Текст книги "Дар Императора"

Автор книги: Аарон Дембски-Боуден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Глава вторая
ИНСТИНКТ

I

Она зашла ко мне только через тринадцать часов. Дверь издала переливчатую трель, прежде чем с лязгом подняться на гидравлике. Забавно, но инквизитор вошла не сразу. Анника замерла у входа, положив руки на стальной косяк.

– Миягге ковнесс ан?

– Да, инквизитор, вы можете войти.

– Ах, – понимающе улыбнулась она. – Сегодня без фенрисийского. Ты злишься на меня?

Я действительно таким казался? Странно. На самом деле я не злился. Во дворце она вела себя неразумно, но вреда от этого не было.

– Не совсем, инквизитор. Я хочу поскорее покинуть систему. Только и всего.

Сняв боевое облачение и символы власти, она осталась в высоких ботинках и черном бодиглаве, который обтягивал ее фигуру так плотно, что грозил лопнуть. Моя подготовка стерла способность чувствовать физиологическое влечение, но мне все равно было приятно наблюдать за беспощадно-женственной грацией в игре ее мышц. Она была здоровой самкой в расцвете сил – охотница в черном со свободно ниспадающими на плечи длинными волосами.

Надо сказать, фенрисийцы мало внимания обращали на манеры. Анника вошла в мою скромную обитель и немедленно провела пальцами по развешенным на стенах пергаментным свиткам.

– Пожалуйста, не трогайте их, – попросил я.

– Что это?

Это были мои личные записи – пергаменты, подробно освещающие деяния, которые мы с братьями совершили за тот короткий год, когда я был удостоен чести служить юстикару Галео. Причина, по которой она не могла прочесть их, была в руническом письме. Все, что считалось важным для нашего ордена, я писал на треценти, одном из шифрованных языков Титана. В базовом алфавите он использовал триста отдельных букв и не имел разговорного аналога.

– Это личный архив, – объяснил я.

– Бумага прекрасна. Текстура… – Анника колебалась, ее пальцы едва не коснулись ее вновь.

– Это папирус.

Бровь Анники вздернулась.

– Терранский?

Я едва сдержал смех при мысли о растительности на Терре.

– Очень смешно, инквизитор Ярлсдоттир. Я чем-то могу быть вам полезен?

Анника втянула сквозь зубы воздух, глядя по-волчьи даже тогда, когда этого не хотела.

– Я вернулась с Хета двадцать минут назад. Тщательная проверка оставшихся уровней Администратума ведется, но мы очистили гнездо хоггорма.

Я промолчал. Она смотрела на мою приподнятую бровь.

– Как, у вас на Титане не водятся хоггормы? – спросила она.

И опять я смолчал. На Титане ничего не водится – поверхность мира едва ли приспособлена для жизни, местной или какой-либо еще. Она знала это так же хорошо, как и я.

Анника улыбнулась.

– А до Титана? На твоем родном мире не было рептилий?

В этот раз я не сумел сдержать улыбку.

– Вы прекрасно знаете, что Серого Рыцаря бессмысленно расспрашивать о прошлом, инквизитор.

Ее улыбка переросла в широкую ухмылку, сверкнули белые зубы и яркие глаза.

– Я знаю это, и очень хорошо. Возможно, мне просто нравится эта игра. Хоггорм – это ползучий гад. Очень ядовитый.

– Змея. Мне следовало догадаться, спасибо.

Она предпочла не замечать моего сухого тона.

– Когда прибудет новый лорд-милитант, ему придется заново выстраивать структуру планетарной власти.

В этом не было ничего удивительного. Глубокие зачистки требовали подобного, и я понимал, почему она решила мне все рассказать. Анника была лишь одним из трех инквизиторов со свитами, находящихся на поверхности Хета. Более чем достаточно, чтобы разобраться с текущими проблемами. Дарфорд, с его склонностью к изощренным речевым оборотам, назвал бы это чрезмерностью.

– Инквизитор, мне неинтересны особенности реструктуризации бюрократического аппарата. Полагаю, вы здесь по какой-то иной причине?

Прочесть ее разум не составило для меня особого труда. Раздражение делало мысли Анники зазубренными, слова вязли в нерешительности. Она знала, что хочет спросить, но не была уверена, как это вернее выразить.

Анника словно ожидала, что в ее просьбе будет отказано, стоит лишь ее озвучить. Это только распалило мое любопытство.

Я прервал психическое прикосновение, не чувствуя вины за вторжение. Страстные натуры прочесть легче всего. На самом деле, скорее приходилось прилагать усилия, чтобы не слышать их мыслей, и Анника была лучшим тому примером. За пределами монастырских стен мне довелось общаться с относительно небольшим количеством людей, и разум Анники определенно был одним из самых «громких».

– Я получила предписание решить еще одну очень важную проблему. Мне следует немедленно покинуть Хет. – Обычное чувство гордости делало ее слова вдохновенными. Что бы от нее ни требовалось, втайне она этим гордилась. Немногие задания считались более важными, чем приведение к покорности целого мира.

– И? – нажал я.

– И я делаю официальный запрос в крепость-монастырь Титана для обеспечения вашего участия в грядущей операции.

Я, наконец, отложил шлем, который до этого чистил. Священные масла, трижды благословенные очистителями, заплескались в стеклянных сосудах, когда я отодвинул их в сторону. Она была молода. Наверное, она не понимала, о чем просит.

– Это не представляется возможным, – возразил я. – Наш долг на Хете выполнен, и мы связаны присягой инквизитору Харулу в Кибельских Далях.

– Я знаю, что это необычно, – призналась она. – Также я знаю, что за ним старшинство.

– У вас есть собственная группа зачистки. Мы – последнее оружие, которым пользуются во времена величайшей нужды. Что это за долг, для которого требуемся мы?

– Я не могу сказать.

Мне снова стало смешно. Не было такой тайны, которую Инквизиция не могла бы нам открыть.

– Ложь, – сказал я ей, – и мне даже не нужно читать ваши мысли, чтобы знать это.

– Просто с языка сорвалось, – поспешно исправилась она. – Я могу сказать, но не буду. До тех пор, пока не узнаю всех деталей операции.

После этих слов меня разобрало любопытство.

– Под каким кодом проводится задание?

– Код «Регалия». – И вновь переливы гордости в ее словах. Она польщена заданием такой важности. – Поэтому, если честно, вы не можете мне отказать.

Пусть так, но честность здесь ничего не значила. В нашем деле она редко что-то значила.

– Место операции? – спросил я.

– Вальдаска.

– Учитывая течения эмпирей, Вальдаска может оказаться в двух месяцах стандартного варп-перехода. Призыв инквизитора Харула все еще имеет первостепенное значение. Вы можете вызвать других братьев из нашего ордена и встретиться с ними уже на месте.

Она нахмурилась, и выглядела при этом очень царственно. Сейчас она была очень похожа на дочь ярла, каковой и являлась до прибытия Инквизиции, забравшей ее с Фенриса во имя высшей цели.

– «Карабела» доберется до нее за три недели, – заметила она, словно мне требовалось об этом напоминать.

– «Карабела» – наш корабль, инквизитор, а не ваш. И мы уже опаздываем к инквизитору Харулу на Кибелу.

Ее мысли кружились, заострялись, становились многограннее.

– Все идет не так, как мне бы хотелось. У меня чувство… на моем мире его называют анеллса. Тебе знакомо это слово?

– Мне понятно его значение. Тем не менее, мы не можем остаться с вами лишь потому, что вас гложет дурное предчувствие.

– Дурное предчувствие. – Она посмаковала слова. – Да, именно это. И я оказалась права насчет Хета, ведь так?

– У вас также были многочисленные улики, которые подкрепляли ваше подозрение относительно аристократии Хета, и не последнюю роль в этом сыграли исчезновение инквизитора Келмана, трехнедельное расследование на самой планете, доступ к архивам планетарного Администратума и предсказания наших прогностикаров.

На самом деле именно последнее стало причиной, по которой сюда направили моих братьев и меня. Видение прогностикаров оказалось редкой ясности, в нем предвещалось, что мир почернеет в течение года, если источник порчи не уничтожат прежде, чем он успеет прорасти буйным цветом.

Она одарила меня взглядом, который предельно искренне говорил, как мало ее волнуют мои заверения.

– Я верю тебе, – произнесла она. – Я верю твоей стае. И я хочу, чтобы вы были со мной.

Я уважительно склонил голову, надеясь, что теперь мои слова не прозвучат так жаляще.

– Я польщен вашим доверием, инквизитор. Все из Кастиана польщены той верой, которую вы к нам питаете, и я надеюсь еще не раз послужить вам в будущем. Но если по-простому, то демон, о котором упоминалось в пророчестве, изгнан. У нас есть и другие обязанности, ближе к иным звездам. Вам придется довериться и начать уважать других Серых Рыцарей, которые окажут вам помощь в следующем задании.

Она прищурилась, как будто заподозрила меня в намерении оскорбить ее.

– Гиперион, ты всегда такой официозный?

Порой она задавала весьма странные вопросы.

– Да, госпожа. Всегда.

– Это раздражает, знаешь ли.

Я не мог взять в толк, почему она так упорствует. Анеллса? Дурное предчувствие? Она ведь давно выросла из детских фенрисийских суеверий.

– Я хочу отправиться с вашей пятеркой. Мне нужна стая, которой я могу полностью доверять и с которой я уже работала. Костями это чувствую, – она обвиняющее ткнула в меня пальцем. – Я стояла в том зале вместе с тобой, окруженная телами еретиков, убитых твоими освященными снарядами. Я не раз проливала с вами кровь за последние девять месяцев. До Хета это был Мелаксис, а прежде него – Юлланд. Мы прекрасно сработались.

Я решил прекратить спор. Так мы ни к чему не придем.

– Если вы так отчаянно нуждаетесь в нас, то почему не пойдете к Галео? Он возглавляет нас. Я самый молодой из братьев, и мое слово имеет наименьший вес.

Она оскалилась в очередной улыбке.

– Как ни сложно в это поверить, но с тобой говорить проще всего.

Об этом я даже не подумал и не понимал, как такое может быть правдой. К счастью, она не дала мне возможности ответить.

– Ты пойдешь со мной поговорить с остальными? – спросила она.

Я кивнул и поднялся.

– Если вы намереваетесь задавать тот же вопрос, что и мне, то получите такой же ответ. Мы поклялись немедленно направиться к Харулу.

Глаза Анники заблестели.

– Посмотрим.

II

Малхадиил был первым.

Он стоял в посадочном отсеке правого борта, без шлема, с закрытыми глазами. Воздух буквально вибрировал от концентрации его психической энергии. Нас встретила легкая дрожь сопротивления, будто мы шли сквозь тончайшую прослойку жидкости.

В воздухе плавали детали. Они висели над палубой, вращаясь вокруг Малхадиила с космической неторопливостью, из-за чего он походил на звезду в сердце мусорной системы. Металлические трубки кружились в медленном танце вместе с фокусирующими линзами, винтиками, шурупами, болтами и матово-черными пластинками.

Чем бы он ни занимался, запчасти порхали вокруг него, при этом даже не сталкиваясь друг с другом. Анника увернулась от орудийного ствола, который пролетел мимо ее головы.

– Какого… – ее фразу завершило тихое фенрисийское ругательство.

– Я не ожидал, что меня отвлекут. – Голос Малхадиила был хриплым и напряженным – верный знак сильной сосредоточенности. – Пожалуйста, дайте мне секунду.

Сервиторы и погрузчики освободили ему максимум пространства. Они работали в дальнем конце ангара – персонал, существующий с нашего разрешения и для служения нам. Облаченные в красные мантии адепты Палладийских Катафрактов приступили к ритуалу поклонения, успокаивая машинные духи танков и боевых кораблей, заключенных в захваты. Даже на таком расстоянии я чувствовал ароматы их благовоний.

Хлам вокруг Малхадиила начал уплотняться и свиваться, послышался слабый шорох трущегося металла. Шурупы аккуратно вставали на свое место, крепко закручиваясь по спирали. Я увидел, как череда фокусирующих линз влетела в разобранный ствол, пока невидимые руки с терпеливой заботой соединяли секции друг с другом.

Наконец Анника догадалась, и ее глаза сузились. Менее чем через минуту перед Малхадиилом зависла полностью собранная многоствольная мультилазерная турельная установка. Жестом он опустил ее на палубу.

– Как продвигается практика? – спросил я.

– Я становлюсь быстрее, но наибольший прогресс наблюдается в том, насколько я могу управлять каждой отдельной деталью. Да, брат, практика идет хорошо. Спасибо, что спросил.

Анника все еще изучала турель, стоящую на палубе.

– Ты снял ее с моего танка, – заявила она.

– Да, – губы Малхадиила тронула улыбка. – Снял. И верну ее прежде, чем она вам понадобится. Мне просто требовалось устройство подходящей сложности, чтобы поупражняться.

Анника издала нечто похожее на рык, не зная, как лучше на это ответить. Эти двое могли пререкаться часами. Я уже наблюдал подобное несколько раз и решил предотвратить спор до того, как он разгорится.

– Инквизитор пришла с запросом, – сказал я Малхадиилу.

– Правда? – Его прозрачные глаза вновь обратились к Аннике: – Тогда странно, что она идет к нам, а не к юстикару. Чем мы можем вам помочь, инквизитор?

– Я хочу обратиться к монастырю Титана, чтобы обеспечить ваше участие в моем следующем задании. Мое требование превалирует над вашим долгом в отношении инквизитора Харула в Кибельских Далях.

Малхадиил обернулся ко мне:

– Брат, пожалуйста, разъясни мне этот пример фенрисийского юмора. Если это какая-то шутка, то мне она непонятна.

Анника поправила локон, упавший ей на лицо.

– Я вполне серьезна.

– Она вполне серьезна, – повторил я, почесав щеку, чтобы скрыть улыбку.

– Понятно. – Малхадиил жестом подозвал к себе двух адептов Палладийских Катафрактов.

– Сир? – хором произнесли они.

Я не видел их скрытых капюшонами лиц, но один голос был человеческим, второй же прощелкал из вокабулятора.

Малхадиил указал на орудийную турель:

– Пожалуйста, установите ее на прежнее место. Примите мою благодарность.

Своими манерами он выделялся среди всех, кого я знал. Никто и никогда не обращался к адептам Машинного Культа с такой ненужной учтивостью, как Малхадиил. Он даже говорил «пожалуйста» и «спасибо» сервиторам, хотя лоботомированные рабы были не в состоянии этого оценить.

Два техножреца взялись за работу, из мантий появилось несколько дополнительных механодендритов, чтобы поднять турель. Малхадиил отошел в сторону, чтобы не мешать им, и вновь посмотрел на инквизитора.

– Могу я спросить, почему вы не обратились с таким необычным запросом к юстикару Галео?

Анника пожала плечами:

– Так мне показалось правильным. Сначала спросить у вас всех, а затем уже идти к ярлу. Я надеялась предварительно заручиться вашим согласием.

На лице Малхадиила, еще не исчерченном шрамами, не отразилось никаких эмоций. Он, как всегда, предпочел скрыть свои чувства.

– И зачем нам соглашаться с вами, если это нарушит нашу клятву другому инквизитору? Мы предотвратили бедствие, увиденное прогностикарами. Дело закончено. Хет очищен. Кастиану предстоит ответить на призыв другого лорда.

– Я знала, что ты так скажешь. – Анника вновь улыбнулась как настоящая фенрисийка. – Дальше я хотела бы поговорить с Сотисом. Он согласится со мной.

III

Сотис и Малхадиил служили немногим дольше меня. Они прошли испытания и заработали доспехи лишь за шесть лет до того, как я дал последние обеты и получил место в ордене.

Для меня они уже были ветеранами. Мне казалось, нас разделяет целая вечность, поскольку шесть лет службы были шестью годами ужасающих, изнурительных чисток, которые я с трудом мог даже вообразить.

И все же в ордене они считались свежей кровью. Более того, в ордене, не верившем в удачу или везение, эти двое представляли собой апофеоз невероятности. Сотис и Малхадиил были воплощенным математическим чудом.

Наше обучение очищает разум куда лучше обычной лоботомии. Все воспоминания вскрываются, обнажаются и выхолащиваются – так хирурги вырезают опухоль из здоровой плоти. Сотис и Малхадиил в этом отношении ничем не отличались от остальных. Они не помнили ни мгновения из своей жизни до прибытия на Титан.

Но стоило лишь взглянуть на них, чтобы понять, что они близнецы, настоящие близнецы, братья по крови так же, как братья по оружию.

Я не могу назвать количество детей, собранных со всего Империума, которые не выдержали тренировок на Титане и были обречены на смерть в забвении и одиночестве в недрах нашей крепости-монастыря. Я видел архивные свидетельства того, что из миллиона похищенных нашими агентами выживает и становится Серым Рыцарем один. Остальным же суждено закончить свои дни сервиторами, сервами ордена или, что более вероятно, именами в архивах Поражения.

И все же среди нас оказались двое сыновей из одной яйцеклетки. Шансы на подобное были микроскопически малы, почти смехотворны.

В Малхадииле мало что свидетельствовало о его пятилетней службе рыцарем крепости-монастыря. Подобного нельзя было сказать о Сотисе. Буквально заново сшитая вместо лица маска носила следы всех былых сражений. Черты еще напоминали братские, но их нужно было различить сквозь мешанину бионики, аугментики, нарощенной плоти и синтетической кожи. Большую часть зубов заменяли металлические штифты, торчащие из десен, левая сторона рта была слишком сильно растянута, из-за чего казалось, что воин постоянно ухмыляется.

Мы нашли Сотиса пребывающим в благоговейной медитации в центре крошечного помещения. Покрытое шрамами лицо смягчилось, он прекратил речитатив, но с колен не поднялся.

– Что-то не так? – спросил он.

Я кивнул на Аннику.

– Я хотела переговорить со всеми вами, – сказала она. – Я получила призыв с кодом «Регалия», и мне требуются охотники из вашего ордена.

– Рыцари, – одновременно поправили мы ее.

– Не «охотники», – уточнил я.

Она медленно выдохнула, и вновь это прозвучало почти как рык.

– Вы меня поняли.

Сотис никогда не улыбался, поскольку его шрамы не позволяли этого. Тем не менее в его глазах вспыхнуло веселье.

– Я заинтригован. Что за задание?

Анника неохотно проворчала:

– Я вам не скажу, пока не получу согласия.

– Это такая шутка? – Сотис взглянул на меня. Его глаза еще были настоящими – только они и уцелели.

– Нет, – сказал я. – Она надеется, что мы поможем ей убедить Галео остаться с ней.

Сотис поднялся, сочленения доспеха ответили низким рычанием.

– Инквизитор?

Она лишь кивнула:

– Твой брат Гиперион говорит правду.

Рубцы на щеках Сотиса натянулись, улыбки по-прежнему не получилось, но оскал впечатлял.

– Отлично. Но сначала разыщем Думенидона.

IV

Он упражнялся, что никого из нас не удивило. Он даже не удосужился снять шлем.

Деактивированный клинок в его руках выглядел размытым синим пятном и пел, рассекая воздух. Признаюсь, мне всегда доставляло удовольствие наблюдать за движениями Думенидона. Никто из нас не мог превзойти его во владении мечом; каждый взмах и выпад он проводил с плавным совершенством. Не многие воины, даже в нашем ордене, обладали столь же безупречным контролем над клинком. Он лично обучал Сотиса, но даже тот не приблизился к мастерству Думенидона.

В человеческой литературе существовало клише, будто оружие воина является продолжением его тела. Подобная фраза, пусть и банальная, но худо-бедно соответствовала реальности. Его владение клинком было не просто трансчеловеческим, оно было совершенным. Я не видел, чтобы он допустил хотя бы одну ошибку. Ни разу.

За последний год мне лишь пару раз удалось победить его в спарринге, хотя я обладал преимуществом, которым в ордене не мог похвастаться почти никто. Я не использовал клинок.

Думенидон закончил кружиться перед нами, последним завершающим движением задвинув меч в ножны. Даже остановившись, он являл собой образец изящества. К своему стыду, я завидовал его мастерству.

– Братья, – поприветствовал он нас. Бесстрастно-синие глазные линзы поочередно оглядели каждого. – Инквизитор?

Анника шагнула вперед.

– Я должна кое о чем у вас спросить.

Керамитовая маска шлема чуть склонилась.

– Слушаю.

V

Вскоре мы стояли перед Галео.

Стратегиум «Карабелы» представлял собой чистый зал, напоминавший в равной степени молитвенную комнату и обычный мостик военного корабля. У пультов управления стояли жаровни с пылающими углями, источаемые ими густые воскурения поглощались системами воздушной фильтрации для очистки и перегонки. Стены были задрапированы свитками – некоторые из них начертаны моей рукой, другие – моими предшественниками. С расписанного фресками потолка свисало девять знамен, каждое олицетворяло великую победу, достойную включения в монастырский зал Доблести, одержанную с тех пор, как юстикар Кастиан основал отделение десять тысяч лет назад.

Последнее изображало одинокого рыцаря в золотом ореоле, вышитом сервами ордена в память об Аянтском мятеже. Рыцарь стоял в кругу девяти павших братьев, его меч был глубоко погружен в череп поверженного демона. Само существо представляло собой стилизованное воплощение человеческих легенд – во многих его чертах угадывались дьяволы и ложные боги хиндувийской мифологии. Сервы никогда воочию не видели Великого Зверя, поэтому им была простительна такая вольность.

В нижней части знамени перечислялись имена погибших и выжившего. Последним шло единственное имя, начертанное каллиграфическими литерами готика: Галео.

Сам воин, которого от дня той битвы, унесшей жизни его братьев и сделавшей его командиром, отделяло шесть лет, стоял без шлема перед экраном-оккулюсом. Он смотрел на вращающуюся под ними планету, наблюдая за ее бесконечным медленным танцем в пустоте. Его мысли были встревоженными, громкими, едва ли не громче гула работающих на холостом ходу двигателей. Он что-то вспоминал.

При нашем приближении Галео обернулся, ближайшие сервы, зашуршав одеяниями, поклонились. Сервиторы не обратили на нас внимания и продолжали выполнять свою работу, грохоча по палубе бионическими конечностями.

Галео – Серый Рыцарь, юстикар отделения Кастиан – восседал на командирском троне, перечитывая инфопланшет. Когда мы вошли, он слегка кивнул нам, но было видно, что он занят и не расположен к праздной болтовне. Свой опыт он демонстрировал, будто форму, не стыдясь и не пряча ожоговых шрамов, которые перепахали его шею и половину лица. Вместо того чтобы установить аугментический имплантат, он предпочел скрывать свой вытекший глаз за старомодной черной повязкой.

+ Братья, + пропульсировал он в наших разумах. + Инквизитор. Что привело вас в стратегиум? +

Анника никогда и ни перед кем не кланялась. Вместо этого она чуть запрокинула голову, словно подставляя горло. Я уже определил, что таким образом демонстрируется уважение. Так она приветствовала бы ярла племени на родном мире.

– Юстикар Галео. Мой астропат получил срочное сообщение. После зачистки Хета мне следует отправиться к Вальдаске Каул.

Галео также пока обходили серьезные ранения. Если не считать шрамов на шее и лице, за полтора века на службе ордену он остался целехонек. Юстикар почесал горло – неосознанный жест, который притягивал внимание к комковатой бледной плоти.

+ Вальдаска, + его черные глаза пристально изучали инквизитора.

Анника встретилась с ним взглядом. Несмотря на фенрисийский рост, ей все равно пришлось смотреть ему в лицо снизу вверх.

– Я знаю, что вас связывает клятва, данная инквизитору Харулу. Тем не менее я прошу вас остаться со мной на время путешествия к Каулу. Харул может вызвать из монастыря других воинов. Для этой работы мне нужны именно вы. Я хочу «Карабелу» и отделение Кастиана.

Галео улыбнулся. Отношения между Инквизицией и Военной палатой всегда базировались на беспощадной эффективности и редко бывали теплыми. Очевидно, Галео счел такое поведение Анники подобной редкостью.

+ Нужда Харула столь же неотложна, как и ваша. У него наша присяга, и Кибела ближе. Если вам необходимы именно наши мечи, то я должен знать причину. +

Впервые Анника выглядела неуверенной. Я никогда раньше не видел, чтобы ее одолевали сомнения, и нашел это зрелище удивительно привлекательным. В этот момент она показалась очень человечной – такой уязвимой, юной и смертной.

Люди. Иногда так просто забыть, насколько они хрупкие.

+ Я чувствую вашу осторожность, моя леди, + отправил Галео. + Откройтесь мне. +

Он исключил нас из общения. Просто взял и исключил. Легкой, мимолетной мыслью он оградил свой разум от всех нас, разговаривая с Анникой в психически закрытом поле.

Их общение продлилось не дольше трех ударов сердца. Оно завершилось, когда она закрыла глаза и кивнула.

Слова Галео вновь вернулись.

+ Понятно. И зачем вы привели моих собратьев, инквизитор? +

Ее ответ был бесхитростен.

– Я надеялась, что они доверяют мне достаточно, чтобы поддержать, даже если я не смогу раскрыть детали задания.

Галео поочередно осмотрел нас.

+ Она просит у нас нарушить клятву. Следует ли нам послужить ей и отринуть исполнение одного долга во имя другого? Как юстикару Кастиана принимать решение предстоит мне, но сначала я хочу услышать ваше мнение. Что вы скажете, братья? +

Первым отозвался Сотис.

– Я доверяю суждению инквизитора. Я бы отправился с ней. Важно это или нет, но мы уже с ней.

– Пусть Харул призовет из монастыря кого-нибудь другого, – согласился Малхадиил. – «Карабела» позволит инквизитору Ярлсдоттир достичь цели за кратчайшее время. Задание с кодом «Регалия» требует этого.

Думенидон покачал головой.

– Я воздерживаюсь от решения. У меня нет желания нарушать клятву и отворачиваться от одного долга ради исполнения другого. Я соглашусь с решением своего юстикара.

При каждом ответе Галео кивал.

+ А ты, Гиперион? +

– Меня заинтриговало то, что она спросила у нас, вместо того, чтобы просто потребовать нашего присутствия. Я бы отправился с ней, если бы предстал перед выбором.

+ Тогда мы отправимся с инквизитором Ярлсдоттир. +

От каждого из нас, словно круги от брошенного камня, разошлась рябь вопросительных мыслей. Галео сформулировал ответ:

+ В пустоте Вальдаски Каул дрейфует военный корабль «Морозорожденный». +

Я ощутил в его беззвучном голосе крепкую, плотную сосредоточенность. Если обычная психическая эманация для разума походила на яркий свет, то это был тонкий и острый клинок связи, вонзившийся в каждого из нас. Юстикар принимал все меры, чтобы ни один чужой разум не подслушал его. Каждый из нас перешел на бессловесную речь.

+ Мне знакомо это название, + Думенидон воспользовался прикосновением силы Галео, чтобы ответить с такой же сосредоточенностью. Юстикар с готовностью предоставил свои силы, поскольку Думенидону всегда непросто давались самые сложные навыки. Некоторые из нас были рождены, чтобы стать более грубыми инструментами, нежели другие.

Всем нам было известно это название. В свое время Анника служила на борту «Морозорожденного», пусть и недолго. Она всегда с улыбкой рассказывала нам эти байки.

Галео кивнул, почувствовав наше понимание.

+ Согласно призыву инквизитора, патруль Имперского Флота обнаружил эсминец типа «Охотник» полностью обесточенным и лишенным признаков жизни в глубинах пространства Вальдаски Каул. Получено подтверждение, что это действительно «Морозорожденный». Дочь ярла – ближайший агент ордосов с необходимым для расследования уровнем доступа, поэтому ответственность ложится на нее. +

+ И на нас, + добавил я. Близость к тем, кто использовал свои силы, всегда увеличивала мои собственные. Мне вообще не представляло сложности ухватить психическую пульсацию Галео, изменить ее и толкнуть назад с моими словами. + Куда направлялся «Морозорожденный», прежде чем его постигла эта участь? +

Ответила Анника, включенная в наш беззвучный разговор.

«Когда я покинула его, он следовал к системам Йопала и Руиса», – пролетел ее голос в наших разумах.

Йопал. Руис. Я запомнил названия этих звезд, изучая астрономический атлас. Они находились неподалеку от звезды Тисра, обогревающей забитый мануфакториями мир-улей Армагеддон. Больше там не было ничего интересного.

+ Примите мою благодарность, инквизитор. Вальдаска Каул – далековато от Йопала и Руиса. +

После секундного колебания Галео согласился.

+ Они почти наверняка затерялись в варпе. +

Я усмехнулся под личиной шлема, подозревая, что каждый из нас об этом подумал.

+ По крайней мере, это будет занимательно. +

– Тебе как будто не терпится, – заметил Малхадиил настоящим голосом.

– Так и есть, – согласился я, а затем беззвучно добавил: + Я никогда раньше не встречался с Волками. +

– Да, – еще шире оскалилась Анника. – Не встречался.