Текст книги "Вторая мировая война на суше. Причины поражения сухопутных войск Германии"

Автор книги: А. Эгельгаф

Соавторы: Зигфрид Вестфаль,Эдгар фон Буттлар,Курт Дитмар,Бодо Циммерман,П. Зельмайр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

В операциях скорость и решительность решали все. Обе передовые ударные группировки вермахта должны были очень быстро продвинуться до рек Висла и Нарев; польские оборонительные рубежи быстро преодолевались, польские армии изолировались друг от друга, а массированные налеты авиации должны были способствовать полному разгрому противника.

Итак, Гитлер назначил дату начала операции – 26 августа, 4.30 утра.

Но дипломатические игры, предшествовавшие трагедии, еще не были завершены. Еще 22 августа британское правительство официально уведомило, что заключение германо-советского договора о ненападении никоим образом не повлияет на его обязательства по отношению к Польше. Одновременно премьер-министр Чемберлен направил Гитлеру личное послание, в котором, ссылаясь на британские мобилизационные меры, подчеркивал решимость своего правительства оказать помощь Польше, одновременно выражая готовность принять участие в прямых германо-польских переговорах.

Гитлер (предварительно долго крича на привезшего около 13.00 23 августа в Берхтесгаден послание Гендерсона) в ответном послании возразил, что немецкое правительство в свете последнего британского заявления не намерено отказываться от защиты интересов рейха в Польше, а дальнейшие мобилизационные мероприятия в Великобритании вызовут немедленную мобилизацию сил германского вермахта.

Уже вечером 23 августа, когда Гендерсон улетел обратно в Берлин, Гитлер отдал приказ 26 августа в 4.30 начать наступление. Все же, казалось, Гитлер еще обдумывал возможность удержать Великобританию в стороне от конфликта. 25 августа в 13.30 он принял (уже в Берлине) британского посла Гендерсона и сообщил ему, что желает раз и навсегда покончить с «македонским положением вещей» на германской восточной границе, что после решения проблемы Данцига и коридора он обратится к Великобритании с развернутыми предложениями, основные черты которых он сообщил послу в отдельности. В заключение он попросил дипломатического представителя Великобритании лично отвезти это «последнее предложение» в Лондон самолетом. (Однако закончил свою речь Гитлер совсем на другой ноте, сказав, что человек он очень решительный и что это его последнее предложение. Если английское правительство отвергнет его идеи, то будет война. – Ред.) А в 17.35 25 августа был подписан британско-польский договор о взаимопомощи.

Ввиду этого неожиданного для Гитлера шага, сделавшего иллюзорными все надежды на то, что Британия останется в стороне, фюрер решил сдвинуть дату нападения и сначала дождаться реакции британского правительства на его «последнее предложение». С большим трудом Верховному главнокомандованию удалось остановить воинские части, уже приведенные в движение, и вернуть их на исходные позиции вблизи границы.

В последующие дни события очень быстро сменяли друг друга. 28 августа Гендерсон передал ответ британского кабинета на «последнее предложение» Гитлера. В ноте подчеркивалась готовность к германо-британским консультациям после мирного разрешения конфликта между Германией и Польшей. Затем рекомендовались прямые переговоры между главными участниками конфликта для достижения и гарантированного другими странами соглашения, обеспечивающего интересы Польши. Британское правительство заверяло, что употребит все свое влияние для нахождения удовлетворительного решения.

29 августа Гитлер дал ответ. Он указал на польские перегибы в Данциге и преследования немецкого меньшинства в Польше. Однако фюрер заявил, что согласен с предложенным англичанами посредничеством, так как англичане имели целью отправку уполномоченных польских представителей в Берлин. Немецкое правительство в ближайшие дни ожидало прибытия этих представителей. Отличительные признаки «ультиматума» в этом (последнем) предложении Гитлер отклонил, ссылаясь на необходимость спешки, ввиду актов насилия над немцами и опасности инцидентов на границе.

30 августа британский премьер сообщил фюреру, что ходатайствовал перед польским правительством о принятии мер к предотвращению инцидентов на границе, и попросил о соответствующих мерах также германскую сторону. Около полуночи британский посол передал ответ своего правительства на германскую ноту, полученную накануне. В ответе было сказано, что польское правительство будет тотчас информировано о готовности немцев к началу прямых переговоров. На словах Гендерсон передал, что его правительство находится не в том положении, чтобы рекомендовать полякам послать своих переговорщиков в Берлин, скорее оно считает целесообразным действовать обычным путем через польского посла, чтобы дело было сдвинуто с мертвой точки.

Министр иностранных дел рейха фон Риббентроп возразил, что вопрос возможных германских предложений по урегулированию больше не актуален, ибо до полуночи о польском шаге ничего не будет известно. Германские предложения Риббентроп зачитал британскому послу на немецком языке. Его главные пункты были следующими: немедленное возвращение Данцига рейху; народный референдум под международным контролем по вопросу Польского коридора, за исключением Гдыни, которая в любом случае должна остаться польским портом; изучение проблемы национальных меньшинств международной комиссией.

Несмотря ни на что, британское правительство, даже в последний час, старалось добиться проведения прямых германо-польских переговоров. После новых консультаций в Варшаве вечером 31 августа в министерстве иностранных дел появился польский посол Липский, который сумел лишь сообщить, что его правительство весьма благосклонно относится к британским инициативам. Для переговоров он не имеет полномочий. Отныне немецкое предложение передавалось по немецкому радио, а поляки, тоже по радио, сообщили, что это предложение является совершенно неприемлемым для Польши.

Так был решен вопрос о войне и мире. Сутки 30 августа подошли к концу, а польские переговорщики так и не появились. 31 августа около 16.00 Гитлер отдал окончательный приказ 1 сентября в 4.45 начать наступление. Жребий был брошен.

Генерал-лейтенант в отставке Дитмар

Германская армия

К осени 1939 года германская армия располагала следующими силами:

39 пехотных дивизий,

3 горнострелковые дивизии, 5 танковых дивизий,

4 легкие дивизии,

1 кавалерийская дивизия,

всего 52 крупных военных формирования.

Весьма внушительные вооруженные силы, особенно если учесть, что они сформировались менее чем за шесть лет из 7 пехотных дивизий и 3 кавалерийских бригад 100-тысячной армии, а также 6 созданных в 1938 году австрийских бригад. Также следует принять во внимание, что, помимо собственно дивизий, было создано большое число специальных военных подразделений – армейские артиллерийские и саперные батальоны, связисты, команды особого назначения.

Эта армия мирного времени представляла собой в случае мобилизации первый оперативный эшелон (первую волну) армии военного времени; сверх этого имеющиеся и в мирное время запасные (учебные) подразделения и некоторые формирования первой волны создавали основу для построения других армейских соединений и 51 дивизии второго, третьего и четвертого оперативных эшелонов (исключительно пехотные дивизии).

На вооружении армии условия Версальского договора относительно оснащения 100-тысячной армии сказались благоприятным образом, поскольку при новом строительстве германской армии не использовались устаревшие оружие, техника и снаряжение.

Дивизии (первой волны) первого оперативного эшелона были почти все оснащены современной техникой и поэтому превосходили средние войсковые формирования других европейских государств по качеству и сбалансированности вооружения.

Конечно, короткого времени, оставшегося до начала военных действий, не хватило, чтобы подготовить такие же современные оружие и снаряжение и для других (волн) оперативных эшелонов. Здесь пришлось, наряду с незначительными запасами австрийской армии, использовать, главным образом, ставшие доступными из-за расформирования чехословацкой армии ее оружие и технику. (Огромные запасы, достаточные для оснащения современным оружием 1 млн чел. – Ред.) Относительное усложнение организации снабжения требовало более тщательной подготовки, которая, разумеется, была детской игрой по сравнению с проблемами, выявившимися в ходе войны, когда в германской армии уже присутствовало снаряжение и оружие почти всех европейских стран.

Военачальники, добросовестно и серьезно готовившие кадры в 100-тысячной послеверсальской армии, создали фундамент для необходимого быстрого увеличения офицерского и унтер-офицерского корпуса. Фундамент оказался сверх ожидания прочным.

Наряду с большим числом особенно талантливых и проверенных в роли воспитателей и наставников унтер-офицеров 100-тысячной армии, перешедших в офицерский корпус, кадровые военнослужащие старой имперской армии дали возможность снабдить формирования, быстро множившиеся в годы строительства новой армии, достаточным количеством надежных унтер-офицеров. Несомненно, именно их главной заслугой является то, что удалось перенести на новую армию высокие стандарты прежней имперской армии и предотвратить постепенное ухудшение качества войск, ожидаемое из-за постоянного «разжижения» фундамента.

Не столь благоприятной была ситуация с необходимым расширением офицерского корпуса. Здесь бывшие офицеры имперской армии, в первую очередь молодые, в большом количестве привлекались к созданию военно-воздушных сил. Воспитание новых молодых офицеров требовало времени, которого, с точки зрения политического руководства страны, не было. В напряженных ситуациях приходилось прибегать к услугам людей, которые зачастую не отвечали необходимым требованиям.

Несмотря на это, тактические и оперативные уроки, извлеченные командованием армии из опыта Первой мировой войны, удалось закрепить и в расширенном офицерском корпусе.

Требования, предъявляемые к командирам всех уровней, далеко не всегда были выполнимы, учитывая сильно «разбавленный» офицерский корпус. Однако очевидно, что, несмотря на всю поспешность, германская армия была построена на здоровом, прочном фундаменте. После неизбежных первоначальных трений, особенно когда по завершении Польской кампании была углублена подготовка и оценен новый военный опыт, уже во Французской кампании немецкие дивизии доказали свое превосходство над доселе считавшимися сильнейшими вооруженными силами континента.

Успехи германских войск поразили не только противника, но и свое собственное командование, которое с большой опаской взялось за выполнение поставленной перед ним Гитлером задачи блицкрига. После удивительно быстрого падения Франции германское командование провело необходимые обширные приготовления, чтобы эту ситуацию использовать.

Фон Бутлар,

генерал-майор в отставке

Структура командования вермахта во Второй мировой войне

В начале Второй мировой войны Германия имела структуру командования войсками, которую с теоретической точки зрения можно считать идеальной и во всех отношениях современной.

Во главе всех вооруженных сил стоял главнокомандующий вермахтом. Единственным исключением поначалу являлись силы войск СС. Однако, когда в феврале 1938 года, после отставки фельдмаршала фон Бломберга, Гитлер сам занял его должность, это исключение было устранено.

В качестве штаба выступало Верховное главнокомандование вермахта – ОКВ.

Главнокомандующему вермахтом подчинялись три вида вооруженных сил – сухопутные войска (das Heer), военно-воздушные силы (die Luftwaffe) и военно-морские силы (die Kriegsmarine) – каждый имел собственное главнокомандование (соответственно ОКН, OKL, ОКМ) с главнокомандующими и штабами (при ОКМ – штаб руководства морской войной). Три вида вооруженных сил были самостоятельными и равноправными.

Деятельность видов вооруженных сил регулировалась указаниями Верховного главнокомандующего вермахтом – то есть Гитлера. Для определенных областей, в первую очередь вооружения и управления, была разработана «система ответственности», то есть часть вермахта, в целях экономии людей и материалов, брала на себя соответствующую разработку используемого всеми оружия или все административные процессы, общие для вермахта.

Совмещение в одном лице функций главнокомандующего вермахтом и главы государства давало возможность все невоенные, но важные для ведения войны органы государственного управления оперативно загрузить работой, необходимой для ведения военных действий.

Такое решение внешне казалось идеальным, но уже спустя короткое время после начала войны стало очевидно, какой большой вред оно в себе заключало. Из-за личного вмешательства Гитлера в командование войсками он был настолько перегружен деталями чисто военного командования, что утратил необходимую для главы государства дистанцию в отношении оперативных и тактических событий на фронтах и все больше не находил времени для эффективного государственного руководства. Но и военное командование многое теряло при такой форме управления, ибо возникавшие сиюминутные острые вопросы заслоняли общую стратегическую концепцию.

Более того, выдвинутый Гитлером принцип разделения ответственности, так же как и его стремление не уступать никому из своих коллег дающее власть положение главнокомандующего, снижал эффективность командования. Главнокомандующий видом вооруженных сил, подчиняющийся лично Гитлеру, мог использовать свои личные связи с Верховным главнокомандующим ради потребностей своих людей, не уделяя особого внимания общим интересам. Из-за тесных связей Гитлера с главнокомандующим люфтваффе Герингом, а во второй части войны – также с главнокомандующим военно-морским флотом Дёницем предложения этих командующих, ввиду отсутствия влиятельных, не подверженных партийному влиянию советников, часто принимались в ущерб сухопутным войскам.

Когда Гитлер после отставки фельдмаршала фон Браухича (1941) принял на себя также командование сухопутными силами, стали лучше учитываться и их интересы, но командная структура вермахта стала менее четкой. Следствием того факта, что Гитлер, как главнокомандующий вермахтом, одновременно являлся своим же собственным начальником на посту главнокомандующего сухопутными силами, стало ухудшение и без того слабого командования. К этому надо добавить, что именно в то время, когда общая ситуация требовала максимальной концентрации сил и командной власти, ОКВ и в особенности штаб оперативного руководства вермахтавсе больше сосредоточивались на вопросах командования сухопутными силами. Вследствие этого приобретавший все большее значение, по мере разрастания войны, круг задач управления оперативными, военно-политическими, военно-экономическими и снабженческими проблемами отступил на задний план перед узко ограниченными задачами командования на театрах военных действий. Таким образом возникло напряжение между Генеральным штабом сухопутных сил и штабом оперативного руководства вермахта.

Выявившаяся нехватка ответственных советников Гитлера на уровне вермахта еще больше обострила противоречия двух штабов (штаба оперативного руководства вермахта и Генерального штаба армии) и даже командные и кадровые проблемы самого вермахта.

Кроме сказанного, можно отметить следующие недостатки.

Авторитарное руководство Германией началось и закончилось при Гитлере. Для работы подчиненных и служащих он создал организацию, которая, благодаря нечеткому разграничению сфер ответственности, нередко назначала нескольких лиц для выполнения одинаковых задач. Гитлер ожидал, что возникшая таким образом конкуренция позволит достичь максимального результата. Вместо этого чаще всего большая часть расходуемой энергии тратилась впустую в бесполезной борьбе, которую ответственные лица вели друг с другом за первенство.

Следствием этого родившегося из недоверия Гитлера к экспертам организационного и командного хаоса стало то, что почти все сколько-нибудь важные вопросы, которые при четкой организации без затруднений могли бы быть урегулированы соответствующими министерствами и ведомствами, ждали решения лично Гитлером. Таким образом, он сверх всякой меры был занят проблемами второстепенного значения. С другой стороны, Гитлер создавал впечатление, что лишь он один был в состоянии не дать остановиться движению военной машины. В конце концов только так называемый приказ фюрера имел перспективу быть всерьез воспринятым руководящими лицами, но и его влияние снизилось.

Сосредоточение всего государственного руководства в руках одной личности привело к тому, что в военных кругах, так же как и в других слоях общества, победил ход мыслей, который все больше отличался от реальностей фактического оперативного и стратегического положения. Гитлер все больше полагался на необоснованные надежды и желания, вместо того чтобы принимать в расчет действительное положение вещей. Грань, за которой даже самая сильная воля должна была сдаться под давлением обстоятельств, у Гитлера постепенно стиралась.

Только с учетом особенностей структуры германской военной верхушки и влияния, оказываемого Гитлером на оперативные и частично тактические решения, можно дать фактическую оценку успехам германских командования и войск. Пока военные советники могли осуществлять свои функции в соответствии с требованиями политического руководства, по крайней мере в целом войска получали боевые задачи в рамках их возможностей (Польская и Норвежская кампании, западный блицкриг 1940 года). С того времени, когда политическое руководство стало предъявлять завышенные требования к потенциалу войск (Русская кампания), а Гитлер попытался подкрепить эти требования вмешательством в военное руководство, игнорируя основные стратегические и оперативные принципы, – все это привело к частым и тяжелым поражениям. Политические, экономические, пропагандистские и престижные соображения взяли верх в таких операциях, как Киевская, Кавказская, Тунисская, Фалезская, Крымская, Арденнская и т. д., неудачи в их проведении становятся вполне понятными, если принять во внимание упадок военного руководящего аппарата вермахта с зимы 1941/42 года.

Фон Бутлар, генерал-майор в отставке

Польская кампания

Генерал-лейтенант в отставке Дитмар

Рано утром 1 сентября 1939 года главные силы германского вермахта перешли в наступление с находящихся вблизи польских границ исходных позиций. В 52 дивизии (по другим данным, 54 дивизии: Мюллер-Гилебранд.Сухопутная армия Германии 1933–1945 гг. Т. II. С. 14, 20) вошли все без исключения имеющиеся танковые, легкие и моторизованные дивизии (среди пехотных дивизий 13 – второго и третьего оперативных эшелонов) и кавалерийская бригада. Они были сгруппированы следующим образом:

группа армий «Юг» (генерал-полковник фон Рундштедт):

14-я армия (генерал-полковник Лист) – на юге Верхней Силезии – в районе Ратибора (совр. Рацибуж) – Моравска-Острава (совр. Острава);

10-я армия (генерал артиллерии фон Рейхенау) – в районе Розенберга (совр. Олесно) и Крейцбурга (совр. Ключборк) на севере Верхней Силезии;

8-я армия (генерал пехоты Бласковиц) – в районе восточнее Бреслау (совр. Вроцлав). Всего в группе армий 35 дивизий (по другим данным, 33 дивизии, в т. ч. 4 танковые. – Ред.), включая расположенные здесь же армейские резервы.

Группа армий «Север» (генерал-полковник фон Бок): 4-я армия (генерал артиллерии фон Клюге) – западнее Польского коридора около и севернее Шнейдемюля (совр. Пила);

3-я армия (генерал артиллерии Кюхлер) – на юге Восточной Пруссии. Всего в группе армий 17 дивизий (по другим данным, 21 дивизия, в т. ч. 2 танковые. – Ред.) и одна кавалерийская бригада. (Всего для войны с Польшей было выделено 62 дивизии, всего 1,6 млн чел., 2800 танков, 6000 орудий и минометов, ок. 2000 боевых самолетов. – Ред.)

Оперативная цель Верховного главнокомандования германской армии заключалась в том, чтобы путем охвата с юго-западного и северо-западного направлений окружить западнее Вислы основные силы польской армии, предположительно находившиеся в большой излучине Вислы между Краковом и Быдгощем, и уничтожить их. Однако наряду с этим с самого начала наметился еще один, более масштабный охват – удары наносились на юге через Вислу, выше Варшавы, и на севере Польши – из Восточной Пруссии на юго-восток в направлении Бреста. При этом учитывалась возможность, что достаточно мощные польские силы смогут принять бой только восточнее реки.

В группе армий «Юг» основная задача была возложена на 10-ю армию Рейхенау, которой поэтому были выделены сильные танковые и моторизованные соединения. Из района своего стратегического сосредоточения и развертывания – севернее Верхнесилезской промышленной области – им предстояло нанести главный удар по направлению к Висле южнее Варшавы. Южный фланг 10-й армии прикрывала 14-я армия Листа, основная масса которой через верховья Вислы наступала сначала на восток, а потом должна была повернуть на северо-восток.

8-я армия Бласковица, продвигаясь вперед, должна была взять на себя защиту глубокого фланга основных ударных сил. Ввиду предполагаемой концентрации мощных вражеских сил в районе Познани и ожидаемого сильного контрудара этих войск на юг (как только опасность, угрожающая со стороны ударных соединений 10-й армии Рейхенау, станет ясна польскому командованию) порученная армии Бласковица задача прикрытия имела особое значение.

Группе армий «Север» была поручена задача, вместе с наступающей из района Шнейдемюля 4-й армией Клюге, уничтожить находящиеся в коридоре вражеские формирования и, перейдя Вислу, установить связь с Восточной Пруссией. Им должна была содействовать более слабая группировка 3-й армии Кюхлера, наступавшая из Восточной Пруссии на юго-запад на Грудзёндз, в то время как основные силы 3-й армии наносили удар через Нарев и Буг на юго-восток.

4-й армии Клюге предстояло после выполнения первой из поставленных перед ней задач двигаться вдоль Вислы в юго-восточном направлении, чтобы протянуть руку помощи северному крылу группы армий «Юг». Предусматривалось, что танковые и моторизованные дивизии (XIX танковый корпус) вскоре после начала боевых действий (и ликвидации Польского коридора) будут переброшены из 4-й армии в восточно-прусскую 3-ю армию, чтобы быть в ее распоряжении для масштабных операций за Наревом и Бугом.

Структура и развертывание польской армии

40 пехотных дивизий, 11 кавалерийских и 2 моторизованные бригады практически точно соответствовали тому, что ожидали немцы на основании оперативных данных и ввиду продиктованных чрезмерным национализмом целей польского военного руководства. (По плану мобилизации предполагалось иметь 1,5 млн чел., 30 пехотных и 9 резервных дивизий, 3 горнопехотные, 11 кавалерийских и 2 бронемоторизованные бригады, специальные части, ок. 80 батальонов национальной обороны. К началу боевых действий польское командование сумело развернуть на оборонительных рубежах 24 пехотные дивизии, 8 кавалерийских, 1 бронемоторизованную, 3 горнострелковые бригады и 56 батальонов национальной обороны – всего около 1 млн человек, 4300 орудий, 220 легких танков и 650 танкеток, 407 боеспособных боевых самолетов (из имевшихся 824). Развертывание польской армии в ходе войны продолжалось. – Ред.) Три армии развернулись на западной границе страны. Одна из них (армия «Познань») располагалась в районе Познани, готовая нанести фланговый удар по противнику, наступающему из Померании или Силезии. Вторая армия («Поможе») находилась в коридоре, третья (армия «Лодзь») – в восточной части Верхней Силезии. Еще одна сильная армия («Пруссы») в районе юго-восточнее Лодзи являлась применимым во всех направлениях оперативным резервом. Более слабые силы прикрывали естественную преграду Карпатских гор. (Автор забыл упомянуть армию «Краков». – Ред.)

Шесть дивизий армии «Модлин», имея сильную кавалерию, развернулись на южной границе Восточной Пруссии, в основном на растянувшемся до района Сувалки восточном фланге. Протяженную советско-польскую границу контролировало лишь несколько пограничных отрядов.

Уже первые военные дни принесли германской армии на востоке успехи, достаточно значимые, чтобы вера в быструю победу стала оправданной. На крайнем южном фланге, благодаря неожиданной атаке моторизованных сил, был весьма оперативно захвачен Яблунковский перевал и до 6 сентября был осуществлен прорыв через сложную гористую местность (Бескиды) в направлении города Новы-Сонч. К этому времени основные силы 14-й армии Листа, после форсирования в верховьях Вислы, отбросили противника к Кракову. А несколько севернее ударные силы 10-й армии Рейхенау продвинулись, обходя город Ченстохову с севера и с юга, до Кельце и Пётркува. Еще дальше на север 8-я армия Бласковица прорвала сильный польский укрепленный оборонительный рубеж по обе стороны от города Серадз (на р. Варта), чтобы оттуда наступать дальше на Лодзь.

В группе армий «Север» войска 4-й армии Клюге быстро прорвали коридор. 4 сентября немцы вышли к Висле в районе Хелмно. Находившиеся в коридоре силы противника были оттеснены в обширную лесистую местность Тухольская пуща и там, пока они не успели отступить на юг, окружены. 5 сентября связь с Восточной Пруссией стала свободной. Через Вислу были наведены мосты в районе Хелмно и Грудзёндза. Тем временем 3-я армия Кюхлера взяла Прасныш (совр. Пшашныш), и после тяжелых боев в районе городов Млава и Цеханув 6 сентября немцы вышли к Нареву в районе Ружана.

Германские военно-воздушные силы внесли существенный вклад в решающий успех первых военных дней. При сознательном сосредоточении сил на главных направлениях прежде всего было сделано все, чтобы подавить польские военно-воздушные силы. Уже 2 сентября можно было говорить о неограниченном господстве германской авиации над районами боев.

Не прошло и недели с начала военных действий, как отступление поляков шло уже по всему фронту.

На юге без сопротивления был взят Краков. Последовало быстрое развитие наступления, и немцы форсировали реки Дунаец и Вислока в направлении реки Сан. Танковые и моторизованные дивизии армии Рейхенау стремились, без существенного внимания к флангам и тылу, прикрытие которых осуществлялось наступавшим следом пехотным соединением, мимо Кельце и Радома к Висле, куда германские танки и вышли 8 сентября в районе Гура-Кальварья, что южнее Варшавы. Благодаря этому была отрезана сильная группировка поляков в районе Радома, и наступавшие вслед за вырвавшимися вперед танковыми дивизиями германские пехотные соединения принудили ее к капитуляции. Также шло преследование противника 8-й армией Бласковица – в направлении на Лодзь и далее.

В это время окруженные в районе Тухольской пущи польские войска армии «Поможе» изнемогали под натиском 4-й германской армии. Еще во время заключительных боев по ликвидации здесь окруженных польских войск 4-я армия начала движение к Варшаве по обоим берегам Вислы. Дальше на восток восточнопрусская 3-я армия после тяжелых боев на рубеже Нарев форсировала реку в районе населенных пунктов Новогруд и Визна.

В период между 10 и 18 сентября накал сражений достиг высшей точки, но в исходе вряд ли можно было усомниться, после того как немецким ударным формированиям удалось не только заставить поляков отступать с территорий западнее Вислы, но и, благодаря соединению ударных группировок 10-й и 4-й армий западнее Варшавы, замкнуть кольцо окружения (не дав отходящим разбитым соединениям армий «Познань», «Лодзь» и «Пруссы» отойти на рубеж р. Висла). Капитуляция поляков теперь была вопросом времени.

Отрезанные в районе Радома польские войска 12 сентября сложили оружие, а в последующие дни решилась судьба сильной центральной группировки в районе между реками Бзура и Висла, к западу от Варшавы. Отчаянные попытки этой группировки пробиться к столице доставили некоторое беспокойство отдельным немецким дивизиям, составлявшим кольцо окружения, но имели только местное значение и никак не повлияли на общую ситуацию. Однако бои продолжались до 18 сентября, когда в сводках германского вермахта прозвучала информация о завершении сражения на Бзуре. Девять польских дивизий и отдельные части еще десяти – всего 170 тысяч человек – капитулировали. Истребительное сражение огромного размаха и классическое по замыслу и исполнению удалось. (Однако некоторые польские соединения во главе с командующим армией «Познань» генералом Кутшебой к Варшаве пробились. – Ред.)

На юге сильное давление немецких войск, которое вело к постоянному отколу и последующей капитуляции отрезанных польских частей и соединений, ослабляло сопротивление поляков. 14 сентября немцы вышли к шоссе Львов – Люблин в районе Рава-Русская и Томашув-Любельски, 15-го перешли его и в тот же день взяли Перемышль (Пшемысль). После тяжелых и продолжительных боев 17 сентября был полностью окружен Львов.

Напряженные бои 14 сентября развернулись в северных пригородах Варшавы на восточном берегу Вислы, куда прорвались соединения 3-й армии. Эта армия, наступавшая через Нарев и Буг, была частично повернута на Варшаву, а другие ее соединения, прежде всего переброшенный через коридор XIX танковый корпус, двигались к Бресту, который был взят 15 сентября. В тот же день немцы заняли Белосток.

Скорость, с которой велись немецкие наступательные операции, не мешала быстрой и планомерной оккупации лежащей за линией фронта территории. Уже 12 сентября в сводках вермахта было объявлено о захвате почти всех прежних германских областей с поименным перечислением всех городов, находившихся под немецким управлением. Этот факт имел большое значение, поскольку жившее в этих областях немецкое меньшинство в первые дни неоднократно становилось жертвой кровавых бесчинств польских националистов при бесконечном попустительстве местных властей. Организованный центральными инстанциями вывоз таких немцев, которые польской стороной считались потенциально опасными, часто превращался в осознанно жестокое обращение. Аналогичные меры, позже принятые германскими гражданскими властями против поляков и евреев, в свете этих событий казались вполне оправданными. В противоположность этому немецкие военные власти стремились с самого начала предотвратить беспорядки и карать каждое нарушение военных законов. Уже во время боев стало понятно, что в вопросе обращения с поляками и евреями существуют серьезные разногласия между командующим армией генерал-полковником фон Браухичем и Гитлером, что вскоре привело к отстранению от дел назначенного к концу боев «командующим на востоке» генерала (с 1 октября генерал-полковника) Бласковица.

17 сентября немецкие вооруженные силы достигли линии, которая в сводках вермахта обозначалась как Львов – Владимир-Волынский – Брест – Белосток. Оставшаяся часть польской территории была открыта для продвижения немцев. Но в тот же день произошло событие, имевшее решающее значение: рано утром Красная армия пересекла советско-польскую границу. (В ноте, врученной 17 сентября 1939 г. польскому послу в Москве, советское правительство указывало, что не может безразлично относиться к судьбе единокровных украинцев и белорусов и поэтому отдало распоряжение командованию Красной армии «взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». – Ред.) 20 сентября немецкая сторона впервые заявила о существовании между рейхом и Советским Союзом согласованной, проходящей по рекам Сан, Буг, Нарев, Писа демаркационной линии, ограничивающей сферы влияния обеих сторон. Также сообщалось, что немецкие силы после уничтожения враждебных группировок будут отведены на эту линию. Примечательно, что командующий гарнизоном Львова предложил капитуляцию уже находившимся в процессе отхода немецким войскам.