Текст книги "Ковен (ЛП)"

Автор книги: Аделаида Форрест

Соавторы: Харпер Вудс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Я отпрянула назад.

– Пей. Это поможет восполнить твою магию.

Я нахмурилась и покачала головой, чувствуя, как в нутро проникает отвращение. Если бы его кровь была во мне, у него был бы определенный… доступ ко мне, и я была бы менее способна бороться. Его внушение было бы сильнее. Он мог бы чувствовать меня, где бы я ни находилась; мои эмоции ему было бы легче ощутить, как свои.

– Не упрямься, – прорычал Торн, потянувшись вперед и обхватив меня сзади за шею, чтобы удержать. Он прижал запястье к моему рту, его ноздри вспыхнули, когда я крепко сомкнула их. – Открой свой поганый рот и пей, Ведьмочка.

– Похоже, она этого не хочет, Директор Торн, – сказал Ибан, и что-то в осторожности и недоверии, прозвучавших в его голосе, заставило меня поверить, что Сосуды не часто предлагают такое.

– Обязательно быть настолько невыносимой? – спросил Торн, наконец убирая запястье.

Я подождала, пока заживут следы от проколов, и только после этого позволила губам раздвинуться настолько, чтобы заговорить. Я тщательно вытирала кровь с лица предплечьем, не позволяя ни капле, ни мазку коснуться языка.

– Обязательно быть таким мудаком? – спросила я, не обращая внимания на придушенный звук, который издал Ибан, когда я сделала шаг в сторону от Торна. Младший мужчина быстро зашагал рядом со мной, поддерживая меня, пока я старалась идти самостоятельно. Ноги под ногами были как желе, дрожали с каждым шагом.

– Если хочешь притвориться рыцарем, по крайней мере, имей приличие нести ее, – рявкнул Торн, и я почувствовала, как Ибан дернулся в ответ.

– Я ничем не притворяюсь, – запротестовал он, но не сделал ни единого движения, чтобы поднять меня. Это меня вполне устраивало, так как его помощь в ходьбе была достаточно неловкой. Мне не нужно было, чтобы он понял, что я слишком тяжелая, и уронил меня.

– Во имя Ада, – простонал Торн позади меня.

Я сделала еще один шаг, и тошнота захлестнула мое нутро, когда моя нога не коснулась камня. Мой мир перевернулся, когда Торн выбил у меня ноги из-под ног, подхватил меня под колени и обхватил другой рукой за спину.

Я завизжала и без раздумий обхватила его за шею, слишком уж пронзительным был его голубой взгляд, когда мы были так близко.

– Опустите меня, – прошептала я, сглатывая свое беспокойство.

Зеленые не должны были полностью отрываться от земли. Даже каменная плитка была лучше, чем этот ад.

– Заткнитесь, мисс Мадизза, – сказал он и зашагал вперед, направляясь по коридору к вестибюлю, через который мы вошли в школу. Оставшихся учеников не было, и все молчали, пока он направлялся к лестнице.

– Грубиян, – огрызнулась я, извиваясь в его хватке.

– Это только заставит меня еще больше захотеть уронить тебя, – сказал он, не сводя с меня взгляда. Он старался не слишком меня толкать, так как боль от истощения магии засела в моих костях.

Я насмешливо произнесла.

– Как будто ты и так не склонен к этому.

В уголках его глаз появились морщинки, а в груди зародился глубокий гул. Это была редкая, искренняя улыбка, и я в шоке смотрел, как его губы растягиваются в широкую ухмылку.

– Тебе когда-нибудь надоедало твоя собственная позиция?

– У меня нет никакой позиции! – запротестовала я, широко раскрыв глаза. Если бы я не была слишком напугана, чтобы отстраниться от него, боясь, что он меня уронит, я могла бы дать ему пощечину за то, как недоверчиво он смотрел на меня краешком глаза.

Я чувствовала в этом взгляде немое «неужели?».

– Неужели? – спросил он через мгновение. Он поднимался по лестнице так, словно я была невесомой в его руках, хотя мы с ним оба знали, что это не так.

Я была среднего роста с фигурой «песочные часы». На моем теле было приличное количество мышц, которые скрывались под любовью к шоколаду и сладостям, смягчавшим мои изгибы. Мне нравилась моя «средняя» фигура, но я никогда не встречала человека, который мог бы перенести меня на руках на несколько лестничных пролетов.

– Ты, похоже, пробуждаешь во мне худшие качества, – призналась я, не имея другого выхода, кроме как признать, что, хотя он был трудным и по своей природе злым, возможно, я тоже не была особо сговорчивой.

Он усмехнулся, покачав головой и закатив глаза к потолку.

– Взаимно, Ведьмочка.

– Ты всех студенток Холлоу Гроув называешь ведьмочками? Это потому, что ты не можешь запомнить их имена? – спросила я, с любопытством глядя, как он огибает угол на вершине третьего лестничного пролета. Чем дальше мы уходили от земли, тем больше я ненавидела это проклятое место.

– Только тебя, – хмыкнул он, не став уточнять, почему мне так повезло получить прозвище, о котором я не просила.

– Повезло мне, – простонала я, когда он пинком распахнул дверь. Перед нами был коридор, состоящий из одних дверей по обе стороны коридора, и он опустил меня на ноги перед той, что была справа.

– Ключ, – сказал он, протягивая руку.

Ибан вложил ему в руку старинный латунный ключ, и я покраснела, поняв, что даже не заметила, как он поднялся с нами по лестнице. Его глаза впились в мои, как будто он тоже это знал, и я покраснела еще сильнее.

Директор Торн был опасен во всех худших смыслах, если я даже не замечала, что меня окружают, когда он держал меня в своих объятиях.

Черт возьми, я была проклята.

Торн обхватил меня за талию, пока я раскачивалась, пытаясь уверить себя в том, что причиной моей рассеянности является усталость. Другой рукой он вставил ключ в замок на двери и повернул его, пока старая деревянная дверь не распахнулась. Он положил ключ в задний карман моих черных джинсов и потянулся ко мне, его рот был всего лишь на расстоянии вдоха от моего.

– Это крайне неуместно, – пробормотала я, наблюдая, как его губы дергаются в улыбке.

– Как и называть своего Директора мудаком, – пробормотал он, похлопывая по ключу двумя быстрыми, но сильными касаниями, от которых я вздрогнула в его руках.

Он провел меня через дверь в общую зону с четырьмя креслами и диваном, стоящим у камина в углу. Рядом с дверью находилась небольшая кухонька с холодильником и раковиной. По обе стороны комнаты находились две двери. Та, что слева, была открыта, открывая небольшую, но симпатичную спальню.

– Я так понимаю, это моя? – спросила я, освобождаясь от хватки Торна. Комната покачивалась, когда я шла к ней, но я задержалась в дверном проеме личной комнаты, заглядывая внутрь.

Стены были выкрашены в светло-серый цвет, портьеры цвета шалфея распахнуты, открывая вид на то, что, как я была уверена, должно было быть садом. Изголовье двуспальной кровати было обито тканью песочного цвета, постельное белье – светло-кремового. На люстре, висевшей над кроватью, розовые и желтые цветы переливались в форме нежных цветов. Рядом с кроватью стояла единственная деревянная тумбочка, на которой в вазе стоял букет роз.

– Соответствует ли это твоим стандартам? – спросил Торн, зная, что это гораздо более элегантный дом, чем тот, который я делила с матерью и братом.

– Очень мило, – призналась я с нерешительным вздохом. Я прикусила губу и медленно вошла в дом, бросив взгляд в сторону садов, которые требовали моего внимания. Я уже устала от одной мысли об этом.

– Хорошо. Занятия начнутся утром. Уверен, кто-то из ваших соседей по комнате с удовольствием покажет вам дорогу, – сказал Торн, возвращаясь к роли директора.

Мысли разбегались, я судорожно искала способ вернуть мужчину, который нес меня на руках по лестнице. Любви для Сосуда не существовало, но с его похотью можно было работать. С этим нужно было работать, если я хотела найти кости своей тети. Я открыла рот, чтобы заговорить, и ужас охватил меня при мысли о том, что мне нужно сделать.

И как ужасно это когда-то выглядело.

– Спокойной ночи, мисс Мадизза, – сказал он, засунув руки в карманы, словно не зная, что с ними делать.

Я сглотнула и, зажав рот рукой, кивнула.

– Спокойной ночи, Грэй, – пробормотала я, произнося слова настолько тихо, что человек не смог бы их услышать. Мои щеки потеплели, и я пожевала губу.

Торн замер, слегка наклонив голову в сторону, и на мгновение задержал на мне взгляд. Он кивнул, положив руку на плечи Ибана, который стоял, глядя между нами, словно ошарашенный.

Торн—Грэй, я заставила себя исправить даже свои мысли, кивнул один раз.

Потом они оба ушли.

ГРэЙ

12

Мои ночи всегда были беспокойными.

Я бродил по коридорам Холлоу Гроув, решив отказаться от предложенной мне в качестве ночной спутницы одной из женщин-Сосудов, согревавших мою постель в прошлом. Джемма ничем не заслужила того гневного ответа, который она получила, когда предложила себя сегодня вечером, но это не помешало мне вздрогнуть от ее прикосновения.

Даже спустя несколько часов моя реакция приводила меня в ярость. Эта девушка была никем. Просто еще одна ведьма, которую скоро превратят в ту, кем ее хочет видеть Ковен, с сердцем, полным лишь ненависти к моему роду. Ведьмы заставляли меня испытывать лишь благодарность за то, что я не обладаю массой бьющейся плоти в своей груди.

Лучше не иметь ее вовсе, чем иметь ту, что гниет под кожей.

Но вот уже несколько десятилетий прошло с тех пор, как в Кристальной Лощине появился человек, который смотрел в лицо Ковенанту и на каждом шагу бросал ему вызов. Она была упряма и трудна, груба и несдержанна.

Но когда я смотрел на шпалеру, где с помощью ее магии оживал внутренний двор, сомнений в одной истине не оставалось.

Ведьмочка попала мне под кожу.

За несколько часов, прошедших с тех пор, как я отнес ее в постель, от этих лоз распространилась жизнь, прокатившись по всему двору. Кусты роз пульсировали жизнью, из ярких зеленых листьев и острых колючек появлялись свежие бутоны. Там, где раньше был лишь призрак напоминания о том, что когда-то было, теперь двор пульсировал жизнью. Жизнью, которой очень, очень давно не было в Ковене.

Я сжал руки в кулаки, отворачиваясь от вида того, что она подарила. Ковен не заслуживал той жертвы, на которую она была готова пойти, чтобы вернуть к жизни землю, которую они использовали и над которой издевались. Сюзанна и Джордж уводили ведьм от всего, что когда-то ими двигало, все глубже погружаясь в эгоизм, который определял политику внутри семей.

Благо ведьм больше не имело для них никакого значения, в то время как с самого начала это было единственным, о чем заботились члены семьи. Мы построили этот город, укрыли его от страшных людей Салема, чтобы защитить магию, которую Люцифер даровал ведьмам за их согласие служить ему.

Двери в комнаты Трибунала светились золотым светом, когда я повернулся к ним спиной и направился к лестнице, ведущей в студенческие общежития. До первой Жатвы оставалось совсем немного времени, и я вместе с другими Сосудами двинулся по общежитиям, выбирая себе ведьм на ночь.

Я быстро спустился по лестнице, наслаждаясь пустотой коридоров. Редко когда в этой школе не было кипучей деятельности, когда персонал и студенты не общались и не знакомились друг с другом, готовясь к предстоящему учебному году. Поскольку занятия начинались на следующий день, в столь поздний час все расходились по своим комнатам, чтобы отдохнуть.

Я достал из кармана свою копию ключа от комнаты Уиллоу, тихо повернул его в замке и шагнул в затемненную комнату. Луна и звезды светили в единственное окно в другом конце общей комнаты, массивный круг был смещен к центру благодаря камину, который стоял в углу напротив двери Уиллоу.

Ручка ее двери легко повернулась, я толкнул ее и шагнул в затемненную комнату. Она не удосужилась задернуть шторы, прежде чем лечь на постельное белье. В изнеможении она даже не переоделась в шорты и майку, которые я попросил Джульетту принести в ее комнату, как только мы приехали.

Ее свитер был отброшен на край кровати, и на ней остались только майка и джинсы, в которых было ужасно неудобно спать. Я подошел к ней, где она мирно дремала в центре кровати. Ее голова была слегка наклонена в сторону, где я стоял, что дало мне время изучить мягкие черты ее лица.

В покое исчезла острота ее характера, пропали резкие колючие слова и язвительные взгляды. От этого она выглядела как-то моложе, менее ожесточенной жизнью в подполье. Я не понимал, зачем пришел к ней в комнату, ведь в прошлом я никогда не нарушал уединения студенческого общежития. Хотя меня не нужно было приглашать куда-либо в пределах школы, учитывая, что мое имя было одним из тех, что значились в документах на законное владение, управление школой было тонким танцем равновесия.

Мой союз с ведьмами позволял терпеть колкие замечания и пассивную ненависть. А вот пробраться ночью в их комнаты было бы совсем другим делом.

И все же я стоял здесь, у постели внучки Сюзанны Мадиззы. Я опустился на кровать и осторожно присел на край. Уиллоу не шевелилась, ее дыхание и сердцебиение оставались ровными и медленными.

Протянув руку, я провел по ее щеке линию, на которой остался слабый след ее засохшей крови. Ее запах отвлекал меня от работы, искушал, заставляя делать то, чего я не предполагал, когда пришел сюда.

Я и сам не знал, чего хотел, придя сюда.

Старые следы, оставшиеся на ее руках, были единственным свидетельством того, что она пользовалась запретной магией, что она знала о врожденной силе ведьминской крови. Когда ее мать жила в Кристальной Лощине, она не практиковала старые способы. Флора воспитывалась матерью при постоянном участии и вмешательстве Сюзанны, пока мать не умерла. Именно в ту ночь она инсценировала свою смерть, чтобы избежать того, что Сюзанна станет ее единственным опекуном, хотя она была еще подростком.

Я не знал ее хорошо. Не знал я и всех начинающих ведьм, ведь Холлоу Гроув уже закрылся после резни, произошедшей за шесть лет до этого. Да и вообще мое общение с ними было максимально ограниченным, а она еще даже не достигла совершеннолетия, когда уехала.

Так что же произошло с Флорой Мадиззой после того, как она покинула Кристальную Лощину, и почему это побудило ее вернуться к утраченному пути магии? Я подозревал, что мирно спящая маленькая Ведьмочка знает гораздо больше, чем хочет признать, и хотел бы взять ее амулет и потребовать нужные мне ответы.

Вместо этого я наблюдал за тем, как она меняет положение, потирая ноги, словно отчаянно желая устроиться поудобнее. Я вздохнул и бросил взгляд на стопку пижам на комоде у противоположной стены. Я медленно приподнял ее рубашку, обнажив тончайшую линию кожи на животе. Я медленно расстегнул пуговицу на ее джинсах, не сводя глаз с ее лица. Я был уверен, что ее магическое истощение слишком велико, и она не проснется, но я хотел знать при первых же признаках, нужно ли мне бежать, прежде чем она обнаружит меня в своей комнате.

Ведьмочка никогда бы не дала мне возможности дослушать это до конца.

Я расстегнул молнию на ее брюках, и этот звук эхом разнесся по тишине комнаты. Она все еще не шевелилась, даже когда я вцепился пальцами в пояс и осторожно спустил его на бедра. Ее кожа была мягкой под моими пальцами, изгиб ее бедер стал виден, когда джинсы медленно потянулись вниз.

Дойдя до колен, я опустился на кровать, чтобы аккуратно перекинуть обтягивающую ткань через икры и лодыжки, снял их с ее ног и бросил на пол рядом с кроватью.

Нижнее белье было черным, кружевные трусики-шортики, которые спускались по животу в виде буквы V, а затем ложились на бедра. Они идеально подходили к ее телу, притягивая мой взгляд к ее изгибам и мягкости ее фигуры.

Я провел пальцами по небольшой выпуклости ее живота, наслаждаясь сонным стоном, вырвавшимся из ее горла в ответ на мое прикосновение. Она откинула голову в сторону, выгнув спину так, что прижалась к моему плечу.

– Блять, – прошипел я сквозь стиснутые зубы, заставляя себя встать с кровати и увеличить расстояние между нами, так как мой член затвердел в брюках, а клыки запульсировали от желания поесть.

Я не мог рисковать Кристальной Лощиной и своей способностью сосуществовать с ведьмами, особенно ради Ведьмочки, которую я даже не знал.

Одно было ясно. Я хотел трахнуть Уиллоу Мадиззу.

Только надо было, чтобы она не спала, когда я буду это делать.

УИЛЛОУ

13

Я потянула за низ зелено-черной клетчатой юбки, желая закрыть зазор между подолом и верхом чулок до бедер. Носить юбку было непрактично, если я собиралась закапывать тела в лесу.

Даже если я планировала свести насилие к минимуму, я не славилась отсутствием импульсивности.

Мое отражение в зеркале было каким-то неузнаваемым. Я оставила волосы распущенными, спадающими на плечи. Их цвет бросался в глаза на фоне белой рубашки. Лесно-зеленый пиджак лежал на краю кровати, черные туфли, которые они для меня приготовили, были забыты и заправлены под край.

Боевые сапоги смотрелись не совсем удачно с высокими носками и нелепой лентой, которая вместо галстука завязывалась в очень свободный бант. С юбкой я бы справилась без боя, а вот за обувь пришлось бы повоевать.

Я подняла блейзер, втянула в него руки и удобно устроила его на плечах. Пуговиц по центру не было, поэтому пиджак был распахнут и оставлял на виду высокую талию юбки, в которую заправлялась рубашка.

Я закатила глаза и направилась к двери в свою спальню, распахнув ее, увидела три лица, смотревшие на меня. Все они были примерно моего возраста, и я знала, что все они, скорее всего, потомки первых семей.

По крайней мере, до закрытия школы пятьдесят лет назад наследники жили вместе. Неважно, что я была одной из тринадцати учениц, взятых из-за барьеров Кристальной Лощины. Одна из тринадцати учениц, проявивших магические способности и способных внести некоторое разнообразие в родословную.

Я родилась наследницей. И мне предстоит умереть.

– Ты, должно быть, Уиллоу, – сказала первая из девушек, оторвавшись от двух других, чтобы подойти. Она взяла мои руки в свои и засияла, от нее волнами исходила энергия. – Я Делла Тетис, – она подтвердила мои подозрения о том, что является наследницей, имя одной из двух родоначальных линий Синих ведьм сорвалось с ее языка.

Я медленно высвободила свои руки из ее хватки. Ее кожа была прохладной на ощупь. Ее бирюзовые глаза поблескивали, как морская вода, когда она отступила, откинув темные волосы, улыбнулась остальным девушкам и пригласила их вперед.

Та, что была одета в серо-черную клетчатую юбку и серый пиджак, вышла вперед, застенчиво разминая руки.

– Я – Нова Аурай, – сказала она, и что-то в ее лице было тревожным. Глаза ее были лишены всякого цвета, светло-серые, с удивительно красивым лицом. Ее темные волосы были уложены в изумительные колечки, губы были естественно темными и красиво выделялись на фоне смуглой кожи. – Это Марго Эротес, – добавила она, жестом указывая на блондинку на заднем плане.

Красная ведьма не сделала ни единого движения, чтобы подойти ближе, и задумчиво изучала меня, глядя на светлые волосы, обрамляющие ее лицо в длинный локон.

– Очень приятно, – сказала она, ее голос был практически мурлыкающим. Волоски на моих руках поднялись в ответ.

– Не обращай на нее внимания. Она не любит, когда к ней прикасаются, – сказала Делла, пропуская свою руку через мою. – Ничего личного.

Я подняла бровь на красную ведьму, заметив легкий оттенок на ее щеках. Сексуальная ведьма, которая не любит, когда к ней прикасаются.

– Это звучит совершенно мучительно, учитывая твою магию, – сказала я, и слова вырвались сами собой, прежде чем я успела их остановить.

Марго облегченно вздохнула, ее плечи обмякли, когда я не стала ее осуждать или высмеивать.

– Ты даже не представляешь.

Нова прошла на кухню и взяла четыре батончика гранолы из банки на стойке. Она бросила по одному каждому из нас.

– Мы пропустили завтрак, так что придется обойтись этими.

Я вскрыла упаковку зубами и откусила большой кусок. После той энергии, которую я израсходовала накануне, мне нужно было больше. Мне нужен был белок и пища из земли.

Нова улыбнулась, открывая входную дверь, и остановилась, увидев, что по ту сторону кто-то стоит. Ибан несколько застенчиво улыбнулся, проведя свободной рукой по волосам.

– Директор Торн подумал, что тебе это может понадобиться, Уиллоу, – сказал он через плечо Новы.

Я шагнула вперед, нахмурив брови при виде тарелки. Английская булочка с яйцом, канадским беконом и плавленым сыром была наполовину завернута в фольгу, а в остальном тарелка была заполнена свежими фруктами, помидорами черри и нарезанными огурцами. Я с тихим смехом взяла у него тарелку, схватила виноградину и отправила ее в рот.

– Как заботливо с его стороны, – заставила я себя сказать, прожевав. Он был внимателен, подозрительно внимателен, и я подумала, что младшие ведьмы не имеют ни малейшего представления о том, что нужно ведьме после такого подношения источнику.

Возможно, он был одним из тех, кто знал.

Если кому-то из них и показалось странным, что староста совершил нечто подобное, они этого не сказали. Взгляды, которыми они молча обменивались, говорили об этом достаточно ясно.

Я прошла мимо Ибана в коридор и остановилась, не понимая, куда мне идти. Взяв бутерброд и откусив кусочек, я озорно улыбнулся.

– Где находится мой первый класс?

– А, думаю, Делла лучше всего поможет тебе с этим, – ответил он, проведя рукой по волосам.

– Ибан не владеет магией, Уиллоу. Зачем ему занятия, которые должны научить его таким вещам? – спросила Делла. Слова не были произнесены жестоко, но Ибан вздрогнул всем телом.

– Тогда что ты делаешь в Холлоу Гроув? – спросила я, нахмурив брови.

Я не знала, что те, кто сделал Выбор, посещают школу даже после того, как отказались от магии, но я должна была понять это накануне вечером.

– Я служу Ковену другими способами, – сказал он, кивнув на тарелку с едой, которую я держал в руках. – Кроме того, учитывая мой возраст, лучшее место для меня сейчас здесь. Я ведь не собираюсь искать свою половинку в другом месте, не так ли?

– Ты добровольно ищешь свою вторую половинку? Не слишком ли ты молод? – спросила я, мой голос дрогнул. Мысль о том, что в нашем возрасте можно иметь детей, приводила меня в ужас. Я едва начала жить.

Да и вообще не жила, если быть честной с собой.

– Я отказался от магии в надежде найти подходящую пару, которую одобрил бы Ковенант и в которую я смог бы влюбиться. Я не собираюсь рисковать, упуская ее, – сказал он, улыбаясь.

Я отправила в рот кусочек дыни, чтобы выиграть время и подавить дискомфорт, который я испытывала из-за необходимости отвечать. От того, как он смотрел на меня, в моем нутре поселилось беспокойство.

Ковен одобрил бы его как пару для меня. Он был Зеленым, сохраняющим чистоту родословной. Хотя ведьма унаследовала силу только от матери, поскольку отец был бессилен к моменту зачатия, они все же предпочитали сохранять чистоту Дома, когда могли.

Мне казалось, что с закрытием школы им пришлось быть менее избирательными, поскольку каждый год не было притока свежей крови для размножения. Но, насколько мне известно, ни один из моих родителей не был из рода Брэй, равно как и мои бабушка с дедушкой.

А больше я ничего не знала. И не хотела об этом думать.

Я громко сглотнула, переплетая свою руку с его.

– Кто бы она ни была, она будет счастливой женщиной, – сказала я, улыбаясь, когда откусила еще кусочек. Щеки Ибана запылали, и я поняла, что мне нужно как можно скорее подавить все, что это было.

Он отказался от магии, чтобы иметь семью.

Я же не собирался обзаводиться семьей, даже если бы прожила достаточно долго.

Гораздо вероятнее, что я умру, пытаясь найти кости моей тети, гораздо вероятнее, что Грэй выкачает из меня кровь и оставит умирать, когда узнает правду о том, кто я такая.

Я заставила себя улыбнуться этой суровой реальности и позволила Делле и другим девушкам проводить нас на первое занятие в этот день. Ибан, казалось, был рад пойти с нами, и я позволил ему идти рядом со мной, пытаясь хоть немного восстановить силы после завтрака.

Слабый гул магии пульсировал в моих венах с каждым кусочком фрукта, как цикл жизни омолаживал меня. Я жертвовала, и теперь она делала то же самое, но то, что было взято силой, никогда не будет столь же могущественным, как то, что было отдано свободно.

Подняв глаза от тарелки, я почувствовала теплоту в глазах и посмотрела на класс, в который меня привели соседи по комнате. Директор Торн стоял перед входом в класс, за его спиной была доска для рисования мелом. Он закатал рукава рубашки и откинул пиджак на спинку стула за партой. Его холодный взгляд встретился с моим, когда сопровождающий ввел меня в комнату, и я покраснела, когда этот знающий взгляд опустился на тарелку с едой в моих руках.

– Спасибо, – пробормотала я себе под нос. Я не была уверена, что его слух достаточно силен для этого, но он лишь слегка улыбнулся.

Ибан остановил меня у двери, плавно и тонко вращая, пока я не ударилась спиной о камень стены прямо внутри класса. Я хихикнула, когда он слегка прислонился ко мне, сохраняя достаточно приличное расстояние. Он не теснил меня, не заносил руку над головой и не заставлял чувствовать себя в ловушке. Чувство вины захлестнуло меня, когда я сделала то, чего не должна была делать, воспользовавшись предоставленной им возможностью.

Я подняла руку и отвела прядь волос с его виска, в ответ на что его зеленые глаза потемнели. Он склонил голову в ответ на мое прикосновение.

– Ты играешь с огнем, – сказал он с ухмылкой, его зубы блестели и были идеально ровными.

– Я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь, – ответила я, сдерживая собственную улыбку. То, что он видел меня насквозь, сняло с меня часть чувства вины.

Он хмыкнул, положив руку мне на голову, так как я сделала первое движение, чтобы прикоснуться к нему.

– Скоро ты поймешь, что Сосуд тебе не по силам, – сказал он, наклонившись и прошептав эти слова так тихо, что я поняла: он знает о нашей аудиенции. Я улыбнулась этому сговорчивому, игривому человеку. – Может быть, тогда ты увидишь меня таким, какой ты, кажется, стремишься притвориться.

Улыбка медленно сползла с моего лица, и я уставилась на него, когда смысл этих слов ударил меня в грудь.

Ибан наклонился и ласково прикоснулся губами к моей щеке.

– Наслаждайся своими играми, Уиллоу, но знай, что я играю, чтобы победить.