Текст книги "Принцесса-попаданка (СИ)"
Автор книги: Аделина Камински
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
– Я знал, – улыбнулся Шанель.
– Я тоже, – буркнул Михаэль.
– Княжеский сын Каин дар Капеллан? – протянул Файн, ковыряясь травинкой в зубах. – Сильно. Значит, все это время мы должны были кланяться тебе в ноги?
– Я уже давно потерял статус наследника, – отмахнулся парень. – Отец отказался от меня, как только узнал о побеге. Больше в дела темных я никогда не лез.
– А в чем состоит твоя цель? – спохватился вдруг Михаэль. – Помню, ты говорил о какой-то личной цели и что о тебе еще вспомнят.
– Да. Я собираюсь в ближайшее время наведаться к своим родным. И убить. С такой же жестокостью, с которой они посылали меня на задания.
– Убить родителей?! – вскинулась Фредерика и приподнялась на локтях.
– Таких родителей убил бы каждый.
– Так вот с чего наш отец тогда взъелся. Лет пятнадцать назад, – хмыкнул Файн. – До сих пор в голове этот разговор.
Приемная графа дар Раккаста была выполнена в теплых тонах, но менее зловещей от этого не казалась. Каменные изваяния горгулий ухмылялись с каждой колонны, змеи с рубиновыми глазами обвивали камин, а пушистый бордовый ковер под ногами больше походил на огромное кровавое пятно. Именно такой эта комната запомнилась близнецу.
– Файн, – обратился граф к сыну, – в королевстве сейчас неспокойно. На каждом шагу объявляются предатели и даже наследование княжеского престола сейчас под вопросом.
– У князя есть наследник, – мотнул головой парень.
– Наследник темного князя Каин дар Капеллан сбежал вчера ночью. Его тренировали все детство в поте лица, воспитывали будущее Темнолесья, но, видимо, допустили слишком много поблажек. Место наследника свободно.
– И при чем тут я?
– Наш род – второй по значимости в королевстве и в первую очередь князь обратится ко мне, ведь у меня растут три совершеннолетних сына, готовые стать будущими правителями.
– Ты хотел сказать два сына? – усмехнулся развалившийся рядом с братом Казама.
– Да, – поправил себя граф. – Вряд ли ты сможешь претендовать.
– Отлично. Тогда я пойду?
Близнец поднялся с кожаного дивана и выжидательно посмотрел на отца.
– Терпение никогда не было твоей отличительной чертой, – заметил мужчина. – Конечно, можешь идти пугать служанок, побегать по лесу и поохотиться, поточить когти о стены…
– Отец! – вскочил Файн.
– Ничего, – махнул рукой близнец. – Мне не привыкать. Поточу когти о ковер в его спальне.
Не говоря больше ни слова, парень вышел и громко хлопнул дверью. Его распирало от ярости. На что только ни готов его отец, чтобы разделить братьев. Отправить одного из них в княжеский дворец, а другого оставить при себе как домашнюю собачку! Улучшенное зрение судило о том, что в порыве гнева зрачки Казамы снова стали вертикальными, покалывание в деснах – проявились клыки, но его мало волновала собственная внешность. Сейчас надо думать о том, как спасать Файна.
– Господин, – встал на его пути дворецкий с подносом хрустальных графинов. – Вы не хотели бы…
– Не хотел! – вскричал парень и на ходу смахнул графины с подноса.
Хрусталь при встрече с каменным полом разлетелся вдребезги. Служанки, пробегающие мимо, прикрыли рот рукой и испуганно проводили взглядом юного оборотня.
– Чудовище… – прошептала одна из них.
Благодаря своему совершенному слуху, Казама даже за десять метров мог расслышать это и, не сдержавшись в очередном порыве ярости, поразбивал когтистой лапой все вазы в коридоре. Он ненавидел себя, свою природу, свою нагулявшую мать. Он ненавидел отца, который не видел в нем темного, ненавидел этих служанок, всюду сующих свои носы и за глаза проклинавших его. Он ненавидел всех, кроме брата, и даже его собирались отнять.
Выйдя в сад, парень хоть немного успокоился и, устроившись под вишней, закрыл пылающие глаза. Файн должен отказаться. Должен! Но если отец начнет угрожать ему и шантажировать, то он за себя не отвечает.
– Чудовище здесь, – послышался женский шепот. – Мариша, может, пойдем?
Один судорожный вздох и девушки покинули сад, оставив Казаму в одиночестве. Когда-то Мариша нравилась ему. До тех самых пор, пока он не застал ее с сыном конюшего и не вспорол тому горло. С тех пор девушка избегала его как могла, а парень и не расстраивался. Одного предательства ему хватило с лихвой. Пусть убегает, пусть боится. Может, и подругам своим расскажет, что измена чревата последствиями.
В это же время Файн сидел напротив отца в душной приемной и слезы градом катились по его детскому лицу.
– У тебя же еще Ирик есть, – не уступал близнец. – Пусть он и отправляется во дворец. Я знаю, как сильно ты хочешь разлучить нас с Казамой, но, прошу тебя, не делай этого!
– Ирик будет наследовать поместье и прославлять наш род, – продолжал гнуть палку граф. – Казама дурно влияет на тебя. Ты, истинный мой сын, умный, воспитанный и достойный своего имени. Это животное – нет.
– Он не животное! Он мой брат!
– Ты отправляешься во дворец и точка! И перестань рыдать как баба! Иди в свои покои и собирайся. Вечером отбывает княжеский кортеж и ты вместе с ним.
– И что было дальше? – заслушалась Фредерика.
– А дальше Казама уехал со мной, – хохотнул Файн. – И закатил князю такую истерику, что отец еще месяц с нами не разговаривал.
– Ты оценил бы выражение лица своего отца, когда он услышал все, что я о нем думаю, – добавил Казама, покосившись в сторону Пересмешника.
– Все отдал бы, чтобы взглянуть, – заржал тот. – Его княжеская челюсть наконец-то коснулась пола!
Все трое заржали, а Фредерика задумчиво накрутила на палец огненно-рыжий локон.
– Ты совсем не чудовище, – заявила она, и Казама вскинул брови от удивления. – Кровь оборотня горяча, но никто в этом не виноват. Тебя настраивали с самого начала, а потом поплатились за это. А та дамочка знала, на что шла. Никогда бы не поверила, что у кого-то хватило глупости променять тебя на кого-то еще.
Она перевернулась на живот и встретилась с малиновыми глазами, в которых теперь засияли лучики. Губы близнеца сами собой расплылись в неподдельной улыбке.
– Спасибо, – прошептал он и, подтянув девушку к себе, зарылся в ее густые волосы.
– Эй, эй! – вскинулся Пересмешник и тут же был одарен глухим рычанием.
– Тогда и мы с Михаэлем расскажем вам о том, что случилось десять лет назад, – прервал короткую перепалку Шанель.
– Ах, да, – хмыкнул монах. – Наша первая встреча.
Это был особенный день. Ровно сто лет назад Кориандра, самая прекрасная на свете драконица, погибла от рук охотников. Ее прекрасные голубые глаза, медная с переливами чешуя до сих пор снились Шанелю. Он не хотел выкидывать ее из головы, пусть и жизнь теперь стала для него испытанием. Дракон практически не охотился, все дни проводил в пещере, и даже яркий солнечный свет, озорной щебет птиц и погожая листва, которые так любила Кориандра, он возненавидел. Но этот день преподнес ему самый неожиданный сюрприз.
Вспарывая брюхо молодого оленя когтем, Шанель услышал за стенами плач. Не ребенка, не женщины, а мужчины. Заинтересовало. Мало того, что пещеру, облюбованную драконом, люди проходили стороной, так тут еще и поблизости расположился кто-то, отчаянно привлекая к себе внимание. Самоубийца что ли пожаловал?
Высунув любопытный нос из темноты, золотистое чудовище заметило сгорбившегося на траве лысого парня в бежевой тоге. Таких людей он уже встречал, и не мало. Драконий культ. Только этих самовлюбленных монахов ему для полного счастья не хватало!
Он показательно зарычал, будучи уверенный в том, что мальчишка испугается и убежит, но тот не тронулся с места, еще крепче обняв колени.
– Можешь убить меня и сожрать, – наконец, всхлипывая, произнес он и Шанель удивленно повел носом. – Мне все равно. Родителей убили, а это моя и только моя вина. Можешь оторвать мне руки и ноги, подвесить на сталактит и любоваться. Уже ничего не страшно.
Золотистый дракон усмехнулся, если только эти создания умеют усмехаться и вышел из пещеры, вытянувшись в полный свой рост. Очередная смерть этого мира. Как это ни странно, к монаху он проникся сочувствием, ведь сам уже который десяток лет убивается из-за любимой.
– Я струсил, – всхлипнул парень. – Все сражались, а я струсил. И он убил их…
Морда Шанеля склонилась перед ним. Заплаканные карие глаза встретились с огромными янтарными. Повинуясь странному порыву, монах коснулся носа чудовища.
"Мое имя – Шанель, – раздалось в голове. – А твое – Михаэль. Смерть – не конец, слезы – не мужское дело".
– Какой пафосный ты был, – подметил Пересмешник.
– Сто лет проведешь в темной пещере – будешь таким же, старейшина.
– А твоя драконица по описанию очень походит на Фредерику, – задумчиво протянул Файн. – Рыжая, голубоглазая…
– Да, – улыбнулся дракон. – Отчасти я и заинтересовался принцессой из-за этого.
– Заинтересовался? – прищурился Пересмешник.
– Как ученицей. Я навсегда останусь верен Кориандре.
Фредерика до сих пор лежала в объятиях Казамы и думала о том, как ровно десять лет назад переплелись судьбы всех ее друзей. Не просто же так они потом встретились и объединились. Из-за нее. Хотя…нет. Из-за Пересмешника. Это он предложил ей познать мир Альтеру. Из чистых побуждений? Вряд ли. Ему хотелось выбраться из своей клетки, и в этом девушка его не осуждала. Результат оказался неожиданным.
– Эй, братишка, – окликнул Файн близнеца. – Дай и мне Фредерику потискать!
– Руки убрали оба, – прорычала принцесса, откатившись от злобнеца. – Пусть вы и мои женихи, но еще не мужья. А я верна только мужу!
Зрачки Пересмешника расширились.
– Вот это заявление, – приподнялся на локтях Михаэль.
– Кстати, все рассказали по истории кроме тебя, – заметил добрый близнец. – Давай.
– Что тебе давать? – надулась девушка. – Десять лет назад я была еще ребенком и рассказать мне не о чем.
– А расскажи о том, как тебя нашла королева Виктория, – предложил юный старейшина. – Уверен, всем будет интересно.
– Ни капли. Ну, раз уж просите…
Она бежала по тротуару, уворачиваясь от летящих в нее учебников. Слезы катились по румяным щекам, тяжелая сумка не позволяла ей прибавить скорости, но старалась девушка изо всех сил.
– Куда же ты, Замухрышка? – орали ей вслед. – Давай развлечемся!
Завернув за угол, она скрылась в первом попавшемся магазине. Школьники пробежали мимо. И только она смогла перевести дух…
– Девушка, покиньте помещение, – подошел к ней один из продавцов и критически оглядел с головы до ног. – У нас французский бутик, а не столовая для бездомных.
– Уже ухожу, – буркнула Фредерика и, подтянув спадающие джинсы, хлопнула стеклянной дверью.
До дома она добиралась уже в темноте. Но только с позднего вечера до восхода солнца можно было без зазрений совести смотреть на это безобразное здание. Маленькое, одинокое, в самой глуши. Тем не менее, это ее дом.
– Фредерика, – окликнула ее с порога мать, – иди в свою комнату. Ужин принесу.
– Опять он пьяный придет? – поняла девушка, снимая кроссовки и вешая куртку.
– Да. На глаза лучше не попадаться.
– Ясно.
Очутившись в жалком подобии на комнату, Фредерика бросила сумку в дальний угол и развалилась на деревянном каркасе, служившем ей кроватью.
Каждый день одно и то же. Не раз ей твердили о природной красоте. Вся пошла в обворожительного отца. Но внешняя привлекательность в скупе с бедностью – вечные издевательства, домогательства и беззащитность. За что ей все это? Неужели она страдает недостаточно? Но надежда, что скоро все будет хорошо, затаилась в сердце ярким светлячком и, приоткрыв выдвижной шкафчик покосившейся прикроватной тумбочки, она достала ее. Ее – свою пластиковую корону. Глупая детская мечта. Принцесса… Ну какая она принцесса?
Фредерика встала, подошла к зеркалу и надела игрушку для маленьких девочек на голову. Покрутилась в одну сторону, покрутилась в другую сторону. Вместо потрепанной футболки и широких джинсов представила на себе роскошное, ушитое золотом и драгоценными камнями, платье. Прекрасно.
– Девочка… – раздалось за ее спиной.
Она подскочила на месте и резко обернулась. Перед ней возникла высокая женщина с ниспадающими на плечи каштановыми локонами и… в платье?!
– Как тебя зовут? – спросила женщина и Фредерика попятилась, спиной толкнув высокое зеркало и оно едва не разбилось. – Не бойся. – Она улыбнулась и протянула ей руку. – Назови мне свое имя.
– Ф-Фредерика, – пролепетала девушка.
– Красивое.
– Фредерика, с тобой все в порядке? – раздался голос матери за дверью.
– Я – королева Виктория, – села в реверансе незнакомка. – Ты должна пойти со мной для спасения моего королевства.
Не дождавшись ответа, она схватила девушку за запястье, сделала взмах рукой и шагнула в появившуюся из ниоткуда голубую воронку. Пол ушел из под ног, голова закружилась, яркое марево перед глазами…
– А дальше вы знаете, – завершила рассказ принцесса.
– Я еще думал, что наш отец изверг, – протянул Файн.
– Вот же уроды, – прошипел Пересмешник и прикрыл лицо ладонями. – И ты бегала от этих извращенцев каждый вечер?
– Почти, – выдохнула Фредерика. – Но, как оказалось, и в этом мире мне отдыха от них нет.
– Сейчас ты намекаешь на меня, – констатировал парень.
– Да.
Больше биографических историй не было ни у кого, и кампания наконец-то могла отдохнуть. Принцесса закрыла глаза, вытянулась на траве, и сон настиг ее моментально. Пересмешнику повезло меньше. Он смотрел в черное небо с мириадами звезд и думал. Закинув руку за голову, он коснулся тонких девичьих пальчиков и невольно улыбнулся. Что бы ни случилось, женихам или кому-либо другому на растерзание он любимую не отдаст.
– Хочешь привлечь ее внимание, – прошептал Михаэль, – измени стратегию. Проверенный метод: не бегай за девушкой и она сама начнет бегать за тобой.
Глава 13
Давайте сохранять бодрость, помня о том,
что несчастья, которые мы не в силах перенести,
никогда нас не постигнут.
Джеймс Рассел Лоуэлл
Утро встретило путников пасмурным небом над головой и холодным северным ветром. Не смотря на недоброжелательность погоды, Фредерика пролежала бы на промозглой земле еще пару часов, но Файн настойчиво будил ее. Что ж, делать нечего. Пришлось вставать. В воздухе витал совсем не ароматный запах какого-то пойла. Одни мужики в отряде – едим, что дают. Хотя, судя по сморщенным у окружающих носам, их это устраивало не меньше.
– Пожалуй, я не буду сегодня завтракать, – протянула девушка, принимая из рук Шанеля булькающую белую жижу. На вид она оказалась еще ужаснее запаха.
– Мы не можем оставить принцессу голодной, – подал голос Казама.
– Лучше оставить ее в живых, – отложила Фредерика сей кулинарный талант в сторону. – Насколько далеко до следующего города?
– К вечеру доберемся, – ответил Шанель.
В отличие от остальных, он поглощал эту штуку настолько интенсивно, будто месяц голодал. На вопросительный взгляд принцессы он пробубнил что-то невнятное типа "Я вэ двакон, мне фсе вавно фто ефть".
С едой покончили быстро только потому, что больше к ней никто особо не притронулся.
– В следующий раз готовит принцесса, – заявил Казама, откидывая от себя тарелку как надоедливое насекомое.
– Особам королевского рода не пристало готовить, – мотнул головой Пересмешник.
– А если готовить будешь ты, особу королевского рода постигнет голодная смерть.
– Но я сама никогда не готовила!
– Хуже этого пойла, – указал Михаэль на еще булькающую жижу в походном котелке, – уже ничего не получится.
И все подхватили его слова утвердительными кивками. Кроме дракона. Он покосился сначала на котелок, потом на окружающих. Минутная пауза.
– Никфо больфе не буфет?
Ближе к полудню погода заметно улучшилась. На небе появились лазоревые просветы, но ветер направления не изменил. Все такой же холодный, осенний. Созрел новый вопрос.
– Здесь сменяются времена года?
– Да, их четыре. Лето, весна, осень и зима. Праздник Нового года отмечается первого июля, – пояснил старейшина. – У вас иначе?
– Времена года те же, но Новый год мы празднуем первого января.
– Самый главный праздник в середине зимы? – вскинул брови Файн. – В такое холодное и голодное время?
– Так сложились традиции. Ничего не поделать, – пожала плечами Фредерика. – А сейчас вообще что? Месяц, число?
– В силу твоего незнания и замедленной реакции на происходящее, сообщаю: пятнадцатое марта, – ответил Пересмешник, взглянув на один из своих массивных перстней.
– Я все ждал, когда спросишь, – протянул Шанель. – Трудно жить в другом мире и даты не знать.
– Теперь знаю, – стиснула зубы девушка. – А в какой город мы едем?
Старейшина поравнялся со все еще неловко державшейся в седле принцессой. Проклятье Пятой Точки нежно клюнул Судьбинушку в морду.
– Мы едем в Арвалду – город-ярмарку. Но в объезд главной дороги. Там должен быть ажиотаж. Если нет дождя, снегопада, жары – там постоянное движение. Кареты, телеги…
– Так это что-то вроде развлекательного города?
– Развлекательно-торгового. Там мы сможем затеряться в толпе и сделать много важных вещей. А ты поближе познакомишься с народом.
– Какие такие важные вещи? – выпрямилась в седле Фредерика.
– Для начала, меня интересуют местные магические салоны. Мы могли бы немного изменить свою внешность и на некоторое время обеспечить себе спокойную дорогу. А еще в Арвалду каждый день стекаются люди из разных точек королевства. Может, в других местах так же происходят странные события на подобии отравления скотины в Принорье.
– Вот меня тоже интересует, что на уме у темных, – протянул дракон.
– Спроси у их прямого представителя, – буркнул Казама, и Файн предупреждающе толкнул брата-близнеца в плечо.
– Я давно отказался от этого звания, – резко обернулся Пересмешник, прожигая оборотня горящими желтыми глазами.
– Кровь даст о себе знать, – не уступил ему злобнец. – И когда папочка-князь придет к тебе с распростертыми объятьями – ты в них упадешь.
– Как ты смеешь говорить такое?!
Старейшина дернул поводья, и Судьбинушка встала как вкопанная. Оборотни тоже притормозили, а вместе с ними пришлось и остальным.
– Разве я не прав? – вызывающе изогнул правую бровь Казама. – Ты ушел из отчего дома в приступе подростковой бунтарности и сумел сказать «нет» только тогда, когда тебе показали средний палец вместо престола. До этого ты жил и не тужил, истребляя беззащитных женщин и детей. Спал на пуховых перинах, обедал фаршированными утками и отплясывал на княжеских балах с пышногрудыми эльфийками.
Фредерика переводила взгляд с абсолютно спокойного и даже улыбающегося близнеца на закипающего, крепко сжимающего белыми тонкими пальцами поводья, старейшину и обратно. Оборотень был прав. Она и сама думала об этом. Погубить столько невинных жизней, пусть даже подданных чужого королевства, ради власти. И пусть он ушел. Не вытерпел дальнейшего издевательства над собой и ушел. Но уже никогда и ничем Пересмешнику не смыть с себя эту кровь.
– Я испытывал невыносимую боль, когда убивал.
– Жаль, ты от этой боли не сдох.
– Казама! – скривился Файн. – Хватит! Мы в одном отряде. Для таких вещей у каждого есть совесть.
– У княжеского сыночка есть совесть? – усмехнулся оборотень. – Не думаю.
– А у низшей расы нет ничего, – процедил Пересмешник сквозь зубы. – Особенно у драного пса.
– Пой свои песенки в другом месте, птенец, – успешно продолжал парировать Казама. – Здесь они всем уже надоели.
– Довольно! – прикрикнула принцесса, и взгляды путников обратились к ней. – У нас есть общая цель. Даже несколько. Первая – показать будущей королеве, то бишь мне, королевство. А вторая – избавить это же королевство от неприятных инцидентов вроде отравления воды в деревнях. Ах, да. Есть у вас еще одна задача – охранять меня. А как вы собираетесь делать это, цепляясь друг другу в глотки? – Она произнесла это как на духу, но ждать ответной реакции не стала, а продолжила еще более смело. – Пересмешник, – рыжая голова повернулась в сторону старейшины, – разумеется, крайне сложно забыть о том, кто ты на самом деле. Дело даже не в том, что ты сын темного князя. Ты нещадно убивал и не важно, какие цели перед тобой стояли в тот момент. Сам факт того, что ты лишал людей жизни добровольно…даже мне трудно простить тебя за это. Но жизнь продолжается. – Девушка повернулась к оборотню. – Пересмешник искупает свои грехи тем, что служит мне, будущей королеве тех подданных, которых он истреблял. И пусть служит дальше верой и правдой. Смирись с этим. Один из вас, – кинула многозначительный взгляд на Файна, – станет королем. И я хочу, чтобы этот король умел прощать. Или хотя бы сделать вид, что простил. Я не хочу более поднимать этот вопрос.
Пауза. Довольно продолжительная пауза. Фредерика выжидательно разглядывала своих спутников, которые, в свою очередь, лишились дара речи. Но затем растерянность в их глазах сменилась уважением, Шанель одобряюще кивнул и дальнейший путь прошел в молчании. Только легкий стук копыт по песчаной дороге, да шелест травы в поле.
Вечер накрыл леса и степи темным непроницаемым покрывалом, когда разномастный отряд подошел к городу. Массивные деревянные ворота, стандартная охрана из двух человек и самое настоящее море из желающих посетить крупнейший рынок в королевстве Зеленодолье – Арвалду. Люди, эльфы, гномы и прочие расы самых различных сословий столпились возле ворот в ожидании. Компания остановилась в конце очереди и Фредерика жадно принялась разглядывать местное и иностранное население. Помимо высших рас, как и на балу, встречались элементали, оборотни, амфибии.
– Никаких королей и князей, – шепнул старейшина на ухо принцессе. – Забудь о придворном этикете и веди себя как простолюдинка.
Девушка кивнула и задействовала все свое театральное мастерство, а именно сгорбилась, выпятила нижнюю губу и закатила глаза.
Пересмешник прыснул от смеха.
– Как простолюдинка, а не как больная старуха-отшельница. Просто…будь проще. Такой, какой была в своем мире.
– Поняла.
Вскоре подошла их очередь. К счастью, пошлину за вход платить не требовалось. Стражники спросили только о роде нашей деятельности, на что Пересмешник уверенно ответил…
– Бродячие актеры.
Но стража нисколько не удивилась. Еще бы. Принцесса, старейшина, монах, парочка оборотней и дракон. Более необычную компанию в здешних краях, да и вообще где либо, найти было бы трудновато.
Как только они въехали в город, Фредерика не смогла подавить вздох восхищения. Насколько же сияющей, шумной и многолюдной оказалась Арвалда. На главной дороге яблоку негде упасть, во всех окнах горит свет, а сколько новых ароматов, от вкусных до приторно-алкогольных здесь витало! Решено! Спать сегодня ночью она не собирается, по крайней мере до того как осмотрит здесь все.
– Вижу как забегали твои глаза, – усмехнулся Пересмешник, – но сначала нам нужно сделать все, что планировали. Раздобыть еду и зайти в салон.
– Логичнее и безопаснее будет в первую очередь разобраться со вторым, – заметил Михаэль. – Возможно, маски пробрались в город быстрее нас и уже караулят где-нибудь.
– Согласен. Только не имею понятия, где они разместили салон в этом году. Будем искать.
Лошадей пришлось оставить на конюшне. В городе передвигались пешком, да и для всадника было бы неудобно скакать в такой толпе.
Компания около получаса бродила по широким и узким улочкам, разглядывая каждую вывеску. Если заведение заинтересовывало – запоминали и собирались заглянуть туда после. Ну а Фредерика пожирала все и всех глазами, поскольку это был пока что самый густой город в этом мире, который она видела. Даже столица была, как ей показалось, спокойнее.
Как только они отошли от конюшни, Пересмешник взял ее за руку, чтобы не потерялась. С тех пор она, как маленькая девочка, плелась за ним сзади с расширенными от восхищения, удивления и вечернего полумрака зрачками. Ее несколько раз задевали плечом и бесчисленное множество раз наступали на ноги, но она этого даже не замечала. Этот город был ее фэнтезийной мечтой. Такой разный, такой волшебный. Отовсюду раздавались звуки лютни, флейты и других музыкальных инструментов, ласкающих слух. Изящные эльфы расхаживали, подобрав разноцветные подолы своих балахонов, пьяные гномы кубарем выкатывались из дверей питейных заведений. Как же ей хотелось зайти в одну из этих таверн и пропустить кружечку-другую. Но потом. Все потом.
Как только подходящая вывеска была найдена, старейшина обернулся к остальным.
– Не будем привлекать излишнее внимание. Сначала зайдут оборотни, затем Фредерика, монашка и Шанель. Последним пойду я. Настаивайте на максимальных изменениях. Особенно ты, Фредерика, – обратился он к принцессе. – Расположение глаз, размер носа, ширина губ – всё должно максимально отличаться от настоящей внешности.
Девушка кивнула. Но тотальное изменение внешности ее пугало настолько же сильно, насколько интересовало. Она сразу подумала о том, чтобы сделать себя максимально уродливой. Или хотя бы чуть-чуть, как только это было возможно. Тогда ей не нужно будет терпеть домогательства со стороны парней знакомых и незнакомых. Она, наконец, вздохнет спокойно, хоть и ненадолго. Или надолго?
– А сколько длится это перевоплощение? – озвучила вопрос Фредерика.
– До серьезного магического вмешательства. И оно не будет нам грозить, если нас не просекут, – вполголоса ответил Пересмешник, протягивая Файну пару золотых монет. – Давайте, идите.
Близнецы скрылись за дверью салона, и девушке оставалось только гадать, какими же они его покинут. Наверняка, добрый близнец выберет себе что-нибудь поярче. Может, даже в блондины заделается. А вот злобнецу больше по душе черное. И синяки под глазами побольше. Аура-то у них так и останется темной, если ее не умеют маскировать.
Прошло минут десять, прежде чем дверь осторожно приоткрылась и из нее вышли двое. Двое, кто угодно, но только не близнецы. Высокая девушка с каштановыми волосами до талии и чуть ниже нее типичный маг, засидевшийся по ночам за фолиантами. Черноволосый, кареглазый и с огромными мешками под глазами. У каштановой девы круги были поменьше.
Пока Файн хлопал ресницами и кокетничал с Михаэлем, настала очередь принцессы получать свою порцию красоты. Может, ей тоже пол поменять? Ой, как же удивится Пересмешник, думала она, получая свою золотую монетку. И осмелится ли он приставать к ней при всех, находись она в подобном облике?
В теплом светлом помещении с дощатым полом располагались только зеркало в полный рост и внушительных размеров шкаф. Встретили принцессу двое улыбчивых «стилиста», парень и девушка. Внешняя схожесть подсказывала, что, скорее всего, они брат и сестра. Или же это очередной трюк.
– Миледи. – Девушка присела в реверансе. – Добро пожаловать в наш скромный салон. Наша магия к вашим услугам. Будут какие-то пожелания?
– Э-э-э… – задумалась Фредерика.
Она могла бы перевоплотиться в парня, как и задумывала, но почему-то нахождение в теле противоположного пола испугало ее. Еще она могла стать серой мышкой с такими же синяками под глазами и слиться с толпой. Это было бы практичнее всего. Незаметная для своих преследователей она точно могла бы не страшиться излишнего внимания к своей персоне, но это было бы слишком просто и неинтересно.
– Да. Похоже, я знаю, что мне нужно.
Когда дверь салона снова отворилась, все дружно ругнулись, причем ругань эта была на нескольких языках: человеческом, темном и драконьем.
Принцесса осталась человеком. Каких-то отличительных черт других рас не появилось. Да и зачем, если аура для хорошего мага все равно читается как открытая книга. Зато остальные изменения были колоссальны. В особенности грудь четвертого размера, которая так и норовила выпрыгнуть из глубокого декольте. Огромная копна белоснежных волос была перевязана красной атласной лентой, и пышный хвост доходил девушке до талии. На левое плечо кокетливо ниспадал одинокий локон. Карие глаза миндалевидной формы и густо накрашенные теперь смотрели на мир решительно и похотливо, алые припухшие губы говорили о том, что их целуют ежеминутно. Довершало облик скромное сельское платье. Скромное своим материалом, но особенно ничего не скрывающее.
Фредерика несколько раз покрутилась перед шокированными спутниками и хихикнула, прежде чем один из них обрел дар речи.
– Это…отвратительно, – прошипел Пересмешник.
– А, по-моему, ты самая обворожительная куртизанка, которую я когда-либо встречал, – хохотнул Файн. И чуть не схлопотал от правильного старейшины по лицу, но вовремя увернулся.
– Я просто подумала, что будет опасно ходить одной группой. Логичнее разделиться и отправиться в разные места для сбора информации. Так мы быстрее узнаем что нужно и не привлечем внимание. Пересмешник с Файном и Казамой будут группкой темных со своими целями, а мы с Михаэлем и Шанелем…со своим бизнесом. Как вам задумка?
– Принцесса, – улыбнулся дракон краешком губ, – при всем моем уважении к вам, выбор подобной профессии не подобает вашему статусу.
– Тотальное изменение внешности? Максимальные изменения? – растянулась в ухмылке Фредерика и взглянула на Пересмешника. Затем перевела томный взгляд карих глаз на Шанеля. – Куртизанке самое место в таверне. А там во хмелю язык за зубами не держат.
– Я восхищен твоей проницательностью, – сдался Пересмешник и Шанель утвердительно кивнул.
– Какую же роль ты прочишь мне? – сощурился Михаэль.
– Клиента. Чтобы уважаемые господа не лезли ко мне под юбку.
– А я, получается…
– Сутенер, – хором заявили Фредерика с Михаэлем.
Дракон и сейчас бы выругался, если бы воспитание позволяло ему делать это слишком часто.
Они с монахом скрылись за дверями вместе, но златовласый вышел к ним уже через пару минут.
– Так и думал, – протянул он. – Даже столь легкая магия на меня не действует. На драконов не действует магия, – пояснил Шанель на вопросительный взгляд Файна. – Но мне казалось, что не восприимчива именно чешуя.
– Значит, ты неуязвим?
– Не только магией можно нанести вред. От меча и арбалетного болта в сердце я упаду так же, как и остальные.
– Но Фредерика превратила тебя в человека, – вскинул брови старейшина.
– И для меня до сих пор остается загадкой то, как она это сделала. Истории еще не известны случаи превращения магических существ, пусть и разумных, в людей. Множество гениальнейших магов пытались сотворить чудо, но не вышло ни у кого. Кроме нее.
Девушка потупила взгляд. Действительно. Как она, попаданка и неуч, сумела сотворить чудо? В ней нет ни капли от этого мира и, по сути своей, она здесь никто. И останется никем, когда задачи, поставленные перед ней и остальными четверыми избранными, выполнятся.
Пересмешник как будто почувствовал ее пессимистический настрой, подошел, обнял за плечи и заглянул ей в глаза. Чужие глаза, но такие же проницательные.
– Ты сама чудо, Фреди, – улыбнулся он. – Неудивительно, что твоя магия такая особенная. Этой рептилии хорошо и в таком облике, многое он не потерял.
