Текст книги "Вторая мировая война на суше. Причины поражения сухопутных войск Германии"

Автор книги: А. Эгельгаф

Соавторы: Зигфрид Вестфаль,Эдгар фон Буттлар,Курт Дитмар,Бодо Циммерман,П. Зельмайр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

Британский рейд на Дьеп, август 1942 года

Между тем Западный фронт по приказу Гитлера стал театром военных действий Верховного главнокомандования вермахта (ОКВ).

Одновременно известная директива № 40 обосновала новую командную структуру, еще раз недвусмысленно определила береговую линию как главный боевой рубеж, предписала всем частям вермахта взаимодействовать с главнокомандующим на Западе, которому подчинялись силы, находившиеся на суше. Хотя ничего принципиально нового директива не дала, однако непосредственное подчинение Верховному главнокомандованию вермахта (ОКВ) влекло за собой перераспределение сил в пользу Восточного фронта.

Что касается сооружения Атлантического вала, то требования военно-морских сил и военно-воздушных сил в рамках общей потребности остались соразмерными. При строительстве Атлантического вала участком главного удара считался берег Ла-Манша, а также крупные гавани – Гавр, Шербур, Брест, Лорьян, устье Жиронды. Полученное Организацией Тодта от главнокомандующего на Западе указание строить так, как будто до 1943 года не будет никакого вторжения, выдержало проверку временем.

Полуостров Котантен в Нормандии германскими моряками не считался особенно удобным для большого вторжения противника и оставался за линией фронта на побережье.

Произошло небольшое наращивание сил благодаря выдвижению на прибрежный фронт 1-й армии, занявшей позиции от Луары до испанской границы. 7-я армия смогла продвинуться на север. Последняя приняла у 15-й армии примыкающие к Нормандии острова и перевела свою штаб-квартиру из Бордо в Ле-Ман. К этому времени (лето 1942 года) увеличившаяся потребность в людях и технике для Восточного фронта стала крайне негативно сказываться на положении германских сил на Западе. Людей, пригодных для службы на Восточном фронте, набирали везде, в первую очередь в подразделениях и частях тыла. На Восток уходили годные к эксплуатации транспортные средства и запасные части, современные тяжелые орудия, вместо которых на Западе ставились на вооружение устаревшие трофейные образцы. Мобильность войск на Западе становилась все ниже, потребление топлива сокращалось, части и соединения приходили и, после того как, пополнившись и отдохнув, становились пригодными к отправке на Восток, снова туда отправлялись. Это в особенности касалось танковых дивизий, которые постоянно чередовались, прибывая потрепанными с Восточного фронта на доукомплектование. Поэтому вряд ли стоит удивляться, что эти войска не выказывали особого интереса к строительству сооружений береговой обороны. Вспомогательные меры главнокомандующего на Западе – создание дежурных подразделений, зенитных батарей, подготовка системы реагирования (переброска отрядов с безопасных участков побережья на участки, подвергшиеся нападению противника) – оказывали свое действие.

Вся эта работа, хоть и медленно, шла своим чередом, когда 19 августа 1942 года поступило сообщение, что в 5.40 утра началась высадка сил противника в районе Дьепа. Ему противостояла на своем участке береговой обороны 302-я пехотная дивизия. Случаю было угодно, чтобы следовавшие в темноте вражеские корабли натолкнулись на германский конвой. В результате столкновения шум, световые сигналы и прочие атрибуты боя уведомили берег о приближении противника. Несмотря на сильный обстрел Дьепа с боевых кораблей, противнику не удалось ввести в бой свои танки, используя специально сконструированные десантные плавсредства для их доставки на берег. 28 танков были подбиты на мелководье или непосредственно на берегу, у Дьепа британский десант был остановлен перед береговыми укреплениями – это была канадская дивизия, усиленная десантниками, которые сражались смело и решительно, однако еще до полудня противник изнемог в бою, в котором немцев поддержали военно-воздушные силы. А когда из Амьена прибыла поднятая по тревоге 10-я танковая дивизия и противник оказался под огнем танков, его судьба была решена. Потери немцев составили 200–300 человек, но расположенная к западу от Дьепа тяжелая артиллерийская батарея из-за временного проникновения противника на ее позиции понесла серьезный урон. К 15 часам англичан, кроме погибших и пленных, на берегу больше не было. Общее число пленных британцев составило около 2700 человек, погибших – около 700 человек. Это был успех, который, впрочем, не стоило переоценивать, поскольку речь шла только об операции с ограниченной целью. Операция не шла ни в какое сравнение с предстоящим грандиозным вторжением. Однако любой боевой опыт был в той или иной степени ценен – и для одной и для другой стороны.

Выход Алжира из-под власти правительства Виши. Оккупация юга Франции. Поздняя осень 1943 года

В сентябре 1942 года начальник штаба главнокомандующего на Западе генерал Цейцлер был назначен начальником Генерального штаба сухопутных сил (сменив Гальдера). Его место занял генерал Блюментрит. Вскоре после этой смены отчетливо проявились признаки возможного выхода Алжира из-под власти правительства Виши. Поскольку там высадились западные союзники (США уже вступили в войну на стороне Англии), сложилась новая опасная для Западного фронта ситуация: возможность вражеского броска к французскому средиземноморскому побережью.

Это следовало предотвратить. Верховное главнокомандование отдало приказ о начале давно готовившейся операции «Аттила». Колонны немецких войск, в основном по долине Гаронны (силы 1-й армии) и Роны (силы штаба LXXXIII армейского корпуса генерала Фельбера), устремились на юг – к средиземноморскому побережью. От границы демаркационной линии пехоту частично перевозили следовавшие по графику поезда, так что пехотинцы прибыли на побережье даже раньше, чем механизированные войска. Приблизительно через 24 часа первые германские солдаты увидели Средиземное море. Передовым частям были приданы оперативные группы люфтваффе и военно-морского флота, чтобы они могли немедленно захватить порты, аэродромы и т. д. и наладить в них работу. Слабая армия Виши (в которой оставалось семь дивизий) практически не оказала сопротивления и была разоружена, причем в «щадящем» режиме.

Также быстро был захвачен Тулон – место стоянки французского флота. Французские военные моряки затопили свои корабли в гавани.

Оккупация Южной Франции потребовала нового перераспределения сил на Западе, чтобы хоть как-то обезопасить южное побережье Франции от попыток вторжения союзников. Главными портами побережья были Марсель и Тулон. Генерал Фельбер, ставший командиром армейской группы «Фельбер», получил приказ взять на себя оборону французского средиземноморского побережья. Примерно от Тулона до итальянской границы располагались силы итальянской 4-й армии (генерал-полковник Ферселлино), которая в тактическом отношении подчинялась главнокомандующему на Западе. Из-за очередного распыления сил положение на Западном фронте еще более усложнилось, что способствовало ускорению возможного вторжения союзников. На Западе начался весьма напряженный период, предшествовавший вторжению.

Напряженный 1943 год

Все чувствовали, что вторжение приближается. Огромная потребность в силах на Востоке сказывалась на ситуации на Западном фронте. Оборонительные возможности немцев, из-за прибавления французского средиземноморского побережья, существенно ослабли. Для создания оборонительных укреплений на берегу была привлечена Организация Тодта, которая в то время должна была заниматься продолжением сооружения Атлантического вала. Необходимого результата за короткое время до начала вторжения добиться было невозможно.

Активность вражеской авиации тем временем неудержимо возрастала. Превосходство в воздухе, безусловно, было на стороне западных союзников. Дневные и ночные полеты бомбардировщиков для нанесения бомбовых ударов по городам Германии теперь стали в порядке вещей. На Западе, особенно над побережьем, участились полеты истребителей-бомбардировщиков, ставшие причиной больших потерь. Все чаще поражались локомотивы, что вызывало беспорядок на железной дороге. Обычными стали бомбовые удары по ремонтным мастерским и промышленным предприятиям. Резко возросла и активность движения Сопротивления, особенно в горных областях юга Франции. Его подпитывали западные союзники, регулярно забрасывая во Францию своих агентов, оружие и взрывчатку. Работали целые агентурные сети противника, имевшие рации и передававшие своему командованию важные разведывательные сведения.

Положение еще более ухудшилось, когда Верховное главнокомандование приняло решение об использовании самолетов снарядов фау-1 (первый боевой пуск 13 июня 1944) и баллистических ракет фау-2 (первый боевой пуск 8 сентября) и строительства для них крепостных сооружений на побережье. Из-за усиленно ведущегося летом 1943 года строительства тайну сохранить не удалось, и соответствующие постройки были разбомблены незадолго до их завершения. Остались нетронутыми только полевые, хорошо замаскированные позиции фау-1 (самолет-снаряд с воздушно-реактивным пульсирующим двигателем без экипажа, с зарядом взрывчатки 700 кг). Для руководства применением фау-оружия был создан специальный штаб корпуса особого назначения.

Фельдмаршал фон Рундштедт испытывал мучительные сомнения. Зная, какие силы имеются в его распоряжении, он понимал, что не сможет отразить вторжение, для этого ему не хватало сильного и мобильного оперативного танкового резерва. Ощущалась и нехватка военно-воздушных сил, в первую очередь истребителей.

Попытка фон Рундштедта в личной беседе в штаб-квартире фюрера внести ясность касательно общей обстановки и возможных последствий осталась безрезультатной. Будучи человеком умным и предусмотрительным, он распорядился о проведении генеральной инспекции всех участков береговой обороны смешанной комиссией вермахта, чтобы Верховное главнокомандование прониклось серьезностью ситуации, получив неприукрашенный доклад о положении на Западе, – о боеспособности воинских частей, состоянии строительства, отсутствии оперативных резервов, слабости люфтваффе и кригсмарине. Как выяснилось, Верховное главнокомандование знало достаточно много и попыталось оказать помощь, издав директиву № 51. Понимая, что на Востоке еще имеется свободное пространство для маневра, но что даже небольшая потеря территории на Западе ставит под угрозу центр германского сопротивления (т. е. собственно Германию), директива еще раз требовала безусловного удерживания линии фронта на побережье. Таким образом, директива снова повторила догму неподвижной жесткой обороны. Участок главного удара по вторгшемуся противнику может быть только на побережье, и это должно учитываться при всех мерах, принимаемых главнокомандующим на Западе.

Хотя Верховное главнокомандование дело все возможное, чтобы направить на Запад новые войска и технику, результатов не было, поскольку неотложные потребности Восточного фронта сводили на нет подобные усилия. Перебросить на Запад оперативные резервы не представлялось возможным.

Атлантический вал был еще далеко не готов, правда, кое-где на побережье, прежде всего во Фландрии, он достиг определенной глубины и мощи. Слабым в смысле обороны оставался залив Сены, еще слабее – полуостров Котантен (в Нормандии), часть побережья Бретани, еще очень тонкий Бискайский фронт и, конечно, средиземноморское побережье. Сложившаяся там осенью 1943 года ситуация (из-за капитуляции Италии, не выдержавшей напора союзников на Сицилии и на юге Апеннинского п-ова) стала критической. Участок на южном побережье Франции, занятый ранее итальянской армией, теперь пришлось взять на себя немцам, что вызвало дальнейшее ослабление Западного фронта. Теперь немцы должны были занять оборону, в большинстве случаев неподвижную, и защищать 4 тысячи километров береговых линий и границ, с участком возможного главного удара на Ла-Манше, занимая многочисленные крепости и укрепленные районы: Тексел, Антверпен, Дюнкерк, Кале, Булонь, Гавр, Шербур, Нормандские острова, Сен-Мало, Брест, Лорьян, Сен-Назер, Ла-Рошель, Марсель, Тулон. Эта территория «проглатывала» 200 тысяч человек, не говоря уже о технике, оружии и боеприпасах, которые должны были находиться неподалеку. Вдоль этого сильно растянутого фронта тянулась лента Атлантического вала, часто прерывающаяся. Он мог сыграть решающую роль в контригре с союзниками, требовалась только «оккупация» – то есть необходимое количество войск. Впрочем, Атлантический вал уже «сожрал» без остатка Западный вал (линию Зигфрида). Последний был демонтирован ради своего атлантического «собрата». Орудия, техника, колючая проволока и даже бронированные купола (бронеколпаки) были сняты и установлены на Атлантическом валу. Одного только железобетона до начала вторжения на него пошло 10 миллионов кубических метров!

Фельдмаршал Роммель, зима 1943/44 года

В ноябре 1943 года Верховное главнокомандование дало освободившемуся в Италии фельдмаршалу Роммелю и его штабу особое задание – проверить готовность береговой обороны в Дании и Франции. После этого у Роммеля родилась вполне логичная идея об отправке командования его группы армий «Б» на наиболее вероятный фронт вторжения (побережье Ла-Манша). Верховное главнокомандование дало согласие, и фельдмаршал принял командование 15-й и 7-й армиями в Голландии. С обычной для себя энергичностью Роммель начал укреплять и усовершенствовать береговую оборону, используя порой самые неожиданные решения (затопление старых судов, забивка свай, создание выступающих далеко вперед препятствий, плотное минирование и т. д.). Он делал все от него зависящее, чтобы выиграть время и повысить обороноспособность фронта. Его штаб-квартира располагалась в Ла-Рош-Гюйон на Сене ниже Парижа.

Новая командная структура Западного фронта, 1944 год

Главнокомандующий Западным фронтом, которому в преддверии грядущих боев была на руку упрощенная командная структура, в начале весны 1944 года предложил, чтобы силы на юге – 1-я армия на Бискайском фронте и 19-я армия (под этим названием поздней осенью 1943 года генералом фон Зоденштерном была принята армейская группа «Фельбер») – были объединены в одну группу армий под командованием проверенного генерал-полковника фон Бласковица. В соответствии с этим предложением было одобрено создание армейской группы «Г». Позднее – осенью 1944 года – она стала группой армий. Штаб-квартира группы армий «Г» разместилась в населенном пункте Руффиак.

Полное господство противника в воздухе незадолго до начала вторжения в 1944 году

Превосходство в воздухе западных союзников весной 1944 года переросло в полное их господство. Пришлось почувствовать на себе, что это такое, когда промышленность и военные предприятия на оккупированных территориях разрушены, все важнейшие транспортные узлы оказались сплошь изрытыми воронками, да и железнодорожная система в целом находится в полном беспорядке. Хотя немцы прилагали всевозможные усилия, чтобы поддерживать хотя бы минимальное движение по железным дорогам, некоторые участки дорог пострадали настолько, что поезда нередко простаивали сутками. Собственные аэродромы, базы немногочисленных истребителей и бомбардировщиков 3-го воздушного флота были давно переведены в район восточнее Парижа, но и там они подвергались частым атакам. Дневные налеты истребителей-бомбардировщиков в глубь страны делали передвижение войск чрезвычайно опасным и наносили им большой урон. Все вышеперечисленное вместе вызывало постепенное нарастание напряжения. Вскоре должна была последовать разрядка.

В так называемом «береговом районе» германские войска находились в боевой готовности и днем и ночью.

Западный фронт располагал 59 соединениями, командование которыми осуществляли разные армии и 17 штабов корпусов. В числе 59 соединений было девять танковых дивизий, две из которых опять-таки входили в резерв ОКВ и стояли к западу и к югу от Парижа. (К 6 июня во Франции, Бельгии и Нидерландах дислоцировалось 58 германских дивизий, в т. ч. 42 пехотные, 9 танковых и 4 авиаполевые. – Ред.)

Генералу танковых войск барону фон Швеппенбургу было поручено формирование тактического штаба оперативного руководства танковой группой «Запад», чтобы после начала вторжения можно было действовать, объединив все имеющиеся в наличии танковые силы.

В Нормандии, которая все чаще рассматривалась как возможная цель вторжения, в начале июня 1944 года занимал оборону LXXXIV армейский корпус (генерал Маркс), 716, 352, 709, 243-я пехотные дивизии, а также 30-я «мобильная» бригада (велосипедисты). Дальше, на Нормандских островах, находилась усиленная 319-я пехотная дивизия. На полуострове Котантен для защиты от парашютного десанта и в качестве резерва находились 91-я пехотная дивизия, часть 243-й пехотной дивизии, 6-й парашютно-десантный полк и 21-я танковая дивизия (последняя в районе Кана). Позднее на фронте вторжения шириной более 150 километров находилось всего три немецких дивизии – 716, 352, 709-я.

По донесениям разведки, у противника в Англии было готово к вторжению 65 соединений. Среди них имелись парашютно-десантные и танковые дивизии. Считалось, что противник располагал тоннажем судов, достаточным для одновременной переправы примерно двадцати дивизий.

В начале июня 1944 года в заливе Сены и у тянувшегося на северо-запад побережья Нормандии с точки зрения приливно-отливных явлений ситуация благоприятствовала высадке противника. Погода была относительно спокойной, и войска в Нормандии постоянно пребывали в боевой готовности. Только когда 5 июня волнение моря несколько усилилось (сила ветра достигла 4–5 баллов), немцы посчитали возможным немного расслабиться.

Начало вторжения. Ночь с 5 на 6 июня 1944 года

Между 21.15 и 21.30 главнокомандующий Западным фронтом получил сообщение о расшифровке перехваченной радиограммы противника, в которой говорилось о мобилизации всего движения Сопротивления на грядущую ночь. Это означало начало вторжения. Группа армий «Б» была проинформирована и приведена в полную боевую готовность. На других участках боевая готовность войск была также повышена. Об угрожающей опасностибыли уведомлены все командные инстанции. Одновременно активизировались давно идущие приготовления в штабах. К полуночи упомянутая радиограмма повторилась, на этот раз открытым текстом. Сомнений больше не оставалось. 6 июня 1944 года между часом и двумя ночи командующий фронтом получил сообщение от группы армий «Б» о том, что в Нормандии (п-ов Котантен) наблюдается сброс парашютистов и приземление грузовых планеров. Пока атаки удавалось отбить. Десантирование наблюдалось в районе юго-юго-западнее Валони, северо-западнее Карантана и северо-восточнее Кана на реке Орн. В тот момент командование могло только ждать, как будут развиваться события. Однако все разделяли уверенность, что рано утром начнется высадка с моря. Она могла вестись только на юго-восточном побережье Нормандии. На свою ответственность главнокомандующий фронтом поднял резервы ОКВ (12-ю танковую дивизию и учебную танковую дивизию), подчинил их группе армий «Б» и приказал двигаться к Кану на реке Орн.

К утру 6 июня – часы показывали около 6 часов – сильным обстрелом корабельных орудий и бомбардировкой фортификационных сооружений началась высадка первого эшелона войск западных союзников на нормандском берегу – между реками Орн и Вир. Преодолевая сильное сопротивление, союзники создали плацдармы к востоку от устья реки Вир, к северо-западу от Байё и к северу от Кана. Севернее устья реки Вир (между Сен-Вала-Уг и устьем реки) на берег попытались высадиться (в первый момент тщетно) американцы, понесшие большие потери (см. карту с. 106).

Отражение с воздуха высадки противника (82-я и 101-я американские дивизии) в районе между Валонью и Карантаном казалось вполне перспективным. Прежде всего, 82-я американская воздушно-десантная дивизия была на три четверти окружена. Более 100 грузовых планеров было подбито в воздухе или уничтожено при посадке. И все же обе упорно сражавшиеся парашютно-десантные дивизии устояли, пусть и понесли огромные потери, и с боями двигались по направлению к восточному побережью полуострова Котантен, чтобы, прорвав береговую оборону немцев с тыла, открыть путь дивизиям, высадившимся с моря.

В этот первый день высадки союзников у обороняющихся был только один шанс: уничтожить их еще слабые плацдармы между реками Орн и Вир и тем самым лишить десант точек опоры. Однако Верховное главнокомандование утром 6 июня категорическим приказом остановило уже находившиеся в движении в направлении Кана упомянутые выше танковые дивизии. Они продолжили движение только после полудня, но из-за активности вражеской авиации над театром боевых действий больше не могли двигаться в дневное время.

Поэтому находившейся в районе Кана 21-й танковой дивизии пришлось в одиночку перейти в контрнаступление, достигнуть побережья, по пути освободив несколько окруженных огневых точек. Но она не смогла противостоять огню вражеской корабельной артиллерии, тем более что новые высадки парашютного десанта в ее тылу существенно обострили ситуацию. Поэтому командир дивизии приказал отступать.

А потом началась ожесточенная битва за каждый метр земли. Чудовищная армада вражеских самолетов, которые уже через три дня после начала вторжения базировались на аэродромах расширенных плацдармов, не позволяла германским войскам активно действовать, прерывала их снабжение. Подходившие германские танковые дивизии приходилось использовать для поддержки ставшего тонким фронта – они стали своеобразными «пожарными командами». Поэтому задуманное в период между 9 и 12 июня контрнаступление, прежде всего силами танковой группы «Запад», не было поддержано. До 12 июня (см. карту с. 106) западные союзники создали большой взаимосвязанныйплацдарм между Орном и Виром. 13 июня американские танкисты прорвались из района Карантана на северо-запад и затем отрезали северную часть полуострова Котантен с крепостью Шербур от остального фронта.

Ситуация была такой, что потребовались новые масштабные решения. Главнокомандующий Западным фронтом намеревался отойти за Орн, чтобы там создать прочный оборонительный заслон, сформировав мобильный оперативный танковый резерв. Ему противоречил приказ Верховного главнокомандования защищать каждый метр земли. Под давлением Рундштедта и Роммеля Гитлер 16 июня лично прибыл на командный пункт Марживаль (севернее Суасона), где 17 июня провел тайное совещание с двумя фельдмаршалами. Те потребовали, чтобы из создавшейся ситуации были сделаны соответствующие политические выводы или же, по крайней мере, появилась новая директива относительно характера ведения боевых действий. Последнее было обещано, но последовал только приказ удержать Шербур любыми средствами.

17 июня после полудня Гитлер улетел обратно. Шербур, правда, уже 27 июня все равно пал под ударами американских танковых соединений.

Незадолго до этого против Лондона было применено уже упомянутое оружие, фау-1. Оно определенно произвело впечатление, в том числе психологическое, однако в дальнейшем его действие ослабло – когда противник нашел средства противодействия.

С падением Шербура ситуация изменилась. Захват порта давал возможность западным союзникам подвозить новые силы и, прежде всего, снабжать войска любыми грузами в любом количестве. И если до сих пор участок главного удара находился в районе Кана, то теперь обозначилось новое главное направление в районе Сен-Ло. Все попытки нормализовать здесь ситуацию прежде, чем союзники нанесут здесь решающий удар, оказались тщетными. Подготовленное по приказу Верховного главнокомандования большое танковое контрнаступление силами танковой группы «Запад» (шестью дивизиями), хотя, теоретически, и могло привести к успеху, но на практике этого не произошло, поскольку невозможно было обеспечить нужное количество боеприпасов, топлива и прочего снабжения. К тому же предназначенные для участия в контрнаступлении дивизии постоянно привлекались для урегулирования кризисных ситуаций местного значения. Вражеская авиация, безусловно господствовавшая в воздухе, уже держала тылы германского Нормандского фронта под таким плотным контролем, что все пути подвоза были заблокированы разбитыми транспортными средствами. Передвижение в дневное время стало невозможным, и самое необходимое доставлялось в крайне ограниченных количествах по ночам объездными дорогами. Мосты через Сену на участке между Парижем и устьем Сены были полностью уничтожены, железнодорожное сообщение до территории восточнее Парижа прервано. Переброска войск с участков фронта, которым не угрожали союзники, с использованием железнодорожного транспорта была редкой, небольшими партиями. В результате германская сторона катастрофически теряла время, которое западные союзники использовали для укрепления своих сил. Уже в июне в Нормандии находилась так называемая 21-я группа армий в составе 1-й американской и 2-й английской армий, которые включали более 20 соединений, обеспеченных всем необходимым для ведения боевых действий. Силы и возможности германской стороны были несравненно меньше. Когда, несмотря на это, в ходе нормандского сражения, до отступления через Сену удалось подпитать фронт восемью корпусами и 32 дивизиями и боеспособными боевыми группами, стало ясно, что на Западе дело приняло решающий оборот. Каждый делал все от него зависящее. Так, командующий 7-й армией генерал Дольман дневал и ночевал на фронте и в конце концов, не выдержав напряжения, скончался. Генерал Маркс погиб в бою. Сотни и тысячи храбрых германских офицеров и солдат сражались в Нормандии до конца. (С 6 июня по 23 июля немцы потеряли в Нормандии 113 тыс. чел. убитыми, ранеными и пленными, 2117 танков и 345 самолетов. Союзники за это время потеряли 122 тыс. чел. (49 тыс. англичан и канадцев и около 73 тыс. американцев. – Ред.)

Смещение фельдмаршала фон Рундштедта, приход фельдмаршала фон Клюге, тяжелое ранение фельдмаршала Роммеля

Ожесточенные бои в районе Сен-Ло, потеря Кана, а затем и Сен-Ло, неудержимый натиск превосходящих сил американцев на правом крыле западных союзников – все это характеризовало ситуацию на Западе в июле 1944 года. Еще в конце июня фельдмаршал фон Рундштедт предложил провести новое совещание с Верховным главнокомандованием, на которое он отправился вместе с фельдмаршалом Роммелем. Они выехали на автомобиле в ставку фюрера в Оберзальцберг. Совещание не внесло никакой ясности. Единственным его следствием явилось то, что оценка ситуации фельдмаршалом фон Рундштедтом показалась Гитлеру излишне пессимистичной. В заключение фон Рундштедт заявил в весьма резких выражениях, что этой войне должен быть положен конец. 3 июля поступил приказ Верховного главнокомандования, согласно которому фельдмаршала фон Рундштедта на посту главнокомандующего Западным фронтом должен был сменить прибывающий с Восточного фронта фельдмаршал фон Клюге.

Последний приложил все старания, чтобы изменить или, по крайней мере, стабилизировать ситуацию. Но после нескольких посещений фронта, находясь под сильным впечатлением господства западных союзников в воздухе, он пришел к тому же выводу, что и его предшественник.

17 июля фельдмаршал Роммель, возвращаясь на автомобиле с фронта, был тяжело ранен при атаке истребителя-бомбардировщика. Вопрос о его преемнике был решен Верховным главнокомандованием несколько необычным образом: главнокомандующий фон Клюге должен был одновременно стать командующим группой армий «Б». Фон Клюге перебрался в штаб-квартиру группы армий «Б». Штаб главнокомандующего остался в Сен-Жермене и продолжал осуществлять свои функции в контакте с фон Клюге. События 20 июля, которые в Париже привели к временному интернированию службы безопасности (СД) и ряда влиятельных деятелей СС, как-то затерялись на фоне ожесточенных боев в Нормандии, в которых решался вопрос о будущем Германии.

31 июля – 1 августа 1944 года американские танковые силы прорвались в районе Авранша (см. карту с. 106), позволив тем самым западным союзникам вырваться на оперативный простор.

Верховное главнокомандование осознавало исходившую отсюда смертельную опасность и приказало фон Клюге сформировать танковую группу Эбербаха из подчиненных 5-й танковой армии танковых дивизий. (Танковая группа «Запад» после смещения генерала фон Швеппенбурга была преобразована в 5-ю танковую армию под командованием генерала Эбербаха.) Она возглавила северную часть Нормандского фронта. Южную его часть возглавила 7-я армия, которую после смерти генерала Дольмана принял обергруппенфюрер (генерал-полковник) войск СС Хауссер. Генерала Эбербаха впоследствии сменил обергруппенфюрер СС Зепп Дитрих.

Танковая группа Эбербаха должна была как можно быстрее контратаковать из района Авранша вражеские танковые и моторизованные формирования, просачивающиеся через пробитую брешь. Требуемые для этого силы должны были быть сняты с фронта, который после этого стал бы еще более непрочным. С большой потерей времени наконец удалось вывести на исходные позиции необходимые силы (два корпуса, значительная часть пяти танковых дивизий). Первая ночная атака 7 августа имела успех – удалось вклиниться довольно глубоко в позиции противника, в том числе и в артиллерийские. Но с рассветом начала действовать вражеская авиация и, впервые в военной истории, остановила танковое наступление, нанеся немцам тяжелый урон. Повторение атаки 8 августа было неудачным, поскольку момент внезапности был утрачен. Танковая группа Эбербаха, все еще с фронтом на северо-запад, теперь сама оказалась в опасности – ее можно было обойти с тыла и уничтожить.

Между тем прорвавшиеся американские войска продвигались дальше. Некоторые соединения повернули к фронту на северо-восток, но главные силы устремились к Ле-Ману (см. карту с. 106), который был достигнут уже 10 августа. Отсюда американские войска веерообразно разошлись на север и северо-восток. Теперь угроза нависла над Парижем, а Нормандскому фронту грозило полное окружение.

Другая часть американских войск, повернув на запад, окружила крепость Сен-Мало и взяла ее, сломив отчаянное сопротивление защитников. Крупные моторизованные силы союзников двинулись в глубь почти свободной от немецких войск Бретани, дошли до Луары, где на противоположном берегу стояло слабое охранение 1-й армии. Командование 1-й армии из-за угрожающего положения к югу от Парижа само приступило к созданию оборонительного фронта на верхней Сене. На Бискайском фронте остался только LXIV корпус. Остатки береговой обороны в Бретани, измотанные тяжелыми боями с противником и вооруженным им местным населением, согласно приказу, оставили свои позиции и отошли к крепостям Брест, Лорьян и Сен-Назер, где были окружены. Штаб XXV корпуса (генерал Фармбахер) перебазировался в Лорьян. Теперь Бретань была в руках противника. 319-я пехотная дивизия на Нормандских островах капитулировала.