Текст книги " Выпуск II. Том 1"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

Глава 15
Неизвестный француз

Вирджиния и Энтони шли по тропинке, ведущей к озеру. Выйдя из дому, они еще несколько минут молчали. Тишину наконец нарушил тихий смех Вирджинии.

– О господи, – сказала она, – разве это не ужасно? Мне так о многом нужно вам рассказать и спросить у вас, что я просто не знаю, с чего начать. Во-первых… – она понизила голос… – что вы сделали с телом? Ужасно звучит, правда? Никогда не думала, что буду замешана в преступлении.

– Полагаю, для вас это совершенно новое ощущение, – отозвался Энтони.

– А для вас нет?

– Ну, избавляться от трупа мне, конечно, никогда не приходилось.

– Расскажите, что вы с ним сделали?

Энтони сжато отчитался о том, что он проделал вчера вечером. Вирджиния внимательно слушала.

– По-моему, вы поступили очень умно, – похвалила она, когда он закончил. – Вернувшись на Паддингтонский вокзал, я смогу забрать сундук. Проблема может возникнуть лишь в том случае, если вам придется объяснять, куда вы отлучались.

– Не думаю, что дойдет до этого. Тело еще не нашли ни вчера вечером, ни сегодня утром. Иначе в утренних газетах уже было бы сообщение. А что бы там ни писали в детективных историях, ни один доктор, даже самый лучший, не может точно определить, сколько часов назад умер человек. Точное время смерти так и останется под вопросом. Сейчас для меня гораздо важнее алиби на вчерашний вечер.

– Я знаю. Лорд Катерхэм мне говорил об этом. Но человек из Скотленд-Ярда вроде бы убежден в вашей невиновности, а?

Энтони не ответил.

– Он не производит впечатления очень проницательного человека, – продолжала Вирджиния.

– Не знаю, не знаю, – неуверенно произнес Энтони. – Мне кажется, его не проведешь. Да, похоже, он убежден в моей невиновности, но… Его сейчас ставит в тупик отсутствие у меня видимого мотива.

– Видимого? – вскричала Вирджиния. – Да какой у вас может быть мотив для убийства неизвестного иностранного графа?

Энтони бросил на нее проницательный взгляд.

– Вы ведь когда-то были в Герцословакии? – спросил он.

– Да. Я жила там два года с мужем, в посольстве.

– Незадолго до убийства короля и королевы. Вы когда-нибудь встречались с принцем Михаилом Оболовичем?

– Михаилом? Конечно, встречалась. Маленький негодник! Он, представьте себе, предлагал мне вступить с ним в морганатический брак.

– Да что вы? А как же ваш муж?

– О, у него все было продумано.

– И как вы отреагировали на столь лестное предложение?

– Ну, – ответила Вирджиния, – к сожалению, приходилось действовать дипломатично. Поэтому бедняжка Михаил не получил пощечины, которой заслуживал. Но все равно он был задет. А почему вас так интересует Михаил?

– Кажется, я что-то начинаю понимать. Вы ведь здесь не встречались с убитым?

– Нет. Выражаясь книжным языком, он «сразу же по приезде удалился в отведенные ему апартаменты».

– И тела вы, конечно, тоже не видели?

Вирджиния, с интересом посмотрев на него, мотнула головой.

– А вы могли бы на него посмотреть?

– Используя свои связи в высших сферах, я имею в виду лорда Катерхэма, думаю, могла бы. А что? Это приказ?

– Господи, нет, – с ужасом отмахнулся Энтони. – Неужели я похож на диктатора? Нет, все гораздо проще. Под именем графа Станислава скрывался принц Герцословакии Михаил.

Вирджиния сделала большие глаза.

– Понятно. – Вдруг на ее лице появилась обворожительная улыбка. – Надеюсь, вы не предполагаете, что Михаил отправился в свои покои только для того, чтобы избежать встречи со мной?

– Что-то в этом роде, – признался Энтони. – Видите ли, если я прав, то кто-то действительно хотел помешать вам приехать в Чимниз лишь потому, что вы жили в Герцословакии. И вы единственная из приглашенных знали принца Михаила в лицо!

– Вы подозреваете, что убитый был самозванцем? – резко спросила Вирджиния.

– Такую возможность тоже исключать нельзя. Если вам удастся уговорить лорда Катерхэма показать вам труп, все встанет на свои места.

– Его застрелили в одиннадцать сорок пять, – задумчиво произнесла Вирджиния. – Именно это время указано в записке! Все очень таинственно!

– Да, кстати! Которое из окон ваше? Второе от угла, над залом заседаний?

– Нет, моя комната в елизаветинском крыле, на другой стороне. А что?

– Просто, когда, услышав выстрел, я уходил из парка вчера вечером, мне показалось, что в этом окне вспыхнул и тут же погас свет.

– Любопытно! Я не знаю, чья это комната, но могу справиться у Бандл. Может быть, там тоже слышали выстрел?

– Если и так, то этот человек никому ничего не рассказал. Из слов Бандл я понял, что никто в доме не слышал никаких выстрелов. Это единственная улика, которая у меня есть, и, надо сказать, довольно хилая, но я постараюсь зацепиться за нее, чего бы мне это ни стоило!

– В самом деле любопытно, – повторила Вирджиния.

Они дошли до лодочного домика и остановились.

– Теперь остается взять лодку и покататься по озеру вдали от любопытных ушей Скотленд-Ярда, американских гостей, прислуги и поговорить.

– Я кое-что слышала о вас от лорда Катерхэма, – сказала Вирджиния. – Но этого недостаточно. Для начала, кто вы на самом деле: Энтони Кейд или Джимми Макграт?

Во второй раз за это утро Энтони изложил ей историю последних шести недель своей жизни, с той лишь разницей, что отчет Вирджинии не требовал редактуры. Закончил он на том, как с удивлением узнал в убитом мистера Холмса.

– Кстати, миссис Ревел, я так и не поблагодарил вас за то, что, подвергая опасности свою бессмертную душу, вы назвали меня своим старым другом!

– Да вы и есть мой старый друг! – воскликнула Вирджиния. – Неужели вы считали, что, поручив вам избавиться от трупа и встретив вас позже, я сделала бы вид, что просто знакома с вами? Да никогда! – Она помолчала. – Знаете, что меня поражает во всем этом деле? – продолжила она. – В этих мемуарах содержится какая-то тайна, о которой мы и не подозреваем!

– Думаю, вы правы, – согласился Энтони. – Ответьте, пожалуйста, еще на один вопрос.

– На какой же?

– Почему вы так удивились, когда вчера на Понт-стрит я назвал имя Джимми Макграта? Вы слышали его раньше?

– Слышала, Шерлок Холмс! Джордж, я имею в виду моего кузена Джорджа Ломакса, на днях обратился ко мне с просьбой помочь ему. Его идея заключалась в том, что я должна была приехать сюда, очаровать этого Макграта и выманить у него мемуары! Разумеется, выражался он иначе! Он нес какую-то чушь о настоящих английских леди, но его истинная цель сразу же стала мне понятна. На такую гнусность способен только бедный старина Джордж! Когда я проявила излишнее любопытство, он начал морочить мне голову такой ложью, которую распознал бы и двухлетний ребенок!

– Что ж, кажется, его план удался, – усмехнулся Энтони. – Ведь я и есть тот самый Джимми Макграт, а вы совершенно очаровали меня! Но, увы, мемуаров старине Джорджу не видать как своих ушей!

– Теперь я задам свой вопрос. Когда я заявила, что не писала тех писем, вы сказали, что знаете это… Почему?

– Просто я хороший психолог, – улыбнулся Энтони.

– Вы хотите сказать – вы настолько хорошо знаете мой характер, что…

Энтони энергично запротестовал:

– Нет-нет, вовсе нет! Я совсем ничего не знаю о вашем характере. У вас мог быть любовник, и вы могли писать ему письма! Но вы никогда бы не позволили себя шантажировать! Вирджиния Ревел, которая писала эти письма, была смертельно напугана. А вы бы боролись!

– Хотела бы я посмотреть на эту Вирджинию Ревел или хотя бы узнать, где она. Вам не кажется, что у меня появился двойник?

Энтони закурил.

– А вы знаете, что одно из писем было написано в Чимнизе? – наконец спросил он.

– Что? – искренне изумилась Вирджиния. – Когда оно было написано?

– На нем нет даты. Странно, правда?

– Я совершенно уверена, что в Чимнизе никогда не бывало второй Вирджинии Ревел! Иначе Бандл или лорд Катерхэм обязательно бы что-нибудь сказали о таком совпадении!

– Да, вы правы. И знаете, миссис Ревел, я почему-то перестаю верить в существование второй Вирджинии!

– Похоже, это только видимость!

– Вот именно. Я начинаю думать, что тот, кто писал эти письма, нарочно использовал ваше имя.

– Но зачем? – воскликнула Вирджиния. – Кому понадобилось использовать мое имя?

– Хороший вопрос. В нем нам и предстоит разобраться.

– Как вы думаете, кто убил Михаила? – вдруг спросила Вирджиния. – Братство Красной Руки?

– Вполне возможно, – осторожно ответил Энтони.

– Тогда за работу! – воодушевилась Вирджиния. – Я вижу, по берегу прогуливается Бандл с лордом Катерхэмом. Пора выяснить, действительно ли убитый – принц Михаил!

Энтони причалил лодку к берегу, и они присоединились к лорду Катерхэму с дочерью.

– Ленч запаздывает, – огорченно сообщил его светлость. – Полагаю, Баттл напугал кухарку.

– Бандл, это мой друг! – представила Вирджиния Энтони. – Будьте с ним поласковее!

Несколько мгновений Бандл рассматривала Энтони, а потом обратилась к Вирджинии, точно его тут и не было.

– Где вы отыскиваете таких красавцев, Вирджиния? Как вам это удается? – с завистью спросила она.

– Отдаю его вам! – расщедрилась Вирджиния. – В обмен на лорда Катерхэма!

Она мило улыбнулась польщенному пэру, взяла его под руку и повела к дому.

– Вы умеете говорить? – осведомилась Бандл. – Или вы просто сильны и молчаливы?

– Говорить? – переспросил Энтони. – Да я лепечу, бормочу, журчу, как бегущий ручеек! А иногда даже задаю вопросы!

– Например?

– Кто занимает вторую комнату слева от конца? – Он показал на окно.

– Ну и вопрос! – удивилась Бандл. – Вы меня заинтриговали! Вспомнила… это комната мадемуазель Брюн, француженки-гувернантки. Она пытается воспитывать моих младших сестер, Дульчи и Дэзи, совсем как в песенке! Смею думать, следующую назвали бы Дороти Мэй! Но маме надоело рожать девочек, и она умерла. Думала, что кто-то другой возьмет на себя труд родить наследника!

– Мадемуазель Брюн, – задумчиво повторил Энтони. – И давно она работает у вас?

– Два месяца. Она приехала, когда мы были в Шотландии.

– Так! – встрепенулся Энтони. – Я чую неладное!..

– А я бы хотела почуять запах еды! – засмеялась Бандл. – Как вы считаете, мне нужно пригласить человека из Скотленд-Ярда позавтракать с нами? Вы светский человек и знаете этикет. В нашем доме никогда не происходило убийств. А это так увлекательно. Очень пожалела, когда сегодня утром выяснилось, что убийца не вы! Я всегда хотела посмотреть на убийцу и увидеть, так ли они очаровательны, как о них пишут воскресные газеты! Боже, что это?

«Это» оказалось подъезжающим к дому такси. В нем сидели двое мужчин: один высокий, лысый, с темной бородой, другой поменьше и помоложе, без бороды, но с черными усами. Энтони узнал лысого и догадался, что именно он, а не машина, в которой он сидел, вызвал возглас изумления, сорвавшийся с губ Бандл.

– Если не ошибаюсь, – заметил он, – это мой старый друг, барон Лоллипоп.

– Барон кто?

– Я называю его Лоллипопом для удобства. У него слишком труднопроизносимое имя.

– У меня от его имени сегодня утром чуть не сломался телефон, – хмыкнула Бандл. – Значит, это и есть барон? Предполагаю, сегодня он будет приставать ко мне, а я и так все утро провела с Айзекстайном. Пусть Джордж занимается своим грязным делом, и к черту политику! Простите, что покидаю вас, мистер Кейд, но я должна быть рядом с моим бедным старым отцом.

Бандл быстро направилась к дому.

Посмотрев с минуту-другую ей вслед, Энтони задумчиво закурил. Вдруг его слух привлек тихий звук, возникший неподалеку. Он стоял возле лодочного домика, а звук, казалось, раздавался из-за угла. Похоже, там кто-то тщетно пытался подавить внезапное чиханье.

– Интересно… очень интересно, кто там скрывается, – удивился Энтони. – Дай-ка посмотрю!

Сказано – сделано. Он отбросил спичку, которую только что задул, и легко и бесшумно забежал за угол домика.

Там Энтони наткнулся на стоящего на коленях человека, который отчаянно пытался встать. Мужчина был высоким, в светлом пальто и очках, с короткой, острой черной бородкой и фатоватыми манерами. Между тридцатью и сорока годами, очень респектабельной наружности.

– Что вы здесь делаете? – спросил Энтони.

Ему было совершенно ясно, что это не один из гостей лорда Катерхэма.

– Простите, – произнес незнакомец с ярко выраженным иностранным акцентом, попытавшись обворожительно улыбнуться. – Я просто хотел вернуться в «Веселые крикетисты», но заблудился. Не будет ли мсье столь любезен, что укажет мне дорогу?

– Конечно, – сказал Энтони. – Но по воде вы туда, я полагаю, не пройдете?

Незнакомец растерянно пожал плечами.

– Я сказал, – повторил Энтони, многозначительно взглянув на лодочный домик, – что по воде вам туда не добраться. Можно пройти через парк, но это частное владение. Вы нарушите границы.

– Мне очень жаль, – сказал незнакомец. – Я совершенно сбился с дороги. Решил зайти сюда и справиться.

Энтони удержался, чтобы не заметить, что стоять на коленях за лодочным домиком – довольно необычный способ наводить справки. Он мягко взял незнакомца за руку.

– Идите этой дорогой, – показал он. – Вокруг озера и прямо. Заблудиться тут невозможно. Выйдя к тропинке, поверните налево и шагайте к деревне. Вы, полагаю, остановились в «Веселых крикетистах»?

– Да, мсье. С утра. Благодарю вас, вы очень добры!

– Не за что, – сказал Энтони. – Надеюсь, вы не простудились?

– Простите? – не понял незнакомец.

– Я имею в виду, стоя на коленях на влажной земле, – объяснил Энтони. – По-моему, я слышал, как вы чихнули.

– Может быть, и чихнул, – признал тот.

– Вот видите, – сказал Энтони. – Но чиханье, смею заметить, не рекомендуют подавлять. Как-то об этом говорил один знаменитый доктор. Это очень опасно. Не помню точно, что при этом происходит – или что-то в вас застаивается, или сжимаются артерии, но делать этого ни в коем случае не следует. Всего доброго.

– Всего доброго, мсье, и спасибо за то, что указали мне дорогу.

«Второй подозрительный незнакомец из деревенской гостиницы, – весело заметил про себя Энтони, глядя вслед удаляющейся фигуре. – И какой-то странный. Похож на французского коммивояжера. Вряд ли он может быть из Братства Красной Руки. Может быть, представляет третью партию в изнуренной волнениями Герцословакии? Гувернантка-француженка занимает второе окно от конца. Таинственный француз застигнут на чужой территории за подслушиванием разговора, не предназначенного для его ушей. Ставлю на кон свою шляпу, здесь что-то не так!»

Размышляя таким образом, Энтони вернулся в дом. На террасе он встретил лорда Катерхэма, крайне подавленного, и еще двоих вновь прибывших гостей. Увидев Энтони, лорд несколько повеселел.

– А, вот и вы, – заметил он. – Позвольте мне представить вам барона… э… э… и капитана Андраши. Мистер Энтони Кейд.

Барон с большим подозрением взглянул на Энтони.

– Мистер Кейд? – натянуто вымолвил он. – А по-моему, нет.

– Мне нужно сказать вам наедине пару слов, барон, – сказал Энтони. – Я все объясню.

Барон поклонился, и они вместе вышли на террасу.

– Барон, – начал Энтони, – я отдаю себя на вашу милость. Я запятнал честь английского джентльмена, путешествуя по этой стране под чужим именем. Я представился вам как мистер Джеймс Макграт, но вы сами, должно быть, видите, что обман незначителен. Вы, безусловно, знакомы с произведениями Шекспира и его высказыванием, что были бы, мол, розы, а как назвать их – не важно? Тут тот же самый случай. Вы хотели видеть человека, владеющего мемуарами. Я был этим человеком. Как вам прекрасно известно, их больше у меня нет. Ловкий трюк, очень ловкий. Кто его придумал, вы или ваш принц?

– Это была его высочества идея. И он никому не позволил ее осуществить, кроме себя.

– Ему это отлично удалось, – похвалил Энтони. – Я ни минуты не сомневался, что он англичанин.

– Принц получил английского джентльмена воспитание, – объяснил барон. – Таков обычай в Герцословакии.

– Даже профессионал не смог бы ловчее стащить эти бумаги, – заметил Энтони. – Скажите мне, только честно, что с ними стало?

– Между джентльменами… – начал барон.

– Вы очень любезны, барон, – перебил его Энтони. – Меня никогда так часто не называли джентльменом, как за последние сорок восемь часов.

– Скажу вам, их сожгли, так я считаю.

– Вы считаете, но не уверены, да? Так ведь?

– Его высочество их у себя оставил. Он прочесть их собирался, а потом сжечь.

– Понятно, – сказал Энтони. – Но это все же не легкое чтиво, которое проглядываешь за полчаса.

– Среди вещей моего несчастного хозяина не обнаружили их. Значит, сожжены были они!

– Гм! – удивился Энтони. – Интересно… – Помолчав минуту-другую, он продолжил: – Я задал вам эти вопросы, барон, потому, что, как вы, наверное, слышали, меня самого подозревают в преступлении. Я должен выяснить все до конца, чтобы насчет меня не осталось никаких сомнений.

– Безусловно, – поддакнул барон. – Требует ваша честь этого.

– Точно, – согласился Энтони. – Вы все блестяще проделали. Я таким мастерством не обладаю. Я могу снять с себя подозрения, лишь найдя настоящего убийцу, а для этого мне нужны все факты. Вопрос о мемуарах очень важен. Вполне возможно, что именно желание завладеть ими является мотивом преступления. Скажите, барон, это слишком заумная идея?

Барон заколебался.

– Вы мемуары читали сами? – полюбопытствовал он наконец.

– Кажется, я уже ответил, – улыбнулся Энтони. – А теперь, барон, вот что. Я бы хотел вас честно предупредить, что по-прежнему намерен доставить рукопись в издательство в следующую среду, тринадцатого октября.

Барон уставился на него:

– Но нет же у вас больше их!

– Я же сказал: в следующую среду. Сегодня пятница. У меня еще пять дней на то, чтобы получить их назад.

– Но сожгли если их?

– Не думаю, что их сожгли. У меня есть веские причины не верить в это.

С этими словами он завернул за угол террасы. К ним приближалась массивная фигура. Энтони, еще не видевший великого Германа Айзекстайна, взглянул на него с нескрываемым интересом.

– А, барон, – сказал Айзекстайн, помахивая большой черной сигарой, – плохо дело… очень плохо.

– Да, дорогой друг, мистер Айзекстайн, – вскричал барон. – Все наше благородное здание в руины превращено!

Энтони тактично удалился, предоставив двум джентльменам вести свой печальный разговор.

Вдруг он остановился. Из самой середины тисовой изгороди поднималась тонкая спираль дыма.

«Там, наверное, две изгороди, – подумал Энтони. – Я раньше слышал о таких хитростях садоводства».

Он быстро посмотрел направо и налево. Лорд Катерхэм с капитаном Андраши стояли на дальнем конце террасы спиной к нему. Энтони подался вперед и стал пробираться сквозь густой тис.

Он не ошибся в своих предположениях. Тисовые изгороди действительно разделял узкий проход. Вход в него находился посередине, со стороны дома. Тайны тут никакой не было, но посторонний, глядя на тисовую изгородь спереди, не догадался бы об этом.

Энтони посмотрел вдоль узкой аллеи. Там в шезлонге привольно расположился мужчина. На подлокотнике лежала наполовину выкуренная сигарета, и джентльмен, казалось, спал.

«Гм! – подумал Энтони. – Очевидно, мистер Хирам Фиш предпочитает отдыхать в тени».

Глава 16
Чаепитие в классной комнате

Энтони вернулся на террасу, все более укрепляясь в мысли, что наилучшее место для конфиденциальных разговоров – середина озера.

Из дома раздался звучный голос гонга, и из боковой двери величественно появился Тредуэлл:

– Ленч подан, милорд.

– О, – оживился лорд Катерхэм, – ленч!

В этот момент из дома выбежали две девочки. Это были две резвые юные леди двенадцати и десяти лет, и, хотя, как утверждала Бандл, их звали Дульчи и Дэзи, все называли их Гаггл и Уинкл. Они исполняли какой-то воинственный танец, сопровождая его пронзительными криками, пока не вышла Бандл и не утихомирила их.

– Где мадемуазель? – спросила она у девочек.

– У нее мигрень, мигрень, мигрень! – пропела Уинкл.

– Ура! – поддержала сестру Гаггл.

Пока Бандл расправлялась с младшими сестрами, лорду Катерхэму удалось увести гостей в дом, где он, немного отстав от общества, осторожно тронул Энтони за плечо.

– Пройдемте в мой кабинет, – заговорщически прошептал он, – у меня там есть кое-что необычное!

Украдкой шмыгнув в коридор, скорее как вор, нежели хозяин дома, лорд Катерхэм прошел в свой кабинет. Подойдя к стенному шкафу, он вынул оттуда несколько бутылок.

– Разговоры с иностранцами всегда вызывают у меня жажду! – виновато объяснил он. – Ума не приложу, почему так происходит!

В дверь постучали, и на пороге появилась Вирджиния.

– Сделайте коктейль и для меня! – попросила она.

– Конечно, – приветливо отозвался лорд Катерхэм. – Проходите!

В течение следующих нескольких минут они занимались серьезным ритуалом.

– Мне это давно было необходимо! – со вздохом произнес лорд Катерхэм, ставя бокал на стол. – Я только что говорил мистеру Кейду, что меня очень утомляет общение с иностранцами. Наверное, оттого, что они ужасно вежливы! Ну что ж, идемте завтракать!

И он повел своих гостей в столовую. Вирджиния взяла Энтони под руку и слегка попридержала его.

– Сегодня я кое-чего добилась! – сообщила она. – Уговорила лорда Катерхэма показать мне тело.

– И что же? – с нетерпением спросил Энтони. Сейчас его предположение либо подтвердится, либо будет опровергнуто.

– Вы ошибались, – шепнула Вирджиния, – это действительно принц Михаил!

Энтони искренне огорчился.

– И у мадемуазель мигрень, – крайне недовольно добавил он.

– А это здесь при чем?

– Вероятно, ни при чем, но я хотел бы с ней познакомиться. Видите ли, я выяснил, что комнату, в которой я вчера видел свет, занимает она!

– Да что вы!..

– Может быть, она тут и ни при чем, но я все равно хотел бы ее сегодня повидать!

Ленч был сплошной мукой. Даже веселая и доброжелательная Бандл не смогла сблизить незнакомцев. Барон и Андраши держались корректно, официально, неукоснительно соблюдали этикет, словно присутствовали на трапезе в королевском дворце. Лорд Катерхэм был апатичен и подавлен. Билл Эверсли бросал на Вирджинию страстные взгляды. Джордж, сознавая свое затруднительное положение, вел дипломатичную беседу с бароном и мистером Айзекстайном. Гаггл и Уинкл, искренне веселившихся оттого, что в доме произошло убийство, приходилось постоянно одергивать, а мистер Хирам Фиш медленно поглощал еду, изредка вставляя в разговор сухие замечания. Суперинтендант Баттл исчез, и никто не знал, куда он подевался.

– Слава богу, кончилось, – пробормотала Бандл, обращаясь к Энтони, когда они выходили из-за стола. – Джордж сегодня уводит иностранный контингент в свое поместье обсуждать государственные секреты.

– Это, вероятно, разрядит атмосферу, – предположил Энтони.

– Я совсем не против американца, – продолжила Бандл. – Они с отцом в уединении довольно мило обсудили первоиздания. Мистер Фиш, – объект разговора как раз приблизился к ним, – я все думаю, что бы предпринять, чтобы вам здесь не было скучно!

Американец поклонился:

– Это очень мило с вашей стороны, леди Эйлин.

– Мистер Фиш, – заметил Энтони, – очень приятно провел сегодняшнее утро.

Мистер Фиш бросил на него быстрый взгляд:

– Так вы следили за мной в моем уединении? Бывают моменты, сэр, когда единственная цель человека, любящего спокойствие, – убежать подальше от шумной толпы.

Бандл удалилась, и американец с Энтони остались наедине. Мистер Фиш немного понизил голос.

– Полагаю, – предположил он, – во всем этом переполохе есть какая-то тайна?

– Еще какая, – ответил Энтони.

– Этот малый с лысой головой, вероятно, родственник хозяев дома?

– Что-то вроде этого.

– Эти центральноевропейские нации просто потрясающи, – заявил мистер Фиш. – Я что-то слышал, будто убитый джентльмен был его королевским высочеством. Это так, вы не знаете?

– Сюда он приехал под именем графа Станислава, – уклончиво ответил Энтони.

В ответ мистер Фиш изрек загадочное:

– Идиот!

После этого на некоторое время он погрузился в молчание.

– Этот ваш полицейский капитан, – продолжил он, – Баттл, или как там его зовут, хорошо знает свое дело?

– Скотленд-Ярд считает – да, – сухо ответил Энтони.

– Мне он кажется несколько ограниченным, – заметил мистер Фиш. – Никакой напористости. Что это за гениальная идея никому не позволять покинуть дом? – С этими словами он бросил на Энтони проницательный взгляд.

– Завтра утром, видите ли, все должны быть на дознании.

– А в чем идея? Больше ему ничего не нужно? Он смеет подозревать гостей лорда Катерхэма?

– Дорогой мой мистер Фиш!

– Мне становится немного неуютно быть иностранцем в этой стране. Преступление, разумеется, работа постороннего? И окно обнаружили незапертым, верно?

– Да, – подтвердил Энтони, глядя прямо перед собой.

Мистер Фиш вздохнул и через минуту-другую жалобно произнес:

– Молодой человек, вы знаете, как откачивают воду из шахты?

– Как?

– Насосом, но это ужасно тяжелая работа! Смотрите, наш радушный хозяин шагает от одной группы к другой. Я должен присоединиться к нему.

Мистер Фиш легко отошел, и Бандл снова подошла к Энтони.

– Мистер Фиш очень забавен, правда? – заметила она.

– Пожалуй.

– С Вирджинией что-то произошло, – резко сказала Бандл.

– Я не заметил.

– В самом деле? Не понимаю, что именно. Но причина не та, о которой она говорит. И все же она каждый раз получает то, что хочет. Она всегда начеку. Кстати, она велела мне быть с вами ласковой, и я буду с вами ласкова, даже через силу!

– А вот этого не надо, – заверил ее Энтони. – Но если вам все равно, я бы хотел, чтобы вы были ласковы со мной на воде, в лодке.

– Неплохая идея, – охотно согласилась Бандл.

Они вместе спустились к озеру.

– Я хотел задать вам только один вопрос, – сказал Энтони, когда они медленно отгребли от берега, – прежде чем мы перейдем к действительно интересным темам. Делу время, а потехе час.

– Чья спальня вас интересует на этот раз? – устало и терпеливо спросила Бандл.

– На этот раз не спальня. Я бы хотел узнать, где вы нашли эту гувернантку-француженку?

– Да вы просто одержимы, – изумилась Бандл. – Я нашла ее через агентство и плачу ей тысячу фунтов в год, ее зовут Женевьева. Что вас еще интересует?

– Допустим, в агентстве, – сказал Энтони. – А рекомендации у нее были?

– О боже! Она десять лет жила у одной графини.

– У какой графини?

– У графини де Бретей, замок Бретей, Динар.

– А с самой графиней вы не виделись? Ваше общение происходило через переписку?

– Точно.

– Гм-м! – вздохнул Энтони.

– Вы меня заинтриговали, – оживилась Бандл. – Вы меня не на шутку заинтриговали. Тут любовь или преступление?

– Вероятно, просто идиотизм с моей стороны. Забудем это.

– «Забудем», – небрежно говорит он, выудив всю нужную ему информацию! Мистер Кейд, кого вы подозреваете? Я бы подозревала Вирджинию, как самую невероятную женщину, но она подходит меньше всего! Или, может быть, Билл?

– А как насчет вас?

– Аристократка в Братстве Красной Руки! Это была бы сенсация.

Энтони засмеялся. Бандл ему нравилась, хотя он немного побаивался пронзительного взгляда ее серых глаз.

– Вы должны гордиться этим, – вдруг произнес он, показав на огромный дом.

Бандл прищурилась и опустила голову.

– Да… полагаю, в нем что-то есть. Но к этому слишком привыкаешь. Во всяком случае, все лето мы живем в Каусе и Довиле, а потом в Шотландии. Чимниз пять месяцев открыт для посетителей. Раз в неделю сюда приезжают туристы, и Тредуэлл рассказывает им о замке. «Справа от вас портрет четвертой маркизы Катерхэм, написанный сэром Джошуа Рейнолдсом», и так далее, и какой-нибудь Эд или Берт, записной шутник, легонько подталкивает свою девушку и говорит: «Эй, Глэдис, две картинки тут ничего!» А потом они уходят, не глядя на картины, шаркают ногами и с нетерпением ждут возвращения домой.

– Но здесь все же вершились исторические события!

– Вы наслушались Джорджа, – устало возразила Бандл. – Он всегда рассказывает нечто подобное.

Энтони, приподнявшись на локте, посмотрел на берег:

– Что за третий подозрительный иностранец с унылым видом стоит у лодочного домика? Или это один из приглашенных на прием?

Бандл подняла голову от алой подушки, на которой лежала.

– Это Билл, – пояснила она.

– Кажется, он кого-то ищет.

– Вероятно, меня, – без энтузиазма подтвердила Бандл.

– Срочно гребем в другую сторону?

– Решение правильное, но потребует от вас слишком много усилий.

– После такого замечания я буду грести с удвоенной энергией.

– Вовсе нет, – возразила Бандл. – Гордость не позволяет мне убегать. Гребите туда, где ждет этот молодой осел. Кто-то, полагаю, должен за ним присмотреть. Вирджиния, должно быть, от него улизнула. Когда-нибудь, каким бы немыслимым это ни казалось, я, может быть, решусь выйти замуж за Джорджа, так что нужно привыкать быть «одной из хорошо известных хозяек политических салонов».

Энтони принялся покорно грести к берегу.

– А что, интересно, станет со мной? – жалобно произнес он. – Я отказываюсь быть третьим лишним. А там, вдалеке, дети?

– Да. Будьте осторожны, или они вас заманят.

– Я люблю детей, – сказал Энтони. – Я мог бы обучить их милым, спокойным интеллектуальным играм.

– Что ж, не говорите, что я вас не предупреждала.

Оставив Бандл на попечение безутешного Билла, Энтони зашагал туда, где тишина дня нарушалась пронзительными криками. Приняли его с восторгом.

– Вы умеете играть в краснокожих индейцев? – строго спросила Гаггл.

– Немного, – ответил Энтони. – Вы бы слышали, как я ору, когда с меня снимают скальп! Вот так. – Он завопил.

– Неплохо, – проворчала Уинкл. – А теперь кричите так, как тот, кто снимает скальп.

Энтони издал воинственный клич. Еще через минуту игра в краснокожих индейцев была в самом разгаре.

Примерно через час, вытирая лоб, Энтони справился о мигрени, мучившей мадемуазель, и с удовольствием услышал, что Женевьева полностью поправилась. Он завоевал такое доверие детей, что его пригласили выпить чая в классной комнате.

– А вы расскажете нам о человеке, которого вы видели повешенным? – спросила Гаггл.

– Нам говорили, что у вас с собой та веревка? – подхватила Уинкл.

– Она у меня в чемодане, – торжественно заверил Энтони. – Каждая из вас получит по кусочку.

Уинкл незамедлительно издала удовлетворенный вопль дикого индейца.

– Нам, наверное, придется вымыться, – грустно произнесла Гаггл. – Так вы придете к нам? Не забудете?

Энтони торжественно поклялся, что ничто не помешает ему принять приглашение. Юная парочка, удовлетворенная, побежала к дому. С минуту Энтони смотрел им вслед и вдруг заметил человека, вышедшего из небольшой рощицы и торопливо идущего через парк. Он был почти уверен, что это тот самый чернобородый незнакомец, которого он встретил сегодня утром. Пока он колебался, броситься вслед за ним или нет, кусты прямо перед ним раздвинулись, и из них появился мистер Хирам Фиш. Увидев Энтони, он слегка растерялся.

– Хорошо провели время, мистер Фиш? – осведомился Энтони.