Текст книги "Лавка Каспера (С)"

Автор книги: Заязочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Ну, это пока не произошло!

– Гарри, мисс Мерри провела обряд принятия в род? Это так? – спросил Дамблдор.

– Да, сэр. Абигайль, то есть мисс Мерри, сказала, что это даст мне дополнительную защиту.

– Это действительно так, – подтвердила Гермиона, – так написано в старых книгах.

– А вас, мисс Грейнджер, никто не спрашивает! – раздраженно выдала МакГоннагал.

Снейп фыркнул.

– Как ты мог, Северус?! Почему ты не воспрепятствовал?!

– Разве не в интересах Поттера получить дополнительную защиту и гарантии того, что никто из Блэков не сможет причинить ему вред? – спросил Снейп.

– Не прикидывайся глупее, чем ты есть!

– А что не так, Минерва? Ах да, Поттер теперь не зависит от своей маггловской родни. И придется считаться с Эбби как с его опекуншей. А Эбби плевать хотела на ваши игры. Ее будет ДЕЙСТВИТЕЛЬНО интересовать безопасность мальчишки и его интересы.

– Мы поговорим об этом позже, – предостерегающе поднял руку Дамблдор. – Сейчас главное, чтобы Гарри понял, что он должен быть очень осторожен. Мальчик мой, ты должен пообещать, что не будешь ничего скрывать. К сожалению, никто из нас не общался с мисс Мерри последние годы, поэтому мы не можем сказать, как она поведет себя в критической ситуации.

– Хорошо, директор, – покладисто ответил Гарри.

– Ну вот и славно. А теперь студентам пора отправляться на ужин.

– Странно как-то, – сказал Гарри, пока они шли в Большой Зал, – Абигайль точно не будет связываться с Волдемортом. Она сама по себе, ей все это ни к чему. И к магглам она нормально относится, и к магглорожденным. А сунься она в эту компанию – ей Лестранжи и Малфои глотку перегрызут. И не только они.

– Ты прав, Гарри, – согласилась Гермиона, – это очень странно. Правильно, что ты не сказал про медальон.

– Снейп-то про медальон знает, – ответил Гарри.

– Мне почему-то кажется, что Снейп тоже не будет откровенничать.

– Думаешь, они с Абигайль… ну, встречаются?

– Не знаю, – вздохнула Гермиона. Почему-то ей вдруг стало неприятно.

На прощание Абигайль подарила Гарри медальон, который являлся порт-ключом в Блэк-мэнор. При необходимости владелец медальона мог взять с собой еще одного человека. Но почему-то ни Гарри, ни Гермиона не хотели говорить об этом никому из преподавателей. Не хотели и все!

Жизнь в Хогвартсе вернулась в привычное русло. И Гермиона смогла заняться исследованиями зелья Алоизия Кондрашека. Некоторых ингредиентов не хватало, но забраться в кладовку к Слагхорну было намного проще, чем к Снейпу. На приготовление ушло пять дней. Гермиона уже была готова предоставить результат Снейпу, но тут…

День не задался с самого начала. На Гермиону обиделись и Гарри, и Рон за то, что она не дала им списать домашнее задание по Чарам. Лаванда Браун, поддерживая своего Бон-Бона, прошипела что-то о лохматых заучках. Коллин Криви опять щелкал новым фотоаппаратом, который ему подарили на Рождество. В дверях Большого Зала Крэбб сбил с ног первокурсника с Хаффлпаффа. На ЗОТИ Снейп превзошел самого себя, комментируя «бездарность тупоголовых гриффиндорцев, вообразивших себя Избранными». На десерт досталось несчастному Невиллу.

И Гермиона не выдержала. Она одолжила у Гарри мантию-невидимку, пробралась на кухню и щедро добавила всюду, куда только было можно, зелье Алоизия Кондрашека. Пусть, пусть все эти черствые, жестокие люди наконец-то почувствуют, как много боли они причиняют. Какие раны наносят, не задумываясь об этом…

Завтрак прошел на удивление мирно. У шестого курса первой парой была гербология совместно со Слизерином. По дороге к теплицам Гермиону перехватила профессор МакГоннагал. Декан Гриффиндора почему-то именно сейчас решила озадачить префекта организационными вопросами. Было странно, но вежливая и исполнительная Гермиона Грейнджер вдруг почувствовала дикую усталость и раздражение.

А в это время…

У первокурсников Хаффлпаффа первой парой стояла ЗОТИ. Профессор Снейп в своей привычной манере влетел в класс. Ученики привычно втянули головы в плечи. За первой партой сидел самый маленький ученик в классе. Дикки Мэрфи до икоты боялся Мастера Зелий. А в этот день у мальчика была еще одна причина для паники – он потерял свиток с заданным эссе.

– Домашние задания на стол, – брезгливо сказал Снейп.

И профессора накрыла волна ужаса и паники. Он резко развернулся к классу. И встретил полубезумный взгляд широко раскрытых серо-голубых глаз.

– Мэрфи? Что с вами?

Это было последней каплей. Мальчик затрясся от страха. Его ужас передался одноклассникам. Зелье, выпитое за завтраком, не только передавала эмоции другого человека, но и усиливало их. Кто-то из девочек громко заплакал. Снейп ничего не понимал. Его самого захлестывал ужас. Желание бежать, скрыться, забиться в самый темный угол.

– А ну тихо! – рявкнул он, с трудом преодолевая вязкий страх.

Дети с криками сорвались с места и бросились вон из класса. Страх и безумие вырвались в коридоры Хогвартса.

Лаванда Браун кокетливо прижалась к Рону, когда они чуть отстали от остальных по дороге к теплицам.

– О, Бон-Бон, – проворковала она, игриво лизнув своего парня в мочку уха.

Рон вздрогнул и прижал к себе подружку.

– Оооо, – стонала она, отвечая на его поцелуи.

Рону всегда нравилось целовать и обнимать Лаванду. Он частенько позволял себе и большее. Вдоволь потискать упругую грудь, например. Но сегодня его словно прорвало. Он чувствовал не только свое желание, но и острое возбуждение партнерши. Уже через пару минут парочка напрочь забыла про гербологию, остальных учеников и возможность быть пойманными. Рон втолкнул Лаванду в старый сарайчик с садовым инвентарем. Последнее, на что его хватило, это наложить согревающие и заглушающие чары. Не прошло и пяти минут, как два тела слились воедино на ворохе сброшенной второпях одежды…

Гойл не нашел ничего умнее, как наступить на ногу Невиллу Лонгботтому. Слизеринский громила надавил всем своим весом, так что от боли заорали двое. На крик обернулись остальные студенты.

– Эй ты, отвали от Невилла! – крикнул Гарри.

– Не твое дело, Потти! – тут же отреагировал Малфой.

Оба лидера враждующих факультетов наставили друг на друга палочки. Воздух буквально искрил от пропитавшей его смеси из ненависти, злости и страха.

Профессор Спраут задерживалась…

Крэбб и Гойл взглянули друг на друга и поддернули рукава мантий. Дин Томас встал рядом с Гарри.

Панси Паркинсон грубо оттолкнула с дороги Парвати Патил, чтобы оказаться поближе к Малфою и взвизгнула от боли. Парвати не осталась в долгу и залепила обидчице оплеуху, после чего сама с визгом схватилась за щеку. Более того, за щеку схватился и Шеймус Финнеган, оказавшийся рядом.

–Ты?! – повернулся он к Забини.

–Чего я? – не понял тот.

Шеймус, не утруждая себя объяснениями, двинул ему в ухо.

И понеслось…

Размахивать палочками в небольшом помещении было сложно. Юные волшебники, невзирая на чистокровность, азартно вступили в рукопашную. В пылу драки было сложно определить, кто кому нанес удар, тем более что сильную боль ощущали и соседи. А атмосфера взаимной ненависти подействовала даже на растения. Мандрагоры кусали друг друга за отростки, бешеные огурцы плевались во все стороны гноем, другие растения старались не отставать. В такой мирной теплице воцарился настоящий ад…

Переговорив с профессором МакГоннагал, Гермиона направилась на гербологию. Она уже дошла до холла, когда мимо нее с криками пронеслось несколько первокурсников. Префекта обдало волной страха.

– Что происходит? – крикнула она, пытаясь ухватить зареванную хаффлпаффку.

– Там… там… профессор Снейп… АААААА!!! – девочка выскользнула из рук гриффиндорки и умчалась.

– Профессор Снейп? – переспросила Гермиона.

Что-то случилось с Мастером Зелий? Что-то такое, что до смерти перепугало учеников? Неужели… неужели Волдеморт откуда-то узнал о его шпионаже в пользу Ордена? И начал пытать через метку прямо во время урока?!

Гермиона напрочь забыла про гербологию и понеслась в кабинет ЗОТИ.

Там было пусто. Только валялись брошенные пергаменты и учебники. Несколько парт были перевернуты. Здесь явно что-то произошло.

– Профессор Снейп, сэр! – робко позвала Гермиона.

– Это вы, мисс Грейнджер? – послышалось из-за преподавательского стола.

Гермиона бросилась на голос.

– Сэр, вы в порядке?!

Снейп медленно встал и провел рукой по лицу, словно стирая что-то липкое и противное. Огромное чувство облегчения затопило Гермиону. Жив… Она не раздумывая бросилась через класс.

– Мисс Грейнджер? – удивленно пробормотал Снейп, когда его ученица, счастливо смеясь, положила руки ему на плечи.

– Вы живы! Живы! – бормотала она, восторженно глядя в его глаза.

– Мисс Грейнджер…

Гермионе хотелось петь и кричать от счастья. Она поднялась на цыпочки и осторожно прикоснулась губами к его подбородку.

– Вы живы, сэр! Вы живы! – восторженно повторяла она.

Северус Снейп нежно поцеловал ее в губы…

По коридорам Хогвартса продолжали носиться испуганные хаффлпаффцы, заражая своим страхом окружающих; беспробудным сном спали седьмые курсы Райвенкло и Слизерина на истории магии; на трансфигурации, зельях и чарах профессора не могли нарадоваться на внимательность студентов; Рон и Лаванда шли на рекорд, а профессор Спраут, сама подзарядившись агрессивностью от своих подопечных, укладывала одного студента за другим Петрификусами Тоталусами.

========== Глава 4 ==========

– И как же вас угораздило, мисс Грейнджер? – устало спрашивал Снейп, методично помешивая в котле антидот к зелью Алоизия Кондрашека. – Все-таки Гриффиндор – это диагноз. Неужели вы не подумали о том, сколько в людях накопилось страхов, взаимной ненависти, злобы?

– Нет, сэр. Мне очень жаль, что так вышло. Я… я не хотела ничего подобного. Я просто хотела, чтобы… чтобы все поняли, какие они злые, жестокие, несправедливые. Чтобы почувствовали все это на себе.

– Как и бедный Алоизий Кондрашек, – кивнул Снейп, – я, пожалуй, конфискую у вас его записи. Мало ли до чего вы еще додумаетесь. А сейчас мы с вами примем антидот и пойдем поить им пострадавших. Шестой курс Гриффиндора и Слизерина уже в Больничном крыле, профессора отлавливают студентов по школе и отправляют туда же. Поторопимся.

Зелье было еще теплым. И совсем не противным на вкус.

– Ну как? – спросил Снейп.

Гермиона робко взглянула на него. Ей совсем не хотелось лишаться этого фантастического чувства единения, понимания. Ощущение чуть притупилось, но не ушло полностью.

– Вперед! – скомандовал Снейп, рассовав по карманам флакончики с зельем.

Гермиона последовала за ним.

Сперва они напоили профессоров и несчастного Филча, которого пришлось буквально выковыривать из кладовки, куда его загнала проецируемая студентами паника. Потом настала очередь учеников, которых доставляли и доставляли учителя.

– Все вроде? – спросила мадам Помфри.

– Нет Уизли и Браун, – ответила профессор МакГоннагал.

Снейп, Гермиона, декан Гриффиндора и мадам Помфри рванули в теплицы. Там было тихо. Снейп пробормотал Поисковое заклинание. Кончик его волшебной палочки указал на старый сарайчик. Глазам тех, кто вышиб дверь, предстало кошмарное зрелище.

На смятых мантиях лежали Рон и Лаванда. Глаза гриффиндорской блондинки были закрыты, она жалобно стонала сквозь зубы. Рон хрипел. Они оба были перемазаны кровью и спермой.

– О, нет! – прошептала Гермиона.

Мадам Пофри зло взглянула на нее и наколдовала носилки.

– Жить будет, – сказала медиковедьма, совершив несколько пассов волшебной палочкой над Роном.

Лаванда уже спала, напоенная зельями.

– Я даже думаю, что мистер Уизли не будет испытывать никаких проблем с… ээээ… короче, все будет в порядке. В физическом плане, хочу я сказать. Что же касается психологической травмы, то тут может помочь только время.

Гермиона опустила голову. Это было ужасно. Большая часть учеников уже покинули Больничное крыло. Студенты разбредались тихие и пришибленные. На койках лежали Крэбб, Гойл, Финнеган и Томас. Гарри обрабатывал собственную физиономию средством от синяков. А еще была разрушенная теплица. Но самое страшное – Рон и Лаванда.

– Да, мисс Грейнджер, – подтвердил Снейп, – вы не мелочитесь. Если уж творить добро, то так, чтоб всем досталось.

Гермиона шмыгнула носом. Ей было безумно стыдно.

В Больничное крыло быстрым шагом вошел профессор Дамблдор в сопровождении двух авроров, из числа охранявших замок.

– Это я виновата, сэр! Я … я хотела, чтобы все поняли… чтобы осознали… а… а они…

– Да что здесь происходит? – сказал Дамблдор. – У меня было важный разговор с министром, а вы тут что творите?

Гермиона, снедаемая виной и отчаяньем, смотрела ему в глаза.

Дамблдор поперхнулся. Присутствующие замерли, осознав, что происходит нечто необычное. Снейп с шумом втянул воздух, вспомнив, что как раз про директора все и забыли, из-за чего ему не досталась порция антидота. А все, что наварили они с Гермионой – благополучно выхлебали студенты и профессора.

– Это я во всем виноват, – трагическим голосом сказал Дамблдор.

Присутствующие не верили своим ушам, когда директор Хогвартса начал признаваться и каяться. Впрочем, старший из авроров быстренько сориентировался и достал из кармана мантии пергамент и Прытко Пишущее Перо.

Страшная участь Арианы… Эксперименты над Томом Риддлом… Над Люпином… Потворство мародерам…

– Прости меня, Северус, что я никогда не пресекал их игр. Мне было нужно, чтобы ты остался один. Стал изгоем. Прости, Гарри, это я попросил у твоего отца мантию-невидимку перед нападением Тома. А когда ко мне пришел Питер, я приказал ему подставить Сириуса, а потом спрятал у семьи Уизли.

– За-зачем? – с ужасом спросил Гарри.

– Он не дал бы отправить тебя к твоим дяде и тете. Захотел бы воспитывать сам.

Гермиона медленно открывала и закрывала рот. Младший аврор попробовал остановить поток признаний.

– Тихо ты! – буркнул его старший товарищ. – У нас еще два убийства, три грабежа и акт вандализма на маггловском кладбище.

– Альбус! Что ты несешь?! – в ужасе прошептала МакГоннагал.

– Спокойно, Минерва, – ответил Снейп, – кажется, нашему дорогому директору впервые в жизни стало стыдно.

– Ты презираешь меня, Северус? – жалобно спросил Дамблдор.

– Да, директор.

Дамблдор взвыл дурным голосом. А потом повторил свой прошлогодний трюк с исчезновением.

Авроры вскинули палочки.

– Ладно, – сказал старший из них, – в любом случае будет проведено следствие. Насколько я понял, мисс Грейнджер сварила какое-то противозаконное зелье, которым и отравила учеников и профессоров Хогвартса? Мы арестуем ее до выяснения всех обстоятельств.

Гермиона попятилась. В ту же секунду оба аврора рухнули на пол. Снейп спокойно забрал их палочки.

– Северус, что ты творишь?! – в один голос спросили МакГоннагал и мадам Помфри.

– Спокойно! – ответил Снейп. – Поттер, слушайте меня внимательно! Вы прямо сейчас активируете порт-ключ, данный вам Абигайль, и вместе с мисс Грейнджер отправитесь в Блэк-мэнор. Расскажите Абигайль все. И попросите, чтобы она немедленно забрала Реджи из школы в замок. И ни при каких обстоятельствах не покидайте Блэк-мэнор, ясно?

Гарри кивнул.

– А вы, сэр? – спросила Гермиона. – Как же вы?

– Я свяжусь с вами, как только смогу, мисс Грейнджер.

– На территории Хогвартса порт-ключи не работают, – сказала МакГоннагал.

– Это не касается родовых порт-ключей Минерва, – ответил Снейп. – Вы еще здесь, мистер Поттер?

Гарри достал из-под одежды медальон.

– Гермиона, держись за меня, – сказал он.

Гермиона обхватила его руками. Гарри активировал порт-ключ.

Они оказались в малой гостиной Блэк-мэнора. Здесь никого не было. Перед портретом пра-и-так-далее-дедушки домовой эльф левитировал маггловский журнал по военной технике, переворачивая страницы по команде.

– А, молодые люди! – обрадовался дорогой предок. – Как поживаете?

– Здравствуйте, мистер Блэк! – вежливо сказала Гермиона. – А мисс Мерри дома? У нас к ней очень важное дело. Это касается Реджи.

– Милая Эбби была где-то здесь. Думаю, Рикки быстро найдет ее. А я так благодарен вашему батюшке, мисс Грейнджер. Он прислал мне журналы. Это так познавательно.

В комнату вошла Абигайль.

– Гарри? Гермиона? Что случилось?

– Профессор Снейп просил передать вам, чтобы вы срочно забирали Реджи из школы, – сказал Гарри. – В Хогвартсе ТАКОЕ творится!

Абигайль кивнула.

– Потом расскажешь. Скажите эльфам, чтобы вам дали чаю и всего, чего захотите. Раз Северус так сказал, значит, дело серьезное.

С этими словами она стремительно вышла из комнаты.

Примерно через полчаса в той же комнате пили чай Абигайль, Реджи, Гарри и Гермиона. Гриффиндорцы рассказывали о происшествии в Хогвартсе. Слушатели ужасались.

– Ваш профессор абсолютно прав, мисс Грейнджер, – задумчиво проговорил портрет. – В мире слишком много злости, ненависти, страха. Добрые и светлые чувства вряд ли смогут пробиться сквозь этот удушающий слой.

– Просто оружие массового поражения получилось, – прокомментировал Реджи.

– Но почему Дамблдор вдруг стал признаваться в таких ужасных вещах? – спросил Гарри.

– Думаю, все дело в том, что самым сильным чувством рядом с ним оказалось чувство вины Гермионы, – ответила Абигайль. – Бедняжка ужасно переживала из-за своих друзей. Ей было больно и стыдно. А директор был единственным, кто не принял антидот.

– Значит… значит – это все правда, – прошептал Гарри.

Портрет дорогого предка тяжело вздохнул.

– Я не знаком с этим человеком, Гарри. Но могу сказать одно: тот, кто считает, что вправе решать за других, очень часто переступает грань. Сперва он просто пытается подтолкнуть других к каким-то решениям, которые кажутся ему более логичными и правильными. Потом начинает давить на них. А потом просто вынуждает их поступать так, как считает нужным. Он ведь мудр и хочет только добра. А наивные дети вокруг не видят собственного блага.

– Всеобщее благо, – процитировала Абигайль. – Сколько же отвратительных преступлений было совершено ради него?

Ей никто не ответил.

Гарри сидел как в воду опущенный. Признания Дамблдора давили на него тяжким грузом. Реджи заявил, что утро вечера мудренее. Гермиона тоже собиралась ложиться, как вдруг послышался звук, напоминающий удар гонга.

– Что это? – спросила она.

– Кто-то подошел к границе сигнальных чар, – ответила Абигайль, отрываясь от старых свитков с записями. – Я пойду проверю.

– А если это авроры? – спросил Гарри.

– Никаких авроров я на порог не пущу, – ответила Абигайль, направляясь к выходу.

Гарри, Гермиона и Реджи не сговариваясь последовали за ней. Они остались ждать в холле. Вскоре дверь распахнулась, и в холл вошли Абигайль, Снейп, который бережно нес на руках что-то непонятное и… Нарцисса Малфой.

– Сюда, давай сюда, – Абигайль распахнула двери в гостиную. – Клади на диван. О, Мерлин!

– У тебя ведь есть слезы феникса, Эбби? – спросил Снейп, устраивая свою ношу на диване.

– Конечно. Сейчас принесу.

Нарцисса обессилено опустилась в кресло. Гермионе показалось, что с таким же успехом она могла сесть на пол, на муравейник, да на что угодно.

Снейп бережно развернул теплую мантию. Гермиона с ужасом уставилась на изможденное лицо Драко.

В комнату вернулась Абигайль с целой кучей разноцветных флаконов в большой коробке. Снейп принялся перебирать флаконы в поисках нужного. Абигайль осторожно стала освобождать Драко от одежды.

– Помогите мне, – сказала она. – Нужно будет обтереть его.

Домовой эльф стоял рядом с большим тазом, полным теплой воды. Уши существа были сочувственно опущены.

Гермиона и Реджи стали помогать. Одежда Малфоя-младшего была пропитана кровью и присохла к телу. Сначала нужно было размочить заскорузлую ткань, а только потом осторожно, по кусочкам убрать ее.

– Поттер, не болтайтесь без дела, – сказал Снейп, – вот, возьмите и перетирайте. На это ваших интеллектуальных способностей должно хватить.

– Да, сэр, – кивнул Гарри, приступая к работе.

Гермиона, Реджи и Абигайль бережно снимали с Драко тряпки, когда-то бывшие дорогой одеждой. Наконец с этим было покончено.

– Кто это сделал с ним? – глухо спросил Реджи.

На теле слизеринского принца буквально не было живого места.

– Отойдите! – приказал Снейп, подходя к дивану.

Он осторожно стал обрабатывать жуткие раны.

– Поттер, мазь готова?

– Да, сэр.

– Несите сюда. Эбби, помоги, пожалуйста.

Нарцисса судорожно вздыхала в кресле. Абигайль и Снейп бережно обрабатывали раны Драко.

– Абигайль, – простонала миссис Малфой, – все, что хочешь! Только помоги моему мальчику!

– Разумеется, я помогу, – ответила Абигайль, не отрываясь от своего занятия. – У меня у самой сын, и я прекрасно тебя понимаю. Вопрос только в этой метке. Сюда никто не войдет без моего разрешения, но через метку до мальчика доберутся. Можно это как-то блокировать?

Нарцисса со стоном закрыла лицо руками.

– Есть заклинания и зелья, создающие замораживающий эффект, – сказал Снейп. – Но, боюсь, Драко сейчас не в том состоянии.

– Замораживающие? – переспросила Абигайль. – Хм, кажется, я знаю, что делать. Хотя это даст временный эффект. Но, по крайней мере, мальчик окрепнет.

– Делайте, что сочтете нужным, – пробормотала Нарцисса.

– Фрости! – позвала Абигайль.

В комнате материализовался жуткий монстр. Гарри шарахнулся в угол. Гермиона вздрогнула.

– Фрости, – строго сказала Абигайль, – нам нужно немного могильного холода, чтобы эта метка не беспокоила юношу. Ты понял меня, Фрости?

Фрости радостно закивал. Потом скользнул к дивану и бережно лизнул метку на руке Малфоя-младшего.

– Хорошо, Фрости. Можешь идти.

Монстр пропал.

– Ого, – пробормотал Гарри.

– А он тут у вас прижился? – спросила Гермиона.

– Еще и подружку себе нашел, – ответила Абигайль, заканчивая обрабатывать раны Драко. – Так, мальчика я сейчас уложу. А тебе, Нарцисса, тоже не помешает лечь. Сейчас дам успокоительного и зелье сна без сновидений.

– Нет-нет! Я его не оставлю!

– Конечно. Я устрою вас в одной комнате, – кивнула Абигайль.

– Это ужасно! – сказала Гермиона, когда Абигайль с помощью домовиков отправилась устраивать Малфоев, а Снейп буквально рухнул в кресло, в котором до этого сидела Нарцисса, и, вызвав эльфа, потребовал коньяку.

– Хоть я и не люблю Малфоя, – буркнул Гарри, – но такого я бы ему не пожелал. Это Волдеморт его, да, сэр?

Снейп поморщился.

– Да, мистер Поттер. Лорд поручил мистеру Малфою убить Дамблдора. Этакое изощренное издевательство над всей семьей. Когда выяснилось, что директор бежал из Хогвартса в неизвестном направлении, Лорд сорвался на Драко.

– Ужасно! – Реджи сел в другое кресло. – А Малфои нам родня?

– Да, – кивнул Снейп. – Драко – твой кузен.

– Ясно, – кивнул Реджи.

– Что теперь будет? – спросил Гарри.

– Выход один. Уничтожение Темного Лорда, – пожал плечами Мастер Зелий. – Мистер Поттер, вы как? Готовы?

Гермиона так и не заснула. Малфоя она терпеть не могла, но была совершенно согласна с Гарри. ТАКОГО она бы не пожелала никому. Вся их компания была в полной безопасности в Блэк-мэноре. Кроме Снейпа и Драко. Проклятая метка делала их практически беззащитными. Они могли вздохнуть спокойно только в случае смерти отвратительного мутанта. Но мог ли Гарри победить его? Троллево пророчество не оставляло ему выбора.

Раз все равно не спалось, Гермиона решила выбрать себе книгу в библиотеке. Из-под двери снова пробивался лучик света. Видимо, не спал кто-то еще. Ну и ладно. Гермиона решительно толкнула дверь.

Дежавю, кажется, это так называется. В кресле напротив двери сидел Северус Снейп. На столе красовалась батарея бутылок.

– Проходи, Гермиона, – послышался усталый голос Абигайль.

Гермиона вошла.

В двух других креслах сидели хозяйка Блэк-мэнора и… Люциус Малфой…

– Доброй ночи, – автоматически проговорила Гермиона.

– Доброй… – ответили ей мужчины.

– Выпьешь с нами? – спросила Абигайль.

– Спасибо.

И снова почти черное вино в бокале. Усталые лица, ощущение беды.

– Я чрезвычайно признателен вам, дорогая свояченица, за гостеприимство и помощь моему сыну, – тихо проговорил Малфой-старший.

– К сожалению, я могу обеспечить лишь эту малость, – ответила Абигайль.

– В настоящее время никто не смог бы сделать для нашей семьи больше, – ответил Люциус.

– Эта метка… – негромко проговорила Абигайль, – он хотел этого сам?

– Нет, – покачал головой Люциус, – но у него не было выбора.

– Отвратительная история, – поддержал разговор Снейп, – мальчику объяснили, что может произойти с его близкими, если он откажется. И это поручение… Он был практически смертником. Если бы не зелье, которое сварила мисс Грейнджер, неизвестно, чем бы это закончилось. Вернее, слишком хорошо известно.

– Фрости не откажет в помощи, – задумчиво проговорила Абигайль. – Но могильный холод не панацея. Это нельзя повторять слишком часто, может привести к омертвению тканей.

– У нас всех лишь один выход, – согласился Снейп. – Смерть этого…

– Да. Но это проще сказать, чем сделать, – вздохнул Люциус.

– Доброй ночи, дорогие, – послышался голос старого портрета. – Эбби, у тебя еще гость? Тоже родственник?

– Да, дорогой предок. Это мистер Люциус Малфой. Он отец того мальчика.

Малфой-старший вежливо поздоровался с портретом.

– Мне кажется, что я могу помочь вам, – задумчиво проговорил пра-и-так-далее-дедушка, – я очень много думал об этом.

– И чем же вы можете помочь? – грустно усмехнулся Снейп. – Убить этого мерзавца?

– Благодаря моим дорогим Эбби и Реджи я в курсе всего, что у вас творится, – сказал портрет, – кроме того, Гарри и Гермиона рассказали мне, что случилось еще с одним потомком Блэков, моим тезкой. Очень жаль этого молодого человека.

– Но с этим ничего нельзя поделать, – печально проговорила Абигайль, – это ведь Арка.

– Вот именно, – со значением сказал портрет, – Арка.

– Про Арку никто ничего не знает, – робко вставила Гермиона.

– Все. Но не я.

– А вот с этого момента поподробнее, пожалуйста, – сказал Снейп.

Портрет значительно прокашлялся.

– Видите ли, – начал он, – вы все знаете, что из-за моих экспериментов Блэк-мэнор на триста лет выпал из нашей реальности. Милый Реджи, как последний в роду, сумел потребовать прохода в замок. Но проход в другую реальность не пропал. Он закрыт, но не заперт.

Абигайль содрогнулась.

– Я бы предпочла запереть.

Портрет кивнул.

– Понимаю, дорогая. Я много размышлял о случившемся. А пока был жив – много экспериментировал. Мои записи хранятся в кабинете. За пейзажем над камином есть тайник. Арка – тоже проход в другую реальность. Если тот, кто попал туда, не прожил отпущенного ему, то в течение года кровные родственники могут его вернуть. Правда, для того, чтобы вернуть живым, нужно дать взамен кого-то другого. А жертвоприношение сильного мага окончательно закроет проход из Блэк-мэнора. Кровных родственников у Волдеморта нет, так что его вернуть не удастся.

Все задумались.

– А если останется часть души этого мага? – спросила Абигайль.

– Что ты имеешь в виду?

– Я расспросила эльфа из дома на площади Гриммо, – ответила она, – он рассказал мне о смерти Регулуса. Этот ваш Лорд расколол свою душу на части. Поместил эти части в различные предметы.

– Откуда эльф знает об этом? – удивленно спросил Люциус.

– Лорд одалживал у Регулуса эльфа, чтобы испытать на нем яд. Яд – одно из препятствий к крестражу, кажется, это так называется. Несчастного домовика бросили умирать, но он сумел вернуться к хозяину. Потом сам Регулус с помощью эльфа проник в тайник своего хозяина. Выпил яд. Отдал крестраж домовику и приказал уничтожить его. Кричер вернулся домой. Уничтожить артефакт он не смог. Но сохранил. Кстати, еще немного – и мы лишились бы его. Я застукала этого мерзавца Флетчера уже с этой безделушкой в руках.

– И что это за безделушка? – спросил Снейп.

– Медальон Салазара Слизерина.

Снейп присвистнул.

Гермиона потрясенно смотрела на Абигайль.

– И эта вещь у вас? – спросил Малфой.

– Да. Хотела изучить. Правда руки пока не дошли. Уничтожать жалко – такой раритет. Собственно, о чем я. Допустим, нам удастся каким-либо способом поменять местами Сириуса и Лорда. Не смогут ли его возродить с помощью этих артефактов?

– Думаю, что нет, – ответил портрет, – части всегда будут стремиться к объединению. Кроме того, уничтожение главной части значительно ослабит те, что останутся. Все, что нужно – это подождать год. А потом спокойно искать и уничтожать.

– Дело за малым, – буркнул Малфой, – заманить Лорда в Блэк-мэнор и провести обряд.

– Заманить-то несложно, – заметила Абигайль, – дело в том, что один он не придет.

Снейп снова налил себе вина.

– А если угостить наших дорогих соратников тем зельем, что умудрилась сварить мисс Грейнджер? – насмешливо предложил он. – Ведь поубивают друг друга. Ну, или запытают. А мы с Люциусом приняли бы антидот и доставили бы сюда Лорда тепленьким.

– А как у тебя дела с Sangria Diaboli? – спросила его Абигайль. – Если уж проводить такой сложный обряд, то лучше максимально усилить магические способности.

– А я бы еще и Феликс Фелицис выпил, – заметил Малфой. – Удача в таком деле не помешает.

– Где, вы говорите, тайник с записями? – спросил Снейп.

Работа закипела. Снейп варил зелье Алоизия Кондрашека и доводил до кондиции Sangria Diaboli. Люциус Малфой под чутким руководством портрета дорогого предка разбирался с некромантией и жертвоприношением. Кооперированный в компанию Люпин исследовал медальон.

На всякий случай в замок перебазировали и родителей Гермионы. Если Малфоев и шокировало соседство с магглами, то они неплохо «держали лицо». Тем более, что портрет пра-и-так-далее-дедушки был просто счастлив снова встретиться со «своим дорогим другом Джорджем и его милой женой».

В сложившихся обстоятельствах Мастер Зелий просто вынужден был принять помощь своей ученицы. Каждая пара рук была на счету, а мисс Грейнджер показала себя аккуратной и исполнительной.

Сперва Гермиона ощущала некоторую неловкость в обществе своего профессора. Слишком свежи были воспоминания о поцелуе в кабинете ЗОТИ. Но Снейп вел себя как обычно, и достаточно быстро в лаборатории Блэк-мэнора установилась деловая рабочая атмосфера. Хотя Гермиона иногда и жалела о том потрясающем ощущении полного единения и понимания, которое, казалось, безвозвратно ушло.

– Я думаю, мне стоит извиниться, – сказал Снейп однажды вечером после того, как был завершен очередной этап в приготовлении зелья Алоизия Кондрашека.

Гермиона удивленно вскинула на него глаза.

Его щеки чуть порозовели.

– Видите ли, мисс Грейнджер, я понимаю, что уже прошло довольно много времени. Тем не менее я бы не хотел, чтобы оставались какие-либо недоговоренности. Мое поведение было недопустимым.

– О чем вы, сэр?

– О… о том инциденте в кабинете ЗОТИ.

Гермиона низко опустила голову.

– Я все понимаю, сэр. Не стоит беспокоиться.

Он кивнул.

– Я рад, что мы это выяснили, мисс. Признаюсь, мне было несколько неловко.