", в которую входят языки семьи науа, образуя, таким образом, с языками пенути "сегмент обширной сети, охватывающей все полушарие". То есть никоим образом нельзя полагать, что языки майя изолированы в рамках языков Мексики и Центральной Америки, наоборот, они демонстрируют явное родство с языками народов, соседствующих с областью майя, и в меньшей мере и опосредованно – с некоторыми большими лингвистическими группами Американского материка.

Согласно методам сравнительной лингвистики (лексикостатистики), удалось установить вероятный момент, в который каждый из майяских языков отделился от общего ствола. Результаты этого трудоемкого исследования (глоттохронологии) дают следующую картину, в которой указаны приблизительные даты, когда началось отделение основных языков, начиная от гипотетического протомайя.

Расселение языковых групп майя

В пределах области майя – на юге Гватемалы и в Сальвадоре – встречаются группы пипиль, относящиеся к языковой группе науа. Вне названной области находится, как говорилось, уастекская группа майяской семьи.

Распространение основных этнолингвистических групп представлено на карте.

Классификация языков майя по Маккоуну (1956 г.)

Уастеканский:

Уастекский(Веракрус, Потоси)

Чикомусельтекский (исчезнувший)

Чоланский:

Чонталь,

Чоль,

Чортй;

Цельталанский:

Цельталь,

Цоциль,

Тохолабаль;

Чух:

. . . . . (Коммент. редактора – название группы языков отсутствует)

Якальтекский,

Канхобаль;

Мотосинтлекский;

Маме:

Мам,

Агуакатекский,

Ишиль;

Кичеанский:

Успантекский,

Киче,

Какчикель,

Цутухиль;

Кекчианский:

Кекчи,

Покончи,

Восточный Покоман,

Западный Покоман;

Майя:

Юкатекский,

Лакандонский,

Ица,

Моан.

Хронология майяских языков

2600 до н. э.	Мам	100 н. э.	Канхобальский
1800 до н. э.	Уастекский	100 н. э.	Агуакатекский
1600 до н. э.	Юкатекский	400 н. э.	Чоль
1400 до н. э.	Лакандонский	900 н. э.	Чорти
900 до н. э.	Чонтальский	900 н. э.	Покоман
750 до н. э.	Цельтальский	1200 н. э.	Цоцили
450 до н. э.	Тохолабальский	1200 н. э.	Успантекский
200 до н. э.	Киче	1300 н. э.	Рабинальский
100 до н. э.	Кекчи	1450 н. э.	Цутухильский

Физические черты

Описывая физический тип древних майя, С. Г. Мор ли основывался главным образом на исследованиях М. Стеггерды (Морис Стегтерда – известный американский этнограф, осуществлявший в 30-х годах нашего века большие полевые исследования на полуострове Юкатан (изучал хозяйство и быт индейцев юкатеков). – См.: Steggerda M. Maya Indians of Yucatan. – Carnegie Institute of Washington Publication, No 531. Washington, 1941) среди современных юкатеков, сожалея при этом, что не были проведены сходные исследования среди остальных групп. Хотя он сам указывал, что «майя высокогорий имеют кожу более красную и блестящую, чем майя Юкатана, и биологически кажутся более чистого происхождения», он заключил: «Тем не менее, если их исследовать по основным критериям: росту, цвету кожи, форме головы и волос, можно заметить, что все группы, говорящие на языке майя, кажутся происшедшими первоначально от одного и того же древнего ствола». Этот вывод идет несколькими страницами ниже сравнительной таблицы различных соматических элементов (рост, головные указатели (Процентное отношение ширины головы к ее длине) и вес), в которой в глаза бросаются не только различия в росте (более 7 см между чонталями и юкатеками), но также и весьма заметная и значительная разница в головном указателе (9 см между мужчинами юкатеками и цоцилями и почти 11 см у женщин тех же групп). Поскольку форма головы – удлиненная или округлая – является одним из наиболее важных признаков в биологической классификации народов, вывод Морли несостоятелен, ибо существует заметная брахицефалия у юкатеков (85 и более) и долихоцефалия (по мнению таких авторов, как Старр и Стеггерда) или мезоцефалия (по мнению Комаса) у некоторых народов высокогорий Чьяпаса (цельтали и цоцили) и Гватемалы (мамы), имеющих головной указатель от 76 до 79. Томпсон, не углубляясь в тему, считает майя «достаточно однородными».

Из исследования Комаса вытекает, что помимо только что названных факторов (рост и форма головы) есть и другие, также указывающие на отсутствие однородности населения майя. Это особенно заметно в лицевых индексах (лица широкие, средние и узкие) и носовых (носы орлиные или широкие). Найденные в крови при серологических исследованиях некоторые элементы указывают на существенные различия; дерматоглифические исследования и изучение отпечатков пальцев и линий ладоней говорят о различиях между группами северных высокогорий и группами южных высокогорий, а также между юкатанскими группами. Несмотря на небольшое число изученных серий, костные остатки, обнаруженные при археологических раскопках, тоже дают вариации, особенно в черепных и лицевых индексах.

Женщина цоциль из Ченаля (штат Чьяпас) в традиционном костюме

Учитывая эти различия, нельзя говорить о едином физическом типе майя для всей области и считать его целиком отличным от остальных мезоамериканских групп. Некоторые группы майя имели и все еще имеют такие специфические черты, как узкий нос, складка эпикантуса (закрывающая внутренний угол глаза) и монгольское пятно (у основания позвоночника). Две последние черты характерны для азиатского населения, конкретно монгольского. На Юкатане также часто встречаются широко поставленные глаза, другое наследие дальнего азиатского прошлого коренных американских народов. Примечательна и относительная длина рук в сравнении с ростом. Так, у майя более длинные руки, чем у других мезоамериканских групп.

Большая часть физических черт населения майя, рассматриваемая в комплексе, уже известна у остальных мезоамериканских народов и у других народов севера, центра и юга материка, а именно: низкий рост, темный (бурый или медный) цвет кожи, глаза цвета темного кофе или черные, волосы гладкие и черные, редкая растительность на лице и теле, плечи широкие, грудная клетка развитая, ноги мускулистые. Ланда описывал майя как "людей хорошо сложенных, крепких и очень сильных". Он добавлял, что они были "кривоноги" (с изогнутыми ногами) по той причине, что в детстве их носили "верхом на бедрах".

Старая индеанка

Таким образом, в конечном счете как по своим физическим чертам, так и по языку майя должны считаться частью населения Мезоамерики и даже более широких этнических групп и ни в коем случае не должны изучаться как "человек майяский" с одинаковыми физическими признаками, отличающими их от остальных американских народов.

Психические черты

Кажется, что только среди майя Юкатана была осуществлена попытка определить психическую личность человека посредством систематического исследования. Оно было проведено в течение восьми сезонов в 30-х годах в небольшом поселении Пистэ около Чичен-Ицы под руководством М. Стеггерды в рамках исследований Института Карнеги в Вашингтоне, который и опубликовал результаты.

Мы не сомневаемся в серьезности тех, кто провел работу, и, не будучи психологами, едва ли сможем высказать обоснованное мнение о ней. Мы ограничимся изложением выводов, напомнив прежде всего примененную методику:

шкала ценностей, охватывавшая 61 черту характера, была вручена белым лицам, знакомым с майя в их собственной среде, которые высказали свое мнение о майя в целом

сходная шкала была вручена пяти мужчинам майя и восьми метисам, которые оценили и квалифицировали других майя

были упомянуты случаи из повседневной жизни майя и их реакции в различных социальных и психических ситуациях

мужчинам, женщинам и детям были вручены испытательные таблички-тесты с унифицированными графическими изображениями

В первой шкале ценностей, врученной 29 белым людям, чуждым культуре майя, но знакомым с "расой", темы были сгруппированы следующим образом:

энергичность

отношение к самому себе

отношение к среде, неодушевленным предметам и людям

настроение

сообразительность

общие интересы

патологические черты

Из 29 лиц, ответивших на эти вопросы, 20 были членами группы Института Карнеги, среди остальных было несколько миссионеров, почти все – американцы.

Вторая шкала была вручена пяти мужчинам майя (которые собрали мнения других 34 майя) и восьми метисам, проведшим исследование среди 38 майя. Что касается тестов, то они были обычны в Соединенных Штатах; в них нужно группировать и располагать геометрические фигуры с возможно большей быстротой. Сам Стеггерда указывает на неправильность применения подобных тестов к лицам, относящимся к культуре, отличной от той, для которой эти тесты сформулированы; поэтому их ценность для определения умственных способностей майя была очень сомнительна.

В очень краткой форме результаты исследования были следующими:

майя активны, энергичны и трудолюбивы;

настойчивы, аккуратны и очень чистоплотны, они стараются, чтобы их хижины и одежда всегда были чистыми;

бережливы, так как тщательно сохраняют свои урожаи и избегают расточительности;

жестоки с животными и иногда с человеческими существами, когда речь идет о мести за женскую неверность;

консервативны в своих обычаях и враждебны по отношению к прогрессу;

не любители перемещаться, за исключением крайних случаев;

разговорчивы и общительны, любят шутки и развлечения;

доверчивы, бескорыстны, добродушны, очень уважительны к правам других;

отзывчивы к чужой бедности, болезни или несчастьям;

горды, не просят милостыню;

вежливы и дружелюбны между собой и с чужими;

великодушны и гостеприимны;

у них нет склонности командовать, но они с детства ревностно относятся к своей личной независимости;

лишены духа мятежности, тщеславия и эгоизма;

любят справедливость;

мирны и не вздорны, но злопамятны и мстительны, когда оскорблены;

в высшей степени честны;

семейные узы очень крепки, хотя и со слабыми проявлениями привязанности, отцовский авторитет сохраняется даже тогда, когда уже взрослые дети сами становятся отцами семейств;

умеренно или мало озабочены половыми проблемами, так как пары легко расходятся и ревность достаточно редка, хотя, как было сказано, в случае измены месть обиженного мужа может быть страшной;

фаталистичны и религиозны, но более всего суеверны и верят в колдовство;

крайне склонны к алкоголизму часто с опасными последствиями (драки нередко с кровавым исходом);

со средними умственными способностями и без духа новаторства, но очень наблюдательны и с хорошей памятью;

с достаточным воображением, с четко выраженным чувством красоты

Что касается классических тестов, примененных для суждения о степени умственного развития, они дали результаты, неблагоприятные для майя, как взрослых, так и детей, со средними показателями более низкими, чем те, что были получены не у майя, а среди "белых". Стеггерда постоянно подчеркивает, что, по его мнению, такие результаты получились из-за использования несоответствующих тестов, однако, несомненно, должно существовать некоторое различие между умственными способностями майя и "белых".

За исключением некоторых спорных аспектов использованной методики (тесты, признанные малопригодными самим Стеггердой, и то, что часть исследования была осуществлена через переводчиков людьми, мало знающими или совсем не знающими языки майяский и испанский, прожившими на Юкатане 12 лет и имевшими в качестве служащих и рабочих майя, смешанных в большей или меньшей степени с белыми), я согласен почти со всеми выводами, к которым пришел Стеггерда. Однако я не помню, чтобы я видел проявление жестокости к животным или людям, даже в случае неверности жены. Что касается половых связей, упомяну один факт, совпадающий с тем, что писал Ланда относительно легкости, с которой древние майя соединялись и расходились, и с тем, что происходит обычно в случае супружеских ссор. Сторож одной из археологических зон, находившихся в моем ведении, жена которого была, по его мнению, слишком любезна с другим, более молодым сторожем, пришел ко мне просить, чтобы я, как начальник, официально указал его супруге на ее плохое поведение, как я это делал, когда какой-либо служащий не выполнял своих обязанностей. Ясно, что этот эпизод значительно отличается от описываемых Стеггердои страшных случаев жестокой мести со стороны обиженных мужей.

Другие выводы исследования приписывают целую серию поступков современных майя их психическому складу, в то время как на самом деле они являются логическим результатом социально-экономического положения, сохраняющегося на протяжении веков. Какую склонность к управлению могут иметь лица, которые веками находились в подчинении у "белых"? Как они могут иметь бунтарский дух, если всегда знали, что их отцы и прадеды вынуждены были мириться с таким же существованием, будучи обреченными на случайное выживание среди лишений и нужды? Почему надо считать желание говорить на собственном языке, возводить дома, как тысячу лет назад, и одеваться, как до прихода испанцев, отрицательной психической тенденцией, противной прогрессу?

Определяя, главным образом посредством тестов, умственные способности майя как едва средние и подчеркивая, кроме того, блестящие достижения их цивилизации до конкисты, находящиеся в поразительном контрасте с отсутствием у них в настоящее время научных знаний и художественных качеств, Стеггерда совершает великую несправедливость, возможно, в силу недостаточной информации о цивилизации и обществе майя. Без сомнения, он смешивает яркие воплощения в архитектуре, скульптуре, живописи, календаре, письме и т. д. с тем, что должно было быть повседневной жизнью, интеллектуальным уровнем, возможностями познания, творчества и потребления народа майя того времени. Сравнивая древние храмы с современными хижинами, астрономические подсчеты на памятниках с безграмотностью нынешнего населения, великое искусство церемониальных центров с бедной утварью теперешних крестьян, Стеггерда неблагоразумно делает вывод, что "современные майя не являют собой одаренный народ в том, что касается разума". Такое заключение не должно нас удивлять, так как исследование проводилось неверными методами и, сознательно или бессознательно, с чувством расового превосходства.

Техника майя

Природное окружение, несомненно, обусловливает те блага, которые может получить человек, но оно являет собой лишь арсенал сырья и потенциальных сил, которые индивид своим трудом преобразовывает в силы, по-настоящему производительные. В природной среде, по словам Гурвича, человек находит препятствия и благоприятные факторы, которые он преодолевает или использует в своей деятельности, изменяющей и преобразующей природную среду.

Интенсивность и эффективность этой деятельности человека зависит от уровня развития техники. Если мы сравним средства существования, получаемые майя из их природного окружения в доиспанские времена, с тем, как обстоят дела сейчас, то, естественно, мы увидим определенные изменения. Культуры, ранее неизвестные на континенте, такие, как кофе, бананы, сахарный тростник, пшеница, кокос, стали теперь господствующими в сельском хозяйстве Гватемалы и юго-восточных штатов Мексики. Развивается животноводство, введенное европейцами. При современном механизированном оборудовании древесина, и раньше использовавшаяся майя, а также хенекен, из которого они делали предметы ремесла, превратились в важные статьи экспорта. То же самое можно сказать о чикле и других продуктах. Теперь рассмотрим, из чего древние майя получали продукты растительного, животного и минерального происхождения.

Продукты растительного происхождения

В этой подглаве мы ограничимся рассказом об использовании дикорастущих деревьев.

С помощью несовершенных каменных орудий и огня майя могли валить деревья даже с очень твердой древесиной, такие, как чикосапоте, и делать из них балки, слеги, перекладины и столбы для своих построек, рукоятки для рабочих инструментов и оружия, палки для посевов и лодки.

Из коры некоторых фикусовых, предварительно замоченной в воде и превращенной в пульпу ударами специальных молотов, и при помощи естественной смолы, служившей склеивающей субстанцией, они делали бумагу. Бумага служила для изготовления книг, в которых записывались сведения из различных отраслей, и книг, предназначенных для ритуальных целей.

Из высушенных листьев некоторых пальм делались кровли хижин простых людей, а лианы служили для связывания каркаса этих хижин Листья пальм использовались также для плетения циновок и корзин.

Из некоторых деревьев посредством надрезов на стволе получали различные смолы, которые после обработки давали копал, называвшийся у майя "пом". Его жгли, как ладан. Из смол добывали также уле или каучук, используемый для изготовления игровых мячей и маленьких идолов; чикле, применявшееся как жевательная резинка; ликвидамбр, из которого делали душистое косметическое средство. Некоторые древесные породы давали различные красители, например индиго.

Продукты животного происхож д ения

Здесь речь пойдет не об употреблении мяса в пищу, а о частях тела животных, использовавшихся для различных целей как в своем естественном состоянии, так и в предварительно обработанном виде.

Шкуры оленя, ягуара и пумы служили одеждой; из клыков некоторых животных делали ожерелья, а из костей – музыкальные инструменты (желобчатая кость – флейта) и различные орудия труда – шила, лощила, резцы, иглы и булавки. Рога оленей использовались для игры на панцире черепахи. Из пережженных костей получали черную краску. Шипы ската использовались для ритуальных кровопусканий, а зубы акулы наряду с другими предметами служили приношениями. Из многих моллюсков делали украшения, подвешивая целиком створку как пектораль или изготовляя из кусочков раковины или перламутра серьги, бусы и мозаику. Морские раковины больших размеров служили горнами, а некоторые небольшие – бубенчиками в ожерельях. На побережье Кампече делали украшения из панциря черепах. Для украшения одежды и головных уборов использовались перья птиц. Больше всего ценились перья кецаля. Перьями подшивались также щиты, из них делали веера.

Для окраски тканей майя использовали краску кармин, получаемую из кошенили – червеца, живущего на кактусе нопаль.

Продукты минерального происхождения

Наиболее важным для майя был, без сомнения, камень. Из известняка возводили здания; пережигая его, получали известь; смешивая ее с песком, приготовляли цементирующий раствор, а соединяя с каменной пылью – штук, которым покрывали стены и потолки и из которого лепили рельефы. Из известняковых камней делали также различные емкости и небольшие украшения. Из того же типа камня резали косяки, притолоки, стелы, алтари, статуи.

На Юкатане под известняковым слоем есть прослойка известкового песка (сахкаб, или саскаб), который каменщики использовали в чистом виде или в смеси с известью при постройке зданий.

Из кремня, встречающегося вкраплениями в известняках, майя, как и все народы древности, делали разнообразные орудия, обрабатывая его оббивкой и ретушью: ножи, молоты, топоры, наконечники копий и дротиков, скребки, скобели, лезвия оружия и т. д.

Из базальта делали ступы, терочники и зернотерки (метате) с соответствующими пестами для измельчения зерен. Из другого материала вулканического происхождения – обсидиана, или вулканического стекла, изготовляли различные предметы и рабочие инструменты (ножи, лезвия), наконечники копий и дротиков, украшения и мозаику.

Из наиболее твердых пород камня (диорит, серпентин) изготовляли топоры и долота, но наиболее ценным для них материалом был нефрит, из которого они делали свои самые красивые ювелирные изделия, маски, фигурки и мозаики, а также сверла для проделывания отверстий в бусинах и пекторалях.

Из некоторых минералов получали большую часть своих красителей: например, красный – из гематита и киновари, желтый – из железистой глины, синий – из какого-то минерала, схожего с бейделитом, цвет темного кофе – из природного асфальта.

Из глины и различных материалов, служивших в качестве обезжиривателей для уменьшения ее пластичности (кварц, обожженная глина, мелкие кусочки известняка, семена, вулканическая пыль и пр.), они изготовляли много типов посуды – домашней, ритуальной и погребальной, а также фигурки, маски, пряслица, шарики для метания, грузила для рыболовных сетей и пр.

В районах, сложенных осадочными породами и не имеющих каменоломен (Табаско), делали обожженный кирпич для возведения построек в церемониальных центрах.

На побережье с помощью повсеместно известной техники выпаривания из морской воды получали соль, особенно на болотах, тянущихся вдоль северного берега Юкатана, от Острова Myхерес почти до залива Кампече.

В то время как в Перу металлургия была известна уже за несколько веков до нашей эры (в культуре Чавин), в Мезоамерику техника обработки металлов пришла 2000 лет спустя, около XII в. За исключением пары ног от полой фигурки, сделанной в Коста-Рике или Панаме, найденных в жертвенном ящике под одной из стел Копана, большая часть металлических предметов, известных в области майя, обнаружена в "Священном колодце" Чичен-Ицы. Почти все они также происходят из Центральной Америки (Коста-Рики или Панамы) и наверняка попали в Чичен-Ицу путем торгового обмена или были принесены странниками. На некоторых дисках из очень тонкого листа золота есть сцены, выполненные чеканкой. По всей вероятности, это местная работа, так как сцены изображают сражения и жертвоприношения, в которых жертвами являются майя, а победителями, вероятно, тольтеки, владевшие Чичен-Ицей приблизительно с 1000 по 1250 г. Однако химический анализ показал, что это предметы центральноамериканские, переплавленные и расплющенные в тонкие пластины.

Почти все металлические предметы,найденные в Чичене – украшения; среди них изобилуют бубенчики золото или медь), рукоятки, может быть, от вееров (золото), фигурки, маски браслеты, подвески, серьги, бусины, чаши, подошвы сандалий и кочьца (золото и медь). Известны также плоские медные тесла, которые кажется, использовались как деньги в торговых сделках, пинцеты для удаления волос и несколько медных крючков. Как можно судить "по собранным данным, технические достижения древних майя по классификации, применяемой для культур Старого Света не вышли за пределы неолита, если принять во внимание что обработка металла соответствует постклассическому периоду, то есть времени более позднему, чем то, в которое развивалась собственно культура майя классического периода.

Культура майя, если брать ее техническую основу в классических схемах Л. Г. Моряна и В. Г. Чайлда, относилась бы к этапу варварства. Чтобы считать ее настоящей цивилизацией, ей не хватает использования железа и бронзы, колеса и плуга, фонетического алфавита в письменности и наличия настоящих городов. Но мы здесь заранее скажем, что эти критерии оказываются очень узкими и жесткими для того, чтобы применять их ко всем культурам мира, и ясно, что в отношении к Мезоамерике, и особенно к майя, они не годятся.