Текст книги "Гунны - Кровь Дракона (СИ)"

Автор книги: А. Умиралиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Но командующий конницей сяньбийцев сумел организовать, последовательно отступление к ханьским копейщикам, оставив заслон, который стремительно таял под ударами гуннов и ухуаней.

Однако к моему изумлению, первые ряды ханьцев не собирались пропускать остатки сяньбийцев за свои позиции и, выставив копья вперед, остановили отступивших кочевников.

В это время ухуани и гунны, разобравшись с заслоном, снова ударили по сяньбийцам, которые пытались оказать сопротивление. Но с другой стороны, на них двинулась тяжелая ханьская пехота и, не опуская копья, стала протыкать спины недавних союзников. Одновременно с этим, по степнякам начали вести залповую стрельбу арбалетчики, скашивая их тысячами.

– Что они делают? – Прошептал Угэ.

– Сунь Сзянь и раньше относился с недоверием ко всем степнякам, теперь же и вовсе стал ненавидеть нас. – Усмехнулся Яцань.

Мне было не важно, доверял он или нет кочевникам. Но для себя я понял, что ума у ханьского генерала было не много, раз отдал приказ об уничтожении отрядов своих союзников, которые еще могли ему хорошо послужить.

– Хан Холян погиб. – Обрадовано крикнул Яцань, после того как трижды прозвучал низкий заунывный звук сигнального рога и остатки сяньбийцев прекратив сопротивление стали разбегаться в незанятые враждебными войсками стороны.

– Угэ, дай сигнал к отступлению переднему тумену.

– Дум-дум-дум, дум-дум-дум. – Раздалась серия из тройных ударов сотен барабанов.

Гунны, услышав сигнальный бой барабанов, развернули коней. Увидев их отступление, ухуани последовали за ними.

* * *

Ко мне отделившись от отрядов ухуаней, подъехали двое воинов.

– Это мой отец – предупредил меня заранее Яцань

– Великий каган, это мой дар. – Угрюмо произнес Шенду, весь обляпанный кровью вперемежку с грязью, после того как его спутник сбросил к ногам моего коня окровавленное тело пожилого воина.

– Это хан Холян. – Пояснил Яцань.

– А где Лошан? – Вырвалось у меня.

Шенду пожал плечами:

– Я его не видел в этом бою.

«А где же он тогда?» – Встревожился я.

– Надеюсь, я заслужил твое прощение и доверие? – Сбил меня с мысли Шенду.

– Не только прощение, но и награды достоин ты и твои воины. И я постараюсь отблагодарить тебя за оказанную мне великую услугу. – Ответил я ему стараясь добавить в интонацию как можно более торжественности, – но это позже. Враг не побежден и нам еще предстоит трудное сражение с ним. Отправляйся к своим воинам, отведи их налево и поставь позади хагасов. Пусть немного отдохнут.

Шенду низко поклонившись с коня, рывком направил его вниз с холма.

* * *

Тем временем, главные силы ханьской армии перешли в наступление по всему фронту, видимо полагая, что после разгрома сяньбийцев мы можем уйти вглубь степей и продолжить войну, не вступая в генеральное сражение, постоянно атакуя их внезапными наскоками.

Такая мысль у меня промелькнула. Но мне нужна была быстрая победа, так как кроме ханьцев врагов, которых еще предстояло остановить, хватало. Да и кочевники воодушевленные первой большой победой в этот день и, по их мнению, покровительством Тенгри, готовы были свернуть шею любой по величине армии врага.

Ударные и самые маневренные силы ханьцев – колесницы и латная кавалерия пытались обойти мой левый фланг. Причем колесницы следовали прямо, намеренно отвлекая на себя удар.

Я обратил внимание, что экипаж каждой колесницы составлял три человека – возница, лучник и копейщик вооруженный длинным копьем позволяющим колоть и резать[33]33
  Копье снаряженное клевцом «цзи», наиболее эффективное при борьбе со всадниками.


[Закрыть], все были защищены железными пластинчатыми доспехами и металлическими шлемами.

«Сюда бы пару станковых пулеметов Калашникова и миномет». – Размечтался я, разглядывая наполненную китайской армией степь, – «Но их у меня нет. Хотя за год я мог бы создать порох. Состав то я его знаю, да и компоненты к нему легко найти. Кроме рыцарских доспехов можно было изготовить пару тысяч мушкетов и даже отлить несколько пушек», – хлопнул я себя рукой по лбу, – «ну да ладно, может еще будет возможность».

– Угэ, дай команду хану хагасов, пусть немедленно атакует колесницы. А резервному тумену гуннов их конницу и Иреку тоже пора. – Сказал вслух я.

Двадцать пять тысяч хагасов не вступая в ближний бой с колесничими стали обстреливать их из луков, стараясь поразить их возничих, которые гоняя по всему полю свои боевые повозки за кочевниками гибли сотнями. Лучники на колесницах, пытаясь хоть как то защитить своих возничих, отстреливались.

Ханьская кавалерия, намереваясь навязать губительный для кочевников рукопашный бой со своими превосходящими силами колесничих, обходила хагасов слева. Но резервный тумен гуннов, предварительно опустошив колчаны со стрелами встретил их в мечи, остановив их.

На моем правом фланге, «рыцари» не обращая внимания на сыпавшиеся стрелы арбалетчиков, медленно набирая скорость и перестроившись в два клина, поразительно легко уничтожив первые шеренги копейщиков, насквозь разделили весь правый фланг на три смятенные части.

В пробитые «рыцарями» бреши в плотных рядах копейщиков хлынули двадцать тысяч гуннов, которые окончательно внесли панику среди ханьцев.

Арбалетчики перенесли бесполезную стрельбу с «рыцарей» на тумены гуннов. Ханьцы стремясь остановить бегство своего левого фланга и наступление кочевников, перебросили с центра большой отряд копейщиков и остававшуюся в резерве легкую кавалерию. Многократное численное превосходство ханьцев позволило остановить продвижение «рыцарей» разбив их на множество небольших отрядов и окружить морем своих солдат.

– Нельзя позволить им перебросить с центра еще отряды копейщиков. Пусть Токсаб и Айбеке отвлекут их от нашего правого крыла. – Скомандовал я Угэ.

…Два тумена гуннов и десять тысяч амазонок с гиканьем и визгом рванулись с места и, выпустив стрелы, врубились в центр ханьской армии, опрокинув первые несколько шеренг. Но большего успеха достигнуть не смогли. Копейщики твердо держали свои позиции, облепив со всех сторон всадников.

Переведя взгляд на левый фланг, я понял, что там дела стали обстоять много хуже. Несколько тысяч тяжелой ханьской кавалерии, обогнув тумен гуннов, ударили в бок хагасов, навязав им рукопашный бой. Это позволило колесницам перегруппироваться и они, наконец, сшиблись с врагами, протыкая и стаскивая их с коней своими копьями.

Кроме того, основная часть тяжелой ханьской кавалерии стала выдавливать тумен гуннов все дальше от хагасов, грозя открыть проход для проникновения к ним в тыл.

– Яцай. – Повернулся я к нему, – передай отцу, что я велю остановить их.

Царевич рванул своего коня с места в карьер.

…Больше двадцати тысяч всадников Шенду врубились в тяжелую ханьскую кавалерию, заставив ее отступить и оголить правый бок корпуса колесниц. После чего часть ухуаней обрушились на колесницы, сбивая их экипажи и разбивая колеса, переворачивали боевые повозки.

– Еще немного и ханьцы побегут, каган! – Восторженно чуть не закричал Угэ.

«Да, еще чуть-чуть и правый фланг ханьцев перестанет существовать». – Согласился я с ним мысленно, – «но вот гунны под командованием Токсаба и амазонки Айбеке тоже держатся из последних сил». – Решил я после того как взглянув на центр сражения увидел, что ханьские копейщики, медленно но уверенно двигаются вперед протыкая и стаскивая с коней воинов передних рядов вековых врагов, а задние теряют сотни бойцов под навесным обстрелом арбалетчиков.

– Угэ, думаю, хватит воинам переднего тумена отдыхать. Отправь посыльного, пусть помогут Токсабу и Айбеке. А Шенду и Хоблай, после того как окончательно разгромят ханьскую конницу атакуют отряды с самострелами и заходят в бок и тыл их центра.

Я же, одев поданный Тегыном шлем, спустился с холма к стоящим позади него в нетерпеливом ожидании гвардейцам.

– Бешенные, – крикнул я, обращаясь к ним, – сегодня в бой на врага поведу я вас сам. И как бы доблестно не сражались они, мы копытами наших коней втопчем их мертвые тела в эту грязь. – Показал я саблей на слякоть, образовавшуюся после идущего уже часов пять дождя. И не дожидаясь пока стихнут положенные в таких случаях восторженные крики, развернул своего коня и повел десять тысяч лучших в мире всадников на правый фланг кипящей битвы.

* * *

…Я продолжал рубить, протыкать и снова рубить своей саблей вражеских копейщиков и немногих оставшихся в живых ханьских всадников. Не смотря на то, что моя охрана изо всех сил пыталась защитить меня от стрел арбалетчиков, копий пехотинцев и мечей кавалеристов, у меня рассекли щеку, в нескольких местах помяли кирасу. Но я продолжал двигаться вперед, все дальше проникая вглубь рядов противника, пока не увидел, стоящих всего в метрах пятидесяти от меня тысяч арбалетчиков, которые изготовившись к стрельбе, казалось, выбрали целью именно меня.

Прикрыв лицо щитом, рывком бросил своего бронированного коня в галоп, от которого стрелы отскакивали также как и от моих лат. Спустя секунду я оказался в толпе арбалетчиков, которые в ужасе бросая свое оружие стали разбегаться. Щит став слишком тяжелым из-за натыканных в него стрел я бросил в одного улепетывающего вражеского стрелка и, попав ему в спину, сбил его с ног. Через мгновение его накрыла конница, мчащаяся в преследовании спасающихся бегством ханьских солдат.

Ко мне подъехал Ирек облаченный в доспехи «рыцарей», которых он стал возглавлять и держал свой шлем в правой руке.

– Смотри, как удирают. – Сказал он, рассмеявшись, – если они и дальше так будут бежать, то к утру мы все окажемся Чанъане.

– Это победа, каган! – Поклонился мне не покидавший меня весь бой Угэ.

– Не торопись. – Вдруг встревожился Ирек, посмотрев в сторону центра все еще идущего сражения.

Вслед за ним насторожился и я, почувствовав, что там происходит что-то совершенно отличное от заявления начальника моей личной охраны.

Тут, из носящихся вокруг нас конных и пеших толп вынырнул Яцай.

– Каган, Лошан с отрядом всадников ударил нам в бок, обратив в бегство все наше правое крыло и сейчас со всеми ханьскими всадниками и оставшимися колесницами набросился на тумены Токсаба и Айбеке, которые во множестве гибнут под их ударами.

«Так вот он где был! Он перехитрил меня, оставаясь со своим войском в резерве до последнего» – запаниковал я.

– Не-е-ет! – закричал я, а затем, почувствовав, что мой крик переходит в тот ночной вой Кок Бори я погрузился во тьму…

* * *

Очнувшись, я обнаружил, что стою, ухватившись за голову посреди усыпанного павшими воинами поля.

Я стал оглядываться. В сумерках, между телами бродили шаманы и лекари, которые подходя к стонущим раненным оказывали им «последнюю милость». Где то все еще был слышен лязг металла и крики сражающихся.

В десяти шагах от себя я увидел всего измазанного грязью и кровью Угэ, который сидел, положив палаш на колени и облокотив на нее свою голову.

Я, подобрав лежащую у моих ног саблю, подошел к нему и, дотронувшись до его плеча, сказал:

– Угэ, ты не ранен?

Я спросил так, хотя понимал, что в такой мясорубке остаться без ранения было не возможно.

Он, встав, слегка пошатываясь, ответил:

– Со мной все в порядке, каган.

А, затем, не удержавшись, упал на колено. Я, подхватил его за плечи и посадил.

– Эй, ты, – позвал я находящегося ближе всех к нам шамана, – помоги ему и смотри, что бы он выжил.

Передав попечительство над раненным Угэ шаману я стал искать своего коня. Он находился в нескольких десятках метрах. Подойдя к нему увидел, что ноги коня были перебиты, а в груди, под панцирем обнаружил рану.

– Что случилось? – Сказал вслух я.

– Мы одержали славную победу. – Услышал я голос Ирека за собой.

Я обернулся на голос. Ирек шел пешком по направлению ко мне, ведя за собой двух коней.

– Как это произошло? Я ничего не помню. Последнее, что я знаю, это то, как Лошан со своими воинами почти обратил в бегство все наше войско.

– Так оно и было, – ответил хмуро Ирек, – но ты или дух Кок Бори, который в тебя вселился, помог нам в этой битве.

– Да-а? – Удивленно задался вопросом я.

– Да. Ты бросился в самую гущу битвы и воя тысячами волчьими голосами носился по степи, убивая всех, кто встречался у тебя на пути, иногда даже не разбирая где свои, а где чужие воины. Никто не мог противостоять тебе. Да и биться с тобой никто не хотел. Все бежали от тебя в ужасе. Гунны, ухуани и хагасы увидев это, повернули своих коней и вернулись к сражению. Так мы и возвратили победу над ханьским войском и туменом Лошана.

– А где он, я убил его?

– Нет, он сумел бежать на Восток.

Я сев на подведенного мне коня снова осмотрел поле сражения и увидел скачущего к нам воина.

– Великий каган! В двух фарсангах на юг новое войско Хань и оно быстро приближается к нам. – Сообщил он приблизившись

– Сколько их? – опередил меня Ирек.

– Не меньше десяти конных туменов.

– В три раза меньше, чем предыдущее. Но наше израненное и утомившееся после такой тяжелой битвы войско не выстоит. Нам даже бежать сил не хватит. – Простонал Ирек.

– Каган, это еще не все! Их войско возглавляет император.

– Лю Ши хочет обрести славу великого полководца, уничтожившего проклятых ху. – Почти истерично рассмеялся я.

– Нет, каган, это не Лю Ши. У империи Хань новый властелин – это Чен Тан…

Конец