Текст книги " Чародей с гитарой. Том 2"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 64 страниц)

– Но магия работает. С ним я могу заниматься чаропением. – Джон-Том держал инструмент на вытянутых руках. – Могуществом он обладает, а вот силы в нем нет. Мне надо только поумерить свои желания. Вы согласитесь принять в уплату серебро и, – он задумался, – пять золотых? Нам еще предстоит оплатить морское путешествие.

– По рукам! Допустимо, годится, приемлемо.

Мадж подошел к Джон-Тому вплотную.

– Приятель, ты мог бы поторговаться и взять его куда дешевле.

– Дешевле чего, Мадж? Мы и так получили его за песню.

Выдр бросил на блестящую груду голодный взгляд.

– Тада как насчет того, кореш, чтоб устроить еще одну пробу? Тока ради развлечения, а?

– Мадж, тебе-то уж следует знать, что результата от песни можно добиться лишь один-единственный раз, тем более с суа-ром. У него просто не хватит на это могущества.

– Жаль. Ну, по крайней мере ты снова чаропевец, и да поможет нам небо!

– Это не дуара, – кивнул Джон-Том, – но это лучший после дуары инструмент. При грамотном применении он поможет нам вернуться в целости и сохранности. – Юноша повернулся к восхищенному лавочнику. – Спасибо, Изя. Может, когда и увидимся.

– Искренне, весьма надеюсь, наверняка, друг мой.

Выйдя на улицу, Мадж засеменил рядом со своим рослым другом.

– Я-то думал, у тебя денег едва-едва на дорогу до этого Стреляного Кота и обратно, а ты отдал этому глазастому ворюге целых пять золотых!

– Ну и что, Мадж? Зато у нас есть он. – Джон-Том похлопал по суару.

– Я так и думал, что ты это скажешь, – вздохнул выдр.

– Да что ты, Мадж, разве забыл, что однажды я уже напел корабль? А если учесть, сколько я за последнее время учился и упражнялся, почему бы не напеть и второй? Этим мы сэкономим деньги и по пути сможем позволить себе немного роскоши.

– Во-во, например, остаться в живых, – буркнул Мадж.

– Выше голову, ты же видел, что я умею.

– Потому и тревожусь.

– Не стоит. Давай найдем уютную таверну и хорошенько выспимся. А утром отыщем пустой причал, и я напою яхту с автопилотом или что-то вроде.

– Или что-то вроде, – пробормотал Мадж, но едва слышно.

Вопреки настояниям Джон-Тома, предпочитавшего творить заклинания без лишних глаз, Мадж ухитрился согнать целую толпу зрителей, желавших увидеть чаропевца за работой.

– Налетай, честной народ! Тока сегодня! Спешите насытиться зрелищем! Настоящий живой чаропевец! Таинственное и загадочное искусство! – Он заступил дорогу прогуливающемуся купцу. – Эй, сэр денежный мешок, ну-ка, доводилось вам видать настоящую магию? Я имею в виду настоящую магию – при свете дня, без всяких там трюков и хреновин!

– Нет, но я...

– Увидите, как чаропевец наколдует из ничего целый корабль! Клянусь, вы ни разу не видели ничего подобного за всю свою незамысловатую скучную растительную жисть, а?

– Нет, но я...

– А, значит, не видал миленький экипаж из множества голеньких красотулек? Причем их будет стока, скока уместится на бизань-мачте сверху донизу!

Купец внезапно остановился и попытался посмотреть поверх голов других ротозеев.

– Сколько? – В его голосе зазвучал энтузиазм.

Перебирая струны суара и решая, какую песню выбрать, Джон-

Том изо всех сил старался игнорировать роящуюся за его спиной возбужденную толпу. Перед ним раскинулась ярровлская гавань. Морские парусники гордо возносили вверх свои мачты, между ними сновали суденышки помельче. Соленый ветер доносил запахи заморских товаров и покрывающих берег нечистот.

Хватит ли мастерства, чтобы сотворить элементарную транспортную песнь перед толпой праздношатающихся зевак? Не это ли называют профессионализмом? Тут вразвалочку подошел Мадж, поигрывая набитым кошельком и ухмыляясь в усы – судя по всему, весьма довольный собой.

– Нехило, приятель. Можа, в этом чаропении все-таки чтой-то есть. Мы с тобой на пару, да с нашими талантами, явно не пропадем!

– Не забывай, Мадж, что я должен сотворить судно, а не то тебе придется вернуть деньги.

– Эй, пора бы и поглядеть на магию, – крикнул небольшой черный медведь в серебристой тоге и кожаной фуражке. Ему эхом вторили несколько зрителей, которых ждали другие дела. Задержка с началом представления выводила их из себя.

– Наверно, тебе стоило обождать, пока я потренируюсь на более простом заклинании, – склонившись к уху выдра, прошептал Джон-Том. – Не забывай, это ведь не дуара.

– Приятель, я в тебя верю. – Мадж похлопал друга по плечу. – Ты не подведешь ни меня, ни их. Ты ж сам вечно твердил, что мечтаешь выступать перед публикой.

– Да, но это касалось только пения, а не магии. – Юноша с беспокойством оглядел нескольких вооруженных до зубов зрителей. – И не о такой аудитории я мечтал.

– Слушай сюда, парень. Я из кожи вон лезу, собираю деньги на целое путешествие и еще чуток, а ты тут ломаешься! Это недостойно чаропевца. Что б сказало его чародейство, ежели б узнало о столь огорчительном недостатке уверенности в своих силах?

– Лучше бы ты не обещал им чересчур много, вот и все. Обнаженный дамский экипаж! Я не намерен вызывать ничего подобного.

– Верняк, но они-то этого не знают. – Мадж подмигнул. – О, еще парочка клиентов. Я тихонько отваливаю и сую их в толпу, а ты пока начинай.

Он исчез среди выстроившихся полукругом зевак. Два тигровых кота-маргуайя разглядывали Джон-Тома широко распахнутыми глазами.

И как можно было позволить выдру подговорить себя на такое? Теперь ничего не остается, как попытаться. В случае неудачи всегда можно вернуть собранные Маджем деньги. Наконец выбрав песню, Джон-Том взял пробный аккорд; играть на одинарных струнах суара намного легче, и незачем огорчаться.

Полуприкрыв глаза и пытаясь сосредоточиться на водной глади рядом с причалом, он запел; толпа моментально притихла.

Несмотря на все усилия Джон-Тома, первая песня не вызвала ничего, кроме недовольного ворчания аудитории. Приступая к следующей попытке, он чувствовал себя вполне уверенно. Инструмент слушался каждого движения пальцев; вдобавок и голос сегодня звучал лучше обычного.

Ни одного гничия.

Прибой накатывал на берег, плавник бился о сваи причала, толпа смотрела без всякой симпатии. Не та песня, решил Джон-Том. Инструмент тоже не тот, но тут уж ничего не попишешь. Попробуем другую мелодию, и побыстрее.

Теперь дело пошло на лад – должно быть, надо было просто разогреться. Воздух над водой наполнился сиянием. Из толпы послышались ахи да охи, облепившие сваи крабы разбежались, но хотя кое-кто из зрителей клялся, что видит туманно проступающие над водой контуры, ничто не материализовалось.

– Где эта дерьмовая ладья? – не сдержался элегантно одетый кенгуру.

– Да, и где дамы? – поинтересовался высокий заяц, стоящий рядом с ним.

– Это бесплатно покажут в любой таверне, – рявкнул крупный зевака в заднем ряду.

– Я еще не разогрелся, – ответил Джон-Том, хотя этот лепет не убедил даже его самого.

– Ты говорил это после первой песни, – прошипел покрытый шрамами одноухий рысь, поигрывая чем-то коротким, острым и закругленным. – Или показывай, или давай деньги обратно.

– Магия – не наука, – взмолился Джон-Том. – Бывает, что она и не срабатывает.

– Нам гарантировали чудо!

– Отдайте мое золото! – крикнула из толпы рослая обезьяна.

– В каком смысле гарантировали? – спросил Джон-Том у рыси. – Кто может гарантировать чудо?

– Водяная крыса, дружок твой. – На изогнутом ноже сверкнул луч солнца.

– Мадж? Неужели? – Джон-Том вгляделся в пеструю толпу, состоявшую из самых разнообразных животных. Вот только выдр там не было. Ни единой. – Мадж!

Итак, тот пропал с полным мешком денег. Похоже, угроза Талей обратиться к законным властям Линчбени утратила свою силу. Заполучив в лапы немного наличности, выдр не замедлил отбыть в неизвестном направлении, бросив Джон-Тома на произвол все более угрюмой и злой толпы, которой была «гарантирована» демонстрация настоящего чуда. А этого Джон-Том не мог обещать даже Клотагорбу, не говоря уж о сборище только что лишившихся денег горожан.

– Послушайте, поймите же, я никакой магии не обещал. Могу попытаться – только это и под силу любому чаропевцу. Все обещания исходили от выдра.

– С этим мы не спорим. – Голос принадлежал приземистому длинноусому кроту, глазевшему на Джон-Тома сквозь толстые, необычайно темные стекла очков и помахивавшему при этом четырехдюймовым костяным клинком. – Но он смылся, менестрель, а ты тут.

– Я не менестрель. – Джон-Том возвышался над толпой и теперь старался воспользоваться преимуществами своего роста, чтобы произвести как можно более внушительное впечатление. – Я – чаропевец.

– Тогда докажи, – бросил крот, – но только разноцветное мельтешение не в счет.

– И докажу, черт подери! – Джон-Тома трясло – частично от ярости, частично от страха. – Я сказал, что сотворю корабль, – значит, сотворю!

Пока он спорил с толпой, в голову пришла куда более подходящая песня. Совершенно успокоившись, юноша снова обернулся к водам залива Ярр. И снова запел, и снова его пальцы заплясали по струнам – но в этот раз над водой начало формироваться нечто более существенное, нежели разноцветные огни. Вокруг не кружили любопытствующие гничии, но на этот раз песня пелась не для них – главной заботой была она сама.

Проблема частично состояла в том, что не так уж много рок-песен рассказывает о кораблях и парусниках. Джон-Том не решился снова воспользоваться «Шлюпом Джон Б.» ансамбля «Бич Бойз» – это было бы равнозначно поражению. Так что теперь он пел песню собственного сочинения, положив импровизированный текст на музыкальную тему Уолтера Шарфа для старого телесериала Кусто. Добавим немного регги и что там еще подходит для композиции, призванной сотворить подходящий корабль. Пожалуй, даже удастся создать копию прославленной «Калипсо». Пусть местные воротят нос сколько хотят, пока им не утерли его современным дизельным судном. Несколько зевак выбрались из толпы и позорно бежали, но большинство продолжало зачарованно глазеть.

Да-да, наколдуем «Калипсо» вместе с радаром и хитроумной электроникой! Значит, вы сомневаетесь в наших способностях? Ничего, двойные струны или одинарные – вы еще узнаете, что такое чаропевец!

Над разволновавшейся поверхностью залива, вспыхивая и переливаясь, кружили яркие огни, а когда приблизился финал трепетной импровизации, огни притухли и сблизились, сгущаясь в розовое пылающее облако, которое в конце концов разлетелось и открыло взорам легко покачивающееся на волнах судно.

На носу красовались золотое изображение морского царя и надпись «КАЛИПСО». К несчастью, на мелкой ряби плясала не сама знаменитая «Калипсо» и даже не ее пристойная копия.

Это была надувная резиновая лодка-зодиак, которой команда Кусто пользовалась для коротких поездок. Вид не очень-то впечатляющий.

– Что за черт?! – Рысь подался вперед и впился глазами в черное резиновое творение.

– Оно, конечно, плавает, только это наверняка не судно, – прокомментировал кто-то из задних рядов.

– Разумеется, судно. – Джон-Том был и рассержен, и расстроен одновременно. – Любому идиоту ясно, что это судно. А что же еще?

– Да не судно. – Одетый в шорты и рубашку с широкими рукавами крыс спустился в мутную воду, чтобы пощупать черные бока зодиака. – Это всего лишь пузырь. – Он похлопал по прикрепленному к корме навесному мотору. – А для чего эта курьезная железяка?

Первоначальный испуг зевак мало-помалу уступал место ощущению, что их надули. Для них понятие морского судна воплощалось в деревянной постройке длиной в причал и высотой с трехэтажный дом, с хитросплетениями такелажа и вздувающимися парусами. Связка черных пузырей уж никак сюда не вписывалась. В руках зрителей замелькали ножи, а на лицах их появилось кровожадное выражение. Они-то ждали корабль, они уплатили за корабль и намерены получить приличный корабль, чтоб ему было пусто, или сделают его из шкуры так называемого чаропевца, растак его и его предков до седьмого колена!

Да, а где же команда из соблазнительных красоток?

– Ладно, – кивнул Джон-Том. – Я докажу, что это судно.

– Подушка это, – прорычал рысь, делая шаг вперед. Оскалившись, он продемонстрировал нечищеные клыки. – Знаешь, что я думаю? Облапошили нас, вот что я думаю!

– Да судно же это, гори оно синим пламенем!

Стараясь не выдать своего беспокойства, Джон-Том спустился в воду, оттолкнул крыса и забрался на корму. Нос зодиака чуть приподнялся. Толпа заволновалась и с громким ропотом сбилась у самой воды.

– Видите? Связка подушек не удержала бы мой вес на плаву. А это – волшебное весло.

Юноша опустил винт в воду, мысленно молясь, чтобы мотор завелся.

– Металлолом какой-то.

Крот пялился на мотор сквозь свои толстые стекла очков.

– Нет, я докажу. Смотри! Надо только нажать на эту кнопку.

Джон-Том тут же проделал это. Двигатель взревел, и толпа слегка попятилась. Мотор закашлял, дернулся и заглох.

– Осы! – завопил рысь. – У него там осы!

– Не вижу, – возразил крыс. – Это липа. Он пытается запугать нас фокусами!

Толпа бросилась вперед. Вознося самые горячие за всю свою короткую жизнь молитвы, Джон-Том снова вдавил кнопку зажигания и держал ее нажатой. «Ну же, детка, – мысленно умолял он, – поехали же, поехали!»

Мотор выбросил облако черного дыма в морду подступающему рысю, взревел и погнал суденышко по спокойной глади залива, грохоча, как заплутавший гоночный мотоцикл. Следом устремилось несколько остроконечных предметов, но они упали, не долетев до лодки. В качестве дополнения полетели не менее острые словечки – эти цели достигли, но особого вреда не нанесли.

И что теперь? Неопровержимое доказательство того, что наколдованный предмет действительно судно, никоим образом не утихомирило разъяренных зрителей. Должно быть, все еще ждут обещанный экипаж, решил Джон-Том. Они продолжали скакать по берегу, выкрикивая неслышные проклятия и сопровождая их непристойными жестами. Придется подождать, а с наступлением ночи вернуться в устье реки, найти там уединенную стоянку и попытаться под покровом темноты бесславно вернуться в Линч-бени.

Но сперва надо пробраться между снующими по глади залива судами. Как раз в этот момент на зодиак надвигался исполинский катамаран, направляющийся в сторону моря. В его двойном трюме располагались дешевые места, а каюты для пассажиров первого класса – на верхней палубе; груз же лежал в натянутой между корпусами сетке. Это позволяло катамаранам швартоваться, размещая корпуса по обе стороны невысокой пристани, что значительно упрощало разгрузку.

Джон-Том переложил руль влево, но катамаран тоже развернулся, словно хотел наехать на него. Корпуса несли по две мачты: одну с квадратными парусами для скорости и одну с треугольными для маневренности. Как раз маневры-то и пришлись Джон-Тому не по вкусу. Неужели кто-то из зрителей связался со своим другом или родственником, командующим кораблем? Конечно, резиновая лодка может уйти от любого судна в ярровл-ской гавани, но мысль, что весь город восстал против него с такой быстротой, повергла певца в уныние.

Когда правый борт поравнялся с ним, оттуда что-то вылетело. Джон-Том инстинктивно зажмурился, но это была всего лишь веревка. Над перилами виднелась знакомая физиономия.

– Нечего там торчать, как клоп на стене, приятель! – крикнул Мадж. – Хватай и вяжи!

Джон-Том недоверчиво уставился на выдра, потом развернул лодку и наддал ходу, чтобы догнать катамаран. Ухватившись за веревку, он привязал ее к проушине на носу судна и заглушил двигатель, пока команда подтягивала зодиак к борту. Затем сбросили штормтрап. Осторожно взобравшись по раскачивающемуся трапу на палубу, он оказался в окружении любопытствующих матросов и хорошо одетых пассажиров. Ухмыляющийся Мадж приветственно взмахнул лапой и отступил подальше. Джон-Том откинул волосы со лба и бросился на выдра.

– Погоди-ка, кореш! Знаю, что ты подумал.

– Нет, не знаешь – иначе давно бы прыгнул за борт!

Мадж продолжал потихоньку отступать, прекрасно понимая, что легко сможет увернуться.

– Парень, одумайся! Ты и впрямь считаешь, что можешь наколдовать этой пародией на дуару пристойный корабль, а?

– А почему бы и нет?

– А потому, что не смог этого с дуарой, вот почему!

Джон-Том застыл. В самом деле, он пропел свои песни трижды, а потянул лишь на резиновую лодку. Отличное судно для разведки озера или плавания вверх по реке, но пересекать на ней океан, да еще когда пара галлонов топлива подойдет к концу, – по меньшей мере неразумно.

– Как тока я увидел, что твое чаропение вроде как не пошло, – продолжал выдр, – я двинулся искать способ свалить по-тихому, ежели чего. Славный корабль, сговорчивый капитан – согласен довезти нас аж до островного королевства Оранжель. Это полпути к Чеджиджи. Оттуда мы без проблем доберемся до южного берега – так говорит капитан. Он даже за приличную плату внес небольшую поправку в курс, чтоб вытянуть тебя из воды. Благодаря твоему выступлению денег у нас хватает.

– Мадж, но ты же гарантировал зрителям чудо! Уж тебе-то следует знать, что чаропение далеко не непогрешимо – тем более что мне пришлось играть на второсортном инструменте. А если б я не сумел наколдовать эту лодчонку и удрать на ней? Что тогда?

– Ну-ну, не будем расстраиваться из-за того, что могло случиться. На самом-то деле ты сбацал чудную лодочку, и она спокойненько умчала тебя прочь от вонючих невежественных зевак. Разумеется, ежели б она не получилась, а ты бы плавал хуже твоих критиков, я б отправился домой печальным и богатым, чтоб выразить свои соболезнования твоей возлюбленной и вернуться к веселью после того, как оброню слезу-другую по безвременно ушедшему другу. Но все это фигня, раз ты тут, целый и невредимый, и выглядишь лучше, чем када пел.

– Очень уж хладнокровно ты все это продумал.

– Парень, этот мир – не теплая постелька, как я уже говорил. Но все не так уж скверно, так ведь? Я позаботился о том, чтоб среди алчной аудитории не было типов, плавающих лучше тебя. Ни единой выдры!

По мере того как беглец и его надувная лодка утрачивали прелесть новизны, матросы и прилично одетая публика понемногу расходились.

– Хватит говорить о тревогах и бедах, которые не случились. – Мадж широким жестом обвел море и небо. – Смотри, какой чудный денек! Мы плывем в эту Засаду Старого Крота, и притом с шиком. Вот погоди, увидишь каюту, что я для тебя взял! Разве ты не этого хотел?

– Пожалуй, – чуть ли не шепотом неохотно признал Джон-Том.

– То-то и оно! – Мадж радостно кивнул. – А када доберемся до Оранжеля, сможем продать эту твою надувную хреновину за кругленькую сумму, а?

– Чтобы ее нормально надуть, потребуется несколько дюжин типов с железными легкими.

– Или один колдун, – возразил выдр. – Но че влезать в частности? Это покупатель сам должен сообразить. А ежели тебя уже сейчас совесть мучает, позволь уладить дело старине Маджу.

– Ну да, чтобы опять драпать из города?

– Можа, ты и станешь великим чаропевцем, – печально заметил выдр, – но ни в жисть не споешь такой песни, чтоб грамотно вести дела. Пошли, капитан хочет с тобой познакомиться. Он ни разу не встречал настоящего живого чаропевца, а я сказал, что ты лучший из всех, кто держал в руках дуару. Он пригласил нас сегодня отобедать за его столом. – Тут Мадж развязно подмигнул. – А я пригласил парочку дамочек подходящей породы составить нам компанию.

– Мадж, забудь об этом. Теперь я женатый человек.

– Ну и славная же поездочка нас ждет!

Выдр с отвращением плюнул за борт.

 Глава 5

Вопреки своему предсказанию, Мадж во время плавания отнюдь не погибал от скуки. После нескольких безуспешных попыток заинтересовать своего рослого друга в понемногу разыгрывающейся на борту возне и грызне из-за представительниц противоположного пола, Мадж в конце концов начал проводить большую часть времени в трюме, среди пассажиров второго класса. Там он мог пить и играть вовсю, не слыша настойчивых увещеваний Джон-Тома не передергивать: попавшись на жульничестве при игре в карты или кости посреди океана, убежать некуда.

Да и Джон-Том наслаждался жизнью на борту уверенно шедшего на юг корабля. Море было спокойным, ветерок – ласковым, но устойчивым, а солнце – теплым и нежным. Благодаря обилию специй здешняя кухня радовала вкус новизной. А каждые несколько дней на широкой кормовой палубе давали представление профессиональные танцоры и музыканты.

Джон-Том прикинул, что на борту около сорока пассажиров. Значит, на корабле, считающемся грузовым, довольно много свободного места. Команда вела себя услужливо и ненавязчиво. Для полного счастья не хватало только Талей – тем более что он был здесь единственным человеком.

Три четверти пути до Оранжеля осталось позади, когда Мадж приковылял однажды с таким видом, что Джон-Том, лениво загоравший сразу на двух шезлонгах, тут же испуганно сел.

– Что-то случилось, Мадж?

Тот в ответ пробулькал нечто вроде «ага».

– Ты неважно выглядишь.

Джон-Том положил руку на плечо выдра и крепко сжал его. Мадж удивленно заморгал, будто увидел друга впервые.

– А-а, это ты, приятель. Это хорошо. Что ты говоришь? А-а, У меня все путем, вот так. То есть, мне так кажется. А ежели подумать, то не знаю.

– Съел что-нибудь не то?

В ответ выдр зашелся кашлем, потом мечтательно улыбнулся.

– Пошли со мной, парень. Кой-чего покажу.

Джон-Том позволил отвести себя к внутреннему борту правого корпуса, в котором находилась их каюта. Между корпусами была натянута защитная сеть, и некоторые пассажиры резвились в импровизированном бассейне, не боясь нападения акул. При движении катамарана течение относило их к корме, где они выбирались по лесенке, проходили по узкому мостику в начало бассейна, и все повторялось снова.

– Ты ее видишь?

– Где?

Джон-Том перегнулся через перила. В бассейне плескалось около дюжины пассажиров; потом он заметил одну самку, стремительно двигавшуюся в воде. У него на глазах она окончила заплыв, вскарабкалась на верхнюю палубу, где отряхнулась, утерлась полотенцем и с комфортом устроилась в шезлонге, чтобы позволить солнцу довершить дело. На ней было надето лишь узенькое бикини, служившее скорее для украшения, чем для прикрытия.

Мадж оперся локтями о перила, положил морду на лапы и со вздохом сказал:

– А теперь я спрошу напрямик, кореш. Ты хоть раз видал в этом или каком другом мире творение из плоти и крови хоть вполовину такое красивое?

В этот момент предмет его вожделений повернулся в кресле, извлек из сумочки кружевной платочек и начал вытирать усы – по одному за раз. Джон-Том еще с минуту разглядывал мадемуазель выдру, пока его внимание не привлекло выражение физиономии Маджа. Мечтательность, читавшаяся там и прежде, теперь дошла до предела, ничуть не напоминая знакомого неудовлетворенно-похотливого взгляда. Тут было замешано что-то другое.

– Звать ее Виджи, – рассеянно, будто с заоблачных высот, сообщил Мадж. – Она скупает дары леса, а сейчас едет домой после делового вояжа вверх по Вертихвостке. По-моему, земля вращается вокруг нее.

Ни его голос, ни стиль речи, ни осанка не оставляли места для сомнений, и лишь естественное недоверие не позволяло Джон-Тому сделать давно напрашивающийся вывод. Это событие было равнозначно нарушению законов природы – будто великие пирамиды в Гизе рассыпались во прах за один день.

– Мадж, да ты влюбился!

– Заметил, надо же!

Мадж ни на секунду не отводил взгляда от вытянувшейся в шезлонге очаровательницы с лоснящимся коричневым мехом.

– Да нет, Мадж, я в том смысле, что ты влюбился на самом деле. Вожделение тут ни при чем. Это у тебя на лбу написано.

– Должно быть, ты прав, чаропевец. Ни разу не переживал ничего подобного, вот так. У меня все внутри прямо как желе из трясучки.

– Ты знаешь, как ее звать, – значит, вы знакомы. Пред-ставь-ка ей меня!

– Что, прямо сейчас?!

– А почему бы и нет?

– Ну, не знаю... А-а, нуда. Пошли, приятель.

Джон-Том позволил Маджу отвести себя на центральную палубу. Дама дремала, и юноша вынужден был подтолкнуть друга, поскольку тот мог бы преспокойно стоять и глазеть на свою красавицу до самого Оранжеля.

– Янтарная мордашка, дорогуша, ты не спишь?

Она распахнула глаза и быстро окинула взглядом обоих.

– Привет, Мадж!

Джон-Том мысленно отметил, что голос у нее нежный и успокаивающий, обтекающий каждую гласную, напоминая выдру, что вьется вокруг рыбы, играя и дразня ее перед тем, как проглотить. И тут же обратил внимание, что черные бездонные глаза пристально изучают его.

– Должно быть, это и есть тот друг, о котором ты говорил? – Она плавно выскользнула из шезлонга и еще раз отряхнула одну ногу; в лучах солнца сверкнули разлетающиеся капли. – Ну же, высокий человек, наклонитесь и поцелуйте нас!

Джон-Том неуверенно оглянулся на Маджа, но тот лишь ухмыльнулся в ответ; так что пришлось наклониться, чтобы торопливо коснуться губами мохнатой щеки. Однако реакция выдры гораздо быстрей человеческой, и Джон-Том получил в губы вы-дрин поцелуй по полной программе, состоявший из серии молниеносных чмоканий и щекочущих прикосновений мокрых усов, слегка попахивающих макрелью. Касание холодного черного носа завершило этот своеобразный контакт, напоминающий лобзание пропахшего рыбой отбойного молотка.

Подавшись назад и склонив голову на плечо, Виджи искоса глянула на Джон-Тома.

– А он застенчив. Ты не говорил, что он застенчив.

– Он женат, он чаропевец, да еще и прибыл из другого мира. Ты что ж, милашка, думала, что он нормальный?

– Чаропевец? Навряд ли.

Прямолинейна, как трактор, подумал Джон-Том, беспокойно поежившись под испытующим взором. Племя выдр расшаркиваться не привыкло. Виджи протянула лапу и взъерошила мех У Маджа на лбу, как раз под козырьком зеленой шляпы; прозрачный материал купальника, обтекая ее грациозное тело, заставил мех засиять в лучах полуденного солнца, будто начищенную бронзу.

– Значит, ты его лучший друг?

Джон-Том удивленно взглянул на Маджа. Тот пожал плечами.

– Ну, за неимением лучшего. И потом, здесь есть ты.

– Вот это похоже на истину, – кивнул Джон-Том.

– Джон-Том, что я должна думать о твоем приятеле? Он пытается затащить меня в постель с момента знакомства. По-твое-му, мне следует уступить?

– А, э, друзья, ну, я, то есть... – Увидев ухмылки на мордах обоих выдр, юноша запнулся и умолк.

Мадж одной лапой обнял подругу, и та не стала ни сопротивляться, ни уворачиваться.

– Она просто дразнит тебя, приятель. Уж тебе-то пора знать повадки выдр. Об этой малости мы уже позаботились.

– Да, и немало потрудились, чтобы поставить это на правильную основу, – мило добавила она.

– Ага. Осчастливлен знакомством, Виджи. А теперь, если позволите, откланяюсь: мне пора выставлять себя дураком в другом месте.

– Не стоит, – пожурила его Виджи. – Прости, если я тебя смутила. Мадж сказал, что тебя очень легко вогнать в краску, и я хотела убедиться в этом. А теперь присядь с нами. – Она ухватила Джон-Тома за руку и чуть ли не силой усадила в пустой шезлонг рядом с собой, потом села сама и сплела короткие задние ноги на животе; подобный хребтодробительный номер может выдержать лишь позвоночник выдры. – Ну, вот! А теперь расскажи мне о себе.

– А разве Мадж не успел? – отводя взгляд, поинтересовался Джон-Том.

– Да, но я знаю Щипача достаточно долго, чтобы понять, что вдобавок к прочим талантам он еще и неисправимый враль. Так что расскажи мне о себе, о нем и обо всем остальном, что сочтешь интересным. Я вся обратилась в слух. – В доказательство она пошевелила торчавшими на макушке коричневыми ушками. – Мадж говорит, что ты надежен, честен и откровенен, а также наивен и невежественен.

– Ясно. – Джон-Том взглянул на спутника, но тот внезапно заинтересовался плескавшейся за бортом водой. – С удовольствием. Когда я впервые повстречал Маджа и вытащил его из сточной канавы в Линчбени, где он валялся в стельку пьяный...

Корабль содрогнулся от возмущенного рева героя рассказа.

В последующие дни Мадж почти неотлучно находился при Виджи. Чем больше Джон-Том общался с ней, тем больше она ему нравилась. Виджи оказалась одной из тех редких выдр, которым игривость и умение наслаждаться жизнью не мешали успешно ориентироваться в экономике. Большинству выдр просто не хватает терпения, чтобы заниматься коммерцией.

Рассказы об их странствиях и приключениях Виджи слушала с широко раскрытыми глазами – да и неудивительно, ведь

Джон-Том с Маджем чего только не испытали за последний год! А когда выдр начинал чересчур приукрашивать похождения, Джон-Том своевременно впрыскивал в самовосхваляющие фантазии друга изрядную дозу реализма.

Он с радостью отметил, что Мадж пользуется взаимностью и обычный курортный роман постепенно перерастает в нечто куда более глубокое и существенное. Так что уход спутника странствий к возлюбленной был бы ничуть не удивителен – тем более что Мадж никогда особо не выплясывал от радости по поводу знакомства с чаропевцем.

Джон-Том же, со своей стороны, весьма ценил своего неуемного друга, несмотря на все его прошлые прегрешения. Быть может, Виджи окажется достаточно сильной и невозмутимой, чтобы наконец приучить Маджа к оседлости; тот нуждается в таком влиянии, если хочет дожить до старости. Рекламировать его перед Виджи тоже не требуется – Мадж и сам с этим отлично справляется, а Виджи достаточно разумна и восприимчива, чтобы пропускать мимо ушей девяносто пять процентов речей своего воздыхателя. Оставшихся пяти хватит за глаза.

Наблюдать за их крепнущей взаимной привязанностью, видя, как Мадж из хладнокровного обольстителя превращается в заботливого опекуна, было весьма приятно. Наконец-то гуляка и пропойца начал задумываться и прислушиваться к окружающим.

Но в один прекрасный день – а вернее, ужасную ночь – и старые, и новые надежды вдруг разлетелись вдребезги.

Под утро, когда все пассажиры и большинство членов экипажа мирно спали, вдруг раздался сигнал тревоги. Прозвучал он только благодаря отваге и бдительности одного из ночных вахтенных, храброго маленького маки с могучими легкими, предотвратившего несчастье.

При первом же ударе сигнального колокола Мадж был уже на ногах, надевая одежду и хватая оружие. Джон-Том еще сражался с брюками, когда в каюту ввалились два вооруженных до зубов броненосца. Оба были едва-едва четырех футов ростом и размахивали короткими изогнутыми саблями. У одного голова была повязана окровавленным цветастым платком. Одеты они были явно не для дипломатического приема.

Вломившись в дверь, первый тут же напоролся на саблю Маджа, пронзившую ему глотку как раз между подбородком и верхом панциря. Кровь хлынула ручьем. Второй броненосец ринулся на выдра, но тот ухитрился увернуться, прикрывшись телом убитого. Нападающий был так поглощен схваткой с Маджем, что не заметил Джон-Тома в противоположном углу. Толстый конец посоха воспользовался этим недосмотром и погасил свет в глазах агрессора.