Текст книги "Дельгеран. Совместить приятное с полезным (СИ)"

Автор книги: Ада Грифт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Но нашим планом не суждено было сбыться. Нас поймали. Где-то просчитался Шер? Или Эрзер начал что-то подозревать? Так или иначе, моя сказка кончилась, а то, что я раньше наивно принимала за ад, оказалось лишь его слабой тенью.

Шер был изгнан. Эрзер лишил его всего: имени, титула, наследства. Может быть сына бы он и пощадил, но Шер упрямец так и не отрёкся от меня. А я... Я попала на подвальный этаж. Маленькую, сырую клетушку, где даже не было кровати, просто куча тряпок вместо неё. Там я и узнала, о тайных предпочтениях своего хозяина... Палач... Изверг... Садист... Маньяк... Он получал особое изощрённое удовольствие, когда брал меня, а слуга хлестал кнутом, или избивая меня сам, а потом залечивая раны и вновь повторяя всё с начала, или... да мало ли было этих или. Ты наверно смотрела сегодня на инструменты нашей Тени и даже не знала назначения большинства из них. А я знаю... Я до сих пор помню, какого это, когда боль везде, когда тебе хочется умереть, только бы это всё прекратилось, только бы не слышать, не ощущать... Не ловить каждой клеточкой своего изломанного тела волны его удовольствия, не быть использованной, да просто не БЫТЬ...

Шер вернулся за мной через полтора периода вместе с Марком и Корнером. Всё это время я не покидала подвалов. Они выкрали меня, а потом устроили взрыв в подвале, подбросив туда тело другой девушки. Вот только... я тоже умерла в том подвале. Там умерло моё самоуважение, чувство собственного достоинства. Я до сих пор не могу отпустить волосы, потому, что эта тварь водила меня на них, как на поводке, лапала их, вытирала свои руки...

Я не могу забыть... Понимаешь!

Я прошу тебя! Не ради меня. Ради Шера. Помоги мне! Помоги мне забыть этот кошмар! Помоги вернуть хоть что-то от меня прежней! Прошу... – прошептала она, глядя мне в глаза.

Я слушала ее рассказ, улавливала ее чувства, которые она больше не скрывала за щитами, и мне было больно вместе с ней. Я чувствовала ее как себя. Её боль, ее отчаянье, страх, безысходность и робкую надежду...

Мы не отрываясь смотрели друг другу в глаза. Её раскосые эльфийские изумрудно зелёные и мои обычные человеческие серебристые, как у всех менталистов. Сейчас у нас была одна боль, один страх, одно отчаянье на двоих.

– Я не смогу заставить тебя забыть. Прошло слишком много лет, – последняя надежда оставила ее при этих словах, казалось, она вся сгорбилась и согнулась.

– Но я помогу, – неверящие глаза были мне ответом, – ты сама себе поможешь. Доверься мне!

Я понимала, что это риск. Я понимала, что нарушаю закон. Опять. Я понимала, что устала за последние дни. Сильно. Да всё я понимала! Но передо мной стояла девушка, которая десять лет пыталась бороться со своей проблемой сама и сегодня впервые решилась попросить о помощи. Если ей отказать сейчас... больше она не придёт, просто не сможет. Ей нужна была помощь. Сейчас. И я знала как... осталось только решиться, запихнуть собственную головную боль (опять) куда подальше и начать.

Я потянулась к ней одним движением и взяла за руки, не разрывая зрительного контакта. Она смотрела на меня с безумной смесью отчаянья и надежды. Я полностью открыла свою ауру, одновременно уговаривая и успокаивая ее, окутывая спокойствием, пониманием и... мудростью что ли. Постепенно она поддавалась, впуская меня в свой внутренний мир, разделяя свою боль, своё отчаянье, свой страх. Я видела ВСЁ...всю ее как на ладони, видела, чувствовала, понимала и прощала, потому что сама она была не в состоянии простить. Себя – за то, что поддалась, отчаялась и сломалась. Других – за причинённую ими боль и страдание, за их жестокость. Но сейчас мы были вместе, и я дарила ей свои эмоции, выскребая их по закромам собственного сознания, одновременно собирая её страх, отчаянье, боль, ненависть в тугой шар. Это больше была визуализация, чем реальная ментальная программа, но в данном случае именно это мне было нужно.

Отделив от её ауры толстые ментальные нити, намного толще тех, что я использовала сама, я, направляя её, показывала, как уничтожить всё то, что столько лет не давало ей покоя, как растоптать собственных демонов. Постепенно задача увлекла эльфийку. Она с таким азартам принялась комкать свои собственные страхи, что я с трудом успевала подстраховывать её в некоторых опасных местах. Шар сжимался. Если сначала он был размером с полшага, то теперь едва дотягивал до кулака взрослого человека. Когда от него остался лишь крохотный светлячок, я отделила его от наших аур, ещё больше усилила визуализацию, сделав его почти материальным, вложила в руку Элире и сказала:

– Кидай! Далеко, насколько сможешь!

Не веря собственным ушам Элира уставилась на меня, на остатки собственных кошмаров сжатых в её кулаке и... распахнув магией окно, выкинула светящийся шарик куда подальше, кинув в вдогонку слабенькое боевое заклинание стихии земли. Оба они столкнулись у поверхности небольшого пруда, расположенного в саду эльфов. На миг две сферы сплелись в одну, чтобы в следующую секунду рассыпаться и навсегда погаснуть в водах пруда...

– Ну, вот и всё, – сказала я эльфийке, ободряюще сжимая ее руку. Она непонимающе посмотрела на меня, на пруд, похоронивший последние крохи ее кошмаров, на прозрачное утреннее небо потом улыбнулась и... заплакала.

Слёзы сотрясали её тонкое тело, освобождая, облегчая боль, вымывая из её души всё плохое. Это были слёзы облегчения, радости и надежды.

Начинался новый день. Ласковое весеннее солнце, наконец пришедшее на террасу эльфийского дома осветило фигуру двух девушек отчаянно обнимавших друг друга. Еще вчера они не знали друг о друге ничего. Сегодня же... они стали больше чем подруги, больше чем сестры. Они разделили одну боль на двоих и победили ее...

ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ 3-4

ЛАРИДА – невысокое дерево высотой от полутора до двух шагов с фиолетовыми листьями сердцевидной формы и мелкими белыми цветами, собранными в гроздья кистевидных соцветий.

КАРИЛИМА – растение, обладающее восстанавливающими и успокаивающими свойствами. Трава, высотой не более трети шага, листья тускло-зелёные ланцетовидные, у некоторых видов коричнево-зелёные. Побеги ветвистые. Территория распространения предгорные и горные районы Дельгеррана и Свободных Земель Орков.

ВЕРМЕЛЬ-ТРАВА – выращивается только в светлом Лесу. Относится к изменённым магией растениям. Стелящееся травянистое растение, листья жёлто-зелёные, мелкие, длиной не более нага, узкие. Цветы мелкие одиночные жёлтого цвета. Используется для приготовления сонного порошка, в малых дохах, как успокоительное средство.

ЛИНАРТ – одно из традиционных растений Светлого Леса. Дерево со светло-коричневой корой и тёмно-зелёными листьями от 10 до 20 нагов длиной. Легко поддаётся магическим изменениям. Используется для создания эльфийских домов.

РОНДРОН – титул государства Гариэн-Дара-Эль. В переводе – наместник ронда (области). Титул передаётся по наследству старшему законному (рождённому от жены) суну. Лишить данного титула способен лишь глава Гариэн-Дара -Эля Горный Повелитель.

ДЕРЕИЛ – метал блокирующий магические способности.

ГЛАВА 5. Об Академии Менталистики и бытовых мелочах

23, 24 день 6 лунного периода 3413 года от создания Хартии. Город Зальден.

После всех подвигов мы заснули прямо в гостиной, также как вся БГ на ковре, завернувшись в плед. Я так поняла, у Элиры они были в неограниченном количестве. Из блаженного состояния сна меня выдернули звуки возмущённого монолога Алека:

– Я значит там пашу в поте лица, а они тут мало того что спят, ещё и пьют? И как это понимать?

Ответом ему было большей частью гневное сопение просыпающихся коллег и редкие хриплые пожелания пойти куда подальше. Открыв один глаз, я с подозрением посмотрела на пространственника и выдав:

– Врёшь как дышишь... У вас это профессиональное? – повернулась на другой бок. Однако момент блаженства уже был испорчен, и все начали постепенно просыпаться.

– Мари, а в чём он соврал то? – осведомился у меня Шер, стоило моей заспанной персоне появится на кухне, где уже собралась большая часть коллектива. Мужчины радостно, то ли завтракали, то ли ужинали, а Элира на правах хозяйки доставала из огромного холодильного шкафа хранившиеся там продукты.

Я радостно плюхнулась на мягкий табурет между Бремом и Корнером и, уловив запах тарики, тут же заграбастала себе чашку и схватила огромный бутерброд. Нет, если бы Алек не стал нас будить, то я бы не сдала его начальству, а так, мысленно я хищно улыбнулась, сам напросился:

– Во-первых, спал, вон аура какая яркая, и не меньше, – я прикинула на вид, сощурив глаза, – семи часов. Во-вторых, не только спал и не только один. И, в-третьих, я лож всегда чувствую.

На мою обворожительную улыбку Алек лишь скорчил гримасу. А Шер показал ему кулак и так многообещающе посмотрел!

– Я со...шуствую твоему мужу, – порадовал меня Дэрем, пытаясь одновременно прожевать кусок неопознанного мною мяса.

– Ну да, ни тебе налево сходить, ни заначку с зарплаты сделать, – продолжил развивать тему Брем.

Оба тут же получили по подзатыльнику от проходившей мимо эльфийки.

– Ну, так у меня и нет мужа, и, что характерно, не предвидится. Или вы решили пожертвовать собой ради общества?

– А как же глава департамента? – тут же хитро спросил Корнер.

Опа! И откуда интересно информация?

– Боги, у нас не департамент, а сборище сплетников! И это при том, что работают в основном мужчины.

– Так они и есть самые страшные сплетники, – весело поддакнула мне Элира, на что остальные возмущенно зашумели.

– Признавайся, кто сказал, – мне уже просто было интересно.

– У меня свои источники информации, – довольно ответил некромант.

– Так ты только скажи кто. А я разберусь, – уверила я, показательно разминая пальцы.

– Мари, тебе его 'источники' не подходят, у них аур нет, – оповестил меня Марк.

Что это мы оживились? Наконец-то проснулись. А то не слышно, не видно его. Вчера, ну точнее утром, сидел молча пил, с утра тоже не до разговоров было.

– Да ну... Ой! – до меня, наконец, дошло, какие источники имелись в виду, – да не может быть! Мне уже и на том свете кости моют! Беспредел!

Ответом мне был лишь дружные смешки присутствующих.

– Так, а ну ка! Посмотри на меня! – Корнер повернулся ко мне и в полной уверенности уставился честными-честными глазами. Нет. Просто беспредел. И зачем ему такие щиты? А если мы его вот так подковырнём? Ну вот! Теперь ауру хорошо видно, а больше нам и не надо. Ну-ну трупы ему рассказали! Как же!

– Врёшь! – уверенно заключила я.

– Невозможная женщина, – развеселился Брем.

– Не быть тебе замужем, Мари. Ох, не быть! – практически одновременно выдал Дэрем.

– Так всё-таки что там с герцогом Майерским, – напомнил ирр Маркус. Остальные видимо тоже были не против послушать последние сплетни из столичного ДМП и выжидающе уставились на меня. Дядя Марк же так буравил меня взглядом, будто я попала к нему на допрос.

Демон! Здесь и правда не столица, и презрительно-безразличная маска, которой я отделывалась там ото всех, попросту не пройдёт. Да и не хотелось, если честно. Нравились мне эти ребята. Все вместе и каждый по отдельности. Было в них что-то настоящее, искреннее. Что-то, о чём в столице мы уже давно забыли, посчитав не важным. С другой стороны был ирр Рааэль. И наши 'отношения' были ему зачем-то нужны. А он зараза мстительная, связываться с ним себе дороже будет.

– Скажем так, – наконец, пришла к компромису я, – слухи несколько преувеличены. И уж тем более, замуж меня никто звать не будет.

На этом тема слава всем Богам была закрыта (я наконец то смогла нормально поесть), а сама обстановка как-то разрядилась, хотя Дэрем и попытался поподкалывать брата, но Марк, который после моего признания как-то расслабился, их быстро отвлёк на рабочие вопросы. Согласовывая где, кто, когда и с кем. Я так поняла, боевой маг решил устроить своим аспирантам веселёнькую жизнь и отомстить за всё хорошее. Ребята же планировали в этом активно поучаствовать. Особенно изощрялась, как ни странно Элира:

– А я говорю мало! Давайте им полосу препятствий организуем! У меня даже есть пара замечательных саженцев для такого дела!

– Элира, милая, – мягко поинтересовался боевой маг. Похоже, с эльфийки здесь все привыкли пылинки сдувать. Ой, какие сюрпризы их скоро ожидают! – а саженцы случайно не из Светлого Леса?

Ответом ирру Маркусу была лишь лучезарная улыбка и радостный блеск зелёных глаз. Глядя на эту картину, все практически застыли, кто где стоял, а Шер, что-то прикинув в уме, вопросительно уставился на меня, на свою любимую и улыбнулся так, что казалось его радость затмит солнце. Сделав вид, что ни при чём, решила поддержать идею. А что, когда ещё выпадет случай законно поиздеваться над боевыми магами:

– Ой, а правда, – захлопать ресницами получилось уже совсем привычно, – давайте! Я тоже поучаствую.

После этого все мужчины просто в осадок выпали.

– А что меня сюда на период сослали. Почему бы не развлечься, – хищные нотки в моём голосе не заметил бы только глухой.

– Девочки, а с вами всё в порядке? – наконец выразил Марк общее мнение ошарашено застывших мужчин. На что мы только радостно закивали в ответ.

– Ну, хорошо, будет вам развлечение. Только лабиринт готовите сами. И девочки, вы мне их только живыми верните...

Найдя добровольцев для исполнения мстительной деятельности, ирр Маркус покинул нашу компанию, пообещав завтра заскочить, и отправился к 'своим идиотам'.

Я же принялась обживаться на новом месте. Ни на какой постоялый двор меня, понятное дело, никто не отпустил, а Элира, вообще пообещала мне за попытки покинуть её дом такие кары, что только суицидник-мазохист рискнул бы навлечь на себя ее гнев. Провожая меня по изящной витой деревянной лестнице, украшенной растительным орнаментом, на второй этаж, эльфийка, не преставая рассказывать о том, как они строили с Шером этот дом, распахнула одну из дверей и пригласила войти, одновременно зажигая лёгким пасом руки магические свечи, и показала на сумку с моим вещами, которую, как позже выяснилось, принёс Алек:

– Ну вот, тут ты и будишь жить, – подвела итог своему монологу она.

Я окинула взглядом представшее передо мной помещение. Небольшая комната, освещённая желтоватым светом множества свечей, которые стояли в многоярусных подсвечниках на комоде и на тумбочке возле кровати, с первого же взгляда дарила ощущение уюта и защищённости. Я заметила, что только на кухне и в столовой в качестве источников искусственного света используются магические светильники, в остальных комнатах были всюду расставлены свечи, толстые, магические, горящие намного дольше обычных, но, тем не менее, свечи. Невольно залюбовавшись гирляндами ровных огоньков, я, наконец, перевела взгляд на остальную обстановку. У стены большая кровать, застеленная синим покрывалом и украшенная горой маленьких, даже крошечных, желтых декоративных подушечек. Рядом тумбочка. Возле неё угадываются дверцы встроенного шкафа, задрапированные, также как и стены светло-жёлтыми с оранжевыми разводами драпировками. Рядом ещё одна дверь, видимо в ванную. Напротив предполагаемого шкафа – комод. Всё: и мебель, и пол, и межкомнатные двери из светлого дерева, обработанного специальным заклятием для сохранности и дополнительного блеска. У огромного окна, с прозрачными, отделанными кружевом шёлковыми занавесками нежно голубого цвета, изящное резное кресло-качалка, явно авторской работы, с опять же жёлтыми подушками. Всё было очень милым домашним и каким-то успокаивающим.

– Нравится? – обеспокоенно спросило Элира. От маски магички, разбитной девчонки и сорвиголовы с командирскими замашками, которую она одевала перед коллегами, не осталось и следа. Передо мной стояла робкая девушка, которая действительно искренне переживала о том, какое впечатление произвела на меня комната в ее доме.

– Она замечательная, – уверила ее я и, приоткрыв щиты, позволила ей ощутить мой восторг, чувство покоя и все остальные эмоции. Под их волнами эльфийка будто оживала – спасибо вам с Шером большое за гостеприимство.

– Ну что ты! Ты столько для меня сделала! Так мне помогла! Я даже не знаю, как тебя отблагодарить, – Элира невольно смутилась и замялась. И куда делась та бойкая девушка, которая не так давно раздавала подзатыльники боевым магам?

– Элира, давай договоримся, – я подошла к ней и вновь взяла ее за обе руки, как тогда когда мы вместе боролись с ее воспоминаниями, – ты сама себе помогла. Вся моя заслуга лишь в том, что я тебя выслушала и немного направила твою силу. Ты сама справилась со своей болью, сама смогла разрушить всё то, что не давало тебе спокойно жить. Я просто помогла и подстраховала. Так что никакой особой благодарности не надо. Правда!

Я старалась говорить как можно искренне. Подкрепляя свои слова нужными эмоциями. Вот, если бы я раньше знала, насколько светлые эльфы от них зависят. Скольких бы проблем избежала. И почему эта информация не общедоступна? Интересно, а на моем любимом начальнике этот приём сработает? Элира же, внимательно меня выслушав, лишь мягко сказала:

– Всё равно спасибо. И знаешь, если тебе когда-нибудь понадобится помощь, знай, что я всегда помогу, – она светло и радостно улыбнулась от чего ее и так совершенная красота обрела новые яркие краски.

Демон! Вот упрямица! И не переубедишь ведь никак! Я же почему-то очень не любила, когда люди считали себя мне обязанными. Не раз и не два мне доводилось наблюдать, как из-за таких обязательств рушились самые крепкие узы дружбы. А с этой девушкой мне действительно хотелось подружиться, хотелось, может быть, впервые в жизни. Нужно срочно что-то придумать, чтобы и она не чувствовала себя обязанной и мне польза от этого была, раз уж такое дело. И тут меня будто осенило...

– Знаешь, а ведь ты действительно можешь мне помочь!

Эльфийка тут же радостно закивала, показывая, что готова слушать.

– Помнишь, ты говорила, что у тебя уникальный дар. Абсолютная защита, – Элира лишь кивнула, не понимая, куда я клоню, – понимаешь, как менталист – я могу очень много, но в остальном... Ты, наверно, заметила, что магический дар у меня очень слабый, а в последнее время столько всего происходит... Короче, ты не могла бы сделать мне защитный амулет.

Выдав эту тираду, я замолкла. А девушка задумалась:

– Я делала для ребят амулеты, но простые одноразовые. Тебе же, как я понимаю, нужен защитный артефакт с широким диапазоном действия, – она задумалась, – а почему ты вообще считаешь, что тебе будет угрожать опасность?

Я замялась, выдавать кому-то настолько личную информацию про себя я не привыкла. Но, с другой стороны, вчера Элира вообще раскрыла мне свои самые сокровенные страхи, хотя я была для неё совершенно посторонним существом... Я же, напротив, теперь знала её чуть хуже, чем саму себя. Вчера я видела ее как на ладони и могла сказать однозначно: подлости в ней нет. Поэтому я отбросила сомнения и начала объяснять.

– Моя мама маг-предсказатель, мы редко видимся, да и общаемся больше сообщениями через инфокристал. Недавно она прислала мне загадочное сообщение. Ну, ты же знаешь предсказателей, иногда они просто не имеют права говорить конкретно, чтобы не нарушить ход событий. Так вот, мама написал, что я сделала свой выбор. Там было что-то ещё, но в конце письма была приписка: 'позаботься о своей защите'. Вот я и вспомнила.

Элира, выслушав эту информацию, нахмурилась:

– Ты прости, конечно, за вопрос, но её словам можно верить? – она попыталась изобразить смущение в голосе, но по её глазам я видела, что теперь ей была важна только информация. Из милой девушки она превращалась в профессионала, мага, человека, тфу ты... эльфа умеющего делать свою работу, и эмоциональные факторы если и продолжали на неё влиять, то больше не были приоритетны.

– Ты про то ни шарлатанка ли она? – я улыбнулась, мне часто приходилось отвечать на этот вопрос – нет, она действительно дипломированный маг-предсказатель, с десятым уровнем мастерства. И на моей памяти сбывалось больше 90 процентов ее предсказаний. Так что, сама понимаешь.

– То есть – это серьёзно, – она на минуты замолчала, что-то прикидывая, – давай, я пока дам тебе несколько простых защитных амулетов из своих запасов, а сама попробую сделать что-нибудь универсальное. Ты мне поможешь, если что, с нитями ментальной магии?

– Да конечно, сколько захочешь, – уж чего чего, а ментальных нитей у меня хватает. Я бы, если честно, удовлетворилась и обычными амулетами, но Элира уже так загорелась, что теперь отговорить её от этой идее будет просто невозможно

– Просто у меня было несколько идей, но для их воплощения не хватало ментальной магии, у меня она хоть и есть, но пользоваться ей я почти не умею, да и руки не доходили, – она пожала плечами, будто оправдываясь перед самой собой, – зато теперь!

Ну, я же говорила! Энтузиазму нет предела. Впрочем, чем бы дитя не тешилось... А Элире сейчас, когда её эмоциональный фон восстанавливается и нестабилен, положительные эмоции очень полезны. Так что пускай развлекается.

Решив так, я предоставила уже прикидывающую что-то в голове эльфийку самой себе и начала разбирать вещи. Она же, вспомнив про обязанности хозяйки, быстро показала мне ванную, постельные принадлежности, полотенца, даже халат. А потом, извинившись, умчалась по своим делам.

Я было подумала, что эта энтузиастка прямо сейчас побежит воплощать пришедшую ей в голову идею, но потом поняла, что ошиблась. Через неплотно закрытую дверь было слышно, как она торопливо идёт по коридору, потом раздался тихий смех, лёгкое шуршание, короткий тихий разговор, звук закрывающейся двери...

И дом вновь затих, охраняя тайны своих обитателей.

В том, что Шер узнает о нашем маленьком секрете в ближайшее же время, я не сомневалась ни на минуту. Слишком глубокая между ними была связь, слишком тесно переплелись их ауры, слишком сильно они любили друг друга. Любили вопреки представлениям общества, традициям, законам, вопреки всему, и были готовы бороться за эту любовь до конца. От осознания того, что в нашем мире ещё остались такие чувства, на душе стало светло и как-то... радостно, что ли.

Присев на кресло-качалку, я начала тихонько раскачиваться, напевая старинную эльфийскую песню, слышанную мною в детстве. Расслабившись, я стала перебирать в голове всё, что произошло со мной в Зандене, и не могла поверить, что нахожусь здесь меньше суток. Столько всего! Теневой маг. Прогулка по кладбищу. Подземелье. Рассказ Элиры. Слишком о многом нужно было подумать...

А ночь, тем временем, уже давно заявила свои права на небольшой пограничный город, укутывая его своим пушистым, непроницаемым для глаз покрывалом. Я вдыхала ароматы ночного парка, наслаждалась дуновениями ветерка, проникавшего сквозь приоткрытое окно и шаловливо играющего с лёгкой шторой, и постепенно засыпала. Всё-таки последние дни выдались слишком напряжёнными, и украденных у общества часов дневного сна было явно недостаточно.

Моё следующее свидание с тенью было обставлено намного менее эффектно. Никаких тебе разгневанных боевых магов, дотошных секретарей, стоящих над душой, и прочих действующих лиц предыдущего акта... Был лишь теневой маг, ещё находящийся под заклятием стазиса, и давешний коллега менталист. Как и предполагалось, он встретил меня просто с запредельным интересом. Вот только интерес этот был скорее исследовательским. Так обычно энтомолог смотрит на попавшийся ему экземпляр экзотического и редкого насекомого, прикидывая, сколько научных статей он сможет написать и какие блага за это получить. Так и этот парнишка, его интересовали только мои знания, а уж о путях их получения он не сильно волновался.

Вот так мы и стояли всё в той же комнате для допросов. Я вновь сканировала ауру Тени, на этот раз намного более подробно, внимательно рассматривала и запоминала строение ментального блока, взломанного ранее и доставившего мне столько проблем, и отмечала для себя некоторые, особо интересные ментальные программы (в хозяйстве всё пригодится). Мой коллега (как выяснилось при нормальном знакомстве – ирр Фредерик тель Кирано) планомерно бомбардировал меня вопросами, на которые я пока даже не думала отвечать.

– Ирра Мариэлла (я решила, что Мари для него – многовато чести, он тогда меня вообще затерроризирует), вы покажите мне, какие методики применяли при взломе щитов теневого мага, – бегло взглянув на его ауру, я поняла, что оправдались мои худшие ожидания. Он действительно был выпускником, причём явно не самым сильным, хотя самого сильного сюда бы не сослали, но и не слабый, так середнячок. Что из этого следует? Для людей, не знакомых с приёмами обучения в моей 'любимейшей' академии ничего, а вот для тех, кто в курсе вопроса...

Обучение в Академии Менталистики совершенно не вписывается в рамки обычных учебных заведений. Попадая туда, сразу после пробуждения своих способностей юные адепты перестают принадлежать себе.

Ещё вчера они были обычными детьми: скромными или смешливыми, тихонями или непоседами, мечтателями или маленькими реалистами. Кто-то из них любил рисовать, кто-то жил книгами, кто-то с утра до вечера бегал по улицам, играя в догонялки. Но в один день всё изменилось. Теперь на ближайшие десять лет их жизнью становилась академия, из которой им не разрешено было уезжать даже на каникулы.

Впереди кроме обычных уроков их ждали: теория ментального воздействия, теория ментальной защиты, теория ментального проникновения, теория ментального управления, а после практика и контроль, контроль, контроль... над каждой мыслью, над каждой эмоцией. Часы медитаций, ментальных практик. Здесь не шумели на уроках, потому что часто уроки велись без слов, на ментальном уровне, здесь не смеялись на переменах – сильные проявления эмоции были запрещены. Здесь не дружили – каждый жил в своём мире, спасаясь только учёбой и книгами. Здесь – не было счастья. Был только контроль... контроль... контроль.

А потом, после пятого курса, адептов начинали 'ломать'. Происходило это чаше всего ночью. Мощная ментальная волна обрушивалась на головы юных менталистов. Кто-то справлялся с ней и выдерживал, другие поддавались и расплачивались за это собственными эмоциями. Вот так и получалось, что чем слабее был адепт, чем меньше он развивал свой дар, тем меньше эмоций у него оставалось к моменту выпуска. Некоторые вообще покидали стены Академии Менталистики живыми куклами, выполняющими заранее данные им установки. Потом, со временем, бывшие адепты, а ныне маги-менталисты возвращали себе утраченное, становились прежними, но путь этот был долгим и кропотливым.

Любое нормальное мыслящее и испытывающее эмоции существо, узнав подобное, задалось бы одним единственным вопросом: 'Зачем?!'. На самом деле всё было довольно просто.

В академии мы были уже не детьми, мы были оружием замедленного действия, существами опасными как для самих себя, так и для общества, и преподавателям необходимо было сделать так, чтобы мы могли в этом обществе жить. Поэтому нас и учили так. Всех. Из Академии Менталистики не отчисляли. И дар заблокировать было не возможно. Вот и приходилось учить адептов теми способами, которые были доступны и эффективны.

Учишься, тренируешься, контролируешь свои эмоции – молодец, сохранишь свой рассудок и внутренний мир, нет – изволь платить. Вот только вернуть потерянный эмоции, ты сможешь лишь путём всё тех же медитаций, упражнений, от которых отлынивал. Простая, но очень действенная система. Ты выйдешь из Академии Менталистики либо с полностью развитым даром, сохранив свои эмоции, либо не будешь учиться и превратишься в бездушную куклу. Так или иначе, твой дар станет неопасен для общества. А какой путь выбрать – решать тебе.

Всё это нам объяснили на самой первой вводной лекции, когда мы только попали в академию. Многие не поверили. Зря. Я же знала об этом намного раньше. От отца. А из его дневника мне даже удалось почерпнуть очень интересные наработки ментальных защит и сигналок. Поэтому, когда преподаватели впервые ударили по нам ментальной волной, мои щиты спокойно её выдержали. Впрочем, следует сказать, что я была такая не одна. Ментальный дар часто передавался по наследству. Поэтому родители, видевшие, что их ребёнок может, так же как и они, получить это непростое наследство, всеми возможными способами пытались подготовить их к той жестокой реальности, в которую им предстояло окунуться с пробуждением дара. Но и спрашивали с нас строже.

Так, стоило преподавателям убедиться в крепости защиты некой слишком самоуверенной адептки, как они тут же начали изощряться. Поэтому часто приходилось импровизировать, создавать ментальные программы буквально на ходу, подстраиваться, иногда делать вид, что сдалась, а потом чистить ауру от результатов деятельности 'любимых' наставников. В общем, ночи в академии были времечком весёленьким, настолько, что я до сих пор вспоминаю их с содроганием.

Все эти воспоминания пронеслись в моей голове подобно комете, ярко вспыхнули и тут же погасли. Я привыкла не думать о годах проведённых в академии. Правда, ради справедливости стоит сказать, что они не нанесли мне особого урона. Себя, свой внутренний мир и свои чувства я смогла сохранить. А вот стоящему передо мной коллеге это удалось лишь частично. Он ещё был лишён возможности проявлять яркие эмоции. Тем не менее, жажда знаний у него присутствовала. Её не блокировали никому. С той целью, чтобы оставить менталистам шанс на возвращение утраченной части их сознания и мироощущения. И сейчас я, если честно, очень сожалела об этом. Потому как первейшей жертвой этого любопытства стала я. Его нескончаемые вопросы уже стали меня порядком доставать.

– Ирр Фредэрик, простите, но я не считаю возможным распространять мои собственные авторские приёмы. Я не являюсь преподавателем и не имею на это право. Впрочем, смотреть вам никто не запрещает, – я изобразила светскую улыбку, не вложив в движение своих губ даже намёка на эмоции.

– Но, ирра! – надо полагать, для него это – крайняя степень возмущения, – я так рассчитывал на вашу помощь!

– Ирр, только смотреть, не больше.

– Но, ирра Мариэлла! Послушайте! Ведь вы сами всё понимаете, сами прошли через то же, что и я...

Ну, всё! Я честно не хотела! Он сам напросился! Всегда терпеть не могла прогульщиков и лодырей.

– Нет, Ирр Фредерик, не понимаю. И знаете почему? Потому что в Академии Менталистики я училась, а не бегала на свидания (да, каюсь, немножко подковырнула его щит), не гуляла по окрестностям, да много чего не делала... Вместо этого мне приходилось не спать по ночам, когда преподаватели пытались ломать мои щиты, учиться, медитировать и всегда бороться до конца. Вы же, извините, ирр, сдались! И, что самое интересное, вы так и не поняли, что, даже если бы я захотела, то не смогла вам помочь. Единственное существо способное это сделать – вы сами. Вы же занимаетесь лишь тем, что перекладываете свою ответственность на других! Очень достойно, Достойнейший Ирр, – последние слова я выделила голосом, – а теперь, будьте так любезны, оставить меня. Сегодня я больше не нуждаюсь в вашем обществе. И я искренне советуюсь Вам, задуматься над моими словами.